"Повелитель кланов" - читать интересную книгу автора (Голден Кристи)

7

Трэль понимал, что Тарета показала ему, где находятся лагеря, только для того, чтобы он смог избежать их. Она хотела, чтобы он попытался отыскать свободных орков. Но существовали ли они вообще, эти «свободные орки», не являлись ли они только плодом досужего воображения какого-нибудь солдата? Когда-то Джарамин показывал Трэлю карты, поэтому он знал, как прочесть ту, которую дала ему Тари. И он отправился прямиком к одному из этих лагерей.

Трэль не стал выбирать ближайший к Дэрнхолду лагерь; скорее всего, Блэкмур уже обнаружил его исчезновение и объявил тревогу. Согласно карте, в нескольких лигах[7] от крепости, где вырос Трэль, находился другой лагерь. Туда-то он и решил наведаться. Трэль знал о лагерях очень немногое, но даже эти крохи он слышал из уст людей, которые ненавидели его народ. Пока он лёгкой трусцой бежал к своей цели, его ум бешено работал. Каково это будет, увидеть сразу так много орков в одном месте? Смогут ли они понять его речь? А что если они вызовут его на бой? Трэль не хотел бы драться с сородичами, но по всему, что он знал, выходило, что орки были свирепыми, гордыми и неудержимыми воинами. Он хорошо обучен, но вдруг против таких легендарных бойцов этого окажется недостаточно? Сможет ли он продержаться достаточно долго, чтобы убедить их, что он им не враг?

Его ноги отсчитывали милю за милей. Время от времени, чтобы не заблудиться, Трэль посматривал на звёзды. Навигации его не учили, но среди книг, которые тайно передавала ему Тари, была одна о звёздах. Трэль внимательно изучил её, крепко усвоив всё, что сумел понять. Быть может, ему встретится клан, который носит знак белого волка на синем поле. Быть может, он найдёт свою семью. Блэкмур говорил, что наткнулся на него не так далеко от Дэрнхолда, так что Трэлю казалось вполне вероятным, что он может повстречать здесь членов своего клана.

Трэля переполняло возбуждение. И это поддерживало его силы.

Он бежал всю ночь и остановился передохнуть, как только начало подниматься солнце. Насколько он знал Блэкмура, а знал он его хорошо, генерал-лейтенант уже должен был разослать людей на поиски. Возможно, они даже добьются разрешения воспользоваться одной из этих знаменитых летательных машин. Трэль никогда их не видел и, откровенно говоря, сомневался в их существовании. Но если они всё же существуют, Блэкмур, конечно, и их приберёт к рукам, лишь бы отыскать своего заблудшего воспитанника.

Трэль думал о Тари и отчаянно молился, чтобы никто не узнал о том, как она помогла ему бежать.

Кажется, ещё никогда в жизни Блэкмур не был так зол.

Когда колокольный звон вырвал его из беспокойного сна, он был один — Тарета отпросилась, сказавшись больной. Блэкмур выглянул в окно и с ужасом увидел, что на другом конце двора бешено ревёт пламя пожара. Накинув кое-какую одежду, он поспешил присоединиться к остальным жителям Дэрнхолда в их отчаянных попытках справиться с огнём. Это заняло несколько часов, но всё же к тому времени, когда ночное небо окрасилось первыми розоватыми лучами рассвета, от конюшни осталась только тёмная груда угольев.

— Просто чудо, что никто не пострадал, — вздохнул Лангстон, утирая со лба пот. Его бледное лицо покрывали чёрные разводы сажи. Блэкмур подумал, что сам он, должно быть, выглядит не лучше. Все вокруг были чёрными от копоти и земли и мокрыми от пота. Завтра прачкам придётся немало потрудиться.

— Даже все животные остались целы, — доложил Таммис, подходя к ним. — Не представляю, как они сумели сами выбраться на волю. Точно сказать ничего нельзя, господин, но уж больно все это похоже на поджог.

— Свет Великий! — Лангстон задохнулся от удивления. — Ты вправду так думаешь? Но кому могло понадобиться такое?

— Чтобы пересчитать моих врагов, у меня пальцев на руках не хватит, — проворчал Блэкмур. — И на ногах, впрочем, тоже. Целая толпа ублюдков просто лопается от зависти, глядя на моё положение и на моего…

Блэкмур вдруг похолодел и подумал, что под слоем сажи его лицо стало бледным как мел. Лангстон и Таммис удивлённо уставились на него.

Но он не мог терять время на объяснения. Генерал-лейтенант вскочил с каменной ступеньки, на которой сидел, и поспешил в крепость. Его друг и слуга побежали за ним, крича: «Блэкмур, подождите!» и «Господин, что с вами?»

Блэкмур не обращал на них никакого внимания. Он со всех ног бежал по коридорам и лестницам, пока, наконец, не застыл как вкопанный перед грудой обломков, которые когда-то были дверью в камеру Трэля. Случилось то, чего он боялся больше всего на свете.

— Тысяча чертей! — заорал он. — Моего орка похитили! Таммис! Быстрее, подать сюда людей, лошадей, летательные машины, живо вернуть сюда Трэля, прямо сейчас!

Трэль удивился, до чего крепко он спал и какими яркими были его сны. Он проснулся, когда на землю начала опускаться ночь, и какое-то время просто лежал не двигаясь. Он чувствовал мягкую траву под собой, лицо ему ласкал лёгкий ветерок. Это была свобода, и она была хороша на вкус. Она была бесценна. Теперь Трэль понимал, почему некоторые предпочитали умереть, чем жить в неволе.

Ему в горло уткнулся кончик копья, и он увидел, что на него смотрят шестеро людей.

— Эй, ты, — приказал один из них, — вставай.

Плетясь за лошадью в сопровождении двух бдительных охранников, Трэль проклинал себя за беспечность. Как он мог вести себя так глупо! Да, он хотел взглянуть на лагеря, но издали! Он хотел быть наблюдателем, а не участником этой системы, о которой не слышал ничего хорошего.

Трэль пытался бежать, но четверо были на лошадях, и его почти сразу же догнали. У этих людей были сети, копья и мечи, и Трэлю было стыдно вспоминать, как быстро и умело они взяли его без всякого сопротивления. Он попытался затеять драку, но вовремя передумал. Он понимал, что эти люди не станут платить за исцеление, если он будет ранен, и хотел сохранить силу и здоровье. К тому же можно ли придумать лучший способ найти орков, чем оказаться с ними в одном лагере? Конечно, такие свирепые и неукротимые воины, как они, будут только рады возможности сбежать, а у него были знания, которые могли бы помочь им.

Поэтому Трэль притворился, что сдался, хотя шутя мог справиться со всеми этими людьми. Но когда один из них начал рыться в его мешке, орк пожалел о своём решении.

— Ого, сколько тут еды! — вскричал солдат. — Да какая хорошая. Сегодня попируем, парни!

— Это майор Ремка попирует, — возразил другой.

— Только если она об этом узнает, но мы-то ей не скажем, — заметил третий.

Трэль увидел, как тот, кто заговорил первым, впился зубами в один из пирожков с мясом, которые положила для него Тарета.

— Взгляните-ка! — сказал второй. — Нож.

Он встал и подошёл к Трэлю, который был опутан сетью и потому совершенно беспомощен.

— Ты ведь украл это все, не так ли? — Он сунул нож Трэлю под нос.

Орк и глазом не моргнул.

— Прекрати, Хульт, — приказал другой, самый низкорослый и самый серьёзный из шестёрки. Остальные уже привязали лошадей к ближайшим кустам и оживлённо делили добычу, рассовывая свои доли по вьюкам; очевидно, таинственного майора Ремку, кто бы он ни был, решили не ставить в известность.

— Я возьму его себе, — сказал Хульт.

— Ты можешь забрать еду, но тебе прекрасно известно, что всё остальное мы действительно должны включить в рапорт, — ответил маленький. Он несколько нервничал из-за того, что приходилось спорить с Хультом, но всё же был полон решимости добиться выполнения приказа.

— А что будет, если я всё же заберу его? — усмехнулся Хульт. Трэлю он не нравился: с виду он был таким же злым и подлым, как Блэкмур. — Что ты сделаешь тогда?

— Лучше подумай о том, что я сделаю, Хульт, — вступил новый голос. Этот человек был высок и строен. Внешность его не производила особого впечатления, но Трэлю приходилось биться со многими хорошими воинами, и он знал, что часто техника боя не зависела от величины мускулов.

Судя по реакции Хульта, этого человека уважали.

— Наш приказ гласит, что мы должны внимательно следить за орками. За прошедшие годы этот — первый, кто попался нам с человеческим оружием. Об этом стоит доложить. А что до этого…

Трэль с ужасом смотрел, как он листает письма Тареты. Голубые глаза сузились, верзила повернулся к Трэлю:

— Надеюсь, ты не предлагаешь мне поверить, что умеешь читать?

Остальные разразились хохотом, но оказалось, что вопрос был задан всерьёз. Трэль хотел было рассказать правду, но, подумав, решил, что лучше притвориться, будто он вовсе не понимает человеческой речи.

Высокий шагнул к нему. Трэль напрягся, ожидая удара, но вместо этого человек опустился на корточки рядом с орком и посмотрел ему прямо в глаза. Трэль отвёл взгляд.

— Ты. Читать? — Рукой в перчатке человек указал на письма. Трэль взглянул на них, потом, решив, что, даже не говоря на человеческом языке, орк мог бы понять, о чём речь, яростно помотал головой.

Человек ещё немного поглазел на него, потом поднялся. Трэль не был уверен, что убедил его.

— Где-то я его уже видел, — сказал он.

Трэль похолодел.

— По мне, так все они одинаковые, — заметил Хульт. — Большие, зелёные и мерзкие.

— Плохо, что никто из нас не умеет читать, — вздохнул высокий. — Готов поспорить, эти письма о многом бы нам рассказали.

— Вечно ты забываешь, кем на свет уродился, Варик, — сказал Хульт, и в голосе его прозвучало презрение.

Варик бросил письма обратно в мешок, забрал у Хульта нож, преодолев его вялое сопротивление, и перебросил полупустой мешок через холку своей лошади.

— Доедайте живо, пока я не передумал. Доставим его в лагерь.

Трэль думал, что его посадят в повозку или, может быть, в фургон, вроде того, который ему так хорошо запомнился. Но орку не досталось и такой малой чести. Его просто привязали к одной из лошадей и поволокли прямо по земле. После стольких лет, проведённых на гладиаторской арене, у Трэля был очень высокий болевой порог. Гораздо острее его ранила потеря писем Тареты. Счастье, что никто из этих людей не умел читать. Счастье, что они не нашли ожерелья. Ожерелье, которое Тари дала ему прошлой ночью, Трэль сжимал в кулаке, пока спал, и потом сумел незаметно сунуть его в пояс своих чёрных штанов. По крайней мере, эта её частичка всё ещё была с ним.

Казалось, что путь длится целую вечность, но солнце, хоть и очень медленно, всё же ползло по небосклону. Наконец они достигли мощной каменной стены. Варик крикнул, чтобы их впустили, и до Трэля донёсся звук открывающихся тяжёлых ворот. Он лежал на спине и потому смог оценить огромную толщину стены. Безразличные стражники окинули вновь прибывшего быстрыми взглядами и снова занялись своими делами.

Прежде всего Трэля поразила ужасная вонь. Он вспомнил конюшни Дэрнхолда, но здесь пахло гораздо сильнее. Он поморщился. Хульт заметил это и засмеялся.

— Что, лягушонок, давненько своего брата не чуял? — ухмыльнулся он. — Забыл, как вы воняете?

Он зажал нос и закатил глаза.

— Хульт, — одёрнул его Варик. Он взялся за сеть и произнёс магическое слово. В то же мгновение Трэль почувствовал, что свободен, и поднялся на ноги.

Он с ужасом огляделся. Вокруг него сгрудились десятки, а может быть, и сотни орков. Одни сидели среди собственных нечистот, с блуждающими взглядами и безвольно отвисшими клыкастыми челюстями. Другие бродили туда-сюда, что-то бессвязно бормоча. Некоторые спали, плотно свернувшись в клубок прямо на земле. Время от времени тут и там возникали вялые перебранки, но, очевидно, на них уходило столько сил, что они почти тут же утихали.

Что тут творилось? Неужели эти люди опаивали сородичей Трэля каким-то зельем? Иного ответа не было. Трэль знал, каковы орки на самом деле, знал, какие они свирепые, какие неукротимые. Он ожидал, что… впрочем, он сам не знал, чего ожидал, но, конечно, не такой странной, противоестественной вялости.

— Иди-иди, — приказал Варик, легонько подталкивая Трэля к ближайшей кучке орков. — Кормёжка раз в день, вода в корытах.

Трэль выпрямился и постарался напустить на себя смелый и самоуверенный вид, пока шёл к группе из пяти орков, которые сидели возле вышеупомянутых корыт с водой. На своей исцарапанной и избитой спине он почувствовал взгляд Варика и услышал, как тот сказал:

— Я готов поклясться, что видел его где-то раньше.

Затем до него донеслись удаляющиеся шаги человека.

Когда Трэль приблизился, только один орк поднял глаза. Сердце у него забилось. Ещё никогда он не видел никого из своего народа так близко, а тут их было целых пятеро.

— Приветствую вас, — сказал он по-оркски. Теперь на него посмотрели все. Но один тут же снова опустил взгляд и продолжил ковырять пальцем какой-то камень, торчавший из грязи. Трэль попытался снова.

— Приветствую вас, — сказал он, раскинув руки. Он читал, что таким жестом приветствуют друг друга воины.

— Где тебя поймали? — наконец спросила одна орчанка. Говорила она на человеческом языке.

На удивлённый взгляд Трэля она ответила:

— Оркский — не твой родной язык. Я вижу.

— Ты права. Меня вырастили люди. Они учили меня оркскому, но совсем чуть-чуть. Я надеялся, вы поможете мне изучить его лучше.

Орки переглянулись и расхохотались.

— Тебя вырастили люди? Эй, Кракис, иди-ка сюда! У нас тут такой мастер байки сочинять. Ну, расскажи нам ещё что-нибудь.

Трэль почувствовал, что всякая надежда найти взаимопонимание с этими орками стремительно утекает, как песок сквозь пальцы.

— Пожалуйста, не сердитесь, я никого не хотел обидеть. Я теперь такой же пленник, как и вы. Я никогда раньше не встречал орков. Я только хотел…

Теперь тот орк, который в самом начале отвёл взгляд, повернулся снова, и Трэль замолк. Его глаза были ярко-красными, в них будто полыхало пламя.

— Так ты хотел увидеть свой народ? Ну что ж, смотри. А теперь оставь нас в покое. — Он вернулся к своему камню.

— Твои глаза… — пролепетал Трэль, слишком ошеломлённый этим странным красным огнём, чтобы заметить оскорбление.

Орк мгновенно съёжился, закрыл руками лицо, защищаясь от взгляда Трэля, и сжался ещё больше.

Трэль повернулся, чтобы спросить у других, но обнаружил, что остался в одиночестве. Все остальные орки разбрелись кто куда, изредка бросая на него взгляды.

Весь день с утра небо затягивалось облаками, становилось всё холоднее. Когда Трэль остался один посреди двора, окружённый жалкими сородичами, серые небеса разразились снегом пополам с ледяным дождём.

Трэль так погрузился в свои невзгоды, что не обратил внимания на испортившуюся погоду. Неужели для этого он порвал со всем, к чему привык? Чтобы провести жизнь в плену, среди вялых, безвольных созданий, которых он когда-то мечтал повести за собой против людей? Трэль задумался о том, что было хуже: драться на арене, зарабатывая Блэкмуру деньги и славу, спать в тёплой и сухой постели и читать письма от Тари или стоять здесь в одиночестве, изгоем среди собственного народа, по щиколотку в замерзающей грязи?

Ответ не заставил себя ждать: и то и другое было невыносимо. Стараясь не привлекать к себе внимания, Трэль осмотрелся, потихоньку выискивая возможность для побега. Это должно быть достаточно просто. Всего-то несколько стражников, тут и там, а ночью у Трэля будет преимущество, ведь он видит гораздо лучше, чем люди. Стражники явно скучали и не очень-то старались выполнять свои обязанности. Да и зачем бы: судя по полному отсутствию боевого духа или хотя бы просто воли и интересу к жизни, которое проявляло это жалкое сборище орков, едва ли кто-то из них когда-либо отважится попытаться перелезть через довольно низкую стену.

Только теперь, когда его штаны промокли насквозь, Трэль заметил, что идёт дождь. Серый, мрачный день — самое время получить серый, мрачный урок. Орки не были ни свирепы, ни благородны. Он не мог представить себе, как подобные создания вообще могли оказать людям хоть какое-то сопротивление.

— Мы не всегда были такими, — послышался тихий низкий голос откуда-то из-под локтя Трэля. Он с удивлением обернулся и увидел того самого красноглазого орка, который пристально смотрел на него своими чудными глазами. — Равнодушными, запуганными, достойными лишь презрения. Это они сделали нас такими, — продолжил он, показывая на свои глаза. — И если бы нам удалось избавиться от этого, к нам бы вернулись и сила, и боевой дух.

Трэль опустился подле него в грязь.

— Продолжай, — сказал он. — Я слушаю.