"Серебряный зов" - читать интересную книгу автора (Маккирнан Деннис Л.)

Глава 11 ПЕРЕХОД К АРГОНУ

— Должен вам признаться, мистер Перри, — сказал Коттон, ведя Лохматого под уздцы, — я очень надеюсь, что лорду Киану будет сопутствовать охотничья удача. Я так голоден, что готов грызть кору.

Анвал кивнул в знак согласия, потому что у всех уже начало сводить животы, ведь они не ели больше суток.

Товарищи встали до рассвета и уже тогда не могли пожаловаться на отсутствие аппетита. Лорд Киан сказал:

— Я возьму Каштана и отправлюсь вперед, чтобы настрелять дичи. Вы идите следом, навьючив всю поклажу на Лохматого. Однако оружие лучше оставьте при себе, в этих местах оно может потребоваться в любую минуту. А я постараюсь раздобыть нам обед.

Предлагая этот план, человек исходил из того, что ваэрлинги никогда не ездили верхом на настоящей лошади, а гномы по каким–то неизвестным причинам вообще отказываются садиться в седло. На сооружение новой повозки ушло бы слишком много времени, так что они ничего не выиграют по сравнению с тем, если проделают остаток пути пешком. Теперь на встречу с Дьюреком они успеют только в том случае, если больше не будет никаких непредвиденных задержек. Лорд Киан подумал вначале, что может поскакать вперед и предупредить, что остальные подойдут позже, но от этого плана пришлось отказаться: такой переход без провизии для гномов и ваэрлингов дело решительно невозможное.

Поэтому все сошлись на том, что лорд Киан отправится на охоту, а остальные последуют за ним, стараясь двигаться как можно быстрее. Ведь до условленного срока оставалось всего два дня, а им предстояло пройти еще шестьдесят миль.

Поднявшись утром, варорцы обнаружили, что все мышцы страшно ноют. Крутой подъем и утомительный спуск измотали всех до предела. Но постепенно они разошлись, и боль стала не такой острой.

Теперь, маршируя по Ландоверской дороге на голодный желудок, Коттон и Анвал принялись поддразнивать друг друга описаниями различных яств: жареный поросенок с румяной корочкой, лесные куропатки под соусом, форель, запеченная с грибами… Коттон с Анвалом уже пришли к заключению, что съели бы по целой корове, но тут Борин приложил палец к губам, и все четверо стали всматриваться вперед.

За поворотом дороги над верхушками деревьев поднимался белый дымок. Борин сказал:

— Это не могут быть орки. Солнце высоко, к тому же мы еще не приблизились к Скваму.

Скорей всего это какой–нибудь путешественник, купец или охотник, хотя для завтрака уже поздновато, а для обеда вроде рано. Наверное это лагерный костер. В любом случае держите язык за зубами и не разболтайте никому о цели нашего похода. Одно неосторожное слово может разрушить все планы.

Вскоре они дошли до небольшого костерка, над которым на обструганных ветках жарились четыре кролика. Товарищи остановились и стали завороженно смотреть на мясо. Лорд Киан неожиданно вышел из–за деревьев.

— Что ж, друзья! — сказал он. — Не откажетесь ли разделить со мной эту скромную трапезу? — Дважды повторять приглашение ему не пришлось.

После еды Коттон привел обеих лошадок с луга, на котором они паслись, и друзья двинулись дальше. Они прошли еще около восьми миль к востоку, когда наконец увидели каменный дом, в котором располагался пост баэронов.

В дни далекой древности баэроны, богатыри из самых сильных и крепких людей, охраняли Крестанский перевал от рюкков, хлоков и прочей нечисти, чтобы путешественники и купцы могли беспрепятственно двигаться по Ландоверской дороге. Но после поражения Модру ночной народ покинул эти места. И теперь баэроны расчищали перевал от камней и снега, помогали путникам перейти через реку в период разлива и переправить груз.

Каждый год в апреле сюда из Дарда Эриниана прибывала очередная семья баэронов, чтобы нести службу у Крестанского перевала. А осенью, когда перевал заносило снегом, они возвращались обратно в Гринхолл. В этом году здесь был Бару, который жил в каменном домике с тремя взрослыми сыновьями.

Четверо баэронов обрадовались, вновь увидев лорда Киана и гномов. Бару распрощался с ними, пожелав счастливого пути, ровно месяц, неделю и один день назад, когда они направлялись в Боскиделл по поручению короля. Однако стражники были удивлены встрече с Перри и Коттоном, потому что до этого им не приходилось сталкиваться с маленьким народцем и они считали валданов существами из легенд, сложенных в пору войны Заклятия или даже в еще более древнюю эпоху Великого переселения, когда маленький народец пришел от берегов реки Аргон в поисках новой родины.

Было решено ненадолго остановиться. Путников пригласили в дом и напоили крепким горячим чаем, попотчевав также прекрасным черным хлебом со свежим сливочным маслом.

Пока они перекусывали, лорд Киан рассказал Бару о каменном оползне, перекрывшем дорогу. Бару кивнул, подлил всем чаю и переглянулся со своими сыновьями. Теперь баэронам предстояла нелегкая работа по расчистке завала.

Несмотря на то что Перри, как и все остальные, сосредоточился на бутербродах с чаем, от его внимания не ускользнуло, что баэроны обращаются к лорду Киану с подчеркнутым уважением, как будто они были его вассалами. «Любопытно»,— подумал Перри.

Им было известно о готовящейся войне с рюкками, они с возмущением говорили о ночных вылазках отродья. Однако Бару не смог сообщить никаких свежих новостей с юга, потому что все сведения он обычно получал от купцов и путешественников, которых в эту пору уже почти не было.

— Если вы встретите Урсора, сэр, — обратился Бару к лорду Киану, — то передайте ему, что у нас все спокойно, и пожелайте удачи в борьбе с орками.

Перри сделал вывод, что один из баэронов, видимо, тоже отправляется в Дриммендив сражаться с ночным народом. Но больше они ничего сказать не успели, потому что настала пора прощаться.

— Господин, — обратился Бару к лорду Киану, — вы же вместе с повозкой лишились всех своих припасов. И хотя у нас тут особых разносолов нет, вам стоит запастись провизией на дорогу.

Лорд Киан поблагодарил, но, зная, что Бару и сыновьям самим вскоре предстоит возвращаться в Дарда Эриниан, продемонстрировал свой лук и сказал:

— Охота — мое любимое развлечение, так что, надеюсь, в мясе у нас недостатка не будет, однако от сухарей мы бы не отказались…

— И от чая тоже, — вставил Перри, дожевывая бутерброд.

Гро, старший сын Бару, быстро собрал им еду в дорогу и отдал узелок Коттону. А Ралф почтительно обратился к Анвалу:

— Господин гном, посоветуйте Дьюреку поспешить с переходом через горы, зима вот–вот наступит, внизу уже сейчас чувствуются заморозки, а значит, скоро все дороги наверху будут завалены снегом.

Анвал кивнул, все вышли из дома и, попрощавшись, направились каждый в свою сторону, друзья — на восток на встречу с Дьюреком, а Бару с сыновьями — расчищать перевал.

Пока они шли, мысли Перри кружились вокруг этих людей. Он был удивлен тем, какое исключительное почтение выказывают они лорду Киану. Однако прежде чем он успел расспросить обо всем человека, Киан уже вскочил на Каштана и отправился со своим луком вперед.

Путники шли весь остаток дня, стараясь пройти как можно больше. И когда стемнело, приблизительно через час после заката, они добрались до места, где лорд Киан развел костер. Охота была удачной, и на огне уже подрумянивались пара куропаток и три кролика.

Коттон отвел Каштана и Лохматого на луг с густой сочной травой, лошади тоже проголодались, ведь все зерно улетело в пропасть вместе с повозкой, и трава теперь была их единственной пищей. Затем баккан со спокойным сердцем вернулся к костру, предвкушая замечательный ужин.

За этот день путники прошли тридцать одну милю. Они спустились с подножия гор, и теперь перед ними расстилалась открытая равнина. До реки Аргон оставалось еще двадцать девять миль. Варорцы не были привычны к таким длинным переходам, но, несмотря на усталость, накинулись на еду, словно голодные звери, а поев, мгновенно уснули. Ночью Киан, Борин и Анвал не стали будить их, хотя Перри и Коттон утром были очень раздосадованы этим обстоятельством.

На следующий день товарищи добрались наконец до Аргонской долины. Это была ровная покрытая высокой травой местность, где лишь изредка можно было увидеть какой–нибудь одинокий холм. Иногда с обочины взлетали птицы, которых вспугнуло приближение путников, или дорогу перебегала лиса, но большую часть времени они шли в тишине среди зеленых равнин, и только изредка ветерок с гор колыхал высокие травы. Вновь лорд Киан отправился вперед, чтобы настрелять дичи к хлебу и чаю, которыми их снабдил Бару. Через некоторое время Перри заметил на горизонте верхушки деревьев, росших по берегу Аргона, и понял, что их долгое путешествие наконец подходит к концу.

Осень окрасила листву в яркие праздничные тона: красный, золотой, багровый. Зелеными оставались лишь ветви сосен и елей. К вечеру они уже подошли к переправе через Аргон. Друзья стояли и смотрели на реку, неторопливо катившую свои воды. У Коттона даже дыхание перехватило от этого величественного зрелища.

Дьюрек со своим войском еще не появился. Они разбили лагерь и развели костер. Лес, росший в речной долине, наделено защищал их от холодного осеннего ветра. Было слышно лишь, как он шумит верхушками деревьев. Товарищи проделали весь путь из Боскиделла до Аргонской переправы за двадцать один день, немного задержавшись только из–за разлива Тамбла. Завтра, первого ноября, должен был появиться Дьюрек.

Этой ночью варорцы спали глубоким сном, но дежурили, как и всегда. Еще вечером они выговорили человеку и гномам за то, что вчера их лишили законного права охранять сон товарищей. Лорд Киан не мог сдержать улыбку, глядя на Коттона, который ораторствовал, стоя руки в боки. Ночь прошла без всяких приключений, и на рассвете Коттон как всегда разбудил остальных.

С первыми лучами солнца лорд Киан отправился к камышам и вскоре вернулся с тремя крупными лососями, которых он изловил с помощью запасной тетивы.

После завтрака человек и варорцы возобновили свои уроки. Бакканы не упражнялись с тех пор, как перешли через Тамбл, и это скорее всего была их последняя возможность.

— Когда подойдет Дьюрек, мы двинемся к Дриммендиву, — сказал Киан. — И боюсь, у нас не останется времени для тренировок, так что в следующий раз вы возьметесь за оружие, когда будете сражаться с врагом.

От этих слов по телу Перри и Коттона пробежала дрожь и щеки запылали. Вот оно. Это действительно случилось. Нам придется сражаться с ночным народом!

Весь этот день бакканы упражнялись со своими настоящими мечами, им необходимо было привыкнуть к весу и длине оружия. Киан не стал вырезать новых деревянных мечей взамен старых, которые улетели в пропасть вместе с повозкой. Они потренировались делать различные выпады, но человек на этот раз не разрешил им сражаться друг с другом, боясь, что они могут нечаянно пораниться. Он объяснил, что их враги редко используют мечи, предпочитая более тяжелое оружие, такое как палицы и молоты, однако быстрота и ловкость позволяют варорцам труда справиться с любым противником.

К концу дня бакканы уже привыкли к своим мечам, как говорится, «прочувствовали» оружие, оно оказалось гораздо легче деревянного, и с ним было проще управляться.

Все были удивлены тем, каким острым оказался меч Перри. Украшенный рунами эльфийский клинок без особых усилий разрубал пополам дубинки, вырезанные лордом Кианом.

Стало смеркаться, Дьюрек все не появлялся, и товарищи начали готовиться ко сну. Когда пришло время, Борин разбудил Перри и предупредил его:

— Смотри в оба своими зоркими глазами утруни, ваэран. Лошади что–то нервничают, но я так и не понял, в чем дело. Может, волки бродят поблизости. Поэтому будь наготове. — Сказав это, Борин завернулся в плащ, укрылся одеялом и вскоре уснул глубоким сном.

Перри стоял на берегу, смотря на посеребренную лунным светом реку. Ветра не было, и в тишине раздавался лишь едва слышный плеск воды. По усыпанному звездами небу неторопливо плыла луна, озаряя своим светом миниатюрную фигурку закутанного в эльфийский плащ и перепоясанного мечом варорца. Несмотря на то что ему еще не довелось испытать свои силы в бою, Перри чувствовал себя опытным, видавшим виды воином. Хотя предостерегающие слова Анвала заставили его больше думать об опасностях, чем о славе.

Время дежурства подходило к концу, и было пора будить Анвала, как вдруг до Перри донеслись какие–то звуки. Он скорее ощущал, чем слышал: где–то поблизости что–то медленно и размеренно двигалось. Где? Он вслушивался и всматривался в даль, до боли напрягая зрение. Там! На другом берегу! Что–то огромное и темное выступало из леса. Перри, стараясь не шуметь, разбудил Анвала и, приложив палец к губам, прошептал:

— Ш–ш–ш! Проснись! Что–то приближается! Гном и варорец прислушались, издалека доносилось тихое позвякивание металла.

— Это бряцание оружия! — выдохнул Анвал. — Мы еще далеко от Дриммендива, но от орков можно всего ожидать. Надо будить остальных.

Анвал поднял Борина и Киана, а Перри растолкал Коттона. Все пятеро, прихватив оружие, укрылись в тени деревьев. Сердце Перри колотилось так громко, что он удивлялся, как остальные этого не слышат. Кони взволнованно били копытами и ржали. Коттон попытался успокоить животных, но лорд Киан, положив руку на плечо баккана, прошептал, что костер уже все равно выдал их присутствие. Товарищи притаились в темноте и стали вглядываться в даль, стараясь обнаружить источник шума. В лунном свете они увидели силуэты, двигающиеся по дороге к реке. И тут громкий голос дважды выкрикнул:

— Чакка дюк! Чакка дюк! Услышав этот возглас, Анвал с Борином закричали от радости и бросились к берегу. Ведь это была команда на языке чакка: «Гномы, привал!» Дьюрек со своим войском наконец пришел.