"Найти себя" - читать интересную книгу автора (Григ Кристин)

8

Мейсон с беспокойством взглянул на часы, спрашивая себя, куда запропастилась Полли. Он уже несколько раз осматривал пляж с террасы бунгало, но ее там не оказалось.

Собственно, опасностей на острове нет никаких, подумал Дик, продолжая чистить картофелину. Диких животных тоже нет. Правда, здесь водятся пауки. Он видел одного по пути к Робинсону. Паук был большим, но совершенно безобидным.

Вся беда заключалась в том, что Полли до смерти боялась этих тварей. Дик узнал об этом вскоре после того, как они поженились. Он называл про себя тот день Днем большого паука. Дело было так.

Вечером они с Полли легли в кровать и занялись любовью перед сном.

– Я люблю тебя, – прошептал Дик, после того как юная жена громко вскрикнула под ним и чуть ослабила объятия. Через минуту и сам он со сдавленным стоном стиснул зубами край подушки, последний раз погрузившись в горячую нежную глубину меж бедер Полли.

Затем они незаметно уснули, прижавшись друг к другу, убаюканные стуком сердец.

Посреди ночи Дика разбудил истошный вопль. Ничего не понимая спросонок, он поднялся на локте.

– Полл? – позвал он, шаря в темноте по постели.

Но жены рядом не оказалось. Тогда Дик спрыгнул с кровати и метнулся к ванной, откуда, как ему показалось, донесся крик. Это заняло не больше секунды, но он едва не поседел, вообразив самые ужасные картины.

Полли стояла посреди ванной с лицом белее мела и дрожала, словно от лютого холода.

– Полл, детка, что с тобой? – воскликнул Дик, схватив ее за плечи. – Что случилось?

– Там… – произнесла она дрожащим шепотом, боязливо указывая пальцем на ванну.

– Что? – не понял сначала Дик.

Потом он заглянул в ванну и увидел на дне… паука!

Он был довольно большим, и его ножки при ближайшем рассмотрении оказались мохнатыми. Но, в конце концов, это был всего лишь паук, а Полли кричала так, что Дик представил себе по крайней мере кровавую сцену.

Пожав плечами, он подхватил паука полотенцем, отнес на кухню и вытряхнул в окно. Потом вернулся к жене и поинтересовался, почему она кричит как резаная при виде несчастного паучка, который, должно быть, перепугался больше, чем она сама.

Полли ответила сердитым взглядом.

– Превосходно! Значит, ты выступаешь на стороне этого мерзкого паука, а не на моей!

– Ты в своем уме? Ни на чьей стороне я не выступаю…

– Тогда представь себе, что ты, ничего не подозревая, включаешь свет, подходишь к ванне, а там тебя поджидает эта пакость!

– Никто тебя не поджидал, – попытался урезонить ее Дик. – Паук просто направлялся по своим делам.

– Нет, он ждал меня! – Полли упрямо притопнула. – Устроил здесь засаду! Видел бы ты, как он таращил на меня глазищи и перебирал десятками ног…

Дик фыркнул.

– Десятками? Десятками, говоришь?

Полли возмущенно посмотрела на него, а потом неожиданно и сама залилась смехом.

– Я понимаю, что это глупо, – смущенно призналась она, бросившись в объятия и спрятав лицо у него на груди. – Но я очень боюсь пауков. Особенно больших.

– Да, это был очень большой экземпляр. Просто зверь!

Но через минуту Дик перестал смеяться и рассказал Полли, как испугался за нее, как у него чуть сердце не разорвалось, когда он представил себе, что с ней случилось непоправимое, – тогда и для него смысл жизни был бы потерян…

– Привет! – прозвучало вдруг на кухне бунгало.

Мейсон поднял голову, выплывая из воспоминаний, и увидел на пороге Полли. В ее улыбке было нечто такое, что он едва не бросился навстречу, чтобы рассказать наконец о своих истинных чувствах…

– Прости, что задержалась, но я потеряла счет времени, – пояснила Полли.

Дик огорченно вздохнул, затем поинтересовался, как бы между прочим:

– Ты куда-то уходила с пляжа?

– Да. Я обогнула живую изгородь и побродила под пальмами. – Полли подошла к столу, взяла второй нож и принялась помогать Мейсону чистить картофель. – Странно, клерк в агентстве сказал, что на острове сейчас находится множество туристов, а у меня создается впечатление, что кроме нас поблизости вообще никого нет.

– Насколько я понимаю, так было задумано, – заметил Дик. – Ощущение уединения входит в стоимость проживания в подобном месте.

– Здорово! – усмехнулась Полли, после чего добавила без всякой связи с предыдущим: – Кстати, на стволе одной из пальм сидел такой забавный паучок…

– Что?! – Мейсон изумленно уставился на нее. – Ты сказала «забавный»?

– Да… С мохнатыми лапками и белыми крапинками на черной спинке. Очень красивый.

– Правда? И ты не закричала? Я помню времена, когда тебя пугали подобные красавчики.

Полли сдунула прядь волос со лба.

– Не могу сказать, что я с удовольствием взяла бы паука в руки, но недавно мне попалась интересная книга о насекомых…

– Ну да, конечно! Тебя может убедить только то, что напечатано на бумаге. Надо было мне раньше подыскать для тебя подобную литературу, – улыбнулся Дик.

– Не вижу в этом ничего смешного. – Полли сердито повела бровью. – Побольше узнав о всевозможных жучках-паучках, я решила, что не стоит их бояться.

– Не могу поверить! Неужели чудо свершилось? – Мейсон шутливо поднял глаза к потолку.

– Почти. Я же говорю, что мне все равно не хочется вступать в тесный контакт с существом, которому требуется больше четырех ног, чтобы пересечь комнату.

Дик облегченно вздохнул.

– Приятно все же узнать, что некоторые вещи остаются неизменными.

– Согласна. – Полли потянулась за новой картофелиной.

Мейсон тем временем начал чистить лук.

– Полл…

– Да?

– Я… гм… хочу сказать тебе, что на самом деле ничего не имел против твоих литературных увлечений. Просто временами мне бывало досадно, когда ты уходила в клуб.

– Я нуждалась в этом, Дик. Это помогало мне доказать самой себе, что я способна на нечто большее, чем быть обычной домохозяйкой.

– Обычной домохозяйкой? – Мейсон рассмеялся. – По-моему, это неподходящее определение для женщины, которая превосходно ведет дом, растит ребенка и развлекает на балах представителей высших слоев общества, помогая мужу развивать бизнес.

– Кроме того, я еще тратила массу времени, размышляя о том, какая я несчастная, – усмехнулась Полли.

– Если кто-то из нас и тратил время попусту, детка, так это я, – возразил Дик. – Я должен был почаще говорить тебе, как горжусь тобой и всем, что ты делаешь. Но я был занят улучшением качества записи звука на своих студиях, а этот процесс бесконечен, потому что постоянно появляются технические новинки в этой области. Мне необходимо было учитывать все эти моменты, чтобы поддерживать работу фирмы на должном уровне…

И чтобы ты в конечном итоге могла гордиться мной, чуть было не произнес Мейсон вслух, но вовремя остановился. Что толку говорить об этом сейчас, когда столько воды утекло?

– Впрочем, какая разница! – бодро заметил он. – Все это уже в прошлом. – Некоторое время Дик продолжал сосредоточенно резать лук, потом прокашлялся. – По крайней мере сейчас я знаю, что ты уходила в клуб не потому, что хотела убраться подальше от меня.

– Мы с тобой не так уж и часто виделись, чтобы у меня возникло желание избегать тебя, – сдержанно заметила Полли. – Мне лишь хотелось стать лучше, достичь какого-то нового уровня, чтобы быть достойной тебя.

– Ты не нуждалась в этом. Ты и так была достаточно хороша, – буркнул Мейсон. Он осознавал, что это прозвучало грубовато, но ему претила мысль о том, что Полли нуждалась в каком-то улучшении. Это она-то, его Полли?

– Нет, я испытывала такую потребность. Ведь у меня всего лишь школьное образование.

Дик отложил нож, взял Полли за плечи и слегка тряхнул ее.

– Ты отлично училась! Единственной причиной того, что ты не поступила в какой-нибудь колледж, являлся наш брак. Мы поженились сразу по окончании школы, в противном случае все было бы совсем иначе.

– Я понимаю, но…

– Мы обсуждали это, помнишь? Пытались выяснить, сможем ли учиться и вести семейную жизнь. При этом я больше думал о тебе, потому что к тому времени уже занялся музыкальным менеджментом, где удача зависит не от образования, а от упорства с хорошей долей везения. Брайан Эпстайн, например, был неприметным владельцем магазина грампластинок, до того как стал менеджером группы «Битлз». – Мейсон вздохнул. – Но тогда моих доходов еще не хватало для содержания семьи и тебе пришлось устроиться официанткой в кафе…

– А потом родилась Кэт, – улыбнулась Полли.

– Господи, всем, чем я владею сейчас, я обязан тебе, Полли! Неужели ты думаешь, что я этого не понимаю? Если бы не твоя поддержка и тот факт, что ты пожертвовала своим образованием ради…

– Ничем я не жертвовала, Дик, – перебила его Полли. – И ты ничем мне не обязан. Поступать в колледж мне хотелось гораздо меньше, чем выйти за тебя замуж.

– Да, я знаю, – тихо произнес Мейсон, беря ее лицо в ладони. – Я тоже в то время был одержим подобными мыслями – жениться на тебе, сделать тебя своей. По сути, я поступил очень эгоистично.

– Нет, это не так!

– Именно так! – возразил Дик. Его взгляд блуждал по лицу Полли, задерживаясь на губах. – Я с легким сердцем позволил тебе отказаться от того, о чем ты, возможно, мечтала, чтобы реализовать собственный замысел.

– Но твое дело имело для тебя очень большое значение. Ты хотел добиться успеха…

– Я хотел быть с тобой. С тобой одной. А после того как ты действительно стала моей, у меня появилось желание дать тебе все, что только возможно, потому что ты столь многим пожертвовала ради семьи.

– Говорю тебе, что я ничем не жертвовала, – повторила Полли со слезами на глазах. – Я любила тебя, Дик, и хотела помочь.

– А мне необходимо было заслужить твою похвалу и дать тебе возможность гордиться мужем, – признался Мейсон.

Оба умолкли.

Если бы я знала? – думала в эту минуту Полли.

Если бы я сумел понять? – досадовал Дик. Неужели уже слишком поздно? – гадал он. Неужели нельзя повернуть вспять все эти долгие годы? И захочет ли этого красивая, зрелая и уверенная в себе женщина, стоящая сейчас перед ним? Она превратилась в незнакомку, его Полли. В постороннюю женщину со своей собственной жизнью.

Полли волновали похожие мысли. Можно ли вернуть утраченное? Они оба стали такими разными – она и этот привлекательный и подтянутый человек, некогда бывший ее мужем, а сейчас вращающийся в высших кругах общества.

Кроме того, существует еще Синтия Стикс. Молодая женщина, с которой Дик помолвлен. И которую любит.

У Полли сжалось сердце. Как глупо! Разве можно было это забыть? Они с Диком развелись, и он со временем нашел себе другую женщину, которая заменила в его жизни и сердце прежнюю жену.

Полли прерывисто вздохнула. Дик смотрит на нее так странно… Ах, как заманчиво поверить – хотя бы на мгновение, – что он любит ее! Но она знала, что это неправда. То, что она приняла за любовь, на самом деле является сожалением о той боли, которую они причинили друг другу. Возможно, к этому примешивается сочувствие. Но не более того.

– Полл… – начал Мейсон с нежностью в голосе. – Полл, мне так жаль…

– Брось! – поспешно прервала его Полли. Сочувствие еще куда ни шло, но в жалости она не нуждается. Этого ей меньше всего хотелось от Дика. – Не стоит лить слезы по сбежавшему молоку.

– Но… – попытался что-то сказать Мейсон.

– Да-да! – Полли тряхнула головой. И даже улыбнулась, хотя это далось ей с трудом. Ей во что бы то ни стало необходимо избежать извинений Дика. Она хочет услышать от него совсем другое. То, о чем даже боялась подумать. – Кстати, похоже на то, что наше вынужденное совместное пребывание здесь проходит не без пользы. Если бы этого не случилось, у нас никогда не было бы возможности обсудить прошлое и внести ясность в некоторые вопросы.

– Ты права, – согласился Мейсон. – Можешь ли ты простить меня за то, что я причинил тебе боль?

– Конечно, – улыбнулась Полли еще шире. Сейчас это было уже легче сделать, потому что иного выбора у нее нет. – Надеюсь, что и ты простишь меня, я ведь тоже не без греха. И мы заживем спокойно: каждый своей жизнью, но без обид друг на друга.

Тоненький лучик надежды в душе Дика мигнул и погас.

– Ты с Шерманом…

– А ты с Синтией Стикс…

Ее глаза сияли радостью. Забавно, но пару минут назад Мейсон имел глупость принять эту радость на свой счет.

– Какие мы с тобой везучие! – заметил он. – Некоторые за всю жизнь так ни разу и не влюбляются, а нам это удалось дважды.

Мейсон говорил одно, а думал совсем другое. Ему безумно хотелось притянуть Полли к себе и целовать до тех пор, пока самое воспоминание о Шермане не выветрится из ее памяти. Тогда свободное место мог бы занять он.

– Огромная удача! – еще раз печально улыбнулся Дик и отвернулся, чтобы вновь заняться шинковкой лука.

Полли смотрела на него, чувствуя, как на глазах закипают слезы.

– Проклятый лук! – воскликнула она, утираясь тыльной стороной ладони и смеясь. – Ты режешь его, а я страдаю. Почему такая несправедливость? – Мейсон, погруженный в свои мысли, лишь пожал плечами. – Итак, – продолжила Полли, – что же у нас на ужин? Тушеный картофель?

Тут Дик улыбнулся, словно наконец очнулся, после чего отложил нож, вытер руки полотенцем и открыл холодильник. Затем он с видом фокусника извлек оттуда несколько консервных коробочек и выложил их на стол.

– Что это? – спросила Полли, заинтересованно разглядывая наклейки. – О, кальмары, крабы, лосось, тунец, сардины! Чего здесь только нет… И что мы будем со всем этим делать?

– Как это что? Есть, конечно!

– А не найдется ли в холодильнике каких-либо овощей для салата?

– Ты можешь сама посмотреть. – Дик отодвинулся в сторонку.

Полли нагнулась к нижним полкам.

– Лучше не придумаешь, – довольно заметила она. – Салатный перец и огурцы.

– Посмотри налево, – подсказал Мейсон.

– Белое вино? Как раз то, что нужно. Мы устроим грандиозный ужин! Ты можешь открыть консервы?

– Разумеется.

– Только тунца я есть не буду, – предупредила его Полли.

– Я тоже, – поморщился Дик.

– Значит, вкусы у нас по-прежнему совпадают, – заметила она. – А против картофельного пюре ты ничего не имеешь?

– Абсолютно. Только зачем же я тогда нарезал лук? – Мейсон озадаченно потер нос.

– Не беспокойся, ему тоже найдется применение, – пообещала Полли, роясь в ящичке кухонного стола. – Вот, держи. – Она протянула Дику консервный нож.

Через несколько минут на плите уже варился картофель, а нарезанный кольцами лук мок в воде с уксусом. Настало время приготовить салат.

– Овощи мы нарежем соломкой, в китайском стиле, – предложила Полли. – Ты займешься огурцами, это проще. А я буду резать перец.

– Надеюсь, ты подскажешь мне, если я буду что-то делать не так? Мне тоже хочется, чтобы блюда были оформлены красиво. Раз уж мы вынуждены находиться здесь, то нужно постараться максимально скрасить пребывание в этом бунгало.

– Дик! – рассмеялась Полли. – Многие люди согласились бы на что угодно, только бы пожить несколько дней в таком райском уголке. Приступай-ка лучше к делу!

Мейсон послушно взялся за нож. Полли тем временем очистила салатный перец от семян и потянулась за второй разделочной доской, висевшей на стене на гвоздике. При этом она слегка коснулась грудью руки бывшего супруга.

Дик мгновенно напрягся. Кровь закипела в его жилах, подогретая внезапно вспыхнувшим желанием. Он страстно хотел ее, свою Полли, которая когда-то была юной выпускницей школы, а потом стала матерью его ребенка. В эту секунду Мейсону показалось, что кровь ушла из других частей его тела и прилила к одной, внизу живота, наполняя ее жаркой пульсацией.

Он непроизвольно отдернул руку. В тот же миг нож выпал из его ослабевших пальцев и со звоном упал на пол.

Он тихо выругался, наклоняясь за ножом, но втайне порадовался, что небольшой инцидент помог ему скрыть свое состояние. Шерман, со злостью подумал он. Разве может это жалкое подобие мужчины любить Полли так, как люблю ее я? Люблю до сих пор, несмотря ни на что, и буду любить всегда! Возможно, пора наконец сказать ей об этом, пока еще не все потеряно…

Мейсон выпрямился.

– Полл… – хрипло произнес он.

Она медленно подняла голову. Атмосфера на кухне, казалось, раскалилась до предела.

В глазах Дика было такое выражение, что сердце часто забилось в груди Полли. Но она постаралась взять себя в руки, понимая, что все происходящее здесь нереально. Реальными являются лишь документы о разводе, а также женщина по имени Синти, ожидающая Дика в Майами.

С другой стороны, не говорил ли кто-то из древних философов, что реальность – это то, что мы сами творим вокруг себя?

– Полл? – снова шепнул Мейсон, делая едва уловимое движение по направлению к ней.

Она тоже качнулась вперед, чувствуя, что голова у нее идет кругом… В тот же миг Полли начала поднимать руку, сама пока не зная зачем, и задела за край разделочной доски, которая взлетела над столом и с грохотом рухнула на пол.

Дик и Полли вздрогнули и одновременно посмотрели вниз, на разлетевшиеся в стороны красные и зеленые половинки перца.

Несколько секунд прошло в молчании. Затем Полли со вздохом собрала перец в тарелку и направилась к раковине, чтобы вымыть его.

– Нужно начать сначала, – заметила она с нервным смешком и добавила: – Я имею в виду салат.

Мейсон кивнул. После этого они снова взялись за ножи и занялись овощами.

Полли размяла картофель с кусочком сливочного масла и нашла в буфете большое блюдо, на которое выложила живописными кучками соломку из огурцов, красного и зеленого салатного перца, а также колечки изрядно потерявшего горечь лука. Дик тем временем выложил содержимое консервных баночек в маленькие салатницы и откупорил вино.

Затем они все перенесли в гостиную и накрыли ужин на инкрустированном кофейном столике. Напоследок Полли сбегала на кухню за бокалами, после чего они с Мейсоном расположились в креслах и приступили к еде.

Ужинали молча, больше напоминая двух случайно встретившихся за столиком кафе людей.

Потом они вместе убрали со стола. Полли обнаружила на кухне стопку журналов и устроилась с ними в гостиной. Дик сказал, что тоже желает осмотреть пляж и окрестности. Он пригласил Полли с собой, но та предпочла остаться в бунгало и немного почитать.

Однако из этого ничего не вышло. Ей никак не удавалось сосредоточиться на тексте, потому что мысленно она все время возвращалась к нескольким оставшимся часам, которые предстояло провести под одной крышей с Диком. Скоро наступит ночь и они останутся наедине в этом доме, в этой шикарной спальне…

Как-то она справится с подобным испытанием?

Побродив у кромки воды и понаблюдав за стайками мелкой рыбешки, резвившейся у берега, Мейсон поднялся на террасу и вошел в гостиную.

При его появлении Полли вздрогнула. Она не ожидала Дика так скоро.

– Прости, я не хотел тебя напугать, – извинился он.

– Все в порядке, – сказала Полли. – Я задумалась и не заметила, как ты вошел. Мне тут пришло в голову…

– Что?

Полли опустила глаза, водя пальцем по глянцевой обложке журнала.

– В нашем пребывании здесь есть одно преимущество.

Мейсон внимательно посмотрел на нее.

– Да, одно преимущество определенно есть, – согласился он.

В значении его слов невозможно было ошибиться, и Полли внезапно почувствовала, что задыхается.

– Я имею в виду, – осторожно уточнила она, – что здесь нет никого, кто знал бы о нашем уговоре, а значит, и объяснять никому ничего не нужно… – Полли вдруг осеклась. – Не смотри на меня так! – прошептала она.

Не отрывая от нее горящих желанием глаз, Дик закрыл раздвижную дверь.

– Ты хочешь заняться любовью? – тихо поинтересовался он.

Прямота этого вопроса подействовала на Полли отрезвляюще.

– Нет! Я говорю совсем не об этом…

– Я хочу тебя, Полл! – глухо произнес Мейсон. В его взгляде сквозила неподдельная страсть. Полли было отлично знакомо это выражение. Много лет назад оно возникало в глазах Дика, когда им овладевало желание. Это случалось, когда они болтали, или читали, или смотрели телевизор. В какой-то момент Полли бросала взгляд на мужа и замечала у того в глазах выражение, от которого соски напрягались, грудь разбухала так, что, казалось, готова была вылезти из бюстгальтера, а между ног становилось влажно…

– Детка, – сдавленно продолжил Дик. – Я хочу тебя так сильно, что больше не могу думать ни о чем другом.

Полли показалось, что прошла вечность, прежде чем она нашла в себе силы для ответа.

– Мы не можем… – невнятно пролепетала она, не узнавая собственного голоса.

– Почему? Мы взрослые люди. Кому будет плохо, если мы сделаем то, чего оба желаем?

Мне будет плохо, Дик, пронеслось у Полли в голове. Потому что если я лягу с тобой в постель, то тем самым признаю, что до сих пор… до сих пор…

– Нет! – воскликнула она с таким отчаянием в голосе, что, казалось, задрожал даже воздух в гостиной. – Нет, – повторила Полли, лихорадочно подыскивая подходящий предлог. И наконец нашла: – Это будет несправедливо по отношению к Сиду.

– К Шерману?! – Имя незадачливого преподавателя слетело с губ Мейсона как ругательство.

– Ведь мы с ним помолвлены, – напомнила Полли. – Да и у тебя есть невеста. И это большая удача, что здесь нет никого, кроме нас, и никому не надо объяснять, почему мы не ложимся спать в одну постель.

– Понятно.

Полли ждала, что Дик скажет еще что-нибудь, но он молчал. Тогда она снова заговорила:

– Уверена, что здесь найдется возможность одному из нас устроиться на ночлег в каком-нибудь…

– Где? – насмешливо перебил ее Мейсон. – Посмотри вокруг, здесь нет даже кушетки. Только кресла и кровать в спальне.

Полли растерянно огляделась.

– А может быть, на втором этаже?..

– На каком втором этаже? Разве ты заметила где-нибудь лестницу?

– Ммм… нет, но…

– В бунгало нет второго этажа. Возможно, есть чердак, где лежит всякий хлам и живут летучие мыши.

– Мыши? – Полли содрогнулась от отвращения.

– Да, летучие, – холодно уточнил Дик, злясь на себя, на бывшую супругу и на Кэтти. В основном на дочь, потому что именно из-за нее они попали в эту дурацкую ситуацию. – Летучие мыши, которые питаются пауками. Огромными мохнатыми пауками размером с блюдце. Словом, очень забавными, как ты говоришь.

– Иными словами, ты пытаешься натолкнуть меня на мысль, что, если мы уляжемся в одну постель, это будет оптимальным решением?

– Блестящая логика!

Полли отшвырнула журналы и вскочила с кресла.

– Послушай, Мейсон, не будь таким высокомерным! И не забывай, что отнюдь не я явилась причиной нашего здесь пребывания.

– Конечно, не ты! – проворчал Дик. – Хотя если бы ты в свое время потрудилась прямо сказать нашей дочери, что она не может пока выйти замуж за Роба…

– Все, с меня довольно! – заявила Полли, решительно направляясь на кухню.

– Что, удираешь? – саркастически поинтересовался Мейсон.

– Нет, хочу поискать чего бы еще почитать, – бросила она через плечо. – Этикетка на банке с тунцом и та покажется интереснее, чем беседа с тобой.

– А я в таком случае попробую вплавь добраться до Флориды! – парировал Дик, поворачивая к выходу на террасу. – Все лучше, чем находиться с тобой на одном острове!

Полли ходила по спальне из угла в угол, временами поглядывая на часы.

Дика не было уже довольно долго. Не уплыл же он в самом деле во Флориду? На пляже его нет…

Размышления Полли прервал звук отворившейся двери. На пороге спальни стоял Мейсон.

– Прости, я должен был постучать.

– Ничего, я еще не ложилась.

– А вот я, признаться, не прочь немного поспать, – заметил Дик.

– Надеюсь, все же не в одной постели со мной! – фыркнула Полли.

– Других постелей здесь нет. Я думал, мы уже закончили обсуждение этого вопроса, – холодно произнес Мейсон.

Полли на минутку задумалась, а потом пожала плечами.

– Что ж, если ты так настаиваешь… В этой кровати с успехом могли бы уместиться четверо. Я лягу на одном краю, а ты… Что ты делаешь?

Пока Полли говорила, Дик подошел к кровати, откинул покрывало и взял одну подушку. С ней он двинулся в гостиную.

– Зачем ты взял подушку? – спросила Полли, последовав за ним и остановившись в дверном проеме. – Ты собираешься спать в кресле?

– Да, – сердито бросил Мейсон. Он швырнул подушку на одно кресло и установил к нему другое. Затем сел, подсунув подушку под поясницу и положив ноги на сиденье второго кресла. – Не желаю бросать тень на твою репутацию!

– Дик, ну зачем ты так?.. – начала Полли, но он протянул руку, нашарил на стене выключатель и погасил бра.

Гостиная погрузилась в темноту.

Полли не осталось ничего иного, как удалиться в спальню. Там она быстро разделась и юркнула под простыню, выключив предварительно верхний свет. Некоторое время она лежала, пытаясь уснуть, но мысли о Дике не шли у нее из головы. Наконец Полли встала, подошла к двери и приоткрыла ее.

– Дик! – шепнула она.

– Что?

Но Полли уже пожалела о своем опрометчивом поступке.

– Нет, ничего.

Я люблю тебя, Дик, думала она, лежа в темноте и прислушиваясь к скрипу кресел, на которых ворочался ее бывший муж.

Мейсон в это время тоже думал о той, что лежала за стеной в огромной кровати. Он представлял себе тонкий аромат ее волос, ее легкое дыхание. В любую минуту можно было подняться, пойти в спальню и прикоснуться к любимой…

Как же мне продержаться эту ночь? – спросил себя Дик, беззвучно выругавшись.