"Хулиганка" - читать интересную книгу автора (Бродская Нина Александровна)Это был 79-й, быть может, 80-й год. Моя первая опера «Эй, королева!» только что была поставлена в Казанском оперном театре, и начиналась уже запись ее на фирме «Мелодия». Я искал исполнителей и испытывал довольно большие затруднения, потому что партии были сложные и далеко не всякий певец мог бы с ними справиться. Я раскладывал эдакий «мысленный пасьянс», отметая одного исполнителя за другим. И только по поводу одной партии у меня не было сомнений. Я твердо знал, что королеву должна петь только Нина Бродская. Другой исполнительницы я себе не представлял и даже не пытался искать. Нина идеально подходила для этой роли и по голосу, и по технике, и по актерским данным, и по великолепному юмору, который (и в этом я абсолютно убежден) не просто ей присущ, но составляет неотъемлемую часть ее натуры. Помню, когда я пришел к ней и начал показывать оперу, она с ходу подхватила мелодию основной арии королевы и запела так, будто не я, а она сама сочинила эту музыку. С ней и репетировать-то не надо было. Можно было сразу выходить на запись. Однако… спустя несколько дней Нина вдруг сообщает мне, что она не может взяться за эту работу. Я ничего не мог понять и начал допытываться: как, что и почему? Я долго ее терзал и наконец она сказала, что уезжает в эмиграцию. Я был ошарашен, растерян и не только потому, что летела ко всем чертям уже спланированная запись, а еще и потому, что мы все, и композиторы и публика, теряли эстрадную звезду высшего класса, которой к тому времени Нина уже была. Это был шок. Потрясение. Но, учитывая все происходившее тогда в стране, ситуацию долго «вычислять» не пришлось. Это было вынужденное решение. Единственно возможное. Но как было бесконечно жаль, что не придется уже увидеть на сцене эту веселую, миниатюрную девчонку и услышать ее великолепный голос! Прошло несколько лет. Я сам уехал из СССР и здесь, в Америке, встретился, конечно, с Ниной. Все свое она сохранила при себе. И голос, по-прежнему свежий и яркий, и неиссякаемое чувство юмора, хотя жизнь в эмиграции ей, как и всем нам, давалась нелегко. Времена поменялись. Бродская снова появилась на российской эстраде и была с восторгом принята публикой. Она поет все, что хочет. Особенно это касается тех самых еврейских песен, которые запрещали, за которые ее преследовали и в конце концов выжили из страны. Ее творчество обогатилось. Она сочиняет музыку и стихи, записывает свои песни на дисках. И вот теперь книга. Это еще одна, новая грань ее творчества. Надеюсь, что книга подарит читателю радость и теплоту общения с ярким и остроумным человеком — Ниной Бродской. Если вы вдруг вспомните название следующих песен, то вспомните и мой голос, а значит, и меня, потому что я была их первой исполнительницей. «Любовь-кольцо» из кинофильма «Женщины» — музыка Я. Френкеля, стихи М. Танича. «Август» — музыка Я. Френкеля, стихи И. Гофф. «Как тебя зовут» — музыка В. Гамалия, стихи М. Танича. «Если ты словечко скажешь мне» — музыка Б. Савельева, стихи М. Плецковского. «Разноцветные кибитки» — польская песня. «Одна снежинка — еще не снег» — музыка Э. Колмановского, стихи И. Шаферана и Л. Дербенева. «Буратино» из кинофильма «Приключения Буратино» — музыка А. Рыбникова, стихи Ю. Энтина. «Кто тебе сказал» — музыка В. Добрынина, стихи Л. Дербенева. «Сан-Саныч» из пластинки «Как прекрасен этот мир» — музыка Д. Тухманова, слова Вериго. «С любовью встретиться» из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию» — музыка А. Зацепина, слова Л. Дербенева… И многие, многие другие песни. ГЛАВА VII Вокально-инструментальныи оркестр под управлением Юрия СаульскогоЯ была творческим человеком, интерес к новым песням, новым переживаниям и ощущениям требовал постоянного удовлетворения, не позволяя успокаиваться на достигнутом. Поработав с Яном Френкелем, я отправилась на поиски нового, неизведанного. И путь этот привел меня в вокально-инструментальный оркестр под управлением и при участии композитора и аранжировщика Юрия Саульского. Оркестр организовался сравнительно недавно, он существовал всего лишь один год. Юноши и девушки в оркестре были очень молодые, но я была моложе всех. Однако несмотря на мой молодой возраст, все уже слышали и знали мои песни и относились ко мне с большим уважением. В ту пору на экраны кинотеатров вышел фильм «Шербургские зонтики», в котором звучала музыка известного французского композитора Мишеля Леграна. Увидев этот фильм и услышав звучавшую там музыку, я буквально потеряла покой и уговорила Ю. Саульского достать мне магнитофонную ленту с тем, чтобы я могла петь это произведение. Юра с большим трудом достал пленку. Но магнитофона в ту пору у меня не было, а времени оставалось — один день. Аранжировка «Шербургских зонтиков», которую сделал для оркестра с хором Ю. Саульский совместно с аранжировщиком Арнольдом Норченко, была готова для репетиции на следующий день. Не помню как, но я достала у друзей магнитофон, списала кое-как текст, который, разумеется, звучал на французском языке, который я совершенно не знала, и назавтра отправилась на репетицию. Вспоминаю, как позже в Ленинграде ко мне за кулисы подошла женщина и спросила, где я учила французский. На что я ей ответила: «Нигде». Она удивленно посмотрела на меня и воскликнула: «Всего две фонетические ошибки!» В оркестре Саульского было много разного народу, например, начинающий тогда Вадим Мулерман, который пел своего «Короля» — это была такая незамысловатая песенка, но пользовалась она большим успехом. В ту пору Вадик был сравнительно молодым и относился ко мне по-дружески. Ему тогда приходилось нелегко. Он не имел московской прописки и часто ездил из Харькова, где жил, в Москву, а денег порой не хватало. Нередко ему приходилось спать на вокзале, да еще и голодным! Пару раз я давала ему взаймы немного денег, которых у самой не было в силу маленькой концертной ставки, да и ту не всегда можно было получить. В оркестре у нас был директор — Марк Красавицкий, который пользовался моей забывчивостью и добротой. Довольно часто, когда я приходила за деньгами, он показывал мне ведомость, в которой стояла энная сумма, и при этом ласково шпорил: «Нина, а вы уже свои деньги все выбрали». Это длилось долго, пока однажды мое терпение лопнуло, и я ушла из оркестра. Надо сказать, что я таких вещей не терпела. Была в оркестре еще одна молодая девушка из вокальной группы — Валентина Толкунова. За кулисами у девушек часто возникали разговоры о том, о сем, но чаще всего об этом. И каждый раз Валюта, вопросительно глядя на всех, говорила: «Ой, а как это и куда». Все, смеясь, расходились в стороны, а я старательно пыталась объяснять, куда и как, несмотря на то что сама в ту пору была абсолютно неопытна в таких делах. Валюта вскоре вышла замуж за Юру Саульского, и какое-то время, как мне говорили, они были счастливы. И слава Богу! Но к тому времени мой след из оркестра уже давно простыл. В те годы мне уже часто приходилось записывать песни на радио, и многие из них становились популярными. Надо сказать, что невзирая на мой юный возраст авторы-песенники охотно приглашали меня на разные вечера, посиделки — в Дом композиторов, Дом работников искусств или в Дом журналиста, где за веселыми шумными беседами мы опустошали горы вареных раков с пивом. На этих вечерах бывали композиторы: Юрий Саульский, Роман Майоров, Борис Савельев, Владимир Шаинский; поэты: Наум Олев, Игорь Шаферан, Инна Кашежева и многие другие. Шутили, смеялись, порой сочиняли веселые эпиграммы. Помню, когда Борис Савельев, накопив энную сумму деньжат, купил себе машину «Запорожец», кто-то из поэтов написал на музыку популярной тогда песни Б. Савельева «Наш сосед» такие слова: |
||
|