"Троица" - читать интересную книгу автора (Марков Александр Владимирович)

Декабря 19-го дня

Моровое поветрие у нас с каждым днем усиливается. Сегодня 26 человек схоронили. Во всех покоях теснота и смрад от больных, а здоровых уже не хватает ходить за ними, ни покормить, ни червей смыть. Сил нет уже смотреть на язвы гноящиеся и стоны слушать!

К тому ж еще и холод лютый: за дровами-то в Мишутинский овраг ходим, а там литовские люди нас в засадах подстерегают и многих побивают. Потому дров у нас мало, бережем их, потому и квасу уже не варят в обители, одну воду гнилую пьем. А снега до сих пор не выпало.

Я же, слава Богу, молитвами заступницы моей пока от болезни оберегаем. А работы мне прибавилось: и в пекарне у печей стоять приходилось, и на помоле, и копать могилы. А хуже всего — от умерших оставшееся грязное тряпье вонючее, со вшами да червями, из города вывозить и во рвах сжигать.

Стены же оборонять мне больше не доводилось, потому что богоборцы уж на приступы не ходят, измором нас взять хотят. Наши же воеводы стрельцов, казаков и даточных людей каждодневно на вылазки посылают, дабы войско духа ратного вконец не потеряло в осадных скорбях и тяготах.

И ко всем этим мукам прибавилось еще худшее горе: шатость и измены и междуусобные раздоры. Вчера во время вылазки двое детей боярских сбежали во вражеские станы. А третий изменник ночью со стены по веревке слезал, да сорвался и переломал себе ноги. Этого поймали, в сыскной приказ отволокли.

Сегодня же видел я воевод Григория и Алексея меж собой бранящихся; чуть друг друга за бороды не таскали, а из-за чего ругались — того не разобрал.

Был у старца Гурия в келье по надобности, а отец Гурий некую грамоту писал. Завидев же меня вошедшего, поспешно лист рукою загородил. Поэтому я успел лишь одно слово там прочитать: «измена». Иногда и одно слово больше целой книги скажет.