"Судьба дракона" - читать интересную книгу автора (Гринвуд Эд)

5 ПИРЫ И МОЛЬБЫ

— ЭТОГО ВПОЛНЕ ДОСТАТОЧНО, — холодно ответила леди Серебряное Древо, указывая старому управляющему на дверь.

Он допустил ошибку, попытавшись держаться с ней надменно, — в конце концов, она ведь выглядела всего лишь замарашкой, утверждавшей, что носит какой-то высокий титул там, выше по течению. Сопровождавшие ее казались горсткой вооруженных голодранцев и бродяг, которые наверняка стянули все, что на них надето. Но первое впечатление оказалось ошибочным, весьма ошибочным.

Управляющий Урбриндур был достаточно стар, так что успел приноровиться к непростому характеру и острому языку двух баронов, прежде чем поступил на службу к нынешнему своему господину, шумному хвастуну. Он умел отличить настоящего вельможу по виду и по речам. Эта заносчивая девка была благородной, Темный всех их побери! Его ли вина, что люди сейчас выглядят не так, как подобает в их положении?

Он на негнущихся ногах вышел из комнаты, куда проводил пятерых взбешенных гостей, и несколько мгновений пялился на закрывшуюся у него перед носом дверь, затем резко повернулся и пошел прочь по коридору, отвесив по дороге своим жезлом несколько ударов по плечам и головам подвернувшихся под руку слуг. Он не обращал внимания на полные ненависти взгляды, которыми пострадавшие сверлили его спину. В конце концов, вполне уместная реакция — а управляющий Урбриндур был решительным приверженцем всего, что правильно и уместно.

— Они хорошо постарались и погубили столько наших коней, сколько смогли. — Краер мрачно смотрел на потрепанные остатки своих седельных сумок, вытаскивая последний обломок древка стрелы из надорванного кожаного узла. — Не сомневаюсь, на ужин подадут жареную конину.

— Потом, Ловкопалый, — сказала леди Серебряное Древо почти умоляющим голосом. — Вот упаду в обморок, как буду Дваером пользоваться?

Несмотря на стрелы, которые все еще торчали в нем, Хоукрил сразу же оказался рядом с ней и поддержал ее за плечи. Эмбра с благодарностью оперлась на него и позвала:

— Отец!

— Сядем в кресла или все ляжем на пол? — спросил Черные Земли, с мечом в руке осматривая комнату и выискивая потайные двери и глазки.

— На пол, только осторожнее…

Краер злорадно посмотрел на нее.

— Леди, я и не думал, что когда-нибудь услышу, как вы о чем-то просите, да еще так откровенно!

Тшамарра сделала страшные глаза и осторожно положила руку на сломанное древко стрелы, торчавшее из плеча Краера. Тот согнулся пополам, задохнувшись от боли, и она помогла ему лечь на пол, шепча:

— Лорд Делнбон, не надо причинять себе больших страданий, вам и без того худо. Прошу вас сейчас подчиниться мне и вести себя разумно — так дольше проживете. Может быть.

Хоукрил фыркнул в ответ на эти сладкие речи и торопливо опустился на колени, когда последняя из рода Талазорн смерила его жестким взглядом.

— Поближе, — сказала Эмбра, — чтобы мы могли коснуться друг друга. — «Сила Дваера не беспредельна, — добавила она мысленно, используя последние угасающие следы заклинания Тшамарры. — Не за такое короткое время. Я и так уже многое сделала с его помощью».

— Это так, — прошептал ей на ухо Черные Земли, опуская Эмбру на пол. — Хотя, если, конечно, моя искореженная память меня не подводит, дело все же в границах разума владельца Камня, а не в истощении Дваера.

— Как утешительно, — прошептал Краер сквозь стиснутые от боли зубы.

— За нами следят, — прошептала Тшамарра, наклоняясь к лежащим на полу. Пару раз она глянула прямо верх, словно проверяя, не грозит ли им оттуда смертельная опасность.

— Не сомневаюсь. Магия? — прошептал Черные Земли.

— Нет, глаза. Вон, на том гобелене у вас за спиной. Они движутся.

— Ну, хорошо, что только следят, а не стреляют. Надо прикрыть Эмбру, пока…

— Конечно, — прошептала в ответ Тшамарра, насмешливо улыбаясь. — Магически?

— Нет, — ответил Черные Земли нарочито ворчливо, изображая брюзжащего «старого барона». — Вашими очаровательными формами — и моими старыми костями.

Волшебница из рода Талазорн смерила его оценивающим взглядом.

— Хм-м. Очень привлекательное мясцо облекает эти старые косточки, сказала бы я.

Золотой Грифон принял горделивую позу, призванную произвести впечатление на самую соблазнительную придворную даму, затем снова принял обычный суровый вид.

— Я встану здесь, — прошептал он лукаво улыбающейся Тшамарре. — Посмотрим, сможете ли вы прикрыть остальных так, чтобы наш упрямый лев-латник не попытался встать на дыбы и выполнить свой долг, невзирая на раны.

— Лорд Эзендор, — начал Хоукрил откуда-то снизу, но Черные Земли жестом руки заставил его замолчать.

— Я тебе уже не лорд. Я просто Эзендор и твой друг. И говорю тебе: заткнись и ляг. В тебе торчит стрел больше, чем в нас всех, вместе взятых. Эмбра?

— Прости мне мой эгоизм, но все пройдет лучше, если меня не будет отвлекать боль. Сараспер показал мне… о, да…

Они ощутили, как она содрогнулась всем телом, а потом открыла глаза, улыбнулась — и исцеление хлынуло в них, словно теплый и щекочущий прилив.

Четверо ее друзей стонали и вздыхали, ощущая, как боль уходит, а Черные Земли, словно внимательный ассистент врача, повинуясь ее взглядам, осторожно вынимал ту или иную стрелу. Краер дернулся, когда стрелу извлекали из него, тихонько зашипев от боли, но Тшамарра удержала его железной хваткой. В тишине исцеление за неожиданно короткое время было завершено, и все они снова чувствовали себя здоровыми.

— Надо очень постараться не потерять эту штуку, — Хоукрил погладил Камень, разминая руки и плечи. — Не хочу снова воровать всякую дрянь в Си…

— Цыц, — сурово перебила Эмбра, легонько шлепая его по щеке. — Тут у стен есть уши, забыл?

— И еще глаза, — сухо добавила Тшамарра, — что на время лишает меня обычных шуточек, усмешечек и мудрых замечаний лорда Делнбона и возможности принять ванну в гордом одиночестве — о, мятный настой, они тут не лишены цивилизованности — и соответственно одеться для пира.

— О да. Гора еды, приправленной снотворным и отравой, — хмыкнул Краер. — Надеюсь, хоть гарнир мне придется по вкусу.

— Я использую магию, чтобы обнаружить малейшие следы, — пообещала Эмбра, поворачиваясь со сверкающим Камнем в руках к седельным сумкам. — Посмотрим теперь, с чем оставили нас усердные лучники Сторнбриджа.

— У меня мало что осталось, — с отвращением сказала Тшамарра, оглядывая ошметки изорванного в клочья платья. — Мое платье испорчено окончательно.

Краер подмигнул ей.

— Оно с честью пало на поле брани. Однако мне так даже больше нравится.

Леди Талазорн смерила его холодным взглядом.

— Лорд воришка, вы еще не прошли испытания, так что ведите себя соответственно.

Краер посмотрел на Хоукрила, ища поддержки, но огромный латник в ответ только усмехнулся, подмигнул и сказал:

— Ты хочешь выбить из колеи нашего хозяина? Тогда сам это платье и надевай!

— В Аглирте тысячи мужчин, — обращаясь к потолку, из-под которого им по-прежнему никакая опасность не угрожала, произнесла Эмбра. — А мне приходится странствовать с двумя, которые считают, что их остроумие достойно лучших дворов Юга!

Черные Земли обернулся.

— С двумя?

Эмбра предупреждающим жестом подняла руку.

— Не пытайся вступить в их ряды. Даже не думай.

Золотой Грифон медленно расплылся в улыбке.

— Вечер будет занятным.

— Но, милорд Высочайший Князь, — заикаясь, бормотал стражник, — господин мой наместник дал весьма четкое указание…

— Значит, — прорычал возвышавшийся над ним более чем на две головы латник, — ты такой же предатель Аглирты, как и он? — Он взвесил в руке свой меч. — Тогда…

— Ах, зачем же проливать кровь, — торопливо заговорил рыцарь. — Я уверен…

— Я тоже, — с мрачной усмешкой проревел в ответ огромный человек в броне.

За соседней стеной два человека в рясах, расшитых извивающимися змеями, обменялись взглядами.

— Получается! — прошипел брат Латрун. — Он наверняка не встречал Анхару прежде — еще мгновение, и он поверит, что это и есть Высочайший Князь!

Владыка Змей поднял бровь и обнажил в улыбке клыки.

— А как же!

Юный паж, которому дали это ответственное поручение, заикаясь, объявлял их имена и титулы, но Черные Земли прервал его:

— Довольно, парень. Все и так знают, кто мы. Сказал — Высочайшие Князья, и этого достаточно. Покажи наши места и представь нам этих прекрасных лордов Сторнбриджа.

Юноша уставился на него, что-то пролепетал и торопливо бросился выполнять приказ.

— Лорд Черные Земли, — прошипела Тшамарра, — я не из аглиртской знати, и…

— Теперь из аглиртской и из знати, — проворчал барон, — по крайней мере, на нынешний вечер. Утром можешь отказаться от титула Высочайшей Княгини, но попытайся только сделать это сейчас, и я заголю тебе задницу и выпорю — да-да, на глазах у всех лордов. Это просто-напросто обычный ритуал, можешь у Краера спросить.

Леди Талазорн ожгла обоих взглядом. Краер осклабился, а Черные Земли просто поднял бровь. Смерив обоих долгим взглядом и не сказав ни слова, она вздохнула и пошла следом за ними к пиршественному столу, куда указал герольд.

В дальнем его конце уже сидели пятеро мужчин, выжидающе глядя на Высочайших Князей. Позади суетились шестеро слуг, но в комнате не было женщин — хотя никто из Высочайших Князей не сомневался, что глаза, наблюдающие за ними из окон галерей наверху, принадлежат женщинам. Открытая галерея прямо над слугами, однако, была пуста, как и большинство мест за длинным обеденным столом. Похоже, наместник Сторнбриджа не склонен был выставлять свое унижение напоказ.

Юный герольд отвел каждого гостя на предназначенное ему место, объявил его имя и по очереди, стоя за креслом каждого из приглашенных на пир, объявил имена и титулы присутствующих.

Каждый из Высочайших Князей мысленно урезал поток цветастых слов — в небольшом городишке не может быть много высоких должностных лиц — до простых имен. Старик с пышными усами, смотревший на них с неприкрытой враждебностью, был местным капитаном стражи. Звали его Лорнсар Риетрел. Человек рядом с ним, помоложе и поэлегантнее, был уже знакомый им управляющий Урбриндур, а во главе стола восседал сам наместник. С другой стороны от лорда Рарандара сидел казначей и чеканщик монет, некто Эйреваур. Рядом с ним возвышался человек с покрытым шрамами лицом и взглядом убийцы, представленный как телохранитель наместника.

«Скорее палач», — подумала Эмбра. Она подозревала, что телохранитель Фельдан под шелковой одеждой и вправду носил броню. Он смотрел на нее, словно она была шлюхой, слишком дорого запросившей за себя. И он намеревался снизить эту цену. Причем скоро.

Черные Земли сел рядом с мрачным телохранителем. Напротив него рядом с Лорнсаром уселся Краер. Эмбра перехватила взгляд Тшамарры и округлила глаза. Да, вечерок явно будет веселеньким…

По короткому кивку управляющего замешкавшийся герольд удалился. Высочайшие Князья расселись по местам, Хоукрил как бы невзначай перевернул свое кресло, словно игрушку, чтобы посмотреть на его ножки и обивку, а Эмбра даже и не попыталась скрыть певучего звука, исходящего от Дваера: создавался барьер для защиты от стрел.

— Ваше нежданное прибытие — великая честь для Сторнбриджа, — лучезарно улыбнулся наместник. — Прошу прощения за то, что наша встреча из-за недопонимания доставила вам неприятные минуты, но поверьте — нынешний ужин мы проведем в обстановке сердечности, как истинные и верные друзья Аглирты.

— Мы также надеемся на это, — вежливо ответил Черные Земли, приветственно подняв кубок, но не поднеся его к губам.

Краер чуть пригубил и легонько толкнул ногой под столом Эмбру. Та коснулась Дваера и послала в него магию через это прикосновение.

Делнбон чуть пошатнулся, когда жгучий вкус яда прошел, и улыбнулся наместнику.

— Вам так нравится мрэвор в вине? Для меня вино с его примесью чуть солоновато, но, возможно, таковы местные вкусы.

— Вы смеете… — прорычал Лорнсар Риетрел, поворачиваясь к нему.

Краер нежно улыбнулся ему.

— О нет, капитан, я боюсь, что кое-кто другой смеет. Если, конечно, вы сами не отопьете из этого кубка.

Он протянул его Лорнсару. Взбешенный капитан стражи оттолкнул его, словно намереваясь выплеснуть содержимое в лицо Краеру, но внезапно замер и покрылся потом, ощутив холодное острие кинжала Краера, упирающееся ему прямо в гульфик.

— Или вы, управляющий? — мягко спросил Краер, протягивая тому кубок, словно Риетрел ничего и не сказал. Когда Урбриндур одарил его непроницаемым взглядом, он поднял брови и удивленно спросил: — Никто не хочет?

— Возможно, весь бочонок отравлен, — небрежно сказала Тшамарра, протягивая свой кубок Краеру. Он пригубил, кивнул и снова ткнул под столом Эмбру. На сей раз исцеление пришло быстрее, а за ним последовало заклятие, которого он не знал.

Содержимое кубка Тшамарры вспыхнуло голубым пламенем прямо у него под носом, так что он осторожно поставил кубок. Вино тут же выплеснулось, как и из всех кубков Высочайших Князей. Кубки людей Сторнбриджа на миг вспыхнули голубым, но не загорелись.

— Похоже, жажда моя прошла, — обратилась к побледневшему наместнику Эмбра с мрачным вызовом во взгляде. Под столом она дала своему заклятию рассеяться, и голубое пламя угасло. Если такое будет продолжаться весь вечер, то Дваер ей понадобится для более важных вещей, чем для таких вот застольных трюков…

— Я… я не знаю, как такое могло случиться, но… — заблеял лорд Рарандар, одновременно с бешенством и испугом во взгляде.

— Да, — кивнул Черные Земли, глядя на него. — Могу в это поверить. Толкование приказов иногда просто ошарашивает тех, кто их отдает. Я на своей шкуре испытывал это в течение многих лет. Может, просто обменяемся кубками и тарелками, милорды, и таким образом устраним все подозрения? Я был бы рад сегодня заключить с вами договор о мире и дружбе.

Наместник несколько мгновений открывал и закрывал рот, затем почти с отчаянной поспешностью пробормотал:

— Да, давайте сделаем это! Я… я…

— Не понимаю, почему это прежде не пришло нам в голову, — закончила за него Эмбра, холодно встретив взгляд капитана, управляющего и телохранителя. У казначея был просто задумчивый вид.

Наместник горячо закивал и залпом осушил свой — безопасный — кубок.

— Да будет мне позволено задать щекотливый вопрос: что за счастливая судьба завела вас в Сторнбридж? В конце концов, мы не самое важное место в Аглирте.

К всеобщему удивлению, ему ответил Хоукрил.

— Лорд, — осторожно начал он, — у нас свой долг перед Речным Троном, у вас — свой. И в частности, наша обязанность — разъезжать по Долине и расспрашивать простой народ, купцов и местных правителей об их нуждах и тревогах. Любой пастух в самой дальней деревеньке Аглирты знает, что Ролин Дворцовый Плащ не похож на прежних королей, но вот в чем именно — в этом они порой ошибаются. А отличие не в том, что он простой паренек не королевского рода, а в том, что он хочет знать, что творится в Долине, как от высшей знати, так и от простого люда, и издавать соответствующие законы. И в этом мы его глаза и уши.

— Д-да, — дрожащими губами улыбнулся Рарандар, словно воочию увидел, как королю передают доклад о нападении и отравленном вине.

Очевидно, управляющий куда быстрее понял это. Увидев, что у наместника не хватает слов, он спросил:

— А король еще не говорил с вами о том, каким он видит будущее Аглирты? Все мы устали от усобиц, от грабежей, от религиозных распрей, но каким путем Дворцовый Плащ — простите, король Ролин — выведет нас из этого мрака?

В это мгновение занавеси позади наместника раздвинулись, и слуги внесли блюда с дымящейся свининой и гарниром из долек симракессы — оранжевого фрукта, которым изобиловала далекая Саринда, но редкого на севере в Эгларте.

— Мы наносим удар первыми, — резко ответила леди Серебряное Древо, нарушив обычай не говорить о политике в присутствии слуг, — чтобы изгнать, схватить или предъявить жесткий и недвусмысленный ультиматум всем сильным чародеям в Долине. Все, кто желает жить в Аглирте, должны тесно сотрудничать с короной, а не таиться в тени или наниматься на службу какому-нибудь военачальнику, жадному до власти.

— Всем сильным чародеям? — насмешливо спросил капитан.

— Всем, лорд Риетрел, — отрезала Эмбра, глядя на него ледяным, словно зимняя стужа, взглядом. — Я не исключение.

Воздух вокруг них заколебался, словно предупреждая о той магии, которой владеет наследница рода Серебряное Древо, — или о том, что она сейчас проверяет, нет ли в поданных им блюдах яда или магии. Слуги принесли грибы в золотистом соусе с приправами и хлеб различной формы, но Эмбра не обращала на еду внимания. Что было важнее для ее спутников, она не пыталась никого из них коснуться под столом.

— По тем же причинам, — сказал Черные Земли, — мы выступаем против змеиных жрецов, которые пытаются руководить баронами и наместниками. Король желает, чтобы все, кто носит пожалованный им титул, принимали решения сами, покуда они подчиняются королевским указам, а не прислушивались к шепоту тех, кто выступает против законной власти короны.

Лорнсар кивнул, словно бы это его удовлетворило, но управляющий нахмурился и спросил:

— А если кто-нибудь из почитателей Змеи выдвигает дельную мысль или предложение?

— Поступайте так, как всегда поступают король, его бароны и наместники, да и Высочайшие Князья, — посоветовал Краер. — Подумайте — зачем он выдвигает такое предложение, чего на самом деле добивается от вас и какая ему от этого выгода. И если вы принимаете его предложение, то не подтолкнет ли он вас этим к чему-нибудь и зачем?

— Сам совет или предложение может и не быть преступным, — спокойно сказала Тшамарра, — даже если он идет от змеепоклонника, злого мага или жадного силптарского торговца. А вот если вы не оповестите о таком предложении или совете королевского посланца или герольда — тогда это уже будет преступлением. Частные дела в Долине нас не касаются, но разбираться с чародеями, священниками и чужаками во всем, что относится к магии, оружию и наемникам — это наша задача.

Наместник и управляющий заморгали, но казначей достал из рукава узкий свиток и быстро сделал в нем заметку, пробормотав:

— Весьма, весьма предусмотрительно.

Управляющий кинул на него убийственный взгляд, но этот приятный молодой человек просто присыпал чернила, чтобы просушить их, кивнул Урбриндуру вежливо и бесстрастно и снова обратил все свое внимание на леди Талазорн.

— Я понимаю, — вежливо ответил Тшамарре лорд Рарандар, тщательно стараясь, чтобы в его голосе не прозвучало ни упрека, ни насмешки, — что вы и чародейка, и чужестранка. Так почему же король вам доверяет?

Управляющий с одобрением кивнул в ответ на этот укол, и телохранитель Фельдан подался вперед, мгновенно преобразившись из холодного наблюдателя в сделавшего стойку пса.

— На то у него есть свои причины, — смиренно ответила леди Талазорн. — Так же как и у вас есть причины доверять тем, кто служит вам. Все мы проходим испытание на верность, не так ли?

Управляющий Урбриндур поднял кубок и повернул, словно изучая игру свечей на его блестящей поверхности. Будто бы в сонной задумчивости он спросил:

— Но как нам узнать, насколько истинна верность могучего чародея? Какое испытание не подвержено магии?

— Деяния, — напрямую ответил Черные Земли. — Когда на одной чаше весов личная выгода, а на другой — опасность, страдания, тяготы и верность. Все мы, носящие титул Высочайших Князей, прошли такое испытание. — Он пододвинул к себе тарелку и спокойно добавил: — Если вы намерены продолжать свои угрозы и оскорбления после того, как пытались нас отравить, милорды, то у нас не останется другого выхода, кроме как сделать заключение, что вы это испытание не выдержали, — а мы все знаем, что случается с предателями.

— Да, нам всем это известно, — мягко сказал капитан Риетрел с другой стороны стола. — Они объявляют себя регентами, затем присваивают себе титул Высочайшего Князя, а потом разъезжают по Долине, изрекая напыщенные поучения, и осмеливаются судить тех немногих аглиртцев, которые пережили развязанные ими междоусобицы.

Краер задумчиво посмотрел на капитана.

— А он с Островов.

— Знаю, — ответил Черные Земли, сцепившись взглядами с Риетрелом. — Это тот самый человек, который сжег замок в Нантантуте вместе с несколькими десятками местных жителей, в основном женщин, поскольку замок обыскивали несколько моих воинов, а он хотел прикончить гостей, с которыми не решался сойтись в ближнем бою.

Капитан стражи привстал было, но с каким-то бульканьем застыл, когда тонкий, острый как бритва клинок, появившийся неведомо откуда, вдруг уткнулся острием в его горло. Не было видно руки, которая держала его, он уперся острым концом в кадык Риетрела словно по мановению… магии.

Краер с изумлением смотрел на все это. Клинок принадлежал ему, но он не…

Кинув взгляд на ножны, находившиеся прямо у него под локтем, он убедился, что они пусты. Тогда он поднял взгляд и, нахмурившись, посмотрел в глаза Тшамарре, которая лукаво улыбнулась ему.

— Простейшие заклинания лучше всего учат правилам поведения за столом, как мне кажется. Разве не так?

Наместник Сторнбриджа разевал рот уже несколько минут, пытаясь подобрать слова. На лице его сменяли друг друга гнев, изумление и страх. Однако его телохранитель оказался человеком более решительным.

— Магия! — взревел Фельдан, вскочил на ноги и потянулся к кинжалам, не глядя на Эзендора и леди Талазорн.

Золотой Грифон вспрыгнул на стол, протянув руки, чтобы перехватить запястья крепыша Фельдана. Охранник наместника был раза в два шире и вполовину моложе Золотого Грифона, но седой барон удерживал его с легкостью. Фельдан яростно ревел, потом попытался вырваться резким движением, но его кинжалы так и остались в ножнах.

Лорнсар внезапно поднял руку, и пустой балкон заполнили лучники — но запел Дваер, и солдаты тут же попадали без чувств, выронив луки и стрелы.

Фельдан рявкнул и изо всех сил ударил толстым, как бревно, коленом в пах барону — и взвыл от боли, когда шипы на гульфике Эзендора впились ему в ногу.

Телохранитель рухнул в кресло, подвывая и всхлипывая. Черные Земли крепко держал его за руки, наступив ему на ноги. Он медленно обвел пылающим взглядом всех сидящих за столом и перепуганных слуг в дальнем углу и мягким голосом, который не сулил ничего хорошего, заявил:

— Я по-прежнему хочу обрести в Сторнбридже друзей, а не заполнять трупами свежие могилы. Надеюсь, вы стремитесь к тому же. — Он одарил долгим взглядом Лорнсара Риетрела и молча опустился в кресло.

Капитан стражи сидел весь багровый и дрожал от ярости, но заклинание Тшамарры продолжало удерживать у его глотки острое жало тонкого как игла клинка, потому он не сказал ни слова.

Наконец наместник Сторнбриджа справился со своим языком.

— Лорды и леди, — начал он, обводя взглядом стол и нелепо улыбаясь, — мне предложение Высочайшего Князя лорда Черные Земли кажется чрезвычайно разумным, и, невзирая на неприятности, сопровождавшие прибытие Высочайших Князей в Сторнбридж, прошу поверить, что ни один наместник или барон в Долине не хранит такой преданности королю, как я. Я смотрю на правление короля Ролина как на начало, на новый шанс для нашего прекрасного королевства! Иметь короля, который неустанно заботится о нас, — это само по себе великая вещь!

Он попытался засмеяться, но никто не поддержал его. Однако он почти сразу же снова взял себя в руки и продолжил:

— Но более всего мне по сердцу пришлась привезенная вами весть, высокочтимые Высочайшие Князья! Иметь короля, который понимает наши чаяния — даже простых кузнецов и фермеров! Какая мудрость, какие надежды на будущее! Я…

Восторги наместника на миг угасли, когда он перехватил многозначительный взгляд, которым Краер обменялся с Эмброй, показав глазами на свою тарелку. Собравшись с духом, Рарандар снова изобразил лучезарную улыбку и забормотал:

— Я чрезвычайно восхищен перспективой новых идей, тем, что сильная рука поспособствует мне в попытках моих сделать дороги безопасными и уладить мелкие свары, разделяющие города и семьи, — такого в Сторнбридже вы не увидите! Ах нет, я рад вам, отважные Высочайшие Князья, и надеюсь, что вы хорошенько изучите обстановку, поговорите с людьми и оцените мое правление!

Наместник снова сбился, на сей раз окончательно. Хоукрил с Тшамаррой едва удерживались от смеха, хотя Рарандар и понятия не имел, что это не из-за его неуклюжих слов, но из-за реакции на них казначея Эйреваура (забавно вытаращившего глаза) и управляющего Урбриндура (открывшего в крайнем изумлении рот, а затем брезгливо поморщившегося).

Наместник явно взвешивал последствия своей гневной реакции на действия двоих наглых гостей и наконец спросил сдавленным голосом, в котором звучали холодность, неловкость и неуверенность:

— Я в чем-то не прав? Или, может, вы недовольны тем, как вас устроили?

— Рога Владычицы! — прошептала младшая повариха Маэльри со своего с трудом отвоеванного местечка на верхней галерее. — Это куда интереснее, чем выступление целых шести бардов!

Буфетчица Клаэдра хихикнула и ткнула Маэльри в бок.

— Тихо! Не пропущу ни словечка!

Они переглянулись с усмешкой и снова припали к перилам, увлеченные суматохой внизу.

— С магией будет проблема, — резко ответила наместнику Эмбра. — В этой комнате — следящие заклинания.

— Что… Но кто? Зачем? — Похоже, что наместник Сторнбриджа был искренне потрясен.

— Чтобы подслушивать то, о чем мы говорим, конечно же, — ответил Краер тоном, который явно подразумевал невысказанное «болван ты эдакий» в конце фразы.

Тшамарра и Черные Земли вопросительно посмотрели на Эмбру.

— Эта магия способна пробить мою защиту и ускользнуть от вашего внимания, — бросила она. — Направлена не прямо на нас, а чтобы наблюдать глазами и слышать ушами кого-то, находящегося в этой комнате… а, понимаю, слуги, что стоит прямо за казначеем Эйревауром.

Краер тут же вскочил на стол, ловко приземлился среди тарелок и прыгнул прямо на слугу. Другие слуги побежали к нему, чтобы остановить его, но тот, кого он хотел перехватить, опрометью кинулся в арочный проход. Делнбон бросился за ним.

— Осторожнее, Краер! — Тшамарра поднялась в кресле.

С торжествующим рыком капитан Риетрел сбил в сторону застывший у его горла кинжал и схватился за меч, горящими глазами глядя на Эзендора.

Золотой Грифон даже не пошевелился, чего нельзя было сказать о кинжале. Лорнсар Риетрел вдруг увидел, что кинжал висит где-то в дюйме от его лица, теперь нацелившись острием прямо ему в левый глаз.

— Или лучше правый? — ласково осведомилась Тшамарра Талазорн.

Лорнсар выпустил рукоять и осторожно опустился в кресло, не говоря ни слова. Кинжал последовал за ним.

— Вижу, телохранитель Фельдан почти пришел в себя — по крайней мере, пока сидит и не опирается на ногу, — сказала Эмбра тоном гостеприимной хозяйки. — Надеюсь, он поразмыслит над тем, с какой легкостью я могу одарить его бесконечным наслаждением испытывать то самое чувство, которое он претерпел, когда повредил колено, и просто посидит спокойно.

— Чтоб тебя гром разразил, сука! — взвыл Фельдан. — И тебя, и твои паршивые заклинания!

Он потянулся в ярости к своему кубку, но этого движения хватило, чтобы ногу его снова пронзила жестокая боль. Он согнулся пополам, скуля и подвывая, его перекошенное лицо покрылось испариной.

— Или, — продолжала как ни в чем не бывало леди Серебряное Древо, — я могу успокоить боль, хотя рана останется. Ну как?

— Чтоб тебе провалиться, дрянь такая! Чтоб тебе рожу разнесло! — рявкнул Фельдан.

Совершенно неожиданно, с не изменившимся выражением лица Черные Земли с размаху ударил его по физиономии так, что Фельдана шатнуло в кресле. И тут же его скрутило от вызванной заклятием боли.

Лорнсар и слуги тут же насторожились, но управляющий Урбриндур рявкнул:

— Стоять! Он получил по заслугам. Да будет мир за столом!

Владычица Самоцветов одарила Урбриндура теплой, благожелательной улыбкой.

— Как приятно услышать такие слова среди потока угроз! Мне будет приятно трапезничать в обществе людей, которые способны вести умные беседы и аргументировать свое мнение, вместо того чтобы рычать и скалить зубы, как псы, спорящие за кость.

Наместник Сторнбриджа снова рассмеялся. Правда, искренним этот смех уже не казался — да и воспринят он был не слишком благосклонно, как и прежние его попытки, но он снова заставил себя вступить в разговор, пытаясь хоть как-нибудь спасти свою репутацию.

— Ну, так давайте же поговорим о судьбе Аглирты! Например, я, как наместник, постоянно ощущаю нехватку денег, необходимых для найма и экипировки солдат, чтобы патрулировать все дороги столь прилежно, как мне хотелось бы. Будь вновь установленные королем налоги пониже, я нанял бы больше народу и лучше бы выполнял королевский закон. Меньше было бы воровства, меньше чужестранных купцов избегали бы уплаты пошлин. Королевские сундуки были бы полны, и все процветали бы в мире и законности!

Эмбра кивнула.

— Все бароны и наместники так думают, и большинство говорят нам об этом. Но стоит только вспомнить последние десять лет, чтобы увидеть, что получается, когда каждый правитель, большой или малый, получает возможность нанимать солдат. Война по поводу любого спора, гибель урожая, нарушение правил торговли, никакого порядка и безопасности на дорогах, никакого закона, и, наконец, смерть почти каждого барона или наместника, каким бы уважаемым или мудрым он ни был. Вспомните о Старом Вороне Кардассе.

Лорд Рарандар знаком приказал наполнить свой кубок.

— Но, леди, ведь у нас теперь есть король! Так что тяжелые дни позади! Разве…

— У нас и тогда был король, — напомнила ему леди Серебряное Древо. — Тот, кто сидит на Речном Троне, видит с высоты его по всей Долине множество замков вроде этого, набитых стражниками и латниками, причем каждый местный правитель командует своим войском как пожелает. И если мы снизим налоги для тех, кто покупает наемников, то к чему это приведет, кроме новой войны? Лорд Рарандар, зачем нанимать новых поваров, если вы не собираетесь есть больше, чем прежде?

У наместника был такой вид, словно он хотел что-то прорычать в ответ, но затем на его лице снова появилось тревожное выражение.

— Я… я… леди, поймите, я не хочу подвергать сомнению политику короля. Я просто…

— Конечно, — Эмбра подняла свой по-прежнему полный кубок. — Я прекрасно понимаю, я просто показываю вам, как выглядит ситуация с точки зрения королевского двора. Ведь приходится учитывать интересы всех сторон. Не выслушав и не узнав чаяний и нужд населения Долины, местных проблем, мы не сможем издать верных законов.

— Значит, вы хотите сказать, что за короля принимают решение Высочайшие Князья? — Эти резкие слова принадлежали управляющему Урбриндуру. — Или вы имеете в виду ту кучку чародеев, которых вы так усердно собираете последнее время по всей Долине? Или старших баронов, как вы и Черные Земли?

— Ну-ну, — отозвался Золотой Грифон, глядя в свою тарелку, — а я так люблю пристойные разговоры. Урбриндур, меня забавляет ваше невежество. Вы и правда верите, что старшие бароны или горстка чародеев могут прийти к согласию хоть по какому-нибудь вопросу?

Казначей неожиданно захихикал. Наместник Сторнбриджа удивленно вытаращился на него, затем тоже рассмеялся. Хоукрил согласно кивнул, заметив, что слуги тоже невольно заулыбались.

Управляющий с непроницаемым видом подождал, пока волна смеха уляжется, и сказал:

— Но сейчас в Аглирте царит хоть какой-то мир, основанный на согласии, каким бы путем оно ни было достигнуто. Мы также знаем, что король Ролин Дворцовый Плащ — сын барда, юноша, у которого нет ни земель, ни денег, ни влияния, ни воинов, чтобы на что-то претендовать, тем более на Речной Трон. Мы также знаем, что именно благодаря согласию он был коронован — или, по крайней мере, было достигнуто соглашение не свергать его силой и не требовать трона для себя — и что его на этом троне поддерживают, в том числе и вы, иначе он там не усидел бы. Почему вы избрали юнца? Может, он более уступчив, и вам при нем легче сделать Аглирту такой, как вам надо?

Эмбра открыла было рот, чтобы ответить, и вид у нее был более чем недовольный, но Черные Земли поднял палец и заставил ее замолчать. Затем он спокойно произнес:

— Это действительно самое очевидное объяснение, которое приходит на ум каждому, кто начинает над этим думать. Будь вы в тронном зале в нужное время, чтобы самому все увидеть и услышать, то вы бы узнали, что я очень легко мог сделаться из регента королем, и что от меня этого ожидали и даже подталкивали к этому, и что Хоукрилу тоже предлагали корону.

Управляющий развел руками.

— Это только ваши слова, милорд. Нас там не было, как и многих других правителей Долины. Большинство баронов и наместников было поставлено Келграэлем или вами, когда вы были регентом, или королем Ролином, потому мы обязаны землями, богатством и властью острову Плывущей Пены, и совсем недавно нам напомнили, как легко и необратимо все это может быть отнято от нас. И потому мы тем охотнее идем навстречу вашим требованиям — те, кто еще жив.

Черные Земли усмехнулся.

— Значит, вы хотите, чтобы мы изменили пути мира, Урбриндур? Показали Троим, как изменить все, что создавали они в течение последних десяти столетий?

— Вот как раз это и пытались сделать змеиные жрецы, — неожиданно вступил в разговор казначей Эйреваур. — Хотя их провал был столь же показательным и полным, как и Кровавого Меча.

Золотой Грифон кивнул.

— Горы с места не сдвинутся, ори не ори, бейся не бейся. За годы, которые потратил, стремясь добиться великих перемен в Дарсаре, я усвоил одну вещь — такие попытки слишком многим стоят жизни.

Лорнсар Риетрел мрачно посмотрел на него через стол.

— Так вот что вы нам хотите сказать, Высочайший Князь Черные Земли! Пусть вся Аглирта примет одну большую перемену — короля-мальчишку, и затем другую — новый порядок ведения дел, потому что третья перемена приведет к слишком большому кровопролитию? Ничем не лучше, чем угрозы любого барона — делай, как я хочу, потому что у меня есть мечи, а попытаешься сделать по-другому, станешь безответственным мясником, причиной разрушения всей Аглирты. Я не противлюсь королю Ролину, не умаляю важность вашей миссии или ваши полномочия. Я просто указываю, что вот такие милые разговоры для большинства из нас — всего лишь бархатная накидка поверх давно знакомой шипастой рукавицы.

Черные Земли усмехнулся.

— Именно так, Риетрел. Именно так. В конце концов, все наши великие планы сводятся к вопросу, у кого кулак больше, не так ли? Я хотел бы, чтобы было по-другому, но, увы. — Он посмотрел на скорчившегося телохранителя. — Ведь правда, Фельдан?

— Чтоб тебя затравили, как дикого вепря! — простонал тот, не глядя на него. — Чтоб тебя поджарили в собственной броне, сукин ты сын!

Черные Земли улыбнулся ему.

— Я тоже очень тебя люблю, Фельдан.

— Лорд Черные Земли! — почти заскулил наместник. — Леди Серебряное Древо! С самого вашего приезда в Сторнбридж вам приходится слышать грубые слова и сталкиваться с непочтительным обхождением, и я нижайше прошу у вас прощения, хотя простить такое невозможно… Но скажите: неужто вы считаете нас врагами короны из-за нашей прямоты? И мы обречены за одну нашу честность?

— Нет, милорд, вы — нет, — спокойно ответила ему Эмбра. — Мы ценим правду и видим истинные чувства за лживыми улыбками и пустой лестью, которыми нас встречают повсюду в Долине. Думаете, ваши взгляды удивили нас?

Сторнбридж молча смотрел на нее, затем медленно покачал головой. Владычица Самоцветов скупо улыбнулась ему, затем, уловив движение где-то наверху, снова воззвала к Дваеру, воздух загудел и заискрился, и те лучники на балконе, что пришли в себя и начали искать мечи и луки, снова попадали и уснули.

Еще не закончив одно заклинание, Эмбра начала второе, снова проверяя блюда на столе. Маленькие искорки побежали по ним. Она обмакнула свой аристократический пальчик в подливку, глаза ее сузились. Затем она тщательно облизала палец и обратила магию на себя.

— Что это? — спросил лорд Рарандар, словно не понимал до конца, что она делает. — Что не так, леди Высочайшая Княгиня?

— Многое, милорд, — ответила Эмбра, поднимая суровый взгляд и слизывая подливу с пальца. — Поскольку никто из нас не может быть достаточно осторожным. — Облизав палец, она одобрительно добавила: — У вас замечательный повар.

— Да! — яростно выдохнула младшая повариха Маэльри, засовывая кулак в рот, чтобы не завопить от восторга. — Она это сделала! Оно в ней!

— А ну тихо, — прошептала у нее над ухом буфетчица. Но это был злорадный шепот. — Не надо предупреждать наших господ Высочайших Князей, что они проглотили отраву, пока они все ее не попробуют.

Младшая повариха кивнула и немного отстранилась от высоких перил галереи. В темноте обе женщины обменялись тихими злобными усмешками.

— Славный день для Змеи, — прошептала Маэльри, с возбуждением вцепившись в плечо Клаэдры.

Буфетчица не стала вырываться и не отвесила Маэльри оплеуху за то, что та вообще посмела прикоснуться к ее драгоценной персоне, что само по себе показывало, как она была довольна.