"Свободный Волк" - читать интересную книгу автора (Казанцева Марина Николаевна)

Глава 8

— Вы здорово играли свою роль! — обратился к Мосику дядя, сидя вместе с ним за столом для служащих.

Перед ними стояли тарелки с обильной и вкусной едой, какая подавалась здесь для служащих их ранга. Актеры использовались для инсценировок, а в основном, занимались шпионажем. Дядю звали по-настоящему Бордизз. Он оказался совсем не так надменен и жесток, как показался Мосику в своем имении. Если только это снова не притворство. Но об этом он легко узнает, когда с дядей встретится один из тигров. Понятно, что Бордиззу Мосик не проговорился, что явился в Бабеллан в такой компании, как тигры королевы, Яксаф и Ихаббо, а точнее, Вендрикс Юсс и Галлах Чевинк.

Он ел и слушал, изредка подбрасывая реплики. Всем своим видом Мосик старался являть перед дядей расположение.

— Пока королевы нет в Аффаре, — продолжал тот негромко, — мы не получим дальнейших распоряжений. Можно отдыхать.

— Я первый раз в Аффаре. — признался Мосик. — Меня завербовали в Гвоздилии. Я ведь по профессии обычный вор. Попался тиграм на краже. Думал, что меня убъют, а мне предложили дело. В малых королевствах идет какая-то возня, все ищут какого-то торговца. Чем он им не угодил? Продал партию гнилых продуктов?

— Ну, вы, приятель, и шутник! — тихо засмеялся дядя. — Нет. Весь переполох произошел из-за того, что, как полагают некоторые, на Ихобберу явился какой-то тип от Галактического Союза. Королева Сеяллас, как и Дианор, понятно, дрейфят. Как ни говори, а они тут не на законных основаниях. Само пребывание нашей расы выглядит, как планетная экспансия. Нам, понятно, многого не говорят. Агенты королевы, как и Дианора, распускают слухи, что якобы, явился Ярс Стамайер. Совсем ведь факта появления человека из внешнего Космоса не скроешь, поэтому, я думаю, они темнят. Возможно, это агент Галактической Инспекции. Вот обе королевские особы и стараются наперегонки, чтобы перехватить красавца прежде, чем тот состыкуется с Сопротивлением, а то и с Весситой. Иначе всплывет много фактов, о которых ни Сеяллас, ни Дианор не желали бы оповещать Галактические власти.

— Вы видели его? — спросил Мосик, весьма мало понимая, что же все-таки происходит в этом мире.

— Кого, пришельца? — переспросил дядя. — Не могу сказать с уверенностью. Я полагаю, что им может быть тот красавец, с которым вы явились все втроем: королева, вы и он. Иначе, чего ради ей покидать дворец?

Собеседники закончили трапезу и теперь направились в помещения, где останавливались служащие королевы, когда пребывали во дворец. Эти помещения располагались в отдаленной части дворца. Невысокие и небольшие комнаты, скромно убранные.

— Располагайтесь, Мосик. — предложил дядя.

Вскоре к ним присоединился и третий человек. Это был старый и довольно тощий тип с рыбьими глазами. У Мосика он сразу вызвал подозрение. Но Бордизз радушно разговорился с этим типом. Похоже, они давно знакомы.

Иббы где-то запропали, и новый актер королевы Сеяллас решил продолжить играть свою роль, пока это возможно. У него создалось впечатление, что оба актера недовольны своей службой и не слишком скрывают это.

— А от чего приходить в восторг? — удивился Бордизз на вопрос Мосика. — Вы, коллега, сами признались, что являетесь свежезавербованным агентом. Потому-то вам все в новинку. Для вора и мошенника, каким вы были, дворцовые харчи и некоторая плата могут показаться едва ли не пределом мечтаний. Но, если бы вы знали, сколько агентов погибают, причем, без возмещения ущерба их родным! Нам нечасто приходится вот так сидеть с друзьями и весело болтать за кружкой пива.

За разговором приближалась ночь. Прислуга принесла в актерские комнаты светильники. И разговор понемногу утихал.

— Вы как хотите, Бордизз, — зевая, проговорил старый Холтник, — а я устал. Он завалился на кровать и вскоре мирно засопел.

— Нам тоже пора, пожалуй, отдохнуть. — проговорил дядя. — Занимайте, Мосик, любую кровать. Завтра, если пожелаете, посмотрите сады. Мне-то здесь давно уже ничто не интересно. С этими словами он заснул.

Мосик лежал в темноте и раздумывал, стоит ли ему оставаться здесь, с двумя старыми актерами. Или следует пойти и поискать товарищей. Поскольку спать ему нисколько не хотелось (сказывалось возбуждение от первого дня во дворце Сеяллас), он решил тихонько выскользнуть и поискать своих друзей.

Это удалось ему вполне. Хоть Мосик был высоким и довольно тяжелым, но, как удачливый вор, умел двигаться бесшумно. Кроме того, три месяца в Зоне лишили его большей части жиров, что, несомненно, пошло ему на пользу.

Он уже шел бесконечными переходами, рискуя заблудиться и не найти дорогу обратно в актерскую гостиницу, как вдруг вспомнил кое-что.

— Ах, я кретин! — шепотом выругал он себя.

И в растерянности остановился. Потом повернул назад и, внимательно осматривая стены, быстро направился обратно к двум актерам.

Следопытом Мосик был отменным, и не сбился с курса. Но, войдя в актерскую кают-компанию, застал постели пустыми и остывшими. Похоже, оба прохиндея не спали. Наверно, Мосик едва вышел, как оба тут же смылись.

— Пора тебе на свалку, Мосик Апокалипсист! — с досадой пожелал он сам себе. — Утратил навыки, расслабился! Вот она, королевская планида! Обставили тебя два старичка!

Так, продолжая шепотом ругаться, он рыскал по коридорам в поисках Галлаха и Вендрикса. Дурное чувство не давало ему остыть. Обставили его по-королевски!

Они выскочили на него внезапно и тут же поняли, что Мосик чрезвычайно оконфужен.

— Как я, дурак, не заметил тут же! — воскликнул он, когда поделился с тиграми своими похождениями. — Дядя назвал меня Мосиком почти сразу! Он знал мое имя, хотя в его имении мы ему не представлялись! Откуда он узнал, как меня зовут?! И даже, если бы узнал, за столько времени он давно бы должен позабыть! А он вспомнил в момент!

Актер сыграл перед ним так великолепно, что мастер розыгрышей попался, как суслик.

— Покажи-ка нам, где эти комнаты актеров? — обратился к нему Вендрикс.

И Мосик снова направился пустыми коридорами, минуя многочисленные помещения за закрытыми дверями, в кают-компанию. Там их ждал сюрприз. Старый брюзга Холтник снова спал в постели. А дяди точно не было.

— Значит, смазал. — заключили они все трое.

И, не зная, что об этом всем подумать, направились снова на поиски тайны королевы Сеяллас.

За неделю они так ничего и не нашли. Рвение Мосика немного поостыло, и он мрачно раздумывал, что может выйти из всего того, что имело место. Данных было слишком мало, и он не мог предположить ничего толкового. Поэтому решил, что как-нибудь само все разветрится. После чего он, не умея долго рефлексировать, понемногу пришел в свое обычное приподнятое настроение.

Вся компания обследовала довольно много помещений, но ни в одном из них не было обнаружено ничего хоть сколько нибудь интересного. Роскошь Бабеллана стала им надоедать, хотелось действий, а действий не было. Поиски не дали ничего. Хотя, наивно было бы думать, что Сеяллас прячет свои тайны на виду у всех.

Иббы осторожно сканировали сознание людей, живущих в замке, но, кроме смутного представления о некоторых странностях королевы и отчетливого страха перед ней, они не обнаружили ничего существенного. Что пролило бы хоть некоторый свет на тайну, в которую они желали бы проникнуть. Ничего. Абсолютно ничего.

— Тоска какая. — уныло пробормотал Мосик, тащась по бесконечной анфиладе залов замка Бабеллан. — Похоже на кладбище, или на обиталище привидений. Чего ради городить это тошнотворное жилище?! Все эти миллионы, сотни миллионов кресел, миллиард кушеток, диванчиков! Триллионы ваз, вазочек, вазонов! Тысячи километров драпировок! Бесчисленные цветники, от которых дерет в носу и чешется в ушах! Какая нужна армия уборщиков, чтобы мыть, драить, чистить, вытирать, мести, вытряхивать, стирать! К черту эту роскошь! Я говорил Стайсу: не связывайся с королями! Вот вам, пожалуйста, замок в Бабеллане! Несчастный Волк Чевинк, что ты будешь делать тут со всеми этими дурацкими мебелями?! Зря я тебя оставил одного! Пока я тут таскаюсь по Аффаре, чертовка Сеяллас, наверно, уже обвила мальчонку своими черными кудрями и подвесила среди своих трофеев!

Тут он вспомнил, что волосы Гвендалин обрезала еще до Зоны. Но это не придало Мосику веселья.

Войдя в широкие двустворчатые двери, похожие более на городские ворота, если судить по масштабам, он в отчаянии застыл, обозревая громадное помещение. Перед ним раскинулась, как равнина Себарии, громадная столовая, отделанная нефритом. Одну часть ее занимал километровый банкетный стол, вокруг которого расположились высокие резные кресла из драгоценной серебристой древесины. Вдоль стен выстроились бесчисленные стулья. Обстановка выглядела официальной и напыщенной.

Мосик, прихрамывая, поплелся к стульчику у стены. Едва он сел, как ножка подломилась, и он с проклятием упал.

— Вот рухлядь! — гневно воскликнул он, сидя на полу. — Да это барахло, наверно, тут стоит полтора тысячелетия! И я, наверно, первый человек, который вздумал посидеть на этом гнилье!

— Мосик! — тихо позвал его знакомый голос.

— Кто это? — недовольно отозвался тот.

— Мосик, это я, Бордизз!

Мосик изумился. Он оглядывался, ища место, откуда исходил этот голос. Кругом никого не было.

— Бордизз, дружище, — воскликнул он, — разве ты не смылся?!

— Тише, Мосик. В замке тигры королевы.

И тут стена за спиною Мосика пришла в движение. Монолитная на первый взгляд панель, бесшумно сдвинулась, открывая темную нишу. В ней стоял невысокий Бордизз. Он улыбался и звал Мосика к себе рукой.

— Не удивляйтесь. Заходите. Тут есть место, где можно побыть в безопасности. — произнес Бордизз.

Мосик, не раздумывая, шагнул вперед. Ему пришлось пригнуться, проходя под косяком.

Внутри было темно. Бордизз привел в движение некий механизм, и проем так же бесшумно закрылся. Тогда старый актер зажег светильник. Слабый свет сделал видимым тесное пространство внутри стены.

— Тише, Мосик, — прошептал дядя. — Здесь слишком тонкие перегородки.

Как Мосик ни желал быстрее узнать тайны дяди, пришлось послушаться и идти молча вслед за шпионом королевы.

Узкое межстенное пространство понижалось, постепенно перейдя в ступени. Фонарь был лишь у Бордизза, а он светил перед собой. Поэтому Мосик был вынужден двигаться, держась обеими руками на противоположные стены. Он заглядывал через голову актера вперед. Но тьма рассеивалась лишь непосредственно перед фонарем. Тайна замка Бабеллан начинала раскрываться, приглашая к себе в гости.

Наконец, путь окончился в небольшом глухом помещении без окон. Там даже не было мебели, только небрежно лежал на полу старый тюфячок. «Уж не в тюрьму ли я попал?» — с любопытством подумал Мосик. Актер обернулся и, продолжая держать перед собой фонарь, проговорил:

— Мы можем с вами поговорить. Здесь безопасно.

Его спутник давно уже сгорал от любопытства, ожидая, что сейчас ему откроется нечто такое…

Бордизз сел на пол и поставил тяжелый фонарь. Мосик последовал его примеру.

— Нам следует поговорить. — проронил мнимый дядя. — Вас, Мосик, наверно, удивило и насторожило мое исчезновение. Видите ли, вы ведь не тот, за кого себя выдаете. В продолжение всего нашего с вами разговора, я вас испытывал, и вы блестяще провалились. Он улыбнулся. Мосик продолжал выжидать, гадая, что бы все это значило.

— Никакой касты актеров нет. — продолжил между тем мнимый дядя. — Это слово мы, шпионы королевы, употребляем в качестве эпитета для нашей деятельности. По существу оно так и есть. Мы актеры. Поэтому, когда я спросил вас, не актер ли вы, я полагал, что имею дело со шпионом. Кроме того, вы, наверно, не обратили внимания, что я нечаянно проговорился.

— Я вспомнил об этом лишь потом. — глухо ответил Мосик, не зная, что подумать.

— Когда пошли на поиски? — догадался дядя. — Мосик, вам повезло. Мы могли бы с вами и не встретиться.

— Кто это вы?

— Вессита. — просто ответил «дядя».

Мосик насторожился. Он скорее ожидал бы встретить тут Сопротивление, и не предполагал, что щупальца Весситы протянутся во дворец Сеяллас.

— Я страшно испугался. — признался «дядя», — когда увидел вас. По нашим сведениям, вы погибли в Себарии во время экспедиции. Вас видели с разбитой головой. Ваше тело уносили потоки воды. Я сначала даже решил, что вас изображает тигр. Мосик, как вы сумели выжить?! Это же невероятно!

— Я не сильно разбился. — осторожно признался Мосик, не желая поспешно выкладывать всю правду. — Там, за стеной воды была небольшая ниша. Я переждал и выбрался.

— Вы сильный человек. — с уважением отметил Бордизз. И продолжил своим тихим, торопливым говорком:

— Я вчера сбежал, чтобы сообщить товарищам о том, что встретил вас во дворце. Я не знал, что подумать. Вессита оплакивала вашу гибель. И вдруг вы — собственной персоной, живы и здоровы! Региональное подразделение Весситы в Аффаре как раз вело поиски лаборатории Сеяллас.

— Вот как?! — воскликнул Мосик, и тут же схватился за губы.

— Здесь можно говорить. — улыбнулся «дядя». — Нам совсем недавно удалось выйти на связь с одним обитателем лаборатории. Правильнее сказать, он сумел отыскать нас. Мне поручено помочь вам проникнуть туда. Мосик, все складывается, как нельзя лучше. У нас даже есть ключ!

Мосик не спешил верить «дяде», понимая, что это может быть ловушка, но пытался не показать тому свои подозрения. Слишком все невероятно. Слишком хорошо! Уж не водит ли его на удочке хитроумная Сеяллас?! Ему требовалось срочно проверить «дядю» в присутствии иббов Вендрикса и Галлаха. Но как сделать это?

— А что в лаборатории? — спросил он у актера.

— Мы не знаем, — блестя глазами, ответил тот, — но, полагаем, если Сеяллас прячет это ото всех так тщательно, значит, есть, что прятать. Давайте, не будем тянуть время. Ключ может испортиться. Дядя поспешно встал. Мосик недоумевал. Ключ — испортиться?

Но перечить не стал и послушно, весь изнывая от любопытства, направился вслед за актером.

— Здесь есть тайный выход из дворца, — оборачиваясь, сообщил тот, — иббы так его и не обнаружили. Я вам покажу его.

Пока они продвигались по узким коридорам, проложенным внутри массивных стен.

Бордизз внезапно остановился, призвал жестом к молчанию и приник ухом к стене. Потом повозился у какого-то отверстия, обозревая помещение. И, наконец, решился открыть потайную дверь.

Помещение было ему знакомо. Тут он проходил с тиграми, выстукивая и ощупывая стены. Нижний этаж дворца, один из переходов. Широкий безоконный коридор, освещаемый лишь слабыми светильниками. Черные стены из полированного камня с золотыми прожилками и каменной резьбой, содержали глубокие, непонятного назначения ниши. В них не было ничего.

Бордизз отсчитал от левого края одиннадцатую нишу и остановился в ней. Фонарь он поставил на пол и стал искать на полированной поверхности стены что-то ему известное.

— Вот, смотрите, Мосик. — прошептал он. — Узор, похожий на цветок гиммеры.

— Гиммера? — удивился Мосик. — Ведь это же просто медицинский знак синков.

— Вот именно! — подтвердил Бордизз.

На поверхности стены, среди хаотично расположенных золотых прожилок действительно виднелся узор, схожий с небольшой звездой, у которой семь изогнутых лучей. Или с цветком, у которого семь узких лепестков.

— Это индикатор. — пояснил актер. — Он реагирует на руку королевы. Рука — это ключ.

И он достал из-под плаща сверток. Развернул его. И Мосик увидел женскую руку, отрезанную по запястье и заключенную ниже среза в подобие футляра. Ткани выглядели обескровленными.

— Вы добыли руку королевы?! — ужаснулся Мосик, гадая, как же Сеяллас обходится теперь одной рукой. Ему стало жалко Гвендалин.

— Понятия не имею. — ответил Бордизз. — Если требуется рука королевы в качестве ключа, пусть будет рука! Сами понимаете, долго этот ключ не протянет, ткани начнут распадаться. Мосик хотел спросить, но не успел.

Актер вдруг насторожился. Он скорее почувствовал, чем услышал мягкие бесшумные шаги. Мосик выглянул из ниши.

— Мосик, где ты пропадал? — спросил его Вендрикс, положив ему на плечо шестипалую ладонь. Актера он не видел, поскольку тот скрывался за массивным телом Мосика.

— Я… — не успел ответить тот. Актер издал придушенный вскрик.

— Мосик, ты провокатор!!! — прошипел он с такой ненавистью, что тот содрогнулся.

Старый актер отступил к стене, выронив «ключ». Глаза его прожигали, как угли. Он судорожно сжал челюсти, во рту раздался хруст. Тело его вздрогнуло и неестественно напряглось. Он рухнул навзничь. Глаза остекленели. Бордизз умер.

— Что это?! — потрясенно спросил Вендрикс Юсс.

Они застыли над телом, не зная, что подумать. Произошла трагедия. Мосик понимал, что некстати подошедший ибб заставил актера думать, что он, Мосик, в самом деле служит королеве. Чтобы не позволить тигру выведать сведения о Вессите, старый Бордизз покончил с собой. Несомненно, он держал наготове яд, чтобы действовать наверняка.

— Ты, что? Не слышал, что я не один? — подавленно спросил Мосик Юсса.

— Ты же сам все время сердишься, что мы с Галлахом шарим у тебя в мозгах. Мосик поднял руку с пола.

— Что это? — удивился нимра. — Анатомический муляж?

— Нет. Это рука королевы Сеяллас. — хмуро ответил Мосик. — Она открывает дверь в лабораторию. Бордизз состоял в Вессите. Он тяжело вздохнул.

Вендрикс так изумился, что забылся и превратился в нимру. Большой тюрбан из сверкающей материи никак не подходил к серой шерсти нимры. Точно так же, как и яркая парчовая одежда.

— Зови сюда Галлаха. — сказал Мосик. — Войдем все вместе. Надо торопиться, а то рука протухнет. Еще неизвестно, как долго они ее сюда везли. Где-то на Ихоббере бедствовала несчастная, однорукая Гвендалин.

Рука была холодной на ощупь и довольно противной. От нее еще не пахло, но Мосику казалось, что она разлагается прямо у него в руках. Вялые белые пальцы едва согнуты. Ногти синие от обескровленности. Мосик помнил, что, когда они впервые встретили Гвендалин, у нее были тщательно ухоженные руки. Потом, в скитаниях, лак с ногтей сошел. Она обрезала их коротко. Потом в Зоне, руки Гвендалин приобрели царапины, покрылись пятнами от лекарств. Эта рука была такой же гладкой, как и безжизненной. Тонкие, длинные, изящные пальцы. Ни следа обработки ногтей. Мосику снова стало жалко Гвендалин.

Он помедлил и приложил руку к знаку гиммеры. Оба тигра стояли рядом с ним наготове, не зная, что может последовать за тем. Мертвое тело Бордизза, уже посиневшее, лежало немного в стороне. Они не знали, что с ним делать, и потому решили оставить все, как есть.

Стена медленно поплыла внутрь. Из-за нее показался свет, гораздо более яркий, чем свет светильников в коридоре. И далее она сдвинулась легко и быстро. Перед тремя приятелями открылся неширокий проем, из которого шел белый свет. В проеме стоял синк.

Синк вскрикнул. Его глаза широко раскрылись. Радужка немедленно расплылась и превратилась в два бешено вращающихся зрачка. Мосик почувствовал такую боль в голове! Но она как-то разом прекратилась.

— Леаддир! — вдруг крикнул нимра.

— Вендрикс Юсс! — прошелестел синк.

— Жалко Бордизза, — проговорил синк. — Я совсем недавно сумел найти человека из Весситы. Мне ведь опасно выходить за пределы лаборатории. Он обратил внимание на то, что Мосик так и держит руку Сеяллас.

— Давай сюда. Леаддир кисть руки и кинул в утилизатор.

— Если бы вы знали, с каким трудом мне удалось наладить связь с Весситой! Лаборатория не открывается изнутри. Сюда можно войти только снаружи. И только королеве. Чтобы отправить ключ наружу, мне пришлось немного переоборудовать утилизатор.

Лаборатория была обставлена довольно странно. В ней не было ни приборов, ни машин. Она была просторной и почти пустой. Дизайн ее нисколько не напоминал дворцовые покои.

— Ты здесь один? — спросил нимра.

— Нет. — помедлив, ответил тот. — Вы потом увидите второго обитателя лаборатории. Мы здесь живем. Это место полностью автономно.

— А я-то думал, что Аффара нетехнологичный мир. — озираясь, промолвил Мосик.

— Большей частью так. — согласился Леаддир.

— Что же вы производите в вашей лаборатории? — поинтересовался Галлах.

— Здесь скрыты тайны королев Аффары. — таинственно проронил синк. — Почти три тысячи лет синки сотрудничают с ними. Так мы покупаем себе мир и защиту от королей Терты. Синки некогда были высокоразвитой технологической расой. Чтобы сотрудничать с королевами Аффары, мы воскресили древнюю генетическую память. Мы воссоздали здесь, во дворце, оборудование.

Он без предупреждения пошел, волоча по полу кончиками крыльев, куда-то через зал. Все поняли это, как приглашение, и последовали за ним. Под высоким голубым потолком раздавались, порождая эхо, звонкие шаги Мосика и синка. А тигры шли почти бесшумно. Их шаги производили легкий шепот и шуршание. Акустика была тут необычной.

Все четверо проходили мимо полупрозрачных, причудливых перегородок непонятного назначения. Из пола к потолку поднимались изогнутые прозрачные трубы разной толщины, по которым, закипая пузырьками, текла наверх голубая жидкость. Змеились какие-то, наверно, силовые, кабели. Раскачивались от тихого ветра высокие занавеси, висящие без видимого назначения. Здесь хорошо работала система кондиционирования, потому что температура воздуха была намного ниже, чем во дворце. И было почти холодно.

Впереди, прямо посреди огромной комнаты, показалась группа кресел простой конструкции. Она предназначалась, похоже, для синков, поскольку имела низенькие спинки. Меж креслами располагались столики.

— Садитесь. — пригласил их Леаддир.

— Синк, — вдруг заговорил Мосик, вспомнив неожиданно слова погибшего актера. — Бордизз говорил, что ключ Вессите дал некто из лаборатории Сеяллас. Как ты достал руку королевы? Кто тебе ее привез? Откуда? Где сейчас Селлас? Что со Стайсом?

— Слишком много вопросов. — ответил Синк. — Вы полагаете, что где-то ходит однорукая королева? Нет, все гораздо проще. Или сложнее, как вам угодно. Давайте все по порядку. Я так понял, что задачей Весситы является свержение правления Дианора, короля Терты. А Сопротивление ищет свержения королевы Аффары. Вот почему я доверил эту тайну не Сопротивлению, а Вессите. Для синков свержение Сеяллас означает доступ в Табетту эскадрилий Дианора. Пока работает лаборатория, иббы будут иметь возможность усиливать свои ментальные способности. И они будут останавливать атаки Дианора на границе гор Табетты. Но вы правы, тирания, есть тирания. В целом, синкам на Ихоббере не нужны ни аффы, ни терки. Дреммы находятся тут незаконно. Итак, своей работой в лаборатории мы, синки, платим за защиту. Но искуссвенное усиливание ментальных способностей тигров — это не то, ради чего мы тут находимся. Не это тайна королевы.

— Понимаю. — с пониманием ответил Мосик. — Прививка населения от «лихорадки». Все аффы, или почти все, не имеют своей воли. Они подчиняются раз и навсегда заложенной программе. Интересно, как Бордизз сумел сохранить личность?

— Не все подвергаются мозговой кастрации. — ответил синк. — Некоторых намеренно не прививают. Некоторые случайно избегают. Из таких как раз и состоит Сопротивление, из них же получаются шпионы. Мятежников очень мало здесь, в Аффаре. Центр Сопротивления в Стануокке. Но больше мне ничего не известно. Я сам совсем недавно обнаружил это. Больше мне знать опасно. Сеяллас очень сильная менталка.

Тигров интересовало, как человек, то есть королева, могла стать менталом.

— Сколько ей лет? — спросил Галлах.

— Неправильный вопрос. — ответил Леаддир. — Он не имеет смысла. Он встал и пригласил их:

— Идемте, я покажу вам, где я взял ключ для Бордизза.

Они смотрели и не верили. В прозрачных колоннах, наполненных слабо светящимся газом, висели, опутанные множеством коммуникаций, фигуры Гвендалин. Одни из них совсем готовые, почти созревшие. Другие напоминали примитивные болванки какого-то странного бледного цвета. Третьи были просто личинками.

— Это куклы. — пояснил им синк, указывая на спящую красавицу. — Полная физическая копия Сеяллас. Гвендалин, о которой вы говорите, один из клонов. Королевы, как таковой, не существует. Только череда непрерывно, раз в десять лет, подменяемых клонов. Синки умеют пересаживать сознание. Сеяллас, будучи столь сильной менталкой, освоила этот метод. Именно так, я полагаю, ты, Вендрикс, и ты, Галлах, и были пересажены из мозга Стайса в тела иббов. Впрочем, это как раз не удивительно. Ведь у вас практикуется метод ментальной подсадки партнера. А это гораздо труднее, чем пересадка на чистый мозг.

— Практикуется, — подтвердил потрясенный нимра, — только для этого используется сложнейшая техника. А Сеяллас обошлась, как я понимаю, без лабораторного оборудования.

— Да. Ее сила возрастает с каждой пересадкой. — признал синк.

— Что же получается? — печально спросил Мосик. — Стайс сейчас путешествует где-то вместе с куклой?! А он, как я заметил, еще при мне был неравнодушен к Гвен. Все переглянулись.

— Нет, вы не поняли. Инициированный клон есть полноценная личность Сеяллас. Сознание ее и память переселяются из куклы в куклу по мере старения клона. Правда, этим процессом занимается второй обитатель лабораторий. К сожалению, клоны живут недолго. Кстати, ключ, который я передал актеру, это рука очередного клона. Мы всегда держим наготове десяток, чтобы в случае ранения, или увечья можно было произвести пересадку.

— Так вот она, тайна Сеяллас! — разочарованно протянул Галлах.

— Да. — подтвердил синк. — Это вся ее тайна. Раньше, как я выяснил по лабораторным дневникам, клонов не было. Это уже позднейшая технология. Раньше по всей стране собирались красивые девушки, в которых перемещалась личность королевы. Но она хотела быть всегда красивой. И по мере старения очередного носителя, приходилось перемещать сознание в новый носитель. Зато потом был освоен синкский метод выращивания клонов. И появилась нестареющая Сеяллас.

Но они не получили ответа на вопрос, что нужно Сеяллас от Стайса. Зачем она избавилась от его спутников. Леаддир был тут не более двух месяцев и сразу стал в отсутствие королевы искать контакта с Сопротивлением. Не будь тут, на Ихоббере, корабля Торговца, он бы стал делать то же, что и все синки до него. То есть, служить королевам Аффары. Но ситуация немного изменилась.

— Галлах, ведь челнок «Погоня» раньше был вашим кораблем? — спросил синк.

— Да, — подтвердил Чевинк, — до своей смерти я был, как и мой сын, Свободным Волком. Корабль унаследовал Стайс после того, как я погиб. Но я не помню, как именно. Моя ментальная копия в мозгу моего партнера, Вендрикса, не получила подтверждения. Это значит, что смерть была мгновенной и неожиданной. А в чем дело? Синк продолжил:

— Вы оба бывшие ментальные партнеры Стайса, вы видели и знаете все то, что он знал и видел, до того момента, как вас рассадили. Вы знаете, где Стайс оставил свой челнок, где скрыт его флайер, где он спрятал свой скафандр. Можете ли вы попасть на свой корабль без Стайса?

Теоретически, Галлах мог это сделать. Стайс не сменил из уважения к памяти о нём код доступа. У корабля все еще два кода. Первый — Галлаха, второй — Стайса. Только воспримет ли система его ментокод сейчас, когда он в теле ибба?

Леаддир утвердил, что по данным синков, ментоволна личности не изменяется при пересадке в любой носитель. Даже генетически чуждый.

— И что же синкам надо на корабле Волка? — ревниво вмешался Мосик.

— Нам ничего на нем не надо. — ответил Леаддир. — Но я полагаю, что он нужен Сеяллас. Мой предшественник, недавно умерший от старости в этой комфортабельной тюрьме, оставил мне зашифрованное послание. Он уловил случайно мысль Сеяллас, когда она намеревалась только еще отправиться в свое путешествие. Она как раз явилась в лабораторию для смены тела. Это было преждевременно, но королева пожелала выглядеть как можно лучше. Так вот, ее нечаянно оброненная мысль, незащищенная барьером, содержала образ челнока торговца. И я полагаю, что она ищет способ пробраться на корабль. И, если она употребила на это столь огромные усилия, значит, это для нее очень важно. Что бы ни понадобилось Сеяллас на корабле Волка, она не должна попасть туда.

Синк вдруг привстал. Глаза его расширились, радужка расплылась, и вместо одного опять заплавали по два зрачка.

— Я не понимаю. — прошептал он. — Это Сеяллас! Откуда?! Тигры вскочили, оглядываясь. Мосик замер.

Из глубины лаборатории раздались легкие шаги. Занавеси заколыхались, и вошла Гвендалин, одетая вся в белое. Она остановилась, увидев недавно свободно беседующих трех друзей и синка.

— Яксаф, Ихаббо? — удивилась она. — Что вы тут делаете? И обратилась резко к Леаддиру:

— Синк, почему тут посторонние?! Голос ее расширился, заполнил все помещение и загремел:

— КАК ВЫ ПРОНИКЛИ В ЛАБОРАТОРИЮ?

С места сорвались все кресла и стремительно полетели по воздуху прямо в оцепеневших иббов и человека, нацелясь тонкими металлическими ножками людям в лица. Они едва сумели увернуться. Мебель пролетела дальше, с грохотом врезалась в стену и упала. И тут же немедленно снова взмыла в воздух, перекореженная от удара.

Лицо Сеяллас исказилось от гнева, глаза ее сверкали, как огонь. Даже волосы ее поднялись и окружили голову, словно черные извитые змеиные тела. Она была ужасна. «Бегите!» — передал паническую мысль Леаддир. — «Я прикрою!»

Вырываясь наружу, в открытую дверь, трое лазутчиков напоследок получили неконкретно направленный ментальный удар. Мосик рухнул на колени, а тигры схватились за головы. Потом подхватили его под руки и, спотыкаясь от боли, потащили его, сами не зная, куда. «Синк умер.» — передал Галлаху Юсс.