"Чудесное превращение" - читать интересную книгу автора (Айронс Моника)

11

Роли были расписаны заранее. Клаудии и Мэри пришлось немало над этим покумекать.

— Господи, мальчики совсем взрослые, — заметила Клаудиа, — но, похоже, они так и не научатся устраивать свои любовные дела без помощи матери.

Мэри сняла номер люкс в «Паласио». Его окна выходили на оживленную площадь с множеством кафе. Стояла весна, пригревало солнце, посетители с радостью пользовались возможностью посидеть на улице за бокалом хорошего вина. На это и сделала ставку Мэри. Хиль-Луис должен был привести в кафе, расположенное напротив окна в номер Мэри, всех обидчиков своего брата. Соблазнить их было просто: достаточно пообещать им выпивку. В задачу Рикардо входило доставить на место действия самого Родриго. Из окна своего номера Мэри видела, как они, беседуя, вероятно, о делах, подошли к тому кафе, где уже затаился Хиль-Луис с приведенной им компанией двадцатилетних забияк, потешавшихся над Родриго.

— Может, зайдем, пропустим по бокалу вина? — предложил Рикардо.

Родриго удивленно посмотрел на него.

— Прямо сейчас?

— Почему бы и нет. Присядем здесь, на улице, гляди, какая погода! Послушаем пение птичек, перекусим. Ты что будешь есть?

Родриго не верил своим ушам. С чего это Рикардо вдруг стал таким заботливым? Вот это загадка!

Итак, участники собрались. Родриго на месте, его тупоголовые обидчики тоже. Настало время Мэри сыграть свою роль. Самую сложную! Стоит допустить самую крохотную ошибку — и пиши пропало!

Но как поступит Родриго? Откликнется ли на ее безмолвную мольбу? Даже если и нет, все равно то, что произойдет, по крайней мере, поможет восстановить его честь в глазах всего города.

Мэри полностью раздвинула занавески. Без этого ее план не сработал бы. Она в последний раз взглянула на себя в зеркало и вышла на улицу. Ее волосы были распущены, розовое платье было одновременно и скромным и сексуальным, но самое главное — в глазах ее горел огонь, который просто не мог оставить Родриго равнодушным.

Она шла по улице не спеша, хотя от страха у нее подгибались колени. В ее походке не было и намека на напряжение. Просто она будто вышла прогуляться.

Ее заметили. Она поняла это по тому, как стихли голоса. Поравнявшись с Родриго, уголком глаза увидела, как напряглось его лицо. Он поставил бокал на столик и нахмурился. Никак не мог понять, что это за день сегодня такой, что творится? Все с ума посходили, что ли?

Мэри приблизилась к нему.

— Ты хочешь что-то… — осторожно начал он.

— Да, — ответила она не слишком громко, но так, чтобы окружающим было слышно. — Хочу.

Она не двигалась. Ей было нужно, чтобы он сам встал и подошел к ней. Дождавшись желаемого, она продолжала молчать. Родриго стоял совсем близко и смотрел ей в глаза.

— Ты собиралась… — снова попытался сказать он.

И снова она не дала ему договорить.

— Я собиралась сделать вот это! — выпалила она и, не давая ему времени опомниться, прижала к себе и принялась целовать его, обняв за шею и погрузив пальцы в волосы.

Выглядело все несколько наигранно, но эти болваны все равно ничего не поймут, а Родриго догадается в чем дело. Тем более поцелуй-то был всамделишный.

Он не ответил ей сразу же, но и это не страшно. Пусть все видят, что она жить без него не может. А остальное приложится: она заведет его так, как только может это сделать женщина. И как любой мужчина, он не устоит.

Оправдались ее самые смелые ожидания: по тому, как ласкали ее его губы, она поняла, что ему ее недоставало не меньше, чем ей его. В такой ситуации возможно все. А именно — вторая часть плана.

Мэри осторожно высвободилась из его объятий.

— Тебе больше ничего не нужно? — спросил Родриго, начиная, по-видимому, понимать, что она задумала. Но он все еще не смел надеяться на лучшее.

— Наоборот. — Ее сердце колотилось с бешеной силой, по останавливаться уже поздно — и, по правде говоря, не хочется. — Я хочу, чтобы мы пошли в церковь… и поженились. Ты слышал? — Она повысила голос. — Я хочу стать твоей женой.

Он слегка покраснел.

— Уверена, что не пожалеешь? — спросил он.

— Да, — так же громко отвечала она. — Уверена на все сто. — Она взяла его за руку. — Пойдем, и ты убедишься, насколько я права.

Она неспешно повела его в свой номер. Держала нежно его за руку, как держатся пара влюбленных, но так, чтобы он не вырвался. По крайней мере, на людях он ее не оттолкнул, это уже хорошо. Впрочем, он еще не знает ее плана до конца.

Они вошли, Мэри подвела Родриго к широкому окну. Внизу уже собралась толпа, разразившаяся аплодисментами, увидев, как они обнимаются.

— Не хочу я с тобой целоваться на людях, — заявил Родриго.

— Делать нечего, придется. Нужно, чтобы они знали: я принадлежу тебе. Ты можешь делать со мной, что хочешь.

— Думаешь, мне не плевать на их мнение? Мне важна только ты!

Она поцеловала его в нос.

— Знаю. Но мы должны доказать им всем. — Они поцеловались. — А теперь можешь задернуть занавески.

— Ты все спланировала!

— Еще бы, а ты как думал?!

Снизу раздались восторженные аплодисменты, они становились все громче и громче, но Родриго и Мэри их уже не слышали. Она расстегивала пуговицы на его рубашке.

— Мария, ты уверена, что так надо?

— Молчи, — промурлыкала она, нежно закрывая пальцами ему рот. — Забыл, мы кое-что начали, а закончить так и не успели?

Ну что на такое скажешь? Он смотрел на нее глазами, полными любви, затем стянул рубашку и бросил ее в сторону.

— Можешь приступать.

Она рассмеялась и принялась ласкать его грудь, чувствуя, как заколотилось его сердце.

— Мария… Мэри…

— Теперь мне нравится, как звучит «Мария»… — Мэри — расчетливая англичанка, которая знает, чего хочет и ищет, как получить желаемое по сходной цене. Мария готова отдать себя всю без остатка.

С сегодняшнего дня она станет Марией и никогда больше не будет думать, что есть что-то важнее любви. Ради любви она стерпит все, и пусть весь мир катится в тартарары!

В комнате сейчас темно, их только двое, и в эти минуты все остальные просто перестают существовать. Она чувствует, как поддаются застежки ее платья, вот оно слетело с нее, и в его глазах непередаваемое удивление.

— Ах ты!..

Она смеется. Под платьем на ней ничего нет.

— А ты как думал? Я пойду на что угодно, лишь бы ты был со мной. Ты чего-то ждешь?

— Нет… — прорычал он, взял ее на руки и понес на кровать.

Она принялась ласкать его и еще больше удивилась самой себе: как она вообще могла сомневаться в силе его любви? В его преданности? В его благородстве?

Как могла отказать ему в том, что доставило бы им такое наслаждение? И доставит прямо сейчас, но сначала…

— Ты так и не ответил, — сказала она.

— Да? А ты что-то спросила?

— Ну вот, уже забыл! Согласен ли ты взять меня в жены?

Он поцеловал ее грудь и спустился ниже.

— Мария… — прошептал он, лаская пальцами ее волосы. — Мария… Я хотел этого с самого начала.

— Великолепное платье! И что ты волновалась?! — сказала Мартина.

— Не знаю, — отвечала Мэри, разглядывая себя в зеркале. — Мне как-то не по себе. На мне то же платье, что и в прошлый раз. Вдруг это плохая примета?

— Начинается! — воскликнула Марсия. — Не хватает еще придавать значение всяким предрассудкам. Помни: это платье ты заказала для своей свадьбы с Родриго. По независящим ни от кого обстоятельствам свадьбу пришлось перенести, но при чем здесь платье? Пусть все будет, как раньше!

— Нет уж, не хочу, чтобы все повторилось! — сказала Мэри.

Они трое рассмеялись. Раздался стук в дверь.

— Можно? — пробасил Фернандо Вальдес.

— Да, папа, заходи!

— Машины уже ждут, — сообщил он, просунув нос в дверь.

— Ну, нам пора! — одновременно сказали Марсия и Мартина.

Как подружки невесты, они должны были ехать в первой машине. Они поцеловали Мэри на прощание и вышли.

Папаша Вальдес встал перед дочерью. Впрочем, на этот раз он не слишком выпячивал грудь.

— Все хорошо? — мягко спросил он. — Теперь ты ни в чем не сомневаешься?

— Теперь уже ни в чем. Я уверена, что поступаю правильно! Никогда не была так уверена.

— Тогда поедем?

— Поехали! Господи, опять ты забыл бутоньерку! Ты их ешь, что ли?

Фернандо смущенно оглядел пустую петлицу пиджака.

— Лусия сама вставила мне цветок. Опять я его потерял! Это все она виновата, не могла как следует закрепить!

— Господи, папа, перестань ворчать. Просто ты никогда не носил цветка в петлице. Сейчас я сделаю новый.

Вставить цветок в петлицу оказалось непросто. Хотя Мэри и заверяла отца, что полностью уверена в том, что на этот раз выйдет замуж, она продолжала волноваться и пальцы не желали ее слушаться.

— Все, готово! Теперь можно идти. — Она взглянула на часы. — Давай поторопимся, а то нас уже заждались.

— Не волнуйся! — Осторожно, чтобы не помять платья, отец похлопал Мэри по плечу. — Невеста должна заставить жениха немного подождать. Пусть поволнуется.

Они подошли к ожидавшей их машине.

— На этот раз, думаю, лучше нарушить эту вековую традицию, — заметила она.

Отец понял.

— Давай, парень, догони-ка ту первую машину! — приказал он шоферу.

— Сию минуту, — отвечал тот, совсем молоденький парень, который был до смерти горд тем, что ему выпала честь везти невесту самого Родриго Алькасара.

Отец сам распахнул перед Мэри дверцу и, довольный тем, что все складывается так удачно, сел в машину. Но он недолго радовался. Шофер попытался завести мотор. Один раз. Не получается. Второй. Тот же результат. Третий. Бесполезно.

— Ну что там у тебя? — нетерпеливо спросил Фернандо Вальдес.

— Похоже, с зажиганием что-то не так. Мотор не заводится.

— Нашел время сказать! Где ты раньше-то был?!

— Папа, перестань, — вмешалась Мэри, — парень ни в чем не виноват. Вы уверены, что у вас получится завести машину? Может, нам пересесть в другую?

— Не говори чепухи, ты хочешь ехать в развалюхе?!

— А другой машины все равно нет, — радостно сообщил шофер. — Все лимузины на свадьбе, а спортивный автомобиль сеньора Родриго стоит на вашей вилле в пригороде.

Вот те на! Хорошенькая история. Мэри бросила взгляд на часы. Что же делать? Она не может опоздать, Родриго с ума сойдет, думая, что она его снова бросила! Может, позвонить в собор, сказать, что они задерживаются?

— Папа, срочно беги в дом, найди телефонную книгу и позвони в церковь. Объясни положение, а я попытаюсь найти транспорт!

— Что? — не понял Фернандо.

— Давай, некогда объяснять, бегом!

— Как ты говоришь с отцом?! Господи, вот и расти дочь на свою голову!..

Пока отец, тяжело ступая, направился в дом, Мэри бросилась в гараж. Шофер был прав. Ни одной машины.

— Вы что-то потеряли, сеньорита? — спросил ее рабочий в засаленном комбинезоне.

— Машина… мы никак не можем ее завести!

Он заметил ее отчаяние и всплеснул руками.

— Ну вот, что я говорил: там карбюратор не в порядке. Почему меня никто не слушает!

— Что же делать? Я снова не попаду на свадьбу.

— Карбюратор так быстро не починишь. Но…

— Да? Говорите же!

— Не знаю, вряд ли вам придется по душе моя мысль… Но, похоже, другого выхода нет.

Не ловить же вам попутные машины! У нас на конюшне есть отличный вороной жеребец, я прикажу его оседлать, и вы… Господи, я же забыл: вы не умеете ездить верхом!

— Почему это не умею?! — возмутилась Мэри. — Я же женщина, а не тюфяк с соломой. Отец был в свое время отличным наездником и меня научил, благо в Англии для этого все возможности. Вы отлично придумали, это выход!

— Ну не знаю, — задумчиво покачал головой рабочий.

Он, видно, уж и сам был не рад, что подал ей эту безумную идею.

— Перестань без конца смотреть на часы, — сказал Рикардо и ободряюще похлопал брата по плечу. — Что подумают гости?

Родриго кивнул в знак согласия, но беспокойство его не утихало. Где же Мэри? Что произошло с ней на этот раз? Почему подружки уже здесь, а ее и след простыл?

— Она должна была ехать вслед за нами, — сказала Мартина. — Когда мы уезжали, пришел ее отец. Он собирался сопровождать ее.

Нет, она не могла его бросить во второй раз! Родриго убедился в силе ее любви, у него больше нет сомнений в том, что он ей нужен, что она не может жить без него.

За окнами собора раздались крики, сменившиеся аплодисментами.

— Глядите! — крикнул Хиль-Луис и кинулся к окну. — Ну и Мария!

Рикардо бросил взгляд в окно, и его брови поползли вверх.

— Я всегда знал, Родриго, что твоя свадьба без сенсаций не обойдется.

— Что, что там творится?

— Сам посмотри.

На соборную площадь верхом на вороном жеребце въехала Мэри в своем белом с розовым отливом платье. Никогда Родриго не видел зрелища великолепнее. За ней на гнедом коне скакал папаша Вальдес. Он гордо восседал в седле, хотя про себя клял на чем свет стоит всех шоферов, механиков и конюхов.

Мэри спешилась и, не теряя достоинства, подошла к отцу. Он гордо выпрямил голову и под шквал аплодисментов взял дочь под руку и повел под венец.

— Ты великолепна, — тихо проговорил Родриго, когда отец с дочерью поравнялись с ним.

— Знаю. Прости, наша машина сломалась, я уж и не знала, что делать. От меня не слишком несет лошадиным потом?

— Это самый прекрасный запах на свете! — улыбнулся он.

— Негодяй, перестань сейчас же! Не представляешь, что я пережила.

— Тихо, тихо! — попытался вразумить их Фернандо Вальдес. — Вот-вот служба начнется.

— В любом случае, — прошептала Мэри на ухо Родриго, — ты знаешь: мне не жить без тебя.

— А я не смог бы жить без тебя… Не представляю, как я жил до того, как мы познакомились.

И они вместе встали на колени перед священником. Церемония венчания началась.