Ю. Лурье От Рио до Мексики… «автостопом»! 1992-94 г.г. (записки «блуждающего тренера»)

1. Город — мечта

Чёрное, усыпанное звёздной пыльцой небо, освещённые яркой луной нагромождения облачных скал под крылом самолёта… В салоне тихо, темно. Пассажиры мирно спят, лишь какая-то пара на противоположной стороне приглушёнными голосами ведёт нескончаемую беседу. Рядом еле слышно посапывает во сне мой сын. Смотрю в окно, безуспешно пытаясь в чёрных безоблачных провалах рассмотреть волны Атлантики. Спать не хочется — думал ли я когда — нибудь, что окажусь так близко к своей мечте? А между тем всего несколько часов отделяют меня от Южной Америки и города с волнующим именем Рио-де-Жанейро. Города-мечты незабвенного Остапа Бендера и моей — тоже. Таинственной музыкой всплывают в памяти португальские и испанские названия рек, городов, территорий, почерпнутые из приключенческой, исторической и научно-популярной литературы: Риу-Негру, Рио-Гранде, Мату-Гросу, Амазония, Ориноко… Просыпаюсь от Стасиного толчка. В салоне светло, на телевизионном экране сменяют друг друга рекламные ролики, но пассажиры приникли к окнам. Зрелище и впрямь впечатляющее. Земля ещё покрыта чернильной мглой, но на Востоке прямо на глазах разрастается неправдоподобно яркая полоса зари. Скоро пожар охватывает ватные облачные сугробы под нами, они мгновенно сгорают бездымным пламенем и далеко внизу темно-зелёным ковром открываются бескрайние леса Бразилии. Судя по всему, мы пересекли океан севернее Рио-де-Жанейро, теперь самолёт летит прямо на юг, и встающее на востоке солнце лупит ослепительными своими лучами прямо в окна левого борта. Постепенно снижаемся и впереди уже виден громадный город. Рио-де-Жанейро — «Январская Река» — так почему-то назвал это место португальский мореход Гаспар де Лемос, побывавший здесь в январе 1502 года. Название странное, если учесть, что в здешних местах нет ни одной реки… Именно здесь возник один из самых больших городов мира, унаследовавший это имя. Рио-де-Жанейро, бывший до 1960 года столицей Бразилии, насчитывает в настоящее время 13 миллионов человек, жарящихся, парящихся и изнывающих от беспощадного солнца все 12 месяцев в году. Лично я, если бы от меня это зависело, перенёс город тысячи на две километров к югу. А поскольку меня об этом никто не спрашивает и мнением моим не интересуются — пусть себе мучаются в этом пекле, где столбик термометра в прохладные дни редко падает за отметку +35 °C. Впрочем, судя по цвету кожи, население Рио, в большинстве своём, прошло предварительную акклиматизацию в экваториальных широтах Африки…

Неожиданно в динамиках звучит музыка: «…Америка, Америка!» — слова американского гимна подхватывает большинство пассажиров, встав с кресел и приложив правую ладонь к левой стороне груди. Наблюдаю, как пытается встать с соседнего кресла добродушного вида лысоватый толстяк. Он только что проснулся и забыл отстегнуть ремень, который пресекает все его попытки принять вертикальное положение, раз за разом швыряя в уютную глубину насиженного места. Показываю соседу на ремень, он отстёгивает, смущённо улыбаясь и подхватывает «Америка, Америка!..» По-видимому, большинство пассажиров — граждане США, хотя самолёт принадлежит уругвайской компании «Плума» и летит из Мадрида. Делаем широкий круг почёта, благодаря чему взгляд охватывает живописную панораму города, и заходим на посадку.

Наши материальные возможности крайне ограничены, поэтому уже через несколько дней нам пришлось покинуть двухзвёздочный отель «Регина», гостеприимно принявший нас в свои кондиционированные объятия, что называется, прямо с трапа самолёта. Благо, у в том районе полно гостиниц, не столь комфортных, как «Регина», но имеющих одно немаловажное для нас преимущество — дешевизну. Правда, не раз с запоздалым раскаянием вспоминали мы утренний «шведский стол» в этом отеле, которым, как нам кажется, мы не воспользовались в полной мере… Тем более, что его стоимость входила в оплату номера. После нашего переселения в «Лисбоа», в городе начался переполох, вызванный приездом делегации знатных наших земляков, во главе с экс-Президентом и экс-Президентшей экс-СССР: К сожалению, Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна остановились не в «Лисбоа», а в находящейся всего в полутора кварталах пятизвёздочной «Глории». Но обиды не держим — вся делегация просто не вместилась бы в маленькую гостиницу… Повидаться же с соотечественниками в их апартаментах тоже представлялось проблематичным ввиду большого числа почитателей государственного таланта М. С. Горбачёва, одетых в военную и полицейскую форму. Подсчитав нашу наличность, мы поняли, что попасть на обед или лекцию (главные мероприятия, проводимые гостями во всех странах, ими посещаемых) шансов у нас ещё меньше, точнее — вообще нет. Ведь за право посидеть за одним столом с «главным перестройщиком» необходимо выложить 500 (пятьсот) долларов. Билет на лекцию стоил несколько дешевле — 300. К счастью, желающих оказать материальную помощь семейству Горбачёвых со всем их многочисленным штабом, было достаточно. Думаю, до Чили они добрались не попутными машинами… Хочется надеяться, что лекция, прочитанная Михаилом Сергеевичем в Рио-де-Жанейро, даст новый толчок экономике Бразилии и приведёт, в конечном счете, к её расцвету. Правда, я не совсем уверен, что темы лекций, которые читает Горбачев в своих круизах, связаны с экономикой. Скорее, с практикой государственного строительства, где, как известно, Михаил Сергеевич особенно силён…

Супружеская чета Горбачёвых отбыла в Чили, где их давно и с нетерпением ждут, нам же дорога туда заказана. В консульстве Чили на наш запрос о тур. визе в эту страну из Сантьяго пришёл отказ. Граждан, имеющих паспорт СССР, в эту страну не пускают, как, впрочем, и во многие другие…

Три с половиной месяца прожили мы в Рио. Не раз хотелось мне ущипнуть себя, чтобы проверить — не сон ли это — гора Корковадо с символом Рио, исполинской статуей Христа, знаменитый пляж Копакабана, тропическая зелень на окружающих город холмах… Но ущипнуть себя так и не решился. И не из страха перед болезненными ощущениями, а того… что в самом деле проснусь!

Большое впечатление произвели на нас рынки Рио, на которых от обилия диковинных плодов всевозможных размеров и расцветок буквально рябит в глазах. Понравилось метро. Очень чистые станции без обычной для Москвы и Питера суеты. Негромкая музыка — в основном, бразильские ритмы. Вагоны очень комфортабельные, серебряного цвета, с кондиционированным воздухом. Поезда движутся совершенно бесшумно — нет привычного перестукивания колес на стыках рельсов. Запомнилась поездка в маленький туристско-рыбацкий городок Мангарачи́ба. Удивительно красива дорога среди причудливой формы гор, где в яркой зелени здесь и там низвергаются водопады, а на берегах крошечных бухт и заливов краснеют черепичные крыши маленьких селений.

Рио-де-Жанейро мы облазили, что называется, вдоль и поперёк, от блестящих небоскребов центра до нищих фавел окраин. Надо сказать, что спокойным этот город назвать трудно. Здесь идет настоящая война между полицией и фавелами, являющимися оплотом различных криминальных и террористических группировок: от торговцев наркотиками до экстремистских разной политической ориентации. Чуть не каждый день газеты сообщают о нападениях на полицейские посты или одиноких полицейских в тех или иных районах города, за которыми обязательно следуют «акции возмездия» — рейды полиции в фавелы. Во время нашего проживания в Рио-де-Жанейро в течении нескольких дней газеты и телевидение «обсасывали» трагедию в тюрьме Сан-Паулу, где случился бунт заключенных, завершившийся убийством нескольких полицейских, захваченных заложниками. После этого в тюрьму вошел спецотряд полиции, подавивший бунт с невиданной жестокостью. По некоторым данным, погибло около 700 заключенных. Вообще, как нам сказали, в городах Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу за ночь погибают насильственной смертью от 30 до 50 человек. Страшные цифры…

Несколько дней подряд по телевизору транслировали бои любительского чемпионата Бразилии по боксу. Я бы не сказал, что уровень мастерства большинства участников был высок. Здесь, как и в большинстве стран Латинской Америки, очень популярен профессиональный бокс. Поэтому большинство молодых бойцов, ещё делающих первые шаги на любительском ринге, попадают в профессиональные «конюшни» задолго до завершения боксёрского «начального» образования. Я отнюдь не против профессионального спорта. Более того, считаю, что каждый имеет право зарабатывать на жизнь своим искусством. В том числе и искусством бокса. Но, подчёркиваю — искусством. Здесь же, в Бразилии, мне пришлось видеть бои профессионалов, так сказать, «среднего эшелона». В том числе поединок средневесов из Бразилии и Парагвая за звание чемпиона Южной Америки. В этих боях об искусстве не могло быть и речи. Разве что об искусстве выдерживать сильнейшие удары, доходившие до цели почти беспрепятственно. Думаю, шокирующие цифры, приведенные мне в Любительской Федерации бокса Бразилии о числе молодых профессионалов, попадающих в больницы после таких поединков, объясняются именно этим. Вообще, иные бразильцы обладают прекрасными природными данными для достижения высоких результатов в боксе. Они сильны, стойки в бою, выносливы, честолюбивы.

Нет сомнения в том, что получив хорошую «школу» в любительском боксе, многие из них могли бы добиться успеха на ринге профессиональном. Но — увы! О хорошей школе они могут только мечтать. Грамотные тренеры работают, в основном, только в профессиональных залах. Мне пришлось посетить несколько любительских клубов. Тренировочные занятия, по большей части, производят удручающее впечатление, как и их оснащённость. Тренируются, в основном, сами, получая советы от своих же товарищей, имеющих столь же примитивную подготовку.

Надо сказать, что спорт в Бразилии любят. Не говоря уж о боксе — телевизионные репортажи из Сан-Паулу во все дни чемпионата показывали битком забитые трибуны огромного Дворца Спорта, где, как говорится, «яблоку негде упасть», — большое число зрителей собирают соревнования по пляжному волейболу, баскетболу, легкой атлетике. И, конечно, Футбол. Это — страсть бразильцев, от мала до велика. Вдоль всей многокилометровой набережной Рио-де-Жанейро тянутся сплошной полосой футбольные площадки с грунтовым и тенниситовым покрытием. С раннего утра и до позднего вечера на них азартно сражаются команды — дворовые, школьные, квартальные. По субботам и воскресеньям на них идут игры чемпионатов улиц, районов, воинских частей. Причём, независимо от уровня соревнований, команды обязательно полностью экипированы. Судейство осуществляют бывшие профессиональные игроки, их работа оплачивается самими участниками. Мне не раз приходилось видеть, как все члены играющих команд «скидывались» на оплату судьи. И, что самое удивительное, я ни разу не видел, чтобы игроки пререкались с судьёй, даже когда его решение бывало весьма спорным.

Мне удалось наладить контакт с федерацией любительского бокса штата Рио-де-Жанейро в лице её Президента, сеньора Маурисио, по просьбе которого подготовил план проведения семинара с тренерами, судьями и наиболее подготовленными боксёрами штата. Переводчиком был наш друг, Жозеф, бывший военный лётчик Вооружённых сил Республики Ангола. В своё время он окончил военное училище в г. Фрунзе. Жозеф вообще очень помог нам, особенно в первое время, пока Стасик не стал более-менее сносно общаться на португальском. Стас, как оказалось, имеет способности к языкам и за два года хорошо освоил английский, значение которого в нашей кочевой жизни трудно переоценить. Кстати, знание именно этого языка открыло ему возможность проникновения в респектабельный яхт-клуб «Марина», где очень пригодились его многолетние занятия в Геленджикском яхт-клубе. Здесь Стас обзавелся множеством друзей, благодаря чему получил возможность подрабатывать, помогая европейским и североамериканским яхтсменам в ремонте судов. Особенно запомнилось знакомство со смельчаком-шведом, Питером, пересёкшим в одиночку Атлантику на крошечной, менее 6 метров, яхте, собственноручно переделанной из простого швертбота! И этот мужественный моряк готовился продолжить кругосветку, обойдя страшный мыс Горн!

Как-то, возвращаясь из «Марины», средь белого, как говорится, дня, Стас столкнулся с группой чернокожих парней. Как рассказывал сын, их поведение наводило на мысль, что в ближайшие мгновения от них трудно ожидать проявлений братских чувств в духе пролетарского интернационализма. Эти его соображения тут же подтвердил самый крепкий из компании, очевидно вожак. В руке его как-то сам собою появился предмет, в предназначении которого было трудно, ошибиться и тут же последовала команда: «Ну ты, гринго, деньги!» Стасу, естественно, было трудно расстаться с кровными, тем более что в карманах не было ничего, хотя бы на ощупь напоминающего требуемое. Ситуация сложилась пиковая, но тут на помощь Стасу пришёл его, весьма далекий от совершенного, португальский. Как рассказывал Стасик, в эту минуту он вспомнил даже те слова, которых и не знал. Желая объяснить причину отсутствия денег, Стас возопил: «Ну откуда у меня деньги, я ж не гринго, я русский!» Словом, «внутренний голос» подсказал ему единственный аргумент, который мог его спасти. Реакция вожака была неожиданной: он заулыбался — «О, камарадо (товарищ)! Извини, думали — „гринго“! Ты, „РУСО“, можешь ходить здесь когда захочешь. Если что, скажи, что друг Жуана!» Поболтав немного и перезнакомившись, новые приятели разошлись. Но, как честно признался Стас, до самой гостиницы шагал с «ватными коленками». Что «гринго»; североамериканцев, здесь, в Латинской Америке, не любят и традиционно противопоставляют им выходцев из СССР или Кубы, мы имели возможность убеждаться неоднократно.

В Рио мы познакомились с несколькими русскими, осевшими здесь в разные годы. Особенно благодарны мы двум женщинам — Галине Семеновне, работающей в Институте Русской Культуры и маленькой хрупкой Кате, имеющей небольшое кафе на авениде Президента Варгаса. Это кафе — своего рода «Русский клуб», где справляет свои праздники крошечная русская колония Рио и где каждый новый соотечественник всегда получит дельный совет, сочувствие и поддержку. Здесь прошёл и Новогодний праздник, в подготовке которого (украшении помещения репродукциями зимних русских пейзажей и ёлочными игрушками, приготовлении угощения) приняла вся русская колония, в том числе и мы. На вечере присутствовали не только русские, которых набралось около полутора десятков, но и гости — бразильцы, большая часть которых посещала институт Русской Культуры.

В Рио-де-Жанейро много интереснейших музеев. Особо хотелось бы выделить Картинную галерею с весьма приличным собранием картин бразильских и западноевропейских художников и музей Морского Флота. В нём целых два зала посвящены красе и гордости военно-морского флота Бразилии, четырёхтрубному броненосцу постройки 1896 года, прослужившего флагманом аж до 1954 года. Мы со Стасем долго обсуждали вопрос, можно ли к наименованию «Военно-морской флот Республики Бразилия» добавить титул «Непобедимый». В конце концов решили, что можно. Ибо никогда не слышали о поражении Военно-морских сил Бразилии. А вы слышали?

Всему на свете, как известно, приходит конец. К сожалению, пришёл конец и нашей бразильской идиллии. Опять вмешались «потусторонние» силы. Шедшая уже который год борьба пролетариата в далекой Португалии завершилась полной победой рабочего класса. Президент этой страны издал закон, направленный против выходцев из португалоязычных стран, работающих в Португалии. Согласно этому закону липам, не имеющим постоянной рабочей визы, запрещается работать как в государственном, так и в частном секторе Португалии под угрозой огромного штрафа и принудительной высылки из страны. Чуть не месяц телевидение оскорбленной Бразилии показывало забитые возвращающимися аэропорты Сан-Паулу, Ресифи, Рио-де-Жанейро и Бразилиа. Возмущённый народ потребовал от нового Президента принятия ответных мер. И они были приняты незамедлительно в виде аналогичного Указа. Вот уж воистину — «паны дерутся, а у мужиков чубы трещат…» Ведь в Указе не сказано, что он направлен против португальцев. А мы ведь тоже некоторым образом «иностранцы»… Виза наша кончилась, получить рабочую в нынешней ситуации можно только выехав из страны. Купили билет на автобус до Сан-Паулу и, осмотрев этот город — промышленное сердце Бразилии — двинулись на Запад, надеясь в г. Бау́ру сесть на поезд, идущий к границе Боливии. В реальности этого плана нас убеждала карта, с обозначенной на ней железнодорожной веткой. Увы! — по прибытии в Бауру нам предстояло узнать, что поезда отсюда уже никуда не ходят… Пришлось садиться в попутную машину, идущую в столицу штата Мату-Гросу до Суль, г. Кампо-Гранде. Стоит ли говорить, что в Кампо-Гранде выяснилось, что поезд на Боливию здесь столь же редкое явление, как град, величиною со страусиное яйцо… И снова дорога — до самого приграничного с Боливией города Курумба. И хотя несколько суток, проведённых в дороге в отнюдь не комфортных условиях, — не самое лёгкое испытание, трудности пути с лихвой окупились изумительными по красоте пейзажами Бразилии. Бескрайние зелёные равнины, на которых пасутся стада зебу, со снующими между ними страусами, болота, в которых спокойно плещутся капибара — самые большие грызуны планеты (они достигают 60 кг веса и роста почти до метра). Эти животные, немного напоминающие гигантских морских свинок, почти совсем не боялись машин, когда мы проезжали мимо них по просёлку. Горы причудливой формы, их густая зелень расцвечена жёлтыми и ярко-красными оползнями. Могучие реки Паранá и Парагвай, которые наш транспорт форсировал на допотопных паромах — ими, наверное, пользовались задолго до того, как великие путешественники, чехи Зигмунт и Ганзелка побывали здесь со своей «Татрой», написав в пятидесятых годах замечательную книгу «Там, за рекою — Аргентина»… На коротких остановках перекусываем, рассматриваем сувениры, предлагаемые индейцами. В основном, это фигурки людей и животных, вырезанные из неизвестных нам пород дерева, примитивное оружие, украшения из кости, камней, цветных птичьих перьев, чучела птиц, рыб и животных, населяющих местные водоёмы и сельву. Не удержались и купили чучело знаменитой рыбы-пираньи. Небольшая рыбка, величиной чуть больше ладони, совсем напоминала бы обыкновенную вяленую тарань, если бы не громадные челюсти, вооруженные страшными зубами. Кто из нас не читал об этих кровожадных существах, грозе бразильских рек?

И вот, наконец, Корумба. Граница с Боливией здесь чисто символическая, но уладить формальности на бразильской стороне в первый день не удалось. Пришлось переночевать в одной полуиндейской семье на той, боливийской, стороне, чтобы утром «погасить» бразильскую визу. А на следующий день сели в вагон поезда, идущего в Санта-Крус. Честно говоря, мы не так представляли себе путешествие в поезде (а ехать до Санта-Круса больше суток). Маленькие узкие вагончики с простыми деревянными двухместными скамейками — совсем как в старых московских трамваях. Поезд мчится не по насыпи, а по узкому полотну, проложенному на дне довольно глубокой канавы. Высовываться из окна небезопасно — ветки деревьев и кустарников хлещут по вагонам. Поезд немилосердно швыряет в разные стороны. Вдобавок, он ещё и кренится то на один, то на другой борт, да ещё под таким углом, что невольно хватаешься за сидение…