"Муж-незнакомец" - читать интересную книгу автора (Дэй Сильвия)

Глава 17

– Даже не знаю, что и сказать тебе, Рис, – ворчливо произнесла Изабелла, сердито глядя на брата, стоявшего на узкой тропинке.

Джерард склонился к ней и тихо сказал:

– Я отведу племянницу Хэммонда назад в усадьбу, так что ты сможешь поговорить с Трентоном с глазу на глаз.

– Спасибо. – Изабелла на мгновение встретилась с ним взглядом и благодарно сжала ему руку. Она наблюдала, как он забрал явно встревоженную девушку и повел ее к дому. После этого она повернулась к Рису: – Ты совсем потерял соображение?

– Да! Господи, именно так. – С мрачным выражением лица он пнул изо всех сил корень дерева, слегка возвышавшийся над землей.

– Я знаю, что ты был не в духе, когда мы покидали Лондон, но использовать эту девочку для успокоения твоей…

– Этой «девочке» столько же лет, сколько твоему мужу, – холодно заметил он, заставив сестру задохнуться от ужаса.

– О-ох… – Изабелла прикусила нижнюю губу и принялась нервно ходить взад-вперед по тропинке.

Последнее время она стала забывать о разнице в годах со своим супругом. После того как она вышла замуж за Грейсона, в свете много сплетничали по этому поводу. Но она ухитрялась не обращать на это внимания. Теперь, однако, Изабелла явно принимала младшего по возрасту мужчину в своей постели.

Но сейчас было не время об этом думать.

– Не смей даже сравнивать! – Изабелла гордо вздернула подбородок. – Грейсон весьма искушен в подобного рода делах, тогда как совершенно ясно, что мисс Эбигейл абсолютно не имеет опыта.

– Я вижу, тебя это сильно расстроило, – пробормотал Рис.

– Ха! – Она покачала головой, а затем с грустью добавила: – Пожалуйста, скажи мне, что ты не затащил ее в постель, Рис!

Он бессильно опустил плечи.

– Боже милостивый! – Изабелла прекратила шагать и уставилась на брата, словно увидела его в первый раз. Рис, которого она знала, никогда не проявлял интереса к девственницам, особенно синим чулкам. – Как долго все это продолжается?

– Я впервые познакомился с ней на том проклятом завтраке, куда ты вынудила меня пойти! – рявкнул он. – Это твоих рук дело!

Изабелла растерялась.

– Я только пытаюсь понять. Не посочувствовать, имей в виду, – поспешно добавила она. – Просто осмыслить. И не могу.

– Не проси меня просветить тебя. Я только знаю, что стоит мне оказаться в нескольких футах от нее, и я совершенно перестаю соображать, превращаюсь в грубое похотливое животное.

– Из-за Эбигейл Стюарт?

Взгляд, которым он опалил ее, многое ей сказал.

– Да, из-за Эбигейл! Проклятие, почему никто не замечает, какое она сокровище? Какая красавица?

Широко раскрыв глаза от удивления, Изабелла пристально вглядывалась в брата, отметив, как пылают его щеки и сверкают глаза.

– Ты влюблен в нее?

Его изумленный вид показался бы ей комичным, не будь она так обеспокоена.

– Я испытываю к ней вожделение. Я восхищаюсь ею. Я наслаждаюсь беседами с ней. Разве это любовь? – Он покачал головой. – Мне предстоит стать со временем Сандфордом, и я должен в первую очередь заботиться об интересах герцогства, а не о своих собственных желаниях.

– Тогда что ты здесь делал, наедине с ней, в саду? Это довольно банальный путь. На вас мог наткнуться кто-нибудь из других гостей. А если бы Хэммонд? Что бы ты стал говорить ему в свое оправдание, так злоупотребив его гостеприимством и доверием, если бы это он стал свидетелем ваших страстных объятий?

– Проклятие, Белла! Я не знаю. Что я еще могу сказать? Я допустил ошибку.

– Ты допустил ошибку? – Изабелла с трудом перевела дух. – Ты для этого приехал? Чтобы быть с ней?

– Я не имел понятия, что она окажется здесь, клянусь тебе в этом. Я просто хотел отвлечься от мыслей о ней. Помнишь, когда мы приехали, я спросил у тебя, кто она такая?

– Ты ожидаешь, что эта девушка станет твоей любовницей?

– Нет! Никогда, – решительно ответил он. – Она очень напоминает тебя, полна романтических мечтаний о любви в браке. Я не хочу отнимать их у нее.

– Но ты отнял у нее девственность, предназначенную для великой любви. Или она не была невинна?

– Конечно, была! Я ее единственный мужчина.

Изабелла ничего не сказала. Собственнические нотки гордости в его голосе говорили сами за себя.

Рис застонал и потер ладонью тыльную часть шеи.

– Утром я уезжаю. Лучшее, что я могу сделать в данной ситуации, – это держаться от нее подальше.

– Ты никогда не прислушивался к моим советам, но, тем не менее, рискну дать тебе один. Тщательно проанализируй свои чувства к мисс Эбигейл. Испытав в своей жизни как счастье, так и отчаяние в браке, я настоятельно советую тебе найти супругу, с которой тебе приятно будет проводить время.

– Ты полагаешь, что американка может стать герцогиней Сандфорд? – недоверчиво спросил он.

– Подумай хорошенько, Рис. Она ведь внучка графа. И, откровенно говоря, в ней, должно быть, есть что-то необычайно значительное для тебя, раз ты до такой степени потерял голову. Если ты напряжешь мозги, я уверена, что ты сможешь помочь открыть эту ее сторону всему свету.

Рис покачал головой:

– Романтическая чепуха, Белла.

– Конечно, это мудро – практично подходить к выбору, когда не затронуто сердце. Но если оно страдает, я думаю, ты должен тщательно взвесить все дополнительные соображения.

Нахмурившись, он зашагал по тропинке в том направлении, куда направились Джерард с Эбигейл.

– Насколько разгневался наш отец, когда ты выбрала Пелема?

– Даже приблизительно не так сильно, как во второй раз, когда я обвенчалась с Грейсоном, но он смирился. – Подойдя к брату, Изабелла положила руку ему на плечо. – Не знаю, утешит это тебя или, напротив, причинит боль, но мне совершенно ясно, что она тебя обожает.

Рис вздрогнул и протянул сестре руку.

– Я тоже не знаю, что должен чувствовать по этому поводу. Пойдем. Давай вернемся в дом. Я должен сказать камердинеру, чтобы упаковывал вещи.

Гнетущая атмосфера воцарилась этим вечером в гостиной Хэммонда. Рису недоставало его привычного обаяния и остроумия, и он рано откланялся. Эбигейл держалась мужественно, и на первый взгляд с ней все было в порядке, но Изабелла заметила, как напряженно она сжимала губы. Рядом с ней на диване леди Анселл тоже приуныла, несмотря на то, что раньше одержала победу в «охоте за сокровищами».

– Какое красивое на вас ожерелье, – сказала Изабелла, надеясь подбодрить виконтессу.

– Благодарю вас.

Они были знакомы уже многие годы, хотя после недавнего брака с виконтом леди Анселл проводила большую часть времени за границей, путешествуя вместе с мужем. Не слишком миловидная, она, тем не менее, была представительной женщиной, высокой, с гордой осанкой. Многие понимали, что они с Анселлом поженились по любви, и поэтому глаза женщины ярко сверкали, восполняя недостаток классической красоты. Однако сегодня вечером блеск в ее глазах померк.

Леди Анселл повернулась к Изабелле, открыв ее взгляду покрасневший нос и дрожащие губы.

– Простите мою назойливость, но не могли бы вы пойти со мной в сад? Если я выйду одна, Анселл последует за мной, а мне невыносимо сейчас находиться в его присутствии.

Удивленная и обеспокоенная этой просьбой, Изабелла кивнула и поднялась на ноги. Она успокаивающе улыбнулась Грею и вышла на террасу через открытую двойную застекленную дверь, оставив его в гостиной. Прогуливаясь по освещенным, вымощенным гравием дорожкам рядом с величественной блондинкой, Изабелла хранила молчание, давно усвоив, что зачастую требуется просто присутствие, никаких слов не нужно.

Наконец виконтесса сказала:

– Мне ужасно жаль бедную леди Хэммонд. Она уверена, что, несмотря на все ее старания, поездка получилась невероятно скучной. Я изо всех сил старалась веселиться, правда, но боюсь, что никакими празднествами не улучшить моего настроения.

– Я снова постараюсь переубедить ее, – пообещала Изабелла.

– Я уверена, что она будет вам признательна. – Вздохнув, леди Анселл добавила: – Я утратила способность сиять, подобно вам, и спрашиваю себя, смогу ли когда-нибудь обрести ее вновь?

– Я обнаружила, что жизнь меняется циклически. Взлеты следуют за падениями. В конечном счете нам удается подняться. С вами тоже так будет, обещаю вам.

– Вы можете обещать мне ребенка?

Растерявшись, Изабелла не знала, что и сказать на это.

– Простите, леди Грейсон. Извините меня за грубость. Я искренне признательна вам за сочувствие.

– Возможно, если вы вслух расскажете о своих затруднениях, вам станет легче? – предложила Изабелла. – Я предоставляю в ваше распоряжение свои уши и свою рассудительность.

– Меня мучают сожаления. Не думаю, что эту боль можно облегчить.

По своему опыту Изабелла знала, что леди права.

– Когда я была моложе, – сказала виконтесса, – я была уверена, что никогда не найду мужа, который бы меня устроил. Я была слишком эксцентричной и, в конце концов, осталась старой девой. Потом я встретила Анселла, который любил путешествовать также как и мои родители. Все мои странности казались ему привлекательными. Мы прекрасно подходили друг другу.

– Да, это действительно так, – согласилась Изабелла. Слабая улыбка несколько смягчила глубокую печаль ее спутницы.

– Если бы нам посчастливилось найти друг друга раньше, возможно, нам удалось бы зачать ребенка.

Ледяные щупальца стиснули сердце Изабеллы.

– Мне очень жаль. – Этих слов было явно недостаточно, но на большее она оказалась не способна.

– В мои двадцать девять врач говорит, что, вероятно, я слишком долго ждала.

– Двадцать девять?.. – переспросила Изабелла, с усилием сглотнув комок, подкативший к горлу.

Сдавленные рыдания огласили спокойный вечерний воздух.

– Вы почти одного возраста со мной. Возможно, вы меня понимаете.

«И даже слишком хорошо!»

– Анселл уверяет меня, что если бы даже он знал, что я бесплодна, он все равно женился бы на мне. Но я вижу, как он смотрит на маленьких детей. В его глазах тоска. Приходит такое время, когда желание мужчины произвести на свет потомство возрастает настолько сильно, что становится заметно окружающим. Мой долг, как его виконтессы, подарить ему наследника, а я его подвела.

– Нет, вы не должны так думать. – Изабелла обняла леди Анселл за талию, чтобы сдержать внезапно охватившую ее дрожь. Вся радость, переполнявшая ее в этот день, испарилась. Разве может она быть счастлива, когда возраст ее давно миновал черту, за которой женщина вряд ли способна на новые начинания?

– Сегодня утром у меня начались месячные, и Анселл вынужден был покинуть наши апартаменты, чтобы скрыть разочарование. Он сказал, что хочет прогуляться верхом на свежем утреннем воздухе, но на самом деле ему просто невыносимо смотреть на меня. Я это знаю.

– Он вас обожает.

– И тем не менее, можно испытывать досаду и разочарование по отношению к тем, кого обожаешь, – возразила леди Анселл.

Глубоко вздохнув, Изабелла вдруг осознала, что время, отпущенное ей для деторождения, утекает стремительно и безвозвратно, подобно песчинкам в песочных часах. Изгнав Пелема из своей постели, она похоронила радужные иллюзии о создании собственной семьи. Многие месяцы она горько оплакивала потерю, а затем нашла в себе силы продолжать жить без этой мечты.

Теперь, когда будущее сулило ей новые возможности, время быстро ускользало от нее, а обстоятельства заставляли ждать еще дольше. Соображения пристойности и здравый смысл требовали, чтобы она воздержалась от беременности, пока в обществе не останется сомнений, что ребенок от Грейсона.

– Леди Грейсон!

Звучный, хрипловатый голос мужа, раздавшийся за ее спиной, должен бы был испугать ее, но этого не случилось. Напротив, ее охватило необычайно-сильное желание.

Обернувшись, они с леди Анселл увидели своих супругов и хозяина, огибавших угол живой изгороди из кустов тиса. Со сложенными за спиной руками, Джерард казался олицетворением хищника. Его могучее тело, как и всегда, двигалось с завидной легкостью. Теперь, когда его опасная резкость смягчилась благодаря ее умению удовлетворять его желания, он стал совершенно неотразимым. Его неподражаемая походка и взгляд из-под полуопущенных ресниц пробуждали у нее страстное желание, как и у многих других женщин, что она прекрасно знала. От того, что он принадлежит ей, что она может постоянно быть с ним и родить от него детей, слезы подступали к глазам. Просто этого было слишком мною для нее после стольких лет разочарования и отчаяния.

– Милорды, – приветствовала она прибывших слегка охрипшим голосом, оставаясь рядом с леди Анселл исключительно из соображений хорошего тона. Будь у нее выбор, она сразу же бросилась бы в объятия Джерарда.

– Нас послали разыскивать вас, – сказал лорд Хэммонд, неуверенно улыбаясь.

Взглянув на свою спутницу и убедившись, что виконтесса уже взяла себя в руки, Изабелла кивнула и с удовольствием вернулась в усадьбу, где можно было сразу же отложить в сторону все огорчения и тревожные мысли о детях.

Звук легких шагов по гравию привлек внимание Риса к приближавшейся фигуре. Если он и не был уверен в правильности своего решения, все сомнения мгновенно рассеялись, стоило ему увидеть Эбби, ступившую в полосу лунного света. Бешеный стук сердца и непреодолимое желание сжать ее в объятиях доказывали справедливость слов Изабеллы. Эбби была именно той женщиной, рядом с которой он хотел бы провести свою жизнь.

– Я заходила к вам в комнату, – тихо сказала она с обычной прямотой.

Как его восхищало это ее качество! После того как всю жизнь он привык говорить лишь то, что от него ожидают, выслушивая в ответ столь же пустые и ничего не значащие слова, так приятно было проводить время с женщиной, полностью лишенной светской фальши.

– Я надеялся, что ты придешь, – сказал он. В сумерках нельзя было разглядеть цвет ее глаз, но Рис знал их так же хорошо, как свои собственные. Он знал, как они темнеют, когда он обнимает ее, и как они сверкают, когда она смеется; Он знал каждое чернильное пятно на ее пальцах и мог бы сказать, которого из них еще не было, когда они виделись в последний раз. – И я также знал, что если ты придешь, я затащу тебя в постель.

Эбби понимающе кивнула.

– Завтра вы уезжаете.

– Я должен.

Непреклонная решимость в голосе Риса пронзила Сердце Эбигейл, словно удар шпаги.

– Мне будет недоставать вас, – сказала она.

Хотя слова эти сами по себе были правдой, небрежный тон, которым она их произнесла, являл собой чистейшую ложь. Мысль о бесконечной череде дней, которые ей предстояло влачить без Риса, без его прикосновений и неуемной жажды, повергала ее в ужас. Хотя ока всегда знала, что все это именно так и кончится, она оказалась неготовой переносить боль разлуки.

– Я вернусь к тебе, как только смогу, – тихо сказал он. Сердце в ее груди замерло и тут же бешено подскочило.

– Прошу прощения?

– Завтра я еду повидаться с отцом. Я объясню ему нашу ситуацию, а потом вернусь в Лондон и начну ухаживать за тобой должным образом, как и следовало поступить с самого начала.

«Ситуацию».

– О Господи! – Эбби медленно побрела к ближайшей мраморной скамье и без сил опустилась на нее, не отрывая взгляда от своих стиснутых на коленях ладоней. С той самой минуты, как голос Грейсона прервал их поцелуй, она с ужасом ожидала такой развязки. То, что для нее было радостью и любовью, теперь обернулось для Риса пожизненной каторгой. Она не позволит ему принести себя в жертву, учитывая, как он удивлялся и возмущался, что его влечет к ней.

Эбби посмотрела на него, через силу заставив себя улыбнуться.

– Мне казалось, мы договорились подходить к нашему роману практично.

Рис нахмурился:

– Если ты думаешь, что я хоть раз поступил практично с тех пор, как мы с тобой встретились, то у тебя не все ладно с мозгами.

– Вы знаете, что я имела в виду.

– Положение изменилось, – резко возразил Рис.

– Но не для меня. – Она протянула к нему руки, но спохватилась и снова сжала их вместе. Стоит ей хоть чуточку проявить слабость, и он тут же заметит. – Наверняка лорд и леди Грейсон предоставят вам свободу выбора, если вы их попросите.

– Безусловно. – Рис скрестил руки на груди. – О чем ты говоришь?

– Я не хочу, чтобы вы за мной ухаживали, Рис.

Он задохнулся от удивления.

– Но почему, черт побери?

Она небрежно пожала плечами:

– Мы заключили соглашение. Я не намерена менять правила на этот счет.

– Менять правила?..

– Мне очень понравилось, как мы провели время вместе, и я всегда буду признательна вам за это.

– Признательна? – повторил совершенно сбитый с толку Рис, воззрившись на Эбби в глубоком изумлении. Ему страшно хотелось подойти к ней, схватить ее в объятия и пробиться сквозь эту глухую стену, внезапно выросшую между ними. Но это было слишком опасно. Очень велик был риск того, что он, не удержавшись, набросится и овладеет ею.

– Да, правда. – Она лучезарно улыбнулась, и это потрясло его.

– Эбби, я…

– Прошу вас! Не надо ничего говорить. – Поднявшись на ноги, она подошла к нему и коснулась пальцами его напряженной руки. Ее прикосновение обожгло его сквозь бархатную ткань сюртука. – Я всегда буду считать вас своим близким другом.

– Другом? – Рис прищурил гневно вспыхнувшие глаза. Тяжело вздохнув, он окинул взглядом всю ее – туго заплетенные темные волосы, бледно-зеленое платье-с высокой талией и глубоким вырезом, открывавшим нежные выпуклости грудей. Она была создана для него. Ничто в мире, даже то, что она его так неожиданно отвергла, никогда не смогло бы убедить его в обратном.

– Навсегда. Вы не откажетесь потанцевать со мной, когда мы в следующий раз встретимся?

Рис с усилием сглотнул. Ему хотелось так много сказать ей, о стольком спросить, в столь многом уверить… но все эти слова застряли где-то там, внутри, за проклятым комком, заткнувшим ему горло. Неужели теперь, когда он влюблен в нее, Эбби привлекает только постель? Он отказывался в это верить. Ни одна женщина не смогла бы так таять в его объятиях, как она, если бы не испытывала к нему ничего, кроме дружеского расположения.

Резкий смех невольно сорвался с его губ. Если это не заслуженная кара для заядлого повесы, то сам черт не знает, что это такое.

– Ну что ж, тогда простимся, – сказала Эбби, повернулась и пошла прочь с излишней поспешностью.

Озадаченный и подавленный, Рис тяжело опустился на скамью, еще сохранявшую тепло ее тела, и, упершись локтями в колени, уронил голову в ладони.

Нельзя позволить, чтобы все так и кончилось. Все его существо каждым своим затрудненным вздохом протестовало против утраты любви. Было и еще что-то, что он упустил, нужно было только, как следует подумать. Он познал достаточное число женщин, чтобы понять, что Эбби испытывала к нему глубокие чувства. Если это и не было еще любовью, то, безусловно, существовал способ превратить эти чувства в любовь. Раз Джерарду удалось повлиять на Изабеллу, должно и у него получиться с Эбигейл.

Глубоко погрузившись в свои мысли в попытке побороть охватившее его отчаяние, Рис не заметил, что уже не один на поляне, и опомнился только когда из-за дерева появился Джерард. Растрепанный, с сухими листьями в волосах, маркиз Грейсон выглядел весьма странно.

– Что ты тут делаешь? – проворчал Рис.

– Представляешь, во всем этом саду мне не удалось найти ни одной красной розы! Есть розовые и белые розы, даже розы оранжевого оттенка, но ни одной красной.

Зарывшись пальцами в волосы, Рис покачал головой:

– Это часть твоих ухаживаний за Изабеллой?

– А для кого же еще я стал бы это делать? – устало пробормотал Грейсон. – И почему только твоя сестра оказалась совсем не такой практичной, как я считал?

– Я убедился, что не стоит слишком переоценивать такое качество в женщинах, как практичность.

– Ого?! – Грейсон удивленно приподнял бровь и, подойдя ближе, принялся отряхиваться от пыли. – Полагаю, дела между тобой и мисс Эбигейл разворачиваются не вполне удовлетворительно?

– Очевидно, нет никаких дел, – сухо ответил Рис. – Я всего только «близкий друг».

Грейсон поморщился:

– Господи помилуй!

Рис поднялся на ноги.

– Таким образом, учитывая крушение моей собственной интимной жизни, я пойму, если ты отвергнешь мое предложение помочь тебе наладить твою.

– Я готов принять любую помощь, какую только возможно. Не хочу всю ночь провести в блужданиях по саду.

– И я не хочу всю ночь изнывать в тоске, так что отвлечься мне не помешает.

Вместе они углубились в сад. Тридцатью минутами и несколькими уколами о шипы позже Рис проворчал:

– От этих любовных дел можно сойти с ума!

Запутавшись в зарослях плетистых роз, Грейсон вдруг закричал:

– Сюда, сюда! Нашел!