Глава 7 Драма Четырех Вер

Есть еще одна — очень приятная, хоть и неофициальная, — версия о представлении вер. По этой версии 986 год прошел при киевском дворе не в приемах религиозных посольств, а в репетициях придворного театра. Готовилась первая в русской истории драматическая постановка. Режиссером и сценаристом выступала одна из жен великого князя — бывшая греческая монахиня, вдова старшего княжеского брата Ярополка, попавшая в гарем Владимира после братоубийства. Эта утонченная византийская дама скучала у нас беспросветно и, естественно, хотела хоть что-то вернуть из своего девичьего прошлого. Таковым прошлым оказался театр. Сюжет выбрали религиозный с двойным прицелом: не просто показать всякие ужасы, но и обратить князя на путь истинный.

Спектакль состоял из четырех актов по числу наблюдаемых вер.

В первом действии по сцене кружили полуголые гурии в балетных пачках, коварные арабские медики подкрадывались к наивному герою с кровельными ножницами, мытари на киевском рынке потрошили лотки со свининой, менты крышевали подпольное производство водки.

Во втором акте католические рыцари в жестяных латах скакали по сцене на деревянных лошадках, выкрикивали молитвы на отрывистом немецком языке и выглядели очень нелепо.

В третьем действии евреи изображали переход Моисея через Суэцкий канал, неравный бой поселенцев с конницей Пилата, бегство двеннадцати колен Израилевых вприсядку. Князь весело смеялся, и следующий, четвертый акт принял совсем благосклонно.

Тут было здорово! Апокалипсис бушевал безразмерный, драконы и черти бегали в безобразных масках, книги летали по воздуху, православные охотники с крыльями выслеживали трехглавого Зверя, «жена» из придворных стряпух в натуре родила прямо на сцене. А когда из-за кулис вышла совершенно голая Вавилонская блудница, Владимир вскочил и зааплодировал.

— Креста на тебе нет! — вцепилась в рукав жена-постановщица.

— Крещусь, крещусь, отстань! — обещал раненый князь.

Отец Макарий оплевал эту гипотезу вполне голословно:

— «Какие при Владимире театры? Какие в греческих монастырях у монахинь театральные представления? Театров в России и после даже до XVIII века не было...».

— Так это ПРИ ВАС, отец, на Руси театров не завелось! А то была постановка ДО принятия вашей веры! Ну, ладно...

Как бы то ни было, князь вспомнил о представленнии только через год. Что-то произошло в его обиходе, — то ли повторная постановка Драмы Четырех Вер, то ли сниться стало что-то, — но в 987 году он созвал «бояр и градских старцев».

Общественной палате был предложен вопрос о выборе государственной религии. Владимиру хотелось заручиться внешней поддержкой, не брать риск на свою личную душу. Палата стала мямлить по обыкновению, типа, все веры хороши, выбирай на вкус. Владимир нахмурился, и старцы быстро перевели рельсы в безопасную даль:

— «У тебя есть достойные мужи, пошли их испытать предложенные веры на месте»...

Идея князю понравилась, и чрезвычайная комиссия, составленная из самых подкованных придворных, двинулась в путь по первой весенней воде. Посланники князя поехали на испытание вер.

Путь их по летописи был такой — сначала Волжская Болгария, потом католическая Германия, потом — Царьград. Церковная история категорически умалчивает о хазарском еврействе и вообще об испытаниях альтернативных вер. Типа, везде понюхали, поморщились, и быстрей-быстрей — припасть к груди Софии Константинопольской. Купол ее — кто видел — действительно похож на грудь. Только теперь, чтобы прилечь туда всем телом, нужно снести колючки магометанских минаретов, воткнутые по бокам для предохранения.

«Испытание» православия в Константинополе проходило по чисто внешним признакам. Инспекторов протащили по достопримечательностям, выдержали на литургии под Софийским куполом, отлакировали видами золоченых риз. Голодом, естественно не морили, — византийское застолье было предметом зависти для всей Европы. Испытатели растворились без осадка. «Величественное, никогда не виданное зрелище совершенно поразило их сердце и чувства». Послы впали в транс. Так обалдевают папуасы Кука после просмотра «Властелина Колец» в моем домашнем кинотеатре.

Далее, «испытатели» к работе стали непригодны, к евреям не поехали, вернулись к Владимиру и стали нечленораздельно охать: «Не знаем, на небе ли мы находились или на земле!»...

В заключение послы поклялись Перуном, что прямо в алтаре Софии Константинопольской обитает истинный Бог.

— Ну, и каков он? Видали его?

— Ощущали...

Еще ходоки добавили, что теперь отказываются быть некрещеными, и, если князь их не возглавит в этом деле, то уходят в отставку и прочих с собой приглашают.

Князь все медлил. Тогда агитаторы припомнили ему родную бабку Ольгу, «мудрейшую из всех человеков»...

Владимир сломался на родительской слезе и спросил-таки:

— «Где приимем крещенье?»...

— А хоть где, — отвечали папуасы...

Почему церковная летопись опустила описание прочих «испытаний»? — по обычной своей белокочанной привычке.

Мы разочарованно зеваем, но тут нам на помощь приходит...