"Избранное" - читать интересную книгу автора (Оленич-Гнененко Александр Павлович)

ПОЭМЫ

Зубр

1 Горы круче, круче, круче. Надо мной парят орлы, И упала синей тучей На поляну тень скалы. На поляне необъятной, Молчаливой и пустой, Лишь бормочет ключ невнятно, Прячась в заросли густой. И, накрытый тенью синей, Уходящий в бездну склон Лесом пихты и осины, Как стеною, окружен. Посреди — болото стынет, Мертвой полное воды. Отпечатаны на глине Чьи-то давние следы. На поляне был когда-то Знаменитый солонец. Избродило зубров стадо Из конца ее в конец. И оставили копыта Навсегда на тропах вязь, Вся истоптана, изрыта, Превратилась в камень грязь. На стволах седой осины (То не ветра ли игра?) От подножья до вершины Лентой сорвана кора. Старый зубр зимой и летом, Поутру и ввечеру, Подходил к деревьям этим И сдирал с осин кору. Бородатый, в бурой шубе, Бык огромный, как гора, Брался снизу желтым зубом И, треща, вилась кора. Но на княжеских охотах Перебит могучий зверь. Только тропы, да болото, Да осины здесь теперь. 2 Горы круче, круче, круче. Надо мной парят орлы, И упала синей тучей На поляну тень скалы. Десять лет прошло, и снова — Я среди знакомых мест: Тот же лес вокруг суровый И молчание окрест. Торопливо ключ бормочет, Ускользающий от глаз, Будто он напомнить хочет Нашу встречу в прошлый раз. Я, осматриваясь, вижу: Над болотного водой Просоленный берег лижет Бык с косматой бородой. Я глазам своим не верю (Наяву мне снится сон!), Я иду навстречу зверю — Зубр! Конечно, это он. И, темнея в травах, рядом, Грудой грузных гладких глыб, Отдыхает зубров стадо, Как косяк гигантских рыб. Словно черные дельфины Или зверь морской иной, Подняли горбами спины Над травой, как над волной. Крик и грохот барабана Вдруг с опушки донеслись, По разбуженным полянам Эхом скатываясь вниз. Будто кто там в бубен щелкал, Бил, как дятел, в полый ствол. Бородой взмахнув и челкой, Бык на дальний зов пошел. Вслед встают быки другие (Кто б ослушаться посмел!), Напрягаются тугие Мышцы сильных, бурых тел. Пропуская стадо мимо, Я задумался на миг: Зубры были ли такими, Вот как тот косматый бык? Грива длинная и челка, Между плеч высокий торб, Не сравнить и шерсти с шелком: Зубр ли это наших гор? Вид у зубра благородней, С блеском бронзы, глаже шерсть. Бык на взгляд с бизоном сходен, Но и с зубром сходство есть. Я опять глазам не верю: Если этот зверь — бизон, Из своих заморских прерий Как попал к нам в горы он?

3 Так, идя через поляну, Все дивился я, но вдруг — Снова грохот барабана И как будто бубна стук. Крик и грохот громче, ближе, И, пробравшись сквозь кусты, На площадку тут я вышел Необычной чистоты. Все расчищено и убран Каждый пень и каждый ком. И в обход к ней стадо зубров Подбирается бочком. И кормушки на полянке — Пустотелых ряд колод, И старик в лихой кубанке По колоде палкой бьет. Человек другой здесь ходит, Он в колоды воду льет, Наклоняется к колоде, Соль и отруби кладет. И еще один ладонью Ударяет в дно ведра, И гудит, как бубен, донце: «Все к кормушкам! Есть пора!» На площадке, посредине. Над колодой стали в ряд Серебристые осины, Листья с ветром говорят. На безлистой нижней ветке (Не закроют листья вид), На развилке, как в беседке, Ловко девушка сидит,— И блокнот, и карандашик, И бинокль с ней полевой, — И она оттуда машет Крепкой маленькой рукой: — Подпускайте! — Те, что были У кормушек, дружно вдруг Снова с грохотом забили По колодам и ведру. И старик, свой зов гортанный Вдаль послав, повел плечом. По ущельям и полянам Эхо прыгает мячом. Грохот смолк, и люди разом В росных травах залегли, Наблюдая зорким глазом, Как к площадке зубры шли. Чередой подходит стадо, Бык громадный позади, И с зубрицами зубрята Выступают впереди. На пустом недавно месте Закружился у колод Красных глаз, мохнатой шерсти И рогов водоворот. И урчанье, и сопенье, И зубриц сердитый всхрап — Всем быкам предупрежденье: «Не толкайте тех, кто слаб!». За зубрицею к колоде Зубр ступает не спеша И, наевшись, прочь отходит Свежим воздухом дышать. Он стоит — гора крутая, Отдуваясь и пыхтя, А другой его бодает, Силы мерит не шутя. Зубр косит кровавым глазом, Наклоняет он рога И одним ударом сразу Валит на землю врага. В лес уходят друг за другом Старики, и там и тут, Став широким полукругом, Жвачку медленно жуют. Первогодки — те игривы И в полдневную жару: Вьются бороды, и гривы, И хвосты их на ветру. Бородаты и горбаты — Прямо вылитая мать, Скачут весело зубрята И опять бегут сосать. 4 Вижу, девушка сурово На меня с ветвей глядит. Подхожу: — Простите, кто вы? — Я зоолог, — говорит. — Что ж на ветке вы сидите? Вы не сойка, не сова! — Мне внизу мешают видеть И деревья и трава. И потом: не сладко, право, Если ткнет вас рог такой. Незнакомы зубров нравы, Вам, товарищ дорогой! Строго так она взглянула, Но, сменив на милость гнев, На площадку соскользнула, Подавая руку мне: — А теперь пройдем поближе, Вот до этого леска, Хоть, признаться, ненавижу Я бодливого быка. … Мы идем, и с нами трое, Что стояли у колод. И, копытом землю роя, На опушке зубр нас ждет. Он урчит глубоким басом И выкатывает глаз, Он, кося кровавым глазом, Надвигается на нас. Ну, а девушка шагает Ближе, ближе, все вперед. Роет землю зубр рогами, Он хвостом по ребрам бьет. Он все злей сопит и роет, Тут же девушка стоит: — Не волнуйся! Что с тобою? Отчего Ермыш сердит? И знакомый мягкий голос Успокоил и быка. Даже лег спокойно волос На крутых его боках. Открывая нам дорогу К стаду, спящему в тени, Зубр отходит понемногу, Гаснут глаз его огни. 5 В чаще сырость и прохлада, На стволах растут грибы. Скрылось в папоротник стадо, Лишь торчат одни горбы. Лес окидывая взглядом, Я сижу на прелом пне, И зоолог, сидя рядом, Говорит о зубрах мне: — Здесь Кубанская охота Много лет назад была. Зубров горная порода По лесам вокруг жила. И считалось больше тыщи Зубров в давние те дни, Для забавы, не для пищи Уничтожены они. Тут старик сказал: — К примеру, Не охота, а позор! Коль охотник, знай ты меру, Сам стреляй и не в упор. Что ведь было? Не забыли Мы той княжеской стрельбы: Чуть не ствол приставив, били, Князь промажет — егерь бил. А облавою охота, Или в ревку, или в гон?[9] Сотни серн и ланей! То-то По горам носился стон! А в году двадцать четвертом Белый здесь бродил бандит, Звался Прошкой он и Чёртом, Зубр последний им убит. По чащобам и пещерам Прогулял бандит лишь с год. Как князья, одним манером Был он выведен в расход! Говорил старик недолго И, орлом взглянув на нас, Смолк, а девушка-зоолог Продолжала свой рассказ: — Чтоб грядущим поколеньям Гор богатства сохранить, Указал товарищ Ленин Заповеднику тут быть. В новой славе, в новом блеске Гор Кавказских красоту Возродить в стране Советской Мы взлелеяли мечту. Зубр погиб. Но что погубит Злая прихоть и корысть, Воскресит опять, кто любит На земле живую жизнь!.. Что же зубр — один исчез он? Нет, в Америке бизон Был бесстыдно и бесчестно Из-за шкуры истреблен. Кочевали там бизонов Миллионные стада, А теперь от миллионов Не осталось и следа. Все, что нужно нашим людям, И из мертвых оживет! Говорю я не о чуде: Ясный разум нас ведет. После первой с зубром встречи Вы гадали — кто же он? Я на ваш вопрос отвечу: Зубр и вместе с тем — бизон. Две породы — вы поймите, Истребленных! — в нем слились, В двуедином этом виде Сохранилась зубра жизнь. Отбирая год за годом С зубром сходных по чертам, Чистокровную породу Получить удастся нам. Будет зубр венцом охоты (Ведь она не только спорт), Будет он красой природы Величавых наших гор! Много лет трудов упорных — Он появится везде: Плуг потянет в тяжкой горной, Каменистой борозде. Приручить в стадах домашних Сможем мы зубриц легко, Чтобы дать ребятам нашим Их густое молоко. … Я гляжу: листву раздвинув (Гнутся клены, как лоза), Зубр рога высоко вскинул, Солнце светится в глазах. К гребням гор уходит стадо: Бык гигантский позади, И с зубрицами зубрята Выступают впереди. Горы круче, круче, круче. В облаках парят орлы, И упала синей тучей На поляну тень скалы.