"История римского права" - читать интересную книгу автора (Иосиф Покровский Александрович)

Глава II Период Республики А. Государственное устройство

§ 10. Территория

Период республики во многих отношениях — центральный период римской истории. На протяжении этого периода Рим из маленькой латинской общины с чрезвычайно простым устройством превращается в огромное государственное тело с обширной территорией, с очень сложной организацией и очень сложною жизнью; примитивное натуральное хозяйство под влиянием оживленного международного оборота заменяется интенсивными экономическими отношениями, приводящими в конце концов к колоссальным богатствам — с одной стороны, и к вопиющей нищете — с другой, и т. д. Во всех областях народной жизни происходит расширение, усложнение.

Рассмотрим прежде всего внешнее расширение Рима — рост его территории.

Как было отмечено выше, к началу республиканского периода Рим приобрел уже решительную гегемонию в Латинском союзе. Но эта гегемония, очевидно, тяжело ложилась на союзников; по крайней мере, тотчас же за изгнанием царей (510 г. до Р. Х.) римское предание рассказывает нам о крупном восстании латинских племен. Восстание это оканчивается победой Рима и миром, заключенным Спурием Кассием и потому носящим название foedus Cassianum (493 г.). Этот мир, в сущности, не уничтожает Латинского союза, но договаривающимися сторонами в нем являются уже с одной стороны Рим, а с другой стороны — все остальные латинские общины; следовательно, Рим как бы обособил себя от союза, занял по отношению к нему положение равного международного тела. Отдельные латинские civitates не потеряли своей самостоятельности, по крайней мере, в принципе; они сохранили свое управление и свое законодательство. Граждане этих общин также продолжали иметь полное jus commercii, то есть полную гражданскую правоспособность для имущественного оборота с римлянами. Единственное ограничение терпели эти общины в международных отношениях: без воли Рима они не могли вступать в соглашения с соседними государствами; в случае войны Рима с кем — либо из соседей они должны были поддерживать его своими войсками. Так как римляне почти беспрерывно ведут войны, то фактически союзные войска почти все время находятся в распоряжении Рима. Правда, латинские общины за это имели право на известные выгоды, вроде половинной доли в военной добыче, но, разумеется, главные выгоды всегда приходились на долю Рима. Эгоистическая политика Рима, слугами которой поневоле делалась союзники, не могла, конечно, не раздражать их. Это раздражение приводит к отдельным вспышкам возмущения, повторявшимся от поры до поры, а затем и к общему восстанию союзников (340–338 г. до Р. Х.). Восстание это опять было подавлено (победой Манлия Торквата), после чего был заключен новый мир, в результате которого старый Латинский союз оказывается уже уничтоженным: отныне Рим имеет уже дело только с отдельными общинами, большинство которых ставится в положение civitates foederatae(общины федератов, то есть республик, состоящих в федеративных отношениях с Римом).

Почти весь этот период наполнен беспрерывными войнами римлян — сначала с соседями ближайшими, а потом и с более отдаленными, и в результате этих войн римляне мало — помалу распространяют свое господство далеко за пределы Лациума.

Часть завоеванных при этом земель, в качестве ager publicus, непосредственно присоединяется к римской территории и затем или предоставляется на таких или иных правах (об этом ниже) пользованию граждан, или же употребляется для создания организованных колоний (coloniae). Основание римских колоний среди покоренного чужого населения было излюбленным и действительно очень целесообразным приемом укрепить господство Рима. Колония получала внутреннее самоуправление; колонисты продолжали считаться за cives romani(римские граждане), хотя в политической жизни Рима естественно переставали принимать участие; впрочем, в народных собраниях по трибам (comitia tributa) для них по жребию отводилась одна из триб, в которой они могли голосовать на случай своего пребывания в Риме. Нередко, однако, особенно в конце республики, римские магистраты оказывались вынужденными принимать меры к тому, чтобы колонисты не покидали массами своих колоний и не скоплялись в Риме.

По отношению к самостоятельным италийским государствам — общинам (civitates), с которыми Рим сталкивается в течение этого периода в процессе постепенного расширения своего господства, он держится различной политики. Сначала бессознательно, а потом и сознательно руководясь принципом «divide et impera» («разделяй и властвуй»), принципом разъединения интересов своих противников, Рим создает чрезвычайное разнообразие юридических отношений между собою и италийскими civitates, отношений, которые притом не остаются неподвижными, а нередко на сравнительно коротком протяжении времени часто меняются.

При всем своем меняющемся разнообразии, однако, формы римского господства в Италии могут быть сведены к следующим основным.

1. Некоторые из civitates включаются в состав Римского государства со всеми правами римского гражданства; жители их делаются полными cives Romani cum suffragio (граждане, имеющие политические права). Это, очевидно, самая почетная и самая привилегированная форма, достающаяся на первых порах в удел сравнительно немногим. Такая инкорпорация сопровождалась непременно занесением присоединяемой общины в поземельные трибы, причем в случае значительности присоединяемой территории из нее образовывалась новая триба. Таким путем к 241 году до Р. Х. число триб выросло до 35, но затем уже больше не увеличивалось; земли, присоединяемые вновь, заносились в ту или другую из старых триб.

2. Жители другой группы присоединяемых civitates становились в положение cives sine suffragio. Они получали полную правоспособность в области гражданских отношений (jus commercii, jus connubii), но не приобретали римских политических прав (jus suffragii и jus honorum). В то же время они несли известные повинности по отношению к Риму (главным образом, воинскую в своих особых войсках); такие повинности называются munera, почему общины этого рода обыкновенно именуются municipia. Обыкновенно и внутренняя автономия этих муниципий ограничивается: для управления ими посылаются из Рима особые магистраты — praefecti jure dicundo.

3. Третью — и притом до последнего столетия республики наиболее многочисленную — группу составляют общины, которые сохраняют свою политическую самостоятельность и которых отношения к Риму определяются международным правом, то есть договором их с Римом. Такой договор называется вообще foedus, а civitates этой группы являются поэтому civitates foederate или liberae (свободные). Общины этого рода не входят в состав римского государства; юридически они сами составляют государство со своим особым гражданством, своим управлением и т. д. Foedus создает только между такой civitas и Римом известные отношения близости, союза. Но эта связь с Римом может быть более тесной и менее тесной: иногда договор ограничивается только установлением дружества между государствами (amicitia, hospitium publicum), иногда же он налагает на союзников обязательства более определенные. В этом последнем отношении различают foedus aequum (равный) и foedus iniquum (неравный). В первом случае Рим и civitas foederata принципиально стоять равно: каждая сторона обязывается помогать другой на случай нападения врага (союз оборонительный); но civitas foederata не лишается права вести свою собственную политику. Во втором случае, напротив, civitas foederata обязуется всегда помогать Риму, даже в его войне наступательной, и вообще обязуется следовать в международной политике за Римом («majestatem populi Romani comiter conservando» («для благосклонного сохранения величия римского народа»)), отказываясь от своей собственной международной инициативы.

Чем далее, тем все более и более эта последняя форма делается преобладающей. — Жители этих общин, оставаясь для римлян чужестранцами, peregrini, благодаря установившемуся договору, перестают быть hostes и существами бесправными; они теперь socii(союзники), пользующиеся и без какого — либо частного патроната государственной охраной на римской территории. Правда, peregrini, как не римские граждане, не способны к сделкам чистого римского права и к римским jura Quiritium(«права квиритов», римское национальное право) и не могут обращаться к суду в обычных формах legis actio, тем не менее они уже не беззащитны: для охраны их имущественных отношений и для защиты их в Риме магистратурой мало — помалу создаются особые нормы — так называемое jus gentium, а затем учреждается и особая магистратура — praetor peregrinus. Вследствие этого институт клиентелы в его древнем смысле совершенно исчезает.

4. Наконец, четвертую категорию составляют те общины, которые, потерпев в борьбе с Римом решительное поражение, сдаются ему без всяких условий — на его милость (deditio). Такая община, по общему правилу, утрачивает свою внутреннюю самостоятельность, утрачивает свое управление и управляется начальниками, посылаемыми из Рима. Добровольная сдача (deditio) сказывается, однако, в том, что жители такой общины все же не считаются за существа бесправные; они ставятся в положении peregrini, но называются, в отличие от предыдущей категории, — peregrini dediticii: те имеют гражданство хоть в своей стране, peregrini dediticii не имеют его нигде, ибо их община за самостоятельную civitas уже не признается.

5. Deditio все же есть добровольная сдача, принятая Римом (или его военачальником); в ней есть все же, хотя и слабый, элемент договора. Там же, где и такой deditio не было, где война привела к полному разгрому, там наступила occupatio bellica (военная оккупация): произволу Рима уже не было никаких ограничений. Вся земля покоренных, по общему правилу, обращалась в ager publicus populi Romani(общественная земля римского народа); жители, как военнопленные, обращались в рабов.

Благодаря разнообразию форм юридического господства Рима над италийскими civitates, юридическая карта итальянской территории во второй половине республики представляла чрезвычайно пеструю картину. Сплошь и рядом ближайшие соседи находились в самых неодинаковых отношениях к Риму. Эта политика разъединения интересов в значительной степени достигала цели; однако, в начале I века до Р.Х. многим общинам различных категорий удается объединиться в общем восстании против Рима. Союзники думают даже основать особое государство — Italia — с особой столицей (Corfinium) и с особым союзным управлением (сенатом из представителей от союзных civitates). Момент был очень серьезный, и, сознавая всю серьезность положения, римляне, борясь оружием, в то же время идут и на уступки. В 90 году консул Люций Юлий Цезарь проводит закон — lex Julia, в силу которого дается право полного римского гражданства тем из союзников, которые остались верны Риму, а также тем, которые изъявят свою покорность в течение 2 месяцев. Но так как этот закон, созданный с целью поселить разлад между восставшими, не привел к желанным результатам, в следующем 89 году был издан новый закон — lex Plautia Papiria, в силу которого право гражданства давалось всем жителям Италии вообще. Вся созданная таким образом масса новых граждан вносится в 8 специально назначенных триб (из общего числа 35), чем фактически ослабляется их влияние в народных собраниях.

С этого момента вся территория Италии делается территорией Рима, все жители Италии делаются римскими гражданами со всеми активными и пассивным политическими правами. Наконец, закон Юлия Цезаря 45 г. — lex Julia municipalis — устанавливает некоторые общие правила относительно местного городового устройства, вследствие чего это последнее мало — помалу принимает однообразный вид. В основе этого муниципального управления лежит начало широкой автономии в местных делах.

В период республики владычество Рима переходит и за пределы Италии.

Политика римлян по отношению к внеиталийским землям существенно отличается от политики, которой придерживались они в Италии. В то время, как италийские civitates, большую часть которых составляли civitates foederatae, не теряли своей внутренней самостоятельности, внеиталийские земли, за небольшими исключениями (например, Афины), становились в полную зависимость от Рима. Они назывались провинциями. Термин provincia обозначал первоначально указываемую сенатом сферу военных действий каждого из 2 консулов (один посылался со своими легионами в одну местность, другой в другую), причем признак известной территории не был даже для понятия provincia существенным. Управление внеиталийскими землями, с точки зрения римлян, носило характер продолжающейся военной оккупации, и с этой стороны эти земли, действительно, являются provinciae в старом смысле этого слова. Правители провинций, посылаемые из Рима proconsules или propraetores, были, поэтому, облечены высшей военной, административной и судебной властью, на которую не было provocatio(право обжаловать решение магистрата в Народном собрании). Далее, в силу того основного принципа, что завоеванная территория считается собственностью римского народа, вся провинциальная земля, поскольку она оставлялась в руках ее прежних собственников, юридически рассматривалась не как их собственность, а как простое владение — possessio, вроде владения арендаторов.

Отсюда тот дальнейший вывод, что провинциальная земля (solum provinciale) подлежит платежу налогов в пользу римского государства, меж тем как территория Италии (solum italicum) по принципу от них свободна. — Общее устройство провинции определялось тотчас по ее присоедении особым положением, составляющим lex provinciae (например, lex Rupilia для Сицилии, lex Pompeia для Вифинии и т. д.), ближайший же порядок управления устанавливался самыми правителями провинций в издаваемых ими edicta provincialia. Жители провинций находились в положении перегринов.

Взгляд на провинции, как на имения римского народа, безграничная власть провинциальных правителей над жителями, слабость контроля над этими правителями, — все это приводило к тому, что положение провинций было очень тяжелым: они были лишь источником дохода для Рима и объектом часто самой вопиющей эксплуатации как для римских должностных лиц, так и для частных предпринимателей.