"Голос знания. Книга Толтекской мудрости" - читать интересную книгу автора (Руис Мигель, Миллс Джанет)

5. Рассказчик

Этой ночью в пустыне произошло то, что я называю возвращением к здравому смыслу. Я жил в рассказе, созданном мной на протяжении всей моей жизни, даже не замечая этого. Как только я это осознал, я стал рассматривать все детали своего рассказа. Правда ли то, во что я верю касательно самого себя? Правда ли все, во что я верю в отношении других? Я пересматривал мой жизненный рассказ, и мне не нравилась вся та трагедия, которую я создал. Я хотел заново открыть себя.

Перво наперво надо было удалить из рассказа то, что по моим ощущениям, было неправдой и выяснить, что было правдой. Я обнаружил, что то, что я называю рамкой сновидения, есть правда, ибо наш Творец создает рамку, и она одинакова для всех. Наши соглашения о том, как называть объекты в этой рамке, тоже правда, поскольку именно таким образом мы и описываем нашу виртуальную реальность. Буква А, она и есть буква А, потому что мы так договорились и согласились с этим. Слово собака описывает вид животного, которого мы согласились прозвать собакой.

Знание, используемое таким образом, всего лишь инструмент для коммуникации. Но почти все абстрактное является ложью: что правильно, и что неправильно, что хорошо и что плохо, что красиво, и что уродливо. Я обнаружил, что почти 90 % понятий, хранящихся в моем разуме, основаны на лжи, в особенности понятия, касаемых меня: я могу это сделать, я не могу это сделать. Я такой, я таким никогда не буду. Проблема не в самом знании, а в том, что отравляет, инфицирует знание — вот, где проявляется ложь. Я видел, сколько бессмыслицы в том, как мы учимся создавать наши рассказы. Как же это происходит?

Прежде, чем я появился на свет в этом физическом теле, здесь уже обитало целое общество рассказчиков. Уже существовал текущий рассказ, и из их рассказа, я научился создавать свой. Рассказчики, существующие до нас, обучают нас, что это значит, быть человеком. Вначале, они говорят нам, мальчик ли мы или девочка, затем, они говорят нам, кто мы есть, и кем мы должны быть или не должны быть. Они учат нас быть женщиной или мужчиной. Что значит быть приличной женщиной, пристойной женщиной, сильным мужчиной, смелым мужчиной. Они дают нам имя, идентификацию, и говорят нам, какую роль мы играем в их рассказе. Они готовят нас к жизни в человеческих джунглях, соперничать друг с другом, контролировать друг друга, навязывать нашу волю, сражаться против своего же рода.

Разумеется, я верил всему, что рассказчики мне говорили. Почему же им не верить? Они наполнили меня знанием, и я пользовался этим знанием, чтобы копировать их стиль и создавать свое искусство похожим способом. Я слышал, как мои старшие братья обменивались своими глубокими убеждениями с отцом. Я пытался заговорить, но меня тут же затыкали — даже и не думай… у меня не было права голоса. Как я уже говорил, я едва мог дождаться, когда у меня появятся мои собственные убеждения. Неважно, каким было бы мое мнение, я просто хотел высказывать свои мнения, и защищать свои убеждения со всей праведностью.

Будучи детьми, мы становимся свидетелями взаимоотношений между людьми, и это становится нормой поведения для нас. Мы видим наших старших братьев и сестер, тетушек и дядюшек, родителей, и соседей, какие у них романтические взаимоотношения. Они страдают, но верят, что любят. Мы видим, как они ругаются, и не можем дождаться, чтобы вырасти и делать то же самое. Наш менталитет в детстве «ух ты, вот это здорово!». Мы страдаем от драмы во взаимоотношениях, потому что мы видим много лжи, когда мы невинны, и мы используем эту ложь, чтобы создать свой рассказ.

Я продолжил изучать историю своей жизни, и что я обнаружил, все в моем рассказе — оно обо мне. Конечно же, так и должно быть, поскольку я и есть центр своего восприятия, и рассказ вытекает из моей точки зрения. Главные персонажи, живущие в моем рассказе, основаны на том, кто реально существует — это правда. Но то, во что я верю насчет себя, это неправда — это рассказ. Я создал персонаж «Мигель», и это всего лишь образ, основанный на моих соглашениях и верованиях в отношении самого себя. Я проецирую свой образ на других людей в обществе, другие люди воспринимают эту проекцию, изменяют ее, и реагируют на меня, в соответствии с их рассказами.

Потом я понял, что поскольку это мой рассказ, я также создал образ для каждого второстепенного персонажа, живущего в моем рассказе. Второстепенные персонажи основываются на реально существующих людях, но все, чему я верю о них, есть рассказ моего собственного сочинения. Я создаю персонаж матери, отца, моих братьев и сестер, любимой, даже собаки и кошки. Я встречаю человека, оцениваю его, выношу суждения на его счет, основываясь на знании в моем разуме. И таким образом, я удерживаю их образ в моей памяти.

В моем рассказе, вы — второстепенный персонаж, мое творение, и я с вами взаимодействую. Вы проецируете то, чему вы хотите, чтобы я поверил в отношении вас, и я изменяю это в зависимости от своих верований. Теперь я уверен, что вы именно тот, кто вы есть, по моему убеждению. Я даже могу сказать: «Я тебя знаю», в то время, как истина в том, что я вас абсолютно не знаю. Я знаю только рассказ, который я о вас создал. И у меня ушло время на понимание того, что я только знаю рассказ, который создаю сам о себе.

Годами я думал, что знаю себя, пока не обнаружил что это неправда. Я знал только то, во что верил в отношении себя. Потом я понял, что я не тот, кем я по моему убеждению являюсь! И это было очень интересно, и пугающе, когда я понял, что на самом деле никого не знаю, и никто не знает меня.

Истина в том, что мы знаем лишь то, что мы знаем, и единственное, что мы действительно знаем, есть наш рассказ. А сколько раз вы слышали, как другие люди говорили: «Я хорошо знаю своих детей. Они никогда бы такого не совершили!». Вы думаете, вы и в самом деле знаете своих детей? Вы думаете, вы действительно знаете своего партнера. Может, вы уверены, что ваш партнер вас совсем не знает? Возможно, вы считаете, что никто вас не знает в действительности, но знаете ли вы сами себя? Знаете ли вы хоть кого-нибудь?

Когда-то я верил, что знаю свою мать, но единственное, что мне о ней известно, это та роль, которую я определил ей в своем рассказе. У меня есть образ для персонажа, который играет роль моей матери. Все, что мне о ней известно, есть то, чему я о ней верю. Я понятия не имею, что творится у нее в голове. Только моя мать знает, кем она является, и несомненно, она и сама не знает.

То же верно и для вас. Ваша мать может клясться, что она очень хорошо вас знает. Но правда ли это? Я так не думаю. Вы знаете, что она понятия не имеет, что происходит в вашем разуме. Она знает лишь то, во что о вас верит, что значит, она почти ничего о вас не знает. Вы — второстепенный персонаж ее рассказа, и вы играете роль сына или дочери. Ваша мать создает ваш образ, и она хочет, чтобы вы соответствовали этому образу, который она создала. Если вы не являетесь те, кем бы она вас хотела видеть в соответствии со своим рассказом, догадайтесь, что произойдет? Она ощущает, что вы причиняете ей боль, и пытается подогнать вас под ее образ. Поэтому, она испытывает потребность вас контролировать, говорить вам, что делать и чего не нужно делать, высказывать вам все свои мнения о том, как вы должны жить.

Когда вы понимаете, что это всего лишь навсего ее рассказ, какой смысл суетиться, отстаивая свою точку зрения? Неважно, что вы говорите, она вам все равно не поверит. Как она может поверить в ваш рассказ, когда это не ее точка зрения? Наилучшее, что вы можете сделать, это изменить направление разговора, насладиться ее присутствием, и любить ее такой, какая она есть. Когда вы обладаете такой осознанностью, вы простите вашу мать за все, что она вам сделала, конечно же, в соответствии с вашим рассказом. Только посредством акта прощения, ваши взаимоотношения с матерью совершенно изменятся.

Когда я обнаружил, что люди создают и живут свои собственные истории, как я мог продолжать осуждать их? Как я мог воспринимать что-либо на свой счет, когда я знаю, что я всего лишь второстепенный персонаж их рассказа? Я знаю, что когда они обращаются ко мне, они в действительности разговаривают со второстепенным персонажем своего рассказа. И что бы люди обо мне не говорили, это всего лишь проекция их образа, созданного обо мне. Это не имеет ничего общего со мной. Я не теряю свое время на то, чтобы принимать что-либо на свой счет. Я концентрирую свое внимание на создание моего рассказа.

Каждый из нас имеет право на создание собственного жизненного рассказа, на самовыражение посредством своего мастерства. Но как часто мы пытаемся подогнать второстепенные персонажи нашей истории под образы и роли, которые мы для них создали? Мы хотим, чтобы наши дети были такими, какими мы их себе представляем. Так вот, плохие новости! Этого никогда не произойдет. И когда наш партнер не соответствует образу, который мы для него/нее создали, мы чувствуем гнев или боль. Затем мы пытаемся контролировать нашего партнера, мы должны говорить ему, что делать, чего не делать, во что верить, во что не верить. Мы даже указываем партнеру как ходить, как одеваться, как разговаривать. Мы то же самое проделываем с нашими детьми, и это переходит в войну за контроль.

Жизнь в физическом теле очень коротка, даже если мы будем жить сто лет. Когда я понял это, я решил больше не тратить свое время на создание конфликтов, в основном с людьми, которых я люблю. Я хочу наслаждаться ими, и я делаю это, когда я их люблю за то, кем они являются, а не то, во что они верят. Не важно, какой рассказ они сотворили. Меня не волнует, если рассказ моей матери не соответствует моему рассказу. Я люблю ее, и наслаждаюсь ее присутствием. Я знаю, как не навязывать ей мой рассказ, я вообще его никому не навязываю. Я уважаю ее рассказ, выслушиваю ее рассказ, и я не считаю его неправильным.

Если другие люди пытаются писать ваш рассказ за вас, они вас не уважают. Они не уважают вас, потому что они вас считают недостаточно хорошим мастером, будто вы не можете создать свой собственный рассказ, хотя вы и родились для того, чтобы его создать. Уважение проистекает из любви, это одно из наивысших проявлений любви.

Я также уважаю себя, и я не позволяю другим писать мой рассказ. Мой рассказ — это моя ответственность, мое творение. Я — мастер, и уважаю свое мастерство. Я могу сравнивать свое мастерство с другими людьми, но я делаю свой выбор, и я беру ответственность за свое творение. Когда поначалу я осознал, что мне не нравится мой рассказ, я подумал: «Хорошо, я — автор. Я изменю свой рассказ». И я попытался, и потерпел неудачу. И я снова попытался, и снова много раз терпел неудачу, потому что я пытался изменить все второстепенные персонажи в моей истории. Я думал, что изменяя второстепенные персонажи, я изменяю свой рассказ, но это совсем неправда!

Проблема заключается не во второстепенных персонажах нашей истории. То, что мы в них видим, всего лишь проекции наших верований, и это второстепенная проблема. Наша главная проблема заключается в главном герое нашей истории. Если нам не нравится наш рассказ, значит нам не нравятся наши верования о главном персонаже. Единственный способ изменить наш рассказ, это изменить наши верования относительно себя.

Это большой шаг на пути осознанности. Если мы избавляемся от лжи, в которую мы о себе верим, почти магическим образом изменяется и вся ложь, в которую мы верили относительно других. Затем изменятся второстепенные персонажи нашего рассказа, но это не означает что мы заменили одного человека другим. Второстепенные персонажи остаются все теми же, изменяются наши верования о них. Это меняет наши проекции на них, и вместе с этим изменяется наше взаимодействие с ними. А с этими переменами, меняется и их восприятие нас. А с этим, меняется и второстепенный персонаж, который мы представляем в их рассказе. Это как рябь на воде, мы меняем себя, и изменяется все остальное.

Вы, и только вы, можете изменить свой рассказ, и вы делаете это, изменяя взаимоотношения с самим собой. Каждый раз, когда вы изменяете главный персонаж в своем рассказе, как по волшебству начинает меняться весь рассказ, чтобы подстроиться под нового главного героя истории. Это легко доказать, потому что главный герой меняется в любом случае, но тогда он меняется сам по себе, без вашей осознанности.

То, как вы воспринимаете мир в восемь или девять лет, не похоже на то, каким вы его видите в пятнадцать или шестнадцать лет. Когда вам двадцать, ваше восприятие снова меняется. Вы видите мир другим, когда впервые женитесь, или у вас появляется ребенок. Вы меняете свое верование о себе. Меняется ваша точка зрения, меняется ваш способ самовыражения, меняется ваша реакция. Меняется все, и это изменение может быть настолько существенным, что может показаться будто это два разных сновидения и два разных человека.

Вы также меняете второстепенные персонажи в своей истории. Ваше восприятие отца и матери, когда вам десять, меняется, когда вам двадцать, и тридцать, и сорок, и все продолжает меняться. Каждый день, вы заново пишете свой рассказ. Как только вы просыпаетесь утром, вы должны понять, какой сегодня день. Вы должны выяснить, где вы находитесь, и на чем закончился рассказ, когда вы пошли спать, просто, чтобы продолжать свой рассказ, продолжать жить. Вы должны пойти на работу, осуществить мероприятия, запланированные на день, и вы продолжаете писать свой рассказ, но неосознанно.

Все в вашем рассказе постоянно меняется, включая историю, которую вы рассказываете сами себе о том, кем вы являетесь. Двадцать лет назад, рассказчик сказал вам, кто вы есть, и вы поверили в это. Сегодня рассказчик преподносит вам совершенно другую историю о вас. Разумеется, рассказчик вам скажет: «О да, это потому что у меня сейчас намного больше опыта. Сейчас я знаю больше, сейчас я более мудрый». Но это просто другая история. Вся ваша жизнь была рассказом.

Если вы говорите о чем-то, что случилось с вами в детстве, у вашего отца или матери или братьев и сестер будет совсем другой рассказ. Это потому что мы делимся только рамкой сновидения. Если каждый из вас начнет говорить о том, что случилось двадцать лет назад, это будет звучать как два совершенно разных события. Ваш отец утверждает: «Это был так, и это правда». И вы говорите: «Нет, нет, нет. Ты неправ. Вот, что произошло на самом деле». Кто прав, а кто неправ? В действительности, вы оба правы, каждый в соответствии со своей историей.

Если сто человек воспринимают какое-либо событие, вы услышите сто различных историй, и каждый будет утверждать, что его история подлинная. Конечно же, это верно только для того человека, а ваш рассказ является правдой только для вас. Но голос знания начинает перебирать все в вашем разуме, чтобы подтвердить вашу правоту. Вы даже призовете союзников присоединиться к вашему крестовому походу, дабы оказаться правым и показать другому, что он не прав. Зачем нужно пытаться доказывать свои верования? Нет нужды показывать другим, что они не правы, поскольку вы уже знаете, что в их рассказе, они да правы. А в вашем — правы вы. И тогда, исчезает потребность быть правым или неправым, вы больше не должны доказывать то, чему вы верите.

Когда мы достигаем этого уровня осознанности, становится проще не принимать разговоры других на свой счет. Мы знаем, что каждый человек, окружающий нас, рассказчик, и что каждый искажает правду. Мы делимся всего лишь своим восприятием друг с другом, это только наша точка зрения. И это абсолютно нормально, так как все, что мы имеем, это лишь наша точка зрения. Это способ, с помощью которого мы описываем увиденное.

Наша точка зрения зависит от нашей запрограммированности, то есть всего, что находится в нашем Древе Знания. Наша точка зрения также зависит от того, как мы себя чувствуем эмоционально и физически, и это меняется от одного момента к другому. Это меняется, когда мы гневаемся или расстраиваемся, это снова меняется, когда мы счастливы. Наше восприятие меняется, когда мы устали или голодны. Мы, люди, постоянно корректируем, что мы говорим, как мы реагируем, что мы проецируем. Мы даже модифицируем то, что говорят другие!

Знаете, это очень интересно, как мы создаем наши рассказы. У нас есть склонность искажать все, что мы воспринимаем, чтобы это согласовалось с тем, во что мы уже верим. Мы «фиксируем» это, чтобы согласовать с нашей ложью. Просто изумительно, как мы это делаем. Мы искажаем образ наших детей, мы искажаем образ нашего партнера, и мы искажаем образ наших родителей. Мы даже искажаем образ нашей собаки или кошки! Люди приходят ко мне и говорят: «О, я так многому научился у своей собаки. Моя собака почти как человек. Она почти уже разговаривает». И они в самом деле так думают! Сколько людей водят своих собак к ветеринару-психологу, потому что у их собаки много проблем! Вы видите, как мы искажаем наш рассказ? История основана на реальных событиях, потому что да, у нас эмоциональная связь с нашей собакой, но не правда, что наша собака почти разговаривает или что наша собака почти человек.

Когда мы говорим о своих детях, мы рассказываем: «мои дети — самые хорошие. Они делают и то, и это». Другой человек в ответ на это может заявить: «Нет, посмотри на моих детей». Каждый, как мастер со своим собственным стилем, у нас есть право искажать рассказ, и это лучшее, что мы можем сделать. Это искажение есть наша точка зрения, и для нас она имеет значение. Мы проецируем наш рассказ и, осознавая искажения, мы иногда можем вернуться ка нашей правде. И тогда, кто говорит, что искажение нашей истории не есть искусство? Это искусство, и оно прекрасно!

Люди — рассказчики Бога. Внутри нас существует нечто, что может интерпретировать все, что мы постигаем. Мы, как журналисты Бога, стараемся объяснить, что происходит вокруг. Это наша природа, придумывать рассказы, вот почему мы создаем языки. Вот почему все мировые религии создают красивую мифологию. Мы пытаемся выразить увиденное и поделиться познанным с окружающими, и это происходит все время.

Когда мы встречаемся с новым для нас человеком, мы сразу же хотим узнать его рассказ. Мы задаем ключевые вопросы: «Чем вы занимаетесь? Где вы живете? Сколько у вас детей?» Этот допрос происходит обоюдно. Мы не можем дождаться, чтобы высказать этому человеку свою точку зрения, выразить, что мы чувствуем, поделиться своим рассказом. Когда мы испытываем нечто, что нам нравится, мы тут же хотим об этом всем рассказать. Вот почему мы так много разговариваем друг с другом. Даже когда мы одни, у нас есть потребность поделиться своим рассказом, и мы делимся им с самим собой. Мы видим прекрасный закат, и мы говорим: «О, какой красивый закат!». Никто нас не слышит, кроме нас самих, но мы все равно разговариваем с самим собой.

У нас также есть нужда ознакомится с рассказами других людей, потому что мы любим сравнивать наши заметки, другими словами, как мастера, мы любим сравнивать свое искусство. Мы смотрим фильм, он нам нравится, мы спрашиваем друга, который с нами ходил в кино: «Что ты думаешь о фильме?». И тут, может быть наш приятель имеет другую точку зрения и рассказывает нам о моментах фильма, которые мы не увидели. Вскоре мы меняем свое мнение и говорим: «Мда, этот фильм не настолько хорош, как мне показалось». Мы постоянно обмениваемся информацией и таким образом вносим коррективы в свой рассказ. Так развивается сновидение человечества. Наше личное сновидение смешивается со сновидением других, и это видоизменяет большое сновидение общества.

Вы видите сон из вашего жизненного рассказа, и я могу вас заверить — это произведение искусства. Ваше мастерство заключается в искусстве создания рассказов и умении разделять рассказы с другими. Если бы я встретился с вами сегодня, я бы увидел вас настоящих, за вашим рассказом. Я бы увидел вас, как силу жизни, создающую искусство с вашей помощью. Ваш рассказ может быть самым лучшим сценарием для кинофильма, потому что мы все профессиональные рассказчики. Но я знаю, что что бы вы мне не говорили, это всего лишь рассказ. Я не обязан верить вашей истории, но я могу ее послушать и насладиться ею. Я могу пойти в кино на фильм «Крестный Отец», и я не верю ему, но я же могу получить от него удовольствие, не правда ли?

Все, чем я делюсь с вами, это мой личный процесс, как я восстановил личную свободу. Я благодарен за возможность поделится с вами моим рассказом, но это всего лишь рассказ, и он является правдой лишь для меня. Я нахожу интересным тот факт, что каждый раз, когда я делюсь этим рассказом, он другой. Я пытаюсь искажать его по минимуму, но даже мой собственный рассказ меняется. И несмотря на искажение, если вы можете понять его, вы можете сравнить мой рассказ с вашим искусством.

Зачастую, мы сами не видим своего творения, мы не видим собственную ложь. Но иногда, в отражениях других, мы можем видеть собственное величие. Испытывая любовь другого человека, мы можем увидеть, какие мы замечательные. От одного мастера к другому, мы можем увидеть возможность улучшения собственного мастерства.

Когда мы обладаем осознанностью понимать свой собственный рассказ, мы обнаруживаем другой способ создавать главный персонаж. Без осознанности, мы ничего не можем сделать, потому что рассказ могуществен настолько, что он пишется сам по себе. Мы создаем рассказ, мы отдаем ему личную силу, а потом рассказ живет нашей жизнью. Но с осознанностью, мы восстанавливаем контроль над нашим рассказом. Это хорошие новости. Если нам не нравится наш рассказ, мы — авторы, мы можем его изменить.

Вы являетесь автором непрерывной истории, которую вы сами себе рассказываете. В вашем рассказе, все крутится вокруг вас, и так и должно быть, потому что вы являетесь центром вашего восприятия. История излагается из вашей точки зрения.

Вы создаете образ для второстепенных персонажей вашего рассказа, и вы устанавливаете, какую роль они будут играть. Единственное, что вы знаете о второстепенных персонажах, это история, которую вы о них создали. Правда в том, что вы не знаете никого, и никто не знает вас.

Уважение — одно из наивысших выражений любви. Если другие люди пытаются написать ваш рассказ за вас, это значит, что они вас не уважают. Они предполагают, что вы не обладаете достаточным мастерством, чтобы самому написать свою историю, даже если вы именно для этого и родились.

Единственный способ изменить рассказ это изменить ваши верования насчет себя. Если вы избавляетесь от лжи, в которую вы о себе верите, ложь, в которую вы верите относительно других, тоже изменится. Каждый раз, когда вы изменяете главного героя своего рассказа, весь рассказ меняется, чтобы приспособится к новому главному персонажу.

Не теряйте время, чтобы принимать что-либо на свой счет. Когда другие люди с вами общаются, они на самом деле разговаривают со второстепенным персонажем своего рассказа. Все, что люди говорят о вас, есть всего лишь проекция образа, который они о вас создали. Это не имеет ничего общего с вами.

Люди — рассказчики Бога. Это наша сущность, придумывать истории, анализировать все, что мы воспринимаем. Без осознанности, мы отдаем собственную силу рассказу, и он сам себя пишет. С осознанностью, мы восстанавливаем контроль над рассказом. Мы осознаем, что мы являемся авторами, и если нам не нравится наша история, мы можем изменить ее.