Глава 10. Подземная гробница

— О чём задумался, дружище? — голос Питта выдернул парня из раздумий с той бесцеремонностью, словно чья-то крепкая рука выхватила утопающего из воды.

Солнце уже садилось за дальней грядой. Почернел к вечеру лес, затих где-то в небесной сини невидимый жаворонок. Природа уже медленно, но ощутимо готовилась к передышке. Прямо под ногами в камне давно открыта расселина в гномьи подземелья, оттуда веяло прохладой и иными, чем наверху, запахами — а Ридд всё никак не мог пересилить себя и заставить спуститься вниз. Сидел на корточках, так и не выпустив из ладони последний израсходованный на открытие врат пузырёк, и бездумно таращился вниз…

Питт сегодня сменил свои обычные стальные доспехи на лёгкую броню из прокалённой буйволовой кожи, и потому чувствовал себя, по его словам, словно голый. Вздыхал периодически, двигал лёгкими с непривычки плечами и морщился — но не роптал.

— Что скажешь, Ридд — там страшнее, чем было в замке Сов? — приятель присел на корточки рядом и зачем-то потрогал край раздавшегося по волшебству камня…

Недалеко от города, в том месте, где над излучиной высился старый утёс, с незапамятных времён находились развалины замка. Неизвестно, кто, когда и зачем возвёл его — время и непогода изуродовали останки так, что уже ничего и не разобрать — однако на одном из ещё видневшихся над развалинами фрагментов стены отчётливо виднелась большая, высеченная в камне сова. Зачем то было сделано, и что означало, окрестные жители давно и головы ломать перестали. Старый замок Сов, не ходить туда от заката до рассвета, и все дела. Неприятностей не доставляет, и то спасибо.

Да, под развалинами имелись древние ходы и погреба, пробитые прямо в теле скалы, а потому почти и не обвалившиеся. Знали о том немногие, а доподлинно и вовсе единицы… там не было ничего страшнее, нежели парочка довольно безобидных привидений да один старый, напрочь спятивший гоблин, которого добить мотыгами даже окрестные пейзане побрезговали. Собственно, Ридд туда ходил вместе с Питтом единственно чтобы легонько проверить парня на прочность (предварительно порассовав по углам пригоршню серебрушек да несколько золотых кругляшков)…

— Замок Сов примерно как глоток эля по сравнению с кувшином старого муската. Но если с умом и аккуратно, мы справимся, — Ридд вздохнул и взъерошил шевелюру друга. — По правде говоря, было бы лучше всего, если бы после сегодняшнего наверх выбрался один ты.

Синие глаза Питта потемнели, когда он в упор посмотрел на своего друга.

— Не нравится мне твоё настроение! Угробить эльфийку можно запросто и здесь, если за ней есть грехи, о которых я не знаю. Но ты-то чего?

Миг-другой Ридд смотрел в лицо напарника, и всё же сдержался. Нет, Питт в таких делах не советчик и не помощник… хитроумные интриги и комбинации то не его сильная сторона. Со временем, конечно, обтешется маленько, поумнеет и сообразит, что бумага с буковками иной раз пострашнее толпы врагов будет — но, не сегодня.

— Какие-то нехорошие пляски вокруг меня нынче, дружище. Все что-то затевают, суетятся. А я сижу, словно ночью у костра — и за пределами круга света ничего не вижу. И не знаю, что думать, что делать, что назавтра прикинуть.

С другой стороны открытого прохода по камню бесшумно ступили два изящных сапожка, тень их продолжения упала на парней, а голос эльфийки сверху прозвучал чуть смущённо.

— Мастер Ридд, если тебя смущает то, что я сделала в тот раз… я всё объясню — и клянусь Вечным Лесом и пресвятой Элуной, ты останешься довольным. Но, не сейчас, прошу. Давай по возвращении наверх?

Миг-другой Ридд раздумывал и всё же пришёл к выводу, что девица всё равно выкрутится тем или иным способом. Всё равно он ей простит то, что по сути дела умер от ран и яда, едва доползя до равнодушного холода каменного алтаря. И что жизнь его сейчас теплится лишь по прихоти богини остроухих, пока с ним вместе обретается дриада.

Ой, не уверена, мастер Ридд — светлейшая Элуна никогда не числилась среди простых и незамысловатых, как одуванчик!

Парень посмотрел прищурившись на эльфийку, чей силуэт сзади ласково обнимали солнечные лучи. А затем неожиданно опустил ладонь и пощекотал лежащую рядом с ним тень.

— Ой! — взвизгнувшая Меана подпрыгнула с круглыми глазами и едва не выронила три виала с уже наловленными цветочными феечками. А Ридд с меланхоличной улыбкой вспомнил тот вечер, когда мать показала ему этот нехитрый фокус — и он тут же умчался на улицу хвастать приятелям, таким же босоногим и чумазым, как он. А ведь, просто отослала, чтоб не путался под ногами, она как раз варила зелье деревенским дворнягам от чумки…

Питт скороговоркой повторил и наощупь показал закреплённые в кармашках на широком поясе пузырьки — ему предполагалось вволю помахать булавой, потому от лишней ноши и вообще заплечной сумки его решили избавить. Зелья и фляга с водой, плюс эльфийский светлячок в особом мягком чехле.

Эльфийка сделала примерно то же — с той лишь разницей, что свои зелья рассовала в многочисленные, нашитые изнутри на куртку кармашки и клапаны.

— Ладно, пошли. А твои объяснения мне не нужны, Меана, — с удивившей даже самого себя жёсткостью бросил Ридд. — Как подлость ни объясняй, а она таковой и останется!

Эльфийка сделала на миг такое выражение лица, каковое бывает у шаловливых девчонок, когда они показывают язычок. Но беспрекословно заняла место в середине и даже не роптала на сопение и пыхтение дышащего ей в затылок Питта.

Выросшие из камня ступени плавно завивались влево-вниз, опять уводя в те подземные бездны, кои отчего-то столь милы были сердцам гномов. Ридд не задумываясь зажёг фонарь и некоторое время стоял, глядя не столько в темноту впереди, сколь в тот мрак внутри себя, который иногда наползает неслышно из уголков души. И клянусь святым Динасом и его пресвятым братцем Шамотом, что самые страшные демоны ошиваются именно там, а не снаружи, вокруг…

Питт сначала задумчиво почесал в затылке при виде бредущего мимо них скелета, коего ему отчего-то запретили трогать. Мало того, этот малахольный Ридд зачем-то попросил словами задержать жутковатого часового.

— Стоять, рядовой! — гаркнул служака таким сержантским голосом, что эльфийка страдальчески заткнула ушки. — Как оружие содержишь, мать твою ебать её в рот! Да тебе со свечкой в сортире стоять, а не…

Короче, дальше понеслось такое, что хоть бы и со стыда провалиться человеку или эльфу непривычному. Даже и гному. А озадаченный скелет и в самом деле топтался неуклюже на месте, и его пустые глазницы преданно таращились на наконец-то прибывшее начальство.

Зато Ридд с мерзкой ухмылочкой выудил из кармана плаща без спросу вчера позаимствованную подвязку баронессы и, подкравшись сзади, быстро повязал её скелету на шее в виде галстука-бабочки. И уже проворно отпрыгнув от недоумённо дёрнувшегося бедолаги, жестом показал приятелю — отпускай.

О, как изменились интонации и слова уже давящегося от смеха приятеля! Короче, солдат получил полный комплект благодарностей, поощрений по службе и даже обещание лишней кружки светлого бархатного эля после смены за свою добросовестность…

— А вот последнее зря, Питт — придётся тебе в следующий раз притащить флягу и таки напоить страдальца, — нехотя заметил Ридд, когда скелет наконец опять уковылял во тьму. — Иные обещания следует выполнять.

Эльфийка таращилась на обоих парней с таким видом, словно тут развлекались то ли двое клоунов, то ли и вовсе постояльцев из дома для скорбных главою. Но потом он заметила чуть ярче обычного блестевшие глаза сержанта, и со снисходительной гримасой кивнула Ридду — в прошлый раз он и сам её отвлекал схожим манером.

— Надеюсь, на третий уровень ты нас сразу не потащишь? — с надеждой осведомилась она.

Ридд присел на корточки и принялся прямо в пыли рисовать чертёж. Проход наверх уже затянулся, словно почувствовав, что пока никто им воспользоваться не собирается, и яркий свет волшебного фонаря сейчас высвечивал самое сюрреалистическое зрелище, каковое только и можно представить с собственным участием…

— Я в тот раз тебе не говорил, Меана. Вот здесь, в центре, вовсе не просто пространство. Там то ли зала старейшин, то ли парадный холл — туда есть проход снизу из третьего уровня. И что-то там такое я чувствую, очень серьёзное, аж вроде голубым отсвечивает, — напарники вдумчиво изучили рисунок, но отреагировали чуть по-разному.

Если эльфийка посерьёзнела так, что черты её смазливой мордашки чуть заострились и побледнели, то Питт задумчиво погладил рукоять пока висевшей у бедра булавы, которая наверняка уже призывала своего хозяина обнажить её из чехла да пройтись со всем прилежанием по черепушкам здешних завсегдатаев.

— Туда мы пройдём тихо, как по маслечку. А вот когда всякие-разные всполошатся, обратно придётся прорубаться, — Ридд по мере возможности растолковал маршрут, ориентиры и возможные неприятности.

— Так что, Питт, работай чуть скуповато, береги силы… да сам разберёшься, не юноша сопливый. А ты, Меана, всё время между нами. Только если скажу заменить кого и дать отдохнуть, только тогда и влезаешь со своим… кстати, я так толком и не рассмотрел ваши ковырялки.

Сержант понятливо рыкнул оружие к осмотру! негромким голосом и расчехлил свою столь пренебрежительно названную булаву.

Эх, хороша! Ридд рассматривал изделие древних гномьих искусников и едва не забывал дышать от восторга. Тяжёлая одноручная булава, очень похожая на те, коими обожают орудовать конные рыцари, и словно отлитая из золота — обретя хозяина, оружие нынче проявилось во всей своей красоте. А по утяжелённому навершию прихоть мастера пустила не шипы или реборды. Нет, там виднелись отлитые в металле фигурки вооружённых гномов, и с этого круглого барельефа они гневно грозили врагам секирами и боевыми молотами.

Но когда Ридд в забывчивости едва не погладил великолепное оружие пальцами, по металлу с предупрежающим шипением пробежала синяя молния…

— Да уж, как раз по Питту, — рассматривавшая оружие эльфийка словно невзначай мазнула по щеке Ридда золотым шёлком волос и вздохнула.

Как её кинжал появился в ладони, не заметил никто. Но теперь пришла очередь Питта завистливо засопеть. Чуть выгнутый листом клинок на десять дюймов светился и хищно красовался, словно река под лучами солнца. На внешней стороне виднелся одинарный паз-зацеп, коим ловкий фехтовальщик мог захватить клинок противника и словно рычагом выдернуть его из оплошавшей руки. Рукоять удобная, наборная, с костяными накладками и набалдашником на конце эфеса — оружие не царедворца, но головореза. Вот кинжал крутанулся в воздухе, размазываясь от скорости прошёлся вертушкой меж девичьих пальцев, чтобы тут же послушно замереть в ладони — но уже нижним хватом.

— Судя по всему, ты этим клинком тоже владеешь не хуже, чем я булавой, — ухмыльнулся Питт и проворно, как кот, отдёрнул руку, когда по его протянувшимся пальцам сыпанули золотые искры с вознегодовавшего лезвия.

— Не жалуюсь, — скромно ответила эльфийка. И уже спрятав оружие, сожалеюще вздохнула. — И отчего мы с такой готовностью радуемся оружию, вместо того, чтобы восторгаться утренней зарёй или глотком ключевой воды?

Ридд свою шпагу предъявлять не стал — эльфийка и Питт её уже видали и даже оценили сполна. Да и дракончик иной раз проявлял строптивость. Если драки не предвиделось, то заставить его раскрыть крылышки у Ридда просто не хватало твёрдости духа…

— Дурные, наверное, — заметил он и наконец повёл отряд давно проложенным в голове маршрутом.

Что-то ты задумал, мастер Ридд — но вот разобрать не могу…

Под ногами всё так же похрустывал сор, стены с барельефами уплывали назад. Эльфийка с сержантом позади от нечего делать затеяли обсуждение и вообще, самым предосудительным образом чесали языки, а парень по-прежнему прокладывал путь и старательно помалкивал. Он шёл сейчас в другую сторону, нежели в последний раз, но весь умысел не разворачивал перед мысленным взором — зачем пугать раньше времени дриаду?

Ведь если он погибнет здесь, то малышка и в самом деле навсегда останется в этом царстве вечного мрака…

— Ждите здесь, я быстро, — бросил он в одном месте, где от коридора первого уровня отходили тёмные проходы, и тут же нырнул в темноту.

В таких подземных сооружениях особое значение приобретали вентиляционные колодцы, а также узкие желоба для отвода оседающей на камне влаги. И хотя Ридд так и не разобрался, как и отчего на поверхности невозможно найти отверстия для воздуха, но общий рисунок этих круглых вертикальных тоннелей представлял неплохо. Вот и сейчас, присев в тупичке возле уходящего в бездну колодца, из которого тянуло током затхлого воздуха, он шепнул маменькин наговор и некоторое время выждал, пока темнота перед глазами перестанет быть непроглядной.

А руки уже нашаривали в заплечной ноше бухточку тонкого троса с завязанными через каждый фут узлами. Зачарованный, лёгкий — упавший вниз кончик легонько мерцал от наложенного заклятья. Вообще, за одно только подозрение в обладании этой мечтой жуликов и домушников можно было запросто нарваться на неприятности с коронными — да где они, эти дуболомы? Здесь вам не тут, как иной раз говаривал делавший накачку своим солдатикам Питт! Парень закрепил верхний конец за вмурованне в стену кольцо и усердно подёргал на пробу.

Вот и всё. Бережёного, как говорится, и святой Динас бережёт — а небережёного конвой стережёт. И для пущего правдоподобия он дёрнул завязку на брюках…

— Да отлить наверху забыл, — проронил парень в вопросительные взгляды своих спутников и пошёл себе дальше, непринуждённо помахивая тростью, словно гуляющий по столичному парку бездельник.

Спуститься на второй уровень он решил на самом углу. Отчего-то Ридд никак не мог заставить себя вновь оказаться в той самой зале а-ля библиотека, где в прошлый раз его едва не ухайдакали неупокоенные. Надо же, а ведь второй уровень он лично для себя уже почти считал спокойным и исхоженным. Но едва стоило прикрыть на мгновение глаза, как перед взором опять вырастал сонм беспокойно шевелящихся трупов разной степени сохранности — и с сытой уверенностью пробирающаяся меж них квага.

Какого демона эти сбежались, понятно — сработал он грубовато, чтоб этой Меане кисло стало! Но отчего через дальнюю галерею примчались и с третьего уровня, Ридд решительно себе не представлял. Обычно нежить околачивалась в одних и тех же местах, словно животные в выбранных и прилежно помеченных территориях кормления…

Широкая и богато украшенная лестница вниз оказалась сильнее разрушенной, нежели на середине верхнего квадрата — но оставшееся Питта впечатлило, и весьма.

— Здоровый мужик, — сержант одобрительно похлопал по плечу одного из могучих стражей, особо выделявшегося статью и мастерски запечатлённой в камне неукротимой яростью. В мельтешащих тенях так и казалось, что ещё одно усилие, ещё полвздоха — и древний герой всё же вырвется из заточившей его темницы и таки дорвётся до вражин со своей весьма устрашающей секирой в руках.

— Да уж, я тоже почёл бы за честь воевать с таким плечо к плечу, — Ридд кивнул и заторопил своих дальше. Не экскурсия по достопримечательностям баронского замка, тут не след забывать и о главном.

Второй уровень встретил отряд тишиной. И такой пустотой, что Ридду поневоле пришла на ум мысль, что после прошлого раза нежить просто отсыпается-подлечивается. И на столь скорое повторение прошлой эскапады просто не рассчитывает. Всё ж, и он неплохо помахал клинком, да и феечка та малахольная прижгла так, что там и живым не поздоровилось бы…

— Десять минут отдыхаем, руками ничего непонятного без разрешения не трогать, — парень присел прямо на упавшую каменную колонну и скупо смочил губы глотком воды.

Да уж, сразу видно человека военного — Питт уже вымерял шагами ширину проходов из залы и проворчал, что гномы строились с размахом, тут хоть бы и тяжелобронированной коннице развернуться можно.

— А я по наивности думал, что тут чуть ли не крысиные норы, как в наших замках, — сконфуженно пробормотал сержант и высоко поднял фонарь, пытаясь осмотреть всё огромное помещение разом.

— Всё верно, тут даже на меня не давит — гномы, похоже, были широкой души людьми, — подначила эльфийка Ридда с его теорией, что все мы люди, просто выглядим чуток по-разному.

Ну в самом-то деле! Едим похожую пищу, нас волнуют одни и те же песни, и все мы в общем-то стремимся к тому, что считаем добром — но по мере сил преуменьшаем засилье зла?

Только вот добром и злом мы частенько почитаем совершенно разное, мастер Ридд!

А эльфийка быстро потрошила обнаружившиеся вдоль стен полочки и ниши, каменные ларцы и шкафчики. С достойным лучшего применения трудолюбием перворождённая изучала весь этот хлам… э-э, а ведь, сверху вниз и слева направо — всё по науке! И парень с грустью подумал, где же это у эльфов могут преподавать подобные премудрости.

"Уж явно не в воровской гильдии, у них таковых попросту нет!" — грустно усмехнулся парень, утвердившись в своём подозрении, что Меана скорее всего замаскированная под взломщицу эльфийская лазутчица, кои днём и ночью шастали по королевству людей. Всё верно, слишком беспокойное соседство, чтобы ярл перворождённых оставил его без присмотра. А уж тот дядечка не дурак, и непростую людскую натуру знает как никто — Ридд припомнил лицо повелителя таинственного лесного народа и поёжился от нехороших предчувствий…

— Вон там посмотрите, я туда всё достойное внимания собрал. Но многое непонятно, а остальное не стал сразу тащить в город, чтоб цены на гномьи диковинки не сбивать.

Согласитесь, таковое известие немного воодушевляет. Совсем чуть-чуть. Даже Питт оставил свои воинские изыскания и присоединился к эльфийке, которая уже азартно рылась в указанном рукой Ридда здоровенном, каменном, высеченном прямо в стене сундуке. Пару раз они со смехом из-за чего-то сцепились, отчего Питт получил звонкий подзатыльник. Зато со стороны сержанта прилетел такой дружеский толчок плечом в плечико, что притворно возмутившаяся эльфийка едва не кувыркнулась в угол.

— Покажите, — потребовал Ридд и встал на ноги. Всё, пора идти дальше…

Если эльфийка выбрала себе диковинный бокал, низкий и широкий, искусно высеченный из полупрозрачного кристалла, то Питт по простоте своей взял пару игральных костей… хотя, из чего те кубики были сделаны на самом деле, Ридд сказать не решился бы. Тяжёлые, словно из олова, со светящимися на гранях непонятными рунами, они беспокойно шевелились на ладони, будто с нетерпением ожидали начала игры.

— Если ты с такими предложишь сыграть под деньги, то в каталажке окажешься быстрее, чем успеешь пикнуть. Зачарованные, и очень сильно, — буркнул парень, возвращая Питту его выбор.

Сержант хмыкнул и заметил, что, то не игральные, а гадальные — и их должно быть три. С невнятным восклицанием эльфийка тут же сунулась в угол сундука, где оказался на дне ещё один кубик.

— Я думала, просто распарованный, — заявила она, но вместо того, чтобы отдать парню недостающее, сжала ладонь в кулак и с вызывающей улыбкой спрятала за спину.

Ридд грустно смотрел на их весёлую возню и думал — велика же сила жизни! Если даже в глубине гномьих подземелий устраивает этакие весенние игрища… словно почувствовав в спину его задумчивый взгляд, Питт вдруг замер и оставил в покое почти завязанную уже на узел девчонку.

— Извини, Ридд, — сержант вздохнул и протянул ладонь в извечном жесте, который мог быть и приветствием, и поздравлением, и дружеским признанием своей неправоты. — Когда эта малахольная на расстоянии протянутой руки, у меня сразу мозги клинит.

По правде говоря, у Питта соображение отшибало напрочь и сразу при одном только виде любой смазливой мордашки и прилагающейся к ней тугой девичьей попки. Ну что тут поделаешь, широкой и искренней души человек — от близкого знакомства с несколькими разгневанными родителями парня доселе спасали не только и не столько широкие плечи, сколь принадлежность к баронской дружине. Ну, и не одним только Риддом подмеченное сходство с их милостью бароном.

Ах так вот что такое ревность! Это не настолько мерзко, как я думала…

— Проехали, — Ридд хлопнул по ладони приятеля и кивнул. — А теперь пошли, и тихо.

Магический фонарь-светилка перекочевал к эльфийке, и осторожно пробиравшийся впереди Ридд то и дело ощущал в спину этакий задумчивый взгляд. А ведь, прекрасно всё просчитала остроухая — хотела именно ущипнуть, и прекрасно знала, как и чем. Наверняка психологию хомо им читал грамотный спец…

Назад уплывали тоннели и залы, прекрасные и печальные в своём тихом запустении. Ридд упрямо двигался по периметру второго уровня, обходя завалы или особо подозрительные места. Да и в середину квадрата не совался — там располагались непонятные, едва обработанные пещеры со всякой непонятной, но несомненно живой дрянью. Особенно поразили его здоровенные, слабо светящиеся лиловым грибы, немного похожие на обычные белые…

Corinfus maelefic…

меж которых деловито сновали здоровенные муравьи размером в пол-ладони,

Formica giganticus…

но когда Ридд заметил, что в этакие места даже мертвяки не суются, то легонько вспотел и задком, задком быстренько оттуда ретировался,

Скорее всего то плантации гномов, их житница — ты обязательно отведёшь меня туда, мастер Ридд!

с тем, чтобы никогда больше не соваться туда и старательно обходить те места подальше. Согласитесь, легче схватиться с парой-тройкой скелетов, чем с полчищами этаких муравьишек, от одного только воспоминания о которых сразу пробивало на лёгонький нервный смех. Уж Ридд прекрасно знал из детства, что остаётся на утро от речного рака, если того вечером сунуть в слегка разворошённый муравейник. Или с подшибленной в амбаре крысой… пособие по изучению скелета.

Бррр! Ридд зябко передёрнулся, перелезая через невысокий завал на полуобрушенной галерее, откуда открывался великолепный вид на старое побоище. Но соваться туда не решился бы и отчаянно смелый Питт — от старой магии светилось внизу так, что заметно было и невооружённым взглядом.

— Даже если они вдруг и подымутся, то до нас не доберутся, — отчего-то подрагивающим шёпотом пояснила Меана сержанту, и тот хмуро кивнул. Если вся эта орава в истлевших доспехах разом набросится, все руки отмахаешь отбиваться.

— Тихо! — шикнул на них Ридд и весь обратился в слух возле неширокого пролома в стене.

Где-то негромко и мерно капала вода. Далеко впереди повздорили две крысы, но их азартная возня и писк никого не смущали — уж те остромордые усатые разбойницы мертвяков тоже отнюдь не жаловали. Значит, чисто. Даже подозрительно немного — кроме нескольких старых знакомцев, относительно безобидных, Ридд не встретил по пути никого. И ничего…

В ухо тихо и уютно дышала эльфийка. Прижавшись к спине чуть ли не всем волнительным телом, девица безбожно шалила ладонью в волосах и по щеке парня, отчего… гм, совершенно некстати поднималось настроение.

— Слишком уж тихо, — еле слышным шёпотом поделился Ридд своими сомнениями. — Обычно по пути сюда пару-тройку особо нервных типчиков приходилось успокаивать.

— Думаешь, засада? — поинтересовался терпеливо прикрывавший тылы Питт.

— Всё может быть, дружище, — Ридд мимолётно чмокнул расшалившиеся девичьи пальчики. — Но горе той мышеловке, в которую попадут мышки вроде нас! Оружие приготовьте, но чтоб не отсвечивало — и чтоб в любой момент могли пустить в ход…

Сзади легонько завозились, и даже рука Меаны ускользнула (к тайному сожалению парня). А сам он пересилил себя, встал — и нехотя раздумывая, с какой стати он с такой радостью лезет в столь гостеприимно распахнутый капкан, шагнул вперёд и вниз.

Казалось, этой расселине, некогда наискось перечеркнувшей планы строителей и создавшей новый путь, не будет конца. Сзади иногда со скрежетом протискивался Питт, неслышно скользила эльфийка с фонарём, а парень всё также опускался по рождённой судорогой подземной трещине, иногда на несколько ударов сердца приостанавливаясь отдохнуть в обнаруженных по пути каморках и тоннельчиках гномов. И всё же, рано или поздно, заканчивается всё.

— Фонарь чуть прикрой, — шепнул Ридд и выглянул из-за угла.

Подгорные жители не зря устроили внутренние помещения крепости именно так. Если враги всё же ворвутся внутрь, то чтобы попасть в сердце цитадели, им пришлось бы прорубиться на всю глубину. Сюда, аж на третий уровень, из которого только и можно подняться в ту пока неразведанную залу по центру. Уж бородатые и важные старейшины гномов не видели ничего зазорного в том, чтобы почитать кузнецов и рудокопов превыше даже воинов — в отличие от обособлявшихся от тех земных королей.

Как парень и рассказывал, здесь располагались мастерские и кузни, рудные дворы и плавильни. Но сейчас печать запустения и заброшенности придавала всему удручающий вид. А как же, наверное, здесь было здорово в прошлом, когда сновали подмастерья и работные гномы, в воздухе стоял звон молотов и хрипловатые указания мастеров! Чего уж греха таить, Ридд и сам был неравнодушен к мастерам почти в любом деле, и упрямо не хотел понять кичившуюся древним происхождением родовую знать, иной раз за всю свою жизнь и пальцем о палец не ударившую на благо своего народа…

Вдумчиво полюбопытствовав вон тем светящимся, чуть ли не в обнимку с наковальней замершим скелетом, Ридд всё же пересилил себя и беззвучной тенью шагнул из-за угла, в любой миг готовый шмыгнуть обратно в укрытие.

Ну точно лис, крадущийся в курятник! — как ни странно, но дриада в голове развлекалась вовсю.

"Не говори гоп, пока не перепрыгнешь — этому лису надо ещё и на обратном пути хвост уберечь!" — Ридд рукой поманил за собой остальных. И короткими ломаными перебежками, из одного укрытия в другое, устремился вперёд через захламлённые помещения…

— Замрите, и дышать через раз! — парень остановился под прикрытием невысокой арки и всем своим видом старательно изображал что-то совсем непримечательное и даже неинтересное.

Ибо впереди с еле слышным сопением и хрустом мусора продвигалось еле заметное дрожание воздуха. Что самое интересное, даже ведьминский взгляд не примечал больше ничего достойного внимания — но с пути этой тени размером этак в десяток шагов удирала даже нежить. И всё же, невидимая тварь не охотилась. Она словно гуляла тут, что ли. Несколько раз Ридд замечал её в своих подземных скитаниях — но та на него внимания не обратила. Но первое знакомство даже вспомнить страшно! С мокрым хлюпающим сопением чудовище обнюхало прижавшегося к стене человека, у которого уже заходилось от страха сердце, а рубашка просто плавала в холодном поту… и равнодушно ушло дальше.

— Людей оно вроде не ест, но вот насчёт эльфиек я бы нипочём не поручился, — злокозненно заметил Ридд, когда дрожащее марево неспешно проследовало в боковой проход куда-то к оружейным.

И с ухмылкой почёсывая пострадавшую от пинка пятую точку, он припустил снова вперёд. То ли святые покровители каменно-кирпичных дел Шамот и Динас сегодня способствовали, то ли в прошлый раз Ридд с цветочной феечкой изрядно проредили ряды нежити, но к центру третьего уровня группа проскользнула благополучно и даже незамеченной. Иногда где-то совсем рядом раздавались знакомые ковыляющиеся шаги, один раз даже чьё-то басовитое порыкивание, и все по сигналу послушно замирали. А эльфийка в центре трудолюбиво прятала фонарь под курточку — и тогда авантюристы все обращались в слух.

Но тем не менее, вот он, круглый подземный зал, более похожий на лежащий барабан, внутри которого с изумлением озирались забравшиеся туда по недомыслию букашки. В стенах виднелись восемь широких проходов во все стороны, зато по центру возвышалась исполинской ширины колонна, по краю которой начиналась торжественная даже на вид винтовая лестница куда-то вверх.

— Нам туда, — шепнул Ридд и на пробу проскользнул поближе, под прикрытие вполне узнаваемого станка то ли для волочения проволоки, то ли для свивания её в стальные канаты.

На удивление, обошлось. Здешние обитатели шастали себе где-то вокруг и то ли не догадывались о проскользнувших в самое сердце крепости нахальной троице живых, то ли с прилежанием засевших в засаде охотников давали жертве поглубже влезть в западню… ещё несколько бесшумных шагов, и вот наконец Ридд с некоторым даже облегчением ступил на край каменной лестницы.

— Отдыхаем, — распорядился он после первого же витка наверх, в недоступную даже свету фонаря темноту.

В самом деле, передышка нужна была не столько физически, словно морально. Вон, упревший Питт тоже утирается, словно всё это время добросовестно махал оружием или таскал тяжести.

— Да уж, тут работёнка не сахар, — заметил он и с блаженным уфф уселся на краешек ступени.

В полном подтверждении сомнениям Ридда, так и ждавшего от окружающей обстановки если не неприятностей, то капризов точно, надёжная с виду каменная площадка расселась с противным хрустом. И лететь бы сержанту вниз вместе с кучей щебня, если бы не подхватившийся Ридд и легконогая эльфийка, успевшие буквально выдернуть здоровяка и перетянуть его на эту сторону.

А вот так всегда, други мои — только-только расслабишься, как жизнь тебя тут же по лбу хлоп! Не забывайся! Единственное, на что можешь рассчитывать, так это на сделанное и проверенное лично тобой… и то не всегда.

Разумеется, ничего такого Ридд вслух не произнёс, хотя по глазам его нечто подобное так и читалось — и сержант был ему за то весьма благодарен. Избавил от нотаций и даже выволочки, но дал взамен возможность самому разобраться и сделать кое-какие выводы.

— Спасибо, — буркнул смущённый Питт, заглянув вниз и философски вздохнув. И прежде чем сесть на другую ступеньку, он усердно попинал её ногой.

Здесь, в самом начале уходившей вверх лестницы, оказывалось самое безопасное место. Один хороший рубака играючись мог противостоять целой армии — разумеется, при условии, что мертвяки не умеют пользоваться арбалетами. Похоже, такая же мысль пришла в голову и сержанту, потому что он поинтересовался — отчего Ридд не озаботился против нежити чем-нибудь этаким, дальнобойным?

— Из лука или арбалета по костякам стрелять бесполезно, — на пробу предположила Меана, чьё личико даже в таком пыльном виде, освещённое снизу отблесками фонаря, всё равно выглядело неприлично миленьким.

— Точно. Молитвы жрецов хороши, но уж больно неспешны — за это время нежить такого в клочья несколько раз разорвёт, — Питт соглашаючись кивнул и приложился к фляге.

Но и Ридд добавил свой пятак в общую кучу, сообщив, что если хороший магик в замкнутом объёме подземелий шарахнет огнём или молнией, то живым достанется ничуть не меньше, чем мертвякам.

— А некромансеры наперечёт, уж слишком многие из них пошли по кривой дорожке… — с кислой физиономией покивал сержант и вздохнул. Уж даже он, рубака до мозга костей, слыхал истории, как некоторым особо усердно мутившим воду помогали найти тропочку на ту сторону бытия.

Но Ридд встрепенулся. А ведь, соседушка-то по владениям барона как бы не маг смерти и есть! Так что, кажется, нашёлся вполне законный и даже уважительный повод подъехать к тому чародею-отшельнику и для начала хотя бы проконсультироваться насчёт здешних подземелий. Уж коль мэтр Фуке дал право выкручиваться своими силами… так-так, а это уже идея, и вполне реальная!

Левую щёку обожгло мягким прикосновением — то эльфийка недоверчиво провела ладонью, не в силах поверить взгляду.

— Ты улыбаешься, мастер Ридд? — в глазах её полыхнуло такое удивление, что на миг они округлились.

Парень смущённо потупился, обнаружив, что и действительно, самым дурацким образом улыбается. Хех, а почему бы и нет? Что с того, что в глубоком подземелье? С одной стороны сидит девчонка, от одной мысли о которой начинает сладко колотиться сердце — а с другой стороны плечом подпирает надёжный друг. Оружия и припасов валом, вражины боятся и старательно прячутся по углам…

О да, это тоже р-р-романтика!

— Подъём — и пошли, — распорядился Ридд, получив свою долю дружеских подзатыльников за восторженные речи.

Снова каменные ступени вкрадчиво, одна за одной стелились под ноги. Несколько раз приходилось преодолевать обвалившиеся участки, но в общем-то обошлось. И вот наконец, впервые за долгие века, свет вернулся в эту огромную подземную залу.

— Ох пресвятая Галадриэль, какая же она огромная… — благоговейно прошептала эльфийка, тщетно подымая фонарь повыше.

Троица стояла на верхних ступенях умирающей здесь лестницы в центре самого большого рукотворного помещения, каковое им только и доводилось видеть. Свет фонаря едва доставал куда-то, а по сторонам угадывались только едва заметные отблески. На расстоянии шагов с полсотни вокруг лестницы виднелись мощные каменные колонны, подпиравшие вверху не столь заметный, скорее угадываемый свод. А за ними притаилась темнота и настороженно выглядывала оттуда чёрными очами.

Ридд, как менее впечатлительный, первым шагнул с лестницы и огляделся. Да уж, мрачное великолепие этого места даже сейчас било поддых своим величием. Это даже не учитывая того факта, что старые кости валялись тут особенно густо. Неизвестно, какая трагедия разыгралась здесь в давние времена, прежде чем жизнь навсегда ушла отсюда — но от одной только мысли о том становилось жутковато.

— Отчего-то я боюсь говорить здесь громко, — едва дыша заметила эльфийка.

— Кхм! — громовым голосом кашлянул Питт, в полной готовности выхватить булаву и начать крошить всё что шевельнётся.

Но к его вящему разочарованию, из темноты за резными колоннами никто не выбежал, не выскочил и даже не напрыгнул. Лишь слабое эхо вернулось, вскоре исчезнув совсем.

— Ну, я так не играю, — не понижая голоса разочарованно заявил сержант. — Даже подраться не с кем.

Но Ридд показал ему кулак и вполне резонно заметил, что после того, как подымется шум при вскрытии и извлечении, нежити окажется даже больше, чем того хотелось бы.

— Стой возле входа, одна ладонь на оружии, во второй пузырёк зелья невидимости, Питт. И прислушивайся вниз так, как никогда в жизни. Если вдруг что…

— То сразу, — кивнул посерьёзневший сержант и вернулся к единственному входу в залу.

— Впрочем, разрешаю одним глазком присматривать за эльфийкой, — Ридд выдвинулся из центра чуть в одну сторону, затем в другую. Восприятие плыло и двоилось, едва слышное эхо собственного сердца и дыхания забивало уши громом торжества жизни, и разобрать что-то в этой круговерти оказывалось весьма затруднительно. И всё же, через некоторое время он обозначил строго находившейся меж ним и сержантом Меане ориентир номер один.

— Вон то возвышение вроде подножия трона — ориентир номер один, — он ткнул рукой в некий низкий пьедестал со ступенями, на котором сквозь мусор и паутину и в самом деле виднелось что-то похожее.

Затем он ещё и ещё раз прошёлся вниманием по сторонам, не упуская ни одной мелочи и упрямо разбираясь с каждым сомнительным местом. Отметил два скопления костей и мусора, в которые влезать категорически возбранялось — только ещё магических ожогов одной остроухой красотке и не хватало…

— Между второй и третьей колонной от ориентира, что-то замуровано в стене. Вон там, между пятой и шестой, гномья секира в груде скелетов, попробуй вытащить. А вот то, что за троном, в последнюю очередь, — прошептал парень, разобравшись в мельтешении цветных пятен. — Мелочёвку я подберу сам.

Немного оживившаяся эльфийка заметила, что она сначала все отмеченные места осмотрит-прикинет, а потом уж примется и действовать со всей возможною резвостью.

Отзвуки голосов плодились и множились, летали где-то в темноте под сводом, и оттого казалось, что там проплывают величественные невидимые птицы.

— Добро, если будут сомнения или потребуется помощь, скажешь. Но местечко и впрямь жутковатое, — Ридд присмотрелся к ощерившемуся скрюченному скелету, прямо сквозь ребристую грудину которого торчало проржавевшее копьё, а потом окликнул сержанта. — Что там, Питт?

Тот отозвался в том духе, что вблизи пока тихо, но внизу шум и потрескивание вроде усилились.

— Мы приступаем, — ответил Ридд, краем глаза приметив кивок высунувшейся из-за колонны эльфийки. — Не подведи, дружище — лучше бросить добычу тут, чем оплошать и попасть на закуску к… этим.

Нет, этот скелет определённо на что-то напрашивается! Но парень не стал пинать его, а осторожно зашёл сзади и издали, кончиком посоха прижал к каменному полу неестественно вывернутую руку покойника. Сторожившая тут гнилостно-зелёная змея заметалась встревоженно, костяные пальцы задёргались — но нарушителя покоя они так и не обнаружили. А Ридд с ухмылкой подвинул к себе потускневший кинжал — почти такой же, как у Меаны.

— Если б всё так просто и дальше оказалось, — выдохнул он с облегчением, когда первая добыча оказалась заключена в кожаный чехол.

Но дальше оказалось несколько э-э… не так просто. Ридд уже проклинал тот день и тот час, когда полез в эти светом проклятые катакомбы — балансировать на одной ноге меж двух скелетов и пытаться клещами вытащить над собой глубоко засевший в каменной колонне арбалетный болт оказалось совсем, совсем непросто, доложу я вам!

Царапанье и шорох со стороны Меаны прекратилось, и из-за груды каких-то белых камней показалась её припорошенная пылью мордашка. Но Ридд и не подумал встревожиться — эльфийка просто-таки лучилась довольством и даже счастьем.

— Гномий арбалет, семизарядный! — торжественным шёпотом заявила она и продемонстрировала что-то несуразно-разлапистое, краями втиснутое в кожаные чехлы.

Во какие дела… Ридд никогда не слыхал ни о чём подобном, но возмущаться, понятное дело, не стал. Его добыча оказалась скромнее — кинжал и три арбалетных болта. А сам он стоял возле груды скелетов, даже в посмертии не возжелавших разжать стиснутые не глотках врагов ладони, и сосредоточенно размышлял — удастся ли вытащить вон то неистово полыхнувшее навстречу копейное навершие? И не вцепятся ли разобиженные мертвяки в него самого?

Эльфийка уже лежала возле следов другой чудовищной гекатомбы и, прикусив губку от усердия, извлекала оттуда примеченную Риддом секиру. Боевая, двухлезвийная, гномья — в ближнем бою страшнее оружия, пожалуй, и нет… наблюдать за эльфийкой оказалось одно удовольствие — она проворно распутала что могла, а освободившемуся и жадно зашарившему по сторонам проклятью подсунула подобранный череп. Остроумно… сбитое с толку чародейство утащило свою добычу и принялось жадно обгладывать и без того мёртвую кость — и тут-то торжествующая Меана клещами утянула оставленное без присмотра оружие.

— Помоги, одной рукой не удерживаю!

И поспешивший на помощь парень без лишних слов заключил строптиво подрагивавшее оружие в чехлы.

— Теперь ты мне, — заметил он и вернулся к своей находке.

Теперь, в четыре руки, дело пошло живее. И через несколько минут торжествующая эльфийка обрадованно закивала головой — навершие гномьего копья оказалось превыше всяких похвал. И пока Ридд возился с ещё одним найденным арбалетным болтом, Меана на цыпочках ускользнула за условно названное тронным возвышение.

Появилась она оттуда нескоро, и вся какая-то грустная.

— Я там расчистила что могла, мастер Ридд. Гробница, саркофаг — но такой, что страшно и тревожить. Ощущение такое, будто тронь — и свод рухнет.

Ого! Ридд наконец справился с последней находкой и кое-как размазал по лицу смешанный с пылью пот. А вот непрост он, хлебушек расхитителей гробниц…

Он стоял и стоял, не в силах отвести глаз и унять дрожь в коленях. Ещё никогда подобная картина не встречалась его взгляду — да что там, не фигурировала даже в самых смелых мечтах! Ибо перед ним на крышке саркофага виднелись высеченные в камне скрещенные молот и секира — знак одного из древних подземных королей. И такой силой даже сейчас веяло от гробницы, что на голове сами собой шевелились грязные, пропотелые волосы.

— Рискнём? — еле слышно выдохнула не менее парня впечатлённая эльфийка. Она вцепилась в парня как в единственную надёжную сейчас защиту и словно в ознобе вся тряслась не мелкой, а очень даже крупной дрожью.

— Такие находки бывают только раз в жизни, — Ридд опомнился и деловито обошёл богато украшенный затейливой каменной резьбой пьедестал, а потом только покачал головой. — И попробуй докажи мне, что она случайна сейчас, на пороге смутных времён…

Меана мелко закивала и суетливо бросилась помогать. Тихо переругиваясь, они вдвоём расчистили шов под крышкой, из-под которого в щели сочился ослепительный свет. Но когда они попытались приподнять её, оказалось, что это им не под силу.

— Смени Питта, если всё спокойно. Его медвежья сила сейчас будет очень кстати, — Ридд оставил эти безнадёжные попытки и пожал плечами.

Легконогая эльфийка бесшумно умчалась прочь, на ходу безо всякого успеха выдирая из словно потускневших прядей паутину и сор. А Ридд положил ладони на еле заметно гудящий от сокрытой мощи камень и с горечью думал, что при живом короле в подземной крепости навряд ли смогли произойти всякие безобразия. Уж этот был из настоящих, матёрых — не то что некоторые самозванцы из числа земных монархов…

— Внизу уже всё бурлит, но пока к нам не подымается, — Питт вынырнул из-за тронного возвышения, беспечно шагая по хрустящему мусором полу, и остановился в изумлении. — Ничего себе! Я думал, та остроухая пошутила… командуй, Ридд.

Кое-как удалось вбить в щель клин и завести туда кусок троса. Сержант взабрался на пару стороживших у изголовья искусно высеченных каменных медведей и вот так, широко раздвинув ноги, поплевал на ладони и ухватился за уже завязанные петли.

Со звоном натянулся трос из лучших волокон, пропитанный льняным маслом и заклятьями так, что едва не светился. Напряглись могучие мускулы парня, уже выбрав слабину на себя. В левом медведе что-то захрустело, но всё же зверь даже в каменной ипостаси не подкачал — крышка саркофага шевельнулась, чуть приподнялась, и Ридд быстро сунул в расширившуюся щель осколки камня.

— Передохни. Я почищу немного, а то ноги колдовством попечёшь, — буркнул он горой нависавшему над ним сержанту, и принялся кропотливо удалять так и полезшие наружу едкие испарения.

Пока Питт отдувался, парень успел обойти вокруг саркофага несколько раз, вновь и вновь придирчиво расчищая видные только ему места. С магией шутки плохи. Но если она круто замешана на старом проклятии, да ещё и на большой крови, то и вовсе осторожничать следует… и всё же, слепая, лишённая направляющей силы стихия не сумела навредить сыну простой деревенской ведьмы и родовитого вельможи. Ридд безбоязненно растирал её меж ладоней, отщипывая понемногу обжигающее кожу сияние, а затем брезгливо стряхивал в сторону — и тогда Питт наверху принимался громче ворчать.

— Давай ещё чуть… ещё, — Ридд подложил ещё несколько осколков, вновь всё пристально осмотрел и едва не вынюхал.

С висков и кончика носа уже лил пот ручьём, но ведь никто и не обещал, что будет просто! Спасибо хоть, что вон те два медведя, задуманные как хранители покоя древнего короля, не ожили. То ли испортились со временем, то ли истощилась напитавшая их магия…

— Теперь сдвигай в сторону, но будь готов в любой миг бросить всё и отпрыгнуть. Мне твоя задница дороже любых сокровищ.

Питт с самой гнусной ухмылочкой, каковую только и мог изобразить, заметил в ответ, чтоб кое-кто лучше эльфячьими попками интересовался, и снова ухватился за трос. Наверное, в роду у этого здоровяка таки имелись те самые исполины прошлого, которые некогда весь мир на плечах держали — с одним молодецким ыыых! неподъёмная каменная крышка разом отъехала в сторону.

— Нет, темнота и всё, — ответил даже и не подумавший отпрыгнуть Питт со своей высоты и осторожно размял руки.

В самом деле, внутри саркофага вместо ожидавшегося скелета той или иной степени упокоенности обнаружилась пустота и темнота. Но и не та пустота, при виде которой сердце парня разочарованно сжалось.

Внутренность каменного саркофага оказалась лишь входом куда-то вниз, в непроглядную черноту.