"Магия Дерини" - читать интересную книгу автора (Куртц Кэтрин)

Методика исцеления

Отбрасывая философские различия направлений в обучении Целителей, мы можем сделать несколько общих посылок относительно того, как происходит исцеление.

Прежде всего, Целительство требует физического контакта. Целитель должен прикоснуться к своему пациенту, желательно недалеко от раны или места повреждения. Это требование совпадает со многими библейскими упоминаниями, которые связывают исцеление с наложением рук, эта же тема поднимается в горестном разговоре Тависа с Райсом относительно дальнейшей возможности Тависа исцелять, не имея одной руки.

Таким образом, силы разума Целителя — основа; баланс же этих сил как бы символизируется двумя руками Целителя. Однако символ остается всего лишь символом, удобная зацепка, на которую может опереться ментальное состояние. Если же, как утверждает Тавис, старое соотношение более невозможно поддерживать, если старая символика более неприменима, тогда может быть установлена новая, как только Тавис осознает свою ограниченность и примет жизнь такой, какая она есть, что в конце концов он и делает. Конечно, некоторые ограничения не обойти. И располагать всего лишь одной рукой означает, что порой Тавис будет сталкиваться с некоторыми трудностями во время физических манипуляций, которые иногда бывает необходимо провести Целителю, чтобы добиться истинного исцеления — что на самом деле и происходит, когда он посредством Портала приводит с собой раненого Анселя в святилище михайлинцев в «Скорби Гвиннеда» и вынужден призвать других Целителей на помощь; однако любой из них был бы вынужден просить о помощи в таком случае. В данных обстоятельствах он делает все от него зависящее.

Часто Целители работают с не-Целителями или даже людьми-помощниками. Так Ивейн настолько часто работает с Райсом, что в конце концов становится способной направлять целительские возможности своего сына-Целителя, хотя сама Целителем не является. Первый помощник, которого мы видим вместе с Райсом — слуга по имени Гиффорд — не был даже просто Дерини. Даже такой полноценный Дерини, как Сирилд, королевский Целитель, вызванный, чтобы ухаживать за повредившим сухожилие Райсом, привлекает помощь не-Целителя.

Таким образом, в определенные моменты любой Целитель может быть вынужден прибегнуть к физической помощи. Тавис просто может нуждаться в этом более часто, чем Целитель, у которого две руки. Однако его ущербность будет сведена к минимуму, как только он научится поддерживать равновесие и привлекать помощь, когда он нуждается в ней. Все дело не в руках самих по себе, хотя можно предположить, что Целитель вообще без рук может встретиться с более чем обычными трудностями во время использования именно этого дара.

Тем не менее, нам следует отметить также одну важную вещь: руки Целителя наделены еще и определенным символизмом, и Тавис, несомненно, осознал это в тот миг, когда получил свое увечье; возможно, он и не мог бы выразить этого словами, однако, вероятно, именно с этим и была связана его почти истерическая реакция на случившееся. Дело в том, что по эффективности воздействия и харизме руки Целителя как наиболее заметный инструмент проявления его силы имели почти такое же значение, как и руки священника. В самом деле, профессия Целителя считалась настолько близкой профессии священника по сокровенности призываемых сил, что во время последнего принятия и облечения полномочиями Целителя его руки помазывались и освящались тем же образом, как и руки священника. Мы видим реакцию Сикарда Мак-Ардри на то, что было сделано с руками священника Дункана во время пытки («Милость Келсона»), и оправдание Лорисом содеянного на том основании, что Дункан как Дерини осквернил этими руками самую жертву, которую он осмелился предложить. Нам также следует вспомнить Райса, созерцающего, что сделали его руки и что могут делать, когда он размышляет над своей новой способностью блокировать могущество Дерини, что даруют ему его таланты.

Тавис дает ту же клятву Целителя, и руки обоих были освящены в торжественном ритуале. Не удивительно, что потеря руки стала для Тависа таким ударом.

Таким образом, мы можем прийти к заключению, что физический контакт с пациентом составляет сущность целительства, желательно двумя руками, хотя допускается и контакт одной. Затем Целитель должен очень отчетливо представить себе, что он собирается совершить. Это предполагает, что ему необходимо располагать точным знанием того, как должно выглядеть нормальное здоровое тело. Из этого мы можем вынести, что Целители во время их обучения приобретают базовые знания о нормативной анатомии и физиологии человека так же, как врачи и военные хирурги. В случае крупных повреждений, таких, как перелом костей или различные типы разрывов тканей, визуализация Целителя в значительной мере более непосредственна. Сложнее лечить, когда повреждения не столь очевидны или задевают более сложные структуры, такие как внутренние органы, о функционировании которых известно намного меньше.

Непосредственные хирургические процедуры, отличные от исцеления повреждений, охватывают другую определенную, если не ограниченную область способностей Целителя. Первый пример исцеления этого рода, свидетелями которого мы стали, это случай с Целителем Симоном, произошедший шестьдесят лет спустя после того, как мы впервые встречаемся с молодым послушником-Целителем в аббатстве святого Неота, когда он удаляет опухоль на предплечье Джилре д'Эйриала («Архивы Дерини»). Другие хирургические манипуляции могут включать вскрытие и дренаж абсцессов, удаление инородных тел, таких как наконечники стрел, и иногда даже проведение кесарева сечения.

Принципиальное ограничение такого целительства будет заключаться в способности визуализировать тело пациента, которому возвращено здоровье. (Очевидно, все повреждения на микроскопическом уровне, как, например, предотвращение разрастания раковой опухоли, недоступны воздействию Целителя.) То, что Симон способен распознать злокачественную опухоль на руке Джилре, определить, что давление, оказываемое на нервы этой опухолью, вероятно, и является причиной того, что молодой человек не в состоянии действовать этой рукой, и провести соответствующую хирургическую операцию в полевых условиях, сделав анестезию, прооперировав опухоль и залечив разрез, позволяет признать, что он, по крайней мере, способен сам продолжить свое обучение после роспуска Ордена гавриилитов в 917 году. Постоянное пребывание Симона у руин аббатства святого Неота дает возможность предположить, что, по-видимому, другие Целители тоже возвратились в Гвиннед после того, как первоначальный размах преследований, развернутых регентами, пошел на убыль, возможно, были объединены секретной миссионерской подпольной организацией, которая, вероятно, осторожно распространялась по всему Гвиннеду. (Его приглашение Джилре присоединиться к нему у незапятнанного алтаря означает, что какое-то ответвление старого Ордена гавриилитов должно было сохраниться, даже если в него теперь принимались обычные люди наравне с Дерини.)

Таким образом, знание анатомии — ключ к успеху Целителя, но, к сожалению, оно не имеет отношения к общему разделу медицины и механизму заболеваний — отрасль, в которой наиболее образованный Целитель может лишь ненамного превзойти хорошо обученного врача-человека.

Связь между загрязнением ран и инфекциями тем не менее была замечена. И чистота ран и предметов, окружающих пациента, считалась важным элементом как людьми, так и врачами-Дерини, однако теория вирусов фактически не имела развития в течение многих столетий. Стандартная фармакопея обычного лечения симптомов была доступна практикующим врачам любых убеждений. Дерини же имели, кроме того, доступ к немногим особым снадобьям, отличающимся по своим свойствам от известных науке того времени природных средств, таких как мох-сфагнум и синеватый порошок, который, по-видимому, был плесенью, подобной пенициллину; сумка Целителя не столь уж богата лекарствами, когда дело доходит до непосредственного медикаментозного вмешательства. Целители неспособны вылечить обычную простуду или любые другие подобные недомогания, которые мучили человечество на протяжении столетий.

Другие таланты Дерини, не имеющие непосредственного отношения к Целительству, также могли быть использованы в этих целях. Способность «безболезненно усыпить пациента, прежде чем оперировать его… это благословение свыше, и неважно, откуда оно исходит», — замечает Дугал после того как Келсон помогает ему наложить шов на раненого солдата по окончании сражения («Сын епископа»). И в самом деле, сонные чары — одно из наиболее широко применяемых средств наряду со снятием боли, и обе способности обычно доступны всем Дерини, каким бы ни было их обучение.

В определенной мере большинство Дерини также могут научиться останавливать кровотечение, что, по сути, составляет простое применение психокинетических принципов, хотя для этого следует звать, когда, где и на какой срок прилагать соответствующее давление, чтобы не причинить большего вреда, чем пользы. Однако сама потеря крови не может быть восстановлена магией Дерини, что потерявший от горя рассудок Келсон имел все основания почувствовать очень хорошо, наблюдая, как утекает жизнь Сиданы из-под рук Моргана и Дункана. Если пациент умирает в результате потери крови, он не может быть возвращен к жизни, даже если травма, послужившая причиной этой потери, исцелена. (Камбер узнает это в результате неоднократного общения с Райсом. Таким образом, он должен был наложить заклинание, сохраняющее жизнь, прежде чем сам умрет от потери крови.)

Целитель не в состоянии произвести новую кровь, чтобы вновь заполнить кровеносные сосуды, не дошла до переливания крови и наука Одиннадцати Королевств. Традиционная медицина была лишь знакома с основной концепцией замены потерянной жидкости через рот и считала, что поглощение пациентом пищи и напитков позволяет поддерживать воспроизводство новой крови, однако такие меры, конечно, не всегда были достаточны. Для того чтобы есть и пить, пациент должен быть жив. Целители иногда могут казаться «чудотворцами» и не позволять смерти приблизиться в течение некоторого времени, но они, к сожалению, не обладают абсолютной властью над жизнью и смертью.

Наряду с этим, обыкновенные Дерини, которые постоянно работают с Целителями, часто обучаются применению и других полумедицинских методов, как, например, мониторинг, регуляция дыхания и сердечной деятельности — защитные мероприятия, также широко применяемые во время исполнения определенных магических процедур, включающих вхождение в глубокий транс, находясь в котором, оператор может потерять контроль над функциями своего тела и попросту забыть о необходимости дышать. До некоторой степени контроль над температурой тела также возможен, хотя лишь в ограниченной мере; так, Целитель едва ли в состоянии справиться с сильным жаром у больного. Камбер способен несколько охладить жар собственного тела, прежде чем пройти ритуал посвящения в епископы («Святой Камбер»), однако когда Нигель спрашивает о возможности понизить температуру в зале, где будет происходить передача потенциала Халдейнов, Дункан сообщает ему, что это потребует расхода энергии, которая понадобится им для других целей.

С таким же успехом Целители способны действовать и вне пределов бренной плоти. Разум может быть источником болезней, не менее серьезных, чем тело. И именно в этой сфере целительства Дерини не-Целитель способен действовать с той же эффективностью, что и тот, кто располагает даром исцелять. Дерини-психолог, способный отличить правду от лжи и даже читать мысли пациента, часто может преодолеть подсознательное сопротивление и достичь уровней формирования ложных установок и даже иногда получить прямой доступ к причинам психических нарушений. Примеры этого типа лечения мы видим в попытках Райса и Джорема помочь Катану совладать со своим горем и чувством вины («Камбер Кулдский») и в работе Ориэля со сломленным Декланом Кармоди в «Скорби Гвиннеда». Кверон утверждает, что техника, которую он использует для проецирования воспоминаний Гвейра, также является эффективным способом лечения определенных ментальных заболеваний.

В сфере духовной и пастырской поддержки как Целители, так и не-Целители Дерини имеют отчетливые преимущества над простыми врачами, лечащими душу. Этим и может отчасти объясняться враждебность Церкви по отношению к духовенству Дерини, так как способность Дерини как духовников разглядеть именно то, что лежит на сердце кающегося, способствует большей эффективности пастырской деятельности Дерини по сравнению со священником-человеком.

С другой стороны, какой защитой располагает бедный беззащитный смертный, жаждущий анонимности и тайны исповедальни, против уловок Дерини-священника, который может добиться того, чтобы кающийся открыл ему то, что он мог бы сохранить в тайне даже от исповедника? Дерини знают лучше, чем кто бы то ни было, что ни один из по-настоящему добросовестных священников никогда не нарушит свой священный обет и не раскроет тайну исповеди даже под страхом смерти. Однако церковная теократия, в которой главенствовали люди, особенно после Реставрации Халдейнов, все с большим недоверием относилась к Дерини. Несмотря на это, у нас создается впечатление, что методы медитации Дерини иногда позволяют достичь уровней религиозного пыла и экстаза, едва ли доступных простым людям. Неужели Дерини ближе к Господу? А если нет, как осмеливаются они претендовать на это? И разве религиозные Ордена Дерини не проводят обряды церкви несколько иначе, чем принято у людей? Возможно, Дерини вообще не принадлежат Господу?! Но страхи эти, в общем-то, не оказали особого влияния на умы, уже отравленные завистью и замкнувшиеся на себе из нежелания понять.

Целители-священники? Они не лучше остальных Дерини, если уж на то пошло!