"Существует ли загробная жизнь?" - читать интересную книгу автора (Воропаева Кира Леонидовна)

Современные религии о «том свете»

Все главнейшие современные религии, сложившиеся в условиях классового общества, основаны на обязательной вере в загробную жизнь, но ни одна из них не отводит этой вере такого места, как христианство во всех своих разновидностях (католицизм, православие, лютеранство и др.). Наряду с исламом, буддизмом, иудаизмом христианство относится к числу мировых религий. Эта религия зародилась около двух тысяч лет тому назад на территории древней Римской империи- огромного рабовладельческого государства. До христианства древние римляне заимствовали многие религиозные представления у других народов, с которыми они общались. Наибольшее влияние оказали на римлян религиозные представления древних греков. Римляне вводили греческих богов, сохраняя их имена, или же отождествляли их с определенными римскими божествами, рассказывали о них те же мифы. Греческие представления о загробном мире также получили официальное признание у римлян.

К I в. н.э. в результате беспощадного подавления народных движений усилились религиозные настроения среди эксплуатируемых масс Римской империи, и тогда, в обстановке крайнего упадка, разочарования и бессилия, зарождается христианство, возникшее как своеобразное движение масс, мечтавших о чудесном избавлении от рабства, как «религия рабов и вольноотпущенных, бедняков и бесправных, покоренных или рассеянных Римом народов»[9].

Впоследствии приток зажиточных слоев населения в христианские общины изменил содержание христианства. Находя себе поддержку в господствующем классе, христианская церковь стала богатой и сильной и в IV в. была признана государством. Антирабовладельческие настроения первых христиан, их надежды на осуществление богом на земле царства справедливости, равенства и братства всех людей были полностью утеряны, вытеснены духом примирения и покорности. Из религии угнетенных, каким было христианство в период своего зарождения, оно превратилось в религию угнетателей, открыто встало на защиту эксплуататорских классов, оправдало рабство и осудило всякие мечты о борьбе за свободу на земле. Христианство учило трудящихся переносить свои надежды на лучшую жизнь из действительного, реально существующего мира в вымышленный, потусторонний мир, в загробную жизнь, на несуществующее небо.

Угнетенные классы Римской империи не хотели безгранично терпеть и страдать как в действительной, так и в загробной жизни, особенно после того, как все их надежды избавиться от классового гнета на земле были разбиты. И христианство пошло на уступку: оно пообещало и беднякам право на райское блаженство. В отличие от всех предшествующих религий христианство обращалось не только к свободным, но и к рабам. Оно убеждало рабов, что в ожидающей их вечной жизни за гробом им уготовано даже более высокое место, чем господам. Если это и была революция, то во всяком случае совершенно безобидная. Энгельс с ядовитой иронией замечал, что христианство осуществило социализм для бедных, но в самой безопасной его форме: социализм на несуществующем небе. Он писал: «Но вот явилось христианство, отнеслось по-серьезному к наградам и карам в потустороннем мире, создало небо и ад, и был найден выход, который вел страждущих и обремененных из нашей земной юдоли прямо в вечный рай. И в самом деле, только надеждой на награду в том мире возможно было... увлечь угнетенные народные массы»[10]. Так из подземного царства рай был перенесен на небо.

Примечательно, что христианство предоставило рай бедным, позволив им надеяться на лучшую загробную жизнь как раз в тот момент, когда господствующие классы римского общества, пресыщенные жизнью и ее наслаждениями, не особенно дорожили раем. Богатые и культурные римляне, воспитанные на греческой философии материалиста Эпикура, отрицавшего загробную жизнь и страх смерти, потеряли вкус даже к своей земной жизни, смотря на нее скорей как на бремя, чем как на удовольствие. Сохранилось сообщение одного римского писателя о том, что в его время только малые дети, которых не пускают в баню без провожатых, продолжают верить в загробный мир. И просвещенный римлянин совершенно спокойно смотрел на то, что христианство лишает его рая, охотно предоставляя презренным рабам увлекаться верой в райское блаженство на небе, вреда от которой не было, а польза была очевидна, ибо, чтобы душа попала в рай, христианство учило мириться с тяготами земной жизни.

И раннее христианство буквально перевернуло вверх ногами языческие представления о рае и аде. Бедняки и богачи поменялись ролями в загробной жизни: первые были выведены из подземного ада и направлены в небесный рай, а вторые были помещены в ад.

Такие понятия сохранились отчасти и в признанной впоследствии церковью христианской литературе, вошедшей в так называемый Новый завет. Таково евангельское изречение: «...удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (от Матфея, гл. 19, ст. 24), иначе говоря, пусть бедняки страдают на земле, зато им будет легче, чем богачам, попасть после смерти в рай. Подобные мысли содержатся и в «нагорной проповеди» Христа, обещающей всем нищим, алчущим и плачущим царство небесное и, наоборот, горе всем богатым, пресыщенным и смеющимся ныне (от Луки, гл. 6).

Такое представление содержится также и в известной евангельской притче о нищем Лазаре (от Луки, гл. 16, ст. 19-26). В этой притче рассказывается следующее. Жили однажды богач, который пировал каждый день, и нищий, по имени Лазарь, питавшийся крошками с его стола (отсюда «лазаря петь»), но безропотно переносивший все невзгоды и горести. Умер нищий, умер и богач. Душу Лазаря ангелы унесли в рай только за то, что на земле он был беден. Богач же очутился в аду и был осужден на страшные муки за то, что он был богат. А когда богач, мучаясь в пламени, стал умолять «праотца» Авраама послать к нему Лазаря, чтоб тот «прохладил его пересохший язык»., Авраам сказал: «... Чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь». Легко заметить, что эта притча усыпляла сознание бедняков, успокаивала их и примиряла со своей участью. Впоследствии церковь любила повторять ее, обещая верующим, которые страдают на земле, награду на том свете.

Следует отметить, что в дальнейшем христианство отказалось от своей первоначальной безобидной уступки угнетенным классам и столь прямое, определение местопребывания душ умерших («бедняк — в рай, богач — в ад») было заменено несколько иным принципом... Дело в том, что христианская церковь, ставшая незаменимым духовным орудием обуздания недовольных трудящихся масс, далеко не всякого бедняка собиралась пускать в рай. К тому же невежественные и суеверные средневековые феодалы вовсе не желали отказываться от райского блаженства. И христианство установило весьма двусмысленное и сомнительное распределение судеб умерших: в рай попадают за добрые дела, в ад — за грехи.

С этого времени начинается удивительное видоизменение религиозных представлений об аде. Древним религиям ад, сопровождаемый лютыми пытками и всяческими муками, совершенно неизвестен. Иногда в греческих мифах встречаются рассказы о мучениях, которым были подвергнуты отдельные люди, преследуемые богами; безрадостное, мрачное подземное царство Аида казалось ужасным жизнерадостному народу Эллады, но о каких-либо страшных пытках и физических муках в загробном мире не было речи. Эти муки и кары явились изобретением христианской религии, которая в лице своих священников, поэтов, ученых, художников и других представителей в течение многих столетий изощрялась в написании адских картин, изображая самые дикие ужасы и самых невероятных злых демонов. Христианская фантазия дошла здесь до таких вещей, как море огня, раскаленные сковороды, на которых поджаривают грешников, прокалывают их вилами, обливают кипящей смолой и серой и совершают множество других жестокостей, придумать которые способно только очень испорченное воображение, а также ненависть к людям. Нельзя спокойно читать «Ад» Данте, где великий поэт средневековья рассказал только о немногих изобретениях христианского воображения.

Христианство оказалось исключительно изобретательным по части адских пыток и мучений, для которых использовались все орудия, до каких могло только додуматься средневековое судопроизводство. И чем больше стремились господствующие классы подчинить себе народные массы, тем ярче церковные писания рисовали картины адских мучений для запугивания и застращивания верующих учением о загробном возмездии за грехи.

Господствующие классы и церковь оказались очень изобретательны в отношении пыток ада, считая более важным вопрос о наказании за грехи, чем о награде праведникам. Поэтому райские блаженства выглядят значительно бледнее адских мук. В отношении рая вообще труднее было придумать что-нибудь сильно действующее. Языческие представления о рае были ярки, просты, отчетливы и красочны. Языческий рай для господствующих классов изображался как место продолжения земных удовольствий, как вечное безделье в райских чертогах, разврат и обжорство. Образованные люди из первых христиан начали конфузиться этих представлений. Христианство постаралось уничтожить слишком яркие краски чувственных наслаждений, после чего христианский рай принял весьма туманный и неопределенный вид: в ослепительном свете, среди белоснежных крылатых ангелов, херувимов и серафимов праведники вечно прославляют бога, не пьют и не едят, не болеют и не стареют, не мечтают и не женятся, но и не делают ничего! Во всяком случае, установленное церковью официальное представление о рае в высшей степени облагородилось, но вместе с тем и совершенно обесцветилось. В христианстве учение о загробной жизни, о посмертном воздаянии получило особую разработку. В чем же суть этого учения?

Бесчувственное, мертвое тело зарыли в землю. Человек умер, кончилась его жизнь, говорят материалисты. Нет, возражает религия, жизнь кончилась только здесь, на земле, а после смерти начинается новая, другая жизнь, не похожая на здешнюю. А где же эта новая, иная жизнь проходит? На «том свете». А что такое «тот свет»? Рай или ад — в зависимости от деяний человека.

Перед нами обширный трехтомный «труд», выдержавший в Петербурге несколько изданий и принадлежащий перу некоего «ученого» монаха Митрофана. Он озаглавлен «Как живут наши умершие и как будем жить и мы по смерти». На стр. 211 первого тома этого сочинения (изд. 1885 г.) мы читаем следующее: «На земле люди называются одни — живыми, а другие — мертвыми. Но кто же мертвый? Это не человек, а часть человека — тело... За гробом все мы живы». Человек представляется в книге лишь «временным жильцом» на земле, а здешняя жизнь, которой скоро придет конец, кратковременным этапом на пути к вечной жизни в потустороннем мире, жизни сознательной, нравственной. Смерти подвержено лишь бренное, тленное, немощное тело. Бессмертна душа, которая живет в теле и со смертью уходит из него. Евангельский миф о Христе так объясняет происхождение этого бессмертия: «сын божий» воплотился в человеке, страдал и принял смерть на кресте ради того, чтобы искупить «первородный грех» людей и открыть им возможность спасения (первородный грех — это грех, совершенный Адамом и Евой, вкусившими от запрещенного древа познания, за что бог изгнал их из рая, лишил бессмертия и проклял весь человеческий род). Своим воскресением Христос дал каждому человеку надежду на загробное воздаяние и личное бессмертие.

Чтобы сильнее влиять на воображение народных масс, христианская церковь сочиняла подложные жития «святых», описывала их видения, в которых до мельчайших подробностей повествовалось о странствиях мертвецов и жизни души в загробном мире.

По учению православной церкви, каждому умершему предстоят два суда: один частный, для каждого в отдельности, на 40-й день со дня смерти. На этом суде душа получает только предварительное, временное назначение в рай или ад, и ее блаженство или муки еще не будут так полны, как после «страшного» суда. Этот всеобщий страшный суд настанет якобы после второго пришествия Христа на землю и «кончины мира», когда будут судиться все без исключения, и мертвые и живые. Мертвые специально получат для этой цели свои тела, которые воскреснут и навеки соединятся с бессмертными душами. Причем воскресшие тела будут уже «нетленны», не будут подвергаться разрушению; если такое тело будет гореть в аду, оно вовек не сгорит, т.е. муки-то будут, а конца им не будет. Таким образом, после страшного суда еще лютее и ужаснее будут муки грешников, они станут и телесными и духовными и будут уже вечны, ибо страшный суд — есть суд окончательный и бесповоротный. С другой стороны, сильнее и полнее станут вечные наслаждения праведников, для которых начнется новая, блаженная жизнь. До второго пришествия мертвые телами не обладают. В раю и аду наслаждаются или мучаются только их души.

Первые два дня после смерти душе умершего в сопровождении находящихся при ней ангелов разрешается пребывать на земле, где она хочет, иногда и около гроба с телом. На третий же день (раньше и хоронить нельзя) в подражание воскресению Христову всякой христианской душе повелевается вознестись на небеса для поклонения богу.

На всем пути от земли до неба душе приходится преодолеть 20 препятствий, или мытарств, своего рода застав, или судилищ, на каждом из которых душа обличается демонами, взимающими «мыт» путем обвинения души в различных грехах с тем, чтобы ее заполучить, а охраняющие душу ангелы вступают в споры и даже столкновения с бесами, стремящимися отбить добычу. После шествия по мытарствам душа является на поклонение к богу. Затем в течение шести дней душе показываются различные приятные обители «святых» и красоты рая. На 9-й день душа опять возносится ангелами на поклонение богу. После вторичного поклонения душу 30 дней водят по аду, показывая муки грешников, которые беспрестанно рыдают и скрежещут зубами. Как указывалось выше, церковь в своем учении о загробном мире большее значение придавала аду, и на осмотр последнего душами умерших отводился гораздо больший срок. В 40-й день душа опять возносится к богу, уже на «частный суд», где и определяется; «всевышним», смотря по заслугам, ее дальнейшее местопребывание. В память этих событий церковью и установлено поминовение умерших на 3-й, 9 и 40-й день после смерти.

За благие дела души попадают в рай. Где же находится это место блаженства, в котором живут, праведники за гробом, пожиная плоды своих добродетелей, и которое именуется еще царствием небесным (от Матфея, гл. 5, ст. 3, 10), царствием божиим (от Луки, гл. 13, ст. 28, 29), домом отца небесного (от Иоанна, гл. 14, 2) и т.д.

Первоначально христианский рай был земным садом, находящимся где-то на востоке. «И насадил Господь Бог рай... на востоке», — указывает Библия (Бытие, гл. 2, ст. 8). Так называемые отцы церкви, т.е. люди, почитаемые церковью в качестве своих учителей, разъясняли, что это приблизительно там, где лежит Месопотамия. Но когда человеческое население слишком выросло, рай был переброшен в горные высоты, за облака, на небо. Но небо велико. «Рай — первое небо, ближайшая к земле горная страна, за которой следуют другие небеса», — читаем мы в религиозных книгах. Но от этих уточнений картина не проясняется.

В результате церковные писатели признали, что они на этот вопрос ответить не могут. «Само Слово Божие оставляет сей вопрос не решенным и ответ на оный прикровенным...» (Митрофан, ук. соч., т. I, стр. 292).

В чем же заключается счастье райского жития? Христианский рай, как указывалось выше, принял несколько странный и обесцвеченный вид, превратившись в место собрания избранных, так как по учению церкви, все-таки большей части человечества, греховного и порочного по своей природе, его не достичь. Хотя описания «отцами церкви» и «святыми праведниками» загробной жизни весьма отличны друг от друга, но в отношении рая они сходятся на том, что основное блаженство состоит в том, что души умерших будут около господа бога и смогут наслаждаться близостью к нему, лицезрением его во всей его славе, будут воспринимать бога умом и сердцем, познавать и прославлять его. Жить и непрестанно созерцать бога, поучает верующих монах Митрофан, есть такое состояние, при котором все наши желания делаются удовлетворенными, так что человеку уже нечего более и желать. Вторым наслаждением будет общение праведников между собою и с ангелами и восприятие тех уз любви, которые соединят их. Помимо этих внутренних, духовно-нравственных наслаждений, в раю будут испытывать еще и внешние, телесные блаженства, заключающиеся в созерцании красот рая. В зависимости от добродетелей и заслуг праведники помещаются в разные места райского блаженства, отличные по степени своей близости к богу.

Что же такое ад? Обиталище душ грешников и место их загробных мук, уготованное богом наряду с раем еще до «сотворения мира». Слово «ад» греческое по своему происхождению; ему соответствуют еврейское «шеол», славяно-русское — «преисподняя». Оно означает глубокое, в земле находящееся темное место, где определено вечно страдать нераскаявшимся грешникам. Подобно тому как праведники занимают разные места в раю в зависимости от содеянных добрых дел, так и ад имеет ряд степеней мучений, соответствующих прегрешениям грешников, ибо бог «воздаст каждому по делам его» (Посл. к Римлянам, гл. 2, стр.6). Эти адские отделения, или затворы, называются геенна огненная (от Матфея, гл. 5, ст.,22), в которой червь не умирает и огонь не угасает (от Марка, гл. 9, ст. 48), преисподняя (Филип., гл. 2, стр. 10), бездна (от Луки, гл. 8, ст. 31), печь огненная, где плач и скрежет зубов (от Матфея, гл. 3, ст. 50), тьма кромешная и, наконец, дно адово как самое мучительное место.

Но если мы захотим поточнее узнать, где именно расположена эта область скорби, плача и мук, то церковь ответит, что «место ада никогда не было с точностью определено» (Митрофан, ук. соч., т. I, стр. 346), Так что и сей вопрос остается «нерешенным и ответ на оный прикровенным относительно местности во вселенной ада и геенны» (Митрофан, ук. соч., т. I, стр. 338).

В чем же заключается суть загробных мук? В христианском вероучении ад означает прежде всего духовную темницу, т.е. состояние душ, за грехи отчужденных от лицезрения божия, а потому лишенных света и блаженства (5-й член символа веры). Удаление от «лица господа» — это первое тягчайшее и главное наказание грешников, их внутреннее, духовное мучение, равносильное второй смерти. Смерть для тела, учит церковь, состоит в разлучении с душою и в обращении в землю, из которой было сотворено. Смерть для души состоит в удалении от бога. Но смерть есть только наказание человеку, наказание душе и телу, но не уничтожение, ибо душа все-таки остается бессмертной.

Второе наказание вытекает из первого и заключается в лишении всех благ царства небесного. Третье наказание составляют внутренние терзания и угрызения совести, воспоминания и сожаления о зря прожитой жизни. Не будучи уверена, в достаточной ли мере подействуют эти нравственные кары на воображение народных масс, которые и в земной жизни окружены реальными страданиями, церковь добавила еще и чисто физические, внешние муки в аду, которые по своей силе превосходят все земные муки. Всевозможные картины адских мучений должны были наводить ужас на верующих и служить в руках церкви надежным орудием застращивания народа.

Различные церковные «авторитеты» «подтверждают», что в аду и геенне будет все необходимое для мучений. «Грешники же будут во аде под землею, яко в сосуде железные, тесные заперты и вовеки неисходны», — сообщает некий Дмитрий Ростовский, Причем гееннский огонь не уничтожит своих жертв: они вечно будут служить топливом и вечно пребудут несгораемы. Св.Климент Римский учил: «Бессмертны все души и нечестивых, для которых лучше было бы, если бы они не были нетленны, потому что, мучась бесконечным мучением в огне неугасающем и не умирая, они не будут иметь конца своему бедствию».

Католическая церковь, помимо рая и ада, имеющихся во всех современных религиях, признает еще и третье место загробного пребывания душ. Это чистилище, некая промежуточная, переходная инстанция на пути к раю или аду, очистительное и испытательное место, где пребывают души тех, вопрос о которых — быть им в аду или раю — окончательно не решен. А так как бесспорных кандидатов в рай (кроме невинных младенцев) маловато, то почти все и проходят через чистилище, куда души отправляются для того, чтобы хоть частично искупить страданиями свои земные грехи. Поэтому муки чистилища носят временный характер, заканчиваясь очищением и переходом души в рай.

Католические богословы приложили много усердия, чтобы обосновать учение о чистилище, на которое, как известно, нет даже ни малейшего намека ни в Ветхом, ни в Новом завете. Один каноник XII в. со слов некоего отшельника даже точно указал, что чистилище помещается в вулкане Этна на острове Сицилия.

Духовенство с величайшей энергией насаждало и укрепляло учение о чистилище, возникшее в его прямых интересах. Оно объявило, что когда душа умершего попадает в чистилище, то его родственники могут начать хлопоты о ней и с помощью церкви, с помощью молитв и обрядов в состоянии сократить срок пребывания души в чистилище и скорее вывести ее в рай. В 1563 г. на Тридентском соборе было официально объявлено о существовании чистилища как некоей переходной стадии в загробной жизни. Так церковь формально санкционировала учение, которое с XI в. играло уже важнейшую роль в грандиозной системе одурачивания и обирания масс, выработанной духовенством.

Католическая церковь бралась «спасать» души людей не только при их жизни, но и на «том свете», уверяя, что в рай можно попасть даже прямо из ада. На этой основе в средние века выросла широкая практика систематической продажи индульгенций как абсолютно верного и универсального средства для получения права на вход в царство небесное. По разъяснению западных богословов, Христос и «святые» праведники совершили так много добрых дел, что этого запаса, находящегося в распоряжении папы как наместника Христа на земле, хватит на то, чтобы искупить грехи любого, даже самого безнадежного грешника. Желающий избежать загробных мук вносит папе известную толику денег и за это получает нужное количество заслуг из неиссякаемой «сокровищницы божественной благодати» святых. Так может быть оправдано любое преступление. Согреши, но после этого покайся, откупись — и получишь прощение. Купленные заслуги вполне компенсируют на «том свете» совершенные на земле грехи, и душа беспрепятственно пройдет в рай.

Специальное свидетельство, или грамота, об отпущении грехов, выдававшееся католической церковью от имени папы, и получило название индульгенции, что по-латыни означает милость, снисходительность. Папа Иоанн XXII превратил торговлю индульгенциями в своего рода промысел, в коммерческое предприятие и для облегчения расчетов выпустил первый прейскурант грехов с точным указанием их выкупной суммы[12]. В средние века в Западной Европе индульгенции развозились по городам, продавались на ярмарках и в церквах. Продажа обставлялась грубой рекламой. Ловкие торговцы - агенты пап, вроде известного монаха-проходимца Тецеля, вызвавшего возмущение Лютера, предлагали откупиться за деньги не только от грехов, уже совершенных, но и будущих, авансом, уверяя, что как только опущенная монета зазвенит в шкатулке, так душа грешника сразу же попадет в рай. Тецель так зазывал покупателей: «Индульгенция заглаживает все грехи, прошлые, настоящие и будущие, вольные и невольные и даже впредь замышляемые! Нет такого греха, который не покрывался бы индульгенцией! Заплатите за индульгенцию, и вам будет прощен даже смертный грех с божьей матерью! Давайте! Давайте! Платите деньги! Пользуйтесь случаем». Так «райские места» продавались оптом и в розницу.

Шарлатанская торговля индульгенциями была источником колоссального обогащения католического духовенства. И доселе индульгенции продаются простакам, желающим получить местечко в царстве небесном. И в наше время в Ватикане можно приобрести грамоту с портретом лапы об «отпущении грехов», причем не только самому грешнику, но и всем его родственникам до третьего поколения включительно. Индульгенции широко используются папством и в его политических целях.

Православная церковь отвергает чистилище, но и она не лишила себя возможности управлять судьбами душ умерших за время со дня их смерти до второго пришествия и страшного суда. Торговля отпущением грехов и местами в раю приносила такие огромные доходы католической церкви, что и православное духовенство признало за собой право путем пожертвований и молитв умилостивлять бога и откупать душу от страданий и даже пыталась выпускать разрешительные грамоты наподобие индульгенций.

Поскольку мертвые еще только ждут окончательного суда, дела их поправимы; надо лишь неустанно молиться за них до самого второго пришествия, обращаясь для этого за содействием к церкви, да не скупиться на вклады «на вечное поминовение».

Священнослужители уверяют, что от заупокойных молитв, поминаний, покупок свечей и вообще от приношений церкви зависит судьба умершего, облегчение его загробных мук. Аккуратным выполнением обрядов можно якобы добиться даже того, что душа покойника откупится на том свете от дьяволов и попадет в рай. На 3-й, 9 и 40-й дни после смерти полагается совершать по умершим панихиды, а в годину (через год) и ежегодно в годовщину смерти, в родительские и другие специальные дни поминовения умерших. И вообще, доказывает церковь, места в раю зависят от тех молитв, которые будут возносить за праведников оставшиеся на земле.

Вера в загробную жизнь выдвинула перед деятелями христианской церкви множество вопросов, попытка ответить на которые неизбежно приводила их в тупик, а иногда вызывала бесконечные споры. Так, длительные споры были связаны с вопросом о допуске в рай женщин, отразившим презрительное отношение церкви к женщине как к низшему, неполноценному и нечистому существу. Некоторые богословы соглашались допустить женщин в рай при условии, что у входа они «сбросят свой пол», т.е. воскреснут мужчинами, чтобы не было разврата в царстве божьем. Другие доказывали, что загробная жизнь уже не земная, а ангельская, где брак невозможен да и не нужен. Но жена останется относительно своего мужа женой. А вот что пишет о существовании полов в загробной жизни крупнейший христианский богослов IV—V вв., епископ Августин, прозванный церковью «Блаженным»:

«Тогда изгнано будет из плоти лишь недостаточное, а сама природа ее сохранится. Но пол женщины вовсе не есть недостаток, но природа, которая, конечно, тогда не будет ни зачинать, ни рождать, посему не будет бракосочетаний, но будет продолжать существовать в своих женских членах не для прежнего употребления (?!), но для нового украшения, и никогда не будет она возбуждать похоти того, кто будет созерцать сие... напротив, она послужит новою причиною прославлять мудрость и благость бога, который некогда сотворил то, чего не было, и избавил от нетления то, что сотворил, Кто таким образом сотворил оба пола, тот и сохранит их».

В конце концов женщины в рай были допущены.

Как уже говорилось, христианская церковь заменила грубую телесную душу языческого мира бестелесной, «воздушной», божественной. Но даже «отцы церкви» не могли себе представить существования души вне тела. Мы отмечали, что согласно учению церкви в загробной жизни испытывают как внутренние, духовные блаженства и муки, так и чисто внешние, физические, телесные. Говоря о райских наслаждениях и адских муках души, в действительности представляют себе живое тело покойника, подвергающееся терзаниям или наслаждающееся телесными удовольствиями. Правда, церковь пытается «доказывать», что это не плотские ощущения, что все надо понимать «духовно», иносказательно, что, например, мучительные, болезненные, непрестанные и жгучие терзания души таковы, что их можно уподобить действию вечно неугасимого пламени на тело. Но все это звучит малоубедительно.

Современное религиозное учение о «том свете» воплотило в себе пережитки более древних суеверий и обычаев, в том числе и некоторых первобытных представлений о загробной жизни, именно о ее материальном характере. Эти сохранившиеся древнейшие представления о том, что именно тело, а не душа покойника живет за гробом, приводят еще и к такому грубому противоречию: религия учит, что главное в человеке — душа, а тело — что-то низкое, презренное, не требующее никакого ухода и забот. Но покойника моют, одевают, наряжают, чтобы он в наиболее выгодном виде «преставился» на тот свет. Церковь твердит, что заботится только о спасении души, а на самом деле оберегает труп, о чем свидетельствует вся христианская погребальная обрядность, преследующая цель упрочить веру в загробную жизнь. Подобная несообразность существует и в культе мощей, т.е. в культе бренных человеческих останков, который в корне противоречит духу христианского учения, так как все земное объявляется преходящим, и даже мифический Христос рекомендовал не заботиться о живом теле, о том, что ему есть и пить, и, следовательно, еще меньше о теле, уже умершем.

Учение о загробной жизни детально разработано и занимает центральное место и в таких широко распространенных современных религиях, как ислам, буддизм, иудаизм, а также во многих других. В каждой из них о «потустороннем» мире сочинено множество несуразных сказок, описывающих жизнь за гробом столь подробно, как будто кто-то сам побывал там.

Много места уделяет вере в загробную жизнь мусульманская религия — ислам. «Здешняя жизнь есть только суета, призрак; но будущая жизнь есть лучшее благо для благочестивых», — поучает Коран (гл. 6, ст. 32), Подобно христианству, ислам признает душу началом бессмертным, а тело считает только бренной оболочкой и определяет смерть как отделение души от тела. Это дело возложено Аллахом на ангела смерти Азраила. Когда труп предан земле, рассказывает Коран, к нему являются для допроса два ужасных ангела — Мункор и Накир. На это время в могиле душа снова соединяется с телом. Умершему приказывают встать, и ангелы начинают допрашивать его о делах, совершенных при жизни. Ответы записываются в специальные книги «ко дню страшного суда». При благоприятных ответах душа тихо вылетает изо рта, а тело оставляется в покое. Если ответы не удовлетворят ангелов, они бьют умершего по голове тяжелыми палками, а душу исторгают из тела с мучительной болью. Для удобства этого страшного дознания мусульмане хоронят своих покойников в пещерах или могилах со сводами, завертывая их тела в погребальные одежды.

Местопребывание всех душ умерших, как праведных, так и грешных, ислам распределяет в зависимости от их заслуг или пороков. Души неверных ангелы прогоняют с неба и земли и ввергают в ее недра, где им предстоит ожидать «страшного суда». Мусульманский ад состоит из 7 этажей, в каждом из которых соответственно преступлениям уготованы те или иные муки. В аду -страшная жара и вечно бушующее пламя, где нечестивые грешники находятся «среди знойного самума и кипящей воды», которой их поят (гл. 56, ст. 41; гл.,47, ст. 17), одетые в огненные одежды, связанные одни с другими и повергнутые в тесные вместилища. Смерть со всех сторон будет подступать к ним, но они не умрут, и их ждет жестокая мука (гл. 14, ст. 19-20). «... Каждый раз, как пропечется на них кожа их, мы заменим ее другою кожею, для того чтобы им наслаждаться этой мукою» (гл. 4, ст. 59).

Между адом и раем согласно мусульманскому учению находится еще некая страна альАрафа (преддверие неба), предназначенная для детей, лунатиков, идиотов и людей, не сделавших никому ни добра, ни зла, или чьи добрые и злые дела уравновешиваются. Обитатели этой страны могут вступать в беседы как с праведниками рая, так и с осужденными ада, причем первым это место кажется адом, а вторым — раем. Впрочем, отсюда по ходатайству Мухаммеда можно попасть в рай, если усердно помолиться богу, чтобы чаши весов вышли из равновесия в пользу молящегося.

Как и во всех других религиях, насколько мрачен и ужасен мусульманский ад, настолько привлекателен радужно расписанный мусульманский рай.

Рай мусульман носит название альДжаннат, что значит - сад. По представлению арабов — народа, среди которого возник ислам, — в этом прекраснейшем саду не будет солнца и зноя, но будет много тени и влаги. Коран обещает в раю все наслаждения и блага, каких только мог пожелать человек того времени, когда складывались представления мусульман о загробной жизни. Самым великим благом считается благоволение и милосердие бога над обитателями рая, что и дает им полное блаженство. Они не знают ни забот, ни нужд, ни утомления, проводя время в, приятной прохладе, сладком бездействии и в усладительных снах. До мельчайших подробностей, красочно и многословно описываются чудесные блаженства рая, где текут молочные, винные и медовые реки (Коран, гл. 47, ст. 16-17), где землю заменяет самая лучшая пшеничная мука, а песок и камни — жемчужные зерна. В роскошном саду блаженств плоды сами склоняются к руке того, кто только пожелает их сорвать.

Правоверный восстанет из гроба полным сил молодым мужчиной, все его способности умножатся и будут равняться способностям ста человек. Одетый в шелковые одежды, усыпанный драгоценностями, он будет жить в прекрасном жилище, имея в своем распоряжении сотни слуг. В раю вечно и неразлучно будут жить счастливые супруги. Кроме того, там можно будет наслаждаться женским обществом в такой мере, в какой это доступно только воображению, ибо на долю каждого правоверного, кроме жен, бывших у него на земле, придется еще по 72 чернооких красавицы-гурии, наделенных вечной юностью и красотой. В мусульманском раю можно будет удовлетворять не только похоть, но и противоестественные пороки, ибо рядом с гуриями Коран упоминает и мальчиков, которым тоже радуются мусульмане.

Родившиеся в раю дети за один час дорастают до своих родителей. Таким образом, праведники будут иметь все, чего только не пожелают, причем желания будут скорее усиливаться от наслаждений, чем удовлетворяться и пресыщаться ими.

На примере мусульманского рая, красочного, экзотичного, чувственного, несравненно более яркого и пышного, нежели христианский, особенно четко видно, что понятие о рае есть не что иное, как искаженное, фантастически-иллюзорное отражение в головах людей тех благ, которых большая часть верующих обычно лишена в земной жизни. Отрадное, веселое и сытное житье в райском саду, где и обильная еда, и приятные напитки, и фрукты, и вино, и красивые девы, и праздность, и всякие утехи, — разве это не картина жизни богатых людей того времени? «Истинно, — заключает Коран свою сказку о рае, — это есть великое блаженство! Ради подобного сему — да трудятся трудящиеся!» (гл. 37, ст. 58-59).

Соблазняя мусульман подобными баснями о прелестях рая и запугивая неверующих и строптивых угрозой ада, Коран предписывает трудящимся с полной покорностью и повиновением переносить любые земные невзгоды и муки и обращать все свои помыслы к несуществующей «будущей» жизни, думать только о спасении души.

Веры в загробную жизнь придерживается и буддийская религия — одна из наиболее распространенных религий Востока. Одним из основных положений буддизма является учение о том, что человек может приобрести «высшее блаженство» в загробной жизни только ценой страдания, смирения и отречения от всяких желаний и благ жизни земной. Корень всех несчастий — есть желание; чтобы избавиться от зол и избежать загробных кар, нужно подавить в себе всякие желания, к чему бы они ни относились, как бы отрешиться от самого себя. Только тот, кто поборет в себе желания и жажду жизни, достигнет нирваны — вечного абсолютного покоя и блаженства.

Иудейская религия также проповедует личное бессмертие, соединенное с загробным воздаянием. Древнееврейский загробный подземный мир — шеол с образованием классового общества преобразуется из места безразличного и общего собрания всех умерших в место посмертного возмездия, в еврейский ад. Бог на весах строго взвешивает всю сумму добрых дел («мицвот») и грехов («аверат») и в соответствии с тем, что перевесит, определяет, где душе обитать. По учениям еврейских раввинов-талмудистов, небо разделено на 7 частей, каждая из которых имеет свое назначение. На «третьем небе» работает, например, огромная мельница, которая мелет манную крупу. Эта «манна небесная» идет на кашу небесному населению. На «четвертом небе» находится небесный Иерусалим.

На «седьмом небе» обретаются души праведников и тех, кто еще не родился. Среди чудного благовония они приготовляют себе необычные вкусные блюда из какой-то особенной птицы, а также едят жирных гусей и пьют вино, которое главный еврейский бог Ягве сохраняет для них с 6-го дня сотворения мира. Согласно талмуду только слепо верующие евреи, которые покорно и безропотно ожидают, когда бог услышит их с высоты небес и смилостивится над их бедственным положением, войдут в рай. Для душ, в целом добродетельных, но имеющих и некоторые прегрешения, за гробом как исправительное средство предлагается душепереселение. Смотря по степени греховности душа временно переселяется в животных или в растения, или даже в неодушевленные предметы, после чего чистою восходив к богу. Неисправимым грешникам и безбожникам иудаизм обещает ад, который в 60 раз больше рая, где и навоз, и гной, и плач, и темнота, где в каждом адском помещении 6000 громадных сундуков, а в каждом сундуке по 6000 бочек желчи и т.д. и т.п.

Из изложенного видно, что каждая религия учит, будто рай создан только для представителей ее веры. Так, христианские «отцы церкви» утверждают, что в раю будут только христиане, ислам помещает в рай лишь правоверных мусульман, а иудейские богословы — только набожных евреев. Это лишний раз подчеркивает лживость всех учений о загробной жизни.

Местонахождение загробного мира различные народы представляли по-разному: одни помещали его высоко в горах, другие — на отдаленном острове, третьи — под землей, При всем разнообразии представлений о загробном мире, распространенных среди различных племен и народов, общим и характерным для них было то, что «тот свет» обычно рисовался продолжением и подобием их земной жизни, но в значительно улучшенном виде. Каждый народ ждал от посмертной жизни того, чего ему не хватало в настоящей. Новозеландцы, например, мечтали об изобилии грецких орехов и картофеля в загробном мире; жившие охотой индейцы уверяли, что в раю бизоны сами лезут в руки охотника. Рыболовы Крайнего Севера, где полгода царит полярная ночь и далеко не всегда бывает достаточно пищи, воображали себе рай теплым и солнечным, в виде морей, кишащих неисчислимым количеством рыбы, тюленей, моржей; и, наоборот, в аду, по их представлениям, свирепствовал не только огонь, но холод и снежная вьюга. Жители знойных пустынь, как мы видели на примере мусульманской религии, мечтали найти в раю тенистые рощи и оазисы.

Эти примеры показывают, что разные народы рисовали себе загробный мир в зависимости от особенностей и условий своей реальной жизни и что в фантастическом, искаженном виде представления о рае отражали те блага, которых верующие люди были лишёны на земле.

По учению всех рассмотренных нами и многих других религий, тело и душа человека коренным образом противоположны и даже враждебны друг другу: тело якобы стремится только к удовлетворению своих потребностей в земной жизни, полной греха и суеты, душа же заинтересована лишь в жизни загробной, где она может пребывать в состоянии вечного благоденствия. И чем лучше человеку в здешней жизни, тем он становится более грешным и тем хуже будет его душе. Худшие последствия это может иметь для вечной жизни за гробом. Поэтому, чтобы спасти душу, следует изнурять и смирять свое бренное тело, отказываться от удовлетворения его земных желаний. Чем сильнее страдает тело, тем скорее душа попадет в царство небесное. И как бы ни была мучительна, несправедлива жизнь, как бы ни были тяжелы страдания, их следует терпеливо выносить ради вечных загробных радостей — так предписывают и христианские священники, и мусульманские муллы, и еврейские раввины.

Подробное рассмотрение учений современных религий о «том свете» показывает, что в классовом обществе представление о загробной жизни есть не что иное, как иллюзорное отражение богатой, полной роскоши и довольства жизни тунеядцев (рай), а также беспощадного гнета и произвола власть имущих над трудящимися массами, что отразилось в представлениях об аде и адских страданиях.