"Хозяева леса и другие рассказы" - читать интересную книгу автора (Перешивкин Михаил Сергеевич)

Глава 12. Диггеры

Вдоль всего коридора тянулись толстые проржавевшие трубы, а с потолка падали капли, образовавшие за много лет настоящее болото. В воздухе царила сырость; на потолке красовалась плесень довольно подозрительного цвета, проевшая насквозь кабели, тянувшиеся под потолком и свисавшие в некоторых местах. Вдалеке что-то булькало и пузырилось, вгоняя старика в неописуемый страх. Он шел рядом с двумя вооруженными людьми, довольно скверно экипированными, представившимися Леней и Вовой. Еще двое сзади несли раненного Анатолия на раскладных носилках, их имена остались в тайне. Толя назвал этих людей диггерами. Кирилл Павлович не знал, что означает данный термин, но его спутник все доходчиво объяснил. В Новосибирском метро диггерами звались авантюристы-непоседы, незаконно проникающие в туннели и коридоры Гидры, чтобы поживиться всяким «добром» внутри. После рейда по Гидре весь товар переправлялся контрабандистами, работягами с Березовки, под видом стройматериалов, на Кубинскую, единственную станцию во всем метро, где разрешалась торговля. Была бы воля властей, там бы все давно запретили, да вот только они боялись очередного мятежа со стороны граждан.

Судя по всему, этот рейд не удался, мешки за спинами диггеров были почти пусты, да и, как пояснил Леня, они потеряли двоих. Опять же, по его словам, активность мутантов в этой части подземелья была особенно велика…

Никто из диггеров не отличался особой разговорчивостью, и большую часть пути отряд прошел в полном молчании. Их можно понять. Потеряли двух бойцов, вероятно, друзей… Вова промолвил несколько слов лишь раз, когда луч его фонаря нащупал в темноте одно из многочисленных ответвлений коридора (как выяснилось позже, это был технический уровень и на него раньше допускались лишь слесаря да монтажники, чтобы устранить неполадки в коммуникациях).

Вова завернул в ответвление и сказал, чтобы все шли за ним. Больше старик от диггера не услышал не малейшего слова. За поворотом, почти сразу, находилась проржавевшая дверь, на которой еще можно было разобрать надпись «Уровень М-3». За ней находились рельсы и мрачный туннель, высотою больше обыкновенно раза в полтора, а дверь служила боковым проходом. Сразу же напротив входа в туннель находилась точно такая же дверь, но только более опрятная и без всяких надписей. Странно, но на ней не имелось ни отверстия для ключа, ни даже ручки.

Толю положили между рельсов, а сами носильщики вместе с Вовой направили дула своих самодельных автоматов-ружей в темноту туннеля, пока Леня настукивал костяшкой руки в дверь. Она отворилась, выглянул заросший густой бородой мужик и, осмотрев всех присутствующих, обратился к Лене:

— А это что за хлопцы с вами?

— Да мы их у котельной подобрали. Они, прикинь, аж с самого жилого блока приперлись!

— Эт как так у них вышло? Там ж закрыто все наглухо, сам проверял, — удивился мужик.

— Так вот эти хлопцы нам туда дорогу-то и открыли. Да вот теперь только не знаю, когда туда пойдем… — Леня понурил голову.

— А шо такое?

— Да мы Кузьминых потеряли… обоих. «Летуны» в самый не подходящий момент нас накрыли… А мы потом этих чуть с горяча не ухандошили. Благо, парень пароль знал, а тык бы и их порешили с горяча. — Леня повел рукой в сторону Кирилла Павловича и Толи.

— Эх, жаль… помянуть нужно. Заваливайтесь поскорей. — Мужик распахнул дверь и махнул рукой.

Весь отряд ввалился в комнату, занеся Анатолия на все тех же носилках. Комната оказалась довольно уютной, но только благодаря небольшому костерку, над которым кипел чайник. Старик сначала удивился, как всю комнату не заволок дым, а потом взглядом нашел несколько вытяжек в разных концах. Стены были выложены из кирпича и покрашены в светло-серый цвет, а вдоль них простирались стеллажи, набитые разными банками с чем-то темно красным и зеленым внутри. На полках красовалась не только съестная провизия, как позже додумался старик (вспомнив свой подвал), но и всякого рода инструменты с винтиками и гвоздиками в прозрачных баночках. Кроме стеллажей, в комнате стоял небольшой стол с лавками по обе стороны и старенький матрасик в углу. В одной из стен виднелась пробоина с человеческий рост, перекрытая какими-то дверцами, но только уже с той стороны.

— Вы раздевайтесь, все шмотье оставляйте тут, ну, как всегда, а я пока нам чайку налью. Вон, чайник уже вскипел. — Мужик оттянул рукав и обхватил им чайник, чтобы не обжечься, разлил в уже поставленные на стол металлические кружки.

— Нет, Сидр, спасибо, мы не хотим, — ответил за всех один из тех, кто нес Анатолия, снявший с лица единственный на всю группу противогаз. Остальным приходилось довольствоваться респираторами. Он снял с себя всю остальную амуницию и скинул в довольно крупный ящик в углу комнаты, заслонивший собой соленые огурчики с помидорами (их-то Кирилл Павлович умел различать).

— Как так? Над ж помянуть Кузьминых! — разочаровался мужик, уже доставший литровую бутылку самогона.

— Прости, в следующий раз. Скоро будет обход, а мы сегодня что-то припозднились, — монотонным голосом продолжал отпираться главный. Старик так решил, потому что все члены группы слушались и выполняли его приказы. — Пусть этот пока полежит у тебя, — главный ткнул пальцем в потерявшего от боли сознание Толю, — потом решим, что с ним делать. Да и не стоит нам внимание привлекать. А старика, так уж и быть, возьмем с собой.

— Лады, — безнадежно вздохнул мужик, убирая обратно на верхнюю полку самогон.

Взглянув на бутыль и проглотив слюну, Кирилл Павлович, сам того не желая, несмело сказал:

— Так я и тут могу компанию составить… — он не сводил взгляда с самогона.

— Вот видишь! — обрадовался мужик, тут же сняв обратно бутыль. — Гость и у меня может остаться, мы тут с ним посидим, пообщаемся.

Главный посмеялся, и все же ответил отказом:

— Ты, Сидр, неизлечимый алкоголик. Тебе хоть с кем, — мужик крякнул. — И все же старик пойдет с нами. Расскажет, как они с товарищем в жилой блок попали, а то мы уже пять лет туда входа найти не можем. — Главный перевел свой суровый взгляд на старика…

Кириллу Павловичу оставалось лишь покачать головой: выпить сегодня не удастся.

Дверцы служили хорошо замаскированным входом (они вели в большой по шкаф, с отломанной задней стенкой, служившей тайным проходом из жилища Сидора на станцию), они лишь отделяли шкаф от комнаты мужика. Пройдя в шкаф и выйдя из него, притворив за собой все четыре дверцы, так как старик шел последним, Кирилл Павлович почувствовал себя в небезопасности. Чувство это странное не покидало его с того времени, как он оказался в прямоугольной комнате, по бокам которой находились кровати и на некоторых из них спали люди. Все это очень походило на плацкарт в поезде…. И тут старика осенило! Они и в самом деле находились в вагоне, только отнюдь не в плацкарте. Он был намного уже и на потолках были прикреплены металлические трубы, как на первый взгляд показалось старику, и на некоторых из них болталось мокрое белье, или занавески, отделяющие спящих от остальных. Окон тут было тоже больше, чем в вагоне поезда, и большинство из них тут было выбито и заделано либо листами железа, либо забито старыми и довольно тонкими досками. Хорошенько подумав, Кирилл Павлович постучал себя по голове и усмехнулся. Он же находится в метро, где никогда до этого не был, и просто не мог знать, как выглядит вагон метропоезда.

Денис зашагал между кроватями, и вся группа, включая старика, двинулась за ним. Под низким потолком тянулась цепочка синих огоньков, похожая на новогоднюю гирлянду, скорее всего таковой и являвшаяся. Из-за этого все вокруг имело яркий оттенок и радовало глаз, однако доверия по-прежнему не внушало.

Пол казался не надежным, в некоторых местах виднелись небольшие отверстия. Переступая их, старик продолжал шагать за отрядом, появление которого все окружающие восприняли с тревогой.

Компания из трех мужиков, которая расположилась за небольшим столиком, стоявшим в самом конце вагона, отгороженным от всего остального помещения высокой ширмой, нервно курила и играла в карты. Когда за ширму вошел Денис, они одновременно перевели на него свои взгляды, а он лишь, опустив глаза, покачал головой. Один из мужчин выругался и нервно стал вкручивать в пепельницу, что стояла посреди стола, окурок. Сигареты были настоящие, еще из прежней жизни, и на Кубинской наверняка пользовались спросом.

Денис двинулся дальше, открыв дверь и перейдя в другой вагон. Отряд последовал за ним. Когда старик проходил мимо игрального стола, вся троица вопросительно на него покосилась, но промолчала.

Следующий вагон значительно отличался от предыдущего. К примеру, все двери и окна на станцию были плотно забиты качественными досками, вместо праздничных гирлянд болтались лампочки, полноценно освещая пространство. В начале вагона сидушек, так благополучно служивших в соседнем вагоне кроватями, не было вовсе. На их месте стояла мебель, какую раньше можно было увидеть в каждой советской квартире, забитая и уставленная всяким барахлом. В конце также виднелась ширма, за которой, скорее всего, были кровати диггеров.

У одного из двух шкафов, стоявших в разных частях помещения, Денис открыл дверцы и кивнул головой. Весь отряд юркнул внутрь и уже через минуту воротился без мешков и рюкзаков, что все это время нес на себе. Кирилл Павлович сумел заглянуть внутрь, но так ничего и не разобрал.

— Проходи старик, усаживайся. — Денис тяжело выдохнул и повел рукой в сторону ширмы.

Зайдя за нее, Кирилл Павлович не обнаружил кроватей, а лишь небольшой стол между двумя сиденьями. На столе стояла выключенная лампа с изящным узором на абажуре. Окон на этой стороне не было, лишь узенькая, немного приоткрытая дверка, ведущая в кабину машиниста. Старик уселся на сиденье, забившись к самому краю, и стал внимательно вслушиваться в речь Дениса, оставшегося за ширмой и отдававшего последним команды отряду.

— … сейчас давайте по домам, уже скоро обход должен начаться, а я пока с нашим загадочным гостем побеседую. — После его слов воцарилась тишина. Лишь в соседнем вагоне кто-то громко чихнул и после выругался.

— А вдруг… — наконец-то раздался знакомый голос Лени, — он того… Ну, может, подстраховать на всякий?.. А?

— Параноик… — из-за ширмы раздался незнакомый голос одного из членов отряда.

На этом разговор окончился, послышались тяжелые шаги и скрип двери. Отряд ушел. Из-за ширмы выглянул Денис и, внимательно осмотрев гостя, уселся напротив него. Почесав подбородок, Денис наконец заговорил:

— Рассказывайте. Как вас туда занесло?

Старик вздрогнул, хоть всю дорогу готовился к разговору, и, все равно не сумев найти внятных объяснений, рассказал как было все было — почти:

— Мы спасались от мутантов, но на блокпосту нас не пустили на станцию и всех расстреляли… — лицо Дениса резко побелело, челюсть отвисла. — Нам с Толей удалось спрятаться.

Кирилл Павлович помедлил, не зная, как сформулировать дальнейшие обстоятельства, но после небольшой паузы продолжил:

— На блокпосту всех убили мутанты. Перед этим охране удалось завалить туннель. — Лицо Дениса все больше и больше расплывалось в непонимании и догадках. Чувствовалось, что сейчас последует плеяда каверзных вопросов.

— Откуда вы бежали? С Березовой? — выдавил из себя собеседник.

— Да… с нее. На нее напали… и нам пришлось удирать.

Денис резким движением вытер пот со лба и навалился локтями на стол, приникнув к лицу старика. Кирилл же Палыч напротив отпрянул от собеседника и несколько смутился.

— Хочешь сказать, — он неожиданно перешел на «ты», — никто кроме вас не спасся?

— Думаю, что да…

Денис опрокинулся на спинку сидушки и стал нервно стучать подушечками пальцев по столу.

Возникла неловкая пауза. Нарушить ее оба собеседника попытались одновременно, но все же старик уступил Денису:

— Ты хоть понимаешь, что если «толстопузы» узнают, что кто-то выжил и сможет все это рассказать на Кубинке народу, то… — он вновь умолк.

— …то постараются от меня как можно быстрее избавиться. — Договорил, понурив голову, Кирилл Павлович.

— Именно.

После этих слов Денис встал из-за стола и скрылся за ширмой. Через минуту он возвратился с пластиковой бутылкой, в которой находилось что-то прозрачное, и жадно отпил из ее горлышка. Догадки старика о содержимом не подтвердились, так как Денис даже не поморщился. Поставив бутылку с водой на стол, он резко выдохнул и продолжил:

— Никто кроме нас с тобой не должен об этом знать…

— А как же… — перебил Дениса старик и кивнул в сторону выхода.

— За них не переживай. Они ребята проверенные, не растрепят.

Сейчас следовало перевести разговор в нужное русло, подумал Кирилл Павлович, найти весомые аргументы для того, чтобы попасть на Кубинскую.

— Я… — начал он.

— Всем конечно же скажут, что станцию захватили мутанты и доблестные солдаты отстаивали ее до последнего… как всегда. А сами, мать их, просто перестраховали свои жопы. Значит, они знали об этом! — воскликнул Денис. — Они все знали и поэтому приказали охране никого не пропускать! Уроды! — Он стукнул кулаком по столу. — Значит, и там им что-то было нужно!

— Я вас не понимаю… — вымолвил старик.

— Да что тут может быть непонятного?! Им что-то понадобилось на Березовке, что те не хотели отдавать, и им пришлось натравить на них тварей! Суки! — Денис сбросил со стола бутылку и еще раз стукнул кулаком по столу. — И они сегодня же ее зачистят и заберут то, что хотели! Нет уж, не хрена у вас не выйдет!

Кирилл Павлович вжался в кресло, боясь попасть под горячую руку.

— Ни черта!.. — повторил Денис.

Тут в голову старика пришла идея.

— Денис, послушайте, а что если мне рассказать обо всем случившемся на Кубинской? Народу? Тогда что-то можно будет…

— Точно! Мы отправим тебя на Кубинку, и там ты все расскажешь! Пришло время объединиться!.. — Денис яростно смотрел на старика, покручивая кулаком по столу. — Мы ударим по ним со всех… — вдруг послышался скрип двери, и из-за ширмы показался знакомый игрок в карты.

— Проверка! Нычь своего гостя. — Крикнул тот и убежал восвояси.

— Так, пойдем за мной. Пошевеливайся.

Денис обошел ширму и, приблизившись к тому самому шкафу, где отряд оставил свою амуницию с мешками, открыл дверцу и указал рукой. Старик втиснулся в шкаф, прошел в дверцы и оказался в тесноватом помещении. Денис просунул руку с керосинкой и добавил:

— Пока сиди тут и ничего не трогай. И даже не думай выйти! Я сам тебя выпущу.

Дверцы скрипнули, Денис скрылся, закрыв за собой шкаф.

Кирилл Павлович приник к двери и внимательно вслушался. Какое-то время стояла тишина, но тут послышался приглушенный скрип двери и писклявый незнакомый голос:

— Так-так. Ну что, Фомин, до меня дошли слухи: ты прячешь у себя беглеца. — Судя по звуку шагов, в комнату вошло не более трех человек.

— Товарищ смотритель, да откуда у меня беглец? Я весь день тут сижу и никуда не выбираюсь, — раздался голос Дениса.

— Ну, это мы еще проверим, — послышались тяжелые шаги по вагону и звук ломающейся с треском мебели. — Тебе не знаком некий Панов Кирилл Павлович, тысячи девятьсот сорок третьего года рождения?

Кирилл Павлович негромко ахнул. И в этот же миг скрипнула дверца шкафа. Старик закрыл ладонью рот и отпрянул от двери. Он прямо почувствовал, как какой-то амбал внимательно изучает внутренности шкафа и не хочет уходить. На мгновение старику даже показалось, что он слышит его прерывистое дыхание. А в это время Денис ответил на поставленный ему вопрос:

— Да ты че, начальник, откуда? У меня знакомых пенсионеров нет. — Денис усмехнулся.

Человек продолжал стоять у шкафа, внимательно его изучая. Казалось, время тянется бесконечно долго, и совсем скоро ищейка поймет, что к чему. Но этому не суждено было случиться: он, немного покопавшись в висевшей на вешалках одежде, сплюнул и закрыл дверцы шкафа. Кирилл Павлович облегченно вздохнул.

Более разговора Дениса со смотрителем не было слышно, лишь звуки рыщущих по вагону ищеек. Можно перевести дух. В голову как будто вогнали огромный осиновый кол из мыслей и догадок. Откуда какой-то там проверяющий мог знать старика по фамилии, имени и отчеству? Да еще год рождения! Этого просто не могло быть! В метро никто не мог знать его фамилии, если только не… Михалыч. Только он знал его фамилию, и только он мог назвать ее и год рождения этим гадам! Значит, они по-прежнему его где-то держат и, возможно, даже пытают. Так просто он бы им ничего не сказал… Может быть, уловка? Нужно отвлечься от этих мыслей и переключиться на что-то другое…

Старик поднял керосинку повыше и оглядел помещение. Тут стены больше напоминали своды пещеры, точно такие же неровные и выпуклые. Скорее всего, это и была маленькая подземная пещерка. На стены, если их так можно было назвать, были привинчены всякого рода полочки да шкафчики, на которых плотными рядами лежало и висело самодельное стрелковое оружие разного калибра и модели. В самом углу, на маленьком столике стояла включенная настольная лампа, наклоненная над различными инструментами, гайками, винтиками, запчастями и тому подобным. Судя по всему, именно эта штукенция в будущем станет оружием, в руках спеца готовое порвать кого угодно. Еще на соседних полках лежали различные раритетные ценности, для постъядерного мира, конечно же. Всякие проигрыватели, диски, ручки, карандашики, картины, стоявшие на полу облокоченные к стене, книги, мягкие игрушки и даже какие-то документы в красных папках, судя по всему, весьма ценных. Красный цвет был весьма ярким, естественно бросался в глаза и вызывал интерес. Желание взять и полистать красные папки было невыносимо велико, соблазн не покидал старика. Повернувшись и еще раз прислонившись к дверцам, Кирилл Павлович услышал разговор, суть которого его мало интересовала:

— … и тебе до завтрашнего дня нужно сдать норматив за целый месяц! Слышишь меня, я, кажется, с тобой разговариваю! Ты сам знаешь, что бывает с теми, кто отлынивает от работы…

Кирилл Павлович отошел от двери и на цыпочках зашагал к полке с красными папками. Взяв самую последнюю, старик поставил на ее место керосинку и начал листать пыльную документацию.

Старик нахмурил брови и продолжил листать дальше

— Ерунда какая-то… — прошептал старик.

На следующей странице во всю ширину красными жирными буквами сияла надпись «Под грифом секретно». Это заинтриговало Кирилла Павловича с новой силой, и он с нетерпением перевернул страницу и уставился в текст.

Старик вздрогнул от неожиданного скрипа и, переведя взгляд на дверцы, в которых стаяла высокая фигура, ахнул и выронил их рук документы.

— Эй! Я же сказал — ничего не лапать! — серьезным голосом воскликнул Денис. Подбежав к старику, он поднял папку с документами и бережно положил на место. — Кто разрешал трогать?! А?

— Да я просто хотел…

— А!… Я, кажется, понял! Ты шпион! Тебя подослали! — Денис схватил лежащий на столе молоток и замахнулся на старика. Кирилл Павлович зажмурился и выставил руки, но удара не последовало. Тихонько приоткрыв глаз, он увидел, что с обеих сторон Дениса держат Вова и Леня, не давая нанести удар. Все это произошло так быстро, что старик не успел заметить их появление.

— Ты труп, козел! Ты все врал! — не унимался Денис.

Леня замахнулся кулаком и ударил своего руководителя по лицу, да так, что тот потерял сознание.

— Простите, у него такое бывает. — Леня покрутил пальцем у виска. — Его в молодости по башке огрели, так вот у него с тех пор бывают заскоки, да еще какие! Параноик. Вов, а помнишь, когда он на Новый год с судьей пошел стреляться из-за того, что принял его Технаря? Вот смеху-то было, да только с тех пор нет у нас больше судьи… — Леня щелкнул языком и поволок Дениса на себе в вагон.

Вова усмехнулся и пошел за товарищем следом, позвав рукой Кирилла Павловича.

Вагон был вывернут «на изнанку»: вся мебель, что стояла в нем, разнесена в клочья, все сохранившиеся, до некоторых пор, сидушки вывернуты и отломаны, а соседний шкаф переломлен на две части. Оглядев беспорядок, Кирилл Павлович подождал, когда Леня и Вова уложат Дениса на кровать, которая стояла в кабине машиниста. Вышедшие из кабины диггеры огляделись и тяжело вздохнули.

— Мда, вот все-таки уроды. Завтра тут капитальный ремонт придется делать. — Выдохнул Леня. Вова согласно покивал головой.

— А почему завтра? — уточнил старик.

— Потому что сегодня уже поздно. Пора на боковую. Пойдемте, я вас уложу.

Леня кивнул в сторону двери в соседний вагон и аккуратно зашагал к ней, боясь что-либо раздавить. Старик последовал за ним.

Тихий и безмятежный осенний лес. Лучи утреннего солнца проникают сквозь густую листву таежных деревьев, рассеивая ночной туман. Капельки росы неспешно набухают и беззвучно скатываются по еще виднеющейся из-под густого слоя опавших листьев травке. Воздух пропитан утренней свежестью, заставляющей взбодриться и прийти в себя после долгого сна. Звуки пробуждающейся природы ласкают слух и напоминают далекое детство в деревне. Вот глухарь затоковал свою брачную песню, а вот и дятел пробудился и принялся работать. Вдалеке показались очертания благородного оленя и тут же исчезли в густых зарослях. По сосновой ветке промчалась белочка, на миг остановившись, и после скрылась в дупле. Всю гармонию медленно, но верно нарушал нарастающий мужской голос, заставляющий проснуться старика.

Открыв слипшиеся глаза и протерев их кулаком, Кирилл Павлович увидел стоящего над ним Дениса и боязно прикрыл лицо одеялом.

— Ты это, ну, того… Не серчай за вчерашнее, я просто был на взводе и просто… — Денис потер затылок.

— Да-да, я понимаю… — выглядывая из-под одеяла, пробубнил старик.

— Давай, вставай, сейчас будем завтракать.

Кирилл Павлович нехотя встал со служившей когда-то сиденьем кровати и, свесив ноги, огляделся. В вагоне было довольно людно, и многие по-прежнему неодобрительно посматривали в его сторону. Опустив взгляд, чтобы не вызывать негодования окружающих, он потянулся и встал с кровати. Но куда делся Денис? Ведь только что был тут. Ни у кого спрашивать не хотелось, все были чем-то заняты, и отвлекать их Кирилл Павлович не хотел. В голове вновь всплыла мысль о смотрителе. Откуда он все это знал про старика? Может быть, это простое совпадение? Нет. Таких совпадений не бывает.

Старик, еще раз оглядевшись и не найдя взглядом Дениса или кого-то из его отряда, решил воспользоваться возможностью и осмотреть станцию. Не сидеть же целый день в этом помещении. Сделав несколько шагов к двери, он схватился за рукоять, прибитую к дверце гвоздями, и распахнул ее. В этот же момент Кирилл Павлович вдруг начал терять равновесие из-за приличной высоты, на которой находился вагон. Он был приблизительно в трех метрах от платформы, и к нему вела маленькая самодельная лесенка, сделанная из небольших брусьев. В глазах все поплыло, и старик закачался из стороны в сторону, пытаясь устоять на ногах, но бесполезно. Масса тела перевешивала. Неожиданно в спину толкнули. Кирилл Павлович такого не ожидал. Пускай окружающие смотрели на него исподлобья, но зачем толкать? Старик не успел и ахнуть, как в этот же момент в его плечи вцепились руки и затащили его обратно в вагон.

— Спасаю первый и последний раз! — захохотал Леня.

Кирилл Павлович выдохнул и будто не своим голосом сказал:

— Ну и шуточки у вас…

— Да ладно вам! Что вы как ребенок, ей-Богу, — продолжал ржать Леня.

Вдруг, откуда ни возьмись, за спиной старика появился Денис и серьезным и злым голосом выпалил:

— Это что такое? Тебе кто разрешал? Дед? — Он выглянул из вагона и, убедившись, что никто из находящихся на платформе не заметил старика, закрыл дверцу. — Я тебя, кажется, завтракать позвал, а не по станции шарить.

— Да я просто…

— Да что ты постоянно все «да я», «да я»?..

— Ну, я просто…

— Так, все, харе. Хавать пойдем, только вас, придурков, и ждем.

«И все же какой он хам и грубиян», — подумал Кирилл Павлович и направился следом за Денисом.

Стол был накрыт в соседнем вагоне, в котором вчера проводили обыск ищейки. Комната, точнее, вагон, был немного прибран, но все же обстановка оставляла желать лучшего. Поскольку ширма была сломана, старик сразу увидел весь отряд диггеров, сидевших в дальнем конце и жадно жующих что-то, слабо напоминавшее бутерброды. Денис взял стул, лежащий на полу, поставил рядом со столом, сев в его главе. Несколько диггеров подвинулись, чтобы уступить место Кириллу Павловичу, а Леня, сославшись на плохой аппетит, сел с самого края сидушки. Перед стариком тут же появилась чашка с чем-то жутко горячим и тарелка с густой и плохо пахнущей кашей. Отхлебнув жидкости, а это был чай, Кирилл Павлович поморщился от кипятка и, взяв в руку старую алюминиевую ложку, попробовал кашу на вкус. На удивление, она оказалась вкусной и даже напомнила кашу из детства.

Все ели молча, лишь некоторые из диггеров периодически почавкивали и шумно отпивали чай из кружки. Некоторые закусывали хлебом с чем-то темно-красным. Когда в тарелке у Дениса осталась ровно половина, он отложил ложку в сторону и похмыкал, давая понять, что сейчас начнет говорить и чтобы его не перебивали.

— Итак. Все мы в курсе, что вчера произошло в туннеле к Березовой роще. Все мы прекрасно понимаем, что так более не может продолжаться. Мы должны действовать. — Он говорил жестко, ровно и без лишних эмоций, будто запрограммированная машина. — Вчера мы уже приняли решение, и вам всем оно прекрасно известно.

«Странно, когда это они успели принять решение? Может быть, когда я заснул?» — подумал Кирилл Павлович.

— Мы должны рассказать об этом на Кубинской и объединить наши усилия, несмотря на разногласия. Я знаю, что данное решение было принято не легко. — Вова и еще один диггер понурили головы. — Я тоже не в восторге от этой мысли, но у нас нет другого выхода. Мы должны ударить по нашему общему противнику одновременно, с разных сторон, прямо в сердце. Легких они себя уже лишили, так поможем им избавиться от всего остального. — Денис ударил кулаком по столу. Все окружающие одобрительно закивали головами и начали перешептываться. — Мы пошлем Кирилла Павловича, — Денис язвительно выделил имя отчество, — из-за которого вчера проверяющие разнесли весь мой вагон, вместе с переговорщиками на Кубинку. Пойдешь ты и ты. — Он указал на Вову и еще одного диггера. Те кивнули.

Лицо Дениса несколько изменилось, и его тон погрубел.

— А теперь еще о более грустном. Среди нас есть «крыса». — Настала гробовая тишина. Все диггеры на какое-то время перестали даже дышать, не то, что говорить или шевелиться. — Вчера проверяющие откуда-то узнали о нашем госте, — Денис кивнул в сторону старика. Тот смутился. — Им кто-то рассказал, что из очередного рейда мы притащили с собой гостей. Причем, они навели о нем справки.

Впервые за долгое время кто-то из диггеров посмел перебить Дениса:

— А что, если это не наши?

— Этого не может быть! — отрезал Денис. Никто кроме вас и людей Серого старика не видели. — Судя по всему, людьми какого-то там Серого как раз и были те мужики, что посматривали на Кирилла Павловича с недоверием. — Среди нас, ну, или среди них, есть «крыса»!

— Ну, так пускай Серый со своими и разбирается! — сурово сказал Леня. Остальные его поддержали.

— С Серым мы это уже обсуждали. Никто из его ребят вчера из вагона не выходил. А вы, уроды, все разбежались по бабам!

Вова сплюнул.

— Если та гнида, что нас сливает, в этой комнате, пусть молчит или я заткну ее. И знай, сука… — Денис оглядел каждого поочередно, — ты уже не жилец!

Все оставшееся время отряд провел в тишине, доедая остатки уже успевшего остыть завтрака. Когда все доели, Денис добавил:

— Выходите через час.

Все взяли свои тарелки, в том числе и опустошенную тарелку с чашкой Кирилла Павловича и куда-то понесли. Он остался один. Перед тем как покинуть комнату, Денис окликнул старика и сказал:

— Пока можешь посидеть тут, только смотри мне, дед. Никуда не выходи.

Кирилл Павлович кивнул.

Целый час старик размышлял, что бы это все могло значить. Все, что он узнал за последние сутки. Мысли и догадки не переставали кружить в его голове в хаотичном порядке, не давая покоя. Он попытался в очередной раз себя отвлечь и немного прибраться в комнате, да так увлекся, что не заметил, как навел идеальный порядок. Жаль только инструментов не было, а то так бы и мебель попытался починить…

Через час в комнату вернулся Денис. Он обвел взглядом вагон и присвистнул.

— Блин, а может, и не уходить тебе никуда, ты тут у нас поселишься и будешь нам тут прибираться? А? Как тебе такая перспективка, а, дед?

— Да я как-то не очень… — в очередной раз замялся Кирилл Павлович.

— Эх, жаль! — Денис ударил в ладони отведя их в разные стороны. — А то так лень бывает после вылазки еще убираться. Может, ты еще и готовить умеешь? — прищурился тот.

— Ну, так…

— Эх, какой талант пропадает… Ладно, хорош стебаться, пойдем, я тебе кое что дам.

Денис открыл дверцы целехонького шкафа и зашел в схрон диггеров — вчерашнюю пещерку.

Он внимательно осмотрел оружие и, наткнувшись взглядом на небольшой двуствольный саморез, поднял палец вверх и одобрительно кивнул.

— На, дед. Пользуйся на здоровье. Свое, конечно. — Денис расплылся в улыбке и протянул ружье, похожее на обрез, Кириллу Павловичу. — Так, а патрончики у нас к нему… — он вновь перевел взгляд на полки. — А! Во! Нашел. — Он взял с полки небольшую коробочку с патронами и протянул старику.

Как и ожидал. Дробь. Ну, не сорок же пятый в этот ствол, правильно.

Вспомнив, что в его военизированной куртке есть внутренние кармашки, вшитые туда специально для таких вот патронов, Кирилл Павлович незамедлительно рассовал их по кармашкам.

Так, теперь самое главное…

Денис промедлил, но затем схватил небольшой старенький армейский рюкзак и засунул в него несколько банок тушенки, лежащие в стороне, какую-то бутылку и одну из красных папок. Затем вновь помедлил и переложил все документы из красной в синюю папку и убрал в потайной карман рюкзака, сделанный специально для подобных случаев.

— Слушай меня внимательно дед, не при каких условиях не выпускай рюкзак из рук и уж тем более не в коем случае не читай содержимое, а то я тебя знаю. — Денис помог нацепить Кириллу Павловичу рюкзак на спину и положил туда обрез.

— А как там Толя? — задал гнетущий его вопрос старик.

— Жив твой Толя, жив. Привет тебе передавал.

— Ну, и слава Богу…

— Пойдем, тебя уже ждут. Смена на блокпосту скоро придет, нам придется и им башлять за проход.

Денис проводил старика до соседнего вагона и помог спуститься по лесенке. Оказалось, что те вагоны, в которых Кирилл Павлович жил последние два дня, стояли еще на четырех и являлись как бы вторым этажом. Лазейки, которые диггеры использовали для незаконного проникновения в Гидру, были выбиты прямо в стене станции и являлись достоянием общественности, о котором правительству не следовало знать.

На станции было относительно пусто. Это объяснялось тем, что большая часть населения находилась на работах, от которых упорно отлынивал Денис. У одного из нижних вагонов, из окна которого торчала небольшая платформочка, висела некультяписто сделанная табличка с неприметной надписью «Бар». Перед барной стойкой, на пошатывающих стульях, сидело двое диггеров — Вова и еще один, не знакомый старику.

— Ну, как, готов? — спросил диггер. — Меня Игорь зовут, будем знакомы. — Игорь протянул руку Кириллу Павловичу.

Игорь сразу понравился старику, было в нем что-то, чего не было не в одном другом человеке. Некий душевный свет. Казалось, такой человек, как он, не способен не то, что причинить кому-то вред, слова бранного не сказать. На лице его постоянно блуждала добродушная улыбка, подчеркивая остроту глаз. Волосы у него были светлые, не блондинистые, а именно светлые, будто седые.

Всю доброту лица перечеркивали мускулистые руки, с огромным количеством на них татуировок (рукава были закатаны по локоть), и здоровое помповое ружье все той же кустарной сборки.

— А вы не боитесь, что вас увидят с оружием? — поинтересовался старик и поправил рюкзак. — Я так понял, у вас тут с этим строго.

Вова усмехнулся и махнул рукой.

— Да в это время все смотрители у себя по конурам сидят и носу не показывают. Ведь сейчас по расписанию на станции могут находиться лишь дети и пенсионеры, а все остальные должны быть на работах. — Пояснил Игорь.

— А как же… — начал старик.

— А мы редкое исключение, — оба диггера заулыбались. — Все, Вован, добивай и выдвигаемся.

Диггер опрокинул большой глиняный стакан и, поставив его обратно на стойку, вытер губы рукавом. Бармен, что стоял по ту сторону от них, взял стакан и начал бережно его вытирать мокрой тряпкой.

— Ни пуха вам, братцы! — крикнул бармен вдогонку троице и вскинул два пальца от виска.

Оказалось, что платформа была и вовсе пустой, лишь где-то в другом конце пробежали двое мальчишек и скрылись в одном из вагонов. На самой платформе построек было немного, лишь ветхие лачужки, держащиеся на небольших колоннах станции. Мраморное покрытие станции потрескалось, но не потеряло былой оттенок. Все это объяснялось тем, что каждый день уборщицы «вылизывали» швабрами пол по несколько раз и протирали ветхие колонны. Потолок давно бы рухнул, если бы на нем не были приварены свинцовые листы и колонны не укреплены дополнительными балками. По обе стороны рельс расположились двухэтажные общежития, возведенные из былых вагонов Метро. В целом станция завораживала опрятностью, что нельзя было сказать о ее правителях.

Троица почти прошла большую часть платформы, как Кирилл Павлович нарушил тишину и вновь задал наболевший вопрос:

— А чем же, как вы их называете, «толстопузы» платят охране, если у вас в метро запрещены денежные средства?

Игорь насторожился.

— Что значит «у вас в метро»? Вы, я погляжу, не местный. Совсем ничего не знаете. — Вдруг его лицо расплылось в улыбке, больше прежней; подняв руку перед лицом Кирилла Павловича и раздвинув пятерню он произнес. — Такой большой и такой глупый. — Эти слова он выговорил с довольно странным и не знакомым старику акцентом, и все же расценивать это как упрек было нельзя, потому что Вова немедленно рассмеялся. Судя по всему, это была какая-то местная шутка. Ну что ж, у каждого свои мыши в голове. — Не обращайте внимания. — Игорь перестал смеяться и опустил руку. — Вообще охране платят, если так можно выразится, жильем. Они работают, а им и их семьям правительство выделяет жилые блоки в Гидре. И тут-то самая проблема, что их практически невозможно подкупить. Никто не хочет терять жилье и голову от небольшой взятки.

— А как же вам удалось договориться с охраной на блокпосту?

— Ну, я же не говорю, что ВСЕ неподкупны. Скажите мне, кто в наше время откажется от провизии? Ее у нас катастрофически на всех не хватает, а тут всего-то нужно пропустить трех «придурков» и обеспечить запасы семьи на месяц вперед. — Игорь потряс своим рюкзаком, где друг о друга постукивали, набитые едой, консервные банки.

— Ну, впрочем, весьма логично. — Покачал головой Кирилл Павлович.

К этому времени троица уже успела дойти до входа в туннель и спрыгнуть на пути. Буквально тут же, в ста метрах от платформы, во весь туннель возвышались «ставни», с огромными прожекторами, работающими в пол-силы. На «ставнях» сидели пулеметчики, смотрящие куда-то в темноту, и нервно покуривали. Внизу распростерлись мешки с песком и два пулеметных гнезда. Рядом с ними стояли еще пятеро часовых, остальные сидели в сторонке рядом с костром. Только сейчас Кирилл Павлович начал осознавать, что станция была неприступна, и опасаться за собственную жизнь ее жителям не приходилось. Если только от рук «толстопузов»…

— Вы пока тут постойте, а я пойду, договорюсь. — Игорь поправил рюкзак и направился к блокпосту. Кирилл Павлович и Вова остались ждать его у края платформы.

Отсюда было прекрасно видно, как часовые неодобрительно восприняли появление Игоря на своем посту. К нему навстречу вышел человек в зеленом берете и что-то укоризненно сказал. Игорь приобнял часового, и они направились в ближайшее техническое помещение, находившееся сразу перед «ставнями». Через какое-то время они вышли с довольными лицами и пожали друг другу руки. Игорь хотел было позвать жестом старика и Вову, как вдруг резко осекся и изумленно уставился на блокпост. Из глубины туннеля появился сильный и мощный луч, разгонявший темноту и падающий на небольшую стекляшку под самым сводом туннеля. В этот же момент один из сидящих на «ставнях» часовых зазвенел в колокол и огромные ворота начали медленно закрываться. Тут все было понятно и без слов — тревога. Игорь обернулся к напарникам и резким жестом дал понять, чтобы те уходили. Часовой в зеленом берете подбежал к стоявшей на небольшом столике рации и принялся что-то повторять. Ворота поскрипывали, издавая противный металлический скрежет, и через какое-то время захлопнулись; сидевшие вверху пулеметчики одновременно передернули затворы. Настала тишина, было слышно, как главный часовой говорит по рации. Голос до старика долетал приглушенно, и некоторые вещи он так и не сумел разобрать.

— … точно. Задержать,… понял. — Мужчина положил рацию на стол и кивнул в сторону Игоря. — Взять его!

От этих слов сердце у Кирилла Павловича упало, а голова вообще перестала соображать. Вова схватил старика за плечо и потащил обратно на платформу. Там уже начинали толпиться люди, кучами выходящие из подсобных помещений, где находился главный вход в Гидру. Станцию наполнил гул человеческих голосов и странные крики, доносящиеся из вагонов.

Вова поспешил слиться с толпой, чтобы часовые из туннеля не смогли их сразу найти. В голове у Кирилла Павловича творилось непонятное, как и на станции. Что произошло, и что теперь делать — были самыми главными вопросами. Нескончаемая толпа продолжала валить из дверей и прибывать на станцию. Вскоре на платформе тяжело было протолкнуться и не быть задавленным толпой. Крики вновь повторились и раздались выстрелы. Толпа тут же пригнулась и рассосалась у одного из вагонов.

На втором этаже, где находились комнаты диггеров, доносились выстрелы и виднелись вспышки. Через некоторое время перестрелка закончилась, и дверцы вагона открылись. В них показались фигуры смотрителей, ведущие вырывающихся диггеров, матерящихся и извивавшихся как черви. Когда большинство вывели на платформу, одному из них удалось вырваться и дать по морде своему обидчику. Тут же последовал выстрел, и диггер упал замертво. Всех остальных начали выстраивать вдоль вагона. Кириллу Павловичу с Вовой удалось просочиться к самому краю толпы и увидеть всю эту картину. Многие диггеры были ранены и стояли, опираясь на вагон. Многие были раздеты и находились в нижнем белье. Видимо, их застали в самый неподходящий момент. И тут старик увидел дергающегося в руках смотрителей Дениса, изо всех сил старающегося вырваться и дать кому-нибудь по зубам. Его поставили рядом со всеми остальными, в шеренге мелькали знакомые лица, с которыми еще час назад старик вместе завтракал, и направили дуло пистолета ко лбу. Денис перестал дергаться и по-звериному оскалился, сплюнув на ноги смотрителю. Из толпы вышел худощавый человек в униформе охранников станции и с серебристой фуражкой на голове. Он поднялся по лесенке на второй этаж и повернулся к толпе. Люди замолкли и принялись слушать его речь.

— По указу мэра города Новосибирска…

«Ничего себе! — подумал старик. — Они по прежнему считают Новосибирск городом».

— … приказывается привести в исполнение высшую меру наказания — расстрел. — Проговорил знакомый противный голос, который Кирилл Павлович слышал вчера, прячась в схроне. — Приказ привести в исполнение незамедлительно!

Из толпы послышались вздохи и ахи, кто-то заревел и завопил диким голосом:

— Не трожьте моего Сережу! Изверги! Сволочи! Будьте вы прокляты!

— Цельсь! — скомандовал проверяющий. — Огонь!

Толпа зажмурилась, старик тоже. Диггеры гордо смотрели в глаза своей смерти, лишь некоторые не решались поднять взгляд. За это их нельзя было винить. Просто многие не знали, каково это — смотреть в глаза с старухе с косой…

Вова стоял перед Кириллом Павловичем и наблюдал, как его друзья, товарищи, коллеги падают замертво один за другим, пронзенные горячим свинцом. Неожиданно кто-то вцепился обеими руками в плечо старика и больно сжал его. Их нашли…