"Дар исцеления" - читать интересную книгу автора (Айзекс Мэхелия)

8

Филиппе потребовалось огромное усилие воли, чтобы подняться с постели. Резкий звон будильника возвестил приход понедельника, а ей больше всего хотелось спрятать голову под подушку и ничего не знать о наступающем дне. Молодая женщина не хотела вставать, но еще больше не хотела думать о дне вчерашнем. О том, что произошло между ней и Говардом в «Бэлфоре».

По возвращении Дороти устроила сестре допрос с пристрастием, не столько критикуя, сколько интересуясь подробностями. С некоторых пор девушка превратилась в яростную поклонницу и защитницу мистера Хольгерсона. Она прекрасно видела, как на Ребекку замечательно влияет общение с ним, как племянница расцветает буквально на глазах, как в ее речи наблюдаются изменения к лучшему. Да и Филиппе пора бы уже найти опору в жизни в лице достойного мужчины – сколько можно жить затворницей и отвергать поклонников!

Словом, тетка и племянница остались довольны поездкой. Дороти – ее результатами, а Ребекка – тем, как провела время. Она все еще не пришла в себя от восторга, постоянно вспоминая то кроликов, то мангусту, то сказки мистера Уилкинза. В «Бэлфоре» девочка все время находилась в центре внимания – ощущение оказалось непривычным, но очень приятным для нее. Со времени аварии малышка еще ни разу не выглядела такой счастливой и умиротворенной, не светилась так от радости.

Даже Филиппа не могла не признать, что этой переменой обязана Говарду. Именно он пригласил их в «Бэлфор», всячески развлекал Ребекку, уделял ей внимание, которого так не хватало девочке, лишенной общества отца. Его терпение по отношению к Ребекке было поистине безграничным.

Филиппа боялась, что после случая в саду Говард станет по-другому вести себя с Бекки, но опасения ее не подтвердились. Он ясно дал понять, что ребенок не должен страдать из-за разногласий взрослых. Всеми своими поступками он словно доказывал, что не похож на сына…

За завтраком Филиппа поделилась своими переживаниями с сестрой. Снова услышав, что у Говарда проблемы со здоровьем Дороти встревожилась.

– Ег-го мама ск-казала, чт-то эт-то серд-дечный п-приступ, – решила вставить свое веское слово Ребекка.

– Приступ? Но тогда зачем он прилетел на Ямайку в такое время? Здесь слишком жарко и все время идут дожди, – задумчиво произнесла девушка, повторяя слова, ранее сказанные Филиппой.

– Это был не приступ, – неожиданно раздраженно возразила она. Ей не хотелось, чтобы о Говарде говорили как об инвалиде. – Он просто слишком много работал, и ему посоветовали отдохнуть, только и всего.

– Ты уверена?

– Абсолютно! – отрезала Филиппа, а затем строго посмотрела на дочь. – А тебе, моя дорогая, я должна заметить, что нехорошо сплетничать. Особенно о человеке, который был с тобой так добр.

– Я н-не с-сплетничала, – дрожащим голосом прошептала Ребекка, и на глазах ее показались слезы.

– Просто запомни мои слова. Ладно, не плачь. Тебе пора собираться, если не хочешь опоздать в школу. – Она потрепала дочку по темной головке и встала. – Мне тоже надо идти. Дороти, возьмите с Бекки машину, а я доберусь на автобусе.

Через три минуты она уже шла к остановке. Автобус пришел по расписанию, и Филиппа как раз успевала к утренней смене. Получасовой поездки должно было хватить на то, чтобы вспомнить вчерашний день и вновь обдумать случившееся.

После поцелуя в саду больше не произошло ничего особенного. Ребекка постоянно находилась поблизости, своим веселым щебетанием заполняя неловкие паузы. Девочка мечтала приехать снова, поиграть с крольчатами, к тому же ей хотелось развести собственную клумбу под присмотром мистера Уилкинза. Филиппа, впрочем, была уверена, что больше они не переступят порог особняка Хольгерсонов.

Ланч прошел в довольно натянутой обстановке – по крайней мере, так показалось молодой женщине. Берта Хольгерсон уехала, но что-то все равно было не так. Доверительности не способствовала не только недосказанность в отношениях с Говардом, но и множество незнакомой прислуги. Филиппе все время казалось, что горничные и официанты только и делают, что обсуждают странный вкус хозяина, пригласившего на виллу далеко не самую привлекательную женщину.

Самого Говарда, это, конечно, нисколько не смущало. После происшествия в саду он быстро сумел взять себя в руки и подавить бушующую внутри ярость. За ланчем он даже поддерживал с гостьей ничего не значащий разговор о выращивании роз.

Они уехали сразу же после ланча. Ребекке, естественно, хотелось остаться, но Филиппа проявила непреклонность. В ответ на насмешливый взгляд Говарда она сослалась на кучу работы, хотя и понимала, что он-то отлично знает причину ее поспешного бегства.

Зачем я все это вспоминаю, думала молодая женщина, подходя к дверям мотеля. Не похоже, что мы встретимся еще хотя бы раз в жизни. Да я и не стремлюсь к этому. Все-таки у отца с сыном есть нечто общее. По крайней мере, если говорить об отсутствии уважения ко мне.

День, который Филиппа начала не в самом добром расположении духа, и дальше не сулил ей никак радостей. Стоило войти в холл, как ее тут же встретили сообщением, что старый холодильник сломался-таки окончательно. К тому же одному из постояльцев стало нехорошо, а доставка продуктов задерживается по причине пробок, а горничная Мэгги сегодня не выйдет на работу, потому что сломала ногу, а…

Когда наконец-то приехала Дороти, молодая женщина позволила себе передышку и села в кухне с чашкой кофе. Она успела отменить все заказы на мороженые продукты, вызвала горничную, которая взяла отгул, и пригласила врача к пожилому господину, у которого резко подскочило давление. Оставался только холодильник.

– Ты еще не связывалась с Джонатаном? – спросила Дороти, услышав отчет о неприятностях. – Быть может, все же удастся заставить его работать.

– В последний свой приход он заявил, что здесь поможет только новый холодильник. – Филиппа не желала признаваться самой себе, что именно сегодня не жаждет встречи с Джонатаном. – Он такой древний, что уже невозможно найти детали.

– Даже если и так…

– Придется вносить поправки в меню. На ближайшее время уж точно. – Филиппе очень хотелось сменить тему. – Перейдем на продукты быстрого приготовления.

– Так ты будешь звонить Джонатану или нет?.. Или лучше давай я это сделаю. – Дороти было не так-то просто обвести вокруг пальца: она видела сестру насквозь.

– Нет, не сейчас. Давай сначала разберемся с оставшимися полуфабрикатами, – предложила Филиппа.

– Может быть, ты просто не хочешь видеть Джонатана? – Видя ее смущение, Дороти скрестила руки на груди и пристально посмотрела на Филиппу. – Ладно, если не желаешь говорить, я сама угадаю. Он пришел на воскресную распродажу, а ты с ним обошлась не слишком любезно. Разве не так?

Молодая женщина в который раз поразилась прозорливости сестры. Та читала в ее душе как в открытой книге.

– Как ты догадалась, что Джонатан был на ярмарке? – потребовала Филиппа объяснений у мисс Мазаччо.

– Там были все, даже Говард Хольгерсон. Так что вполне логично предположить, что мистер Сидней решил составить тебе компанию. Но, видимо, ваши с ним желания не совпали… – Заметив, что сестра чувствует себя явно не в своей тарелке, Дороти смилостивилась. – Ну ладно, не буду тебя больше мучить. Ты, в конце концов, уже взрослая и сама можешь решать, с кем тебе гулять. Давай лучше прикинем, как нам обойтись в такую жару без мороженого?

– В любом случае сейчас звать Джонатана не имеет смысла. Сначала разберемся с завтраком, а когда постояльцы разъедутся, тогда и подумаем. – Филиппа бросила на сестру благодарный взгляд: все-таки Дороти очень добра и все понимает.

Несмотря на все попытки исправить положение, постояльцы не были довольны отсутствием в меню прохладительных напитков и мороженого. К тому же хозяйка мотеля сильно сомневалась, что сможет в ближайшее время приобрести новый холодильник, пусть даже подержанный. А Джонатан – без золотых рук которого спасти положение казалось совершенно безнадежным – вряд ли простил ее за подчеркнуто безразличное к себе отношение на ярмарке.

Кое-как приготовив ланч и накормив гостей, Филиппа села за конторку, чтобы немного передохнуть. На самом деле ей нужно было перепроверить счета и попробовать выкроить из бюджета пять сотен.

В этот момент в мотель вошел Говард.

– Опять он, – громко прошептала Элен, подходя к Филиппе. – Надеюсь, он пришел не для того, чтобы поесть мороженого.

Филиппа едва не застонала. Что он здесь делает? После вчерашнего визита в «Бэлфор» она была уверена, что никогда больше его не увидит.

Тем не менее, на пороге стоял не кто иной, как мистер Хольгерсон собственной персоной. Он направился прямиком к хозяйке мотеля, и благоразумная Элен посчитала более безопасным скрыться в кухне.

Филиппа сильно сомневалась, что миллионер попросит номер или чашку кофе. С другой стороны, что еще ему может тут понадобиться? Вряд ли он собирается поведать ей что-нибудь сногсшибательное, о чем не решился заговорить в присутствии Ребекки.

Говард подошел к конторке, молодая женщина смело подняла взгляд ему навстречу… и неожиданно огорчилась, что выглядит не лучшим образом. На щеках горел лихорадочный румянец, – она чувствовала это, – под глазами пролегли синеватые тени – последствие плохо проведенной ночи и неприятностей, преследовавших ее все утро. К тому же волосы растрепались, а на форменном костюме появились пятна, дающие полный отчет о приготовленных блюдах.

Тем не менее, Филиппа встретила его вежливой улыбкой, которая обычно предназначалась для ободрения оробевших клиентов.

– Кофе?

– Благодарю, нет, – ответил Говард, пронзая ее взглядом ледяных синих глаз. – В чем дело?

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Она с деланным равнодушием пожала плечами. – Что плохого в том, что тебе предложили кофе? Разве не это причина твоего прихода сюда?

– Ты прекрасно знаешь, что я спрашиваю о другом. – В его взгляде появилось искреннее недоумение. – Что-то произошло. И не мое появление тому виной. На тебе просто лица нет от волнения.

– Тебе только кажется. – Филиппа не намеревалась посвящать его в свои проблемы. – Это все, что ты хотел выяснить?

– Ладно, – вздохнул он. – Пусть будет так, если ты хочешь играть в эти дурацкие игры.

– Я не играю! – Филиппа понимала, что ведет себя вызывающе, но ничего не могла поделать. После кошмарного утра она не желала объясняться с мистером Хольгерсоном, особенно учитывая то, что он тоже приложил усилия, чтобы вывести ее из душевного равновесия. – Так ты будешь что-нибудь заказывать?

– Я пришел сюда не за этим, – напрямую заявил Говард и усмехнулся. – Мне нужно поговорить с тобой.

– Это совершенно ни к чему. Все, что надо, мы сказали вчера.

– Боже, ну почему женщины всегда говорят одно и то же? – Говард словно в отчаянии закатил глаза. – Мы же ни о чем вчера не говорили, ты прекрасно это знаешь.

– Нет, не знаю.

– А жаль. Полагаю, что ты никогда не забудешь моих слов об Алфреде, да? Но поверь мне, никто не сожалеет о них больше, чем я сам.

– Предполагается, что это должно меня переубедить?

– Нет. Это всего лишь слабая попытка объяснить, что в стрессовых ситуациях люди иногда говорят то, что на самом деле не имеют в виду, – мрачно сказал Говард. – Боже, Филиппа, я совершенно разучился разговаривать с женщинами, особенно с такими молодыми, как ты!

– Неужели? – Она была настроена весьма скептически. – А теперь ты будешь меня убеждать, что после смерти жены у тебя не было женщин. Сколько прошло с тех пор? Десять лет?

– Двенадцать, – поправил он. – Конечно, я не собираюсь говорить тебе подобных глупостей. Естественно, у меня были женщины после смерти Анны. Я же не отшельник!

– Вот, ты сам себе противоречишь!

– Единственное отличие в том, что раньше мне было все равно, что они обо мне думают, – резко сказал Говард, но, заметив на ее лицо торжествующее выражение, грустно покачал головой. – Боже мой, я, должно быть, потерял последний рассудок, если ожидал, что ты меня выслушаешь. – Губы его снова исказила горькая усмешка. – Я, пожалуй, пойду. Быть может, в другой раз мне повезет больше.

А быть может, и нет, мрачно подумала Филиппа, глядя ему вслед. Скорее всего, он даже не станет пытаться. И правильно сделает.

– Что ему было нужно? – Дороти, как всегда, хотела быть в курсе событий.

– Ничего особенного, – ответила Филиппа, решив, не вдаваться в подробности их разговора. – Думаю, пришла пора позвонить Джонатану. Надеюсь, он сможет сегодня прийти и разобраться с холодильником.

Дороти вздохнула и покачала головой. Конечно, хорошо, когда твоя сестра общается с миллионером, но в данный момент от электрика во многом зависит судьба мотеля. В такую жару без холодильника долго не протянуть.

Джонатан согласился подъехать после окончания своего рабочего дня. И не проявил при этом ни малейших признаков раздражения или недовольства. Несмотря на это, Филиппа не могла избавиться от неприятного ощущения зависимости от его профессиональных навыков.

Сестра уехала раньше, чтобы забрать Ребекку из колледжа и успеть сделать кое-что по хозяйству. Так что Филиппа осталась без поддержки, когда появился Джонатан. Интересно, вспоминает ли он о том, как они расстались в воскресенье?

– Спасибо, что пришел так быстро, – приветливо сказала она, решив поддерживать разговор в нейтрально-вежливом ключе. – Похоже, мне таки придется обзавестись новым холодильником, как ты и предупреждал.

– Посмотрим, – так же доброжелательно ответил Джонатан, раскрывая ящик с инструментами. – А что, собственно, случилось?

– Утром мне сказали, что он перестал работать, – объяснила Филиппа, присаживаясь рядом на табуретку. – Так что пришлось отказаться от всех мороженых продуктов и внести поправки в меню.

– А…

Джонатан отсоединил холодильник от сети и принялся копаться в моторе. Филиппа глубоко вздохнула и встала.

– Сделать тебе кофе?

– Да, пожалуй. Все равно ничего прохладительного у тебя нет.

– В твоей власти исправить положение.

Он проигнорировал ее замечание и не поднял головы, когда она направилась к плите. Похоже, он уже «принял» после работы, но Филиппа не собиралась акцентировать внимание на сем прискорбном факте. Джонатан был слишком полезен, он столько раз помогал ей с проводкой и с неисправной бытовой техникой, что стал просто необходим для нормального функционирования мотеля. Впрочем, его труд всегда оплачивался – Филиппа ни от кого не принимала благотворительности.

– Ну, как он? – спросила она через несколько минут, ставя на столик рядом с холодильником чашку с дымящимся кофе. – Совсем плох?

– Да, не блещет, – согласился Джонатан, поднимая на нее холодный взгляд. – По-моему, необходимо его заменить.

– О Боже! – Появившаяся было надежда растаяла. – Так что мне теперь делать?

Вопрос был скорее риторический, Филиппа просто размышляла вслух. Но Джонатан решил, что он адресован лично ему, и, скрестив руки на груди, спросил:

– Хочешь, чтобы я помог тебе?

– Ты имеешь в виду один из холодильников из рыбного магазина? – осторожно поинтересовалась Филиппа, слегка встревоженная странным блеском его глаз.

– Есть и другой вариант, – ответил он, и молодая женщина внимательно посмотрела на электрика. – У меня есть некоторые средства, и я могу вложить их в ваше дело. К тому же плита тоже требует замены: она уже давно на ладан дышит.

– Ты предлагаешь занять у тебя денег на переоборудование кухни? – Филиппа с трудом скрыла изумление. – Ох, Джонатан, это очень мило с твоей стороны, но я не могу себе позволить влезать в новые долги. Если банк снизит проценты, только тогда…

– Разве я говорил что-нибудь про долги? – перебил ее Джонатан. – Я имел в виду партнерство. Тебе нужны деньги, у меня они есть. Что может быть проще?

– О нет, – поспешно возразила Филипп, чтобы он не подумал, будто она колеблется. – Просто… – Ей совсем не хотелось его обижать, но не было никакого другого способа объяснить, что она не хочет с ним партнерства. – Спасибо за предложение. Ты очень добр, но… но это мой бизнес, мое предприятие. Мне бы хотелось, чтобы так и оставалось в дальнейшем.

– Так что ты решила?

Джонатан проявлял редкостную настойчивость, и молодой женщине показалось, что хуже этого дня ничего в ее жизни не было и быть не может.

– Еще не знаю, – честно ответила Филиппа. – Быть может, удастся договориться с банковским представителем, и он поддержит меня. В конце концов, если разорюсь, они не получат даже тех денег, что я уже им должна, – добавила молодая женщина с вымученным смешком.

– Я могу найти и другого покупателя на тот холодильник, – спокойно ответил Джонатан. – В последний раз, когда я был здесь, ты склонялась к тому, чтобы заменить это старье.

– Но это было до того… – Она хотела сказать: «До того как он сломался во второй раз», – но Джонатан понял ее слова по-своему.

– До того как этот Хольгерсон начал приударять за тобой, – закончил он. – Я все знаю. Я видел, как он шел за тобой к выходу с ярмарки.

От удивления у Филиппы перехватило дыхание.

– Я хотела сказать, до того как оказалась в такой жуткой ситуации, – горячо возразила она. – И потом, мне не кажется, что моя дружба с мистером Хольгерсоном имеет к тебе хоть какое-то отношение.

– Дружба? Вот как ты это теперь называешь? – прошипел Джонатан. – Ты что, не понимаешь, что на самом деле он хочет понять, что же в тебе находил его сынок? И попробовать самому?

– Как ты смеешь? – возмущенно выдохнула молодая женщина.

– Смею, потому что беспокоюсь о тебе, – ответил Джонатан. – Черт побери, Филиппа, неужели ты действительно считаешь, что он ждет от тебя лишь задушевных бесед?

– А чего, по-твоему, он ждет, Джонатан? – Она неожиданно почувствовала страшную слабость. – Я не знаю.

– Прекрасно знаешь, – пробормотал он, ставя чашку на стол и направляясь к Филиппе. – Конечно же оказаться в твоей постели. – Джонатан положил руки на плечи женщины и хорошенько встряхнул ее. – Или затащить тебя в свою.

– Убери руки!

Ей стало противно от его прикосновений, и она попыталась вырваться. Но не смогла. Джонатан еще сильнее сжал ее плечи и, привлекая к себе, склонил голову.

– Ну же, иди ко мне, – прошептал он, касаясь губами ее щеки и шеи. – Ты ведь хочешь этого так же, как я.