"Дымовая завеса" - читать интересную книгу автора (Браун Сандра)

23

Паранойя Рейли оказалась заразительной.

Бритт не спорила, когда он предложил сменить местонахождение. После звонка судье Меллорс они вернулись в мотель лишь для того, чтобы собрать вещи. Это заняло меньше десяти минут. Рейли проехал Чарлстон, пересек реку Купер и только через несколько километров нашел подходящий мотель, расположенный в парке, с отдельными домиками, расположенными вдоль берега красивого водоема.

Рейли зарегистрировал их под вымышленными именами, заплатил наличными за пару дней и припарковал седан за домиком.

— Я попросил именно этот номер. Легко подъехать, легко уехать, — сказал он, ведя Бритт в новое жилище, обставленное почти так же, как предыдущее, но выглядевшее симпатичнее и новее. Они наглухо задернули шторы, и Рейли регулярно выглядывал в щелку проверить, нет ли кого подозрительного у их двери.

— Судья сказала, когда перезвонить?

— Ей нужно несколько часов. Потом я съезжу, поищу телефон-автомат.

— Как вы думаете, какое решение примет Фордайс?

Убивая время, Рейли валялся на широкой кровати, подсунув под голову плоские подушки и прикрывая лоб рукой. Бритт сидела, откинувшись на локти, на соседней кровати.

— Я не знаю. Кэнди — моя последняя надежда. Я здорово надавил на нее, воззвал к ее долгу, вере в правосудие. Манипуляция чистейшей воды, но она все-таки пообещала хотя бы попытаться уговорить Фордайса.

— Может, вы были слишком откровенны?

Не опуская руку, он покосился на Бритт.

— Я имела в виду, может, не стоило говорить ей, что вы подозреваете генпрокурора в совершении нескольких преступлений. Может, следовало сочинить что-нибудь.

— Может, надо было подозвать к телефону вас? Сочинительство — ваш конек.

— Правильнее сказать — дипломатия.

— Правильнее сказать — вранье.

Бритт разочарованно вздохнула:

— Боже, вы опять за свое.

— Кэнди назвала меня упрямым.

— Неважно, как это называть, но вы не умеете прощать. Наверное, поэтому Холли… — Бритт осеклась, затем пробормотала: — Ладно, забудьте.

— Ну, нет. — Рейли повернулся на бок, оперся на локоть. — Вы открыли эту банку с червями. Наверное, поэтому Холли что?

Бритт смотрела на него с любопытством и настороженностью. Кто знает, как он отреагирует.

— Возможно, она не вернулась к вам из-за вашего неумения прощать.

— Подразумевается, после того, как она переспала с Джеем. После того, как он бросил ее ради очередной красотки.

— Если бы она приползла к вам, полная искреннего раскаяния, разве вы смогли бы возобновить отношения?

— После случая с Сузи Монро не мне осуждать неверность, ведь так? На интеллектуальном уровне я простил бы. Но нет, я не принял бы ее обратно.

— Потому что она переметнулась к Джею.

— Потому что она переметнулась к нему так легко. Она знала, какой он легкомысленный, эгоистичный. Мы говорили о его недостатках. Даже смеялись над тем, что он превратил самовлюбленность в искусство. И все же она предпочла его.

Бритт хотела было сменить тему, но любопытство возобладало.

— Но вы в какой-то мере…

— Что я?

— Оттолкнули ее. Разве нет? Когда вы согласились с ее предложением прервать отношения на неопределенное время, вы испытывали ее любовь и преданность?

— Может быть. — Он снова плюхнулся на спину. — Может, это и было испытание, но она его не прошла. Вы сказали, что я не боролся за нее, но и она не боролась за меня.

— Тогда почему вы все-таки попытались связаться с ней через пару лет?

Он горько рассмеялся.

— Хороший вопрос, мисс Шелли. Я сам себя спрашивал об этом тысячи раз. Мало мне было несчастий? Самобичевание? Любопытство? Одиночество? Наверное, все вместе.

В любом случае я очень расстроился, когда услышал, что она замужем и ждет ребенка. Не из ревности. Я уже не любил ее, хотя обрадовался, узнав, что она справилась с предательством Джея.

— Тогда почему вы расстроились?

— Потому что ее новообретенное счастье подчеркнуло ничтожность моей нынешней жизни. Я пришел в ярость. Она, Джей, Фордайс — все они преуспевают. Сузи Монро была почти незаметным препятствием на их ровном пути. Они проехали по ней и понеслись дальше, а я застрял и не смог ничего сделать.

— Вы могли уехать в другой город, поступить в пожарную команду и…

— И мне бы сказали: «Спасибо, до свидания». Стоило им связаться с моим прежним местом работы, меня тут же уволили бы по личностным характеристикам.

— Вы могли бы заняться чем-нибудь другим.

— Я хотел стать пожарным. Я потратил на это долгие годы. Только это я хотел делать и умел делать хорошо. Но самое главное: я хотел разобраться в этой страшной истории.

— Судья Меллорс была права. Вы упрямы. — Бритт сказала это в шутку, но Рейли даже не улыбнулся, видимо, принял ее слова за очередной критический выпад в свой адрес. Несколько минут они молчали. Рейли заговорил первым:

— Кэнди думает, что все дело в Сузи Монро, в Холли и Джее. Она сказала, что бесполезно таить злобу на Джея, потому что невозможно примириться с мертвецом.

— Она права. Вы сказали мне, что все последние пять лет планировали план мести.

— Да, но теперь причина не в этом.

— А в чем?

— В семи жертвах. Восьми, если считать Сузи.

Рейли все еще таращился в потолок, поэтому Бритт видела лишь его профиль, но тон его голоса изменился.

— Эти люди, Бритт, были убиты. Никто не знает о том, что убийца или убийцы остались безнаказанными. Никто даже не подозревает об этом. Называйте меня как угодно — непреклонным, упрямым, пожалуйста. Я не прощу и не отступлюсь потому, что даже Кливленд Джоунз, неисправимый, по общему мнению, преступник, заслуживал справедливости.

— Вы принимаете это очень близко к сердцу.

Рейли повернулся и посмотрел на нее, пожал плечами.

— Близко к сердцу? Да, пожалуй. Я уже говорил вам, что с детства мечтал стать пожарным, спасать жизни людей, их имущество, наказывать поджигателей, я хотел посвятить этому всю свою жизнь. Идеалистично. Даже самонадеянно. Но это правда.

— Многие маленькие мальчики хотят стать пожарными, чтобы кататься на пожарной машине.

— Ну, этот момент тоже присутствовал, — признал Рейли с ухмылкой. — Не говоря уж о классном снаряжении и о том, как здорово по тревоге скользить вниз, в гараж, по шесту или просто шататься по пожарному депо. Настоящая мужская работа, настоящая мужская дружба…

Они обменялись улыбками.

— Какой случай из вашей пожарной практики запомнился вам больше всего?

Он ответил мгновенно:

— Я спас мужчину, застрявшего в покореженном автомобиле.

— Расскажите мне.

— Когда мы приехали, он кричал, бился в истерике хотя пострадал не очень сильно. Я успокоил его, сказал, что мы его обязательно вытащим и все будет хорошо. Полчаса спустя он уже ехал в больницу в машине «Скорой помощи», немного потрепанный, но живой.

— Хорошая история со счастливым концом.

Рейли покосился на нее и снова уставился в потолок.

— Не совсем. Когда мы отправили его в больницу, нам пришлось вернуться и вырезать из изуродованной машины его четырехлетнего сына. Тельце было зажато под двигателем, и, когда мы попытались вытащить его… — Рейли умолк, собрался с духом и продолжил: — Оно развалилось… на куски. — Он снова умолк, откашлялся. — Понимаете, отец взял его с собой в супермаркет. Когда они, возвращаясь, подошли в машине, мальчик не захотел садиться в детское кресло, разревелся. Папаша растерялся: ребенок рыдал, все, кто был на стоянке, таращились на него.

В конце концов он разрешил мальчику сесть на переднее сиденье. В конце концов, дом совсем рядом, и ведь всего один раз. Но какой-то грузовик рванул на красный свет и протаранил их автомобиль. — Через несколько секунд Рейли добавил: — Тому парнишке было бы сейчас лет одиннадцать-двенадцать. Его отец, наверное, тоже часто об этом думает.

— У вас было много таких случаев? — через некоторое время спросила Бритт.

— Нет. Слава богу. Но вы спросили о том, что запомнилось больше всего. Вот оно. Пока. — Он снова повернулся к ней. — А у вас?

— У меня?

— Вы ведь тоже воспринимаете все, что связано с вашей работой, близко к сердцу?

— Да, — задумчиво и как-то неуверенно проговорила она.

Он, удивленный ее сомнениями, приподнял брови.

— «Я знаю, как звучит страсть, и это не она».

Рейли не отводил от нее глаз, и Бритт вспомнила алчные, сексуальные звуки, наполнившие его спальню позапрошлой ночью.

Она отвела взгляд и тихо спросила:

— Хотите узнать тайну, Рейли?

— Хм.

— Хотите? Но если я расскажу, мне придется вас убить.

Он улыбнулся.

— Шелли Бритт Хаген.

Он непонимающе смотрел на нее.

— Ну?

— Это мое настоящее имя. Но иногда я просто забываю, что не родилась Бритт Шелли, потому что выбрала этот псевдоним еще до того, как закончила колледж.

— Вам не придется меня убивать, чтобы сохранить тайну.

— Ну, эта не самая страшная.

— О! У вас есть еще страшнее?

— Угу.

— Ну, какой бы она ни была, я не выдам.

Рейли сказал это абсолютно серьезно. Она посмотрела ему в глаза.

— Не сомневаюсь.

Бритт подумала, что верность, вероятно, одна из самых сильных черт его характера. И с этой точки зрения, упрямство — достоинство, а не изъян. Если раскрыть ему тайну, он унесет ее с собой в могилу. Если он даст обещание, он его выполнит. Обязательство будет пожизненным. Он не изменит своей женщине.

Откровенно говоря, она считала Холли дурой. Как могла она усомниться — даже на мгновение — в том, что Рейли не контролировал себя, когда был с Сузи Монро. Его тело отзывалось, но мозг был отключен. Как сердце и душа. Если бы невеста действительно любила его, если бы хорошо его понимала, она приняла бы его объяснения без лишних колебаний.

Но ведь Бритт сама считала его виновным… Она безоговорочно поверила Джею, даже не попытавшись встретиться с Рейли и поговорить с ним. Его желание избежать камер и микрофонов она приняла за признание собственной вины и сделала следующий шаг: убедила в этом телеаудиторию.

Пять лет незаконченное расследование неотступно следовало за ним. Он каждый день думал о восьми убийствах, за которые никто не ответил. С печалью и стыдом Бритт признала, что в этом есть и ее вина.

— Простите, Рейли.

— За что?

— За мои пристрастные репортажи.

— Вы уже извинялись.

— Да, но тогда я еще не понимала, в какой ситуации нахожусь. Я больше думала о своей выгоде. Старалась выудить из вас побольше информации. Мечтала о новой, интересной теме, хотела узнать подробности. Но сейчас все изменилось. На этот раз я приношу самые искренние извинения.

— Это ваша тайна? — спросил он после короткой паузы.

— Нет. — Бритт легла на спину, тяжело вздохнула. — Вы знаете, я получала предложения от более крупных телекомпаний. Одно было даже от национальной телесети. Мне предлагали должность корреспондента субботних и воскресных новостей. Мое имя упоминалось бы в титрах в конце репортажа. Скромно, но хороший старт. Но я отвергала их.

— Почему?

— Боялась провала.

Бритт покосилась на Рейли и снова уставилась в потолок.

— Я назвала вас трусом, но правда состоит в том, что я сама трусиха. Я боюсь оставить свой маленький местный прудик, где я — крупная рыба. На более серьезном рынке сильная конкуренция. И требования более жесткие. А что, если я не оправдаю ожиданий? Что, если опозорюсь? Поэтому каждый раз, когда мой агент озвучивает очередное приглашение, я его отвергаю.

Я всегда нахожу разумную причину для отказа, но суть в том, что я боюсь отказаться от своего звездного статуса здесь. В любом другом месте может оказаться, что я на самой деле ничем не примечательная, средненькая журналистка, и что тогда?

Я никогда не рвалась в национальную телесеть, и меня это устраивало. Я независима и самодостаточна. Когда все хорошо, я говорю себе, что способна на большее. Но если жизнь даст сбой, если все пойдет вкривь и вкось, мне не на что и не на кого будет опереться. Мне никто не подставит плечо, чтобы я смогла набраться сил, снова встать на ноги и выкарабкаться из сложной ситуации. Это меня пугает.

Когда я была моложе, я могла позволить себе отступить на шаг-другой. Я часто переезжала, но риски всегда оправдывались. Сейчас я не так молода, лицо уже не юное. Мне есть что терять, и я не могу позволить себе серьезное поражение. Поэтому я не ставлю на кон свою карьеру. Остаюсь в комфортной зоне. — Бритт глубоко вздохнула и снова взглянула на Рейли, ожидая комментариев. Не дождалась. — Вот она. Моя тайна.

— Чушь.

— Что?

— Вы недооцениваете себя. — Рейли бысто опустил ноги с кровати и встал. В его голосе звенел гнев. — Во-первых, у вас еще вполне юное лицо. Можете показывать его где угодно и без труда станете звездой.

Отвернувшись, он подошел к окну, раздвинул занавески, выглянул на улицу, снова задернул их, обернулся.

— Во-вторых, ваше одиночество — это ваш выбор. Если бы вы захотели, вполне могли свить гнездышко. Вы не хотите расширить свои горизонты, но это не значит, что вы не можете это сделать, причем успешно.

— Я ценю вашу мнение, но вряд ли могу ему доверять. Ведь у вас дома даже нет телевизора.

— Я имел возможность оценить ваш профессионализм. Я видел повтор вашей пресс-конференции. Вы подкупили аудиторию своей искренностью. Вы убедили в своей невиновности меня, а я был самым скептически настроенным вашим зрителем.

— А полицейских не убедила! Кларк и Джавьер по-прежнему думают, что это я убила Джея. И Пат Младший думает так же.

— Неужели? — Его взгляд остановился на ее груди. Бритт с неловкостью вспомнила о тесной футболке. Затем их взгляды встретились. — Он действительно думает, что вы убили Джея? Он обвинил вас, но… — Бормоча ругательства, Рейли заметался по комнате. — Весь разговор с ним был каким-то странным. Не могу, правда, разобраться, в чем именно проявлялась эта странность…

— Я понимаю вас. Вы назвали его чудаковатым. Может, в этом дело.

— Может быть. — Рейли вдруг взглянул на свои часы, затем быстро сунул ноги в кроссовки. — Пора. Поехали. Быстрее. Обувайтесь. И не забудьте про бейсболку.

— Куда мы едем?

— В полицию.

— Любой может узнать здесь нашу машину, — сказала Бритт. Она съежилась на пассажирском сиденье, надежно спрятав волосы под бейсболку.

Центральный полицейский участок возвышался на высоком берегу Эшли. Тут же находился отдел транспортных средств, а рядом — отель «Мариотт». Рейли свернул на парковку отеля и остановился у стройной шеренги молодых виргинских дубов. Отсюда хорошо просматривалась служебная стоянка полицейского управления.

— Вряд ли копам придет в голову искать нас здесь, — заметил Рейли.

— Но не Пату Уикему.

— А я почти уверен, что он придержал информацию.

— Вы думаете, что после нашего отъезда он не позвонил в полицию?

Рейли отрицательно покачал головой.

— Мы бы сразу об этом узнали. Патрульные машины появились бы через несколько минут. Даже если бы мы их не увидели, то услышали бы звук сирен. На дорогах поставили бы заслоны. Может, даже выслали бы вертолет.

— И журналисты слетелись бы, как мухи на мед.

— Вам лучше знать. Нет, держу пари, Пат Младший не сообщил о нашем визите в полицию.

— Но почему?

— Постараемся это выяснить.

Автомобиль Пата Уикема они узнали сразу, они уже видели его днем и теперь наблюдали за ним с безопасного расстояния. Смена Пата близилась к концу. Он не мог уехать незаметно, и они надеялись, что он не узнает их серый седан. Да и вряд ли Пат Младший будет его выискивать. Меньше всего можно было ожидать, что Бритт Шелли появится рядом с полицейской штаб-квартирой.

— Он испугался, увидев вас, — сказала Бритт.

— Не настолько я страшный.

— Он увидел револьвер и побледнел.

— Да, но он чуть не обмочился не из-за этого.

— Он боялся, что Джей мне все рассказал.

— Или не успел. Но обязательно рассказал бы, если бы прожил еще немного.

— Чем предсмертная исповедь Джея могла грозить Пату Уикему?

— Может, удастся спросить у него. Вон он. Выходит из двери.

Рейли и Бритт наблюдали, как Пат лавирует между рядами автомобилей. Рейли показалось, что парень слишком насторожен, но, возможно, это было преувеличением. Он просто был нервный.

Пат не смотрел в их сторону. Он отпер свою машину, бросил внутрь куртку и забрался на водительское сиденье.

— Пока все хорошо, — сказала Бритт.

Они планировали проследить, куда Пат Младший отправится после смены. Может, прямо домой, и тогда они снова окажутся в тупике. Но Рейли чувствовал, что парень что-то скрывает. Бритт тоже в этом не сомневалась. Нужно проследить за Патом, возможно, это хоть как-то поможет приблизиться им к разгадке.

Бесконечные часы, проводимые с Бритт в маленьких замкнутых пространствах, превращались для Рейли в тяжкое испытание. Он постоянно ощущал ее близость. Стоило ей ночью пошевелиться, как он тут же просыпался, хотя и спал в другой кровати.

За последние пять лет он редко контактировал с женщинами, эти встречи были мимолетными, он никогда не проводил с ними больше часа-двух. Естественно, Рейли не успевал узнать их привычки.

Теперь он был окутан, заворожен женственностью Бритт. Он знакомился с простыми, чисто женскими реакциями, вроде раздражения из-за сломанного ногтя. Он начинал привыкать к тому, как изящно она пьет из банки диетическую колу, как тщательно завязывает шнурки, оставляя идеально ровные концы. Он был очарован и покорен этими и десятками других мелочей. Более того, он ими наслаждался.

Он ловил себя на том, что наблюдает за Бритт, когда она не видит. Он как будто находился в гипнотическом трансе, его мысли становились все более сладострастными. Он ни в коем случае не дотронулся бы до нее, но никак не мог забыть, как она двигалась в его объятиях, как хотела его. Он не мог смотреть на ее губы, не вспоминая, как целовал их, на ее ноги, не вспоминая, как крепко они сжимали его.

Он оправдывал свое поведение той ночью долгим одиночеством и сексуальным возбуждением. Однако он и раньше бывал одинок и возбужден, но просто благодарил женщину и забывал о ней, как только покидал ее постель.

Не на этот раз.

Его решимость не касаться Бритт не ослабевала, но ему все труднее было сдерживаться. Салон седана не так располагал к интимности, как комната мотеля, откуда он бежал в надежде сохранить здравомыслие и самообладание. Но главная цель все же заключалась в другом — попытаться обнаружить источник нервозности Пата Младшего.

Рейли подождал, пока Пат выедет со стоянки, и только тогда последовал за ним. Он держался на приличном расстоянии, пропустив вперед несколько машин. Но не слишком много. Транспортный поток был достаточно плотным. Погода немного изменилась. Влажность явно уменьшилась. Приятный вечер выманил горожан из домов. К счастью, Пат Младший не менял полосу движения и не превышал разрешенную скорость.

— Пока не слишком волнующе, — заметила Бритт через десять минут.

— Да, но он едет не в сторону дома.

Пат Младший сделал большую петлю по городу, затем направился в центр, в исторический район, где улицы были поуже и еще больше забиты машинами, где пешеходы рисковали жизнью, перебегая улицы на красный свет или предпочитая проезжую часть кишащим народом тротуарам.

Пат свернул с Кинг на боковую улочку, проехал в глубь квартала по подъездной дорожке, ведущей к боковой стене ночного клуба. Рейли и Бритт переглянулись, но промолчали. Слова излишни. Этот клуб был хорошо известен в городе.

Рейли проехал мимо, но успел заметить, что полицейский втиснул свою машину между двумя другими. Чуть дальше Рейли увидел свободное место и припарковался, выключив фары. Здесь Пат Младший вряд ли их заметит.

Пат и не заметил. Он направился вдоль боковой стены к входу, но резко остановился на углу в тени здания, вытащил сотовый телефон и быстро набрал номер.

Через несколько секунд после того, как Пат убрал телефон, из дверей клуба вышел молодой человек и через пару шагов завернул за угол. Пат Младший встретил его улыбкой. Они обменялись парой слов, быстро прошли к стоянке и сели в машину — не Пата Младшего, — вывернули на улицу и поехали прочь, не подозревая о слежке.

Бритт и Рейли молчали, осознавая увиденное.

— Мне кажется, я это чувствовал. Подсознательно. С того момента, как узнал, кто он. Поэтому и удивился, когда Джордж сказал, что он женат. И сегодня он не смотрел на вас, — наконец произнес Рейли.

Ощутив ее непонимание, он повернулся к ней.

— Он не смотрел на вас. — Рейли опустил взгляд на ее грудь, затем посмотрел в глаза убедиться, что теперь она поняла. И она поняла. И смущенно опустила голову. — Льюис Джоунз смотрел. Делно смотрел. — Я смотрел во все глаза, мысленно добавил он. — Пат Младший не смотрел. Я должен был понять.

— Он ведет тайную жизнь.

— Жена и дети — прикрытие.

— Должно быть, это мучительно. — Бритт стянула бейсболку, встряхнула головой, освобождая волосы. — Я чувствую себя ужасно. Из-за слежки. Поехали в мотель.

— Мы не можем.

— Можем.

— Нет. Черт побери! — Он потер глаза, чувствуя себя так же ужасно, как Бритт, даже еще хуже, поскольку знал, что им предстоит. — Мы не можем уехать, Бритт. Я только сейчас понял, что вся заваруха началась из-за этого несчастного ублюдка.