"Том 18. Избранные письма 1842-1881" - читать интересную книгу автора (Толстой Лев Николаевич)
7. Т. Л. Ергольской lt;перевод с французскогоgt;
1850 г. Декабря 9. Москва
9 декабря.
Дорогая тетенька!
Флюс у меня проходит, но я еще не выхожу из дому, а рассчитываю это сделать завтра, т. е. в воскресенье.
Поеду к графу Закревскому, к Крюкову, к старикам Перфильевым и к обоим князьям Горчаковым, Андрею и Сергею. Словом, завтрашний день я посвящаю визитам деловым и обязательным.
Третьего дня я послал сказать князю Львову, что я приехал и болен; он тотчас навестил меня и хотя он во многом изменился, но дружественен остался по-прежнему. Огареву я тоже дал знать, что приехал и желаю его видеть. Он тотчас явился, передал мне с большими извинениями мои два векселя, но денег, которые мне должен, не отдал. Его репутация совсем погублена в Москве. Жена его беременна, и он со дня на день ждет родов.
Рассказать вам больше нечего, сидя дома, не становишься интересным. Зато читаю я много; абонировался у Готье* и уже прочел конец «Виконта де Бражелон»*, прочел еще 4 тома «Людовика XIV и его время» Александра Дюма*, поверхностно, но интересно и его же новый роман — «Тысяча и одно привидение»*, такая масса вздора, что мочи нет. Нет худа без добра; говорю это по поводу того, что я отчасти рад, что болезнь меня продержала дома целую неделю; по крайней мере успел устроиться, оглядеться, а то могло бы произойти то же, что с Машенькой в Пирогове; я уже писал вам, что моя квартира очень хороша, она состоит из четырех комнат: столовая с маленьким роялем, который я взял напрокат, гостиная с диванами, 6 стульями, столами орехового дерева, накрытыми красным сукном, и тремя зеркалами, кабинет, где мой письменный стол, бюро и диван, постоянно напоминающий мне наши споры по поводу его, и еще комната, которая достаточно велика, чтобы служить и спальней и уборной, да еще маленькая прихожая; обедаю я дома, ем щи и кашу и вполне доволен; жду только варенье и наливку, и тогда будет все по моим деревенским привычкам. За 40 р. сер. приобрел сани, пошевни, которые здесь в моде, Сережа, наверное, знает какие, и купил всю упряжь, очень нарядную.
Кстати о Сереже, скажите ему, что я еще не был у Крюкова, потому что не был нигде, что проценты в банк внесены, и что все, что он хотел знать относительно дел, разъяснено в прилагаемой бумаге, переданной мне Петром, которого я послал еще раз в банк, чтобы разузнать все повернее.
Еще скажите ему, что письмо это придет десятого, т. е. — в срок, в который он обещал мне уплатить; напомните ему также прислать мне оба аттестата* и ответ князя Аникеева, которому я прошу его сказать, что я недоволен его часами и согласен обменять их обратно. Копылов сыграл со мною также плохую шутку; он мне дал записку к своему московскому комиссионеру, который должен был уплатить мне за проданные ему 80 четвертей ржи; денег я до сих пор не получил, что мне чрезвычайно неприятно, так как за уплату вперед я сделал скидку в 50 коп. на четверть.
Прощайте, целую ваши ручки, удивляюсь, что от вас еще нет письма. В прошлый раз совсем забыл Николая Сергеевича*, но я уверен, что вашей доброй внимательностью вы исправили мою забывчивость, сказав ему, что я ему кланяюсь. Скажите ему, что у меня еще не было времени приложиться к мощам, но исполню это, как только поправлюсь.
В многолюдстве не рассеиваюсь и игрокам не поддаюсь. Николая Сергеевича помню.