"Песец подкрался незамеченным" - читать интересную книгу автора (Михеев Михаил Александрович)

Глава 6

Дайяна от неожиданности аж поперхнулась — не все кофе, оказывается, проглотить успела. Ковалев похлопал кашляющую девушку по спине — аккуратно и осторожно, чтобы неловким движением не сломать ей кости. Все-таки организм супера и организм обычного человека — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. В самом начале карьеры Ковалеву, да и остальным суперам пришлось долго учиться управлять новыми возможностями своих мускулов, и рефлексы вырабатывались очень долго. Ничего удивительного — трудно сразу научить человека, способного двумя пальцами свернуть чью-нибудь не очень крепкую шею или обогнать гепарда, точно соизмерять силу и скорость движений, в особенности, если такой проблемы у него до этого не стояло никогда.

— Не нервничай ты так — никто тебе ничего плохого делать не собирается. Я, конечно, сволочь, но не настолько же.

— Да я, в общем-то, и не нервничаю…

— Ну, значит, не бойся.

— И не боюсь.

— Во, наш человек, — одобрительно прокомментировал Шерр со своего конца стола. — Вась, ты, главное, не наливай ей больше — сопьется.

— Видно будет. Чай, не девочка, сама понимать должна, что ей можно, а что нет.

В ответ на это, Дайяна вновь закашлялась, на сей раз возмущенно, но когда Ковалев занес руку для нового хлопка, опасливо замотала головой и отстранилась. Очевидно, тяжелые и широкие, похожие на лопаты лапы адмирала не внушали ей доверия.

— Ну вот, а говорила — не боишься…

— Ты бы грабли свои спрятал куда, — вновь вмешался доктор. — А то как размахнешься — меня аж самого в дрожь бросает.

— Ну и ладно, ну и пусть, могу и совсем уйти… — сделал кислую рожу Ковалев. После этого два старших офицера эскадры посмотрели друг на друга и громко расхохотались. Дайяна, недоуменно глядя на них, тоже неуверенно улыбнулась.

— Не обращай внимания, девочка, — отсмеявшись и вытерев тыльной стороной ладони выступившие слезы, сказал Ковалев. — Это мы шутим так.

— Угу. Главное — понять, где кончается шутка и начинается серьезное дело. Ну, и наоборот, — откликнулся Шерр.

— Нет, док, ты не прав. Главное, не понять, а не перепутать. А то, сам знаешь, в нашей тесной компании такие ошибки чреваты.

Дайяна смотрела на эту парочку с удивлением. Перед ней сидели два человека, могуществу которых в этой части космоса мог позавидовать, наверное, кто угодно, и неловко шутили, как мальчишки, распустившие хвосты перед одноклассницей. Ковалев с Шером тоже почувствовали некую неправильность ситуации и резко свернули веселье — в самом деле, им предстоял серьезный разговор, от которого зависело очень многое.

— Прежде всего, мадемуазель т'Герра…

— Давайте уж просто Дайяна, — устало вздохнула девушка. Ее действительно напрягало официальное общение — не успела привыкнуть в таком возрасте. Ковалев это понял.

— Тогда так, Дайяна. Я говорю — ты слушаешь. Что непонятно — переспрашиваешь. Идет?

Девушка кивнула. Ковалев улыбнулся:

— Не куксись, все будет зер гут. Просто постарайся понять одну простую истину — так уж получилось, что сейчас мы все трое повязаны одной веревочкой, только твой кончик этой самой веревочки очень-очень тонок. И если веревочка порвется, нам это будет неприятно, но катастрофой это не будет. А вот для тебя — не знаю, сама решишь. Ну что, готова? Да ты не думай, ты кивни.

Дайяна кивнула и стала с интересом ждать продолжения разговора. Продолжение не заставило себя ждать.

— Итак, ты уже знаешь, кто мы. Но я хочу тебе пояснить кое-какие нюансы — так, чтобы ты поняла ситуацию и малость прониклась. Мы, конечно, солдаты Империи, но, скажем так, нового набора. Если точнее, настоящий имперский офицер здесь один — наш уважаемый доктор (Шерр привстал и важно, можно сказать, величественно кивнул). А мы…

И Ковалев рассказал Дайяне свою историю, естественно, опустив некоторые мелкие, малозначащие подробности. Про суперов, например, или про то, где находится Земля. Ну и еще кое-что — так, на всякий случай.

Дайяна слушала внимательно и, надо сказать, красиво слушала. Многие, когда им вещают что-то менторским голосом, или начинают проваливаться в дрему, или перебирают рассказчика вопросами, или просто морщат лоб, совершают какие-то движения, долженствующие, по их мнению, подчеркнуть их внимание к излагаемому. Дайяна обошлась без спецэффектов, просто впитала информацию, как губка, и единственным вопросом, который она задала, когда Ковалев закончил рассказ и разрешил спросить, что непонятно, был:

— А с какого боку тут, собственно, я?

Ковалев и Шерр, услышав это, переглянулись и одновременно улыбнулись, да так плотоядно, что девушке на мгновение стало страшно.

— А ты, как ни крути, оказалась заложницей собственной семьи.

— Это как?

— Просто, — Ковалев внимательно посмотрел ей в глаза. — Диктатор — твой двоюродный брат, это генетическое сканирование определило точно. Спорить будешь?

— Не буду. Но мы были не в лучших отношениях.

— Да, я знаю. А почему, кстати?

— Моя мама не слишком одобряла идеи своего племянника.

— Ну, мы их тоже не одобрили и, в результате, покритиковали из главного калибра. Но не суть важно — важнее то, что он тебе все равно доверял, иначе не послал бы наместницей на эту планету. Почему, кстати, доверял?

— А у него не было больше родных — ни сестер, ни братьев. Родители, и мои, и его, умерли довольно давно. Так что я оказалась самым близким ему человеком.

— Понятно. Ну, что поделать — бывает. Теперь твоего ближайшего родственника нет в живых. Соболезновать, прости, не буду — не из-за кого. А вот теперь я тебе сообщу одну очень интересную информацию. Если не боишься, конечно.

— А чего я должна бояться?

— Есть такое понятие — точка невозвращения. Применительно к конкретному случаю это значит, что после того, что ты услышишь, уйти отсюда просто так ты уже не сможешь. Нет-нет, — Ковалев махнул ей рукой. — Сиди, не бойся, никто тебя убивать не собирается. Просто с этого корабля ты уже не уйдешь, во всяком случае, до тех пор, пока ситуация не разрешится. Ну что, готова? Или не будем рисковать? Тогда я отправлю тебя обратно на планету. Ты неплохо справлялась со своими обязанностями при прежней власти — справишься и теперь…

— Не стоит, я готова слушать.

— Ну что же, любопытство сгубило кошку… Все просто. Помнишь, я говорил тебе, что для восстановления империи нам нужен потомок императора? Так вот, твой кузен как раз таким и являлся. Ну и ты, соответственно, тоже.

Девушка молчала секунд пять, потом согласно наклонила голову:

— Да, я знаю — у нас в семье есть предание, что среди наших предков был император… Я, если честно, не верила, да и мама, думаю, тоже. А вот Санно… Мой брат двоюродный… Он верил. Наверное, поэтому и ударился в политику и даже преуспел. И вот теперь оказывается, что он был прав.

Теперь ошарашено молчал уже Ковалев. А вот Шерр, напротив, рассмеялся:

— Вась, а ведь мы недооценили девушку. Я же говорю — наш человек, а?

— Да уж…

Ковалев был обескуражен — такого облома он не ожидал. Конечно, всякое бывает, но когда такая вот сопля выставляет тебя если не идиотом, то уж надутым индюком, гордящимся мнимыми тайнами… А оказывается, что это — секрет полишинеля. Не страшно, но неприятно, а главное, непонятно, что делать дальше. Именно это он и озвучил одним коротким, тоскливым вопросом:

— Ну и что мне теперь с тобой делать?

— Может, законопатить ее в тюремный блок, в одиночку, да там и забыть?

Ковалев открыл было рот, дабы возмущенно ответить на реплику доктора, но, увидев веселый прищур его глаз, захлопнул обратно. Шерра, похоже, откровенно забавляла ситуация — во всяком случае, улыбался он вполне искренне. Да и Дайяна тоже улыбалась — видать, моментально сообразила, что ничего ей не грозит, и теперь позволила себе по-настоящему расслабиться… М-дя, а у девчонки крепкие нервы… Ладно, сейчас малость сбросим ей апломб.

— Ну, раз уж ты в курсе… Скажи, кто конкретно был твоим предком?

— Не знаю, — Дайяна равнодушно пожала плечами. — Это было слишком давно и всегда воспринималось, как легенда. Ну и отношение к этому было соответствующим.

— То есть, история имен не сохранила? А вот я могу сказать, кто, причем с гарантией. Твоим предком был дедушка последнего императора. Шерр, как там его звали? Не помнишь? Да и плевать, в общем-то, хотя звали его Дирай пятый. Стыдно, док… Но это, если честно, непринципиально — ничем особым этот конкретный король себя не запятнал, ни хорошим, ни плохим. Одно точно — ходок он был еще тот, особенно в молодости, об этом легенды ходили и даже в официальной истории о его романах упоминается. За что, кстати, снискал себе уважение в народе, типа наш император — настоящий мужик! Бастардов он наплодил, надо полагать, немало, хотя наверняка и от других императоров потомков найти можно. А теперь к сути дела. Твоя семья, формально, конечно, и в самом деле могла претендовать на престол. А нам нужен наследник этого самого чертова престола.

— Зачем?

— Дайяна, мы ведь, по сути, никто — наемники… Мы можем восстановить империю территориально, у нас достаточно для этого и кораблей, и пушек, В принципе, это проще всего, особенно если перестать миндальничать со штурмами и десантами. Да-да, и не смотри на меня так, десант — очень щадящая для мирного населения тактика, в нынешней ситуации разумнее всего при первом намеке на сопротивление производить орбитальную бомбардировку. Правда, при этом потери среди населения возрастают на два порядка. Так вот, мы можем восстановить контроль над территорией, посадить на престол своего человека. Неважно, будет это крутая личность или шестерка, этакий попка, сидящий на телефоне и оглашающий ЦУ, которые мы будем ему выдавать. Результат все равно будет один — очень скоро начнется борьба за власть, потому как формально на престол после такой катавасии сможет претендовать кто угодно. Удержаться наш ставленник, возможно, и удержится, но крови будет… Оно надо? Любой империи нужен император, причем законный император, это удержит государство от многих катаклизмов.

— То есть, вам нужен коронованный козел отпущения. И вы предлагаете сию почетную миссию мне?

— Ты не права дважды. Не козел отпущения, а император. Подтирать ему сопли и подтягивать штаны мы не будем — если честно, лично у меня чуточку другие планы. И тебе эту миссию мы доверить не сможем при всем желании — престол женщиной не наследуется, этот закон в империи соблюдали неукоснительно. Конечно, крутые времена требуют крутых решений, но лучше пусть эти решения будут незаметны для окружающих.

— Тогда что?

— А будешь ты у нас пугалом.

Вот теперь девушка обалдела окончательно. После чего выразилась в том смысле, что за пугало можно и в лоб получить. Ковалев улыбнулся — как только почувствовала себя равной среди равных (ох и опасная это иллюзия, если вдуматься), так сразу же начала характер показывать. Характер — это хорошо, конечно, но зачем же грубить старшим по званию? Именно это он и постарался донести до девушки, ни разу не сорвавшись на ругань, зато внушительно похлопывая по столу тяжелой дланью. Дайяна прониклась, или сделала вид, что прониклась, такие нюансы Ковалева, в общем-то, не интересовали.

После восстановления статус-кво, адмирал популярно объяснил девушке, что он имел в виду. На самом деле, все было достаточно просто — сама Дайяна трон наследовать не могла, зато ее сын — запросто, на сей счет, в случае отсутствия законного наследника, никаких формальных препятствий не существовало. Конечно, наследника не было еще даже в проекте, но это Ковалева как раз и не волновало — ну, будет Дайяна называться не императрицей, а регентшей, ничего страшного. Но главное было даже не в этом. Просто само наличие девушки, с учетом развития ситуации с престолонаследованием, служило для остальных претендентов, если они найдутся, конечно, фактором устрашения. По принципу: если не договоримся, то идите на фиг, у нас жизнеспособный вариант и без вас есть. Конечно, вряд ли кому-то это особенно понравится, но во все времена как раз «кого-то» никто и не спрашивает. Сговорчивее быть в любом случае придется, только и всего. Особенно если будут понимать, что при нужде убить — не убьют, но пальцы оттопчут.

В ответ на последнюю реплику Дайяна с интересом поинтересовалась: а почему не убьют-то? Из-за того, что в предках императоры были? Так ведь кровь-то у всех красная, и прецедент уже имеется.

— М-дя, политика — дело грязное, — прокомментировал Шерр, внимательно наблюдая за реакцией Ковалева. На лице адмирала появилось на мгновение выражение легкой брезгливости, но тут же исчезло — мимикой супер владел неплохо. — Мы ведь, мадемуазель, не политики, мы — солдаты. Одно дело убить человека в бою, другое — ткнуть ножом из-за угла. Своя этика, так, наверное, правильнее всего сказать.

— Но этих… Которые подняли мятеж при вашем появлении и ударили нам в спину, их-то вы, будем называть вещи своими именами, именно так и убили.

— А это были и не люди, — спокойно ответил Ковалев. — Либераст — не человек.

— Оригинально. Значит, вы делите своих противников на людей и не людей?

— Да, к нелюдям относятся такие вот предатели. Ну, еще всевозможные маньяки, извращенцы…

— Ясно. Ну, в таком случае, я согласна.

«Вот незадача, — подумал Ковалев, — а ведь это она нас опять проверяла. Блин, развела, как лохов. И кто, интересно, в результате командовать будет»? А вслух сказал:

— Кстати о не людях. Что это за ящероподобные пакости вместе с твоим э-э-э… братцем нам попались? Горят они неплохо, но и сами стреляют метко.

— Не знаю, — пожала плечами Дайяна. — Точнее, знаю, но немногое. Наше государство граничит… Граничило не только с человеческими анклавами, но и с цивилизациями внешнего космоса. Но нам повезло — нам попались мирные соседи, хотя этих ящеров среди них не было. Они появились меньше года назад, сами вышли на контакт. Их корабли немногочисленны, но, по слухам, лучше наших.

Девушка замолчала на секунду, и Ковалев тут же воспользовался моментом:

— Что их корабли по сравнению с вашими весьма неплохи, мы и сами уже убедились. Ты лучше скажи, какие силы они могут реально выставить.

— Я же говорю — не знаю. Брат сам вел с ними все дела. Единственно, что их планета где-то далеко, потому что даже наши соседи с ними ни разу не пересекались.

— Ясно. То есть, никакой информации…

— Единственно, брат называл их Адерами. Возможно, это их самоназвание.

— Ну, хоть что-то. А те корабли, которые не так давно вошли в систему и которые мы расстреляли?

— Не знаю, меня никто не предупреждал.

— Все страньше и страньше, как сказала Алиса…

— Кто?

— Неважно, потом объясню.

Ковалев встал, прошелся по комнате, разминая ноги. Так уж получилось, что лучше всего ему думалось именно тогда, когда он двигался. Привычка такая, что ли. Ситуация ему не нравилась совершенно. Одно дело принимать участие во внутричеловеческих разборках и совсем другое — схватиться с противником неясного пока потенциала. В том, что схватка будет, он ни капли не сомневался — слишком уж невероятным выглядел случайный заход в систему четырех кораблей, один из которых был, несомненно, боевым, а оставшиеся три обладали огневой мощью, сравнимой с его линкором. Если эта троица — мирные суда, пришедшие с самыми добрыми намерениями, то можно заранее начинать вешаться.

Итак, что мы имеем? А имеем мы то, что имеют нас. В наличии куча противников известных, мелких и слабых — это осколки человеческой империи. С ними справиться не то чтобы легко, но и не сложно, скорее, затратно по времени. Имеется куча цивилизаций нечеловеческих, однако они то ли не слишком агрессивны, то ли слишком слабы для активных действий. Еще имеется один противник, о котором известно только название, а также то, что они могут строить корабли, по боевым возможностям сравнимые с имперскими эсминцами. Чуть потихоходнее, заметно менее дальнобойные орудия — но и только. Корабли-гиганты, вошедшие в эту систему, с большой долей вероятности тоже их. Вне зависимости от реальных боевых и технических возможностей этих кораблей, сам факт, что чья-то цивилизация оказалась способной построить таких монстров, внушает уважение. И все — ни местоположения их планеты, ни каких-либо данных об их флоте. Даже неизвестно, к какому классу сами создатели относят эти корабли и когда они были построены. Вполне возможно, что это сто лет как устаревшее барахло, летающие лоханки, а где-то там, в неведомых глубинах космоса, стоит и готовятся к атаке корабли, намного более мощные, чем имперские. А может быть, и нет. И что прикажете делать? Гадать на кофейной гуще или рвать волосы на заднице от безысходности?

Пару минут Ковалев думал над этой дилеммой, потом вздохнул и спросил:

— Ребята, а не попить ли нам кофе?