"Авдотья Рязаночка" - читать интересную книгу автора (Габбе Тамара Григорьевна)

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Картина пятая

Стоянка ордынского войска в степи. Две — три кибитки из белого войлока. В глубине — большой черный шатер: вход его завешен цветным узорчатым войлоком. У входа стоит воин из очередной стражи. Перед одной из белых кибиток на ковре Актай-Мерген и Бечак-Мурза играют в нарды. Актай-Мерген еще не стар; это широкоплечий, коротконогий человек с жестким, широкоскулым лицом. Бечак-Мурза — худой, желтолицый старик, брови у него седые, с подбородка струйкой сбегает редкая, узкая борода. Вдалеке, словно продолжая песню последней картины, поют мужские голоса:

Песня звучит то тише, то громче, то жалобней, то грозней. Не прислушиваясь к пению пленников, бросают кости Актай и Бечак.

Бечак. Моих семь!

Актай. Моих пять!

Бечак. Моя взяла! Девять!

Актай. Четыре!

Бечак. Моя взяла!

Актай. Злой дух в твоих нардах! Второго коня проиграл. Третий идет.

Бечак. Какого даешь?

Актай. Чалого знаешь?

Бечак. Знаю. Добрый конь. Бросай кости.

Актай (торжествующе). Одиннадцать!

Бечак (усмехаясь). Двенадцать. Мой чалый.

Актай. Двенадцать болячек на твою голову! Не хочу больше играть. (Отбрасывает кости и встает.) Чего они там воют, как псы голодные, как шакалы ночные? Кайдан!

Из-за кибиток выходит молодой сотник Кайдан. Он низко кланяется Актаю.

Кайдан. Слуга твой, Актай-Мерген!

Актай. Что они делают?

Кайдан. Старики кизяк лепят, молодые седла чинят, кожи мнут.

Актай. Поют зачем?

Кайдан. Не велел петь, а все равно поют.

Актай. Худой народ! Работают мало, поют много. А хан на нас серчает.

Кайдан (отходит немного в сторону и кричит кому-то). Урдю! Не вели петь! Песни кричать не надо!

Песня смолкает.

Актай (сердито топчет ногой траву). Вчерашние беглецы где?

Кайдан. Руки-ноги связал, стражу поставил. Лежат — ждут, чего прикажешь.

Актай. Пускай сюда ведут.

Кайдан (опять кричит). Урдю! Беглецов сюда гони! Актай-Мерген велит.

Голос за кибитками отзывается криком вроде: «Веду-ут».

Актай. Ночью бегут, днем бегут… Отучу бегать. К молодым коням привяжу, на куски разорву — другие бояться будут…

Бечак. Зачем свое добро на куски рвать! Сторожить лучше надо! Горячий ты человек, Актай-Мерген, сам как молодой конь.

Воин приводит троих пленных — Никиту, Федю и еще одного рязанца, молодого безбородого парня. Они грязны, избиты, оборваны, руки скручены за спиной, ноги в путах. Парень спотыкается и падает.

Кайдан. Вставай, чего на земле валяешься!

Парень с трудом поднимается.

Актай. Куда бегали, собаки?

Все трое угрюмо молчат.

Говори, куда? (Замахивается плеткой.)

Никита (чуть отстраняясь). Собаки-то говорить не умеют…

Актай (подступая ближе). Отвечай, куда, зачем ходил?

Никита. Что ж говорить, коли не дошел.

Актай. Не дошел — на коне доедешь! К двум коням привяжу, в степь пущу!

Кайдан (осторожно). Позволь слово сказать, Актай-Мерген! Умелый человек, кузнец хороший…

Актай. Бегать умелый… Не пожалею!

Бечак. Подари мне мальчишку, Актай-Мерген. Чалого твоего за него отдам. Служить мне будет — коня чистить, стремя держать…

Актай (чуть подумав). Ладно. Бери.

Федя (прижимаясь к Никите). Не хочу к нему! Не пойду! Со своими буду!

Актай. Ладно, со своими будешь. Всех троих в степь пусти, Кайдан!

Из черного ханского шатра выходит слуга хана.

Слуга (кланяясь низко). Актай-Мергена хан зовет. К себе в шатер. (Уходит.)

Актай (на ходу). Посади покуда в яму, Кайдан. Приду назад — в степь пустим! (Идет вслед за прислужником в ханский шатер.)

Кайдан (делает знак воину). Веди назад, Урдю!

Урдю. Ходи в яму! Ходи! Скоро ходи!

Никита. «Скоро, скоро»! Сколько дали шагу, столько и шагаем.

Молодой рязанец. А ты бы, Федя, и вправду со стариком остался. Авось жив будешь.

Федя. Никуда не пойду! С вами помирать буду! (Плачет, стараясь удержать слезы.)

Никита. Держись, Феденька! Держись, сынок!

Федя. Я-то держусь, да слезы сами текут, а вытереть нечем: руки за спиной…

Никита. Стало быть, и плакать нам нельзя, коли слезы утереть нечем.

Урдю. Ходи, ходи!

Молодой рязанец. Покуда ходим…

Пленников уводят.

Бечак (подбрасывая кости на ладони). В нарды играть хочешь, Кайдан? Чалого ставлю.

Кайдан. Актай-Мергена конь? Хороший конь. Давай.

Садятся играть. Где-то вдали опять возникает песня:

Песня опять затихает. Из-за кибитки появляется воин. За ним идет Авдотья.

Воин. Стой здесь.

Бечак. Кого привел?

Воин. Сама пришла, Бечак-Мурза.

Бечак и Кайдан удивленно и внимательно разглядывают Авдотью.

Кайдан (встает и подходит к Авдотье). Откуда? Чья? С кем?

Воин. Говорит — с русской стороны. Говорит — одна.

Бечак. Обманывает. Ведет за собой кого…

Воин. Сам смотрел, людей посылал, никого не видали.

Бечак. Чего надо? Чего хочет?

Воин. Говорит — выкуп принесла. Скажи хану, Бечак-Мурза.

Бечак. Выкуп? (Оглядывает Авдотью, с сомнением покачивает головой.) Не скажу.

Воин. Большой выкуп, говорит. Дороже серебра, дороже золота. Хану радость будет, говорит.

Авдотья (кланяясь). Скажи своему хану, сделай милость.

Кайдан. Ай, хороша баба! Зачем не сказать, Бечак-Мурза? Скажи!

Бечак. Ладно. Пускай. Спрошу хана. Его воля: захочет — станет слушать, не захочет — не станет. (Скрывается в шатре.)

Кайдан (подходит к Авдотье). Кого выкупать будешь?

Авдотья (сдержанно). Родню…

Кайдан. Хозяина своего? Мужа?

Авдотья (осторожно). А хоть бы и мужа.

Кайдан. Помер твой муж.

Авдотья (отшатываясь). Ох! Что ты! (Пристально взглянув на Кайдана.) Да почему ты знаешь, какой у меня муж!

Кайдан. Не помер, так помрет, верно говорю. Другой муж у тебя будет, хороший — наездник, баатур!..

Авдотья. А я не мужа выкупать пришла. Братьев.

Кайдан. Гм!.. Братов…

Из ханского шатра выходят Актай, Бечак-Мурза. Две татарки, старая и молодая, расстилают ковер, раскладывают подушки, искоса с любопытством разглядывая Авдотью.

Молодая татарка (негромко). Гляди, правда — баба!

Старуха. Одна пришла… Стыда нет.

Молодая татарка. Сама красивая… Одёжа худая…

Бечак. Подойди сюда, женщина! Готовь выкуп.

Актай. До земли кланяйся! Хан идет!

Авдотья. До земли — богу да отцу с матерью, а вам и в пояс довольно.

Из шатра выходит хан. Он еще молод. Лицо у него высокомерное и неподвижное. Волосы зачесаны за оба уха, в одном ухе золотое кольцо с крупным осьмиугольным камнем. Он в шелковом кафтане, в красных сапогах. На золотом, усыпанном дорогими камнями поясе висит черный витой, оправленный в золото рог. На голове — колпак, опушенный мехом. При появлении хана все низко склоняются. Он садится среди подушек и несколько мгновений пристально смотрит на Авдотью, потом что-то тихо и коротко говорит Бечаку.

Бечак. Говори хану, откуда пришла. С кем пришла?

Авдотья. Одна пришла. Из Рязани.

Актай. Нет теперь Рязани. Погорела твоя Рязань.

Авдотья. Земля рязанская есть. Оттуда и иду.

Актай. Неверно говоришь. Как такую дорогу одна прошла? Мужчина на коне не проедет.

Бечак. Худая дорога! Здесь лес, там река, тут звери злые… Обманываешь, баба!

Авдотья. На что мне вас обманывать? Свою ношу несешь, так и дорогу найдешь. Мелкие речки бродом брела, глубокие реки пльгоом плыла, зверя лесного о полден обходила — об эту пору всякий зверь спит.

Все молча смотрят на Авдотью.

Старуха (тихо молодой женщине). Правду говорит. Смотри: одёжу совсем сносила, обутки совсем стоптала… Бечак. Показывай выкуп!

Авдотья подает свой ларец Бечаку. Бечак с поклоном ставит его перед ханом. Хан едва бросает взгляд на цветные камни и небрежно отодвигает ларец.

Актай. Худой выкуп. Назад в Рязань неси!

Авдотья. Как же так? Да ты хоть погляди!.. Неужто ж моему добру никакой цены нет? (Наугад вытаскивает из ларца ожерелье.)

Молодая татарка (жадно поглядывая на цветные камни). Ай, жалко! Хорошо блестит!

Хан (чуть улыбнувшись, Актаю). Пускай Тайдула себе берет. Весь сундук. Ей дарю.

Женщина кланяется до земли.

(Не глядя на нее, хан дает знак Актаю). Одного отпусти.

Авдотья. У меня не один тут в степи. Мне больше надо!

Актай. Больше надо — больше выкуп неси.

Авдотья. Принесла. (Вынимает из сумки две опушенные мехом парчовые шапки с цветными пряжками.) Вот, глядите!

Молодая татарка. Колпаки принесла!

Старуха. Наши, татарские!.. Как у царевичей были…

Хан (Актаю). Дай сюда!

Актай берет у Авдотьи шапки и подает хану. Все трое — хан, Еечак и Актай — разглядывают их.

Откуда взяла?

Актай. Говори, откуда взяла?

Бечак. Где достала?

Авдотья. Отпустите мою родню, — я вам скажу, где достала.

Хан (приподымаясь). С мертвых или с живых шапки?

Авдотья. С живых, коли мои живы будут.

Старуха (молодой женщине). Ай-ай! Так и есть, царевичей это шапки!

Молодая татарка. Гляди, хан белей снега стал.

Хан (встает). На коней садитесь! Ее на седло берите! Не покажет дорогу — башка долой!

Авдотья. Зверей в лесу не побоялась — вас не испугаюсь. Не покажу дорогу, покуль жива. А мертвой не прикажешь.

Хан. В огне сгоришь!

Авдотья. Одной душой на том свете больше будет. Мать моя в огне сгорела. Рязань сгорела.

Хан. Конями растоптать прикажу!

Авдотья. Вся наша земля вашими конями потоптана.

Все на минуту замолкают.

Бечак (осторожно). Позволь, хан, слово вымолвить.

Хан. Говори!

Бечак. Выкупить наших царевичей надо, хан! Балай-баатура и Алгуй-баатура… Надо выкупить! Силой не возьмешь. Кремень-баба! Такую дорогу одна прошла! Окаменело в ней сердце.

Хан (садясь). Пусть говорит волчица. Чего ей надо? Чего хочет?

Бечак. Кого выкупать будешь?

Авдотья. Братьев своих.

Актай. Сколько голов?

Авдотья. Всю мою родню — за всю ханскую!

Актай. Говори: сколько твоей родни?

Авдотья. Было трое…

Хан. Все сказала, женщина?

Авдотья. Кажись, все.

Хан. Теперь я свое ханское слово скажу. Пусть будет, как она говорит. Гони сюда рязанский полон, Актай! Пускай ищет.

Бечак. Много людей, милостивый хан, — долго искать. До ночи сидеть будем…

Хан. Нет. Как в старой песне у нас поют, так сделаю. Сорви цветок, женщина, какой под ногами растет. Где стоишь, там сорви!

Авдотья. Зачем?

Хан. Срок тебе даю. Пока цветет цветок, пока в небо глядит — твое время, ищи свою родню. А завянет цветок, в землю глядеть станет — нет больше твоего времени. Кончилось твое время.

Авдотья. Да что ж это? Долго ли цветку без корня цвесть? Разом завянет… А ежели я своих найти не успею?

Хан. Значит, судьба. Пропала твоя родня!

Авдотья. Ну, и твои царевичи пропали!

Актай хватается за плетку. Бечак возмущенно и укоризненно качает головой. Женщины всплескивают руками.

Хан. Грозить будешь — башка с плеч долой. А братьев без тебя найду. По всем степям, по всем лесам разошлю. Найдут! (Помолчав.) А не найдут — судьба!

Авдотья (несколько мгновений молча глядит на него, потом говорит негромко и просто). Ну, будь по-твоему. Попытаем судьбу. (Оглядывается кругом.) Только разве найдешь в эту пору цветок, чтобы в небо глядел? Осень, повяло все, полегло… Ох! Да ведь есть у меня цветок! Словно нарочно сберегла… Вот, глядите — в три венчика. Один расцвел, а два еще и не распустились. Годится?

Бечак. Подай сюда! (Берет у Авдотьи цветок и показывает хану и Актаю.)

Актай. Что за цветок? Откуда взяла?

Авдотья. Откуда же? С земли сорвала.

Актай. Не наш. С той стороны принесла. Из лесу.

Бечак. Нет, Актай-Мерген, простой цветок, в степи у нас растет — кони копытами топчут. В лесу бы сорвала — завял бы давно.

Хан. Твоя правда, Бечак-Мурза. Завял бы давно. Возьми свой цветок, женщина. Пока на солнце глядит, ищи своих братьев. Ханское слово крепко.

Авдотья. Ну что ж, хан татарский, ты здесь хозяин — твоя воля. Прикажи рязан наших весть — авось найду своих.

Хан делает знак Актаю, тот — Кайдану. Кайдан уходит.

Актай (Бечаку негромко). Милостив хан, а я бы ее собакам отдал — пускай рвут!..

Бечак. Нельзя собакам: царевичей выручать надо.

Из-за кибиток выходит Кайдан. За ним два воина выводят полонян. Они идут друг за другом, связанные одной веревкой. Руки их скручены за спиной, одёжа в лохмотьях. Впереди идет высокий седой старик. Не взглянув ни на хана, ни на Авдотью, словно слепой, он проходит мимо. За ним, тяжело волоча ногу, идет худой, черный человек средних лет.

Авдотья. Ох, батюшки!..

Хромой человек (быстро взглянув на нее). Да ты ль это, Авдотья Васильевна? Кузнечиха?

Авдотья. Я, Степан Федорыч, я, голубчик… А тебя и узнать-то нельзя…

Актай. Брат?

Авдотья (помолчав, с трудом). Н-нет…

Хромого человека сменяет юноша. За ним идет огромный, еще недавно могучий человек с перевязанной головой, с колодкой на шее и спутанными, как у стреноженной лошади, ногами.

Иван Васильевич! (Схватившись руками за щеки). Ох, горе ты мое!

Человек с колодкой. Здравствуй, Авдотья Васильевна! Да как же ты добралась до нас, до преисподней нашей? Ровно на тот свет пришла…

Актай. Брат?

Авдотья молчит.

Проходи!

Авдотья. Нет! Постой!.. Брат это мой! Брат!

Актай (делает знак воину, тот перерубает веревки). Становись в сторону.

Авдотья. Колодку-то с него снимите, веревки!

Бечак. Развяжи его, Урдю! Выкупила баба.

Актай. Одна голова есть — две за нами.

Человек с колодкой. Выкупила? Да нешто ж правда? Матушка моя!.. Авдотья Васильевна…

Актай. Становись на ту сторону! (Машет рукой.) Пускай другие идут!

Один за другим проходят связанные, измученные, истомленные люди. Изнемогая от жалости, в слезах, провожает их взглядом Авдотья. По временам она закрывает глаза или отворачивается, не в силах вынести тяжесть своего и чужого горя.

Смотри, Бечак-Мурза: цветок у ней в руках завял — в землю глядит.

Авдотья (в ужасе взглядывает на цветок и вдруг с торжеством поднимает его). Тот увял — другой расцвел!

Бечак. В руке расцвел? Не может так быть.

Авдотья. Сами глядите!

Актай. Верно. Расцвел. Только другой в счет не идет.

Бечак. Как скажет милостивый хан?

Хан. Ее счастье. Пускай ищет.

Полоняне опять идут. Среди них Федосеич.

Авдотья (кидаясь к нему). Федосеич! Родной ты мой! Жив!

Федосеич. Ох ты господи! Глазам своим не поверю! Авдотья Васильевна! (Плачет.) Как ты здесь, матушка? Зачем?

Авдотья (плача). Выкупать вас пришла. Да только тебя выкупить не могу, старенький ты мой, родненький! Сердце не снесло, чужого выкупила, а на тебя выкупа не станет, коли Никитушка и Феденька живы.

Федосеич. Живы они, матушка, — покудова… В яме за побег сидят.

Актай. Не разговаривай! Проходи! Брат он тебе, что ль?

Авдотья молчит, закрыв лицо руками.

Федосеич. Да не жалей ты меня, голубушка! Мне помирать пора!

Авдотья. Нет, не могу!.. Брат это мой! Отпусти его!

Актай. Ой, врешь!.. Ну, все равно, бери, нам не жалко — помрет скоро.

Федосеича развязывают.

Федосеич. Праведница ты наша! Авдотья Васильевна!… Что же ты сделала? Зачем выкупила меня, старого? Ведь Никите и Феде лютая смерть грозит!

Актай. Две головы купила. Третья осталась — выбирай.

Пленные опять проходят мимо Авдотьи. Она стоит, опустив голову.

Все прошли, Кайдан?

Кайдан. Кажись, все…

Урдю. Все.

Актай. Ну, все прошли, назад не поведем. Бери своих двух братьев, баба. Третьего нет — помер, видно. Кончено дело.

Авдотья. Нет, не кончено! Обманно вы свой торг ведете. Где ж твое слово, хан? Не всех рязан сюда привели.

Хан. Верно она говорит?

Кайдан. Трое еще есть, милостивый хан.

Хан. Где?

Кайдан. Актай-Мерген знает.

Авдотья. В яме они у вас сидят!

Актай (угрюмо). Бежать хотели. В степи догнал.

Авдотья. И твои царевичи, может, из неволи бежать хотели, а все же я за них выкуп беру. Вели, хан, показать мне весь рязанский полон!

Хан. Пусть идут. Мое слово крепко.

Актай. Так, милостивый хан. Крепко твое слово. Только погляди сперва — другой цветок у нее завял.

Авдотья. Третий расцвел. (Протягивает цветок.)

Все глядят на цветок с изумлением.

Старуха. Ай-ай-ай! Не было еще такого на свете!

Хан. Ее счастье! Ведите тех троих.

Авдотья. Федосеич! Родной ты мой! Что же мне делать-то? На одного только выкупа у меня станет… Одного из двоих выкупить могу. Понимаешь? Одного…

Федосеич. А я, голубка, назад пойду, под ярмо… Что уж там! Дотерплю.

Человек с колодкой. Полно, Федосеич! Уж коли идти кому назад, так мне. Больно дорого ты за меня заплатила, Авдотья Васильевна. Не стою я такой цены.

Авдотья (смотрит на них обоих, словно понимая с трудом, что они говорят. Потом, медленно покачав головой, говорит тихо и очень твердо). Нет. Что сделано, то сделано. Не отдам я вас.

Воин выводит Никиту, Федю и третьего беглеца.

Никитушка! Феденька!

Федя (бросаясь к ней). Матушка!.. Нет… Дуня!.. Сестрица! На матушку ты стала похожа — точь-в-точь!..

Актай. Вот это, должно, и правда брат!

Никита. Авдотьюшка! Ну, не думал — не гадал увидеть тебя здесь. Будто сон снится. Перед смертью…

Актай. А это какой человек? Тоже брат?

Авдотья. И это брат.

Актай. Было три брата — четыре стало. Ну, выбирай из двух братьев одного. Этого иль этого?

Авдотья. Да как же я выберу? Сердце пополам разорву, что ли?

Актай. Пополам, пополам… Какой уговор был, так и будет. Три выкупа принесла — троих берешь. Гляди — вон два стоят, сама выбрала. Твои. Еще одного выбирай, один тебе остался.

Авдотья (падает на колени). Смилуйся надо мной, хан, отдай обоих.

Хан молчит.

Актай. Смотри, третий цветок завянет. Четвертого нет.

Авдотья. Смилуйся, хан!

Актай. Сказано — одного выбирай. Выбирай!

Никита. Бери Федю, Дунюшка! Он ведь еще и жизни-то не видал.

Федя. Никиту бери, Дуня! С ним ты не пропадешь. А я что!..

Авдотья вся замирает на коленях, закрыв лицо руками.

Федосеич (плача). Да полно тебе, Авдотьюшка, что ты убиваешься! Отдай меня татарам, и дело с концом…

Человек с колодкой. Меня отпусти, Авдотья Васильевна, я ж тебе и не родня совсем. Чужой.

Авдотья (опуская руки). Кто мне из вас не родня? Все свои, все родные, все кровные. Каждого знаю, каждого помню, а кого и не знаю — так больше себя жалею… Что ж, не смилуешься, хан? Нет? (Подымаясь на ноги.) Так знай— не покажу я вам дороги. Пускай твоя родня пропадает, как моя родня. Да и я с ней заодно!..

Бечак. Сама не знаешь, что говоришь.

Авдотья. Нет, знаю. Вот скажи мне, хан, какой мне палец отрубить — этот аль этот?

Актай. Хоть все руби, нам не жалко…

Авдотья. Хана спрашиваю, не тебя, злодей! Скажи, хан, мать у тебя есть? Не сгорела, как моя? Ну, так пусть она одну шапку выберет — эту аль эту? Так и быть, одного сына ей ворочу, а другому не бывать в живых. Поди спроси у нее — какого выбрать?

Актай. Замолчи ты, безумная!

Хан. Постой!.. Чего ты хочешь, женщина?

Авдотья. Как сказала, так и опять скажу: всю мою родню за всю твою родню! Много ли, мало ли — не хочу считать. Отпусти со мной рязанский полон, хан! Все мы в родстве, в кумовстве, в крестном братстве, все одной матери дети — земли нашей рязанской… Коли хочешь мать свою обрадовать, братьев родных увидать, — отпусти нас!

Старуха. Отпусти, хан! Послушай меня, старую! Я твоих братьев нянчила, тебя на руках качала…

Молодая татарка. Отпусти, милостивый хан!..

Бечак. Глядите, все три цветка у нее в руке поднялись! Как золото блестят, как звезда светятся. Какой-такой цветок? Будто жар-цвет…

Авдотья. Жар-цвет и есть. Наяву расцвел — не во сне!

Хан. Ее счастье! Пускай идут!..

Кайдан (кричит). Урдю! Гони всех рязан назад. Скажи, сестра выкупила. На свою сторону пойдут!..

Занавес