"Мечта" - читать интересную книгу автора (Биллс Рэндалл)

5

Горечь вгрызалась в его сознание.

Сказочный зимний ландшафт расстилался перед Андреем, словно древняя статуя, выполненная из чистейшего кристалла. До самого горизонта чуждые чудеса Страны Мечты застыли в ледяном молчании пространства и времени. На мгновение, на эту самую секунду мир оказался заморожен в своей борьбе против неумолимого Времени.

Слева от него начинался лес. Ветви псевдодеревьев были покрыты толстой коркой наледи, а довершал картину почти метр свежевыпавшего за ночь снега. Его тяжесть медленно пригибала ветки к земле, пока псевдодеревья не стали похожими на старых согбенных бабушек с поникшими плечами – результат почтенного возраста и тяжело прожитой жизни.

Под острым углом влево от места, где стоял Андрей, простирался ближний подлесок – бесконечная череда старух, одетых в зеленое и белое. Прямо рядом с ним располагался вход в широкую долину. Словно колышущееся поле генетически измененной пшеницы, застывшей на мгновение перед зрачком голокамеры, во все стороны бесконечными волнами на сотни квадратных километров простирался снег. Далеко справа от Андрея обзор перекрывала горная цепь – мифический титан, впавший под снегом в зимнюю спячку. Только бедра и плечи его были более-менее свободны от белого одеяла, а тело гиганта являло собой правый фланг долины, перед которой он стоял.

Идеальная сцена для голооткрытки. Привет мамочке, рассказ о развлечениях дочурки, впервые посетившей другую планету. Или, например: «С любовью от твоей жены, которая ждет-не дождется возвращения домой, к любимому мужу». Что мы здесь делаем?

Его мысли и реальность одновременно вторглись в пасторальное умиротворение этой сцены и смели его прочь. На краю поля зрения Андрея появилась чернота: он подавил гнев, преследовавший его уже несколько дней – словно голодный хищник, идущий по следу подраненной добычи.

Здесь и там установить артиллерию. Вон там, впереди, должен занять позиции авангард, придется возвести укрепления. Сектора обстрела здесь и здесь, с возможностью перекрес-

тного огня вдоль этой линии. Вон ту секцию заминировать и тоже включить в сектор обстрела. Пехота окапывается с обоих флангов, танки идут вперед в укрытие и маскируются. Боевые мехи выстроить в линию за первой лесополосой, легкие машины укрыть за холмом, чтобы можно было их быстро использовать в любом месте в качестве подкрепления. Запасные позиции тут, тут и тут. Отлично защищены. Здесь можно задержать троекратно превосходящие силы противника.

Снежная шапка сорвалась со стоящего рядом псевдодерева. Словно бабушки-старушки стали бодренько сбрасывать с себя лишний груз снега, подталкиваемые предчувствием приближающейся угрозы. Вибрацию почвы от могучих шагов боевых мехов можно было чувствовать все отчетливее – всё то время, пока Андрей занимался своим безукоризненным боевым анализом ландшафта. Бал начался и он почувствовал, как его охватывает ледяной холод. Он содрогнулся и закашлялся, втянув морозный, острый, словно кинжал, воздух. Изо рта поднялись несколько облаков пара, немедленно подхваченные ветром. Человеческие легкие просто не созданы для такой погоды.

Он бросил взгляд через правое плечо назад. На секунду ему показалось, что спящий великан, лежащий с правой стороны долины, зашевелился. Но сон титана был крепок и снежное одеяло, которым зима укрыла его, успело превратиться в настоящую ледовую броню. Андрей вновь всем корпусом почувствовал содрогание почвы – однако на этот раз сильнее – и отмахнулся от своего видения, растаявшего, как облачко пара. В этот момент поблизости показалась самая могучая машина из всех, какие изобрело человечество – двенадцатиметровый боевой мех прошествовал мимо него и направился в долину. Снег не представлял серьезной преграды огромным ногам, движимым миомерами.

Даже через утепленный комбинезон и наушники с двойной изоляцией Андрей уловил завывание активаторов, обеспечивающих машине подвижность. Шаги бухали мощно и размеренно, а руки, двигавшиеся вперед-назад им в такт, настолько усиливали шум, что Андрею показалось, что вокруг него бушует рой рассерженных шершней. Солнечный свет отражался от систем оружия на торсе колосса и огромная пушка-ПЧ под правой рукой, казалось, была вся наполненна адской энергией, ждущей только возможности выплеснуться наружу.

Почему первой должна быть именно ты? Имеет ли это вообще какое-то значение? Андрей даже не пытался подавить свой гнев. Напротив – он хотел разозлиться как следует, но это у него не получалось. Вместо чувства злости он снова ощутил горечь – ту горечь, которая заменила в последнее время собой всякую иную эмоцию. Наверное, всё это – моя вина. Но только ли моя? Как будто я тащу за собой недостаточно всякой дряни. Должен ли я в самом деле за все это обвинять самого себя?

На некотором расстоянии, вероятно, даже за пару километров отсюда – трудно сказать: интенсивное отражение солнечного света превращает долину в гигантскую комнату кривых зеркал – он мог различить противников «Блэк Найта», который только что прошел мимо него. Он взялся за цифровой полевой бинокль, висевший на неопреновом ремне у него через плечо, и приложил его к снежным очкам, защищавшим его глаза от ледяного зимнего ветра. Андрей поколдовал над кнопками приближения и вся сцена словно прыгнула поближе к нему, так что трио, противостоящее «Блэк Нашу», оказалось прямо у него перед носом. «Ланселот», «Най-тхок»… и «Клинт».

Ну, как минимум, все три- более лёгкие, чем «БлэкНайт». И Никки милостиво остановился на трех противниках, а не на четырех, как планировал. Впрочем, обе мысли не смогли как следует успокоить Андрея. «Дьявол, о чем ты только думаешь, Никки?» – заорал он в морозное пространство, используя даже вслух прозвище своего брата, которое обычно держал при себе.

– О том, что в конце концов, когда закончатся квалификационные тесты в боевых условиях, будет создана армия фанатично преданных бойцов, Андрей.

Он переполошенно уронил бинокль и резко обернулся назад. Температуры его тела хватило на то, чтобы тонкий наст, на котором он уже несколько минут стоял, начал подтаивать. Резкого

движения оказалось достаточно, чтобы одной ногой пробить эту корку. Он потерял равновесие и жестко ударился бедром и локтем о ледяную поверхность.

Андрей сел и поднял глаза вверх, радуясь, что зимний комбинезон скрывает его красное лицо. Прямо перед ним стояло еще одно такое же покрытое с ног до головы форменным комбинезоном человеческое существо. Это вполне мог быть Николай или даже – только не это!

– Дженнифер Уинстон. Или один из нескольких дюжин офицеров-наблюдателей, присутству ющих на этих бесконечных, бесчисленных тестах. Одна мысль о том, сколько месяцев все это продлится, сколько военного имущества будет уничтожено, сколько раненых и убитых… и сколько придется потратить на восстановление людей и машин… Эта мысль причиняла слишком большую боль, чтобы додумать её до конца. Андрей не хотел даже вспоминать о том, что это только начало и они стоят на пороге совершенно иных времен.

– Извини, – сказало непонятное существо и протянуло Андрею руку, чтобы помочь встать. Хотя из-за костюма Андрей не мог определить – женщина перед ним или мужчина, но хватка чужака была явно женской. Он поднялся на ноги. Откуда-то мне знаком этот голос. Но кого он ему напоминал – этого Андрей сказать не мог.

Несмотря на мрачное настроение, Андрей улыбнулся – и удивился, что еще может улыбаться. Странно, что делает с нами любопытство.

– Не извиняйтесь. Вы меня просто ошарашили. Сам виноват.

– Когда человек так весь закутан, к нему может незаметно подкрасться целый мех. Мне нуж но было предупредить.

– Ничего, все в порядке.

Охваченные теплоизоляционным комбинезоном плечи приподнялись и опустились, словно вновь прибывшая придала не слишком большое значение этой истории. Андрея разбирало любопытство и он лихорадочно рассуждал, кто же перед ним. Ей известно мое имя, почему оке мне не известно её?

– Что вы только что сказали? – в конце концов переспросил он. Если я начну с ней разговор, мне будет легче определить, с кем я имею дело.

– Я говорю: Николай отлично знает, что делает.

– Вполне возможно, но знает ли он, чего хочет?

– Конечно же.

– И чего же он хочет?

– Фанатично преданного общества.

– Как? – Андрей незаметно перенес вес тела на другую ногу, чтобы хоть немного разгрузить ушибленное бедро. Постепенно до него начало доходить, насколько паршиво он себя чувс твовал. Почему, собственно, я дискутирую на подобные темы с кем-то, кого даже не могу узнать? Андрей задумался, должен ли он чувствовать себя предателем по отношению к Нико лаю. Но он лишь с изумлением вынужден был признать, что его собеседница быстро вызвала в нем доверие, подобное которому он испытывал разве что в отношении Раймонда и Уиндхэма.

– Точно так, как я сказала.

– Отлично. И какое это имеет отношение к сегодняшим тестам?

– Разве это не очевидно?

– Очевидно, нет.

Собеседница Андрея обернулась к полю сражения, когда утренний воздух сотрясла серия взрывов. Чувство вины захлестнуло Андрея и он едва не упал снова, также резко обернувшись. Как я мог об этом так быстро забыть? Он с отвращением потряс головой. Потому что мне так хочется. Потому что я рассержен и взвинчен. Если с нею что-нибудь произойдет… эту мысль он попросту не мог додумать до конца.

В долине тем временем бушевал настоящий огненный шторм из ярких энергетических лучей, гарцующих на огненных хвостах во все стороны ракетах и потоков обедненного урана

– боевые мехи сблизились на оптимальное для прямого боевого контакта расстояние. В мороз ном, прозрачном воздухе вся ситуация выглядела какой-то нереальной. Но присутствие смерти

ощущалось все явственней. Хотя «Блэк Найт» весил больше, чем любой из его противников – 40-тонный «Клинт» вместе с 35-тонным «Найтхоком» весили примерно столько же, сколько и «Блэк Найт» – их огневая мощь была куда более впечатляющей.

Металлические когти ухватили Андрея за сердце и ему показалось, что он не в состоянии больше дышать. Он снова поднял полевой бинокль к глазам и бой оказался немедленно до боли близок. Луч тяжелого лазера «Найтхока», поддержанный потоком заряженных частиц из ППЧ «Ланселота», расплавил броню на правой ноге «Блэк Найта». Более тонны бронеплит в долю секунды пролились вниз обжигающей жидкостью, на лету превращаясь под действием мороза в бесформенные куски стали, градом обрушившиеся на снег. Идиллический ландшафт превратился немедленно в покрытую оспинами кожу аллергика.

«Блэк Найт» не стал дожидаться повторного приглашения и ответил из ППЧ и спаренных средних лазеров. С хирургической точностью лучи вонзились в выдвинутую вперед секцию «Найтхока», соединяющую голову с корпусом. Нанесенные повреждения оказались впечатляющими: броня оказалась пробита и адская энергия вгрызлась глубоко в чувствительное нутро машины. «Найтхок» поскользнулся на середине элегантной дуги, которую описывал, и захромал дальше, словно пьяный. Машина побрела прочь от центра сражения под острым углом по отношению к своему прежнему курсу, причем из дыры в центре корпуса поднимались клубы черного дыма.

Попадание в гироскоп, никаких сомнений.

Гордость охватила Андрея, наблюдавшего затем, насколько спокойно ведет себя мехвоин на борту «Блэк Найта» – однако она немедленно сменилась ощущением давящего страха, когда машины обменялись новыми залпами. Грохот – творение рук человеческих – сотряс долину, когда «Клинт» разрядил свою автопушку. Поток снарядов из обедненного урана прочертил глубокий след на девственной белизне снежного покрова, однако пилот откорректировал прицел, поднял ствол и направил его точно на уже поврежденную правую ногу «Блэк Найта». Выстрелы отрывали броню большими кусками и пилот не отпускал гашетку, пока снаряды били в ногу выше и выше, до бедра «Блэк Найта». В тот же момент пилот «Ланселота» разрядил оба тяжелых лазера и ППЧ своей машины. Яркие энергетические вспышки на какой-то момент ослепили наблюдателей. Со скоростью света три луча прочертили свой путь от «Ланселота» к «БлэкНайту».

Словно предвидя этот ход, пилот «Блэк Найта» в буквальном смысле слова в последнюю секунду рванула свою машину в сторону, так что луч ППЧ пронесся мимо цели. На месте, куда он вонзился, немедленно образовалось облако пара, которое немедленно выпало обратно на землю в виде снега. Однако оба больших лазера попали в «Блэк Найт», причем один – прямо в кокпит. Бронестекло обжигающей жидкостью потекло по торсу машины вниз, застывая на морозе причудливым рельефом.

– Нет! – завопил Андрей, увидев, как близко смерть подобралась к пилоту «Блэк Найта». Еще одно попадание в это место – и битва проиграна.

– Андрей! – прервал его голос, звучавший теперь совсем рядом. Несмотря на захватываю щую сцену, он не мог не отреагировать и отвернулся от картины безжалостного насилия. – Она отважна и дерется, как демон.

– Да, – ответил Андрей, с трудом сглатывая здоровенный ком в горле. – Но глупа. Бесконеч но глупа. Это все совершенно бессмысленно.

– Ты в самом деле так думаешь?

Неожиданно осознав, насколько близок он оказался к тому, чтобы подвергнуть сомнению действия своего брата – между прочим, моего прямого начальника – Андрей содрогнулся, словно освобождаясь от паутины страха и горечи, которая, похоже, держала его в плену.

– Ты кто? – он спросил резко, неожиданно, без всякого любопытства и потеряв всякий инте рес к словесным забавам.

Его собеседница медленно покачала головой – волна возбуждения прокатилась по его телу и кожу стало покалывать, но он изо всех сил постарался подавить это чувство – и медленно под-

няла руки, чтобы снять капюшон. Потом незнакомка стащила маску и защитные очки, так что он смог разглядеть ее. Легкое облачко пара, на секунду закрывшее её черты, поднялось вверх и Андрей уставился в лицо одной из самых красивых женщин, которых только видел в своей жизни.

– Мак-Эведи, – мягко произнес он. Она расцвела улыбкой.

– Зови меня Сарой. Долго мы не общались, Андрей. Сколько времени прошло?

– Почти год.

– Точно. Думаю, мы оба были слишком заняты.

Несмотря на смущающие мысли, связанные с Сарой Мак-Эведи, Андрей также не смог скрыть улыбку. Он вновь обернулся к полю боя, где сражающиеся как раз начали новый раунд битвы. Плотный огонь из всех видов оружия уничтожал тонны брони с обеих сторон. На долю секунды он не мог определить, почему его сердце в этот момент вдруг бешено заколотилось: был ли это страх за мехвоина на борту «Блэк Найта» или внезапная и неожиданная встреча с призраком, спасшим его жизнь? Чувство вины, еще большее, чем то, которое он испытал в связи со страшным скандалом между ним и Даной пару дней назад, лишило его воли. Ублюдок. Ты просто сумасшедший, проклятый ублюдок. Ты её вообще не заслуживаешь.

– Андрей, – еще раз сказала Сара. Он взглянул на нее.

– Дана приняла свое собственное решение. Она, а не ты. Она понимает, что пытается сде лать Николай и явно приняла решение следовать за ним, насколько сможет.

Андрей снова сглотнул ком в горле, стараясь по возможности не обращать внимание на яркие вспышки и грохот канонады где-то на краю своего сознания. Опять члены Звёздной Лиги, убивающие друг друга.

– Почему мы должны убивать своих же людей? Чтобы появилось новое общество?

– Ты считаешь, что мы именно это и делаем?

– Черт побери, а ты так не считаешь? Вот эти самые мужчины и женщины, которые там дерутся – они близки к тому, чтобы укокошить один другого. Укокошить Дану. А я – тот, кто в этом виноват.

Она сделала шаг к Андрею и прежде, чем он успел опомниться, – он не смог даже приблизительно заметить её движение, – влепила ему пощечину.

Хотя этот удар и близко не сопровождался той болью, какая возникает от удара открытой ладонью по незащищенной щеке, но голова Андрея, тем не менее, весьма ощутимо дернулась. Он застыл с открытым ртом – не столько из-за боли, сколько от изумления – и мог лишь бессмысленно таращится в сверкающие гневом глаза Мак-Эведи.

– Прекрати. Николай нашел бы путь добиться своего, что бы ты ни сделал, Андрей. Одно то, что он построил свои тесты так, что они оказались похожи на твою дурацкую ошибку, не означает, что ты несешь за них ответственность. Точно так же, как ты не виноват в том, что Дана дерется там, в долине.

Какое-то время они просто смотрели друг другу в глаза. Его сердце билось в одном ритме со звуками канонады, доносимыми ветром. И вдруг стало тихо. Оба одновременно обернулись к полю боя. Желудок Андрея схватил спазм и ему показалось, что его сейчас стошнит: у него на глазах «Блэк Найт», рассыпая сплавленные металлические части, рухнул на землю.

Андрей хотел закричать, но не смог, и беспомощно наблюдал, как «Клинт» – похоже, единственный мех, способный самостоятельно держаться на ногах – медленно направляется к останкам «Блэк Найта». Прошли бесконечные тридцать секунд, прежде чем «Клинт» поднял руку, сигнализируя одновременно конец боя и то, что пилот «Блэк Найта» – как минимум – жив.

Но в каком она состоянии?

– Посмотри, Андрей, твоего результата она не добилась, но победила двоих. И никто не убит. Хороший знак для начала испытаний.

– Может, и так, но убитые еще будут. Да-да, конечно, все мы когда-нибудь умрем. Я своими глазами видел, как ты убивала ребят из моего звена.

Сара на мгновение уставилась в пустоту поверх его плеча – её взгляд был направлен на нечто ужасное, что могла видеть она одна.

– Я убивала и своих товарищей, когда перешла на вашу сторону. Все мы умрем. Вопрос только: как и почему.

– Проклятье, да нет же! Не может быть, чтобы это было все. Должно быть что-то большее, чем это!

– Почему?

– Почему?! – Андрею показалось, что он сейчас лопнет.

– Ну да, почему?

– Я не знаю. Но должно быть что-то.

– Сообщи мне, если ты узнаешь.

Андрей открыл рот для ответа, однако вынужден был признать, что не в состоянии ничего объяснить, как бы ему ни хотелось, чтобы Сара поняла. Я встречал тебя всего лишь два раза в своей жизни. Почему для меня так важно тебя убедить? Он попытался найти ответ на этот вопрос, продираясь сквозь разрывающие его на части чувства. В конце концов, он обнаружил нечто, имеющее хоть какой-то смысл. Но то, что он понял, было совсем не успокаивающим, и он это осознавал.

Потому что Дану я не смогу убедить никогда. Потому что это важно -убедить хоть одного человека: хоть одного-единственного, кроме меня самого, который бы, как я- несмотря на то, что мы избрали новый путь – не поддался бы искушению слепо следовать по этому пути, не обращая внимания на то, что возникает по сторонам от него.

– Ты все еще не ответила на мой вопрос, – в конце концов сказал Андрей. Он знал: если он хочет убедить хоть кого-нибудь, не говоря уже о себе самом, – ему придется потратить на это куда больше, чем полдня. Особенно потому, что Сара, похоже, так же, как и Дана, принадле жит к группе тех, кто слепо покорился мечте Никки.

– Какой вопрос?

– Почему ты считаешь, что вот это вот все продвинет нас дальше на пути к новому обществу?

Она снова покачала головой и движение это живо напомнило ему жестикуляцию его брата. Разочарованно. Сара снова надела маску и защитные очки. Даже за столь короткое время зверский холод мог привести к обморожению.

– Потому что, – начала она, причем слова её теперь стало труднее понимать из-за маски – но вое общество, в котором воины станут высшим слоем, требует, чтобы воины знали, почему они оказались на самом верху этого общества. Взглянуть смерти в глаза и выжить… ничто другое не дает такого сильного ощущения прикосновения руки Бога.

Вот только какого Бога? Эта мысль отвратительно и темно заворочалась в голове Андрея, но он понял.

Он слишком хорошо понял.