"Тень Чужого" - читать интересную книгу автора (Левин Георгий)

Часть вторая «Дороги судеб их сошлись, и встретила Чужого Тень…»

В своих записках он это всё описывает душевно. Как свою победу над тигрицей или курицей. Первое мне приятней! Ловелас мой самоуверенный! Как говориться всё было немножко не так. Он пишет, что я его не узнала! Оскорбляет меня. Как профессионала.

По какой причине выбросила из головы нашу первую встречу. Упоминала. Выбросить выбросила. Но не забыла. Учили нас хорошо. Черты его лица отложились в моей памяти. С кем он тогда был в нашем ресторане? Помните? Я помнила. Начальник управления фигура серьёзная. Тем более если ты муравей в этом управлении. А удивление на моём лице? Это извечная женская игра. Ведь я женщина! И очень ничего!

Дальше этот ловелас прилип ко мне как пиявка. Он приходил каждую мою смену. Правда, не очень долго. Но тому было много причин. И первая это я. Стыдно и рассказывать. Но себя обманывать не хочется. По ночам он снился мне лежащий рядом. Ну и это…

Да, ну вас совсем! Совсем смутили девушку. Бессовестные!

Лежащий рядом мужчина мне снился часто. Но лица его не видела. Теперь отчётливо видела лицо. Сами понимаете с чьими чертами! В общем, девушка томилась. Впервые мне не было противно. Когда я представляла его руки на моём теле. Его губы целующие меня. Это даже нравилось. Я часто думала: «Интересно! Когда он целуется. Он закрывает глаза?»

Ну и другие вещи в том же. Толи гадости. Толи приятные вещи. Понять это не могла. Вот и подумала:

«Чего это я совсем с ума сошла? Взрослая женщина. Мать двоих детей, а веду себя как 16 летняя девочка. Не целованная. Знаю точно. Детей не в капусте находят! Вот дура!»

Когда он пригласил меня сесть в свою машину, вздохнула с облегчением. Наконец! Что будет дальше? Знала наперёд. Взрослая уже!

После этого и вам понятно. В машину села быстро по другой причине. Вовсе не спасаясь от страшного кавказца. От лап, которого он меня спас! Своим страшным взглядом. Он ведь не знал главного. Просто кавказец был новеньким. И полез ко мне. А отпрянул после того как один из его дружков крикнул:

— Алтан! Не лезь! К ней полез Равиль! И от неё получил и её палханы всем дали! Хочешь проверить?

Кавказец не захотел. А я поняла. Куда и зачем вышёл Александр. Спаситель и опекун! Беззащитной и слабой девушки! Но было приятно. Слава! Вещь сладкая.

Колебалась по другой причине. Моя «девятка» стояла в подземном гараже. Стоял вопрос оставлять её или нет? Но он стоял не долго. Максимум две секунды. И я быстро юркнула в машину. Вдруг передумает! Рисковать не хотелось. Лёгкий озноб колотил моё тело. И не от холода! А мой милый включил сильнее печку. Вот изверг!

Удивления по поводу того что он подъехал к моему дому я не выражала. Не до того мне было! Это он выдумал. Для поддержания своего имиджа супермена! Кто он и откуда? Давно выяснила. Как и его адрес. Мой адрес и телефон закрыты не были. Они работали на моё прикрытие. Поэтому он и не догадался. Что мы коллеги. Была у меня эта мысль рассказать ему всё и посмотреть на выражение его лица. Но он так шифровался! Что решила ему подыграть. А когда, как его первый и постоянный читатель прочла о себе «наседке». То продолжала играть. Улыбаясь в душе и любуясь потугами моего супермена. Иногда даже хлопая глазами и закатывая их. Хочешь курицу? На! Играйся!

Расплакалась тогда действительно. Но от злости. Дома дети. Душу не отведёшь! А этот змей к себе везти не хочет! Честно говоря, что я ему лепетала и рассказывала о себе? Не помню. У меня была другая проблема. О ней и думала:

«Если завесить дверь спальни одеялом? Может, детей и не разбужу? Своим усердием. Как усилить звукоизоляцию?»

Язык трепался сам собой. Ну и насчёт того кто кого сгрёб в объятья? Я очень сомневаюсь в его правильном изложении. Как вы думаете?

Не прав он и в том, что в его квартире искала следы женщины. Его квартиру обыскала до этого. Нашла все его тайники. Полюбовалась всем его арсеналом и богатством. Вот такая я поганка! Мне стыдно! Но женщина имеет право знать всё о своём любимом? Ну и конечно прикинуть свою перспективу. Не падать же в глазах детей. А то решат. Мать у них не порядочная! Да и милый таится. Личное дело при знакомстве не предъявляет. Вот и приходиться бедным женщинам изворачиваться. Оберегая своё доброе имя. Убедила? Если да. То вы женщина! Или мужчина?

В общем, это не так и важно. Главное убедила и оправдала себя. Перед собой.

По комнате прошлась по привычке. Проверяя свои «маячки». И успокоилась. Обнаружила их на своих местах. Что в его квартире побывали? Мой супермен не заметил. Мы ищейки умнее оперативников. Йес!

Насчёт ночи он не соврал. Хотя я ничего и не помнила. Мне было не просто хорошо. Мне было очень, очень хорошо!

Утром чувствовала себя неловко. Проснулась раньше его. Одним глазом подсматривала за ним. Думала, не переборщила ли? Но женское чутьё подсказывало ответ. Мой супермен доволен.

Сегодня все эти мои мысли звучат дико. Но это в моей жизни был всего второй мужчина. И пусть простит меня Игорь. Светлая ему память я впервые, была в восторге. Как женщина. Да и человек это был совсем другой. Игорем командовала, как хотела. А здесь чувствовала себя новобранцем перед старшиной. Причин объяснить не могу. Слишком много составляющих. Попробую объяснить. Но и сама не всё понимаю. Попробую описать его. Может так будет понятней?

Чуть выше среднего роста. Мускулистый. Крепкий. С пробивающейся сединой в волосах. Он внешне был не похож на Игоря. Ни чем. В нём чувствовалась сила и уверенность. За его спиной я могла расслабиться и чувствовать себя женщиной. Слабой и нежной.

По своей сути оперативники оперативного отдела это мясо. Расходный материал. Процент потерь среди них всегда самый высокий. Да и возраст. До 40 лет. Дальше кадры. Хозуправление. Другие второстепенные службы. В общем списывают. Как отработанный материал. Но есть среди них и «зубры». Их очень мало. Не зависимо от возраста и звания их знают и уважают все. Таких людей есть не много. Всего один из тысячи. И мой муж был одним из них. Даже чуть более. В конторе, а не просто в управлении он был тигром. Среди волков. Или как говорят его коллеги. «Волкодав». И в их устах это высшая оценка. Жёсткий безжалостный убийца высшего класса. Он был, как теперь говорят в авторитете. Среди своих товарищей. Далеко не ангелов. Разве, что если ангелов то только смерти. Если они есть.

И такой человек вился вокруг меня! Иногда его истинный облик проявлялся. Лицо каменело. В глазах появлялся стальной блеск. Слава Богу, это был взгляд не на меня. Его я увидела однажды. Мне стало жаль. Тех людей. Кто вызвал этот взгляд. Что они свою жизнь закончили. Поняла мгновенно. И уже смотрела на них как на мёртвых. Только просила Бога послать им быструю смерть. Мой муж мог и обидится на них. Тогда умрут они нелегко. О смерти будут молить. Но об этом позже. Когда придёт время.

А пока всё было класс и утром меня доставили домой. Моему милому тогда не знала, как и сказать. Толи поклоннику. Толи вздыхателю. Нужно было на работу. Он работал инженером в каком-то НИИ. Вот любитель вешать лапшу на уши!

Но мне было не до того. Дети уже ушли в школу. Вот и имела время подготовиться к встрече с ними. Мать впервые не ночевала дома! Было стыдно! Но было и не до этих мелочей. Очень переживала. Когда увижу его вновь. Без него мне было плохо. И это было впервые. Влюбилась! Карга! Здесь с ужасом вспомнила. Что не дала ему свой телефон. Так и мучилась целый день. Вечером он позвонил. Я обрадовалась. Лишний раз осознала истину. Готовили нас хорошо. Но разговор ясности не добавил. Наверно мы женщины романтики! А мужчины прагматики. Всех бы передушила. Разговор был не о чём! Как будто мы съездили на рыбалку. Вот отморозок!

Детей после школы встретила в полной готовности. И к упрёкам. И к бою. Пар пришлось травить самой. Они не сказали ни слова. Эту ночь спала как убитая.

Зато следующую ночь после второго пустого разговора чуть не выла. Всё-таки мужики сволочи!

В этом мнении укрепилась после того как прочитала у него:

«…Сначала мы ночевали то у меня, то у неё. А потом я переехал к ней…»

Ну, разве не сволочь! Мне эти ожидания встреч давались тяжело. Часто просыпалась ночью от своего плача. И долго обливать слезами подушку. Мне даже не было стыдно перед детьми. Дошла до ручки. И здесь решила поставить точку. Так и в психиатрическую больницу попасть не сложно. Поэтому и поставила вопрос конкретно.

— Живём вместе или как? Дети не маленькие. Всё видят и понимают. Ты мужчина! Вот и решай сам!

Так он и переехал. Конечно по собственному решению. Это понятно! И здесь он пишет правду. Действительно переживала. Как воспримут его дети?

Восприняли! Да так, что я стала лишней. Во-первых. Обращались к нему на «ты». Во-вторых. Задавали мне вопросы. Стоило мне не ответить мгновенно. Тут же успокаивали:

— Ладно, мам! Не мучься! Влад придёт и объяснит!

Главное, что и дочь не отставала от сына. Даже свои девичьи вопросы решала с ним. Меня это возмущало. Я задавала ему вопрос конкретно:

— Это твои дети? Ты их родил? Или так тебе удобно! Мать никому не нужна! Выбросите меня из окна! Что бы место в квартире не занимала! Чего лыбитесь? Спелись? Змеи!

После таких слов они обращали на меня внимание. Но не долго. Успокоилась только потому, что поняла. Изменить что-то всё равно не смогу. Да и работы навалилась выше головы.

Хочу заметить одно. Раньше об этом как-то не задумывалась. Только сейчас поняла. Море работы мы делали впустую. Собирали информацию, а дальше начиналась политика. В неё играло начальство. Тон и направление задавал кто-то из самого верха. А потом начиналось творчество низов. Это сообщим. Это придержим. Это выбросим. Вот и получалось. Как всегда. По докладам всё хорошо. Подводных камней не видно. И если потом наткнулись. Поступали проще, находили стрелочника. Оторвали ему голову. Самим спешили покаяться. Смотришь и уцелели. Такая политика и била по всем и всему. Но позже. Жизнь чиновника трудна и опасна. Прожил день. Принёс в гнёздышко немного золота на чёрный день. Слава Богу! Что будет потом? Не интересно. Это ведь после меня, а при мне золотой век. Благодать! Мы рядовые исполнители в политику не играли. По штату было не положено. Докладывали всё как есть.

По чеченским и остальным группировкам начали работу ещё в 1987 году. Тогда они только начали набирать силу. Конечно, им помогали очень многие люди. Чиновники. Власть. Увы, все люди. Радостно улыбаясь, они брали у них деньги. И давали зелёный свет во всём. Чем это обернулось? Вы знаете.

В нашей гостинице таких людей тоже хватало. Номера, в которых проживали гордые и щедрые чеченцы для них берегли. Платили они щедро. В деньгах не нуждались. И что интересно многие из криминала имели удостоверения помощников депутатов. Советников. Работников их аппарата. Проще сказать власть их поддерживала и оберегала. Эти люди вели учёт всем. Кому давали подарки. Мне приходилось это читать. И мне становилось горько и страшно. С такими реалиями жизни до этого сталкиваться не приходилось. Потом много говорили. Чеченцы ведут себя нагло. Презирая всех. Но никто честно не говорил, что это мы все сделали их такими. И их отношение к нам результат нашей любви к золотому тельцу. Сначала посадим себе на голову, а потом плачем и жалуемся. Неприятно и больно. Но это было общее. Лично у меня были другие проблемы.

Моего дорогого направили в Афганистан. Мне он сказал, что его посылают на учёбу на завод в ГДР. Правду знала. Но приходилось делать вид, что очень рада его поездке. Старалась быть весёлой. Вроде бы удавалось. Мне он оставил доверенность на свою машину. Что у меня есть своя машина. Не знал. Ложь нагромождалась. Сделать что-то. Сказать правду не могла. Слишком много пришлось бы говорить. Вот и продолжала лгать дальше. Как и он. Как женщине мне было легче. Мы и так всегда живём в разукрашенном придуманном мире. Его самолёт только и смогла проводить глазами и помахать рукой. А мои губы не умело шептали подобие молитвы. Прося Бога охранять его. И вернуть мне живым.

Эта его командировка для меня была настоящей пыткой. Кругом кипела весёлая пёстрая жизнь.

А я с тревогой ожидала каждого дня. На войне всё решается в секунды. Жизнь и смерть. Ждать и надеяться очень тяжело. В это время и поняла, что он для меня значит.

Сегодня жить вместе без регистрации нормально. Даже придумали название «гражданский брак». Но людям старшего поколения воспитанным совсем на других моральных принципах. Это было очень не просто. Я принадлежала к тому старому поколению. Моя бывшая начальница работала в управлении и то, что он жив я знала. Но жить спокойно в неведении не сладко. Мужчины переносят это легче и проще. У женщин так не получается.

В управление о судьбе командированных сотрудниках сообщали только в случае их гибели. О ранениях не сообщали. Это узнавали по факту прибытия. Я даже не думала о том факте, что и ранения бывают разные. Со страхом думаю об этом сейчас. В те годы вера в Бога не приветствовалась. Коммунистическая идеология Бога отвергала. Многие верили. Но таились. Я не была исключением. Тайком ездила в Переделкино в старую церквушку и ставила свечи. Пользуясь советами добрых старушек. Тем и спасалась. Так в тревогах шли длинные, тоскливые и горькие дни.

Когда он должен был вернуться? Примерно знала. Но всё равно это было неожиданно. Однажды пришла с работы и застала его дома. От радости разозлилась. Отметины ранений на его теле заметила. Злость прошла мгновенно. Но он уже спал. Пристроилась рядом. Поплакала в подушку и незаметно уснула. Утром он рассказал мне сказку. Как их держали на привязи на каком-то предприятии в ГДР. Мне было хорошо и уютно лежать рядом. И я просто кивала головой. Поддакивая и не слушая. Ещё они мне сделали подарок. Подарили машину.

Перед этим, напугав.

Мой милый сказал, что случайно в серванте нашёл документы на машину. Вот тут я и обмерла. Со страхом подумала:

«Вот прокололась! Неужели так расслабилась, что оставила документы на свою машину и ключи от неё на виду? Ну и шляпа!»

Хотя точно помнила. Последнюю неделю ездила на его машине. Но это осознала потом. А в тот момент в панике заметалась. Лихорадочно придумывая как выкрутиться. Так и металась. Пока не увидела документов на машину. Слава Богу! Это были не мои документы! Глупым вопросом отвлекла его внимание. Светясь от радости, он ответил на мой глупый вопрос. Чисто дитя! А всё равно приятно!

Отыгралась позже. Когда мы были у генеральской четы.

Невинно хлопала глазами. С ужасом рассказала о том, что моего бедного держали взаперти! В общежитии завода и не пускали выйти за проходную злые дяди из КГБ. Рисовала картины его страданий. Краем глаза наблюдала за всеми. Женский генерал смотрела на меня как на дурочку. Мой милый сделал сладкое лицо и переглянулся с генералом. Но даже не покраснел. Вот лицемер! А я разошлась и чуть не рыдала. Тоже лицемерка! Правда с трудом остановилась. В своих фантазиях намолола такого. Сама поняла. Переигрываю.

Не знаю. Толи я такая заноза? Толи это присуще всем нам женщинам? Пыталась с этим разобраться. Поставила маму к стенке и пытала. Но она только широко открывала глаза и возмущалась. Даже подумала:

«Может она тоже из нашей конторы?»

Все её ответы начинались одинаково:

— Вот мы с твоим отцом…

И я отомстила ей! Спросила невинным голосом:

— А ты ему изменяла?

Мама покраснела. Глотала воздух открытым ртом. Как вытащенная из воды рыба. Но так и не ответила. А может правду говорить не захотела?

Мы всей толпой ездили в Киев. Там я познакомилась с его отцом, сестрой и друзьями.

Его отец мне понравился. Спокойный, седой красивый мужчина. Простой и деликатный. С ним было легко. Но сестричка! Это было что-то. Я считаю себя не подарком. Но она…

Даже охарактеризовать её трудно. Разве матерными словами? Манерная пустышка. Строила из себя королеву. Долго допытывала у меня. Где? Кем? Я работаю и сколько имею «левых» денег. Сначала старалась говорить с ней спокойно. Какая никакая, а родня! Потом не выдержала и рассказала:

— 500–600 рублей в месяц получается. Из них 400–500 рублей зарабатываю проституцией. Конечно! Будь у меня твои данные! Зарабатывала бы больше. Ты приезжай к нам в гости на пару месяцев. Я тебя пристрою! На две смены в день.

Она отпрыгнула от меня. Потом держалась в стороне. Часто ловила на себе её взгляды. Они были разные. Презрительные. Завистливые и задумчивые. Поняла одно. Я золото! Да нет мелко. Я бриллиант! Но промолчала. Не рассказала о своей ценности никому.

Посидели в ресторане с киевскими товарищами и коллегами моего скромного инженера из НИИ. Они все тоже были из НИИ. Генералы и полковником со звездой Героя. Я подколола своего милого. Мимо пройти не смогла. Мечтательно спросила:

— Может и ты генерал?

А он попался. Вздохнул и ответил:

— Увы! Даже не полковник.

Его звание знала. Поэтому просто прижалась к нему. Он это понял правильно. К его чести сказать могу одно. Что уж там говорить? На эти действия он реагировал мгновенно. Сладенький мой!

Утром меня в ванную запустили первой. Сначала восприняла это как должное. Потом задумалась. Девушка я любознательная. Да ещё моя профессия. Дождалась когда пошёл мыться он. Быстро обыскала вещи. Открыла сумку и замерла. Не от вида денег. Не виданных долларов и фунтов стерлингов, а от вида оружия. Такого богатства иностранных образцов не видела. Вот уж воистину коллекционер! Порадовало, что это всё наше. А где он его спрячет? Меня не волновало. Всё равно найду! Хочу признаться. Посмотрела на его сбережения и как обезьяна перевела свою заначку в доллары. Валютчиков в гостинице крутилось достаточно. А как их убеждать помочь мне? Я знала.

В моей работе это был спокойный период. И он заканчивался.

Начиналась новая эра. Эра перестройки. Началась она медленно. Но свалилась на головы людей и понеслась. Как снежный ком с горы. Увеличиваясь и подминая всё под себя. Да же то, что было хорошего в старой жизни. Я не экономист. Судить о том, что из этой перестройки хотели получить не могу. Но получившееся благо ощутили все. Как всегда это было совсем другое. Сделанные глупости дали толчок многому. Росту криминала. Воровству. Уклонению от налогов. Обнищанию народа. Если связать всё вместе. С ваучерами и приватизацией. Получается всё шло по плану. А если так?

Ладно! Проехали.

Сначала это называлось новой экономической политикой. Действием призванным поднять на невиданный уровень нашу экономику. Улучшить благосостояние народа. Для чего и разрешили создавать кооперативы. Тут и началось.

Нас разбили на бригады. Я стала бригадиром официантов. У нас имелись не заполненные вакансии. Выполняя доведенный план выручки. Мы их ставки делили между собой. Понятно советом бригады. Работу делали туже. Всё было тоже. Но получали больше. Такие же бригады были на кухне и в гостинице у технических служб, горничных, дежурных. Кое-что перепадало всем. А руководство пошло дальше.

Директор и главный бухгалтер гостиницы организовали гостиничный кооператив. Номер в нём стоил на 30 % дороже. Но свободные места были всегда. Зато обычных свободных мест в номерах гостинице не было никогда. Обслуживали и оформляли все эти «кооперативные номера» те же работники гостиницы. Им, немного доплачивали. Налоги у кооперативов сначала были смешными. 2–3%, от выручки общей.

Директор и главный бухгалтер нашего ресторана тоже не спали. Большой гардероб на первом этаже ресторана переделали. Поставили из стеклянных витражей стену. Из нашего зала забрали новые столики и стулья. Скатерти и шторы. И появился кооперативный ресторан. На шестом этаже точно также переоборудовали буфет. Он стал буфетом от кооперативного ресторана. Все блюда в этих кооперативных заведениях стоили дороже. По всем документам они значились как особые блюда. И были приготовлены из других продуктов купленных на сельскохозяйственных рынках. Конечно, кое-что действительно закупалось на рынках. Но эти продукты шли на приготовление обедов для начальства и как добыча. Забиралось домой. Опять тем же начальством. А так всё готовилось из получаемых рестораном и списанных как естественная убыль продуктов. Теми же поварами. На том же оборудовании. Да и обслуживали эти заведения те же буфетчицы и официанты в свои смены. За полученные в кооперативах доплаты. Это давало почти 90 % чистой прибыли. Основные деньги от этой химии получали директор и главбух. Как учредители кооперативов. Но кое-что перепадало и нам. Благосостояние и доходы росли.

Дальше сказали всем. Мы строим капитализм с человеческим лицом. Откликнулись все. Директор и главбух гостиницы стали учредителями ТОО товарищества с ограниченной ответственностью. Соответственно и заняли должности. Генерального директора и главбуха. Потом выкупили за смешные деньги всё имущество и здание гостиницы. Так же поступили и наш директор ресторана с нашим главбухом. Теперь мы все работали у них. Ну и конечно на них. Правда, не все. Кое-кого уволили. Теперь это было просто. Профсоюзов не стало. Мне повезло. Меня оставили! Вот удача!

Обо всём этом рассказала для того, что бы вы знали. Как началась эра богатых и их бича «рэкетиров». Хотя это очень упрощённое понятие. Выдуманное теми людьми кому это было выгодно. Для отвода глаз. На самом деле это была первичная самая простая форма криминала. Он набирал силу. Взрослел. Но ещё не знал. Куда и к чему? Ему идти. Это и стало новым этапом в моей работе. Началась новая жизнь. С кровью, трупами и пытками. Трупами нашими и чужими.

Как уже говорила раньше. Министр МВД Бакатин объявил:

«Милиция не будет вмешиваться в хозяйственные споры».

Что он понимал под этим? Осталось его тайной. А в жизни милиция перестала вмешиваться во всё. Официально. Но за деньги вмешивалась мгновенно. Правда и «бардак» начался приличный. Неоплата за поставленную продукцию. Не возврат долгов. Фальшивые «авизо». Мошенничество. Вымогательство. Обман. Похищения. Пытки. Убийства. Милиция ушла от всего в сторону. А нашей конторы эти безобразия не касались. Профиль работы у нас был другой. Так продолжалось почти год. Потом случилось то, что должно было случиться. Похитили не того человека. Позже узнала. Чей это родственник. Этот человек обладал властью он и отдал приказ нашему руководству. Нам и дали команду «фас». Тогда мы ещё были силой. Не оплёванной и опороченной. А таинственной и настоящей. Вот мы и взялись за эту проблему. Расскажу по порядку. Случай типичный. Кроме нашего участия.

… Большой кооператив. Назовём его «Луч» поставлял что-то большому тресту министерства. Государственному предприятию. Трест был союзного значения. Имел много подчинённых ему предприятий. Эти предприятия были расположены по всей стране. Что-то трест получал от Госснаба. Но этого было мало. И они заключили договор с кооперативом «Луч». На требующиеся им дополнительные поставки. Тресту повезло. Кооператив имел или заключил договора с кооперативами предприятий. Эти предприятия производили нужную продукцию. Здесь была целая цепочка кооперативов. От поставщиков сырья до изготовителей и транспортников. Если говорить современным языком, то всё и все работали 32 часа в сутки. Делая продукции столько сколько и раньше. Но за дополнительные деньги. Можно сказать это наступил золотой век! Изобилия. С талонами на каждого человека. Пенсионера. Взрослого и ребёнка. Это были талоны на всё. Масло. Мыло. Сахар. Водку. Стиральный порошок и так далее. Всё это рассказываю, что бы вы вспомнили или узнали об обстановке в стране в те годы. Но мы занимались фактом пропажи председателя кооператива. Тогда это ещё было редким явлением. Позже такое стало нормой жизни.

В один из дней председатель кооператива перечислил деньги кооперативам-партнёрам. Снял со счёта крупную по тем временам сумму 65 000 рублей. Для выплаты денег своим работникам. В кооперативе работали по трудовым соглашениям несколько десятков человек. Так было написано на бумаге. Её предъявила главный бухгалтер. Она же жена председателя. Так это или нет? Мы не разбирались. Для нас было важно другое. В этот день председатель кооператива домой не вернулся. Ему было около 50 лет. Такое было впервые. Жена прождала всю ночь. А с утра позвонила влиятельному родственнику. Тот и нажал. До обеда была сформирована следственная группа и ей в помощь была назначена наша команда. Эта честь была оказана нам по простой причине. Банк, где был счёт кооператива и сам кооператив находились в нашей зоне. Кооператив был зарегистрирован по домашнему адресу председателя и главбуха. Вот и подключили нас. Роль нам отводилась простая. Глаза, уши, нос и ноги следственной группы. Головы. Руки пока были не нужны. Хватать было не кого. Когда дело на таком уровне контроля всё делается быстро. Бегом. К вечеру следователи определили круг подозреваемых людей. Туда вошли и несколько работников банка. След председателя кооператива пропадал после его выхода из банка. К окончанию рабочего дня шесть человек моей группы. В том числе и я. Заняли позиции возле банка. Распределили роли. Кто за кем следит. И стали ждать.

Мне досталась девушка. Она вела счёт кооператива. Моим напарником был молодой парень из моей группы. Двойки я так и распределила. Один старый работник и один новичок. Опыта у новичков было мало. Поэтому обоих молодых ребят разделила. Одного дала в напарники Александру. Второго взяла себе. Свою машину отдала Александру. Деньги у него не держались. Ухитрялся спускать всё. По штату нам была положена одна машина. Её отдала третьей группе. Это было нарушение инструкции. Но три мобильные группы вместо одной позволяли охватывать большее количество подозреваемых людей. Я ездила на подарке моего любимого.

Здесь я немного теряюсь. Как его называть? Мужем? Это не правда. Сожителем? Режет ухо. И тогда это было как ругательство. Любовником? Неприятно и стыдно. Так была воспитана. Вот и буду называть любимым. Истине соответствует. На остальное положение закрываю глаза. Вообще это был больной вопрос для меня. Я с ужасом ждала, что родители или дети зададут мне этот вопрос. Кто он тебе? Что отвечать? Живу с мужиком вот так просто! Стыдно! А он даже не чесался. Жил и жил. Кобель! Разговоров на эту тему не вела. Опять скажу. Стыдно было навязываться. Спасибо хоть все молчали. Так и жила. Простите! Отвлеклась. Женщины меня поймут. Вопрос действительно больной. Увы! Только для нас!

Девушка вышла из банка. Её фотография лежала на торпеде машины. Мой напарник щёлкнул затвором фотоаппарата. Работа началась.

Позиция у нас была удобная.

Девушка сбежала по ступенькам и направилась к троллейбусной остановке. Здесь останавливалось несколько маршрутов. Первый троллейбус N 34 она пропустила. Села в N 62. Я завела двигатель. Обогнала троллейбус и не спеша двигалась перед ним. Соблюдая дистанцию. Проезжала троллейбусные остановки и тормозила. Прижималась к обочине. Внимательно следя за выходящими из салона троллейбуса пассажирами. Девушка вышла на пятой остановке. И направилась к большому «Гастроному». Мой напарник покинул машину и последовал за ней. Я вела записи наблюдения. Записывая время и события. Это всё нужно было отобразить в рапорте.

Через 43 минуты девушка вышла из магазина. Мой напарник вышёл за ней. Подошёл и сел в машину. Адрес девушки у нас был. Она жила не далеко. Мы обогнали её и заняли позицию у её подъезда. Девушка вошла в него. Мой напарник последовал за ней. И установил квартиру. Куда она вошла. Это была однокомнатная квартира на 14 этаже. В адресе девушки значилась 3-х комнатная квартира на 4-ом этаже. Там она проживала с родителями и младшей сестрой.

По рации связалась с Центром. И сообщила адрес. Через полчаса мне сообщили. По этому адресу проживает 65 летняя пенсионерка. Напарника послала наблюдать за квартирой. Куда вошла девушка. В этой квартире был телефон. Телефон девушки уже стоял на «кнопке». Так называли прослушивание телефонов. Телефон однокомнатной квартиры тут же поставили на прослушивание. По рации мне сообщили. В однокомнатной квартире на звонки отвечает молодой человек. Техническая служба вела все записи разговоров и определяла телефоны его собеседников.

Через час нашли участкового инспектора. Он и выяснил. Пенсионерка сдавала свою квартиру молодому человеку. Сама жила у дочери. Оставалось выяснить личность квартиросъёмщика. Случай представился скоро.

В 20.00 девушка с молодым парнем вышли из парадного и сели в стоявшую у дома зеленую «девятку». Я сфотографировала их при выходе из парадного и когда они садились в машину. Ещё сфотографировала машину. Вернее её номер. И тут же сообщила её номер в Центр. Напарник вскочил в мою машину. Мы последовали за зелёной «девяткой». По рации напарник докладывал о пути нашего движения. По дороге инспектор ГАИ остановил в числе других машин зелёную «девятку». Проверил документы у водителя. Так установили личность парня. Владельца «девятки» установили сразу по номерному знаку. Но многие ездили по доверенности. Решили подстраховаться. И поступили правильно. Машина принадлежала другому человеку. А парень управлял ей по генеральной доверенности.

Зелёная «девятка» остановилась у одного ресторана. Парень и девушка вышли из машины и вошли в него. Мой напарник фотографировал их. А я по рации вызвала остальные две группы. У них всё было нормально.

Их объекты привели их по своим адресам и находились в своих квартирах.

Приказала оставить наблюдателей. Одной машине поручила сменить нас у ресторана. Александру приказала ждать меня по адресу девушки. Наши подопечные развлекались в ресторане. Там к ним присоединилось ещё две пары. Своего напарника отправила в ресторан. Примерно спустя 30 минут подъехала наша штатная машина. Оставила её у ресторана и объяснила задачу. Сама уехала к Александру. Он уже ждал меня у парадного. Мы поднялись к нужной квартире. Открыла входную дверь и вошла в неё. Александр остался страховать меня.

Квартира была обставлена не как жилище старушки-пенсионерки. На полу большой ковёр хороший новый телевизор. Шкаф. Сервант. Тахта. На ней скомканное бельё. Перед выходом в мир на ней основательно попрыгали. Небрежно брошенное полотенце. Кухня с неубранной посудой на столе. Большой холодильник «ЗИЛ». Заглянула в ванную и принялась за работу. Начала с комнаты. В шкафу под бельём в серванте нашла приличные суммы денег. В банковской упаковке. У небольшого письменного стола стоял дипломат. Он был заполнен пачками денег. Я всё фотографировала и клала на место. Обыскала комнату. Осмотрела письменный стол. В верхнем ящике лежала газета. На ней расплылись два масляных пятна. Сфотографировав её. Понюхала пятна. Характерный запах ружейного масла узнала сразу.

Сфотографировала все бумаги с записями и все страницы записной книжки. Взяла в руку один бумажный лист. Его уже сфотографировала. Но он вызвал во мне любопытство. Мелькнула фамилия пропавшего кооператора. Весь лист был исписан фамилиями, именами, отчествами полутора десятков людей.

Напротив каждой фамилии кроме адресов стояли названия. «Заря». «Витязь». «Факел». Поняла! Это названия кооперативов. Понять это было не сложно. Против фамилии пропавшего красовалось название «Луч». Сложила всё на место. Двинулась дальше. Ванная. Туалет и кухня сюрпризов и тайников не таили. Зато в коридоре на вешалке лежал ухоженный пистолет «ТТ». Выщелкнула обойму. В ней тускло блеснули патроны. Их было 7. 8-ом патрон был в стволе. Это становилось интересным.

Оружия в стране уже гуляло не мало. С Афганской войны его тащили все. Кое-кого ловили. Но много и провозили. Находка пистолета меня не удивило. Удивительным было другое дело. Пистолет был на боевом взводе. Он был изготовлен к бою. Это был настораживающий фактор.

Осмотрелась. Проверила не оставила ли следов своего пребывания и покинула квартиру. На лестничной клетке ко мне присоединился Александр. По дороге к машине рассказа Александру о находках. Ему поручила забрать обоих наблюдателей от квартир и приехать к ресторану.

Через 40 минут мы все съехались к ресторану. Компания ещё гуляла. В 23.00 они покинули ресторан. Как и предполагала они все разъехались по квартирам. Мы сфотографировали их и их машины. По дороге инспектора ГАИ установили личности всех. Сдала плёнки и отчёт. И вот поехала домой.

По дороге придумывала историю. Почему так поздно? Оказалось напрасно. Все прекрасно обходились без меня. Вот и поняла своё место в их жизни. Бедная! Несчастная! Никому ненужная девушка! Назвать их хочу только одним словом…

Это я так. Для порядка стонала.

По делу могу сказать одно. Так быстро как описала работа шла только в одном случае. Когда все стояли на ушах. Или проще сказать. Когда дело находилось на контроле у высоких чинов или больших представителей денег. Обычно всё двигалось медленно. Не спеша. Но сейчас был именно первый случай. Видно давили на начальство прилично. Вот и решалось всё мгновенно. В кратчайшие сроки.

На следующий день до 12.00 уже установили все данные на всех лиц. Попавших в наше поле зрения и на всех перечисленных людей в найденных мной бумагах. Такая скорость оперативных разработок всех вопросов поражала даже старых оперативников. Она указывала на то, что в деле задействовано множество людей. Но факт оставался фактом. Меня мелкую сошку на оперативные совещания не приглашали. Со всеми материалами не знакомили. Только отдавали команды. Да и сообщали только то, что считали необходимым. Мне этого и так хватало. О том, что к делу подключены большие ресурсы нашего ведомства подтвердили и последующие дни.

Через день группа собралась в 12.00. В 14.00 мы должны были сменить другую группу. А нас должна была сменить третья группа. Она была переброшена к нам в помощь. Народа привлекли море. На моей памяти такое было впервые. Даже за людьми, попавшими под подозрение в шпионаже. Следили не так плотно. И ещё дали приказ. Получить личное оружие! Мы услышали приказ. Переглянулись и загрустили. Не от страха! А от ждущего нас удовольствия получения личного оружия.

Был здесь один подводный камень.

Полученное из оружейной комнаты оружие нужно было сначала очистить от масла. Потом при сдаче вычистить и опять смазать маслом. Работа не тяжёлая. Но 1,5–2 часа забирает. Ещё и дежурный смотрит, что бы делали всё на совесть. Иначе это всё ляжет на него и помощника. При передаче смены. Терять это время и заниматься нудной работой не хотел никто.

Здесь и выяснилось. Оружие имели все. Где и как добыли? Не говорили.

Одна я расстроилась. У меня не было ничего! Чуть не заплакала. Но горе помогло решить проблему. Вспомнила! У моего коллекционера этого добра было на хорошую спецгруппу. Где оно спрятано? Знала! Договорившись о встрече. Разъехались. Вооружаться. Выполнять приказ.

Я поехала на квартиру своего милого. И приступила к выбору. Это было не просто. Но справилась! Многозарядные пистолеты и пистолеты-пулемёты отмела, сразу. Не на войну собиралась! После раздумий и прикидок выбрала «Браунинг» 22 калибра. Маленький, лёгкий и компактный. Запасную обойму тоже не брала. Не против роты выступала. 8 патронов было достаточно. Так и вооружилась. Не тяжело и не с пустыми руками.

В те, годы уже постреливали. Но очень скромно. Это года через 3–4 я бы без автомата не поехала. С моей хлопушкой дальше порога выходить тогда стало опасно. Но это время ещё не пришло. И о том, что оно придёт даже не подозревала.

В 13.00 встретились снова. Оружие не светили. Но оно было у всех. Приказ и выполнили. И нарушили. Так только мы русские люди умеем.

Прибыл связной. Вручил мне пакет с фотографиями и установочными данными на семерых парней. Я читала и удивлялась. За такой короткий срок на них собрали всё, что можно представить. Агентурные данные. Архивные и оперативные материалы. В общем всё! Фантастика!

Эти люди именовали себя бригадой «Орехово-Зуевской» группировки. Но к ней не принадлежали. Четверо афганцев. Трое спортсменов и один студент. Как они собрались вместе? Это не сообщалось. Главным был тот парень. Его мы вычислили первым. В банке работала девушка. Там и были счета кооперативов из обнаруженного мной списка. Это она сообщила их ему. Вот они ими и пользовались. Обложили данью кооператоров. Иногда их для профилактики вывозили на день-два и пугали или избивали. Воспитывали. Поддерживали свой имидж. На трёх карточках скрепкой были приколоты квадратики бумаги. На них были надписи от руки.

«Осведомитель. МВД»

Понятно! Вот откуда все подробности. Удивляло другое. О группе знали? И об её деяниях? Почему мер не принимали? Соперничество между службами было. Не только конторы соперничали. Информацию и отдельные оперативники охраняли бдительно. Друг от друга. Знать о бандитах и их не трогать? Это за гранью моего понимания. Ладно, это моя лирика. Она никому не нужна. Проехали.

Поставила группе задачу. Все разъехались по местам. Себе взяла главаря. Сменили наблюдателей. Работавшей до нас группы. Доложились в Центр и стали ждать. Слежка и засада самое нудное и противное занятие. Но есть люди, которым это занятие нравиться. Мне не нравилось. Но что я могла сделать? Возмущаться про себя! Сопеть в две дырки и выполнять. Так и поступала.

В этот раз повезло. По рации сообщили. Наш подопечный созвонился по телефону с сообщниками. И договорился о встречи на «фазенде» Олега. Через 20 минут он вышёл из парадного. Сел в знакомую нам зелёную «девятку» и отъехал от дома. Мы последовали за ним. Он выехал на улицу Профсоюзную и поехал в сторону области. По Калужскому шоссе доехал до посёлка Воронова. За ним свернул на съезд с шоссе. И въехал на территорию садового товарищества. Выдерживая безопасную дистанцию, мы следовали за ним. Ещё метров 700 и он въехал на территорию дачи.

Это был не дворец сегодняшнего дня. Но по тем временам не плохой домик. Кирпичный фундамент на метр поднимался над землёй. На нём стоял деревянный дом. 3х4 метра с тремя окнами. Возившийся возле дома парень встретил главаря. Тот величаво пожал ему руку и вошёл в дом. Главарь, как и положено начальству прибыл последний.

Вся моя группа была в сборе. Прибывшие раньше успели и поработать. Уже ухитрились установить мембранные микрофоны на стёкла окон дачи. В нашей штатной машине было специальное устройство. Оно позволяло прослушивать и записывать все разговоры в помещениях. Расставили машины. Чтобы видеть дачу со всех сторон. Я и Александр пересели в штатную машину. В наших машинах остались напарники. Они и вели наблюдение за дачей. Мы сели на заднее сидение. Устройство было уже включено. Динамики передавали все разговоры в комнатах дачи. А разговор был интересный.

Говорил главарь:

— Ты подумал? Два дня уже здесь голодаешь. Мне тебя жаль! Пора решать. У меня ведь тоже есть начальник. Мы бригада группировки. И тоже выполняем приказы. Наш «Папа» приказал решить вопрос с тобой. Любыми средствами и я не могу больше тянуть. Хотя мне тебя жаль! Человек ты хороший! В соседней комнате сидит изверг. Он изувечит тебя! Соглашайся! Прошу тебя! Кивни головой. Быстро всё оформим. И ты поедешь домой. Ну?

Услышанный мной разговор заставил меня предположить, что своим подельникам главарь тоже врал. Он убеждал их, что они часть большой группировки и забирал себе большую часть доходов. Вот ловкач!

Голос ответившего ему человека дрожал и запинался:

— Я же вам говорил! С этого всего я имею 20 %, остальное отдаю. Тем, кто организовал это всё. 10 %, я отдаю вам! А сейчас вы требуете 25 %! Где их мне взять? Я вас не обманываю! Клянусь своим здоровьем! Поймите меня!

Отчётливо слышала слёзные ноты в его голосе. Да опасен путь людей вставших на перестройку экономики! И украсть надо. И поделиться. И себя не обидеть. А аппетиты растут. Бандиты требуют всё больше. Партнёры не отстают. Да и свои потребности не стоят на месте. Денег много не бывает. По рации сообщила:

«Центр. Пропажа найдена. Жду указаний!»

Ответили коротко:

«Ждите, наблюдайте!»

Им там виднее. И я снова стала слушать. А события развивались. Набирали оборотов. Громкий вздох и главарь продолжил свою речь:

— Жаль! Понимаю! Коммунисты-коммерсанты не сдаются! И на сделки с врагом не идут! Я хотел тебе помочь. Но ты не хочешь помочь себе. Сочувствую тебе! Сейчас с тобой побеседует зверь. Постарайся принять правильное решение! Пока не будет поздно. Прости! «Хирург»! Товарищ твой!

Послышались тяжёлые шаги и в комнату кто-то вошёл. Человек стучал ногами. Пытался что-то сделать. Он вскрикнул. И в его вскрике явно слышался страх. Шаги стихли.

Грубый голос произнёс издевательски.

— Чего, испугался? Моего ножика? Не бойся он острый! Только одна проблема. Анестезии у меня нет. Прости! Она идти не захотела. Вчера поздно легла. Придётся тебе потерпеть. Сейчас я отрежу тебе фалангу мизинца. Потом буду отрезать по одной фаланге каждого пальца левой руки. Правую руку пока не будем трогать! Ну, не дёргайся! Это не страшно.

Ужасный крик человека подтвердил. Угрозу осуществили. Я связалась по рации с Центром.

— Его пытают. Увечат! Жду инструкций!

В центре засуетились. Вот микрофон взял кто-то из руководства:

— Высылаем группу захвата! Ждите!

Приказ был понятен. Из дачи раздался ещё один протяжный крик. Операция там продолжалась. Я задумалась на секунду.

" Ждите! Пока они сюда доедут. Даже с сиренами. Это в лучшем случае минут 40. Как минимум. За это время человека могут изрезать на куски. Согласился бы! Ладно! Сейчас не об это. Ждать будем? Потом скажут. Почему мер не принимали. Полезем? Скажут. Зачем лезли? Куда ни кинь. Везде виновны будем мы! Вернее я! Ладно. Семь бед, один ответ!»

Переключила рацию на частоту группы и приказала:

— «Третьему» и «четвёртому»! Нейтрализовать огрызок во дворе. Вместе с «пятым» и «шестым» блокировать окна и двери. Я и «второй» входим в дом. Начали! Оружие применять только в крайнем случае!

Бросила на сидение рацию и устремилась к дому. Парня маячившего во дворе уже скрутили. Я рванула дверь и влетела в дом. Расположения комнат его мы не знали. Где находились бандиты? Тоже было неизвестно. Так бывает всегда. Когда события развиваются сами по себе. Не зависимо от вас. Это и был наш случай. Александр чуть приотстал. Вскочила в тамбур и дёрнула следующую дверь. Очутилась в коридоре. И была там, увы, не одна.

В коридоре стоял главарь. В руке он держал пистолет. Чёрный зрачок ствола смотрел на меня. Я замерла. За все годы работы смерть впервые смотрела на меня. Когда-то на курсах нас учили не теряться в таких ситуациях. А действовать. Но это было давно. Всё уже забыла. Так и застыла. Как кролик на удава смотрела на чёрное отверстие ствола.

Говорят в такие минуты, перед глазами человека проходит вся его жизнь. Не знаю! Наверно у кого как. У меня не то, что жизни перед глазами! Даже мыслей никаких не было. Я застыла и закрыла глаза. Смотреть на чёрное отверстие ствола пистолета? Ждать когда из него вылетит моя смерть? Сил не было. Спасло меня то, что бандит тоже растерялся. Он ожидал увидеть мужчину. А тут? Растрёпанная барышня с пустыми руками и ужасом на лице. Вот и заколебался.

Вбежавший вслед за мной Александр не колебался. Да и пистолет был в его руке. Звук выстрела оглушил меня. Над головой свистнуло. Главарь сполз по стене с отверстием под глазом.

Метнулась к стене. За спиной Александра мелькнула фигура человека. Я отметила это где-то уголком сознания. Но даже не шевельнулась. Только сжалась. Толку от меня кроме созерцателя было никакого. Шок пережитого ещё не отпустил.

Александр не растерялся и среагировал. Толи почувствовал возникшего за спиной противника. Толи среагировал на мой испуг. Действовал грамотно. Локтем правой руки он ударил в гортань выскочившего сзади человека. И продолжил бежать вперёд в последнюю комнату. Оттуда раздались короткие звуки ударов. С трудом оторвалась от стены. Добралась до последней комнаты. Там всё было кончено. В углу прикованный наручниками к скобам сидел мужчина лет 50. Он был без сознания. На полу лежал здоровый парень. Он тоже был в другом измерении. Но наш мир не покинул. Рядом валялся окровавленный тесак. Александр уже сковал его вывернутые руки. В этот момент он был занят. Одевал браслеты. На ноги лежавшего парня. На меня внимания он не обращал. И правильно делал. Я всё ещё была в шоке. И стояла обычным столбом. Просто прислонившись к косяку двери. Посторонний зритель.

Александр окончил пеленать пленного. Охлопал его карманы и протиснулся мимо меня в коридор. Я повернулась и наблюдала за ним.

В гортань бандиту, выскочившему из комнаты за его спиной, он попал хорошо. Этот удар считается смертельным. Лежавший на полу бандит уже был просто трупом.

Александр охлопал его карманы. Поставил тело у стены. Подпёр лестницей. Взял пистолет главаря и выстрелил телу в разбитую гортань. Убрал лестницу. Тело упало на пол. Какой-то тряпкой он протёр свой и главаря пистолеты. Затем вложил их в руки обоих трупов. Внимательно осмотрел созданную им картину. Александр удовлетворённо качнул головой и позвал одного из наших. Крикнул ему, что бы он принёс чемодан первой помощи. Штатная машина имела много нужных предметов. Я стояла как мебель интерьера. Не мешала и не помогала.

Похищенному кооператору оказали помощь. Вкатали дозу обезболивающего и чего-то для поддержания работы сердца. Его мизинец и безымянный палец лишились фаланг и обильно кровоточили. А сам истязаемый лишился сознания. Пальцы или их обрубки забинтовали. Отстегнули от скоб и вынесли во двор. На скамейку бросили одеяло и укутали страдальца.

Бандитов так и оставили валяться скованными. Любят наручники надевать на других? Пусть попробуют, каково в них быть. Я уже отошла. Могла ходить. Немного говорить и соображать.

Приказа всем спрятать оружие и говорить, что мы его не имели. Я не дала команды получать. Разгильдяйка! Приказ не выполнила! Начальству всегда лучше оставить зацепку. За что употребить подчинённого. Так им проще. Виновный уже есть и они не будут искать сами. За что уцепиться? Намылить ему шею для профилактики положено. Начальство беречь надо!

Царапину на голове замотала как смертельное ранение. Сооружение на голове мне очень шло. Раненая героиня! Вдруг пожалеют болезную?

Расселись по машинам. Уже не прятались. Охраняли место боя. Успели даже вздремнуть. Разбудил визг тормозов. Из подъехавшего автобуса «ПАЗ» выскакивали бойцы группы захвата. Не обращая внимания на нас. Они окружали дачу. Прикрывали друг друга и грамотно захватили дом.

«Интересно! А если бы из дома пальнули? Что бы они делали? Замерли бы как я. Или забросали бы дом гранатами и разнесли бы на молекулы?»

Вопрос так и остался вопросом. А потом мне стало не до него. Старший офицер группы захвата бросил в рацию:

— Чисто!

Сигнала ждали. Вой сирен распугал ворон. Появилось начальство и вспомогательные службы. Криминалисты, фотографы, следователи. В первую очередь взяли интервью у нас.

Два наших руководителя и прокурор выслушали мой рассказ по очереди. Повторилась три раза. Милицейский подполковник дождался своей очереди и грозно потребовал. Рассказать ему в четвёртый раз. Я его честно послала. Он беспомощно посмотрел по сторонам и назвал меня. Одним словом. Это слово обозначает женский род. У собак. И отошёл. Мои товарищи поймать меня успели. И я ответила ему устно. Потом всё списала на шок от ранения.

Начальство не стеснялось. На наших глазах оно собирало на нас компромат. Так на всякий случай. Сразу потребовали сдать оружие. На экспертизу. Все члены группы сделали удивлённые глаза и сообщили. Оружия у них нет! Команды получать его не было. Я тут же покаялась. Виновата! Не передала приказ получать оружие. Очень волновалась. Забыла. Нас выслушали. Но на всякий случай обыскали. Мужчин из группы охлопали быстро. Дальше была загвоздка. Женщин среди начальства не было! А как обыскать меня и прапорщика? Двух женщин? По глазам видела. Обыскать нас были рады. Но вокруг куча свидетелей. Ещё в политотдел доложат! Потом не отмоешься. Глубоко вздохнули и нашли выход.

У команды одной из прибывших карет " Скорой помощи» забрали халаты. Нам предложили снять одежду и плотно закутаться в халаты. Одежду обыскали. Нас осмотрели глазами без рук. Я от непонимания сняла лифчик и трусы. Халат предложила распахнуть. С сожалением все отказались. Ну и ладно!

Подбежавший прокурор радостно сообщил, что возбуждает уголовное дело. С громким названием: «О правомерности применения оружия» при выполнении задания. Узнал, что оружия у нас нет. Поскучнел и озадачился. У нас изъяли все записи. И отправили вон! Приказали завтра всем явиться в управление. Мы и уехали.

Мучили ещё недели две. А потом отстали. Потеряли интерес.

Мне это дело принесло майорские погоны. Последнее звание полученное мной. Но я об этом не знала.

И пошла обычная работа.

На следующий год появились новые государства, и новые президенты. А СССР и президента этой страны не стало. Но контора делала вид, что всё нормально. Работала. Будто ничего не менялось. Жизнь продолжалась. Дел хватало. Мы, и раскручивали одно из дел с первыми фальшивыми «авизо». Сколько вреда эти афёры нанесли? Узнают наверно не скоро. Если разберутся. Когда-нибудь.

А пока над конторой сгущались тучи.

В августе 1991 года, произошло событие. Оно получило громкое название «августовский путч». Хотя эту неуклюжую попытку сохранить СССР и своё влияние назвать трудно. Группа членов ЦК КПСС сыграла плохой спектакль. С бездарными актёрами. Об этом можно было бы и не говорить. Но в этот комитет под аббревиатурой ГКЧП, влез и наш председатель. Их действия похоронили СССР, КПСС и нашу контору.

Ничего удивительного в этом не было. Политизированы были все министры, а уж наш председатель другим быть не мог. Мы ведь официально считались передовым отрядом бойцов партии. Хотя и были просто клерками выполнявшими приказы. Как и тысячи других клерков страны. Новые власти КГБ не доверяли. Тени Берии и Андропова пугали всех. Или так случилось. Узнаем лет через 80. Но факт остаётся фактом. Контору похоронили. Облили грязью. Сначала реформировали. Получилось что-то расчленённое по кускам. Первое управление стало СВР. Службой внешней разведки. Погранвойска вывели и назвали Департаментом пограничной охраны. Следственное управление вывели и разбросали по МВД и Генеральной прокуратуре. Оставшиеся службы начали сокращать. Так как сократились задачи. Мы умирали и цеплялись за жизнь. Пытались что-то делать. В стране происходило много интересного и непонятного. Кое о чём из последних дел и расскажу. Ибо поучаствовать в них досталось и мне.

Это было дело с фальшивыми «авизо».

Уже говорила. Просто напоминаю. Активно в Москве чеченские криминальные группы начали появляться в 1987 году. Они сначала робко, а потом всё уверенней захватывали гостиницы и весь криминальный бизнес возле них. При СССР были другие условия. По сравнению с 1992–1996 годами криминал был детским. Проявлял себя в разных видах хозяйственной деятельности. Проституция, валютчики, подпольное производство, так называемые «цеховики», кражи, угоны автотранспорта масштабы этого всего были не большие. Возле гостиниц в основном крутился представлявший для криминала интерес контингент первых двух категорий. Во всех крупных гостиницах его и прибрал к рукам чеченский криминал.

1988–1991 годы были бурным расцветом кооперативного движения и криминала. Кооперативные кафе, рестораны, видеосалоны, парикмахерские, гостиницы росли как грибы. Этого много было и в других отраслях. Но я говорю о том, что было перед моими глазами. Денег появлялось всё больше. Делались они из воздуха. Я уже рассказывала, как это происходило в нашей гостинице и ресторане. Так было везде. Мы не были одиноки или оригинальны.

Рос и криминал. Спортсмены. Бывшие афганцы. Всякий кто считал себя крутым и жестоким сбивал группы и доил новую поросль делавших деньги из воздуха. Это происходило скрытно. Кооператоры в органы не жаловались по двум причинам. Первая. Это пресловутый указ министра МВД. Вторая ещё проще. Все прекрасно понимали, что делают всё не законно. Работали все на государственном сырье и оборудовании за счет государственных предприятий. По разным фиктивным договорам. Делалось это открыто. Особо не таились. Но не законность своих деяний понимали. Приходилось разбираться и между собой. То долги не отдавали. То по договорам не платили. Поэтому когда появлялись «рэкетиры» особо не сопротивлялись. Шли под них. Надеясь на защиту и помощь. Поборы «рэкета» перекладывали на покупателей. Чуть увеличивали цены.

Все гостиниц и прилегающий к ним бизнес забрали под себя чеченские группировки. Они жёстко защищали свои владения от других группировок. Были у них и высокие покровители. Посмотрите списки фамилий людей стоящих у власти в те годы. Лезть в эти дебри и перечислять не хочу. Не о политике и власти мой рассказ.

Постепенно этот гостиничный сектор признали вотчиной чеченцев. Остальные туда не лезли. Вы только не подумайте, что все чеченцы были одной большой группировкой. Нет! Это были отдельные не связанные между собой группы со своими лидерами. И как все остальные они конкурировали и враждовали между собой. Это почему-то не говорилось нигде.

Вот и в нашей гостинице обосновалась такая группа. Было их около двух десятков. Позже выяснила. Эта группировка была криминальным интернационалом. Но почему-то все даже наше начальство считало их чеченской группировкой. Им виднее.

В нашей гостинице им платили все. Директор гостиницы выделил им бесплатно три номера и ещё платил. Наш директор ресторана кооператор тоже участвовал в этом процессе. Ну и ещё куча других кооперативов образовавшихся при нашей гостинице. Парикмахерский салон, салон красоты, видеосалон, авторемонтная мастерская и мойка машин, обосновавшиеся в подземном гараже гостиницы. Ну и конечно девочки сексуальной индустрии.

А мы за ними присматривали. Фиксировали их связи и осматривали вещи. А они особо не прятались. Толи от наглости. Толи от безнаказанности. Других причин не представляю. В конце каждой недели я исписывала десятки листов доклада в контору. Тогда и получила эту болезнь неприязнь к писанию бумаг.

Вот в связи свыше сказанным с радостью отвлекалась на обычную работу. Старалась отдалить тот момент, когда нужно брать в руки ручку.

Это был обычный день. И я обычно осматривала номер главаря жившей у нас группировки. Осмотреть осталось чемодан и дипломат. Открыла чемодан и замерла. Он был заполнен пачками денег. Пока фотографировала деньги и их номера. Голова была не занята ну и думала.

«Интересно! Где они набрали столько денег? С наших кооператоров? Не реально! С них и за год столько не собрать»

Покончила с деньгами. А ответа на свой вопрос так и не нашла. Взялась за осмотр дипломата. Открыла и опять замерла. Он был полон печатей и бланков. Бланки сфотографировала. Печати взяла и принялась ставить оттиски на листах бумаги. На всякий случай делала два экземпляра оттисков. Закончила. Сложила всё и убрала на место. Привычно осмотрелась. Убедилась следов не оставила и покинула номер.

У себя в служебной комнатушке написала рапорт и осмотрела листки с оттисками. Оттиски были чёткие. Хорошо читались. Второй экземпляр был не нужен. Вложила в конверт своё произведение служебного жанра и один экземпляр оттисков печатей. Приготовилась уничтожить второй не нужный экземпляр оттисков печатей. Перед этим пробегала листки глазами. Печати кооперативов не удивили. Тут всё ясно. Всё не нужное сжигала на металлическом совке для мусора. Вот уже два листка отправились в огонь. Третий задержала в руках. На этом листе были оттиски печатей разных банков. На печатях были разные надписи. Смысла их не понимала. В банковских делах не разбиралась. Этот листок оставила. Решила проконсультироваться. Просто было любопытно.

Не далеко от моего дома находился Промстройбанк. В свой выходной день отправилась за консультацией. Слегка загримировавшись. Привычка не показывать своё лицо жила во мне. Шляпка, шарфик, свободная одежда изменили меня. Так и пришла в банк. Постовому на входе предъявила своё удостоверение. Он взглянул в него. С любопытством посмотрел на меня и отдал честь. Вопросы майору КГБ задавать тогда мог только человек не пригодный к службе и работе. Где угодно по состоянию мозгов, а милиционер медкомиссию прошёл. И был признан годным. Проблем с проходом в банк не было. Я гордо пошла. Куда глаза глядят. Благо хоть читать умела. Что вычитала то и нашла. Через 15 минут сидела в огромной приёмной и подвергалась строгому допросу бдительной секретарши. Приведу его полностью. Всё равно сидела и скучала вот и запомнила.

— Вы к кому? Вам назначено? Какой у вас вопрос? Сегодня не приёмный день. Заместитель сейчас у управляющего. Вас не примет. А как вы сюда попали? Кто выписал пропуск?

Это и был монолог. Описала его точно. Слово в слово. Добавить к нему нужно только радостно-торжествующее выражение её лица. Моё участие не требовалось. Слово предоставили только в конце. Ответила злорадно:

— Примет!

Всё остальное оставила без ответа. Как и любая женщина была зловредна. Чуть-чуть. Тогда ещё не вызывали охрану и не выводили прочь. Секретарша и ответила в духе времени. Обиженно поджала губы и занялась своими делами. Так и сидели молча. Через полчаса в приёмную вошёл мужчина лет 50. Он был среднего роста полный в строгом чёрном костюме, белой рубашке и тёмном галстуке. Высокий лоб с залысинами когда-то густых волос. Скользнул по мне безразличным взглядом и собирался пройти мимо. Секретарша презрительно смотрела на меня. Ехидная улыбка лежала на её губах.

«Вот заноза! Ну, погоди! Сейчас тебе дам урок!»

Кротко подумала я. Приёмная была большая. Но прямоугольная. Секретарша сидела у двери кабинета. Я почти у входа. Видеть она меня могла. А слышать сказанное в полголоса? Нет. Воздействовать на любого чиновника не сложно. Он и так живёт под постоянным страхом. Боится всего. Так на всякий случай.

Я встала ещё тогда, когда он вошёл в приёмную. Поэтому просто шагнула ему наперерез. В моей правой руке было моё удостоверение. Левую руку положила на его плечо. Так видела в кино и глухо произнесла:

— Минутку! Вы гражданин Никитин?

Получилось зловеще и страшно! Он замер. Увял и сжался. Посмотрел в моё удостоверение. Прочёл и с ужасом посмотрел на меня. Я его чуть не похвалила за мужество. Был такой момент, что мне показалось. Сейчас он протянет руки для наручников и начнёт в чём-то признаваться. Но он проявил мужество! Просто побледнел и сжался. Спрятала удостоверение в карман. Укала ему на дверь его кабинета. Жёстко с металлом в голосе произнесла:

— Пройдёмте!

Он засеменил впереди меня. Двигался бочком. Сжавшись и что-то лепеча. Я шествовала за ним с грозным и гордым видом. Хотела показать секретарши язык. Но передумала. Имидж берегла. Просто веско сказала ей:

— Вашего начальника ни для кого нет! Ни с кем не соединять!

Широко открытыми глазами она посмотрела на него. Он вытянувшись у дверей бросил ей:

— Вам понятно?

Через семь лет я встретилась с этим человеком. Но о нашем знакомстве не напомнила. А он меня сначала не узнал. Но об этом позже.

И вот мы вошли в его кабинет. Я села на стул у приставного столика. Он мялся у стола. Не знал, как поступить. К своему креслу идти боялся. Помогла. Указала ему на стул напротив себя.

— Садитесь! Не будем терять время!

Он упал на стул. Жалобно смотрел на меня. Руки положил перед собой. Тоже в кино ходил! Или имел опыт? Времени, решать эти вопросы не было. Протянула ему листок с оттисками банковских печатей. Не меняя тона голоса и выражения лица. Жёстко сказала:

— Объясните мне, что это за печати и для чего они? Что можно сделать? Имея их.

Мужчина в руки листок не брал. Но внимательно осмотрел первый оттиск. Пробежал глазами остальные оттиски печатей на листе бумаги. Печати были не их банка! Он приободрился. Консультировать и отвечать за свои дела это разные вещи. Консультировать не страшно. Осознал это и ожил. Облегчённо вздохнул. Снова надулся. Стал важным и вальяжным. Твёрдым голосом произнёс:

— Могу вам сказать точно! Ничего особого с этими печатями не сделаешь. Они внешняя бутафория. Без подписей, специальных паролей и кодов, ничто! А эти вещи как вы понимаете тайна банков. Она охраняется бдительно. Её и знают не много людей. Из числа самых проверенных и надёжных сотрудников. Так, что это чепуха!

Уже смело взял листок в руки и протянул мне. Гордясь тем, что принадлежит к надёжной банковской системе. С улыбкой превосходства на лице. Я взяла листок посмотрела на него и спросила:

— А если все эти печати будут в руках человека или людей знающих коды, пароли и принцип работы банковской системы?

Мои слова дошли до него. Он побледнел и скис. Но мой вопрос требовал ответа. И он произнёс мгновенно севшим голосом:

— Тогда они могут выкачать из банка большие деньги. Их покроет Центробанк. Но это не может быть!

Я поднялась. Всё, что мне нужно было узнала. Вновь жёстко посмотрела на него и сказала зловеще:

— Наш разговор это государственная тайна! И вы отвечаете за её сохранность!

Он просто кивнул головой. Мысли его были далеко. По его напряжённому лицу поняла. Это были не простые мысли.

Я покинула кабинет. Гордо прошла мимо секретарши. Бросила на неё торжествующий взгляд. В голове мелькнула мысль:

«Получила! Выдра!»

Счастливая улыбка озарила моё лицо. Всё-таки я стерва!

Два дня всё обдумывала. Потом попыталась прорваться к начальству. Целую неделю звонила. Просила меня принять. Увы! Безуспешно. Всем было не до меня. Новый глава нашего государства возникшего на развалинах СССР конторе не доверял. Начальство пыталось выжить. Его волновала собственная судьба. Усечённая, контора пыталась работать. Но еле, еле крутились шестерёнки когда-то отлаженной и грозной машины. И было не до работы. А тут слушать какого-то майора? С его бредовыми идеями? Не когда! Побилась головой о стену и успокоилась. Но не совсем.

В один из дней организовала военный совет. С Александром. Мы с ним посоветовались и решили действовать сами. Обсудили план и начали.

Прекрасно понимали. Контакт с банковским чиновником будет поддерживать только один человек. И это будет главарь группировки. Банк нам был известен. Главарь группировки тоже. Вот мы и сели ему на хвост. Прослушивали и фиксировали все переговоры и встречи. Так продолжалось три недели.

В поле нашего зрения и попал начальник отдела известного нам банка. Имевший место бардак в конторе и позволил мне подписать рапорт. О постановке всех телефонов этого человека на «кнопку». Его переговоры и встречи с главарём группы фиксировались и отслеживались.

Это нудная и кропотливая работа. Не буду утомлять подробностями.

Но результата мы добились. Банк передал «авизо» на перечисление крупных сумм на счета нескольких фирм. Эту операцию отследили. Фирмы получили эти деньги наличными. Тогда кто-то придумал одно хитрое постановление.

По нему организации могли получать крупные суммы наличных денег. Со своих счетов на закупку продовольствия у населения и колхозов. Этим и пользовались. Зарегистрированная по украденному или утерянному паспорту фирма или взятая под контроль фирма получала деньги на свой расчётный счёт. Заказывала и снимала наличные деньги на закупку продуктов и умирала. Найти концы было не возможно. Украденный или утерянный паспорт. Адрес тоже был из этого же паспорта. Балансовых отчётов в налоговую инспекцию не сдавали. Вот и все следы. Ведущие в тупик. Потом такие фирмы назвали фирмами однодневками. Для борьбы с этим создали налоговую полицию. Но фирмы свободно продавались и стоили не дорого. А налоговая полиция? Говорить не буду. Вернусь к тому делу.

Деньги минус некоторые издержки оказались у нашего главаря. Мы отследили весь путь.

Все материалы сдала в контору. Это был май 1993 года. Что было сделано по ним? Не знаю. Но гораздо позже узнала страшные цифры. За период с 1992–1994 по таким фальшивым «авизо» было получено около одного триллиона рублей. Конечно эти цифры не полные. Точные цифры не знает никто. Всё это списали на чеченцев. Думаю это не так просто. Слишком своевременно принимались, удобные для этого дела законы. Слишком медленно и неуклюже. А главное долго реагировали на всё. Вот и подумайте. Так ли всё просто?

Но у меня были другие заботы.

Наш отдел вывели за штат. Опять была очередная переаттестация. Реорганизация. Контору к тому времени обгадили так, что противно было не только говорить, а даже думать о принадлежности к ней.

Говорили и писали везде. Контора это монстр! Она виновна во всех репрессиях! Борьбе с инакомыслящими людьми! Все её сотрудники убийцы и изверги. Получалось они сами по себе, что хотели то и делали. Давили честный и свободолюбивый народ. Об этом писали в газетах. Захлёбываясь от радости вещали с экрана телевизоров. Но стыдливо обходили вопрос об анонимках и доносах. Их тонами писал этот честный народ. Писали на соседей. С их арестами улучшали свои жилищные условия. Писали на коллег. С их арестами продвигались по службе. Писали на всех. Кому были должны деньги. Кому завидовали. Кому были обязаны своим благополучием. И писал не один человек. Говорить об этом? Значить признать одно. Все не ангелы! Многие приложили руки ко всему творившемуся в стране. Дерьма среди людей было много. Даже среди родственников того кто писал и вещал об этом. И хотя, в те времена не меня, ни моих товарищей среди работников конторы не было. Всё равно мы были во всём виновны. Но это эмоции. И они движут нами.