"Нерв" - читать интересную книгу автора (Высоцкий Владимир Семёнович)

СПОРТ-СПОРТ

Про конькобежца-спринтера, которого заставили бежать на длинную дистанцию Десять тысяч и всего один забег остался. В это время наш Бескудников Олег зазнался. Я, мол, болен, бюллетеню, нету сил. И сгинул. Вот наш тренер мне тогда и предложил: беги, мол. Я ж на длинной на дистанции помру, не охну. Пробегу всего, быть может, первый круг и сдохну. Но сурово тренер мне: Что за дела? мол, надо Федя, Главное, чтобы воля тут была к победе. Воля волей, если сил невпроворот, а я увлекся, Я рванул на десять тыщ как на пятьсот, и спекся, Подвела меня, ведь я ж предупреждал, дыхалка. Пробежал всего два круга и упал, а жалко. И наш тренер, экс- и вице-чемпион ОРУДа, Не пускать меня велел на стадион, иуда. Ведь вчера мы только брали с ним с тоски по банке, А сегодня он кричит: «Меняй коньки на санки!» Жалко тренера, он тренер неплохой, ну бог с ним. Я ведь нынче занимаюсь и борьбой и боксом. Не имею я теперь на счет на свой сомнений. Все вдруг стали очень вежливы со мной, и тренер. вратарь

Льву Яшину

Да, сегодня я в ударе, не иначе, Надрываются в восторге москвичи, А я спокойно прерываю передачи И вытаскиваю мертвые мячи. Вот судья противнику пенальти назначает, Репортеры тучею кишат у тех ворот. Лишь один упрямо за моей спиной скучает — Он сегодня славно отдохнет! Извиняюсь, вот мне бьют головой… Я касаюсь, попадают угловой. Бьет «десятый», дело в том, Что своим «Сухим листом» Размочить он может счет нулевой. Мяч в моих руках — с ума трибуны сходят, Хоть «десятый» его ловко завернул. У меня давно такие не проходят, Только сзади кто-то тихо вдруг вздохнул. Обернулся, слышу голос из-за фотокамер: «Извини, но ты мне, парень, снимок запорол. Что тебе — ну лишний раз потрогать мяч руками, Ну а я бы снял красивый гол». Я хотел его послать — не пришлось: Еле-еле мяч достать удалось. Но едва успел привстать, Слышу снова: «Вот опять! Все ловить тебе, хватать, Не дал снять». «Я, товарищ дорогой, все понимаю, Но культурно вас прошу: Подите прочь! Да, вам лучше, если хуже я играю, Но поверьте — я не в силах вам помочь». Вот летит девятый номер с пушечным ударом, Репортер бормочет: «Слушай, дай ему забить. Я бы всю семью твою всю жизнь снимал задаром…» Чуть не плачет парень. Как мне быть? «Это все-таки футбол, — говорю, — Нож по сердцу — каждый гол — вратарю», — «Да я ж тебе, как вратарю, Лучший снимок подарю, Пропусти, а я отблагодарю». Гнусь, как ветка, от напора репортера, Неуверенно иду на перехват… Попрошу-ка я тихонечко партнеров, Чтоб они ему разбили аппарат. Вот опять он ноет: «Это ж, друг, бесчеловечно. Ты, конечно, можешь взять, но только, извини, — Это лишь момент, а фотография навечно. А ну не шевелись, потяни!» Пятый номер в двадцать два знаменит. Не бежит он, а едва семенит, В правый угол мяч, звеня, Значит, в левый от меня, Залетает и нахально лежит. В этом тайме мы играли против ветра. Так что я не мог поделать ничего. Снимок дома у меня два на три метра Как свидетельство позора моего. Проклинаю миг, когда фотографу потрафил, Ведь теперь я думаю, когда беру мячи: «Сколько ж мною испорчено прекрасных фотографий…» Стыд меня терзает, хочь кричи. Искуситель-змей, палач, как мне жить? Так и тянет каждый мяч пропустить Я весь матч борюсь с собой, Видно, жребий мой такой… «Так, спокойно, подают угловой…»