ГЛАВА ШЕСТАЯ. ДЕЛА ОГНЕННЫЕ И НЕ ТОЛЬКО

Хм, а неплохо, неплохо! Для вящего очарования не хватает только луны. Круглой, бесстыже-серебристой в этой бездонной черноте, и такой же нахально-глуповатой…

Длинные ресницы дрогнули словно в смущении, порхнули раз-другой сумрачными пушистыми мотыльками, и на небе послушно объявилась луна. Правда, по науке она называлось сателлитом и имела строго рассчитанные параметры – как свои, так и орбиты – однако все эти пошлости мгновенно улетели прочь при виде мягко засеребрившихся окрестностей.

– Маловата она будет, прелестная донна, – еле слышный голос озвучил сомнения, снедавшие и саму хозяйку ресниц.

В самом деле, стоило той лишь легонько дохнуть на полночное светило и протереть его ладошкой, как бело-сероватый с еле заметной желтизной круг послушно увеличился. И теперь из небольшого фонарика представлялся огромным чудом, разом выраставшим вообще в полнеба, стоило только к нему присмотреться. Колдовское, мистическое ощущение так и пробирало – ну что ж, пусть будет подарок поэтам и влюблённым.

– Отчего так долго? – бровка всего лишь легонько нахмурилась в сторону, как тут же оттуда мягко долетел ответ:

– Там тоже не будет ничего подобного урану и того, что за ним.

Идея сотворить мир без всякой дряни, так искушавшей его жителей своей мощью, оказалась на поверку куда более муторным делом, чем представлялось вначале. И всё же, лишь истинно великие ставят перед собой действительно великие цели – и успешно их решают? Кого б ни было решено поселить здесь, но уберечь малых сих от искушения таки стоило. Гномы ли, демоны или эльфы станут добывать руды и плавить их, но радиоактивность в этом мире просто-таки запрещена законами природы.

В остальном же, весь мир оказался к этому моменту рассчитан и сбалансирован – на миллионы лет вперёд. Как шепнул однажды забывшийся в нежности повелитель тьмы, вся бесконечность вселенной лишь отразилась в твоих глазах – и стала единственно реальной. И эти слова отчего-то крепко, очень крепко помнились…

– Значит, малыш Беня решился опять на некую каверзу? – как бы между прочим спросила в лунный свет обладательница двух изящных пальчиков, шаливших над рельефом, чтоб не было всё так уж слишком легко будущим первопроходцам и прочим пионерам. – Дракон говорит, что мог бы пресечь его самоуправство и сам – но вот так и не смог понять, что именно проходимец задумал. Потому решил пока подыграть.

Спутник её облаком бездонного мрака пал с небес, где повесил на свою орбиту ещё одну луну – меньшую и подальше – чтобы добавить загадок астрологам и звездочеям. Хотя, на самом деле, чтобы немного уравновесить тяготением луну большую, ведь сумеющие объяснить то Кеплеры и Ньютоны появятся здесь ещё ох как нескоро.

– Я тоже поговорил, с повелительницей всего, что растёт и цветёт, и она весьма заинтересовалась… – повелитель тьмы осторожно взял бессмертную за тонкое запястье и хохмы ради, её ладонью отпечатал прямо посреди самого большого материка соответствующей формы море. Вот будет споров среди учёной братии! Правда, под его лукавым взглядом отпечаток чуть было не сложился сам собою в кукиш, но всё же, как-то обошлось. – И даже состряпала на скорую руку свою аватарку, мы с петлей во времени послали её наперехват парню.

В ответном взгляде искоса отчётливо промелькнула смешинка, и оттого горный хребет вдруг вильнул зигзагом, обнаружив в своей средней, самой непроходимой части скрытый перевал.

– Зная вас обоих, я уже заранее ревную к той стервочке, – чуть насмешливо отозвалось облако света. И слетевшие с отряхиваемых рук искорки обратились россыпью островов морского архипелага.

Князь тьмы закатил было в возмущении глаза вверх. Но обнаружив там полный бардак по части созведий, поперхнулся своим возмущением и понёсся туда лично наводить порядок. Ещё было видно, как он бесцеремонно отвесил несколько пинков слишком вольготно разлёгшейся медведице, в бараний рог скрутил козерога, а потом соорудил что-то вроде качелей – правда, назвал это весами. Затем приставил присматривать сбоку трёхглазого охотника.

– Значит, жил-был себе один из наших миров, и вдруг на него свалились сразу две напасти? За одно только это с мерзавца Бени стоит содрать шкуру…

– Ну да, а потом он зачем-то вытащил оттуда эту сладкую парочку. Дракон сразу отмотал время обратно, всё выгладил – но эти двое-то остались? Вроде и есть, но вроде и взялись из ниоткуда. Я проследила, в прежнем мире их двойники живут нормально, и даже никогда не встретятся, – обладательница этого отозвавшегося голоса зачем-то устроила рядом с горами путыню, а в ней пальчиком понатыкала кривоватую цепочку оазисов. – Вот тебе и нехватка в минус два…

Ничуть не смущаясь, вернувшаяся с небес чернота хладнокровно распустила завязку на штанах – и через весь континент протекла полноводная река.

– Пошляк, – резюмировал наблюдавший за этим свет. Однако, судя по повившимся затем нескольким притокам, идея священной реки оказалась оценена по достоинству.

И всё же, заспорившие было над высотой горного пика обе всеобъемлющие сущности невольно придержали слова. Вселенная еле слышно, нежно и сладко зазвенела глубоким и хрустальным тоном. Почти то, почти готово!

– Как мне нравится этот момент, каждый раз волнуюсь, – признался повелитель мрака, и свет луны мягко погладил его чуть смущённую улыбку.

– О да, мой друг, меня уже пробирает дрожь, – искорки света медленно завихрились и властно сплелись с тьмой в причудливом сладостном танце.

Что-то ещё подстраивалось по мелочам, потрясшим бы других своими масштабами, кое-что подрегулировывалось – а вновь сотворённый мир постепенно словно набирал обороты. Звенел всё громче и естественнее, словно вбирая в себя сладкую ярость этих сошедшихся в отнюдь не кровавом поединке противоположностей. Словно механизм, тщательно спроектированный и любоно изготовленный, он застыл на какой-то миг в неустойчивом равновесии. Всё готово, осталось лишь вдохнуть жизнь – и запустить его на полные обороты.

И в то неуловимое мгновение, когда свет и тьма перестали существовать раздельно, взорвавшись буйством красок, тишину вдруг прорезало журчание первого ручья. Ему самозбвенно вторила пташка с расветшей ветви и тут же замолкла, словно устыдившись своего нахальства. Открыл глаза под стрательно для него приготовленным уютным пнём лесной дух – не просто заметив окружающий мир, но осознав в нём себя.

С радостным смехом пробежалась по поверхности воды озёрная нимфа, и из её ладони стайкой слетели цветочные феечки. Малышки принялись разбирать себе поляны с земляникой и грибами, кропотливо их обустраивать.

В освещённом луной затоне лениво плеснула рыба. Звук не потревожил бы и задремавшего на листе кувшинки лягушонка, но отражение луны в чёрной воде дрогнуло и разбежалось ломаными светящимися дугами.

– Каждый раз это доставляет мне такую радость, что я даже не могу передать… – обладательница этого слегка запыхавшегося голоса смотрела в мир тем взором, который безошибочно обличает глядящую на дитя мать.

Впрочем, тьма тоже отнюдь не безучастно отнеслась к этому, в том числе и её, творению. Она откровенно улыбнулась, а потом с лукавою усмешкой обратилась вновь к свету.

– Что-то эта вселенная слишком уж какая-то сонная, что ли. Патриархальная, ленивая – а давай-ка ещё добавим ей огня?

Вы думаете, свет оказался против? Да ничуть! И просыпающися мир вновь и вновь принялся вздрагивать в пронизывающих его сладких сотрясениях…

– Мерзавец ты, сэр Алекс, – убеждённым шёпотом заявила Иллена.

При этом эльфка не забывала проворно орудовать волшебными палочками, нанося на обшивку машины боевую раскраску. Заодно девица позёвывала с туманной улыбочкой, блудливо потягивалась и вообще вела себя соответственно мартовской кошке – даже Мурзик с потолочной балки прекратил вылизываться и с молчаливым укором уставился на это чудо.

Стоило признать, что этим поздним утром всю команду легонько потряхивало. И не совсем оттого, что переделанная «Молния», как не мудрствуя лукаво назвали на общем совещании машину, уже готова была к первым ходовым испытаниям. Не потому, что выдраенный до блеска корпус нынче блистал ярко-алым цветом, по бортам прорезанным серебристым зигзагом молнии. И уж конечно не по той причине, что нынешним ранним утром из домика расположенной на окраине посёлка маг-реанимации в шею вытолкали Гугля – живого-здорового, однако тише воды и ниже травы…

– А по шее, остроухая? – поинтересовалась гномелла, извиваясь проворным червячком, и вылезла из-под днища. – Порядок, сэр рыцарь.

При этом Стелла так многозначительно перекинула из руки в руку свою любимый гаечный ключ весом в полпуда, с таким намёком посмотрела на эльфку, что рука той боязливо дрогнула.

– Ну вот, смазала, – с огорчением зашипела Иллена сквозь поджатые губки.

Если бы гномелла могла только предполагать, как огорчена эльфка на самом деле, то скорее посочувствовала бы той. Обняла бы, поплакала на пару по-бабьи на извечную и непреходящую у всех рас тему – какие мужики козлы и мерзавцы… с вечера сэр рыцарь вовсе ничуть не предался тем удовольствиям, о коих при виде смазливой эльфки подумали бы любители всякой клубнички и прочей малины.

– Кто ты на самом деле, Иллена? И на кого работаешь? – сэр рыцарь, оказавшись в уютной темноте на ложе с вовсе не протестующей красавицей, выяснился вовсе не так прост и предсказуем, как того следовало бы ожидать.

И хотя два неистово и сладко бьющихся сердца разделял лишь уголок случайно забившегося меж ними одеяла, эльфка поначалу замерла пойманным цыплёнком. Её ладонь на остатках нежности ещё погладила по щеке парня, мимолётно подёргав ухо укоризной за несбывшееся, а затем легчайшим движением по плечу и руке ускользнула прочь.

– Я – это я. А работаю на вас, сэр рыцарь…

Что ж, примерно такого ответа Лёха и ожидал. Хотя его двадцать шесть и не ахти какой возраст, но жизнью парень уже был немного учён и излишней доверчивостью не страдал. Не бывает оно всё так просто – а если бывает, то на поверку оказывается ох как непросто. Ладно, в гонке просто повезло, плюс правильно выбранная тактика. Ну и, сам тоже вроде не сплоховал.

Возможно, конечно, что компания эта душевная к нему потом прибилась и сама собой – это лишь подлецы в сторонке поодиночке отсиживаются. Хорошие-то люди (и не совсем люди) всегда друг к дружке тянутся. Но чтоб столь феноменальной удачей оказалось сразу ещё и познакомиться со столь отпадной девонькой, одно только появление которой на Земле сделало бы сразу ненужными конкурсы красоты – ввиду полной их несостоятельности? Шалите, братцы, уж мы-то знаем, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке. Вернее, он только кажется бесплатным – вплоть до рокового последнего щелчка…

Иллена слушала молча, и лишь её неслышное дыхание периодически чуть холодило щёку легчайшим дуновением.

– Ой, Алекс – тебя послушать, так я и в самом деле насквозь подозрительная личность. Прямо сама себя боюсь до жути! – она легонько засмеялась и брыкнулась, когда парень почти случайно пощекотал под одеялом её пяточку.

Она перевернулась на живот и оказалась почти сверху, чуть поблёскивая глазами. Кончик её пальца легонько легонько и как-то необидно принялся прогуливаться по рельефу лица парня.

– Ну нет у меня при себе ни мини-арбалета с отравленными спицами, ни даже волшебной палочки с какой-нибудь дрянью. Хотя да, могла я тогда остановить Гугля одним только словом – однако, не стала…

Всё верно, такие изящные штучки устраивают и сеют смуту без малейших со своей стороны усилий – одним только своим присутствием. Или всего лишь проявляют в мужчинах и без того тлеющую в них подспудно агрессию? Вопрос, конечно, философский.

Вот и сейчас, Лёха почти борцовским приёмом перекинул девицу через себя. Легонько навалился сверху и на всякий случай даже прижал грудью, пресекая возможные поползновения и старательно не пуская в сознание так и обволакивающее собою обаяние. Он легонько куснул нахалку за едва видимую в полутьме носопырку и вдруг насторожился. Какое-то, ещё неясное ощущение легонько и необидно мазнуло по позвоночнику, заставив дрогнуть и чуть ли не ощетиниться кожу на спине.

– Пошли, мой друг? Уже заря закатным пламенем одета…

В самом деле, зимняя ночь в окне осветилась еле заметными огненными сполохами.

– Да только, сэр, всё это зря, – неожиданно мягко усмехнулась эльфка, принимая игру. – Ведь и закаты, и рассветы под хмурым небом декабря – две стороны одной монеты.

Они одевались быстро и сноровисто, иногда путая, где чьё – и тогда перебрасываясь деталями одежды вместе с небезобидными шуточками. Торопились, в общем… и вскоре под взглядом недрёманого Мурзика тихо выскользнули наружу.

Зимняя ночь, это что-то особенное. Особенно, когда мороз кусается не сильно, а нашалившийся за день ветер уже зарылся где-то в дальнем сугробе и теперь поглядывал оттуда, дружелюбно иногда помахивая хвостом. Чего греха таить, любил Лёха этакую погоду, когда не холодно и всё видно. Тем более, что снег под ногами чуть поскрипывал, а левую руку приятно оттягивала уцепившаяся за неё отнюдь не тяжесть.

Мимо них двое запоздалых гномов из переулка торопливо прокатили на свалку старую покрышку. Ещё было слышно, как они беззлобно, больше для порядку переругивались, воинственно топорща бороды. А затем, бросив колесо среди общего хлама свалки и таки добавив туда мусора, быстренько ретировались подальше.

– Прямо как ты со мной, – заговорщически шепнула эльфка и вдруг нервно поёжилась. – Сейчас свернёшь мне шею и забросишь туда же…

Лёха со вздохом скосил глаза влево-вниз, однако ничуть не поспешил озвучить своё негодование по поводу столь откровенного, обретающегося в головах хорошеньких девиц ветра. Он присмотрелся ещё раз к окрестностям, особо – к мягко светящемуся над головами зимнему небу. С виду это немного похоже было сиянием на ту дрянь, что пожрала родной мир, хотя оттенком цвета не то, да и угрозы в себе откровенно не несло. Потому парень прислушался к своим ощущениям и под ручку с Илленой торопливо обошёл свалку, зайдя с другой стороны и поближе.

– С подветренной, – усмехнулась эльфка, и себе повертев головой. – Наверное, это уже у тебя в крови, волчара.

Со стороны забавно было смотреть, как здоровенный парень шагал по полю, оставляя за собой едва не по колено глубиной колею. А рядом с ним, изящным неземным видением скользила девица, не только не проваливаясь в снег – вообще не оставляя за собой никаких следов.

– Но вообще, это напрасно, сэр Алекс – нам всё равно ничто не угрожает.

В какой момент это началось, Лёха не смог бы ответить. Просто, в какой-то момент времени вдруг обнаружилось, что тучи над головой сияют собственным светом, а окрестности и уснувший посёлок облиты этим неверным заревом. Так хотелось ущипнуть себя, да покрепче…

Он не вынырнул из облаков. И даже не просто возник, этот красавец огненный дракон. Чем-то он был похож на уже виденного Пима, зачем-то боявшегося мышей. Правда, этот оказывался ещё даже больше, и весь словно отлитый из огненного марева. С медлительной грацией исполин сделал кружок над местом, словно примеряясь. А затем лениво перевалил через крыло и спикировал.

Лёха откровенно ликовал – он угадал с местом, словно хороший кинооператор. И теперь зрелище несущегося прямо на него дракона одновременно восхищало и пугало. Небольшой и кажущеся безобидным издали силуэт стремительно вырастал в размерах, и только сейчас стало понятно, насколько же он огромен на самом деле… уцепившаяся за руку эльфка тихонько что-то пискнула и даже попятилась, после чего храбро спряталась за парня, словно он тут защита в случае чего и подмога.

Но выглядывала из-за спины, подрагивая и испуганно дыша в ухо, отчего по спине сновь побежали мурашки. Однако не такие, как от присутствия дракона – эти оказались сладкие и будоражащие… а приближающийся исполин одним махом то ли облил своим пламенем свалку, то ли облизал огненным языком предложенное ему угощение. Во всяком случае, когда перед глазами перестали маячить зайчики, там оказалось чисто.

А дракон грациозно выгнул шею, глянул вниз. Ну конечно, правки там не требовалось. Красавец уже миновал свалку, и размахнувшиеся на полувзмахе крылья оказывались как бы не шире самого посёлка… только сейчас, захолодев от решимости, Лёха и признался себе самому, зачем же он пришёл именно на это место.

Руки-ноги сначала отказывались повиноваться, словно признавая, какое же кощунство задумал их обладатель. Но всё же парень пересилил их сопротивление. Стиснув зубы и чуть не волоча за собой слабо трепыхавшуюся эльфку, Лёха шагнул наперерез набирающему высоту дракону и вскинул руку в том жесте, каким обычно голосуют на обочине…

Как ни странно, дракон заметил этих двух тщедушных мошек внизу. Сложив крылья, он крутанулся на месте. И, быстро уменьшаясь в размерах, устремился туда.

– Прокатишь нас немного, друг? Тут такое дело, ни разу мы не катались на драконах, – признался Лёха, сам изумляясь своему нахальству.

Небольшого уже размера дракончик, величиной с однажды виданного в зоопарке орла, медленно парил в воздухе перед застывшей парочкой. Вблизи от него приятно веяло даже не жаром – теплом покладистого пламени. И по всему выходило, что крылья ему скорее для красоты, чем для полёта.

– Тебя могу. Её – нет, – приятно-басовитым голосом отозвался огненный красавец, и длинным изящным хвостом указал на Иллену, всё не оставлявшую своих отчаянных попыток вновь спрятаться за спину парня. – Мы, драконы, с её небесной благодетельницей немного, как бы это сказать, не в ладах.

Как ни была эльфка поглощена борьбой с собственной трусливостью, но всё же поинтересовалась – понятное дело, этим хомо сам чёрт не брат, но отчего эту сэру рыцарю всё сходит с рук?

– Он ел пищу, сотворённую из огня нашего покровителя, и пил его вино, – важно возвестил дракончик, и плавно облетел парочку по кругу.

Лёха мысленно согласился, что довод и в самом деле весьма веский – а затем мысленно присвистнул и стукнул себя по лбу. Ещё тогда, блаженствуя на пиру у Пима, он заначил «на после завтрака» небольшое краснобокое яблоко. И стало быть, если предчувствия не обманывают, оно так и должно обретаться где-то в карманах десантного рябчика… быстренько охлопав себя, парень быстро нашёл искомое.

А затем, наскоро обтерев яблоко о полоски тельняшки, на ладони преподнёс фрукт замершей в нерешительности эльфке.

Вся символичность ситуации не сразу дошла до него. Да и у остроухих вряд ли знали притчу о змее-искусителе и прабабке Еве. И лишь тогда парень опомнился, когда дракон просиял всеми цветами радуги и осторожно поинтересовался – раз уж сказано А, то неизбежно придётся вымолвить и всё остальное.

– Драконье яблочко, Иллена…

Эльфка взяла плод с ладони парня осторожно, словно это была бомба или свернувшийся в клубок ядовитый ёж. А затем, взглянув на Лёху парой так и танцующих в глазах огненных дракончиков, со смачным хрустом впилась в яблоко.

– А ничего, получше многих, что я едала. Сорт джонатан-осенний, я такие как раз люблю!

Эльфка сноровисто обглодала добычу, а оставшийся огрызок аккуратно взяла пальчиками за хвостик и осторожно предложила дракошке. Тот поначалу шарахнулся было от угощения из столь сомнительных рук, но всё же в изящном пируэте крутанулся – и вот так, на полуобороте, снизу вверх цапнул предложенное.

– Скажи кому, смеху не оберёшься – эльфка кормит из рук дракона, – смущённо отозвался он и отлетел чуть подальше. Одновременно он изрядно увеличился в размерах и даже приопустил на зашипевший снег одно огненное крыло. – Ладно уж, залезайте…

Верно вам говорю – в хорошем пламени выгорает всё. А где найти огонь лучше, чем драконий? Потому и не удивительно, что на спине плавно и даже незаметно набравшего высоту дракона Лёха постепенно почувствовал, как его потихоньку отпустило. Под мягким и неудержимым напором необжигающего жара сами собою улетучились из головы все непонятки и недомолвки, стеснённость и предрассудки. Сейчас, рядом со столь мощной и неординарной сущностью, он и был самим собой.

Наверное, столь же основательно проняло и эльфку, потому что через некоторое, весьма продолжительное время деликатно посматривавший в сторонку дракон повернул голову и чуть насмешливо произнёс:

– Я вам что, кровать? Или летающий бордель?

В тот же миг он спикировал вниз столь стремительно, что только засвистел по сторонам обжигаемый воздух. И не успела ещё полная самых нежных чувств парочка опомниться и толком поправить на себе одежду, как уже обнаружила себя стоящей под дверью сарайчика, который потихоньку мысленно назывался домом.

– Спасибо, друг, – непритворно ласково шепнула эльфка, отчего-то оказавшаяся хоть и босиком, но в тельняшке парня. А затем она шагнула вперёд, безо всякого страха взяла ладонями мордочку вновь уменьшившегося дракона и безбоязненно её чмокнула. – Спасибо. Если вдруг понадобится помощь – прилетай… как тебя зовут, кстати?

Оказывается, драконам, и даже огненным, тоже свойственна стеснительность. Во всяком случае, в цветах его сияния отчётливо промелькнул оттенок смущения. А сам огненный красавец проворчал, что по их меркам молод он ещё, иметь собственное имя.

Лёха тоже погладил дракона по холке. Но не как Мурзика или соседского в прошлом боб-тейла, а как хорошего друга, и тот это оценил. Забавно и непередаваемо оказалось почувствовать под рукой это необжигающее и надёжное огненное нечто!

– А какой ты настоящий?

Дракон весьма покладисто позволил эльфке тоже почесать себя за махонькими изящными ушками, после чего заметил, что в любом виде он и есть настоящий.

– Или вы имеете в виду поведение? – это парившее в ночи огненное диво, оказывается, отсутствием соображения и воображения не страдало.

С сомнением он следил, как эльфка выудила из кармана парня свой многострадальный шарфик и попыталась оторвать от него ленту. Да куда там – эльфийский шёлк это вам порепче алмазной ткани будет! Потому дракон осторожно пыхнул огнём, словно лазером аккуратно отхватив кусок нужного размера. Не без подозрительности, так и плавившейся в его сияющих глазах, он выждал, пока Иллена завязала ему на шее галстук бабочкой. Причём как-то так, что тот обратился в неотъемлемое и довольно изящное украшение, этакий пикантный штрих.

– Прилетай в Вечный Лес как друг – и тебя всегда примут там, – негромко и с таким чувством объявила эльфка, что усомнившийся было в её действиях дракон виновато моргнул и даже, взмыв чуть выше, осторожно коснулся огненным дыханием её лба.

Драгоценный золотой шёлк её волос тут же взвихрился, а сама Иллена легонько вскрикнула и отшатнулась, когда от неё потёк несомненный и чуть пряный аромат жжёного сандалового дерева.

– Потерпи чуть, всё же поцелуй дракона не столь безболезнен… кстати, насчёт двух сторон одной монеты ты почти угадала, остроухая. Ведь оба моих крыла и есть для этого мира заря утренняя и вечерняя, когда я ими обнимаю его… вот и всё!

В самом деле, неистово просиявшая над переносицей эльфки огненная точка быстро угасла. И в довольном ворчании дракона прозвучало, что отныне любой из их братии не станет с лёту атаковать остроухую и превращать её в пережаренную до угольёв котлету, а прежде присмотрится и даже прислушается.

Поскольку эльфка уже приплясывала от холода – босиком на медленно тающем от присутствия огненного гостя снегу – то парень быстренько натянул на её ступни замшевые с узорчатой вышивкой полусапожки.

– Прилетай как нибудь, дружище. Чувствую, впереди без потрясений не обойдётся. Поучаствуешь, глядишь – сообразим тебе что-нибудь с имечком… – на прощание он сердечно обнял этого вдруг ставшего таким близким и понятным дракона.

Тот понятливо ухмыльнулся парню, одновременно коварно пощекотал хвостом взвизгнувшую девицу и даже шуганул высунувшегося было в дверь любопытного Мурзика.

– Что ж, тогда не говорю прощайте – а до свидания, – выдохнул дракон и плавно взмыл ввысь.

По широкой дуге он улетал вдаль, в так зовущие его небеса, оставляя за собой красивую, медленно гаснущую и словно приглашающую за собой огненную тропинку. А вослед дракону зачарованно смотрела эта отчаянная и полудетая парочка…

– Так почему наш сэр рыцарь назван мерзавцем? – с нажимом повторила гномелла, поигрывая в ладони гаечным ключом.

Миг-другой эльфка сосредоточенно поправляла рисунок на борту машины. А затем хоть и поморщилась, но кивнула созерцанию получившегося, и обернулась.

– А если я в него влюблюсь?

Хорошо, что сам Лёха не слышал последовавшего за этим весьма откровенного женского разговора. Ибо обретался в кабине, где протягивал и прилаживал длинный тросик к переключателю. Ну да, конструкция фар у эльфки получилась диковинная, в другое время стоило бы и отпустить по этому поводу пару-тройку ругательств. В самом деле, на носу машины были прикреплены две небольшие панели. И вот этим протянутым к ним тросиком можно было приблизить или отодвинуть от тех две специально заговоренные волшебные палочки – отчего магические светилки сияли весьма ярко или же гасли. Да уж, электричество тут отдыхает…

Потому-то выбравшийся наружу парень и поспел лишь к самому концу бесконечных в принципе разговоров, когда женщины поверяют друг дружке свои тайны. Но и обрывка услышанного хватило Лёхе, чтобы потрясённо замереть. Оказывается, у гномов всё не как у людей! Ну представьте, мальчишку ещё в пелёнках женят на вполне нормального возраста девице. Ну да, кормит-поит она его, ухаживает… а когда сама обращается в старуху, уже повзрослевший гном присматривает за одряхлевшей подругой жизни. И лишь в кратком промежутке где-то посередине они могут обзавестись потомством…

– Да вижу я, как Бран на меня иногда посматривает. Да, он парень видный и хороший – но, нельзя поперёк закона. К тому ж, мы с ним и из разных кланов вдобавок. Но главное, не от его взгляда у меня сердечко стукотит, – шепнула чуть раскрасневшаяся отчего-то гномелла. Заметив выбравшегося из машины парня, она смутилась и умчалась прочь, забыв здесь даже свой любимый гаечный ключ.

Кстати, Бран с обоими гоблинами над чем-то возились в уголке мастерской. Подклёпывали что-то, спорили и иногда соглашались, и вновь шорхали радужно отблёскивавшими напильниками. Наконец, гном придирчиво осмотрел что-то в своей ладони, и борода его кивнула.

– Стелла, Иллена, а пошли-ка прогуляемся к местному колдуну? – при этом гном с такой хитринкой во взоре посмотрел на Лёху, что тот понял – без него.

И когда вся таинственно перешёптывавшаяся банда вывалила на мороз, он принялся подстраивать положение фар, ориентируясь по пятнам света от них на двери. В самом деле, следовало расположить их так, чтоб светили панели на дорогу, а не бог знает куда. И уж понятное дело, не в лица встречных водителей, буде такие тут объявятся.

Между делом он вспоминал несбывшиеся сладкие безумства пролетевшей как один миг ночи и мимолётно прислушивался к радостно звенящим где-то внутри колокольчикам. Воистину, стоило восславить вселенную, коль есть в ней вот такая девчонка… кстати, о птичках! Чуть обострив постепенно проявляющееся восприятие, уже давно запретивший себе чему-то удивляться парень отложил в сторону отвёртку. И, накинув на себя меховую безрукавку, неслышно выбрался через заднюю дверь…

Он нашёл его там, где и ожидал. Ссутулившийся и словно придавленный горем Гуг сидел на колоде позади одного из домов и мрачно покуривал в кулак. От одного вида этого здоровенного и будто чем пришибленного мужика Лёха поморщился, однако ноги сами вели его вперёд.

– Здоров будь, – негромко выдохнул он вместе с первой струйкой ароматного дыма, уже усевшись рядом. – Ничего не хочешь мне сказать?

Здоровяк вовсе не малость переменился в лице, завидев рядом с собой столь опасного соседа, дёрнулся, но всё же на месте усидел. Наверное, и соображением оказался не обделён, потому как после очередной затяжки всё же отозвался.

– Раньше я недолюбливал эльфов, а теперь, так просто ненавижу, – он сплюнул в сторонку.

Оказалось, что некая златокудрая бестия объявилась в посёлке автомобилистов где-то с неделю назад или чуть больше. Ну да, поначалу из-за неё чуть не передрались… но эльфка сама подхватила под локоток самого крутого из местных – его – и удалилась с ним под восхищёнными и завидующими взглядами.

– Но самое паскудное не это, – на лицо собеседника выскользнула такая злобная гримаса, что Лёха на всякий случай немного забеспокоился.

Оказалось, что презрение и ненависть мужика к соплеменникам Иллены вполне понятны и даже вызывали сочувствие. Оказалось, что в лазарете, как назвал маг-реанимацию Гугль, с него заодно сняли и навешенные коварной эльфкой чары. Выяснилось, что мерзавка, пользуясь кое-какими способностями своего роду-племени, попросту отвела ему глаза. И ночью с ним была не она, а вполне себе подходящая по комплекции девка из непотребного заведения.

– Мало того, ещё и гоблинша зелёная, – сокрушённо признался мужик и с такой силой затянулся своей самокруткой, что та затрещала.

Лёху просто обдало жаром. Да уж, оскорбление первостатейное – и наверняка от мести этого мужика удерживало лишь воспоминание о первом знакомстве с парнем. Вот тебе и эльфы, вот так светочи и образчики…

– Тебе с ней нормально было? – неделикатно поинтересовался он. И получив чуть горьковато-смущённый ответ, что как никогда в жизни, решительно предложил. – Да забери ту девку к себе, и будь с нею счастлив! А станет кто что вякать или возражать, зови меня – на пару с тобой мы начистим рожи всем и даже ментам.

Судя по физиономии мужика, сомнения того обуревали нешуточные. И всё же стоило признать, тонкий маневр Лёхи удался – мысли Гугля послушно потекли в нужную сторону. А вовсе не в ту, которая могла бы привести вновь к руко-ного-махательству и соответственно, прикладству.

– Я подумаю, – неожиданно покладисто кивнул здоровый и сильный мужчина после непродолжительного размышления. – Но подумай и ты, паря – кто эта остроухая пташка и по чью душу сюда прилетела…

Из-за угла налетел порыв ветерка, сыпанул со стрехи пригоршней колючих в лицо снежинок. Давно уже сосед, смущённо переминаясь с ноги на ногу в стоптанных валенках, скомканно попрощался и ушёл – а парень всё так же неподвижно сидел и прислушивался, как под одежду медленно и вкрадчиво забирался мороз. В голове оказывалось так же пусто и холодно, как снаружи.

И лишь когда за домами что-то ярко сверкнуло, а спустя несколько мгновений донёсся грохот, парень стряхнул с себя оцепенение и кое-как поднялся на ноги. Да уж, судьба щедра и на подарки, и на плюхи. Впрочем, не стоит на то роптать? Спасибо, что хоть какая-никакая, а есть она, жизнь…

– О, сэр рыцарь – а мы вас уже по всем окрестностям оборались! – обрадовалась вся румяная и возбуждённая компания, когда Лёха в клубах крепчавшего к вечеру мороза ввалился в дом.

Эльфка, как-то таинственно улыбаясь и что-то пряча за спиной, подобралась поближе. Обожгла щёку прикосновением никогда не приедающегося поцелуя, а потом протянула на ладони что-то блестящее. Присмотревшись, парень признал в этом браслет от своих часов, к которому оказалось приделано нечто непонятное.

Под восхищённые голоса обступивших, Иллена обернула это вокруг запястья парня, а гном с блестящими молоточками и щипчиками быстро приклепал застёжку наглухо.

Справедливо ожидая, что прямо-таки распиравшая всех непонятная гордость рано или поздно непременно выплеснется наружу, парень пока помалкивал. И оказался прав – первой не выдержала гномелла. Оказалось, что у эльфки откуда-то завалялась чешуйка дракона (ну, мы-то с вами знаем, откуда) – вот её-то после некоторой обработки и с соответствующим заклятьем на браслетку и прицепили!

В самом деле, в вернувшемся на место изделии что-то приятно согревало руку, медленно перетекало и вроде как изучало своего хозяина. И вот наконец решившись, над тёмно-алой пластинкой в форме сердечка вдруг вырос в воздухе небольшой то ли столбик, то ли треугольник. И вообще, от этого всего повеяло чем-то нездешним, вечным. Где-то там светило никогда не заходящее солнце, а от того на чешуйку падала небольшая, но отлично заметная остренькая тень.

«Да ведь, это солнечные часы!» – наконец сообразил парень и осторожно потрогал никогда не виданное маленькое диво. К его удивлению, палец не встретил ничего, словно в пространстве над драконьей чешуйкой сама собою обреталась объёмная голографическя картинка. Но стоило только убрать помеху, как всё оказывалось на прежнем месте. Ясное дело, и ночью подсветка не нужна! А уж сама идея заводить такие или менять батарейки казалась вовсе уж ненаучным бредом…

Говорили, перебивая друг дружку, все разом. И всё же, дурацки улыбавшийся подарку парень разобрал, что гномы то ли ворчат, то ли хвастаются, что вот об эту малость истёрли долыса два напильника с алмазным напылением. Что общая идея эльфки, и светило взято ихнее же, эльфячье – Анар. А вот составить и навесить заклятье пришлось здешнему колдуну, которого гоблины подкупили и вдохновили вовремя извлечённой из-под полы парой бутылок контрабандного зелья, благо сам старикашка их гоблинский соплеменник.

– Поначалу как сверкнуло, как грохнуло! – с восторгом вещал Наф-наф, который уже сменил смокинг и цилиндр на вполне пролетарского вида комбинезон с где-то уже протёртой на локте дырой.

Постепенно возбуждение улеглось, и вот уже парень забрался в кабину, вжал кнопку пуска. Чуть волнуясь, он переключил передачу на первую и посмотрел в отворяемые гоблинами ворота так, словно за ними вдруг открывался весь мир…