"Охота на Россию. Наши враги и «друзья» в XXI веке" - читать интересную книгу автора (Романченко Юрий)

Глава 3 Политика НАТО в отношении СССР, стран СНГ и России

1. НАТО в годы холодной войны и после ее окончания: основные направления модернизации

Создание НАТО порой представляется исключительно как оборонительная реакция Запада на усиление советского экспансионизма. На самом деле картина выглядела несколько иначе. Советские руководители, в принципе, исходили из возможности свершения революционных преобразований в различных уголках земного шара, и западноевропейские страны не были в этом плане исключением. Однако в реальности в той обстановке мечтать о дальнейшем продолжении геополитической экспансии Советского Союза было невозможно. Послевоенная разруха в СССР, прерванная гитлеровской агрессией модернизация, монополия США на ядерное оружие, наличие у Америки хорошо оснащенной и не измотанной годами тяжелейшей войной армии, а также нестабильность, существовавшая в восточноевропейских странах, и необходимость оказания огромной экономической помощи новым союзникам, включая Китай, — все это не позволяло планировать привнести на штыках Красной армии революцию в страны Западной Европы. Попытки обосновать агрессивность СССР ссылками на выступления советских руководителей не могут рассматриваться в качестве весомого аргумента по той причине, что они не были подкреплены необходимой военной и экономической мощью. Обычно голословные заявления называют блефом. Г. Киссинджер, несмотря на свою очевидную проамериканскую позицию, убедительно показал, что именно так оно и было. Жесткая риторика советских политических деятелей, по-видимому, была одним из инструментов защиты интересов государства в отсутствии для этого достаточного количества других средств.

Политика советского руководства в отношении нового территориального статус-кво в Европе объяснялась стремлением укрепить геополитические позиции СССР, который, с одной стороны, был лишен таких естественных защитных рубежей, какие имелись у Великобритании и США, а с другой — испытывал серьезные опасения в связи с возможной агрессией со стороны стран Запада. Веские основания для беспокойства по поводу безопасности советского государства возникли у его руководителей особенно после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, которые свидетельствовали о начале политики ядерного шантажа СССР. Кроме того, после окончания войны США и их союзники предприняли действия, которые были призваны осложнить обстановку в Европе, вызвать СССР на конфронтацию и тем самым обосновать свои дальнейшие военные приготовления для продолжения борьбы против советского государства.

Создание НАТО представляло собой долгосрочный геополитический проект, который не только был ориентирован на будущее, но также имел длительные исторические корни. Объясняя внешнеполитическую стратегию США, Г. Киссинджер писал: «Со времен вступления Америки в Первую мировую войну в 1917 г. политика США основывалась на признании того, что в их геополитических интересах предотвратить доминирование в Европе потенциально враждебной державы. Защищая этот тезис, после Второй мировой войны Соединенные Штаты оставили свою традиционную политику изоляционизма и вошли в длительное противостояние с Советским Союзом.

Вся англо-американская геополитическая школа была ориентирована на овладение Хартлэндом — обширным евразийским пространством, значительную часть которого занимал СССР. Например, в годы Второй мировой войны один из крупнейших американских геополитиков Николас Спайкмен в своих работах «Стратегия Америки в мировой политике. Соединенные Штаты и баланс силы» (1942) и «География мира» (1944) пытался обосновать целесообразность создания Атлантического сообщества во главе с США в контексте возможной войны с Советским Союзом.

В 1947 г. руководитель бюро по планированию внешней политики госдепартамента США Джордж Кеннан, опираясь на взгляды Н. Спайкмена, изложил основные положения доктрины «сдерживания коммунизма», которая ориентировала правящие круги. США на использование военно-политических мер. направленных на ослабление влияния СССР и подрыв единства и руководящей роли партии большевиков в системе советской власти. Раскручивание мифа об «угрозе» со стороны Советского Союза было использовано США для маскировки американской геополитической экспансии, которая с созданием НАТО приобретала глобальный характер. Североатлантический альянс явился инструментом установления господства США сначала в Западной Европе, затем в Восточной Европе, а в настоящее время — в постсоветском пространстве и в Азии. В результате создания НАТО США получили возможность осуществить новый вариант доктрины Монро, предназначенный специально для Евразии, которая постепенно превращалась в своеобразный аналог Латинской Америки.

4 апреля 1949 г. был подписан в Вашингтоне договор о создании Североатлантического союза (NATO — North Atlantic Treaty Organisation), в состав которого вошли Бельгия, Великобритания, Дания, Исландия, Италия, Канада, Люксембург, Нидерланды, Норвегия, Португалия, Соединенные Штаты и Франция. 24 августа 1949 г. после ратификации его правительствами стран-подписантов Пакт вступил в силу. Официальный текст Североатлантического пакта состоит из небольшой преамбулы и 14 статей. Для развития ситуации в мире наибольшую значимость представляла 5-я статья Североатлантического договора, которая наделяла НАТО полномочиями самому незамедлительно реагировать на вооруженное нападение на любую из стран союза, без предварительных консультаций с Советом безопасности ООН. Представляет интерес также статья 1, в которой говорится о том, что участники соглашения обязуются разрешать любые международные противоречия, в которые они могут быть вовлечены, таким образом, чтобы мир, безопасность и справедливость в международном сообществе не подвергались опасности, а также воздерживаться в международных отношениях от угроз применения силы, которые противоречили бы намерениям Организации Объединенных Наций. Как показали последующие события, статья 1 неоднократно нарушалась как отдельными членами, так и всей организацией Североатлантического договора, а 5-я статья была формальным основанием для совершения действий, которые несли угрозу миру и международной безопасности.

Подписание договора фактически означало не только создание военного союза, но и распространение американской гегемонии на Западную Европу. Вскоре после образования НАТО состоялось его самое первое расширение. В 1952 г. к Вашингтонскому договору присоединились Греция и Турция.

Ввиду того, что в договоре о создании НАТО говорилось о его соответствии целям ООН, а также о том, этот союз носит открытый характер, 31 марта 1954 г. Советское правительство направило правительствам США, Великобритании и Франции ноту, в которой выразило готовность рассмотреть совместно с заинтересованными сторонами вопрос об участии СССР в Североатлантическом договоре. В случае удовлетворения просьбы СССР в НАТО были бы представлены все великие державы — участницы антигитлеровской коалиции, и тогда этот союз утратил бы свой антисоветский характер. Однако предложение СССР поддержки со стороны стран Запада не получило, что следует рассматривать как знаковое событие, которое вскрыло истинные цели альянса и обусловило создание в 1955 г. Организации Варшавского договора. Вместо СССР в НАТО была принята Федеративная Республика Германии. С включением ФРГ в НАТО союз стал объединять в своем составе пятнадцать стран, занимающих территорию обшей площадью 20 681 405 кв. км с населением в 453 млн человек.

В соответствии с концепцией «выдвинутых рубежей», принятой на сессии совета НАТО в сентябре 1950 г., предусматривалось осуществить программу действий, направленную на превращение альянса в мощную военную организацию. В частности, в ней шла речь об обеспечении постоянного военного присутствия США в Западной Европе; восстановлении военного потенциала западноевропейских государств; размещении войск блока непосредственно на границе с восточноевропейскими странами; опоре на ядерное оружие. Как будет показано ниже, концепция «выдвинутых рубежей» и по сей день фактически присутствует в стратегии альянса.

Военно-доктринальные установки НАТО разрабатывалась на основе американских концепций. В конце 1954 г. была принята стратегия «массированного возмездия», утвержденная документом МС 14/2 военного комитета НАТО. Ее основные положения отражали постулаты американской стратегии с аналогичным названием, которая предусматривала ведение против СССР и его союзников всеобщей ядерной войны. Важнейшими ее принципами были следующие: массированное применение ядерного оружия, внезапность нападения, упреждение противника в нанесении удара. Причем развязывание ядерной войны считалось возможным не только в Европе, но и в зоне национально-освободительного движения.

Уже спустя десять лет после своего образования Североатлантический альянс представлял собой огромную военную силу. При этом оснащение вооруженных сил и размещение инфраструктуры НАТО осуществлялись из расчета, что Центральная Европа станет основным театром военных действий. Именно там увеличивалось количество соединений сухопутных войск США и их союзников, развертывались части, оснащенные тактическим атомным оружием. Вблизи границ стран — членов ОВД создавались аэродромы и шло строительство стартовых площадок для ракет средней дальности.

С принятием в США стратегии гибкого реагирования соответствующие изменения произошли в коалиционной стратегии НАТО. В 1967 г. Североатлантическим союзом была принята стратегия гибкого реагирования (МС 14/3), суть которой заключалась в отходе от жесткого курса на развязывание всеобщей ядерной войны и переход к дозированному применению силы. Сам факт отхода США и НАТО от нереалистичной стратегии «массированного возмездия» свидетельствовал о меняющемся соотношении сил. В начале 70-х гг. Запад признал существование примерного паритета между СССР и США, НАТО и ОВД. Очевидно, что именно этот фактор сыграл решающую роль в ослаблении напряженности и переходе к переговорам по стратегическим и обычным вооружениям, а также проведении Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Однако партнерство на основе равенства сил не устраивало США и НАТО, которые надеялись добиться превосходства и сделать его необратимым. Именно этими причинами можно объяснить отказ от ратификации Договора ОСВ-2 и решение декабрьской 1979 г. специальной сессии Совета НАТО о размещении в Западной Европе ракет средней дальности. Попытки обосновать нагнетание напряженности действиями СССР в Афганистане не выдерживают критики прежде всего по той причине, что они были предприняты тогда, когда соответствующие решения США и НАТО были фактически приняты. Кроме того, события в Афганистане никак не могли затрагивать безопасность Запада по причине чисто географического свойства.

Главная ставка в политике США и НАТО в 80-х гг. была сделана на достижение военно-стратегического превосходства как на региональном, так и на глобальном уровнях. Необходимо признать, что стратегия американской администрации, направленная на изматывание СССР, вместе с переменами, которые произошли в советском руководстве, принесли Западу свои плоды. В конце 80-х — начале 90-г. гг. советские войска были выведены из стран Восточной Европы, Организация Варшавского договора распущена, ГДР поглощена ФРГ.

В дальнейшем объединенная Германия пошла по пути отказа от конституционных ограничений, связанных с применением вооруженных сил за пределами национальной территории. Бундесвер был задействован в военных операциях — сначала в Европе, а затем и на Среднем Востоке.

Ослабление СССР создавало США и НАТО новые возможности для продвижения на восток. Экономические трудности, с которым столкнулся Советский Союз, острая внутриполитическая борьба и реформы, заметно ослаблявшие советское государство, открывали перед НАТО и его крупнейшими членами перспективу установления своего господства не только в Центральной и Восточной Европе. Кроме того, появились необходимые предпосылки для ликвидации СССР как мировой державы и геополитического центра, контролирующего обширные пространства в Евразии.

С позиций сегодняшнего дня выглядит абсолютно нелогичной политика руководства страны, которое добровольно отказалось от важнейших геополитических и геостратегических позиций, которыми обладал СССР, без попытки что-то получить взамен. Вывод советских войск из Германской Демократической Республики, Польши, Чехословакии и Венгрии был совершенно преждевременным и непродуманным — его целесообразно было бы растянуть на несколько десятков лет. Объединение Германии, роспуск ОВД необходимо было попытаться обменять на гарантию нейтралитета восточноевропейских стран и новой ФРГ, а в лучшем случае — на ликвидацию НАТО.

Заявления о том, что вывод войск и роспуск ОВД — это пример для США и НАТО, которому им необходимо было бы последовать, звучат крайне неубедительно. Не менее странными кажутся утверждения о том, что Запад нас обманул и не выполнил своих обещаний о роспуске НАТО, которые вроде бы были. Если действительно таковые имелись, то почему они нигде не отражены? Спустя полтора десятка лет вопрос, почему им удалось нас обмануть, кажется чисто риторическим. Ответ состоит в том, что им было позволено это сделать. Геополитические, как и прочие проблемы современной России, были порождены не столько недостатком средств, сколько субъективным фактором.

В этой связи представляется весьма актуальным замечание Мориса Дрюона о том, что трагедии в истории государств и народов — дело рук посредственностей. «Посредственность королей, их глупое тщеславие, их легкомыслие в делах государственных, их неумение окружить себя нужными людьми, их беспечность, их высокомерие, их неспособность вынашивать великие замыслы или хотя бы следовать тем, что были выношены до них. Не свершиться ничему великому в области политической, если не будет людей, чей гений, свойства характера, воля смогут разжечь, сплотить и направить энергию народа».

В современных условиях крайне важно не совершать ошибок прошлого. Развал СССР был логическим результатом геополитического отступления и неоправданных компромиссов советского руководства. Нынешняя экспансия НАТО в постсоветское пространство грозит не менее драматическими последствиями для России, чем политика альянса в отношении СССР. И хотя роль внешнего фактора не является абсолютной, тем не менее она играет все более заметную роль. Расширяя свое присутствие в постсоветских странах, НАТО опирается на огромное военное превосходство. Причем формирование новой геостратегии НАТО началось в преддверии развала СССР, что заставляет полагать, что к этому событию в Брюсселе готовились заранее.

Трансформацию НАТО необходимо рассматривать в широком контексте глобализации мировой экономики, в которой главную роль играют США и транснациональные корпорации. Военно-политическим инструментом защиты интересов ТНК является Североатлантический альянс, который ориентирован на доминирование в постсоветском пространстве. Это одна из важнейших причин того, что территория бывшего СССР превращается в объект не только военно-политических, но и экономических притязаний.

После развала СССР Североатлантическому альянсу было важно четко определить будущие ориентиры своей деятельности, которые позволили бы добиться главной цели — закрепить победу в холодной войне, в частности, распространить свое влияние на территорию бывшего СССР. Эту задачу были призваны решить программные документы НАТО.

В ноябре 1991 г. НАТО обнародовала свою новую стратегическую концепцию, пришедшую на смену старой стратегии времен холодной войны.

Изменение геополитической обстановки в мире обусловило отказ НАТО от перспективы ведения крупномасштабной (обычной и ядерной) войны в Европе.

Вместе с тем, несмотря на изменение ситуации, связанной с фактическим исчезновением противника, ради которого создавалась НАТО, в Стратегической концепции 1991 г. члены организации подтвердили положения Вашингтонского договора 1949 г. о том, что такие задачи, как сдерживание потенциального агрессора, защита территории, свободы и демократии посредством политических и военных мер, продолжают оставаться актуальными.

В НАТО полагали, что для такого рода вывода у альянса достаточно оснований. В Стратегической концепции 1991 г. говорилось о том, что опасность подвергнуться коллективной агрессии значительно уменьшилась по сравнению с возможностью неблагоприятного воздействия нестабильности, которая может возникнуть в результате экономических, социальных и политических трудностей, включая этническое соперничество и территориальные споры. Как отмечалось, эти угрозы не способны непосредственно влиять на безопасность и сохранение территориальной целостности членов альянса, однако они могут привести к кризису европейской стабильности и даже к вооруженным конфликтам, которые несут в себе опасность перекинуться на страны НАТО.

В этом документе Североатлантический альянс, отмечая, что окончание конфронтации между Западом и Востоком резко сокращает возможность возникновения глобального конфликта в Европе, исходит из того, что существует множество кризисных очагов, которые могут быстро разрастись и потребовать адекватного ответа. По этой причине складывающаяся ситуация, как полагали в НАТО, не только не отменяет функций, связанных с обеспечением безопасности альянса, но даже еще больше подчеркивает их жизненную необходимость.

В Стратегической концепции 1991 г отмечалось, что политика НАТО в Европе нацелена на обеспечение безопасности, контроль над вооружениями и разоружение и достижение такого положения, при котором принуждение или запугивание любой нации с помощью военной силы или угрозы ее применения было бы невозможно. Чтобы предотвратить войну, проводить эффективную оборону и управлять кризисами, альянс должен быть сильным.

В отношении кризисного регулирования в Концепции подчеркивалось, что опасности, связанные с возможностью небольших по своим размерам конфликтов, которые могут затронуть интересы альянса, являются менее предсказуемыми, чем раньше. В НАТО полагали, что в новых условиях имеются возможности для успешного разрешения кризисов на ранних стадиях. Политика кризисного регулирования альянса предусматривала осуществление скоординированных с СБСЕ, Европейским и Западноевропейским союзами действий политического, военного и другого характера.

Таким образом, новая Стратегическая концепция, фиксируя новое соотношение сил, была призвана сохранить и упрочить господство Запада и его институтов после распада биполярной системы международных отношений. В военно-политическом отношении принятие концепции кризисного регулирования означало, с одной стороны, что НАТО весьма прагматично относилась к новым угрозам своей безопасности, которые были обусловлены резким ослаблением одного из полюсов международной стабильности. С другой — концепция кризисного регулирования была призвана стать достаточно сильным и гибким инструментом продвижения интересов США и НАТО в обширном евразийском пространстве.

Учитывая, что на момент подготовки данной концепции Югославия и СССР находились в состоянии развала, который был в значительной степени обусловлен действиями Запада, можно предположить, что кризисное регулирование предполагалось осуществлять на территории именно этих государств. Если в Югославии кризисное регулирование, как показали дальнейшие события, было доведено до своего логического завершения — военной акции и полного развала союзного государства, то в отношении постсоветских стран НАТО пыталась действовать политическими методами, привлекая в качестве инструмента для интернационализации конфликтов ОБСЕ.

Перспективы взаимоотношений СССР и НАТО рассматривали сквозь призму угроз, возникших в связи начавшимся процессом дезинтеграции Советского Союза, который все еще обладал значительной военной мощью. В частности, в Стратегической концепции обращалось внимание на опасности, которые могут возникнуть в связи с процессом преобразований в СССР. У руководства альянса вызывало беспокойство то обстоятельство, что обычные вооруженные силы Советского Союза значительно больше, чем у других европейских стран, а его ядерный потенциал сопоставим только с мощью США. Кроме того, территория СССР рассматривалась в качестве источника потенциальной угрозы в связи с наличием большого количества реальных и возможных очагов этнических, территориальных и других конфликтов.

Очевидно, что для НАТО главным предметом беспокойства в последний год существования СССР была проблема обеспечения управляемого распада советского государства, осуществления экономических и политических преобразований в интересах Запада, которые должны были проходить параллельно с ликвидацией его военной мощи.

Вместе с тем при разработке новой идеологии, призванной обосновать существование НАТО в новых условиях, его руководители, по-видимому, исходили из понимания того, что деградация СССР объективно поставит перед рядом развивающихся стран, которые извлекали определенные преимущества из советско-американского соперничества, вопрос о необходимости наращивания своих усилий в области создания ядерного и обычного оружия. Усиление гонки вооружений в странах «третьего мира» требовало адекватной реакции со стороны альянса и отдельных его членов. Тем более что в условиях явно обозначившейся тенденции сокращения источников сырья в НАТО не исключали возможности осуществления попыток со стороны тех или иных региональных центров силы использовать зависимость Запада от поставок природных ресурсов, имеющих стратегическое значение, для того чтобы изменить складывающийся мировой порядок. В этой связи в стратегической концепции 1991 г. говорилось о том, что интересы альянса могут быть затронуты опасностями более широкого плана, включая распространение оружия массового поражения, прекращение поставок жизненно важных ресурсов, а также осуществление акций терроризма и саботажа.

В странах НАТО не могли не задумываться над перспективой использования ценного сырья, которое имелось в постсоветском пространстве, в частности, в Каспийском регионе, что предполагало распространение политического и военного влияния альянса на южные районы СССР. Одновременно с этим возникала и такая задача, как сдерживание, а в конечном итоге — ликвидация неугодных режимов на Ближнем и Среднем Востоке, которые препятствовали укреплению влияния Запада в этих регионах.

Таким образом, Стратегическая концепция, принятая в 1991 г., была призвана обосновать политику альянса в отношении ослабленного, но еще окончательно не побежденного противника, а также ряда режимов в Европе и Азии, которые выступали в качестве объектов притязаний ведущих стран Запада в связи с наличием у них значительных геополитических, военно-стратегических и экономических интересов. Новые возможности, которыми стал обладать альянс после крушения ОВД и СССР, а также разнообразные средства невоенного и военного характера позволяли эффективно реализовать потенциал НАТО для достижения отнюдь не альтруистических интересов и целей.

Ретроспективно оценивая Стратегическую концепцию 1991 г., можно рассматривать этот документ как переходный, направленный прежде всего на окончательную ликвидацию одного из главных полюсов биполярной системы международных отношений и стабилизацию обстановки, которая сложилась в результате глобального изменения соотношения сил. Задачи кризисного регулирования предполагалось осуществлять фактически вне зоны ответственности НАТО, хотя внимание на этом еще не акцентировалось. Переходный характер этой концепции состоял также в том, что она должна была вместе с другими документами создать предпосылки для приема в альянс новых членов.

Так, в Римской декларации НАТО, принятой 8 ноября 1991 г., говорилось о том, что НАТО предложила бывшим странам ОВД начать новую эру сотрудничества, для чего была сформулирована обширная программа с целью обмена взглядами по вопросам безопасности и другим важным проблемам. В частности, альянс предложил осуществлять контакты различного формата: ежегодные встречи с Советом НАТО на уровне министров и послов, в рамках нового органа — Совета Североатлантического сотрудничества (ССАС); дополнительные встречи с Советом НАТО в зависимости от складывающихся обстоятельств; регулярные встречи в комитетах альянса, включая политический и экономический комитеты.

НАТО выразила готовность оказывать содействие в таких вопросах, как военное планирование, сотрудничество гражданских и военных структур, в регулировании воздушного сообщения, конверсии военного производства и т. д. Принципиально новой инициативой НАТО стало так называемое третье измерение, которое предусматривало сотрудничество в научной области и программах по защите окружающей среды. При этом в документе подчеркивалось, что НАТО, являясь проводником перемен, источником стабильности, обязательным гарантом безопасности, будет продолжать играть ключевую роль в построении нового порядка в Европе — сотрудничества и процветания.

В отношении России руководители альянса утверждали, что у НАТО нет намерения ослабить нашу страну и они желают ей процветания. Преодолению предрассудков холодной войны и взаимного недоверия должны служить совместные операции, обмен военными делегациями, подготовка военных кадров на базе НАТО, а также присутствие в штаб-квартире НАТО российских военных и т. д.

В рамках нового широкого подхода НАТО к обеспечению безопасности в документе подчеркивалась важная роль диалога и сотрудничества со странами, не входящими в альянс. Для этих целей в декабре 1991 г. был создан Совет североатлантического сотрудничества (ССАС), преобразованный в 1997 г. в Совет евроатлантического партнерства (СЕАП).

30 мая 1997 г. после встречи в Синтре, в Португалии, Совет евроатлантического партнерства был образован министрами иностранных дел стран — членов НАТО. СЕАП — это совместный механизм, который призван обеспечить основу для проведения консультаций по политическим вопросам, проблемам безопасности и сотрудничества между НАТО и ее партнерами. Темы для обсуждения диктуются развитием событий в сферах политики и безопасности, в первую очередь речь идет об урегулировании кризисов, региональных проблемах, вопросах контроля над вооружениями, готовности к чрезвычайным ситуациям и стихийным бедствиям, ядерной безопасности, экологии, научном сотрудничестве, проведении операций по поддержанию мира.

Одним из главных факторов, который сыграл свою роль в сохранении альянса и его приспособлении к новым условиям, явилась политика США. В этой связи представляется интересной оценка, сделанная 6 октября 1993 г. тогдашним генеральным секретарем НАТО Манфредом Вернером, который сказал, что сильная НАТО важна не только для Европы, она также имеет решающее значение для американских интересов. Обращаясь к аудитории, собравшейся в Национальном пресс-клубе в Вашингтоне, он подчеркнул, что США нуждаются в альянсе больше, чем когда бы то ни было, поскольку он является наиболее важным механизмом влияния и главным инструментом американского руководства в регионе, где американские ставки остаются чрезвычайно высокими. Вместе с тем он отметил геополитическую ценность Европы, без которой США не смогли бы успешно решать задачи собственного возрождения. Европа также является географическим, стратегическим и логическим связующим звеном с регионами Ближнего Востока и Персидского залива. Для удовлетворения своих интересов США необходимо предпринять разнообразные меры по укреплению НАТО.

Одной из таких мер была принятая в январе 1994 г. на встрече руководителей стран— членов альянса программа «Партнерство ради мира» (ПРМ). Эта программа предлагала заинтересованным сторонам подписать двусторонние соглашения об участии в осуществлении разнообразных форм взаимодействия: совместных маневров, обучения личного состава, стандартизации вооружения и боевой техники и т. д. В целом эта программа представляла собой инструмент для подготовки к вступлению отдельных стран в НАТО в качестве самостоятельных членов.

В сентябре 1995 г. альянс приял документ, в котором были проанализированы различные аспекты деятельности НАТО в связи с намерением пригласить в альянс новых членов. В исследовании утверждалось, что после окончания холодной войны появилась уникальная возможность построить улучшенную архитектуру безопасности во всем Евроатлантическом регионе. Цель создания такой архитектуры состоит в обеспечении стабильности и безопасности, без воссоздания разделительных линий. При этом особенно подчеркивалось, что вопрос о сферах влияния в современной Европе не существует.

В подготовленном НАТО документе было заявлено, что безопасность рассматривается альянсом как широкое понятие, включающее политические, экономические и военные компоненты, а укрепление стабильности и безопасности будет представлять собой эволюционный процесс. Такой подход, по мнению альянса, должен стать основой новой архитектуры безопасности, которая, в свою очередь, должна быть построена на интеграции и кооперации, осуществляемых такими многосторонними организациями, как Европейский союз, Западноевропейский союз и ОБСЕ.

В НАТО исходили из того, что ОБСЕ является исключительно важным институтом, который играет ключевую роль в поддержании безопасности, преодолении разделения Европы, и по этой причине он нуждается в укреплении. В отношении Евросоюза в документе говорилось, что расширение НАТО и ЕС являются параллельными процессами. НАТО и ЕС имеют общие стратегические интересы. ЗЕС — составная часть ЕС, его оборонительный компонент и европейская основа НАТО. ЗЕС усиливает отношения между ЕС и НАТО.

В создании новой архитектуры безопасности альянс отводит себе важнейшее место. В документе подчеркивается, что альянс играет и будет играть сильную, активную и значительную роль в этом процессе, являясь одним из краеугольных камней стабильности и безопасности в Европе. В этой связи отмечалось, что НАТО продолжает оставаться оборонительной организацией, фундаментальные цели которой состоят в сохранении мира в Евроатлантическом регионе и обеспечении безопасности его членов. НАТО рассматривает расширение своих рядов в качестве одного из процессов, направленных на создание новой архитектуры безопасности. В НАТО полагали, что, включая новых членов, альянс дает этим странам возможность воспользоваться преимуществами общей обороны, откроет им возможности для интеграции в европейские и евроатлантические институты. По мнению авторов исследования, расширение НАТО позволит обеспечить безопасность всех стран, включенных в этот процесс, а преимущества общей системы обороны и интеграции будут содействовать демократическому развитию новых членов.

Особое внимание в документе уделено роли программы «Партнерство ради мира», которая, как отмечалось, представляет собой ключевой элемент в политических и военных программах НАТО, поскольку она расширяет международные контакты, стабильность и транспарентность в Европе. ПРМ призвана активно содействовать подготовке новых членов к вступлению в альянс и укреплению отношений со странами, которые только в отдаленной перспективе вступят в НАТО или вообще могут этого не сделать. В НАТО полагали, что «Программа» находится только в начале своего развития и потенциал ее далеко не исчерпан.

В исследовании также отмечалось, что Совет Североатлантического сотрудничества со времени своего создания в 1991 г. играет важную роль в установлении доверительных и широких связей с союзниками по НАТО и партнерами. При расширении НАТО роль этого института еще более возрастет в связи с тем, что ему предстоит выступать в качестве форума, соединяющего союзников и партнеров для диалога и консультаций по политическим вопросам, проблемам безопасности и сотрудничества.

Для тех стран, которые не намерены становиться членами альянса, эти два его института — ССАС/ПРМ — предлагают механизм развития активного сотрудничества, а также поддержку в обеспечении безопасности в случае, если партнер будет ощущать прямую угрозу своей территориальной неприкосновенности, политической независимости и безопасности.

В документ был включен специальный раздел, посвященный сотрудничеству с Россией, в котором утверждалось, что крепкие отношения НАТО с нашей страной должны сформировать другую основу структуры новой всесторонней системы безопасности. При этом сделан акцент на необходимости преодоления недоверия времен холодной войны и деления Европы на противостоящие друг другу лагеря.

Развитие отношений между НАТО и Россией, как отмечалось в документе, должно проходить параллельно с расширением альянса и укреплением стабильности и безопасности в Европе. Отношения между ними должны базироваться на взаимном уважении и доверии. При этом подчеркивалось, что следует исключать неожиданные поступки, способные задеть интересы друг друга. Вместе с тем особо подчеркивалось, что решения альянса не могу быть объектом для использования права вето со стороны партнеров НАТО. В документе также была сделана попытка снять озабоченности России по поводу расширения альянса. В этой связи говорилось, что расширение НАТО, включая ее общие военные мероприятия, никому не угрожает.

Таким образом, этот документ был призван не только обосновать необходимость сохранения альянса после окончания холодной войны, но его расширение как важнейшую задачу современного этапа развития международных отношений.

Вследствие того, что главной европейской проблемой является отсутствие системы коллективной безопасности, НАТО взяла на себя роль ее создателя. Формирование новой архитектуры европейской безопасности, в основе которой должны быть НАТО, ЕС, ЗЕС, а также ОБСЕ, заведомо лишало такую конструкцию устойчивости ввиду того, что интересы партнеров не могли быть адекватно учтены западными институтами. Особенно данное утверждение касается России, которая из перечисленных структур могла реально защищать свои интересы только в ОБСЕ, чья роль в обеспечении европейской безопасности, как показали еще события 70–80 гг. XX века, невелика.

Кроме того, расширение ЕС, как и НАТО, предусматривало вступление в эти структуры далеко не всех государств Евроатлантического региона, что автоматически лишало их возможности активно участвовать в решении общих задач и обеспечении своей безопасности. Очевидно, что создаваемая НАТО при содействии других западных институтов архитектура евроатлантической безопасности представляла собой форму геополитической экспансии, которая открывала новые возможности для расширения и укрепления господства экономического.

В этой связи необходимо обратить внимание на новое качество НАТО, которое эта организация стала приобретать уже в начале 90-х гг. Обычно, когда речь идет об Организации Североатлантического договора, прежде всего возникает представление о военном или военно-политическом союзе. Однако этот образ не совсем соответствует действительности. Дело в том, что с распадом ОВД и СССР в НАТО стала усиливаться «неявно» военная или военно-политическая составляющая. Речь идет о различного рода комитетах, программах и мероприятиях экономического, научного и иного характера.

В этой связи обращает на себя внимание Организация стандартизации НАТО, которая включает в себя Комитет по стандартизации, Группу поддержки стандартизации и Агентство по стандартизации. Эта организация была создана в январе 1995 г. и реконструирована в 2000 г. как следствие решений, принятых на Вашингтонском саммите в 1999 г. Создание Организации стандартизации и ее дальнейшая модернизация были продиктованы необходимостью обеспечить стыковку и возможность взаимодействия между вооружениями, которые используются в НАТО и странах-партнерах. В этой связи программа партнерства и тем более приглашение в альянс новых членов могут рассматриваться не только как акции, преследующие чисто военные, политические, геополитические, но и, что не менее важно, экономические цели. Модернизация советского оружия и военной техники, перевод их на натовские стандарты, приобретение западных вооружений новыми членами несут огромные прибыли производителям.

В последнее десятилетие широкое распространение получила деятельность НАТО в научной сфере, которая реализуется на основе соответствующей программы, разработанной еще в 1957 г. для развития научно-технического сотрудничества между членами альянса. В настоящее время в соответствии с этой программой альянс оказывает поддержку международному сотрудничеству ученых из стран НАТО и партнеров этой организации. Определение основных принципов работы и наблюдение за ходом выполнения программы осуществляет Научный комитет альянса. Его работа дополняется деятельностью Комитета по проблемам современного общества, в рамках которого происходит обмен информацией и опытом между исследователями из стран — членов СЕАП по социальным, медицинским, экологическим и другим вопросам.

Научная программа НАТО с января 1999 г. включает в себя четыре подпрограммы: научное товарищество, кооперация науки и технологии, поддержка научной инфраструктуры, наука для мира. Новая концепция альянса, посвященная поддержке гражданской науки, была выдвинута Комитетом НАТО по науке на встрече в Киеве в июне 2004 г. Этот документ получил название «Программа НАТО за безопасность с помощью науки». Основными механизмами его реализации являются гранты, визиты экспертов, работа в институтах, выполнение совместных проектов и т. д. Таким образом, распад ОВД и СССР создал благоприятные возможности для использования НАТО огромного научного потенциала, который был раньше недоступен.

Стратегическая концепция альянса, одобренная главами государств, участвовавших во встрече в верхах 23 и 24 апреля 1999 г. в Вашингтоне, в отличие от предыдущего варианта, который был принят в 1991 г., базировалась на анализе нового соотношения сил и учете тенденций, которые более четко проявились в последние десть лет.

В новом документе, как и в предыдущих концепциях, подтверждается верность положений Вашингтонского договора. Вместе с тем в последнем варианте стратегии указывается на необходимость укрепления и совершенствования деятельности НАТО в новых условиях. При этом делается акцент на более широком, чем прежде, реагировании на различного рода риски, которые на протяжении последних 10 лет формировались в основном за пределами традиционной зоны ответственности альянса. Это обусловлено усилением опасности возникновения этнических конфликтов, экономических потрясений, разрушения политического порядка, распространения оружия массового поражения и т. д.

Новые цели, задачи и основные направления активности этой организации становятся очевидными при анализе угроз, которые отмечены в стратегической концепции. Так, альянс исходит из предположения, что, несмотря на малую вероятность осуществления широкомасштабной агрессии против НАТО, в долгосрочной перспективе все же такая угроза существует. Кроме того, имеется широкий спектр военных и невоенных рисков, которые трудно прогнозировать. Эти риски проистекают из неопределенности и нестабильности обстановки, окружающей евроатлантическое пространство, региональных кризисов на периферии альянса, которые могут быстро распространяться. По мнению руководства НАТО, некоторые страны внутри и за пределами евроатлантического пространства сталкиваются с серьезными экономическими, социальными и политическими трудностями. Волнения на этнической и религиозной почве, террористические акты, нарушения прав человека, а также распад государств могут привести к кризису евроатлантической стабильности и вооруженным конфликтам. Эти конфликты могут оказать воздействие на безопасность альянса, перекинувшись через границы соседних государств.

В НАТО полагают, что существование мощных ядерных сил за пределами альянса также представляет собой мощный фактор, который необходимо учитывать при обеспечении безопасности и стабильности в Евроатлантическом регионе. В новом программном документе НАТО высказано опасение по поводу того, что распространение новых невоенных технологий может быть использовано противниками в целях нарушения функционирования оборонительных и наступательных, воздушных, неземных и морских сил. При этом различного рода противники могут попытаться разрушить информационные системы союзников, для того чтобы парировать превосходство НАТО в традиционном оружии.

В НАТО считают, что интересам альянса может быть нанесен ущерб в результате актов терроризма, саботажа и организованной преступности, а также нарушения поставок жизненно важных ресурсов. Парирование этих рисков и угроз НАТО планирует осуществить за счет расширения зоны безопасности, контролируемой альянсом. Таким образом, альянс недвусмысленно сформулировал свою задачу — обеспечение безопасности в обширном пространстве, которое в географическом плане охватывало бы значительную часть Евразии.

Чтобы сделать эту цель более привлекательной, в документе утверждалось, что НАТО не только обеспечивает оборону своих членов, но и несет мир и стабильность в этот регион. Роль главного арбитра в разрешении международных споров НАТО возлагает на себя, хотя в концепции и содержатся положении о необходимости привлечения к урегулированию конфликтов ООН и ОБСЕ. В документе также содержится утверждение, что альянс не рассматривает себя в качестве противника какой бы то ни было страны. Говорится также, что в целях решения фундаментальных задач по обеспечению безопасности НАТО будет уважать законную безопасность других.

Важнейшая задача в области безопасности, по мнению альянса, состоит в формировании такой обстановки, при которой ни одно государство не смогло бы запугивать или принуждать другое государство. С целью поддержания стабильности и безопасности в Евроатлантическом регионе главными задачами НАТО были провозглашены следующие:

— эффективное предотвращение конфликтов;

— активное использование механизма кризисного регулирования, включая проведение операций;

— развитие широкого партнерства, сотрудничества и диалога с другими странами с целью увеличения транспарентности, доверия и готовности к совместным действиям с альянсом.

При этом в НАТО исходят из того, что для обеспечения безопасности и стабильности в Евроатлантическом регионе необходимо не только поддерживать прочные связи между участниками союза, но и распространять сложившиеся между ними отношения на партнеров, а также осуществлять их подготовку к приему в состав альянса. В концепции отмечается, что Североатлантический союз продолжает оставаться открытой структурой, которая планирует расширяться за счет новых членов, желающих и способных взять на себя обязательства, вытекающие из членства в этой организации. В НАТО считают, что прием в альянс новых членов будет служить общим политическим и стратегическим интересам, усилит эффективность и сплоченность этой организации. По этой причине в НАТО была подготовлена программа действий, которая должна помочь странам, стремящимся стать членами альянса, расширить свои отношения с этим союзом. Совет евроатлатического партнерства остается главной структурой для всех аспектов кооперации НАТО с партнерами. Он предлагает широкое поле сотрудничества как для консультаций, так и для реального взаимодействия. В документе отмечается, что консультации в рамках СЕАП создают растущую транспарентность и доверие среди его членов по вопросам безопасности, вклада в предотвращение конфликтов и кризисное регулирование. Кроме того, взаимодействие в СЕАП развивает кооперацию, например, в таких областях, как гражданское планирование в чрезвычайных ситуациях, в научной сфере и защите окружающей среды.

Другим средством развития отношений с заинтересованными сторонами является программа «Партнерство ради мира». Она представляет собой принципиальный механизм для практических контактов в области безопасности между членами альянса и партнерами, а также для наращивания общих усилий в решении тех или иных задач. Детализированные программы, отражающие индивидуальные способности и интересы партнеров, пронизывают деятельность в таких областях, как планирование обороны, демократический контроль за вооруженными силами, подготовка к отражению опасностей в гражданской сфере, а также подготовка к совместным мероприятиям, включая участие в операциях, проводимых под руководством НАТО.

Альянс считает, что необходимо усилить роль партнеров в подготовке индивидуальных программ участия, а также укрепить их практическую направленность. В концепции также содержится положение о том, что НАТО будет консультироваться с любым активным участником программы сотрудничества в случае возникновения прямой угрозы его территориальной целостности, политической независимости или безопасности.

Особое место в новой концепции посвящено взаимоотношениям с Россией и Украиной. Причем акценты расставлены таким образом, что отчетливо видно намерение НАТО не допустить восстановления исторических связей между двумя странами.

Так, в отношении России говорится, что она играет уникальную роль в евроатлантической безопасности. НАТО и Россия намерены строить свои отношения на базе Основополагающего акта, исходя из общих интересов, транспарентности, для построения прочного мира и создания неразделенной Европы.

С другой стороны, подчеркивается, что Украина занимает особое место в евроатлантической безопасности и является важным и ценным партнером в обеспечении стабильности и общих демократических ценностей. НАТО исходит из необходимости дальнейшего укрепления особого партнерства, включающего политические консультации и широкую практическую деятельность, которая базируется на Хартии «Украина — НАТО». В концепции утверждается, что альянс считает необходимым продолжать оказывать поддержу укреплению суверенитета и независимости Украины (выделено мной. — Ю.Р.), территориальной неприкосновенности, демократическому устройству, экономическому процветанию и сохранению ее статуса неядерной державы как ключевого фактора стабильности и безопасности в Центральной и Восточной Европе и Европе в целом.

Если рассматривать перечисленные выше позиции концепции альянса с точки зрения национальной безопасности России, то получается, что стратегия НАТО ориентирована на новое перераспределение силы и влияния в постсоветском пространстве, а также за его пределами, в регионах, которые представляют особую сферу ее геополитических, военно-стратегических, экономических, исторических и культурных интересов.

Пространственные рамки расширяющейся зоны деятельности НАТО охватывают обширную территорию — прежде всего членов НАТО, количество которых будет увеличиваться. Следующую группу представляют пока еще формально нейтральные европейские страны — члены ЕС, которые принимают активное участие в мероприятиях альянса. В третий эшелон входят государства, участвующие в программе НАТО «Партнерство ради мира», — бывшие члены ОВД, не являющиеся в данный момент членами НАТО, и страны СНГ. Наконец, последнюю группу составляют страны, в которых имеют место негативные процессы, способные оказать дестабилизирующее воздействие на соседние государства и обстановку в Евроатлантическом регионе в целом.

Готовность НАТО активно вмешиваться в конфликт, вплоть до использования военной силы, о чем прямо говорится в концепции, создает опасность действий альянса в постсоветском пространстве, включая территорию России. Кроме того, расширенная трактовка понятия «противник», которая содержится в этом документе, создает предпосылки для того, чтобы объектом воздействия альянса стали не только государства, но и другие структуры. При желании к ним можно отнести не только террористические и любые военизированные объединения, но также политические движения, национальные, этнические группы, которые руководство НАТО пожелает отнести к источникам угрозы. В этой связи можно предположить, что в постсоветском пространстве в соответствии с практикой двойных стандартов, которой руководствуются страны — члены альянса, таким противником могут стать так называемые непризнанные государства, которые отказываются идти на компромиссы, предлагаемые дружественной НАТО страной-партнером.

В этой связи необходимо отметить, что трансформация целей НАТО, которая состоит в переходе от обороны территории стран — членов альянса к защите интересов и ценностей, приобретающих все более глобальный характер, создает предпосылки для широкой их интерпретации, что принципиально меняет основания для применения силы. Миру навязывается выгодное для НАТО и Запада в целом расширенное толкование понятия «миротворчество».

Содержащееся в концепции предложение относительно активного подключения самих участников ПРМ к системе военно-политических гарантий НАТО ориентировано на то, что соответствующее обращение об оказании помощи со стороны альянса могло бы иметь место в том случае, «если этот партнер почувствует, что имеется угроза его территориальной целостности и политической независимости или безопасности». «Партнерство во имя мира» и СЕАП все больше рассматриваются не просто как переходный этап к будущему полноправному членству в НАТО, но как полноценный и долговременный инструмент сотрудничества. С помощью этих институтов США и НАТО формируют систему новых союзных отношений, закрепляя в своей орбите страны ЦВЕ и СНГ, готовых уже в нынешнем своем статусе принимать участие в осуществлении всевозможных планов альянса, включая непосредственное участие в военных операциях.

Намерение активизировать деятельность по приему в НАТО новых членов, а также расширение и углубление связей с партнерами, очевидно, ориентированы на ослабление интеграционных процессов в постсоветском пространстве, которые осуществляются Россией, изоляцию ее от немногих реальных и потенциальных союзников.

Принятие новой стратегической концепции объективно ведет к окончательному подрыву международной системы, которая сложилась после окончания Второй мировой войны. Прежде всего речь идет о Совете безопасности ООН, в котором Россия, как постоянный его член, призвана активно влиять на решение важнейших вопросов мировой политики.

Расширение НАТО состоялось на том же саммите, что и принятие новой Стратегической концепции. Оно было направлено на закрепление политической переориентации государств Центральной и Восточной Европы, стран Балтии на Запад.

Сессия Совета НАТО, которая проходила на уровне министров иностранных дел 29, 30 мая 2001 г. в Будапеште с участием стран-партнеров — Албании, Болгарии, Македонии, Румынии, Словении, Хорватии, Боснии и Герцеговины, Югославии, — приняла документ «Общие оценки вызовов и возможностей в области региональной безопасности для Юго-Восточной Европы». Содержащиеся в нем положения стали основой для формирования политики НАТО в этом регионе и программой будущих совместных действий государств — членов Североатлантического союза и их сателлитов. Ориентация НАТО на Юго-Восточную Европу предполагала приближение деятельности альянса к границам стран СНГ, а также активизацию контактов с постсоветскими государствами и усиление их дистанцирования от России.

Особенно интенсивными стали контакты руководства НАТО и стран-кандидатов накануне и после совершения террористических актов в США 11 сентября 2001 г. Ряд руководителей уже входящих в НАТО стран и тех, кто был намерен примкнуть к Североатлантическому альянсу, неоднократно заявляли, что только быстрое расширение блока поможет эффективно противодействовать терроризму. Таким образом, террористические акты были использованы США и НАТО для наращивания своей военной мощи, приближения инфраструктуры НАТО к России.

Важную роль для определения новых задач коалиционной стратегии сыграл симпозиум под названием «Развитие концепции будущей трансформации НАТО», проведенный 5–7 сентября 2001 г. в Осло, и особенно 14-я конференция НАТО, посвященная будущему Североатлантического союза, состоявшаяся 19–21 сентября 2001 г. в Берлине. На этих встречах была проанализирована обстановка, сложившаяся после 11 сентября, в частности, ситуация в Юго-Восточной Европе, отношения между НАТО и ЕС, развитие Европейской составляющей безопасности и обороны (ЕСБО), а также вопрос о дальнейшем расширении альянса.

На встречу государств НАТО на высшем уровне в Праге, которая состоялась 21, 22 ноября 2002 г., были приглашены семь стран, с тем чтобы начать переговоры о вступлении в НАТО, — Болгария, Эстония, Латвия, Литва, Румыния, Словакия и Словения. Все эти страны принимали участие в выполнении программ для будущих членов, а также в миротворческих операциях под руководством НАТО.

Особая роль Пражского саммита в укреплении НАТО состоит в том, что на нем были приняты обязательства о совершенствовании боевого потенциала, создании сил реагирования НАТО и оптимизации структуры военного управления. На пражской встрече также была подчеркнута необходимость заключения индивидуальных планов действий в области партнерства (ИПДП). В НАТО исходят из того, что в отличие от другой партнерской деятельности этот гибкий механизм основан не на стандартном перечне целей, а на конкретных проблемах, которые могут в равной мере ставиться не только альянсом, но и государством-партнером. Кроме того, в Декларации пражской встречи НАТО на высшем уровне говорится о намерении альянса продолжать и далее повышать оперативную совместимость сил и средств и углублять деятельность, связанную с обороной.

Пражский саммит также обратил особое внимание на необходимость усиления борьбы против терроризма. Альянс высказался за то, чтобы предпринять любые усилия по борьбе с терроризмом. В частности, альянс обратился с призывом к партнерам, особенно к странам Кавказа и Центральной Азии, воспользоваться механизмами (ИПДП) для усиления борьбы против терроризма.

В связи с планами Евросоюза распространить деятельность этой организации на область военной политики представляется важным также отметить стремление НАТО распределить зоны ответственности с Европейским союзом в соответствии с такими принципами, как взаимодополняемость и отказ от дублирования. НАТО и ЕС — две организации, в составе которых 19 совпадающих членов. Они имеют общие стратегические интересы и по этой причине стремятся сэкономить ресурсы, используемые для военных нужд. В целях координации действий двух организаций был создан так называемый механизм Берлин-плюс, на основе принятой еще 13 декабря 2002 г. Декларации о европейской политике безопасности и обороны (ЕПБО), которая включают четыре важнейших элемента:

— гарантированный доступ ЕС к оперативным планам НАТО;

— презумпция доступности ЕС ресурсов и общих средств НАТО;

— варианты участия Европейского командования НАТО в возглавляемых ЕС операциях;

— адаптация системы оборонного планирования НАТО с учетом возможности выделения сил для операций ЕС.

Наличие этого механизма дает Евросоюзу доступ к коллективным возможностям НАТО для операций под эгидой ЕС, в которых НАТО как блок не участвует. В марте 2003 г. ЕС унаследовал от НАТО ответственность за проведение операций в бывшей югославской республике Македонии. По завершении мандата СФОР планировалось осуществить аналогичный перевод под эгиду ЕС операции в Боснии и Герцеговине. В то же время альянс намерен активно присутствовать в Сараево. Стремление НАТО к перераспределению ролей и сохранению стабилизирующей роль на Балканах в практическом плане должно означать, что бывшие югославские республики постепенно полностью будут поглощены расширяющемся альянсом и Европейским союзом.

Расширение сотрудничества между НАТО и ЕС касается многих других сторон их деятельности в области безопасности. Примечательно, что 14 марта 2003 г. лорд Робертсон, тогдашний генсек НАТО, и министр иностранных дел Греции Георгиос Папандреу от имени ЕС подписали в Афинах соглашение об информационной безопасности, чтобы защищать секретные данные в условиях расширения контактов между двумя структурами. В подписанном документе, в частности, отмечается, что обе эти организации должны принять решение по общим стандартам безопасности, чтобы иметь возможность обмениваться информацией, проводить консультации и сотрудничать в областях, которые представляют взаимный интерес. Таким образом, соглашение между НАТО и ЕС об информационной безопасности расширяет рамки стратегического партнерства двух организаций.

Вступление в должность нового генерального секретаря Яапа де Хооп Схеффера хотя и не ознаменовалось принятием новой стратегической концепции, однако его официальные заявления и практические действия альянса позволяют утверждать, что НАТО стремится еще больше усилить свою роль в решении международных проблем, а также распространить свою деятельность на новые страны.

2 апреля 2004 г. состоялась вторая волна расширения НАТО. В альянс официально вступили семь новых членов, а общее их число достигло 26. Общая численность населения вступивших стран составила 45 млн человек. Это самое крупное расширение НАТО за всю его историю. Нынешний этап развития НАТО носит не только количественный оттенок, что важно само по себе, но и качественный характер. Во-первых, речь идет о том, что из семи вступивших в НАТО стран только три являются участниками Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Четыре остальные страны — страны Балтии и Словения — не участники этого договора. Поэтому с точки зрения контроля над вооружениями в Европе создается так называемая серая зона, которая находится в непосредственной близости от российских границ.

В связи с новой волной расширения в выступлениях руководителей альянса подчеркивалось, что вступление семи новых членов не закрывает дверь в НАТО перед другими кандидатами. Во многих заявлениях НАТО отмечается, что альянс намерен оказывать помощь к вступлению Албании, Македонии и Хорватии. Более того, процесс подготовки новых кандидатов вступил в активную фазу. 17 июня 2004 г. министры иностранных дел этих государств прибыли представить в штаб-квартире НАТО совместную стратегию вступления в альянс.

Можно предположить, что в перспективе все постюгославские республики должны быть адаптированы для полномасштабного сотрудничества с НАТО. Представляется также весьма вероятным, что расширение НАТО завершится на севере включением в альянс Финляндии и Швеции. Этот шаг приведет к радикальному изменению военно-политической обстановки и соотношения сил на северо-западе Европы, который является для России стратегически важным регионом. В результате этого, вполне логичного с точки зрения интересов Запада шага исчезла бы такая важная составляющая сложившегося баланса сил, как финская и шведская политика военного неприсоединения. В этом случае непосредственное соприкосновение военных структур альянса с Россией возрастет на 1300 км за счет российско-финляндской границы. Прием в НАТО Швеции и Финляндии также приведет к тому, что Балтийское море будет почти полностью контролироваться силами альянса.

Вместе с мерами, предпринимаемыми НАТО по усилению своего военного присутствия на Кавказе и в Средней Азии, возможные действия альянса на Севере приведут к геополитическому окружению России, за исключением ее дальневосточных регионов. Однако и на Дальнем Востоке обстановка складывается не в пользу России — вследствие значительного военного присутствия США в Тихом океане, территориальных претензий Японии, сложной обстановки на Корейском полуострове, а также неопределенности будущей политики КНР.

Политические мероприятия альянса, направленные на расширение своего влияния, дополняются мерами чисто военного свойства. В соответствии с решениями Пражского совещания количество крупных военно-транспортных самолетов для переброски войск увеличено в четыре раза. Создан парк самолетов для дозаправки топливом в воздухе. Большинство частей и подразделений НАТО, готовых к быстрому развертыванию, оснащаются средствами противохимической, противобиологической и противоядерной защиты. В государствах-союзниках, кроме США. на 40 % увеличиваются запасы доставляемых по воздуху высокоточных боеприпасов. Создаются передовые в технологическом отношении Силы реагирования НАТО, способные быстро перемещаться туда, где надо выполнять соответствующие задачи. Предусмотрено также создание стратегического командования по проведению операций в Европе (Бельгия) и стратегического командования по проведению преобразований в войсках, расположенных в США.

Проведение саммита НАТО в Стамбуле, который состоялся в конце июня 2004 г., оценивалось многими политическими деятелями на Западе как историческое событие. Впервые на встречу НАТО в верхах в турецкой столице собрались все 26 стран-членов. В Стамбуле были одобрены меры по дальнейшему совершенствованию оперативных возможностей НАТО, чтобы осуществлять военные акции везде, где это потребуется. В частности, речь идет о том, чтобы обеспечить непрерывное наличие у НАТО постоянно доступного резерва средств и сил. Ряд министров обороны также высказались в пользу принятия обязательств о том, чтобы обеспечить НАТО необходимыми средствами переброски сил по морю и по воздуху.

В соответствии с решениями саммита в Стамбуле НАТО уделяет больше внимание совершенствованию подготовки сил реагирования (СРН). Эти силы за пять дней могут быть развернуты в любой точке мира для выполнения всего спектра военных задач. Данный контингент способен действовать автономно в течение 30 дней и свыше — при организации повторного снабжения. В него входят элитные сухопутные, военно-воздушные и военно-морские подразделения. Численность Сил реагирования НАТО может быть увеличена с 17 до 21 тыс. человек и более. Согласно планам альянса эти силы, полностью боеготовые в 2006 г., будут состоять из бригады, способной осуществлять высадку морского десанта с боем, военно-морской оперативной группы, состоящей из одной авианосной ударной группы, десантной оперативной и группы надводных сил, а также военно-воздушного компонента, который сможет совершать 200 боевых вылетов в день. Кроме того, дополнительным компонентом СРН являются силы специального назначения, которые могут быть привлечены в случае необходимости.

Силы реагирования НАТО — это далеко не антитеррористическая структура, предназначенная для противодействия мелким отрядам боевиков. По своим возможностям СРН представляет собой ударную группировку, которая может быть использована для нападения на важные стратегические объекты отдельных государств, захвата и удержания плацдарма до подхода основных сил. О возможном театре военных действий, где планируется применение этих сил, может свидетельствовать проведение крупных командных учений, которые состоялись в начале февраля 2005 г. в Норвегии. Учения, получившие название «Эллайд рич — 05», были посвящены вопросам планирования, ведения операций, а также подготовке развертывания сил реагирования НАТО. Участники учений отрабатывали сценарии возможного использования сил реагирования (СРН) при будущих кризисах или конфликтах.

Обращает на себя внимание перспектива налаживания тесного взаимодействия между силами реагирования НАТО и силами быстрого реагирования ЕС — численностью 60 тыс. человек. В этой связи весьма откровенно звучит заявление генерального секретаря НАТО о том, что «традиционные географические понятия безопасности в сегодняшнем мире все больше теряют свое значение. Мы должны быть готовы действовать в любой точке мира, и действовать быстро». В другом своем выступлении, которое прозвучало в начале апреля 2005 г., Яап де Хооп Схеффер заявил о том, что НАТО вышла за пределы Европы и ищет себе применение в Азии и на Ближнем Востоке. Новыми целями блока становятся: построение глобального альянса, борьба против международного терроризма, распространения оружия массового поражения.

Таким образом, готовность НАТО брать на себя ответственность за решение тех или иных задач в новых регионах мира, которая содержалась во многих документах НАТО, получила свое дальнейшее подтверждение. Учитывая то обстоятельство, что в постсоветском пространстве имеется немало острых противоречий, вполне возможно, что Североатлантический альянс попытается вмешаться в конфликты на территории России и других постсоветских государств.