"Буревестник" - читать интересную книгу автора (Муркок Майкл)

Глава третья

– Мы говорим только о поражении! – прорычал Карган из Пурпурных городов, ударив кулаком по столу. Казалось, даже борода у него дымится от гнева.

К рассвету в зале совещаний остались всего несколько офицеров, сумевших побороть усталость. Карган, Мунглам, кузен Элрика Дивим Слорм и лунолицый Дралаб из Таркеша продолжали разговор о тактике грядущего сражения.

Элрик спокойно ответил ему:

– Мы говорим о поражении, Карган, потому что мы должны быть реалистами. Разве нет? Если поражение неизбежно, то мы должны спастись, сохранить наши силы для нового сражения с Джагрином Лерном. У нас не будет сил для еще одного генерального сражения, поэтому мы должны воспользоваться нашим знанием течений, ветров и территории, чтобы нападать на него из засад на земле или на море. Таким образом нам, может быть, удастся деморализовать его воинов и убить гораздо больше врагов, чем враги убьют нас.

– Хорошо, я принимаю твою логику, – неохотно пробормотал Карган, которого этот разговор явно приводил в беспокойство, потому что если генеральное сражение будет проиграно, это будет означать потерю острова Пурпурных городов, а за ним и материковых королевств – Вилмира и Илмиоры.

Мунглам, изменив свою позицию, проворчал:

– А если придется отступать, значит, будем отступать – лучше гнуться, чем ломаться, но потом возвращаться с других направлений, атаковать, сеять замешательство в рядах врага. Я так думаю, что нам придется двигаться быстрее, чем мы можем, поскольку мы будем измотаны, а при недостатке продовольствия… – Он слабо улыбнулся. – Простите мне мой пессимизм. Боюсь, что он совсем не к месту.

– Нет, – сказал Элрик. – Мы должны смотреть правде в лицо, если не хотим, чтобы нас застали врасплох. Ты прав. А чтобы обеспечить нам пути отступления, я уже послал отряды во Вздыхающую пустыню и Плачущую пустошь – они оборудуют там склады провизии и оружия. Если нам придется отступить до пустынь, то мы окажемся в более благоприятном положении, чем Джагрин Лерн. При этом мы исходим из предположения, что для распространения власти Хаоса им потребуется какое-то время, а его союзники из Высших Миров не обладают абсолютной мощью.

– Ты рассуждаешь здраво… – сказал Дивим Слорм, криво улыбаясь и поднимая скошенные брови.

– Да, но есть вещи, которые невозможно предусмотреть, потому что если мы в конечном счете будем полностью поглощены Хаосом, то никакой нужды в дальнейших планах нет. Так что мы рассчитываем на иные реалии.

Карган тяжело вздохнул и поднялся со стола.

– Больше обсуждать нечего, – сказал он. – Я иду спать. С завтрашним приливом мы должны выйти в море.

Все согласно вздохнули, встали, отодвинув стулья, и вышли из зала. В комнате, оставленной людьми, воцарилась тишина, нарушаемая лишь шипением ламп да шуршанием карт и бумаг на сквозняке.

Когда поздно утром Элрик поднялся, Зариния уже встала и была одета в платье из ткани с золотой нитью, поверх которого был наброшен длинный серебристый плащ с черной оторочкой, ниспадающий с плеч до самого пола.

Он умылся и позавтракал приготовленными ею плодами с пряностями.

– Зачем ты так нарядилась? – спросил он.

– Чтобы проститься с тобой в гавани, – ответила она.

– Если ты говорила вчера то, что думаешь, то тогда тебе стоило бы надеть траурное красное платье, – сказал он, а потом, смягчившись, прижал ее к себе. Он обнял ее со всей силой отчаяния, потом отстранился, взял ее пальцами за подбородок, приподнял лицо и заглянул в глаза. – В наши трагические времена, – сказал он, – почти не остается времени для любви и добрых слов. Любовь должна быть глубокой и сильной, она должна проявляться в наших действиях. Не жди от меня ласковых слов, Зариния, просто вспомни наши прошлые ночи, когда наша безмятежность нарушалась лишь стуком сердец.

Сам он облачился в мелнибонийское военное убранство – нагрудный доспех из сверкающего черного металла, куртку черного бархата с высоким воротником, черные кожаные штаны, ниже колен заправленные в высокие сапоги тоже черной кожи. На плечи он набросил темно-красный плащ. На одном из его тонких длинных пальцев сверкало Кольцо Королей – редкий камень Акториос в серебре. Его длинные белые волосы свободно ниспадали на плечи, а спереди – чтобы не падали на лицо – были закреплены бронзовым венцом, украшенным драгоценными камнями – периксом, мио и золотым отредосом. На левом боку в ножнах у Элрика висел Буревестник, а кинжал с рукоятью из черного дерева – на правом. На столе среди раскрытых книг лежал испещренный древними рунами черный конусный шлем, навершие которого переходило в заостренный зубец, возвышающийся над основанием почти на два фута. На основании же, над вырезами для глаз, находилось крохотное изображение дракона с открытой пастью, напоминавшее о том, что предки Элрика были не только императорами Сияющей империи, но и Владыками драконов, повелевавшими остатками драконьей стаи. Главным Владыкой был сам Элрик, хотя теперь только его кузен, Дивим Слорм, знал драконий язык и заклинания – все остальное так или иначе было утрачено после разграбления Имррира много лет назад, когда ставший предателем Элрик возглавил набег на Грезящий город.

Он взял шлем и надел его на голову – шлем полностью закрыл верхнюю часть его лица, и теперь из-под него были видны только сверкающие красные глаза Элрика. Он не стал выдвигать боковины, и пока они остались убранными в заднюю частыплема.

Зариния все это время не проронила ни звука, и Элрик, у которого камень лежал на душе, сказал:

– Идем, любимая, в гавань. Удивим-ка наших полудиких союзников пышностью наших одеяний. За меня можешь не опасаться: я не погибну в грядущей битве, потому что я еще нужен судьбе, и она защищает меня, как мать защищает сына, чтобы я оставался свидетелем всех обрушившихся на мир несчастий, пока не настанет день, когда все это кончится навсегда.

Они вместе покинули Крепость Заката на волшебных нихрейнских жеребцах и направились к гавани, где под ярким солнцем уже собрались морские владыки и офицеры.

Все были в самых пышных своих военных облачениях, хотя никто из них и не мог сравниться с Элриком. Когда они увидели его, во многих шевельнулись старые, впитавшиеся в кровь воспоминания. Они почувствовали беспокойство, сами не понимая почему, но у их предков были все основания страшиться императоров Сияющей империи в те дни, когда Мелнибонэ управляло миром и некто в таком же облачении, в каком теперь был Элрик, командовал миллионами таинственных воинов. А теперь лишь горстка имррирцев приветствовала его, когда он появился на берегу. Элрик проскакал вдоль причалов, оглядывая стоящие на якоре корабли под гордо развевающимися на ветру разноцветными знаменами с разными гербами.

На Дивиме Слорме был шлем в форме головы дракона, отливающий красным, зеленым и серебром. Доспехи его были выкрашены в желтый цвет, а все остальное облачение было черным, как и у Элрика. На боку у него висел Утешитель – близнец Буревестника.

Элрик подъехал к офицерам, и Дивим Слорм повернул голову в тяжелом шлеме в направлении моря. Ни на спокойной глади воды, ни на чистом небе не было никаких признаков надвигающегося Хаоса.

– По крайней мере, нам на нашем пути будет сопутствовать хорошая погода, – сказал Дивим Слорм.

– Слабое утешение. – Элрик улыбнулся едва заметной улыбкой. – Есть какие-нибудь сведения об их численности?

– Разведчик, вернувшийся вчера, перед тем как умереть, успел сказать, что у них не меньше четырех тысяч боевых судов, десять тысяч транспортных и около двадцати кораблей Хаоса. Вот за ними-то и нужно следить в оба глаза, поскольку мы не знаем, на что они способны.

Элрик кивнул. Их собственный флот состоял из приблизительно пяти тысяч боевых кораблей, многие из которых были оснащены катапультами и другими военными машинами. Транспортные суда противника, хотя по численности значительно превосходили суда такого же назначения под командой Элрика, были медлительны, неповоротливы, и в сражении от них будет мало толку. Кроме того, если сражение будет выиграно, то с этими судами можно будет разделаться и потом, потому что они, несомненно, будут идти в арьергарде флота ДжагринаЛерна.

Таким образом, несмотря на огромные силы, находящиеся под командой Джагрина Лерна, шансы на победу при нормальных условиях были бы неплохими. Однако присутствие кораблей Хаоса давало повод для серьезных опасений. Разведчик описал корабли Хаоса в довольно туманных выражениях. Элрику требовалась более объективная информация, но он не рассчитывал ее получить до начала столкновения флотов.

В одежде у него был спрятан кусок звериной кожи с записью сильного заклинания для вызова морского короля Страаши. Элрик уже предпринимал попытки вызвать его, и они оказались безуспешными, однако он надеялся, что в открытом море шансы возрастут, в особенности потому, что морской король будет разгневан нарушением баланса сил в природе, причиной которого являются Джагрин Лерн и его союзники.

Когда-то давным-давно Страаша помог Элрику и, прощаясь, предрек, что Элрик еще обратится к нему за помощью.

Карган в своих надежных, но легких морских доспехах, в которых он становился похож на мохнатого броненосца, указал на несколько лодочек, отделившихся от кораблей и направившихся к берегу.

– Эти лодки доставят нас на суда, мой господин.

Стоящие на берегу офицеры зашевелились, на лицах у них застыло серьезное выражение, словно все они размышляли над каким-то личными проблемами, заглядывали в самые глубины своих душ, возможно, пытались добраться до страха, который поселился там, дотянуться до него и зашвырнуть подальше. Страх перед предстоящим сражением, который охватывает любого воина, у них на сей раз был больше обычного, потому что они, как и Элрик, могли только догадываться, какие неожиданности несут им корабли Хаоса.

Как бы то ни было, тут собрались люди отчаянные, понимавшие, что за горизонтом их может ждать нечто гораздо более неприятное, чем просто смерть.

Элрик сжал руку Заринии.

– До свидания.

– Прощай, Элрик. И пусть тебя защитят добрые боги, если только такие еще остались.

– Лучше помолись за моих товарищей, – тихо сказал он. – Они в меньшей степени, чем я, готовы к тому, что ждет их за горизонтом.

Раздался оклик Мунглама:

– Поцелуй ее на прощание, Элрик, и садись в лодку. Скажи ей, что мы вернемся с вестями о победе.

Элрик никому, кроме Мунглама, не позволил бы такой фамильярности, даже своему родственнику Дивиму Слорму. К словам же Мунглама он отнесся снисходительно и тихо сказал Заринии:

– Ну, видишь, даже наш крошка Мунглам уверен в победе, а ведь обычно он одержим всевозможными дурными предчувствиями.

Они ничего не ответила, только поцеловала его нежно в губы, сжала на мгновение руку, а потом проводила взглядом – он пошел к воде, перебрался в лодку, которую придержали для него Мунглам и Карган.

Весла вспенили воду, лодки понесли офицеров к флагманскому кораблю «Бортолому». Элрик стоял на носу, устремив вперед взгляд. Он оглянулся лишь однажды, когда лодка подплыла к кораблю, а потом, покачивая черным шлемом, стал подниматься по трапу на палубу.

Стоя на палубе, Элрик смотрел на спины гребцов-воинов, которые склонились к своим веслам, помогая легкому ветру, наполнившему огромный алый парус, отчего тот изогнулся, как набегающая на берег волна.

Остров Пурпурных городов исчез из виду, и вокруг не было ничего, кроме зеленоватой поблескивающей воды. Флот растянулся следом за флагманом, и самые последние корабли едва виднелись вдалеке.

Флот на ходу перестроился в пять эскадр – таков должен быть его боевой порядок при встрече с врагом. Каждую эскадру возглавлял опытный морской правитель из Пурпурных городов, потому что большинство других капитанов были сухопутными воинами, и, хотя они быстро познавали морскую науку, опыта морских сражений у них не было.

Мунглам, стараясь не потерять равновесие на раскачивающейся палубе, подошел к своему другу.

– Как ты спал ночью? – спросил он у Элрика.

– Если не считать нескольких ночных кошмаров, то прекрасно.

– Значит, ты не исключение. Всем сначала было никак не уснуть, а потом стали сниться жуткие сны – монстры, демоны.

Элрик едва заметно кивнул головой, почти не обращая внимания на слова Мунглама. По мере приближения орд Хаоса элементы Хаоса явно приходили в движение, пробуждались от спячки. Он надеялся, что им хватит сил пережить реальность, как они пережили сновидения.

– Опасность впереди по курсу!

Это был крик впередсмотрящего, недоумевающий и взволнованный. Элрик поднес сложенные раструбом ладони ко рту, откинул назад голову и крикнул:

– Что там такое?

– Я такого в жизни не видел, господин. Даже не могу описать.

Элрик повернулся к Мунгламу.

– Передай приказ по флоту: грести в четыре раза медленнее. Командирам эскадр ждать команды к бою. – Он подошел к мачте и начал карабкаться в гнездо впередсмотрящего, которому пришлось вылезти наружу – в гнезде было место только для одного.

– Это враг, мой господин? – спросил впередсмотрящий, когда Элрик занял его место.

Элрик вглядывался в горизонт – там была видна пугающая чернота, которая время от времени испускала в воздух какие-то пятна, а те, повисев немного в атмосфере, возвращались назад в основную массу. Нечеткая, неопределенная, эта масса постепенно приближалась к ним, расползаясь по морю.

– Это враг, – спокойно сказал Элрик.

Какое-то время он неподвижно изучал надвигающийся Хаос, который расшвыривал вокруг собственную субстанцию, как какой-нибудь агонизирующий перед смертью монстр. Однако то, что видел Элрик, не было агонией смерти. Во всяком случае, не было агонией смерти для Хаоса.

Из гнезда впередсмотрящего Элрик ясно увидел и свой флот, построившийся в пять эскадр, которые образовывали черный клин шириной почти в милю и глубиной почти в две. Элрик крикнул вниз Каргану, который как раз проходил под мачтой:

– Приготовиться к выдвижению, Карган!

Морской повелитель кивнул и, не замедлив шага, пошел дальше. План сражения был известен ему во всех подробностях, потому что они давно обсудили его между собой. Ведущая эскадра под командой Элрика состояла из самых тяжелых боевых кораблей, которые должны были врезаться в гущу вражеского флота, чтобы разбить боевые порядки врага – в первую очередь уничтожить корабль Джагрина Лерна. Если убить или взять в плен Джагрина Лерна, победа станет более вероятной.

Темная субстанция приближалась, и Элрик теперь смог разглядеть паруса первых судов, шедших одно за другим. Когда расстояние еще сократилось, Элрик увидел, что по флангам этого авангарда кораблей располагаются огромные поблескивающие формы, рядом с которыми даже мощные боевые корабли Джагрина Лерна кажутся карликами.

Корабли Хаоса!

Теперь Элрик узнал их – он вспомнил описания, прочитанные им в древних фолиантах.

Считалось, что обычно эти корабли бороздят дно океана, подбирая для команды утонувших моряков. Капитанами же на этих кораблях служат существа, которые никогда не были людьми. Этот флот принадлежал самым отдаленным и темным глубинам огромного подводного царства, которые с начала времен были спорной территорией – на нее претендовали водные элементали во главе с королем Страашей и Владыки Хаоса, которые считали, что эти водные глубины Земли по праву принадлежат им. Согласно легендам, когда-то Хаос правил морями, а Закон – сушей. Вероятно, в этом и крылось объяснение того, что многие люди испытывают страх перед морем, а другие, напротив, тянутся к нему.

Хотя водным элементалям удалось отстоять морское мелководье, Владыки Хаоса владели глубоководным царством, а потому и флот мертвецов принадлежал им. Сами корабли были изготовлены не на Земле, и их капитаны тоже принадлежали к другому миру, только члены команд когда-то были людьми, а теперь стали неуничтожимы в обычном понимании этого слова. По мере их приближения Элрик все больше утверждался в мысли, что это и в самом деле те самые корабли.

На их парусах были видны символы Хаоса – восемь янтарных стрел, исходящих из одного центра. Хаос вкладывал в этот знак следующий смысл: во мне, Хаосе, заключены все возможности, тогда как Закон со временем уничтожает возможности, что приводит к вечной стагнации. Символом Закона была одна стрела, смотрящая вверх и символизирующая целенаправленность и контроль.

Элрик знал, что на самом деле именно Хаос является предвестником стагнации, поскольку, несмотря на свои постоянные изменения, он постоянно топчется на месте. В глубине души Элрик питал пристрастие к такому состоянию, потому что в прошлом многими нитями был связан с Хаосом, а его соотечественники-мелнибонийцы с самого начала служили целям Хаоса.

Но теперь Хаос должен был обратиться против Хаоса. Элрик должен был обратиться против тех, кому прежде был предан, и, используя оружие, созданное силами Хаоса, победить этих самых создателей в наступившую эпоху перемен.

Он выбрался из гнезда и заскользил вниз по мачте. Когда до палубы оставались несколько последних футов, он спрыгнул, и в тот же момент к нему подошел Дивим Слорм. Элрик рассказал родичу о том, что видел.

Дивим Слорм удивился.

– Но флот мертвецов никогда не поднимается на поверхность, разве что… – Его глаза расширились.

Элрик пожал плечами.

– Так говорит легенда: флот мертвецов поднимется из глубин, когда наступит час решающего сражения, когда Хаос разделится в самом себе, когда Закон будет слаб, а человечество будет принимать то одну, то другую сторону, в результате чего возникнет новая Земля, на которой будет властвовать или абсолютный Хаос, или почти абсолютный Закон. Когда Сепирис сказал нам, что это время наступило, в памяти у меня что-то забрезжило. После этого я рылся в старых манускриптах и теперь вспомнил все.

– Так значит, это и есть решающее сражение?

– Возможно, – ответил Элрик. – Наверняка можно сказать, что оно одно из последних перед тем, как окончательно будет решено, кто возобладает на Земле – Закон или Хаос.

– Если мы потерпим поражение, то наверняка возобладает Хаос.

– Не исключено. Только не забывай, что противостояние разрешается не одними только сражениями.

– Так сказал Сепирис, но если мы потерпим сегодня поражение, то вряд ли у нас будут шансы выяснить, так это или не так. – Дивим Слорм взялся за рукоять Утешителя. – Кто-то должен держать эти мечи – мечи судьбы – в руках, когда наступит время решительной схватки. Число наших союзников уменьшается, Элрик.

– Да, но я надеюсь, мы сможем призвать новых. Страаша, Повелитель Водных Элементалей, всегда сражался против флота мертвецов. А он является братом Граолла и Майши, Повелителей Элементалей Воздуха. Может быть, через него мне удастся заручиться помощью его родичей. В таком случае силы почти выровняются.

– Я знаю только часть заклинания для вызова водного короля, – сказал Дивим Слорм.

– Я знаю всю руну целиком. Пожалуй, мне пора сосредоточиться на ней, потому что флоты сойдутся через два часа, а то и меньше, и тогда не будет времени вызывать духов – мне придется поддерживать свой собственный дух, иначе какая-нибудь тварь Хаоса выпустит его из меня.

Элрик встал на носу корабля и, перевесившись через борт, уставился в глубины океана, направляя свои мысли внутрь себя и созерцая странное и древнее знание, находящееся там. Он впал в транс, потеряв контакт с собственным «я» и начав сливаться с бурлящим океаном внизу.

В его горле непроизвольно начали формироваться древние слова, и его губы начали двигаться в руне, которая была известна его предкам, когда они были союзниками со всеми элементами Земли и принесли клятву помощи друг другу. Было это давным-давно, на заре Сияющей империи, десять тысяч лет назад.

Произнесенная руна являла собой звуковую разновидность того заклинания, которое он производил умственно, направляя его в водные глубины по темным зеленым коридорам моря. Наконец Страаша услышал призыв – он пребывал в изогнутом, кораллового цвета сооружении, которое лишь частично находилось в естественной среде моря. Другая его половина размещалась в другом измерении, где элементали проводят большую часть своего бессмертного существования.

Страаша знал, что корабли Хаоса поднимаются на поверхность, и радовался тому, что теперь его территория будет очищена от них, но призыв Элрика пробудил в нем воспоминания о народе Мелнибонэ, к которому все элементали испытывали когда-то дружеские чувства. Он вспомнил древнее заклинание и решил, что должен ответить на него, хотя и знал, что этот народ теперь слаб под напором Хаоса. Пострадали не только люди – на элементалей тоже оказывалось давление.

Он шевельнулся, отчего вода и субстанция, окружающая его в другом измерении, заволновались. Он призвал некоторых из своих последователей и начал скользить вверх, во владения элементалей воздуха.

Элрик, пребывавший в полубессознательном состоянии, знал, что его призыв услышан. Он ждал, распростершись на носу корабля.

Наконец воды вздыбились, разошлись, и Элрик увидел огромную зеленую фигуру с бирюзовой бородой и волосами, бледно-зеленой кожей, словно бы созданной самим морем. Голос его звучал, как набегающая на берег приливная волна.

– Страаша еще раз отвечает на твой зов, смертный. Наши судьбы переплетены. Что я могу сделать, чтобы помочь тебе и при этом помочь себе?

На мучительном для горла языке элементалей ответил королю Элрик, рассказав о грядущей битве и о том, что будет значить ее исход.

– Значит, это время все-таки наступило! Боюсь, моя помощь будет ограниченной, потому что мой народ уже сильно пострадал от нашего общего врага. Мы попытаемся тебе помочь, если получится. Это я тебе обещаю.

Морской король снова погрузился в воды, и Элрик разочарованно смотрел, как тот удаляется. С тяжелым сердцем оставил он нос корабля и направился в кают-компанию сообщить своим офицерам последнюю новость.

Они выслушали его со смешанными чувствами, потому что только Дивим Слорм был привычен к общению с потусторонними силами. Мунглам всегда питал большие сомнения относительно способности Элрика управлять своими неуправляемыми друзьями, Повелителями Элементалей. Карган проворчал, что, может, Страаша и был союзником соплеменников Элрика, но вот его, Каргана, народ всегда был не в ладах с этим королем. Однако теперь они могли смотреть в будущее с несколько большим оптимизмом.