"Проклятие Янтарной комнаты" - читать интересную книгу автора (Берри Стив)ГЛАВА XXVIIКельхайм, Германия Суббота, 17 мая, 9.15 Рейчел взглянула на сидящего рядом Кристиана Кнолля. Они мчались на юг по шоссе Е533 и уже находились в тридцати минутах езды от Мюнхена. Через тонированные окна «вольво» просматривалась местность — призрачно вырисовывающиеся сквозь завесу тумана вершины, шапки снега на склонах высот, внизу одетых зелеными елями и лиственницами. — Здесь так красиво, — сказала она. — Весна — лучшее время, чтобы приехать в Альпы. Вы первый раз в Германии? Она кивнула. — Вам очень понравятся эти места. — Вы много путешествуете? — поинтересовалась Рейчел. — Все время. — А где вы живете? — У меня квартира в Вене, но я редко там бываю. Моя работа гоняет меня по всему миру. Рейчел разглядывала своего загадочного шофера. Его плечи широки и мускулисты, шея крепкая, руки длинные и сильные. Он опять был одет в повседневную одежду. Клетчатая суконная рубашка, джинсы, ботинки и легкий запах сладкого одеколона. Кристиан был первым европейским мужчиной, с которым она по-настоящему общалась за последнее время. Может быть, очарование было именно в этом. Он безусловно возбудил ее интерес. — В отчете КГБ сказано, что у вас двое детей. А муж есть? — спросил Кнолль. — Раньше был. Мы в разводе. — Это довольно широко распространено в Америке. — Я рассматриваю сто или даже больше таких дел за неделю у себя в суде. Кнолль покачал головой: — Просто позор. — Люди как будто не могут жить вместе. — Ваш бывший муж адвокат? — Один из лучших. — Какая-то «вольво» просвистела мимо по левому ряду. — Удивительно. Эта машина, наверное, едет сто миль в час. — Почти сто двадцать, — сказал Кнолль. — Мы сами едем почти сто. — Это так не похоже на Атланту. — Он хороший отец? — продолжал допытываться Кнолль. — Мой бывший муж? О да. Очень хороший. — Отец из него получился лучше, чем муж? Странные вопросы. Но она не возражала против того, чтобы ответить; анонимность незнакомца сглаживала вторжение в ее личную жизнь. — Я бы не сказала. Пол хороший человек. Любая женщина хотела бы быть с ним. — Почему же не вы? — Я не сказала, что не хотела. Я просто сказала, что мы не можем жить вместе. Кнолль, кажется, почувствовал ее колебания. — Я не хотел совать нос в чужие дела. Просто меня интересуют другие люди. У меня самого нет постоянного дома и корней, и мне нравится выспрашивать других. Просто любопытство. Ничего более. — Ничего страшного. Я не обижаюсь. — Несколько мгновений она сидела молча, затем сказала: — Мне надо бы позвонить и сообщить Полу, где я остановилась. Он присматривает за детьми. — Вы можете связаться с ним сегодня вечером. — Он вообще недоволен тем, что я поехала. Он и мой отец говорили, что мне надо держаться подальше от всего этого. — Вы обсуждали поиски Янтарной комнаты с вашим отцом перед его смертью? — Вовсе нет. Он оставил мне письмо вместе с завещанием. — Тогда зачем вы здесь? — Просто я должна это сделать. — Я понимаю. Янтарная комната — достойная награда для многих. Люди ищут ее с войны. — Мне так и говорили. Что делает ее такой особенной? — Трудно сказать. Искусство по-разному воздействует на людей. Но что интересно, Янтарная комната одинаково поражает всех. Я читал отчеты девятнадцатого и начала двадцатого века. Все соглашаются, что она великолепна. Представьте себе: целая комната, покрытая янтарем. — Звучит удивительно. — Янтарь очень ценится. Вы много знаете о нем? — спросил Кнолль. — Почти ничего. — Это просто ископаемая древесная смола, в возрасте от сорока до пятидесяти миллионов лет. Сок растений, отвердевший за тысячелетия и превратившийся в драгоценный камень. Греки называли его электрон — солнечное вещество — за его цвет и еще потому, что, если его потереть, он производит электрическую энергию. Шопен перебирал янтарные четки, прежде чем сесть за пианино. Он теплый на ощупь и забирает испарину. — Я этого не знала. — Римляне верили, что если вы Лев по знаку зодиака, то ношение янтаря принесет вам удачу. А если вы Телец — то неприятности. — Может, мне стоит приобрести немного янтаря. Я Лев. Он улыбнулся: — Если вы верите в такие вещи. Средневековые доктора предписывали янтарные ингаляции для лечения воспаления горла. Его пары во время кипения очень душисты и предположительно обладают лечебным эффектом. Русские называют его морским фимиамом. Они также… Извините, я, наверное, докучаю вам. — Вовсе нет. Это интересно. — Пары могут ускорить созревание плодов. Есть арабская легенда об одном шахе, который приказал своему садовнику принести ему свежих груш. Проблема была в том, что был не сезон и фрукты не могли созреть еще в течение месяца. Шах пригрозил обезглавить садовника, если он не достанет спелых груш. Поэтому садовник сорвал несколько незрелых груш и провел ночь, молясь Аллаху и куря янтарный фимиам. На следующий день в ответ на его молитвы груши были розовыми, сладкими и вполне пригодными для еды. — Кнолль пожал плечами. — Правда это или нет, никто не знает. Но янтарные испарения действительно содержат этилен, который стимулирует раннее созревание. Он также может смягчать кожу. Египтяне использовали эти испарения в процессе мумификации. — Я знаю только ювелирные украшения из янтаря, и еще я видела картинки с насекомыми и листьями внутри. — Фрэнсис Бэкон назвал их королевскими могилами. Ученые рассматривают янтарь как капсулу времени. Художники думают о нем как о краске. У него более двухсот пятидесяти оттенков. Голубой и зеленый — самые редкие. Красный, желтый, коричневый, черный и золотой — наиболее часто встречающиеся. В Средние века возникали целые гильдии, которые контролировали распространение янтаря. Янтарная комната была изготовлена в восемнадцатом веке, высшее творение человеческих рук. — Вы так хорошо знакомы с этим предметом. — Это моя работа. Машина замедлила ход. — Наш поворот, — сказал Кнолль, когда они съехали с шоссе по короткому склону, и затормозил внизу. — Отсюда поедем на запад. Мы уже недалеко от Кельхайма. — Он крутанул руль направо и быстро переключил передачи, набирая скорость. — На кого вы работаете? — Не могу сказать. Мой наниматель — частное лицо. — Но очевидно, богатый. — Почему вы так решили? — Посылает вас в разные уголки земного шара в поисках предметов искусства. Это хобби не для бедного мужчины. — Разве я сказал, что мой наниматель — мужчина? Рейчел усмехнулась: — Нет, не сказали. — Хорошая попытка, ваша честь. Зеленые поля с редко стоящими высокими елями простирались вдоль шоссе. Она открыла окно и стала вдыхать прозрачный воздух. — Мы поднимаемся, не так ли? — Альпы начинаются здесь и простираются на юг до Италии. Прежде чем мы доберемся до Кельхайма, станет прохладнее. Раньше она удивлялась, почему он надел рубашку с длинными рукавами и джинсы. Сама она была одета в шорты цвета хаки и блузку на пуговицах с короткими рукавами. Вдруг Рейчел осознала, что впервые после развода едет куда-либо не с Полом, а с другим мужчиной. Раньше она всегда ездила с детьми, с отцом или подругой. — Я действительно имел в виду то, что сказал вчера. Мне жаль вашего отца, — проговорил Кнолль. — Он был очень стар. — Это ужасное обстоятельство в отношениях с родителями. Однажды мы их теряем. Его слова прозвучали искренне. Слова, которых она ожидала, безусловно сказанные из вежливости. Но она оценила его внимание. И находила его все более интригующим. |
||
|