"Князь орков" - читать интересную книгу автора (Пайнкофер Михаэль)11. Буунн'с рухгНастроение у Раммара было великолепное. Широко расставив ноги и стоя у румпеля буера, он направлял судно по гладкой, словно зеркало, поверхности ледяной пустыни. Храм Шакары они оставили далеко позади, впереди уже виднелся угрожающий силуэт Северного вала. Вместо того чтобы просто пойти южным курсом и воспользоваться тем же путем, которым они сюда пришли, Раммар выбрал юго-восточное направление, и для этого у него были свои причины… — Не знаю, — вдруг сказал Бальбок, стоявший рядом с ним на палубе, подставляя нос ледяному ветру. — Чего ты не знаешь? — спокойно спросил Раммар. Даже неумные речи брата не могли сегодня остудить ликование в его душе. — Все это дело мне не нравится, — пояснил Бальбок, обеспокоенно глядя на брата. Раммар вздохнул и покачал головой. — Что тебе не нравится? Бальбок пожал плечами. — Просто не нравится, и все тут. Раммар недовольно заворчал. — А я говорю тебе, что все вышло наилучшим образом, и тебе не нужно беспокоиться. Мы оставили позади внутренности Торги, преодолели болота и победили гулей, мы обхитрили карликов и разделались с людьми на этом корабле, и, наконец, мы ворвались в храм Шакары, выкрали верховную тетку и успешно бежали. Так что тебе не нравится-то? — Нам удалось уйти, — признал Бальбок. — Но только потому, что нам помогла жрица. — Ты имеешь в виду, что она схватилась за рычаг и подтолкнула буер? — Раммар снова хрюкнул — на этот раз это должно было прозвучать весело. — Могу тебе все объяснить: эти эльфы — жуткие хвастуны, любят много болтать, а когда доходит до дела, они оказываются жалкими трусами. Священнослужительница, оказавшись в плену у орков, просто поддалась страху. Поэтому она помогла нам, в надежде на то, что мы пощадим ей жизнь, что мы и так уже сделали. Вопрос только в том, сколько это продлится. — Раммар раскатисто рассмеялся, чувствуя себя в этот миг повелителем Гнилых земель. Но Бальбок не разделял его эйфории. — Ну, не знаю, — начал он снова. — Мне не кажется, что эльфийка чего-то боится. Думаю, она что-то затевает. Она не только помогла нам сдвинуть корабль с места, но и сообщила, где найти тропу через Северный вал. Почему? — Да ясно же все. Чтобы спасти свою шкуру, конечно же. — Хм. — Бальбок покачал головой. — Во всем этом нет никакого смысла. Какую цель она преследует? — А какие такие у нее могут быть великие цели? Она всего лишь баба, не забывай этого. Да еще и остроухая. — А что, если она хочет заманить нас в ловушку? — Чушь. — Раммар был убежден в своей правоте. — Поверь мне, я отлично знаю этих эльфов. Когда доходит до дела, мужества у них ни на грош. — А я-то думал, что ты никогда не имел с ними дела. — А мне и не нужно было это, чтобы знать, куда гном бежит.[7] — Он указал вперед, на корму, где на баке стояла пленница, повернувшись к ним спиной. — Поверь мне, я эту эльфийку насквозь вижу. Все, что ей нужно, это выжить, и ради этого она, в принципе, готова на все. — Интересно, что колдун собирается с ней делать? — Если она достаточно умна, то добровольно расскажет ему то, что он хочет знать. Если нет, Рурак наверняка применит к ней соответствующие методы, подходящие для того, чтобы заставить упрямую бабу заговорить. — Раммар злобно захихикал. — Нам это уже не важно. Главное, что мы получим голову Гиргаса и сможем вернуться домой. — Это точно, — согласился с ним Бальбок, несколько успокоенный. — Буер сберег нам много дней пешего пути. Если чуть повезет, мы успеем вернуться в — Так и есть. И все, кто пинал нас в — Раммар Резкий? — удивленно посмотрел на брага Бальбок. — Это боевое имя, которое я сам себе придумал. Звучит здорово, правда? — Очень хорошо, — кивнул Бальбок. — Тогда я хочу быть Бальбоком Беспощадным. — Тоже неплохо. — Раммар обнажил в ухмылке желтые зубы. — На коленях будут они молить нас о прощении, когда мы вернемся с головой Гиргаса; в деревне долго еще будут об этом говорить. — И ты действительно думаешь, что эльфийка ничего против нас не замышляет? — Проклятье! — Раммар топнул ногой с такой силой, что задрожали доски палубы. — Своим нытьем ты кому хочешь настроение испортишь. Пожалуйста, если тебе так важно, я сейчас с ней поговорю. Если она действительно что-то от нас скрывает, я замечу, можешь быть в этом уверен… Не На протяжении долгих лет, когда она исправно исполняла обязанности Верховной священнослужительницы храма Шакары и действовала по воле Фаравина, она неоднократно пыталась представить себе, как это будет, когда исполнится пророчество и придет тот, о ком говорил Фаравин, тот, кто объединит народы Все свои надежды она связывала с Лорето, благородным эльфийским князем, которому она отдала свое сердце. Она убедила себя в том, что он тоже любит ее и однажды заберет из Шакары. Но Лорето отвернулся от эльфийки, сообщив в своем письме, что собирается отплыть к Дальним Берегам. И все же Аланна сбежала из Шакары. И освободил ее не эльф благородного происхождения, а орки, низшие и самые ограниченные существа во всем Они утащили Аланну, а она даже не знает, куда они держат путь. Но как ни боялась она того, что ее ожидало, как ни злилась из-за своего похищения и как ни ненавидела своих грубых попутчиков — после тупой скуки, последние триста лет определявшей все ее существование, со всеми застывшими правилами, предписанными ей даже во время еды и сна, похищение вносило в жизнь приятное разнообразие. Аланна никак не могла поверить в то, что она сама помогла им сдвинуть буер с места и повернуть по ветру, но в тот миг мысль о том, что придется снова вернуться в храм, чтобы продолжать влачить там скучное существование, показалась ей страшнее, чем необходимость уступить силе двух чудовищ. Аланной двигало любопытство. Любопытно было узнать, что находится за высокими стенами храма. Кто эти орки? По чьему поручению действуют? Как удалось им открыть ворота Фаравина? Если бы Аланна не приложила усилий к тому, чтобы быть похищенной, эта попытка украсть ее не увенчалась бы успехом, как и все предыдущие. Уже неоднократно в храм врывались воины-варвары, но их всегда отбрасывали. А попытка орков увенчалась успехом. Потому что священнослужительница помогла им. И не только во время бегства от наездников на белых медведях; в конце концов, она сообщила им, где находится Южная дорога через Северный вал. Повсюду вдоль вала будут сновать эльфийские патрули, но уж точно не на тропе, местоположение которой хранилось в тайне и было известно только нескольким посвященным. Говорили, что у карликов был свой способ преодоления Северного вала; якобы они пользовались для этого тайным туннелем. Зато Южная дорога была известна эльфам с незапамятных времен, когда они только пришли в Стоя на корме буера, Аланна смотрела на юг, где острые пики гор разделяли лед и небо. Несмотря на свое тонкое шелковое платье, она не замерзла. Ветер играл в ее длинных белых волосах, а лицо ее было неподвижно, как маска, безо всякого выражения. Она то и дело спрашивала себя, что ждет ее там, на юге, куда ее везут. Два орка, конечно же, были не тем обществом, которое она предпочла бы, будь у нее хоть какой-то выбор. Но это было все же лучше, чем быть в Шакаре пленницей пророчества, в котором Аланна давным-давно разуверилась. Чудовища, которым она обязана свободой, были злыми и хитрыми, к тому же уродливыми, словно ночь, и Аланна на самом деле свободна не была. Но за свою по человеческим меркам долгую жизнь она научилась истине, что вещи редко бывают совершенными… Когда позади нее скрипнули доски, она обернулась. Один из орков — маленький и толстый, который называл себя Раммаром, подошел к ней, скаля зубы в хитрой ухмылке на мрачном лице. — Ну что, служительница? — сказал он, используя язык людей; то, что она владела его языком, он просто-напросто проигнорировал. — Как тебе плен? — Было бы гораздо лучше, если бы не твое общество, орк, — холодно ответила Аланна. — От тебя несет, как от целого хлева. Орк поднял мохнатые брови, почесал доспехи и подмышки, а потом, ничего не понимая, покачал головой. — Что-то ты неприветлива, — заметил он. — А ведь ты должна быть мне благодарна. Я мог запереть тебя на нижней палубе, в полной темноте, без еды и питья. — Это не очень-то разумно, я ведь должна остаться в живых. Если я умру, то унесу с собой тайну карты Шакары, не забывай об этом. — Не беспокойся. — Орк ухмыльнулся во всю свою мерзкую физиономию. — Я вот задаюсь вопросом, что сделает с тобой наш заказчик, когда ты расскажешь ему то, что он хочет знать. — Ваш заказчик — кто он? Раммар радостно хрюкнул. — А тебе хотелось бы это знать, правда? Но я не скажу тебе, эльфийская баба. Хочу, чтобы ты как следует поломала над этим голову, пока мы не доберемся до цели нашего путешествия. — Понятно. А где находится цель нашего путешествия? — И этого я тоже не скажу тебе. — Почему не скажешь? Орк снова захрюкал, что, должно быть, означало у него смех. — Думаешь, я не вижу, что ты задумала? — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду то, что ты хочешь заманить нас в ловушку. Сначала ты помогаешь нам бежать от своих же собственных людей, затем вдобавок сообщаешь нам, где находится вход на Южную дорогу. Это довольно-таки странно, не так ли? — Признаю, — согласилась Аланна, — но у меня для этого есть свои причины. — В таком случае, — заявил орк, и внезапно Аланна почувствовала у себя на горле острие копья, — с твоей стороны было бы страшно мило сообщить мне эти причины, остроухая! — Ты не убьешь меня. — Она была твердо в этом убеждена. — Почему нет? — Я — единственная, кому известна тайна карты. Забыл? — Нет, ничего я не забыл, — с ухмылкой возразил орк. — Но со мной бывает такое, я Аланна задумалась. О том, чтобы рассказать этому чудовищу о своих душевных переживаниях, не могло быть и речи. Не говоря о том, что орк ничего не понял бы, потому что чувства незнакомы этим примитивным существам, движимым одними только инстинктами. Для Аланны и так было достаточно унизительно позволить двум оркам вызволить себя. Ее гордость не допускала большего унижения. С другой стороны, этот Раммар достаточно глуп для того, чтобы претворить свою угрозу в жизнь, если она не пойдет на уступки. Поэтому она заявила: — Мне интересно посмотреть, кто ваш заказчик. Поэтому я помогла вам уйти из Шакары, и по этой причине рассказала, где находится Южная дорога. — И это все? — Раммар был настроен скептично. — Это все. Очевидно же, что вы работаете не на себя, а поскольку вы не хотите сказать мне, на чьей службе состоите, то придется волей-неволей проделать это путешествие до конца, если я хочу получить ответ на свой вопрос. — Хм-м… — проворчал Раммар, недоверчиво глядя на нее. — Кроме того, — добавила она, — я под впечатлением. — Под впечатлением? — Он удивленно поглядел на нее. — От чего? — До сих пор я считала орков трусливыми, хитрыми существами. А вы двое — особенно ты, Раммар, — храбрые воины, которые не боятся битвы. Вы доказали свое мужество. Если вы обещаете обращаться со мной как полагается, то заверяю вас, что не буду пытаться бежать. Хотя Аланне никогда не приходилось читать по лицам орков, она увидела, что Раммар польщен. Она знала, что эти чудовища всегда были падки на подобные комплименты и славословия. А Раммар оказался особенно чувствителен к таким вещам… — Ты дашь мне слово, что не будешь пытаться бежать? — спросил он. — Говорят, что эльфы обычно выполняют свои обещания, потому что никогда не лгут. — Так и есть, — подтвердила Аланна, хотя она как раз собиралась нарушить эту традицию. Быть Верховной священнослужительницей Шакары и сознательно сказать неправду, даже если от этого зависит жизнь, — неслыханное нарушение всех правил и обычаев. А теперь она собиралась сделать это второй раз подряд: первый раз она солгала, когда польстила орку, второй — когда пообещала ему не пытаться бежать. Конечно же, Аланна планировала именно это. Сначала она сопротивлялась похищению и надеялась, что орков схватят и они поплатятся за свою дерзость. Но когда чудовищам — не важно, по какой причине — удалось открыть ворота Фаравина, в голову ей пришла отчаянная мысль. Разве не тосковала она все это время по разнообразию, не мечтала о том, чтобы вырваться из этой душной скуки? Разве не ждала отчаянно, что кто-нибудь придет и избавит от этого монотонного существования? Конечно, освобождение оказалось немного не таким, каким она себе его представляла, и спасители оказались не благородными витязями, а вонючими орками. Но Аланна поняла, что ее похищение этими двумя существами открывает великолепную возможность бежать из стен Шакары, не покрыв при этом свое имя позором. Если бы она улизнула с благородным героем, к тому же еще таким эльфом как князь Лорето, которому принадлежало ее сердце, то впала бы в немилость, оказалась бы навечно отверженной изгнанницей. А теперь всем придется признать, что она вынуждена была покинуть Шакару, что сделала она это против воли. Так в глазах других она представлялась не преступницей, а достойной сострадания жертвой. Она не собиралась сдерживать обещание, данное орку. Как только Северный вал останется позади и они окажутся вне досягаемости для стражей храма, она бежит и станет своим ходом пробираться на юг. Ее целью был Тиргас Дун, эльфийский город на побережье. Там она потребует объяснений от Лорето, своего бессердечного возлюбленного, который так позорно бросил ее в беде. Время поджимало. Лорето написал, что скоро ему придется отплыть к Дальним Берегам. Поэтому Аланна должна торопиться. Ей придется провести в обществе орков всего несколько дней и терпеть их отвратительные физиономии, исходящий от них едкий запах и их глупые разговоры. А потом она убежит. Белая пустыня осталась позади. У подножия Северного вала, неподалеку от ущелья, где, по утверждению Аланны, находился вход на Южную дорогу, орки оставили буер. С тяжелым сердцем покидали они его, потому что удобное транспортное средство самым замечательным образом перенесло их через лед и снег. Раммару особенно не хотелось снова отправляться в путь на своих двоих, особенно с учетом предстоявшего подъема. Хотя теперь они смогут воспользоваться тропой, но переход через горы все равно обещал быть трудным. Из запасов северных варваров они взяли с собой все оставшееся вяленое мясо, а фляги наполнили кусочками льда; поскольку они носили их близко к телу, то лед скоро должен был растаять. Аланна настояла на том, чтобы тоже нести один из мешков с провиантом, к немалому удовольствию Раммара — таким образом, вес его собственного мешка сильно уменьшался. А Бальбоку пришлось тащить на себе большую часть поклажи. Кроме ранца, до краев наполненного Нагруженные таким образом, они отправились в путь через горы. Раммар шел впереди не потому, что он был самым храбрым, а потому, что хотел таким образом определить темп похода. За ним следовала Аланна, а за ней — Бальбок, связанный с эльфийкой канатом, который намотал себе вокруг пояса. Хотя служительница и обещала не пытаться бежать, врожденная недоверчивость Бальбока не позволяла верить словам эльфийки. Когда ее привязывали, она ругалась и протестовала, но отговорить себя Бальбок не позволил. Пройдя через ущелье, они оказались на узкой тропе, которая вела вверх по обледенелым скалам. Путешественникам нужно было быть очень осторожными; чем выше они поднимались, тем уже становилась тропа и тем глубже ущелье, открывавшееся по левую сторону от путников. Внезапно тропа окончилась перед скалой, и Раммар принялся громко ругаться, пока Аланна не сказала ему просто идти дальше, не обращая внимания на скалу. Ворча и сомневаясь, Раммар провел лапой перед собою — и с удивлением обнаружил, что скала была не чем иным, как иллюзией, отражением в воздухе, служившим для того, чтобы отпугивать непосвященных. — Ну как? — удовлетворенно спросила Аланна. — Что скажешь на это? Ваши шаманы способны на такое? — Эльфийское колдовство, — недовольно проворчал Раммар, изрыгнув это слово, как будто съел что-то не то. По ту сторону барьера тропа как ни в чем не бывало продолжалась, только стала круче. Несмотря на ледяной холод и пронизывающий ветер, царивший здесь и кидавшийся в лицо кристалликами льда и снега, на лбу у Раммара выступил пот, и он начал так громко пыхтеть, что перекрывал завывания ветра. — Что такое? — подколола его эльфийская священнослужительница. — Дыхалки уже не хватает, а, орк? Тогда придется тебе за что-нибудь держаться, потому что это будет долгий и трудный подъем. Злая тетка оказалась права. Весь первый день они взбирались в гору, в основном по узким тропам, по которым приходилось продвигаться с большой опаской, если путники не хотели поскользнуться и рухнуть в пропасть. Они позволили себе только несколько раз передохнуть, а потом продолжали путь по тропе. Когда орки оборачивались, взору их открывалась широкая ледяная равнина, бесконечно тянувшаяся на север. Но чем выше они поднимались и чем ближе был вечер, тем плотнее становилась завеса над равниной, и наконец опустилась ночь. Выбившийся из сил Раммар в конце концов решил, что пришло время остановиться на ночлег. Они нашли убежище в скалистой теснине, где можно было укрыться от ветра и непогоды. Но когда Бальбок решил развести костер, Раммар набросился на него. — Эй, остановись сейчас же! — Почему? — Тебе обязательно нужно выдать нас, — Но ведь мы здесь в безопасности, — возразил Бальбок, указывая на окружавшие их скалы. — Кроме того, мы замерзнем самым жалким образом, если не погреемся у костра. — Твой тощий друг прав, орк, — согласилась Аланна. — Без огня да при таком морозе мы погибнем. — А тебя никто не спрашивал, эльфийская баба! — отрезал Раммар. — Думаешь, я не знаю, что ты задумала? Ты хочешь выдать нас своим сородичам. Со мной такие штуки не пройдут! Раммар Резкий видит тебя насквозь и не позволит дурить себя! — Раммар Резкий? — Она подняла тонкие брови и удивленно поглядела на него. — Это мое боевое имя. Ты еще научишься бояться его! — Как скажешь. Но будет лучше, если ты изменишь свое имя на «Раммар Сосулька» — потому что к рассвету ты превратишься именно в это. Очень жаль, что все ваши старания были напрасны. — Что ты имеешь в виду? — Ну, ваше тяжелое путешествие на север, битва со стражей храма, мое похищение и успешное бегство. Все это было совершенно напрасно, если мы замерзнем сегодня ночью. Бояться эльфийских воинов тебе нечего. Если бы я хотела натравить их на вас, то сделала бы это уже давно. Раммар яростно уставился сначала на нее, потом на брата. Он терпеть не мог, когда Бальбок, этот — Итак, замечательно, — согласился он. — Разводи костер, Бальбок. Но если нас обнаружат и перережут, то виноват в этом будешь только ты. Бальбок пробормотал что-то в ответ, затем пошел к ранцу, открыл его и достал два огнива. Раммар и Бальбок по очереди охраняли Аланну, в то время как служительница неподвижно просидела у огня всю ночь, глядя на языки пламени. Ее узкие глаза были открыты, но грудь поднималась и опускалась равномерно, как будто во сне — и Раммар и Бальбок в очередной раз убедились, что эти эльфы — престранные существа. Ранним утром следующего дня — костер давным-давно потух, и в ущелье пробрался ледяной холод — они продолжили странствие. На завтрак Раммар и Бальбок съели по куску заплесневелого вяленого мяса, резко пахнущего и затхлого на вкус, Аланна же от этой восхитительной для орков еды отказалась. А, сказал себе Раммар, все равно, пусть себе голодает эльфийка! Раз она такая тощая, то наверняка привыкла обходиться почти без еды. Затем трое путешественников снова тронулись в путь. Почти отвесная скала возвышалась перед ними, и, словно обвившаяся вокруг камня змея, вилась вверх по ней тропа, и ее нужно было преодолеть. Чем выше они забирались, тем гуще становился туман. Очертания ледяной пустыни к северу от гор лишь угадывались, да и дорога впереди утопала в молочно-белом тумане, что страшно не нравилось Раммару. — Проклятый туман! — ругался он. — Если так будет продолжаться и дальше, то скоро мы даже собственные лапы разглядеть не сможем. — Это не туман, — поправила его Аланна. — Это облака. — Мы так высоко забрались? — удивленно спросил Бальбок. — Мне всегда было интересно, какие они вблизи, эти облака. Я думал, можно лечь на них, как на мягкую постель из подгнившего сена. — Как это на тебя похоже! — возмутился Раммар. — Любой дурак знает, что облака — это дым, который поднимается из темных луж Курула, чтобы затмить свет солнца. Каждая туча — это заблудшая душа, поглощенная Курулом. — И вы действительно в это верите? — насмешливо спросила Аланна. — Конечно! — Раммар недовольно заворчал. — Но у вас, эльфов, конечно же, существует другое объяснение, не так ли? Вы, вероятно, считаете облака заколдованными белыми лошадками, бегущими по небу в вечных поисках исполнения желаний и счастья? — Прекрасная мысль, совершенно неподходящая для орка, — ответила Аланна с безрадостной улыбкой. — Но на самом деле облака — это то, что возникает, когда сталкиваются холодный и теплый воздух, а именно — водяной пар. — Водяной пар? — Раммар остановился, повернулся и в недоумении уставился на священнослужительницу. — Это самый большой — Это место называется Дальние Берега, — поправила его Аланна. — И я говорю правду. — Ну конечно же. А гром и молнии движутся на самом деле не гневом Курула, а представляют собой совершенно естественное явление, правильно? — Правильно. — Ну, понятно, — проворчал Раммар и, повернувшись к Бальбоку, сделал недвусмысленное движение лапой, означавшее, что, по его мнению, у эльфийки явно не все дома. Они продолжали карабкаться. Видна была только малая часть тропы, по которой они в данный момент шли, а то, что было впереди и позади, терялось в густой пелене. И только к полудню облачный покров слегка рассеялся. К этому времени маленький отряд достиг перевала. Он простирался между двух причудливых скалистых навесов в форме птичьих голов. В неярком солнечном свете, лившемся сквозь облака на пустынную лощину, орки увидели нечто, совершенно им не понравившееся: вдоль тропы, пересекавшей седловину горы, были установлены каменные колонны, украшенные эльфийскими письменами. — Проклятая эльфийка! — заворчал Раммар, хватаясь за — Да этим колоннам тысячи лет! — спокойно заметила Аланна. — Тебе действительно не нужно их бояться. — А кто говорит, что я боюсь? — Тебе не нужно говорить о своем страхе, я и так его вижу. Эта возвышенность называлась в свое время Соколиной седловиной. Когда мир был еще молод, здесь сошлись в жестокой схватке тролли и эльфы. Если бы в той битве не удалось отбросить троллей, они захватили бы — Да что ты говоришь, — проворчал Раммар, продолжая сторожко оглядываться. — Знаешь, меня не колышет, что было здесь пару тысяч лет назад, эльфийская жрица. Нам, оркам, нет дела до прошлого. Нас волнует только настоящее. — Он обернулся к брату. — Ты что-нибудь чуешь, Бальбок? Худощавый запрокинул голову, подставил свой крючковатый нос ветру и шумно втянул воздух. — Ничего, — сказал он наконец. — Ты уверен? — Думаю, да. — Хорошо. Мы идем дальше. — Что это значит? — недоуменно спросила Аланна. — Ты хочешь сказать, что твой глупенький товарищ может учуять эльфа? — Он может учуять, в принципе, все, — подтвердил Раммар. — Кроме того, он не только мой товарищ, но и брат. — Брат? — Я же только что сказал это, разве нет? — Он посмотрел на нее, и глаза его сверкнули. — Почему я должен повторять все, что говорю? — Я просто удивлена, вот и все. Я думала, что орки не поддерживают родственных связей. — Похоже, ты знаешь абсолютно все, а? — Разъяренный Раммар встал прямо перед ней. — Знаешь что, священнослужительница? Занимайся своими делами и оставь свои премудрости при себе, хорошо? Твоя болтовня действует мне на нервы, и моему брату тоже. Правда, Бальбок? — Я…э… — Мы такие, какие есть, — продолжал возмущенный Раммар, — а конкретно — орки. Не эльфы, не карлики, не люди. Если тебя что-то не устраивает, то это твое дело, но прекрати делать вид, будто все на свете знаешь. Ты не знаешь ничего, в этом я могу тебя уверить. Затем он повернулся и, рассерженный, пошел вперед, не обращая внимания на туман, в котором тонула тропа. Снова настали сумерки, и маленькая группа начала устраиваться на ночлег. Естественная крыша скалистого навеса послужила им пристанищем, и это было очень хорошо, потому что едва померк дневной свет, как началась страшная буря, превратившая скалы в причудливые ледяные скульптуры. Плотнее укутавшись в меха северных варваров, трое путешественников устроились у потрескивавшего костра, разложенного Бальбоком. Худощавый орк то и дело лазил в свой ранец и что-то подкладывал, чтобы пламя не погасло: остаться такой ночью без огня означало верную смерть. — Скажи-ка… — Аланна долгое время задумчиво глядела в огонь, а затем спросила: — Что это ты подкладываешь в огонь? Ведь здесь наверху совершенно нет дров. — А это и не дрова, — ответил Бальбок, — это сушеный орочий навоз. — Сушеный… — Глаза Аланны расширились от удивления. — Это значит, что вы сушите свой собственный?.. И используете его, чтобы?.. — А как же иначе? — ответил Бальбок, как будто это было нечто само собой разумеющееся. — Все орки отапливают им свои пещеры. Это обеспечивает не только огонь, но и уютный домашний запах, по вечерам витающий над — Готова поспорить. — А что, эльфы не сжигают свой — Конечно нет. — Аланна замотала головой. — В цивилизованных городах есть подводные реки, которые называют каналами, которые уносят прочь всяческие остатки. Бальбок хрюкнул. — А что происходит с ними потом? — Ну, по каналам все это попадает в реку. — А оттуда? — В море. — И это вы называете цивилизацией? Вы просто выбрасываете свой — Эльфы не живут в пещерах, — стала поучать Аланна. — Они строят большие города и живут в залитых светом залах. — Отвратительная идея, — раздался голос Раммара. — Нет ничего лучше темной, влажной пещеры, где пахнет гнилью и плесенью. Но вы, эльфы, в этом ничегошеньки не понимаете. — Не понимаем. И я благодарна своим предкам, что все сложилось именно так. — Тебе не нужно благодарить своих предков, эльфийка. Они давно умерли и послужили пищей для червей. Почему вы, остроухие, так носитесь со своим прошлым? — Потому что великие дела стоят того, чтобы о них помнили. Раммар покачал своей бесформенной головой. — Причина не в этом. Вы постоянно говорите о прошлом, потому что у вас нет будущего, верно? — Это неправда! — Нет? — Глаза Раммара хитро сверкнули. — Тогда почему все больше тебе подобных покидают этот мир? Почему вы удираете к своим Дальним Берегам, если здесь все якобы и так хорошо? Вот что я тебе скажу: твой народ потерял былой блеск, стал слабым и безвольным. Будущее принадлежит нам, оркам, потому что мы молоды и сильны. — Это неправда, — повторила Аланна, но на этот раз это прозвучало скорее упрямо, чем уверенно. — Правда, еще какая. Ты просто не хочешь этого признать. Подожди, вот познакомишься с нашим заказчиком — он подтвердит тебе мои слова. Эпоха эльфов заканчивается, и ты сама — лучший тому пример. — Я сама? Что ты имеешь в виду? Глаза Раммара продолжали хитро сверкать. — Во что ты веришь? — спросил он, не сводя с нее взгляда. — Я — Верховная священнослужительница Шакары, — прозвучал ответ. — Наследница Фаравина и хранительница тайны. Я не обязана давать отчет неизвестно откуда взявшемуся орку в том, во что я верю. — Нам, оркам, не нужно — А даже если и так, — сказала Аланна. — Будучи служительницей Шакары, я верю в предсказание Фаравина, согласно которому придет спаситель и подарит — Чушь, — снова возразил Раммар. — Ты в это не веришь. — Откуда тебе знать? — Все очень просто — потому что большинство твоих сородичей давным-давно потеряло веру в это глупое пророчество, не то они не покидали бы наш мир. И если бы ты была честна сама с собой, то признала бы, что и сама давным-давно в это не веришь. Поэтому ты и нам помогла уйти от погонщиков медведей. Я прав? — Что ты себе думаешь! — Несмотря на жгучий мороз, Аланна сбросила мех белого медведя и вскочила. — Как ты можешь так говорить! — Она глядела на Раммара, и глаза ее сверкали от ярости. — По праву сильного. Ты в нашей власти, священнослужительница, а не наоборот, понятно? Вбей это в свою дурную голову. — Еще бы не понять, — засопела Аланна, не в силах припомнить, чтобы кто-нибудь за всю ее долгую жизнь так с ней разговаривал. — А ты вбей в свою дурную голову, орк, что в моих жилах течет кровь сыновей Мирона, и заверяю тебя, что сила их еще не угасла. Если тебе дорога жизнь, то моли Курула, чтобы в мои руки никогда не попало оружие, пока ты будешь неподалеку, потому что иначе дни твои сочтены. — Это еще что такое? — Раммар поднял свои косматые брови. — Ты мне что, угрожаешь? Вот именно ты? Баба? — Для такого труса, как ты, и баба серьезный противник. — А ну, повтори, — зарычал Раммар, в свою очередь поднимаясь. — Что именно повторить, а, резкий Раммар? Что ты трус или что баба для тебя вполне подходящий противник? — Ну, погоди! Ты мне за это ответишь! — взвыл Раммар, его нос задергался, глаза дико завращались в глазницах. Начинался — Оставь меня в покое! — шипел толстяк, пытаясь вырваться из хватки Бальбока. — Я заткну ее наглый рот! Я должен… — Ты должен успокоиться, — заклинал его Бальбок. — Если ты убьешь ее, она уже не сможет поведать тайну карты. Тогда колдун на нас разозлится и не отдаст голову Гиргаса. А это значит, что мы не сможем вернуться в Бальбок настойчиво уговаривал брата, и тот действительно угомонился. Наконец даже нос его перестал сердито дергаться, и Бальбок отпустил его. — Ну, ладно, — проворчал Раммар, садясь к огню. — Сначала закончим свою миссию. Потом эту бабу всегда можно будет убить. А знаешь что, священнослужительница, — добавил он, обращаясь к Аланне, — ты начинаешь напоминать мне скорее орка, чем эльфийку, — и не только потому, что говоришь на нашем языке. — Слабоумный! — раздраженно донеслось в ответ. Раммар кивнул и сказал: — Во-во, именно это я и имел в виду… Они тронулись в путь ранним утром. Из-за нападавшего за ночь снега идти стало не только сложно, но и крайне опасно. Оркам неоднократно мерещилось, что под снегом они потеряли тропу. В большинстве случаев именно Аланна указывала им путь, а где даже она не знала дороги, на помощь приходило чутье Бальбока. По опасным серпантиновым тропам и узким ущельям путешественники наконец достигли каменных ступеней, которые вели по вертикальной расщелине. Конца выбитой в скале лестницы видно не было, потому что на горы снова опустились густые облака. Зато скалы стояли здесь настолько близко друг к другу, что снег почти не долетал до дна, поэтому Раммар, Бальбок и Аланна могли спокойно подниматься. Они очутились на окутанном дымкой плато. Там стояла каменная колонна, украшенная эльфийскими рунами. По словам Аланны, надпись приветствовала идущего и желала ему счастливого пути. Если бы облака были не настолько густыми, то с перевала открылся бы захватывающий вид на заснеженные вершины и обледенелые склоны Северного вала. А так орки хотя и угадывали очертания острых скалистых зубцов, окружавших плато со всех сторон, но видеть толком не видели. Немного отдохнув, они поели. Даже Аланна, до сих пор отказывавшаяся принимать пищу из рук орков, с выражением отвращения на лице сжевала кусочек вяленого мяса. Затем отряд снова тронулся в путь, и, по мере того как он приближался к южным склонам, с каждым мигом отступал северный холод. Всего несколько дней назад местность к северу от болот казалась Раммару и Бальбоку холодной и негостеприимной — теперь же у них было такое ощущение, будто они вернулись домой. — Добро пожаловать на юг, — воскликнул Раммар в приливе чувств, — где ночи по-настоящему темные и — Да, — ответила Аланна непонятным тоном. — Добро пожаловать на юг… Они отправились дальше и шли до тех пор, пока не стемнело, а потом нашли место для стоянки под защитой группы скал. Поскольку удобрения, которое можно было бы сжечь, у Бальбока больше не осталось — той ледяной ночью во время снежной бури он использовал все, — на этот раз Раммар победил, и костра не разжигали. От эльфов они ушли, но теперь они снова на юге, а здесь жили тролли, карлики, гномы и прочая шваль. Тем не менее ночь прошла спокойно. Утром тропа все так же повела их вниз. Облака остались наверху, и снова впервые за долгое время можно было видеть дальше своего носа. Перед путниками открылась панорама, от которой захватывало дух: острые очертания гор, вздымавшихся из темных долин и протыкавших небо, причудливые скальные образования, выдолбленные в камне ветром и непогодой, водопады, с шумом свергавшиеся с огромной высоты, и, наконец, далеко на юго-западе склоны Острогорья, выраставшие на далеком горизонте словно зубы дракона. Но Раммара и Бальбока не трогал великолепный ландшафт. Для них важно было одно: доставить добычу в добром здравии — или, как минимум, живую — в крепость Рурака. К удивлению братьев, эльфийка, казалось, наслаждалась каждым мгновением путешествия, невзирая на тот факт, что находилась в плену. Беззаботность Аланны была для них загадкой, и это настроило Раммара по отношению к жрице еще более подозрительно. Она что-то замышляет, это было ясно, — но что? К полудню они услышали неумолчный шум и наконец вышли к пропасти. Раммар и Бальбок осторожно перегнулись через край. Далеко внизу бушевала быстрая, серо-голубая вода, за тысячу лет пробившая себе дорогу в твердом камне. — Это Ледяная река, — пояснила Аланна. — Она берет свое начало высоко на склонах Северного вала и с грохотом срывается вниз, на юг, где пересекает Острогорье и разделяет царство карликов на две части. — Да что ты говоришь, — мрачно ответил Раммар, которому претила эта цветистая речь. — И как же нам попасть на другую сторону? — Существует мост, — заверила его эльфийка. — Он был некогда построен карликами, преданными эльфийской королеве. По узкой тропе, которая вела вдоль пропасти, они продолжали путь и вскоре действительно наткнулись на мост — узкое сооружение, сделанное из грубого камня, широкой дугой раскинувшееся над пропастью. Доверия оно не вызывало совершенно, в ширину всего два Бальбок тут же задал главный вопрос: — И вот здесь нам нужно переходить? — Ни за что! — отчаянно замотал головой Раммар. — Вас эта штука еще выдержит, а под моим весом она точно рухнет. — Сам виноват, — удовлетворенно заметил Бальбок. — Зачем было жрать, когда я голодал? Так тебе и надо. — Так мне и надо? Хочешь, чтобы я рухнул? Это после всего того, что я для тебя сделал? — Я тоже не стоял в сторонке, — напомнил Бальбок. — Я тащил — Ну и что? Зато я постоянно следил за эльфийкой. — Как это так? Ты все время шел впереди и даже не видел ее! К сожалению, это было правдой, и Раммар почувствовал, что брат загнал его в ловушку. В подобных ситуациях он всегда переходил в атаку. — Ты мерзкая лапа собачья, а не брат! — разошелся он. — Без меня тебя сожрал бы гуль. Кроме того, это я… — Вы скоро закончите? — спросила Аланна так строго, что Раммар от удивления даже замолк. — Можно подумать, что передо мной два молодых карлика, воюющие за то, кто первым будет рассказывать сагу. — Ты нас с карликами сравниваешь? — засопел Раммар. — Ты что, баба, обидеть нас хочешь? — Придется, если вы после этого снова будете вести себя как думающие существа. Если бы вы постоянно не ругались, мы давным-давно уже перешли бы реку. — Вы, может быть, и перешли бы, а я — нет, — раздраженно возразил Раммар. — Мост меня не выдержит, я это чувствую. — Тогда давай мы с Бальбоком первыми перейдем ущелье, — предложила эльфийка. — Если мост выдержит вес нас двоих, то тебя он выдержит тоже. — Хм, — только и сказал Раммар, оглядывая Аланну с головы до ног. В этой идее что-то было, это точно. Раммар усиленно думал и пришел к выводу, что это будет лучшее (потому что наименее опасное для него) решение. — Ну, хорошо, так мы и поступим, — решил он. — Бальбок, вы с эльфийкой переходите мост первыми. Если он не рухнет, тогда мой вес он выдержит тоже. — А-а если рухнет? — спросил Бальбок. — Тогда мне придется поискать другой путь, — пожав плечами, ответил Раммар. — Итак, вперед. — Можно, я хотя бы оставлю мешок с провиантом? — спросил Бальбок, испуганно глядя на узкий каменный мост. — С ума сошел? Я и так достаточно тяжел, не хватало мне еще наш Когда Раммар начинал говорить таким образом, Бальбок предпочитал молчать и делать, что велит брат. Хотя мост не вызывал у него особого доверия, он не хотел выказывать слабость перед эльфийкой. Поэтому кивнул и потащил ее на веревке к мосту. Затем осторожно поставил на него ногу. — Почему так нерешительно? — провоцировала его Аланна. — Ты орк или червяк? — О-орк, конечно же, — забормотал Бальбок. — Так и веди себя как подобает! — со злобной ухмылкой ответила она, и прежде чем орки успели опомниться, уже прошла мимо младшего из братьев и легко ступила на мост. — Видишь? Это же так просто! — Хорошо тебе говорить! — заворчал Бальбок. — Думаешь, я не видел, что твои ноги не оставляют следов на снегу? Вы, эльфы, движетесь легко, как перышки. Аланна только рассмеялась — и, к ужасу орков, развязала узел на канате, который Бальбок обвязал ей вокруг бедер. — Стой! — крикнул Раммар, стоя на краю пропасти. — Нельзя! — Но позволь, мерзкий мой друг, — а кто мне может помешать? Ты, что ли? — Она спокойно пошла дальше. — Чего ты ждешь? — набросился Раммар на брата. — Не отставай от нее, дурак набитый! Или хочешь, чтобы она от нас удрала? Эльфийка уже добралась до середины и, пританцовывая, перешла узкую вершину моста. Подгоняемый яростными криками брата, Бальбок сдвинулся с места и встал на узкий мост, у которого не было ни парапета, ни перил, а далеко под ним, в головокружительной глубине, бушевала Ледяная река. На мгновение ему показалось, что камень предательски затрещал, но мост выдержал — пока что, — и Бальбок слегка приободрился. Неся за спиной ранец, он воспользовался штандартом колдуна как шестом, чтобы не потерять равновесие, и, переставляя одну ногу за другой, пошел за эльфийкой. Та тем временем почти добралась до противоположной стороны и ускорила шаг. — Стой! — надрывался Раммар, чуя недоброе. — Остановись! — Поймайте, если можете! — крикнула она в ответ и снова засмеялась своим серебристым смехом — что привело Раммара в бешенство. — Как это похоже на тебя, баба эльфийская! — завопил он вне себя от гнева и, забыв про всяческую осторожность, сжав кулаки, устремился на мост — и под весом двух орков древнее, потрепанное ветрами и непогодой сооружение вдруг сдалось. Раздался хруст, треск, между двумя камнями показалась трещина, которая быстро расширялась и углублялась. И мгновение спустя у Раммара пол ушел из-под ног, и, падая, он понял, что поступил довольно глупо. Бальбок тоже полетел головой вниз, рыча что есть мочи. Аланна, почти достигшая другого берега — но только почти, — тоже. Напрасно пыталась она ухватиться за край, ее тонкие руки поймали пустоту, и зияющая пропасть поглотила и ее. Отвесные стены ущелья отражали пронзительные крики троих путешественников, летевших навстречу белой пене, а с ними летел град камней, из которых некогда состоял мост — и затем все это ухнуло в ледяные воды реки. Раммар терял сознание. Ему, оглушенному, казалось, что он снова на суровом севере и замерзает — потом он пришел в себя и вспомнил о том, что произошло. Легкие жгло, словно огнем, а остатки моста опускались рядом с ним на дно. Он замахал лапами и ногами, чтобы выбраться на поверхность. Его окружали ужасный шум и бульканье, которые Раммар поначалу принял за глухой смех Курула. В следующий миг он вылетел на поверхность и жадно стал хватать ртом воздух. — Бальбок! — закричал он, а сильное течение увлекало его за собой. — Бальбок, где ты? Он бросил торопливый взгляд наверх, на изломанные края ущелья, между которыми виднелась полоска серого неба. Мысль о том, что он только что упал оттуда, с самого верха, привела его в такой ужас, что он даже забыл, что нужно работать лапами; его тут же подхватил водоворот и снова потянул под воду. Орки никогда не были хорошими пловцами. Мокрая стихия вызывала у них всякие подозрения, им не приходило в голову, что этим можно мыться или просто находиться ради собственного удовольствия. Тем, что в следующий миг он, словно пробка, выскочил на поверхность, орк был обязан исключительно жировым слоям своего приземистого тела. Быстро избавившись от металлического нагрудника, он следил за тем, чтобы не потерять — Бальбок! — кричал он то и дело, едва не срывая голос. — Бальбок!.. — Я здесь! — жалобно послышалось в ответ, и между пенящимися волнами Раммар на мгновение увидел отчаянно работающего лапами брата. Бальбок тоже был не самым лучшим пловцом. Ранец с — Жалкий — Нет! — решительно пробулькал орк. — Настоящий орк не бросает своего знамени в беде! — Ты, глупый пес, да ты с ним утонешь! — Орк не бросает своего знамени в… — упрямо хотел повторить Бальбок, когда его прервал пронзительный крик о помощи. Раммар тут же узнал этот голос — то была эльфийская священнослужительница. В борьбе за существование он о ней совершенно забыл. Жрица пыталась бежать, но затем рухнула в пропасть вместе с ними. Он торопливо огляделся в поисках неудачливой беглянки, а течение тем временем несло их с Бальбоком прочь. Раммар никак не мог понять, откуда доносятся крики, потому что они эхом отражались от стен ущелья и слышались как бы отовсюду. — Вон там! — пробулькал Бальбок, прежде чем снова исчезнуть под водой, — и Раммар наконец увидел пленницу. Она была впереди, попав в опасный водоворот, образовавшийся в нише в скале и тащивший ее вниз с невиданной силой. Она отчаянно сопротивлялась, но противопоставить силе реки ей было нечего. — Помогите! Я тону!.. Несмотря на опасность ситуации, по орочьему лицу Раммара промелькнула хитрая ухмылка. Раммар пожелал эльфийке всего наихудшего, к примеру смерти от обледенения в бушующих потоках, а в следующей жизни карлика в мужья. А потом ему в голову пришла ужасная мысль. Нет, нельзя дать ей утонуть! Если эльфийку затянет на дно реки, с ней вместе утонет и знание о карте Шакары — а вместе с ней и надежда для братьев когда-либо вернуться в Каким-то образом Раммару удалось развернуться в бушующей реке, потом он попытался добраться до Аланны, работая конечностями. — На помощь! — крикнула она еще раз, а потом светлые волосы скрылись под водой. — Нет! — закричал Раммар и, отчаянно барахтаясь, быстро преодолел последние Под водой он открыл глаза и за завесой воздушных пузырей увидел почти потерявшую сознание Аланну. Раммар протянул к ней свои короткие лапы, и ему удалось схватить ее и подтянуть к себе, а водоворот засасывал их все глубже и глубже. Из-за того, что Раммар прекратил сопротивление, они уходили вниз еще быстрее, и в следующий миг достигли дна реки. Раммар понимал, что нужно уходить от смертоносного места. Едва его ноги коснулись дна, как он оттолкнулся от него изо всех сил, но водоворот не желал расставаться со своими жертвами и снова затянул их. Раммар снова изо всех сил оттолкнулся, держа Аланну под мышкой, словно мешок. Но, несмотря на все его жировые запасы, его неудержимо тянуло вниз, а воздуха в легких тем временем становилось все меньше и меньше. Утонуть при попытке спасти эльфийку — для орка такой конец был бы довольно бесславным. И это при всем при том, что он всю свою жизнь умудрялся втягивать голову в плечи и держаться подальше от неприятностей. Может быть, таково наказание Курула за его трусость… Перед глазами Раммара уже плясали черные круги. Свободной лапой он греб изо всех сил, но силы оставляли его. Снова почувствовав дно под ногами, он оттолкнулся, на этот раз немного в сторону, чтобы хоть так освободиться из объятий водоворота. На мгновение у него затеплилась надежда, потому что он подобрался так близко к поверхности, как никогда раньше. Ему казалось, что он сможет пробить толщу воды вытянутой лапой, когда течение снова утянуло его на дно. Легкие пылали, Раммар загребал лапами в паническом страхе, прилагая все оставшиеся силы, чтобы выбраться наверх. Их не хватало. Он уже совсем было хотел сдаться, когда в кристально чистой воде увидел перед собой нечто. То был светящийся черным шар на конце длинной деревянной палки, и остатки здравых мыслей Раммара подсказали ему, что нужно за нее схватиться. Свободной лапой он обхватил палку, и сила, превосходящая силу водоворота, вытащила его и потерявшую сознание эльфийку наверх; Раммар и Аланна вырвались из смертельных объятий и в следующий миг оказались на пенящейся поверхности реки. Раммар хватал ртом воздух, чувствуя, как к нему возвращается жизнь. Теперь он увидел, за что ухватился — то было навершие штандарта, который дал им колдун Рурак. Другой конец держал Бальбок, выбравшийся на скалистый берег и спасший спутникам жизнь. — Держись крепче! — крикнул он Раммару, и стало видно, как напряглись его мускулы под мокрой кожаной юбкой. Шлем он потерял еще тогда, когда падал в реку, нагрудник сбросил в воде, чтобы не утонуть, но штандарт не оставил. На этот раз Раммар отказался от удовольствия обозвать Бальбока — Она не шевелится, — заметил худощавый. — Думаю, она мертва, Раммар. — — Она жива! — перебил его Бальбок. Прижав ухо к ее груди, он прислушался. — Но сердца почти не слышно. — Проклятье, — проворчал Раммар. Он склонился над эльфийкой и обрушил на нее шквал пощечин. — Просыпайся! — зло кричал он. — Не слышишь, что ли? Ты должна проснуться! — Бесполезно, — сказал Бальбок. — Вероятно, она наглоталась воды и поэтому не может дышать. — И что? — Может быть, нам попробовать отдать ей немножко нашего воздуха? — Ха! Что за дурацкая идея! И как ты собираешься это сделать? — Пусти меня, — Бальбок склонился над Аланной, прижал свои губы к ее губам и вдохнул в легкие эльфийки свой затхлый воздух. — Фу-у-у! — послышался голос Раммара. — Прекрати, это же отвратительно! — От мысли о том, что придется коснуться рта эльфийки своим собственным, его едва не стошнило. А Бальбок тем временем продолжал. Прижимая свои губы к губам жрицы, он вдувал в ее легкие воздух. — Давай уже, прекращай, — ворчал Раммар. — Довольно того, что она прыгнула в яму Курула прежде, чем выболтала свою тайну. Не издевайся над ее трупом… И вдруг — Раммар ничего не успел понять — эльфийка пошевелилась. Ее руки дрогнули, в следующий миг она закашлялась, и из ее рта хлынул поток проглоченной воды. Она хрипло ловила ртом воздух, открыла глаза и удивленно уставилась на обоих орков. С ее бледных, обескровленных губ сорвалось несколько слов на эльфийском языке, а потом она, похоже, вспомнила, где находится и кто это рядом с ней. — Что… что произошло? — спросила она на орочьем языке. — Что произошло? — злобно переспросил Раммар. — Я скажу тебе, что произошло, баба эльфийская. Ты хотела, чтобы мы упали, вот что произошло. Ты собиралась перебежать через мост, в то время как мы с братом рухнули в глубину и должны были утонуть, как крысы. — Я… — Сначала она хотела все отрицать, но тут же умолкла. Наверное, поняла, что это бессмысленно, и вместо этого спросила: — Как я сюда попала? — Как? — — Можно сказать и так. — С-спасибо, — удивленно произнесла эльфийка; при этом она перешла на человеческий язык, потому что на языке орков нет соответствия для такого ненужного слова. — Только не надо себе ничего воображать, — хладнокровно заметил Раммар. — Я сделал это только потому, что с тобой утонула бы и карта. А Рураку непременно нужна эта карта. — Рурак? Раммар вздохнул. — Колдун, по поручению которого мы действуем. — Никогда о нем не слышала. Раммар недоуменно уставился на нее. — Ты никогда не слышала о Рураке Палаче? — А должна была? — Думаю, так. Рурак — великий колдун, во времена Второй войны был полководцем, которого все боялись, — пояснил орк. — Мне казалось, что вы, эльфы, чтите память о прошлом? — О — Значит, Рурак был прав, — язвительно произнес Раммар. — Он говорил, что вы, эльфы, видите и слышите только себя. И что ваша эпоха подходит к концу. Будущее принадлежит тем, кто выбирает себе правильных союзников. — А Рурак — сильный союзник, — добавил Бальбок. — Может быть, ты его и не знаешь, но он прекрасно знает тебя. Он знал о храме, знал дорогу туда. Разве не так, Раммар? — Так и есть. А еще у него есть голова нашего предводителя Гиргаса, которую главный потерял в славной битве с зеленолицыми, а она, в свою очередь, нужна нам для того, чтобы мы могли вернуться к своему племени. Аланна выпрямилась. — Это значит, что вы подвергали себя опасностям только ради того, чтобы завладеть отрубленной головой? — Не какой-нибудь там отрубленной головой, — поправил Бальбок, — а головой Гиргаса, нашего храброго предводителя. Гномы укоротили его рост как раз на голову, но мы принесем ее в деревню, где из нее, как и полагается, сделают чучело. — То есть вы похитили меня ради какого-то… чучела? — Так оно и есть, эльфийка, — раздраженно проворчал Раммар — Но если ты еще раз попытаешься бежать или даже просто обмануть нас, тогда чучело сделают из твоей головы. Ты поняла? Аланна в ужасе переводила взгляд с одного на другого и молчала. По ней было видно, как сильно подействовала на нее неудавшаяся попытка бегства, и можно было даже подумать, что она согласна скорее утонуть, чем быть спасенной орками. Кроме того, вся эта история с Рураком ей, похоже, не нравилась. — Я хочу знать, поняла ли ты меня! — закричал на нее Раммар. — Да поняла, поняла, — недовольно ответила она. — Я хорошо слышу и не такая тупая, как это долговязое ничтожество, — она показала на Бальбока. — Это долговязое ничтожество, — взорвался Раммар, — вытащило нас обоих из реки. Иногда он может быть глупым, и я готов признать, что пару раз даже подумывал о том, чтобы его прибить. Но он — мой брат, и не тебе его оскорблять! — Раммар, — удивленно произнес Бальбок, — таких приятных слов ты обо мне никогда еще не говорил. — Заткни глотку! — оборвал его Раммар. — Молчи, когда я говорю, черт бы тебя побрал! В тот день они решили сделать передышку. Опасное падение в реку сократило им путь на много часов, и они могли спокойно разбить лагерь. До выхода из ущелья было уже недалеко. Там, где Бальбок выудил своих спутников из воды, оно было значительно шире, а по обе стороны реки тянулись усыпанные галькой берега. Течение было поспокойнее, а река вилась по руслу красивой бирюзовой ленточкой. Трое путешественников разбили лагерь выше галечного берега, где ниша в скале обеспечивала укрытие от ветра и непогоды и где стояли высохшие деревья, ветви которых годились на дрова. На этот раз Раммар не возражал против того, чтобы Бальбок развел костер. Все трое промокли до нитки; у огня можно было согреться и высушить одежду. Поначалу Аланна не решалась раздеться перед этими двумя чудовищами, но затем все же сделала это — и Раммар и Бальбок даже удержались от замечаний по поводу того, какие отвратительные эти эльфийские женщины с их стройными телами с плавными изгибами и алебастрово-белой кожей. Они втроем сидели у огня, а горы вокруг погружались в темноту. С лица у каждого из них еще не сошел ужас, и, хотя они едва спаслись от смерти, повода радоваться по-настоящему у них не было. Аланна была погружена в мрачные мысли, потому что бегство ее не удалось и план пробираться в одиночку в Тиргас Дун провалился; у обоих орков лица вытянулись, потому что не было еды, и Раммар ругал брата, который как обычно оказался во всем виноват. Как Бальбок, так и Аланна избавились от своих мешков с провиантом, чтобы они не утащили их на дно, поэтому осталось совсем немного: у Бальбока — секира и кинжал, которые торчали из-за орочьего пояса, фляга для воды и потертая кожаная юбка; у Аланны осталось только шелковое платье, которое, несмотря на все неприятности, сверкало белизной и казалось совершенно новым. У Раммара и так ничего при себе не было, кроме фляги с водой и — Как это на тебя похоже, тупица ты этакий! — ругал он брата. — Мешок с провиантом ты оставил реке, а эту дурацкую штуку, — он указал на штандарт колдуна, который Бальбок воткнул нижним концом в землю на краю лагеря, — ты из реки выловил. — Ты радоваться этому должен, — ответил Бальбок. — Потому что, если бы я не сохранил штандарт, мне нечем было бы вытаскивать вас из реки. Или лучше было бы, если бы я бросил тебе кусок вяленого мяса? — В этом, вне всякого сомнения, что-то было, и Раммар смолчал. — Знаешь что, Раммар, — тихо сказал Бальбок, — может быть, тебе будет легче, если я скажу, что тоже голоден. Раммар закатил глаза. — Почему это мне должно стать легче? Так тебе и надо, что в животе урчит. Почему я должен чувствовать себя лучше? Бальбок тоскливо вздохнул. — Чего бы я сейчас не отдал за то, чтобы оказаться дома, в нашей пещере, где пахнет сыростью и плесенью. Там я приготовил бы хороший орочий засоритель желудка… — Прекрати, — тихо сказал Раммар. — …такой, со всеми штуками, — продолжал Бальбок, — с фаршированными гномьими кишками и глазами гигантских змей… — Прекрати! — энергично повторил Раммар. — Твоя глупая болтовня нам ничего не даст. Я и так уже голоден. — Я так и чую его запах, — замечтался Бальбок, — а когда я закрываю глаза, то я даже вижу целый котелок, полный дымящегося… — Если ты сейчас же не закроешь рот, я заткну тебе глотку твоим же дурацким штандартом. Тогда твой желудок наконец успо… Что такое? Раммар заметил, что спутники внезапно забеспокоились. Бальбок запрокинул голову и принюхивался к прохладному ночному воздуху, эльфийка навострила свои острые уши и прислушалась. — Я что-то чую, — прошептал Бальбок. — Здесь кто-то есть. — Ты уверен? — Он прав, — согласилась Аланна. — Кто бы он ни был, он двигается очень тихо, так что даже я его почти не слышу. Но он здесь. И он следит за нами. — Кто? — спросил Раммар. — Сложно сказать. — Бальбок снова принюхался. — Возможно, карлик. Или человек. — А где он засел? — Думаю, там, за скалой, — ответил Бальбок. — Бальбок, — зарычал Раммар, — хватай свою секиру и поймай эту свинью, которая осмеливается подслушивать нас. Пусть познакомится с гневом Раммара Резкого! — Раммар и Аланна остались одни. Их взгляды встретились, и поскольку ни один не хотел признать свою слабость, оба уставились друг на друга, не отводя взгляда. — Почему ты не поможешь брату? — спросила Аланна. — Чтобы оставить тебя без присмотра и ты опять смогла удрать? — Раммар обнажил в ухмылке желтые зубы и покачал головой. — Нравится тебе это или нет, эльфийка, но мы с братом отведем тебя к Рураку, чтобы получить от него свою плату! — И только поэтому ты спас мне жизнь? — Конечно, зачем же еще? — Понятно. — Аланна кивнула, и видно было, как тяжело ей давались следующие слова. — И все же я хочу У Раммара едва не вылезли глаза из орбит, и он тупо уставился на пленницу. — Я в долгу перед тобой, — с внутренним протестом повторила Аланна. — Н-но ведь я — орк… — Знаю я, что ты орк. Это ничего не меняет — ты спас меня. И по законам моего народа я перед тобой в пожизненном долгу. — Этот закон не распространяется на орков, — пояснил Раммар, которому все это было не по душе. — О нет, распространяется. — Но я не хочу, чтобы ты была — как эта чепуха называется? — мне — И тем не менее ты сделал это. — Только затем, чтобы доставить тебя Рураку, я же сказал, — напомнил он, и его налитые кровью глаза яростно блеснули. — Если ты осмелишься рассказать об этом кому-нибудь, то я тебя… Он умолк, не только потому, что ему так быстро не пришла в голову подходящая угроза, но и потому, что с той стороны, где исчез Бальбок, внезапно послышались звуки — стон, затем шорох гальки и поспешно удаляющиеся шаги. Раммар схватился за — Бальбок? Это ты? Снова послышались шаги, на этот раз медленные и тяжеловесные, и из темноты по ту сторону костра появилась знакомая долговязая фигура. — Вот и ты, — проворчал Раммар. — Что случилось? — Он убежал от меня, — смущенно признался Бальбок. — — Человек, — испуганно ответил Бальбок. — Одет был как охотник-следопыт. — Человек. Этого еще не хватало, — состроил гримасу Раммар. — От этих жалких созданий нигде покоя нет. Повсюду шастают и совершенно не ладят с орками. — Правда? — Аланна подняла изогнутые брови. — Разве есть в — Нет, и мы этим гордимся, — желчно ответил Раммар. — Всего пару дней назад Аланна расхохоталась бы, услышав слово «честь» из уст орка. Но сейчас решила не обращать внимания на это и только спросила: — И что вы теперь собираетесь делать? — Хм, — заметил Бальбок. — Эти следопыты — хорошие лучники. Если бы он собирался убить нас, то нам давно настал бы конец. — Может быть, это был всего лишь шпион, — предположил Раммар. — Может быть, там есть еще кто-то вроде него. Как будто нам одного из этих хитрых созданий мало. Нужно смотреть во все глаза и быть начеку — и в первую очередь нужно погасить огонь… |
||
|