"По ту сторону смерти" - читать интересную книгу автора (Клейвен Эндрю)3Тем временем София Эндеринг быстро шла по узкой, забиравшей вверх улочке, и над булыжной мостовой в темноте гулко разносился стук ее каблуков. Великолепная грудь, так поразившая воображение Шторма, вздымалась от волнения. «Дурацкий рассказ, — думала София. — Дурацкий американец и рассказы у него дурацкие». Одной рукой она прижимала к себе сумочку, другой ритмично, словно подчиняясь беззвучной команде, размахивала в такт шагам. Она шла, устремив взор вперед, подставляя лицо ветру и мелкому моросящему дождику. «Это всего лишь нелепое совпадение, — убеждала она себя. — Рассказ, повторяющийся звук, гонка по коридорам дома, населенного призраками». Дойдя до перекрестка, она сбавила шаг и полной грудью вдохнула холодный зимний воздух. Над головой у нее, подсвеченные полной луной, тяжелыми свинцовыми комьями перекатывались облака, наваливаясь на маячившие впереди таинственные кущи Холланд-парка и сливаясь с ними. София нервно оглядывалась по сторонам в надежде увидеть такси. Стояла непривычная тишина. Ни одной машины. Ни единой живой души. Лишь слабый звук ее собственного дыхания. «Наверное, уже слишком поздно», — решила она. Часы показывали второй час ночи. София почти физически ощущала звенящую тишину пустынной, безлюдной улицы у себя за спиной. Тишина нервировала, раздражала. Под уличным фонарем негр с войлочными волосами — очевидно, выходец с Ямайки — целовал сифилитичного вида блондинку. Проехали несколько машин. Откуда ни возьмись появилась шумная ватага подростков, они громко смеялись, и каждый норовил исподтишка пнуть другого. Они исчезли так же внезапно, как появились, и смех бесследно растаял в ночи. София решила, что ей надо следовать за ними, по направлению к авеню. Там даже ночью можно поймать такси. Она почти не сомневалась, что ей повезет. Таксистам она всегда нравилась. София оцепенела. Ей показалось, что на сей раз это не просто плод ее воспаленного воображения. Неужели она действительно слышит этот звук? Негромкое цоканье по булыжной мостовой. Собравшись с духом, она обернулась и внимательнее вгляделась в темноту. Стиснутая с обеих сторон старыми, увитыми засохшим плющом кирпичными стенами, улочка сбегала вниз. Нет. По-прежнему ни души. Большинство домов были окутаны мраком, а если где-то и теплился свет, то он пробивался в щелки между плотно сдвинутыми шторами. София судорожно сглотнула. Все это изрядно действовало на нервы: история о монахине, ее собственное непонятное волнение. То, как она на глазах у всех уронила чертов бокал. Американец, который устроил этот спектакль… Она повернулась и невольно вскрикнула. Прямо перед собой она увидела мужчину. Он стоял совсем близко, непозволительно близко, его лицо буквально нависало над ней. Первым ее побуждением было прошмыгнуть мимо, сделав вид, будто она ничего не заметила. Ничего не говорить. Не провоцировать. София опустила голову и сделала шаг вперед. Мужчина поднял руку. У нее екнуло сердце — может, все же позвать на помощь? — Подождите, — сказал он. — Мисс Эндеринг. София. Не бойтесь. Это остановило ее. Тот факт, что он знал ее имя. Его интонация. Превосходный английский, с легким немецким акцентом. Она замерла, устремив на него испытующий взгляд. Незнакомец был молод, и в глазах его сквозила неподдельная чистота юности. Он кутался в короткую курточку с поднятым воротником. Совсем молодой и очень обаятельный. Светлые кудри. И эти глаза, излучающие теплый, мягкий свет. Несомненно, приезжий. Мужчина улыбнулся: — Нет-нет, вы меня не знаете. Я — «восставший из мертвых». Первоначальный испуг прошел, и к Софии вернулось самообладание, но ей по-прежнему было не по себе. Ее нервировала его близость, нервировали тени, притаившиеся вокруг. Незнакомец был значительно выше, и ей приходилось все время задирать голову, кроме того, он стоял так близко, что она ощущала на лице жар его дыхания. Совсем недавно она веселилась на вечеринке у Боулта, с губ еще не улетучился вкус вина. Как бы она хотела оказаться там вновь, подальше от этого странного продрогшего человека. «Восставшего из мертвых». И все же София знала, что в состоянии контролировать собственный голос. — Вы стоите слишком близко, это меня пугает, — сказала она. — Отойдите подальше, если хотите поговорить со мной. Он повиновался беспрекословно, хотя и с видимым неудовольствием. Казалось, он чувствует себя неуютно, попадая в область более яркого света. Он опасливо покосился по сторонам, а когда мимо проехало такси, еще глубже втянул голову в плечи. — Итак, — сказала София. — Говорите, я слушаю. Шум мотора затих. Луну закрыл слой облаков. Молодой человек нервно облизал губы и поднял голову, в его глазах застыло выражение тревоги и растерянности. Светлая прядь упала ему на лоб. В его облике было что-то очень трогательное, мальчишеское. — Сегодня ночью меня убьют, — внезапно сообщил он и нервно рассмеялся, будто только что осознал нелепость сложившейся ситуации. — Меня убьет человек, который купит «Волхвов». София невольно открыла рот, однако ничего не сказала, а лишь осторожно кивнула. Неловко сунув руки в карманы, она зябко поежилась и отвернулась, глядя в пространство и стараясь собраться с мыслями. — Мисс Эндеринг, вы должны… — робко продолжил незнакомец, но София не дала ему договорить. — Пойдемте на авеню, — сказала она. — Найдем какое-нибудь кафе и спокойно поговорим. Обладатель немецкого акцента всплеснул руками, точно извиняясь. — Простите, но меня никто не должен видеть. И вас никто не должен видеть в моем обществе. Это очень опасно. Извините, но я не хочу, чтобы на меня падал свет. — С этими словами он снова придвинулся к ней, спасаясь от падавшего на него тусклого света уличного фонаря. — Я не угрожаю вам, а просто прошу вашей помощи. Я хотел бы, чтобы вы поскорее все уяснили. Тогда я сразу исчезну. София тяжело вздохнула и смерила его задумчивым взглядом. Сердце бешено колотилось у нее в груди. — Ну хорошо. Продолжайте, я вас слушаю. — Мое имя Джон Бремер. Вы запомните? — Джон Бремер. И что же? — А он купит «Волхвов». — Вы все это серьезно? Молодой человек стиснул ее локоть. В этом прикосновении София почувствовала — даже сквозь толстую шерстяную ткань рукава — настойчивую мольбу. У него дрожали губы, точно у обиженного ребенка. — Он — это Дьявол из Преисподней, — выпалил Бремер. — Все «восставшие из мертвых» погибли. Человек, установивший подлинность триптиха, замучен и убит, тело его обезображено. Та же участь постигла пару, которая нашла мастерскую в Восточной Германии. Обоих пытали и в конце концов умертвили. Не избежал гибели и владелец мастерской — его тело извлекли из Эльбы через три дня после того, как был найден триптих. Его глаза… это чудовищно… Итого, пять человек — пять человек держали «Волхвов» в руках, мисс Эндеринг. Четверо из них мертвы. Я последний. — Боже правый, — выдохнула София. Она чувствовала, что Джон Бремер говорит правду, и все же этот разговор казался ей плодом воображения, бредом, порождением дурного сна. Они сами напоминали в тот момент призрачные тени, которые жмутся к стенам домов, избегая открытых пространств. И слова — нет, они обменивались не словами, а таинственными, исполненными угрозы заклинаниями. Нет, это просто смешно. Дьявол из Преисподней… — Что ж, в таком случае вам следует обратиться в полицию, — решительно заявила она. — Нет-нет! — Молодой человек замахал руками и в ужасе отпрянул от нее. — Его люди повсюду. Вы единственная, кому мы можем доверять. — Он снова схватил ее за руку. София вдруг поняла, как сильно он напуган, и ей стало жаль его. Жаль их всех. — София, мне больше не к кому обратиться. Все дело в «Волхвах». Вы узнаете участников сделки. Вы можете спокойно задавать вопросы, и никто ничего не заподозрит. А когда вы увидите, кто купит «Волхвов», когда вы узнаете… вы можете незаметно привлечь внимание… властей… ваших друзей в прессе… кого угодно… София согласно кивнула, и Бремер наконец отпустил ее руку. Голос его сделался тише, теперь он говорил почти скороговоркой: — Я устроил так, чтобы одну створку триптиха выставили на аукционе от имени некоей благотворительной организации — нечто вроде анонимного пожертвования с самыми благородными целями. Я все устроил. Аукцион «Сотбис». В середине января. Пока картина будет в пути, ей ничто не грозит. Это я и собираюсь сказать им, когда… — София видела, как судорожно дергается его кадык. — Когда они найдут меня, — закончил он и заговорил еще тише: — Он купит, я знаю, он заплатит любые деньги. Вы понимаете, о чем я? На аукционе он наконец обнаружит себя. Шквальный ветер разорвал облака, и в образовавшуюся брешь выглянула луна. — Нет, я все же не понимаю. Зачем кому-то платить любые деньги? Зачем убивать? Эта вещь стоит двадцать пять тысяч фунтов, максимум пятьдесят, при условии, если обнаружатся две остальные створки. Почему вы уверены, что кто-то поступит именно так? Ваши люди… — Мертвы, — сказал он торжественно, словно подчеркивая серьезность момента. — Они все мертвы. И я уверен. Я кое-что знаю о нем. Он ничего не боится, и не будет посылать кого-то вместо себя. Он сам явится на аукцион. Джон Бремер попятился, и у Софии словно камень с души свалился. Покосившись по сторонам, он снова посмотрел на нее — теперь его взгляд был далеким и отрешенным. — Я не знаю, зачем он убивает и почему он заплатит любую цену. Но он убивает, и он заплатит. Он выложит любую сумму. Так что его будет легко узнать, потому что покупателем будет именно он. Дьявол из Преисподней. Вы должны помнить об этом. Покупателем будет он… Софии показалось, что молодой человек ускользает из поля ее зрения, подхваченный течением ночи. Ей хотелось остановить его. — Послушайте, — пролепетала она. — Вам действительно следует обратиться в полицию. Я не могу… — Запомните. — Его голос внезапно охрип и зазвучал невнятно. — Тот, кто купит картину, тот и убил меня, убил нас всех. Тот, кто купит «Волхвов»… На ее глазах он ступил на тротуар, подошел к стене парка, и тень деревьев словно втянула его в себя. Тот, кто купит «Волхвов»… Нет, он не повторял этой фразы. Он уже исчез. Такой чудовищной ночи София не помнила. Несколько часов ее преследовали кошмары. Призрачная фигура Черной Энни оборачивалась тремя царями, сошедшими с картины Рейнхарта «Волхвы». Зловещий коридор Вороньей Рощи превращался в бесконечный лабиринт Белхема, по которому ей приходилось идти на ощупь. Наконец, застонав не то от досады, не то от страха, София усилием воли вырвала себя из объятий сна. Она лежала, уставившись в потолок, и потирала ладонями плечи, чтобы согреться. Все воспоминания стерлись — осталось лишь смутное ощущение враждебности окружающего мира. Знакомые предметы обрели гротескные, гипертрофированные очертания: выставочные экземпляры постеров в высоких рамах, книги по искусству на полке, шведское бюро, привычный силуэт компьютера, стопки книг на полу… Запищал будильник, включилось радио: «Би-би-си, Радио Четыре. Семь часов утра…» — и вслед за этим раздались сигналы точного времени: «бик-бик-бик…» «Восставший из мертвых», — внезапно вспомнила София, и у нее екнуло сердце. По радио передавали новости: «Сегодня утром из Темзы извлекли тело немецкого торговца антиквариатом Джона Бремера. Бремер пользовался известностью и уважением среди европейских антикваров. Полиция не исключает, что это убийство совершено сектой сатанистов. Представитель полиции сообщил, что Бремера подвергли ритуальным пыткам. У него были выколоты глаза…» София привстала. «… а на груди вырезаны странные знаки». — О-о! — невольно вырвалось у нее. Но диктор уже рассказывал о другом. София, прикрыв ладонью рот, вглядывалась в сизый сумрак спальни. За окном слабо брезжил рассвет. Из глубины комнаты, где еще недавно стоял компьютер, на нее смотрело обаятельное юношеское лицо живого Джона Бремера. И только глаза, его чистые, правдивые глаза, были мертвыми — на их месте кровавыми провалами зияли пустые глазницы. |
||
|