"Под парусом мечты" - читать интересную книгу автора (Питт Джоди)2Дженнифер сердито распахнула дверь ванной и… застыла на пороге. В двух шагах от нее находилось то самое эгоистичное чудовище, из-за которого она так и не смогла нынче уснуть. Мало того, на этом монстре не было ничего, кроме банного полотенца. И хорошо еще, что было хотя бы оно! Одну щеку и подбородок Невилла покрывала пена для бритья. Пока Дженнифер стояла, будто пораженная молнией, тот перестал бриться и повернулся к ней. Он совершенно не выглядел шокированным. Может, слегка удивленным, не более того. Но ведь истинный ловелас и не должен изумляться по поводу того, что к нему в ванную врывается женщина, верно? Отвернувшись от Дженнифер, Невилл подставил бритву под струю текущей из крана воды и принялся тщательно промывать. – Доброе утро, мисс Уиллоу. Боже мой! Она совершенно забыла, что между ее собственной и смежной спальней находится общая ванная комната. Непростительная оплошность! – Ой… я… – В мозгу Дженнифер никак не могла сформироваться фраза, которую следовало сказать. Несмотря на то, что Невилл являлся презренным моральным истязателем собственной бабушки, он обладал широкой и очень красивой грудью. И вообще выглядел очень мужественно и потому волнующе. Настолько, что своим видом мог лишить любую женщину способности рассуждать здраво и даже просто двигаться. – Я подумала… Вернее, я не думала, что… Кашлянув, она предприняла новую попытку. – Сейчас шесть часов утра, и я полагала, что вы еще спите… В следующую минуту Дженнифер увидела, как Невилл поднял подбородок и спокойно продолжил бриться. – Вас удивило, что я поднялся в такую рань? – Он вновь сполоснул бритву. – Мне казалось, что люди вашего образа жизни встают ближе к полудню. – И какой же, по-вашему, образ жизни я веду? – Ну, вы столичная штучка… и, насколько мне известно, привыкли всю ночь проводить в барах и ресторанах, в обществе красивых дам… и тому подобное. То есть ведете жизнь этакого плейбоя. – А вы, похоже, эксперт в области привычек и поведения подобных парней? Дженнифер овладела своим телом настолько, что сумела заставить мышцы лица сократиться таким образом, чтобы возникло хмурое выражение. – Вообще-то мой опыт в этой области ограничивается лишь общением с вами. Мне не раз приходилось слышать рассказы о ваших похождениях… – Она осеклась, сообразив, что едва не начала пересказывать сплетни и слухи, накопившиеся в округе за годы отсутствия внука миссис Пинкстон. – Должна сказать, что здесь вам постоянно перемывают косточки. – Дженнифер умолкла, предоставляя Невиллу возможность ответить, однако тот как ни в чем не бывало продолжал бриться. Задетая за живое его нежеланием хоть как-то оправдать свое недостойное поведение или выразить сожаление по этому поводу, она добавила с презрением: – Но мое личное мнение о плейбоях основывается на письмах, которые вы изредка присылали в ответ на мои послания. Могу сообщить: оно достаточно невысоко! – То есть на моем примере вы судите обо всех остальных плейбоях? – прищурился Лестер. Дженнифер пожала плечами, втайне надеясь, что успешно изображает безразличие к тому факту, что они с Невиллом находятся так близко друг к другу. – Скажем так: после того, как я узнала вас, у меня не возникает желания сводить знакомство с другими людьми подобного толка. Губы Лестера дрогнули в улыбке. – О, мисс Уиллоу, уж не кокетничаете ли вы со мной? Она изумленно открыла рот. Невилл в два счета обыграл ее! – Да я скорее умру, чем опущусь до флирта с вами! Лестер отвернулся, устремив взгляд в зеркало. – Из всего этого можно сделать вывод, что ненавидите вы не плейбоев вообще, а конкретно меня. – Если вы представляете собой образец подобного человека, то, мягко выражаясь, я не питаю к вам симпатий. Это понятно? – Вполне, – кивнул Лестер. После небольшой паузы он добавил: – Через минутку я освобожу для вас ванную. Дженнифер неверным жестом указала на умывальник. – Я просто хотела почистить зубы… В следующее мгновение она увидела, что Невилл вновь смотрит на нее. Выражение его лица было бесстрастно, а ей очень хотелось бы узнать, о чем тот сейчас думает. Спустя пару секунд он подвинулся и указал на умывальник бритвой. – Так за чем же дело стало? Становитесь сюда, я смогу смотреть на себя через вашу голову. Дженнифер вновь почувствовала, что ее рот изумленно открывается сам собой. Неужели Невилл всерьез верит, что она способна стать перед ним и склониться над раковиной, в то время как сам он почти обнажен – не считая полотенца? Пока в ее голове текли эти мысли, он вновь возобновил свое занятие и между делом произнес: – Не стесняйтесь, мисс Уиллоу. На тот случай, если у вас есть сомнения, сообщаю: кодекс плейбоя категорически запрещает приставать к женщинам, пока они чистят зубы. Дженнифер прикусила губу. Этот тип читает мысли? – Не обращайте на меня внимания. Представьте себе, что вы здесь одна. Он провел лезвием по щеке, и ей показалось, что на очистившемся от пены участке заиграл мускул. Странно, неужели Невилла задело мое мнение о нем? – мелькнуло в ее мозгу. Глупости! Скорее он раздосадован, что я не намерена поддаваться ему. Дженнифер разволновалась, но постаралась взять себя в руки. Придерживайся избранной линии, приказала она себе, и помни: ты ненавидишь этого человека! Тем временем Лестер последний раз сполоснул бритву под струей воды и умылся. Затем взял с полки флакон лосьона после бритья, плеснул немного на ладонь и нанес на щеки и подбородок. Дженнифер как зачарованная наблюдала за его действиями, прислушиваясь к странному томлению, возникшему в глубинах ее тела. Оно было очень похоже на желание… Чего? Близости с этим неотразимым… Нет-нет! Никакой близости! К тому же он вовсе не так уж неотразим, а, напротив, эгоистичен, самовлюблен, нагл и… и… Лестер завинтил крышечку и вернул флакон на полку. – Все, мисс Уиллоу, ванная в вашем распоряжении. Я удаляюсь. Она по-прежнему стояла на месте, раздираемая двумя противоречивыми желаниями: еще раз взглянуть в чудесные глаза Невилла Ормонда или выцарапать их! Оказавшись в одиночестве, она еще долго оставалась неподвижна, вдыхая повисший в воздухе запах мужского лосьона и стараясь собраться с мыслями. Потом подошла к умывальнику и тяжело уперлась в него руками, глядя на себя в зеркало. Она чувствовала себя уничтоженной. Да-да, именно так. Потому что не ожидала столкнуться здесь с Невиллом. К тому же он оказался полуобнаженным. Ясно, что она смутилась… и повела себя очень глупо. Но самое плохое – в глубине души, втайне даже от себя самой, Дженнифер испытала подобие влечения к человеку, которого сама же считала недостойным. – Я ненавижу тебя, Невилл Ормонд! – прошептала она сквозь стиснутые зубы. – И буду ненавидеть до конца своих дней! …Быстро проглотив все, что было подано на завтрак, Лестер вышел из кухни в сад. Углубившись в него, он вскоре оказался в небольшом рукотворном леске, состоящем из хвойных деревьев разных пород. Прогулка по холмистой местности помогла ему избавиться от некоторого внутреннего напряжения. Над его головой щебетали птицы, среди сосен, елей и ливанских кедров изредка даже мелькали олени. Потом он неожиданно вышел из прохладной тени деревьев на залитую солнцем лужайку. Решив слегка передохнуть и заодно насладиться тишиной и покоем, Лестер присел у кромки леса на валун. В нескольких шагах от него журчал ручеек, над растущими вдоль него розовыми цветами жужжали пчелы и порхали бабочки. Другими словами, Лестера окружала райская идиллия. Он поднял лицо к солнцу и долго сидел так, ни о чем не думая. Потом до его слуха донесся шорох. Он открыл глаза и медленно повернул голову, ожидая увидеть очередного оленя. Однако перед его взором предстало гораздо более волнующее зрелище. Из леса показалась Дженнифер и пошла по траве, не замечая Лестера. Она была одета в джинсы, кеды и светлую футболку. На ее согнутой руке лежали длинные стебли цветов, голубые головки которых покачивались при каждом шаге. Достигнув ручья, она наклонилась и сорвала несколько розовых цветков. Ее распущенные темные волосы легонько колыхались под воздействием ветерка. Движения Дженнифер были преисполнены грации, как у примы-балерины. Вот она приблизилась к пышному кусту, отчетливо выделяясь на фоне темно-зеленой листвы и красных ягод. Отломив несколько веточек, присоединила их к букету. Некоторые из собранных Дженнифер цветов Лестер узнал – они стояли в вазе в его комнате. Он удивился при мысли о том, что можно просто прогуляться в ближайший лесок и набрать там дикорастущих цветов для украшения дома. Каким законченным горожанином он стал! Или во всем виновато его вдовствующее положение? При Марианне в доме всегда стояли свежие цветы, в любое время года. Правда, поступали они не с лесных лужаек, а из ближайшего цветочного магазина. Но все равно, благодаря им в доме создавалось ощущение присутствия женщины. А когда Марианны не стало, исчезли и цветы… Вдруг Лестер понял, что Дженнифер заметила его. Вероятно, поправляя букет, она взглянула в направлении валуна, на котором он сидел. Даже на расстоянии было видно, как ее лицо залилось румянцем смущения. Выразительные туманно-карие глаза расширились от неожиданности. В эту минуту Лестера охватило столько противоречивых чувств, что вся его здешняя миссия оказалась под угрозой срыва. Ему подумалось, что предстоящие две недели окажутся не такими легкими, как представлялось в Веллингтоне. И все потому, что сиделкой Джулии Пинкстон оказалась прелестная Дженнифер. Он знал, что до сих пор любит Марианну и всегда будет любить. И совершенно не желал испытывать нежные чувства к другой женщине. Ему даже трудно было понять истоки своего влечения к Дженнифер. Когда его жена умерла от стремительно развившейся злокачественной опухоли, он долгое время утешал себя мыслью, что нужно быть благодарным судьбе хотя бы за подаренную возможность узнать настоящую любовь. И вдруг появилась Дженнифер. Этого факта не смогли затмить ни ее принужденные, натянутые улыбки в присутствии посторонних, ни открытая ненависть в остальное время. Лестер не понимал своего внезапно вспыхнувшего к ней интереса, беспокоился по этому поводу и старался выбросить ненужные мысли из головы. Тем более что ему и без того было о чем подумать. Во-первых, он не Невилл Ормонд. А во-вторых, какие бы отношения ни связали его с Дженнифер, все равно невозможно было бы открыть ей правду о его миссии здесь. Если бы он признался, кем является на самом деле, та пришла бы в ярость и ни за что не согласилась поддерживать ложь – даже ради спокойствия Джулии. Можно не сомневаться, Дженнифер немедленно сообщила бы обо всем порученной ее заботам пожилой женщине и сердце той оказалось бы разбито. Вот и выходит, что остается лишь одно – во что бы то ни стало придерживаться избранной линии. Все эти мысли пронеслись в голове Лестера в мгновение ока. Он встал и, закатав рукава бежевой рубашки, двинулся к Дженнифер. – Вы! – сердито воскликнула она. – Напугали меня до смерти… Что вы здесь делаете? – Гуляю. Давайте помогу вам. Подержу букет, пока вы будете собирать цветы. Дженнифер опустила взгляд на охапку цветов и нахмурилась, будто представив, как после прикосновения к ним Невилла Ормонда те на глазах пожухнут, а затем рассыплются в пыль. Лестер понял, о чем она думает. Ее нежелание позволить ему осквернить всю эту красоту слегка обидело его, однако он предпочел скрыть свои чувства и сказал: – Или давайте я буду срывать то, что вы выберете. Просто скажите, чего вам больше хочется. Она не минуту задумалась, потом вздохнула. – Чтобы вас отсюда ветром сдуло. Лестер усмехнулся. – Это и так ясно. А кроме того? Дженнифер вновь оглядела букет. – Пожалуй, мне уже достаточно. Пойду в дом. – Тогда нам по дороге: я тоже собирался возвращаться. – Он взял ее под локоток. – Идем? Однако она отпрянула как ужаленная. – Бросьте свои шуточки! Лестера удивила ее реакция, но он постарался сделать вид, что не придает этому никакого значения. – Послушайте, даже безалаберный, забросивший несчастную бабушку внук может быть джентльменом. – Только не вы. Если помните, я просила вас держаться подальше от меня. – А если помните вы, мисс Уиллоу, я не всегда выполняю то, о чем меня просят. После этого замечания он получил от собеседницы презрительный взгляд. – На вашем месте я бы этим не хвасталась! Резко повернувшись, Дженнифер двинулась в направлении дома, причем у Лестера сложилось такое впечатление, будто она спешит проложить между ним и собой как можно большее расстояние. Ступай, ступай, безмолвно обратился он к ней. Все равно далеко не уйдешь, даже если бегом помчишься. Лестер был выше Дженнифер, и ноги у него были длиннее, поэтому удрать она не могла при всем желании. Тем более с охапкой цветов в руках. Через минуту он догнал ее. – Как называются эти цветы? Если не ошибаюсь, вам они особенно нравятся, я видел их у себя в комнате, в вазе. – Он не смог придумать иной темы для разговора. – Уж не думаете ли вы, что я для вас так старалась? – язвительно произнесла Дженнифер, не поворачивая головы. – Простите?.. Нет, я просто спросил. Хотя теперь, пожалуй, посмотрю на этот факт с другой точки зрения, вы надоумили меня, – в тон ей проговорил Лестер. – Мне ровным счетом все равно, что вы думаете по тому или иному поводу. В доме миссис Пинкстон всегда было принято, чтобы каждую комнату украшали свежие цветы, – сочла все же необходимым пояснить Дженнифер. – Ах, вот как! – воскликнул Лестер, глядя на ее профиль. Она направилась в обход зарослей кустарника. Идя следом, он увидел, как одна веточка с красными ягодами зацепилась за куст, вывалилась из букета и упала на землю. Дженнифер или не заметила этого, или не захотела останавливаться. Подняв потерю, Лестер быстро догнал ушедшую вперед спутницу. Поравнявшись с ней, он спросил: – Эти ягоды ядовиты? Она метнула в него взгляд и вновь отвернулась. – Съешьте и узнаете! Он едва сдержал улыбку. – Ладно. Сорвав одну ягодку, он после секундного раздумья бросил ее в рот и придавил зубами. Когда тонкая кожица лопнула, возник вкус лимонада. – Не так уж плохо! Дженнифер промолчала. – И когда я окочурюсь? Она покосилась на Лестера. – К сожалению, ягоды совершенно безвредны. Тут уж он не выдержал и широко улыбнулся. – Действительно очень жаль! Затем Лестер положил поднятую ветку на букет, а Дженнифер подгребла ее свободной рукой, соединив с остальными стебельками. – Я думала, вы знаете. Ведь вы здесь родились. Лестер мгновенно насторожился, хотя и не подал виду, беспечно пожав плечами. – Да, но это еще ничего не значит. Дженнифер удивленно взглянула на него. Ему приятно было смотреть в ее восхитительные глаза, однако он понимал, что должен как-то объяснить свою неосведомленность. – Видите ли, в девять лет меня определили в частную школу-интернат, там я позабыл массу всего, что знал об этих местах. Да и возвращался сюда нечасто, так что… – Верно! – презрительно хмыкнула Дженнифер. – Даже бабушку не находилось времени навестить! Лестер быстро взглянул ей в лицо, потом вновь сосредоточил внимание на едва заметной извилистой тропинке. Упоминание о «бабушке» навело его на следующую мысль. – Как у нее сейчас со здоровьем? – спросил он. – Ничего, вполне сносно. – Тон Дженнифер был сдержанным. – Это я для миссис Пинкстон букет собрала. Сейчас она завтракает. Потом захочет принять ванну. Позже нам предстоит заняться физиотерапией, для ноги миссис Пинкстон. – Покосившись на Лестера, она заметила как бы между прочим: – Пообщаться с вашей бабушкой можно будет только часов в одиннадцать. Лестер сразу уловил подспудный смысл последней фразы. – В таком случае передайте Джулии, что в одиннадцать я загляну к ней. Выражение лица Дженнифер осталось прежним. Он скорее ощутил, чем увидел то облегчение, которое она испытала. Он покачал головой, удивляясь тому, какое низкое мнение составила себе о нем… то есть о Невилле, Дженнифер. – А вы решили, что я разок зайду к старушке и на том конец? – спросил Лестер. Она пожала плечами. – С вас станется! Впереди между деревьев замаячили стены дома, и в его голове возникла еще одна идея. – Не могли бы вы передать Лайзе, что ланч я съем в компании Джулии? Не успев договорить, он поймал на себе удивленный взгляд Дженнифер. Конечно, откуда ей знать о неожиданно возникших у него проблемах с той блондинкой? Сейчас Лестер готов был есть не только в обществе милой и обаятельной старушки, но даже находясь в кругу кровожадных волков – только бы подальше от любвеобильной поварихи! – Обычно с миссис Пинкстон ем я, – произнесла Дженнифер после некоторой паузы. Он удивился, сам не понимая почему. – В таком случае я присоединюсь к вам. Судя по всему, это заявление не обрадовало прелестную сиделку. Она хранила мрачное молчание до тех пор, пока они не пересекли начавшийся за лесом сад. Впереди показались красные кирпичные ступени заднего крыльца, которые вели на кухню. Лестер не собирался туда заходить. – Все, здесь я с вами попрощаюсь, – произнес он. Дженнифер довольно небрежно кивнула и направилась к крыльцу. – Мне тоже, – бросил ей вслед Лестер. Она остановилась, недоуменно оглянувшись через плечо. – Что? Он с усмешкой сложил руки на груди. – Говорю, мне тоже понравилась наша прогулка. Дженнифер вспыхнула, на ее щеках заалели пятна. – Мистер Ормонд, мы не прогуливались. А от того, что мы шли рядом, лично я не испытывала никакого удовольствия! Резко отвернувшись, она побежала к дому. Лестер готов был спорить, что ей с самого начала хотелось сделать это. – Увидимся за ланчем! – крикнул он. Услышав эту фразу, Дженнифер слегка споткнулась, но равновесие, к счастью, удержала. Именно в этот момент Лестер впервые почувствовал себя неловко. Его удивляло собственное поведение. Вообще он себя не узнавал. Что это на меня нашло? – вертелось в его голове. Почему я дразню девушку, которая ненавидит человека, за которого она меня принимает? Не заходя в дом, он направился в гараж, где находился арендованный им вчера автомобиль. Лестер решил немного прокатиться в надежде развеять странное настроение. – Что с тобой происходит, приятель? – пробормотал он, усаживаясь за баранку. …Дженнифер казалось, что ее губы так и останутся навечно сложенными в натянутую неискреннюю улыбку, с которой она просидела весь ланч с миссис Пинкстон и ее ненаглядным внучком. Единственным положительным моментом во всем этом было счастье пожилой леди. Та выглядела лет на десять моложе и просто сияла. Такой Дженнифер еще никогда не видела Джулию. Однако данное обстоятельство лишь усиливало желание пнуть нечестивого родственника миссис Пинкстон в наиболее уязвимое место. Как долго он пренебрегал чувствами этой милой женщины! Дженнифер особенно хотелось расправиться с Невиллом еще и потому, что тот сидел за дубовым карточным столом очень близко от нее, прямо напротив. Просто жаль упускать такую удобную возможность. – Я помогу собрать посуду, – проник в садистские фантазии Дженнифер чей-то голос. Мужской. Она бросила взгляд через стол, упершись им в грудь блистательного мистера Ормонда. Целый час ей пришлось провести за светской беседой с Джулией и ее недостойным внуком – все то время, пока они ели крабовый салат, фаршированный овощами картофель и спаржу. На десерт был сливовый пирог, который запивали чаем. У Дженнифер сложилось впечатление, что Невилл привык к более обстоятельному ланчу, и она испытала приступ злорадства. Ничего, пусть поголодает! – Дженнифер? Человек, порождающий в ее душе столько негативных эмоций, встал из-за стола. Лучезарная улыбка на его смазливой физиономии предназначалась ей. – Да? – произнесла Дженнифер, продолжая делать вид, как будто не считает его наиболее эгоистичным человеком на земле. – Я хочу помочь тебе собрать посуду со стола. Она кивнула, затем встала, подошла к миссис Пинкстон и легонько сжала ее руку. – Я могу еще что-нибудь сделать для вас? Джулия улыбнулась. Сегодня ее обычно бледные щеки выглядели значительно розовее. Глаза пожилой леди сияли. – Нет, детка. Я почитаю, пока не настанет время пить чай. – Миссис Пинкстон подняла руку и потрепала Дженнифер по щеке. – Передай Лайзе, что все было очень вкусно, как всегда. Затем Джулия положила ладони на колеса своего инвалидного кресла и начала откатываться от стола. – Позволь мне, Джу. Не ожидавшая от Невилла подобного предложения, Дженнифер удивленно взглянула на него. Очевидно, своей галантностью он намерен окончательно сразить бабушку. Впрочем, в его действиях есть своя логика. Невилл Ормонд многое потеряет, если Джулия лишит его наследства. Она весьма состоятельная дама, а он единственный ее близкий родственник. К тому же уже наверняка успел спустить все деньги, доставшиеся ему после смерти родителей, и сейчас ждет не дождется, когда отвалится новый куш. Дженнифер была глубоко убеждена, что это и есть истинная причина нынешнего приезда Невилла в здешние края. Джулия улыбнулась своему дорогому внуку. – Очень мило с твоей стороны, детка. Подвези меня кокну. Хочу посидеть там немного. Сегодня такой чудесный день! Моя книжка вон там, – показала она на стоящую возле кровати тумбочку. Стараясь не обращать внимания на происходящее, Дженнифер принялась убирать со стола. Она даже обрадовалась, что можно наконец перестать улыбаться и позволить своему лицу принять более соответствующее настроению выражение. Когда весь фарфор и столовое серебро оказались на подносе, рядом со столом возник человек, ответственный за мрачное душевное состояние Дженнифер. – Я возьму это. Ею вновь овладело сильное желание пнуть Невилла в промежность, но, к сожалению, это было невозможно, даже если бы в комнате не было миссис Пинкстон. Так что Дженнифер просто отодвинулась, позволяя внуку Джулии взять поднос с грязной посудой. При этом она не улыбалась, потому что находилась спиной к хозяйке дома. Зато голосу придала приторную любезность. – Большое спасибо, Невилл! Эту фразу сопровождал взгляд, в котором Дженнифер постаралась выразить все свои соображения, поясняющие, кому она была адресована. Судя по тому, как прищурился Невилл, намек достиг своей цели. Взяв поднос, он направился к открытой двери. Тем временем Дженнифер повернулась к миссис Пинкстон, которая умиленно наблюдала за внуком. Когда Лестер шагнул в коридор, пожилая дама произнесла: – Дорогая, почему бы тебе не отправиться с Невиллом на прогулку. Уверена, ему будет приятно общество красивой юной леди. Дженнифер удалось изобразить улыбку и кивнуть, хотя мысленно она ответила: «Через мой труп!» Вслух же сказала: – Чудесная идея! Направляясь к выходу, Дженнифер подняла глаза к потолку и поблагодарила небеса за то, что Ормонд не слышал предложения бабушки, которое было совершенно неуместно. Когда она спустилась по лестнице, вдруг, словно из-под земли, возник Невилл. Причем они с Дженнифер едва не столкнулись. К счастью, подноса в его руках уже не было. Она отступила на шаг назад, спеша проложить между собой и Невиллом некоторое расстояние. – Быстро же вы сходили на кухню… Он не улыбнулся. Возможно, его задевал тот факт, что Дженнифер всячески избегает тесного общения. – Разве я должен был вымыть посуду? Она отступила еще на шаг, неожиданно ощутив за спиной стену. – Разумеется, нет. Этим у нас занимается Лайза. Лестер кивнул, спокойно разглядывая Дженнифер. Она занервничала, судорожно глотнула воздух, потом попыталась отвернуться, но гипнотическое воздействие его взгляда не позволило ей этого сделать. Ее совершенно сбивало с толку серьезное выражение красивых серых глаз Невилла. Дженнифер почувствовала себя не в своей тарелке. Прежде ей не приходилось смущаться под чьим-то взглядом, в том числе мужским. А сейчас именно это и происходило. – Куда вы смотрите? – наконец хрипло и грубовато спросила она. – На ваши губы. В первое мгновение она решила, что ослышалась. А затем не успела еще должным образом отреагировать, как Невилл вдруг прильнул к ее рту. Окружающее пространство завертелось перед глазами Дженнифер, чувства пришли в полное смятение. К тому же она неожиданно испытала прилив трепетного возбуждения. Поцелуй был теплым, медленным и удивительно нежным. Множество тончайших ощущений охватило ее, разогревая кровь в венах и ускоряя сердцебиение. Невилл ничего не требовал, только ласкал. В его действиях совершенно отсутствовала властность, а была лишь нежность, и Дженнифер почувствовала, что растворяется в ней. Он не прикасался ни к чему, кроме ее губ, однако и этого оказалось вполне достаточно. Ее словно подхватил и понес теплый ласковый поток. Ей захотелось обнять Невилла, притянуть поближе, ощутить, как бьется его сердце… Но она словно потеряла способность действовать и лишь трепетала, отдавшись небывалому удовольствию. – Простите меня… Губы Невилла легонько касались ее рта, пока он говорил, порождая новые эротические ощущения. Затем он отстранился, а Дженнифер продолжала смотреть на него, слишком ошеломленная, чтобы хоть что-то предпринять. – Извините, я… – вновь начал Лестер и умолк, не зная, что сказать. В повисшей тишине Дженнифер смотрела в его красивое лицо, на твердый подбородок и высокие скулы, в светлые серые глаза. В ее висках пульсировала кровь, парализуя слух, мешая соображать. Она понимала, что должна изобразить негодование, но у нее не оказалось для этого сил. Ее никогда еще так не целовали. Она даже не представляла себе, что подобное возможно! – Я не должен был этого делать, – хмуро произнес Лестер. Затем взволнованно провел пальцами по своим волосам. Боюсь, вы не поверите, если я скажу, что прежде никогда не поступал подобным образом… Здесь он оказался прав: последнюю его фразу Дженнифер действительно не восприняла всерьез. По ее мнению, произносить столь откровенную ложь, при этом напуская на себя досадливый вид и всячески выражая сожаление по поводу своего неразумного поведения, способен лишь очень опытный в сердечных делах человек. «Никогда не поступал подобным образом»… Это с его-то репутацией прожженного бабника! – размышляла Дженнифер, неожиданно вновь проникшись здравым смыслом. Неужели этот тип вообразил, что если я провинциалка и неопытна в некоторых вопросах, то меня будет легко обвести вокруг пальца? Вместе с тем Невилл представлял для нее своего рода вызов. Для него недавний поцелуй – не более чем беззаботная и довольно коварная игра. Для нее же – умопомрачительное путешествие в сферы чувственного восторга, куда, возможно, уважающей себя девушке лучше никогда не заглядывать. Ощутив подступившие к глазам слезы, Дженнифер усилием воли постаралась загнать их обратно, одновременно подавляя боль и чувство обиды. Она отделилась от стены и решительно обогнула Лестера, взяв направление в сторону кухни. Однако, пройдя несколько шагов, Дженнифер обернулась. – Кто… – Ее голос пресекся, и ей пришлось прокашляться. – Кто я такая, чтобы проверять вашу честность?.. Лестер не мог поверить, что сделал это. Неужели он и впрямь поцеловал Дженнифер Уиллоу? Конечно, она не поверила заявлению, что он никогда прежде не поступал так с девушками. Ведь для нее он Невилл Ормонд, славящийся успехом у представительниц слабого пола. Сам же Лестер просто диву давался, почему его потянуло именно к этой девушке. Что в ней есть такого, чего нет у остальных? Чем она затронула потайные струны его души, которых не касалась ни одна женщина с момента смерти Марианны? Причем обе они – Марианна и Дженнифер – были совершенно разными. Просто как день и ночь. Марианна родилась в хорошей семье, была человеком высокообразованным, вела программу новостей на телевидении. Дженнифер же – почти сельская девушка, еще только собирающаяся овладеть профессией медсестры и вряд ли бывавшая дальше Нейпира, находящегося в сорока минутах езды отсюда. Однако Лестера все перечисленные факты мало волновали. Жизнь, сияющая в глазах Дженнифер, а также преданность своей во многом беспомощной подопечной, Джулии Пинкстон, очаровывали и вдохновляли его. Эта провинциальная красавица мало чем походила на женщин, с которыми он встречался в Веллингтоне. Все они имели хорошее образование, были врачами, юристами, одна даже оказалась профессором. И еще существовала Изабел Хаммерсон, партнер Лестера по адвокатской конторе. У них случился пятимесячный роман, закончившийся этой весной. Лестер сожалел о нем, и это понятно, учитывая, что им с Изабел приходилось каждый день встречаться на работе. Ситуация осложнялась также тем, что молодая женщина отказывалась поверить в окончательность разрыва. Но все прежние приятельницы Лестера не вызывали у него таких чувств, какие порождала Дженнифер. Новизна теперешних эмоций даже несколько обеспокоила его. – Только целуя ее, ты не избавишься от наваждения, идиот! – сердито проворчал себе под нос Лестер, двинувшись к выходу из дома. Скрипя гравием, он прошелся по дорожкам сада, потом направился за пределы поместья, решив совершить пешую прогулку по округе. Однажды тебе повезло в любви, дружище, и довольствуйся этим. Не жадничай. Ну поцеловал ты девчонку… Большое дело! А теперь выброси ее из головы, и на том конец. Так мысленно говорил себе он, бредя по тропе, бегущей среди окрестных холмов. Однако проблема заключалась в том, что ему предстояло прожить здесь еще десять дней. |
||
|