"Любовь к Люсинде" - читать интересную книгу автора (Бак Гейл)

Глава 9

Люсинда обернулась, удивленная и разгневанная одновременно, высвобождая локоть. Она увидела перед собой чью-то широкую грудь в застегнутом на все пуговицы пальто – и подняла глаза выше.

– Простите! – Высокий джентльмен удивленно смотрел в ее разгневанное лицо. Смущение и раскаяние отразились в его лице. Глубоким голосом он сказал: – Простите великодушно, мэм! Я не видел, что вы здесь стоите. Я загляделся вот на тот экипаж и… Позвольте мне помочь вам. Из-за меня вы все уронили.

– Я справлюсь сама, благодарю, – ледяным тоном ответила Люсинда.

Но джентльмен уже наклонился, чтобы поднять связки книг. Он кинул на нее проницательный взгляд:

– У вас есть все основания считать меня неповоротливым увальнем, – откровенно признал он. – Умоляю, ругайте меня нещадно, как только пожелаете.

Вначале Люсинда была слишком разгневана, чтобы хорошенько разглядеть его, но теперь она посмотрела на незнакомца более внимательно. У него было худое, красивое лицо, очень загорелое. Он разглядывал ее изучающе, так что ей стало не по себе. Она слегка покраснела.

– Я не желаю ругать вас, – проговорила она.

– Это ваше законное желание. Умоляю: не позволяйте тому ничтожному факту, что мы с вами незнакомы, подавлять ваши лучшие инстинкты. Оставьте церемонии и отнеситесь ко мне как к своему младшему брату, когда он надоедает вам, – любезно предложил джентльмен. – Уверяю вас, у меня достаточно стойкости, чтобы выдержать любую бурю.

Люсинда могла воочию убедиться в этом. Он был превосходно сложен. Она никогда еще не видела такого гиганта.

– У меня никогда не было брата, – пробормотала Люсинда.

– О, простите. В таком случае, вам никогда не приходилось наслаждаться этой привилегией старшей сестры. – Его серые глаза смеялись и как бы приглашали вместе повеселиться в этой ситуации.

Где-то в душе Люсинда отозвалась на его приглашение и расслабилась.

– Но у меня есть тщеславный и самовлюбленный кузен, – продолжала Люсинда, – и все же даже он не засматривается, когда ему предстоит поставить ногу где-либо на улице.

– Ну вот, это уже гораздо лучше, – сказал джентльмен. – Вы можете представить, что я – ваш незадачливый кузен, и начать ругать меня последними словами безо всякого стеснения.

– Вы – искуситель и насмешник, – улыбнулась Люсинда, принимая из его рук свои книги.

– Моя мать говорила мне это так часто, что я не могу припомнить сколько раз, – признался он.

– Она права, – заметила Люсинда, собираясь продолжить путь. Она вежливо протянула ему руку. – Благодарю вас за помощь. Я тоже должна попросить прощения: ведь я довольно неожиданно остановилась на вашем пути. Иначе мы не столкнулись бы, я убеждена.

– С моей точки зрения, это было бы для меня несчастьем. – Джентльмен задержал ее руку, глядя сверху вниз в ее улыбающееся лицо. – Надеюсь, мы встретимся вновь – в менее неловких обстоятельствах. Я – Гектор Элленис, лорд Пемброук. Теперь вы можете всем своим знакомым рассказать, какой я неловкий малый. Люсинда рассмеялась.

– В самом деле! Теперь эта история станет гораздо интереснее, сэр. А я – леди Люсинда Мейз. – Она мягко высвободила свою руку, про которую, казалось, лорд Пемброук забыл. – А теперь мне пора. Вот мой экипаж.

Лорд Пемброук посмотрел на экипаж, который как раз подъезжал к тротуару. Он отметил его достоинства, а также разряженного в парадную ливрею кучера. Махнув ему рукой, чтобы тот оставался на месте, лорд Пемброук сказал:

– Позвольте мне исполнить эту почетную миссию, миледи. Это – самое меньшее, чем я смогу восполнить свою неповоротливость. – Он открыл дверь экипажа и протянул ей свою огромную руку.

Немного поколебавшись, Люсинда позволила ему помочь ей сесть в экипаж. Усевшись и положив рядом связки книг, она кивнула ему, и лорд Пемброук закрыл дверцу. Экипаж тронулся, а лорд Пемброук глядел вслед, коснувшись полей своей бобровой шляпы, Люсинда инстинктивно ответила на его прощальный жест, подняв руку.

Как только экипаж повернул, Люсинда потеряла лорда из виду и откинулась на бархатное сиденье. На ее губах играла легкая улыбка. Встреча с лордом Пемброуком была по меньшей мере забавна. Джентльмен, похоже, искренне раскаивался, но его смущение длилось недолго.

Вместо этого он предложил ей себя самого в качестве объекта для вымещения досады и дурного настроения. В результате ему удалось полностью обезоружить и очаровать ее.

Люсинда вспоминала, как она встретилась с ним взглядом. Лорд Пемброук был красивым мужчиной мощного телосложения. По светским стандартам Люсинда была довольно высокой. Но ей редко приходилось быть настолько подавленной чьим-то ростом. Ей льстило, что такой высокородный и уважаемый мужчина счел своим долгом развеять ее дурное настроение и всячески пытался очаровать ее.

Улыбка Люсинды медленно растаяла: она вспомнила, что покойный лорд Мейз также был мужчиной с изысканными манерами и редкостным шармом. И как больно было узнать, что лорд Мейз оказался холодным себялюбцем.

Люсинда отбросила мрачные мысли. Не может каждый мужчина быть подобен ее покойному мужу. Есть люди, чьи манеры истинно отражают их характеры. Один из них – несомненно, лорд Уилфред Мейз. Это – открытая книга. Люсинде очень нравилась его искренняя доброта. Был и еще один человек, которому Люсинда могла доверять – леди Сефтон.

Вся сложность была в том, чтобы отличить истинных друзей от тех, кто были более заинтересованы в ее положении и ее богатстве, нежели в ней самой.

Люсинда понимала, что ей следует опасаться людей, которые выражают свою к ней симпатию в особо льстивых выражениях. Вспомнив о кузене Ферди и его напыщенных друзьях, она наморщила носик. Не нужно было особой проницательности, чтобы понять, к какой категории относятся эти люди. Люсинда в годы замужества узнала достаточно лицемеров, чтобы понять, что такие люди не могут быть истинными друзьями. Как только отпадала выгода знакомства, они моментально отказывались от него.

Она ценой потерь и разочарований научилась скрывать свои истинные чувства и мысли от тех, кого встречала в жизни – пока не обретала уверенность, что ее доверие к данному человеку не будет обмануто. То же относилось и к очаровательному лорду Пемброуку. Он принадлежал к тому типу мужчин, которым было несложно сломить женскую оборону, если дама не была чрезмерно уверена в себе и осторожна. Он был дьявольски привлекателен, признала Люсинда, вспоминая его смеющиеся глаза и впечатляющую фигуру.

Люсинда недоумевала, отчего она никогда не встречала лорда ранее, когда выезжала в свет до своего замужества. Она не смогла бы забыть его, если бы где-либо их представляли друг другу.

Однако эта глава ее жизни относилась к году битвы при Ватерлоо, и поэтому, вероятно, не удивительно, что лорд Пемброук не вошел в ее жизнь и воспоминания. Война с Францией длилась долго. Несмотря на отречение Бонапарта в 1814 году, многие молодые люди благородного происхождения оставались в действующей армии либо присоединились в Вене к участникам Конгресса Мира.

Когда Наполеон Бонапарт бежал с острова Эльба и с триумфом вернулся во Францию, вновь подняв военные штандарты, войска двенадцати стран, включая Англию, двинулись к Брюсселю и границам Нидерландов, чтобы навсегда сокрушить самозваного императора Европы. Весь свет офицерства собрался тогда в Брюсселе, сделав его самой блестящей столицей Европы.

В сезон выхода Люсинды в высший свет лондонские салоны пустовали. Более блестящее общество собралось на Конгрессе Мира. Если бы ее родители имели достаточно средств, Люсинду вывезли бы на дебют в Вену или в Брюссель.

Однако из-за финансовых затруднений семьи Стэссарт и из-за мнения матери, что в Лондоне не осталось красавиц, способных соперничать в сезоне с ее дочерью, Люсинду стали вывозить в свет в Лондоне. Сэр Томас и леди Стэссарт предвкушали успех своей очаровательной дочери.

Несмотря на действительно блестящие данные дочери Стэссартов, ее возможности составить блестящую партию были, по иронии судьбы, ограничены тем же самым отсутствием конкуренции: не только дочери, но и сыновья наиболее состоятельных семейств выехали в Брюссель. Остались немногие, среди них же достойных женихов оказалось еще менее. Родители Люсинды были благодарны случаю и старались утвердить и подкрепить знаки внимания, которые оказывал Люсинде лорд Мейз.

Семейство надеялось, что Люсинда как жена пэра поспособствует и сестрам занять достойное положение в обществе к моменту их выхода в свет, таким образом, их шансы на выгодный брак также повышались. Однако эти ожидания рухнули, когда лорд Мейз изгнал молодую жену из Лондона в провинцию всего лишь через семь месяцев после свадьбы.

Люсинда жила в ссылке. У нее были Кэрберри и доход, который давало поместье, однако ренты не хватило бы на то, чтобы поддерживать дом в Лондоне. Унижение ее было слишком велико, чтобы выдержать его в присутствии мужа в Лондоне, поэтому у Люсинды не было желания переезжать в Лондон самостоятельно.

Люсинда переписывалась с теми, кто не изменил их дружбе, но со временем письма приходили все реже, а потом и вовсе перестали. Знакомые, которых она ранее считала искренними друзьями, забыли о ее существовании.

Три года спустя совершенно неожиданная смерть лорда на руках у любовницы освободила Люсинду из заточения. Теперь у нее было не только Кэрберри, но и наследство мужа. Она стала богатой женщиной. Внезапно мир распахнул перед ней свои двери.

Во время ссылки Люсинды все три сестры ее вышли замуж. Хотя кюре, эсквайр и баронет были вовсе не теми высокопоставленными и богатыми мужьями, о которых мечтали для дочерей сэр Томас и его жена, но сестры были довольны. Респектабельность и простота жизни обернулись для каждой большим счастьем и покоем, нежели триумфальный брак для Люсинды.

Вздохнув, она обернулась к заиндевелому окну и посмотрела вниз, на шумную улицу. Люсинда была теперь далека от сестер. В редких случаях, когда они виделись, они бывали так же близки и нежны друг с другом, как когда-то в детстве. Возможно, если бы ее брак сложился по-иному, у нее теперь тоже был бы ребенок, и она чувствовала бы себя ближе к ним.

Под окнами верхом на красивой лошади проехал хорошо сложенный наездник. Люсинда вспомнила о лорде Пемброуке. Ей показалось, что было что-то неловкое в движениях его левой руки, когда он поднимал ее рассыпавшиеся книги.

Люсинда подумала, что он, должно быть, принимал участие в военных действиях, возможно – в битве при Ватерлоо. Очень многие ее знакомые мужчины были там.

Многие из вернувшихся с войны переехали вместе с женами и детьми в провинцию, пересмотрев ценности жизни. Другие стали равнодушны к светским интригам и сплетням, в которых сами ранее принимали участие.

Люсинда была в Лондоне не более двух недель, когда до них дошло известие о победе. Счастливчики отделались легкими ранениями, другим не повезло. Многие вернулись калеками, как мистер Уитерби.

Люсинда, готовясь к своему первому приему и балу, продумала все до мелочей, чтобы полностью занять и тех, кто не танцует. Ее первый прием в доме Мейз и его успех были крайне для нее важны. Она надеялась, что укрепит свое положение в обществе, которое вынуждена была оставить три года тому назад.

Люсинда ждала этого вечера с тревогой и надеждой. Она сделала все, чтобы добиться успеха. У нее уже были престижный дом и исключительно респектабельная компаньонка. Она отвечала на все утренние визиты, которые ей наносили, восстановила былые связи. Ее званый ужин и бал были первым шагом на желаемом пути.

Она в сотый раз мысленно перечисляла, что еще нужно сделать. Был нанят оркестр. Танцевальный зал должен был быть украшен живыми цветами. Зал рядом с ним станет уютной комнатой для карточной игры: уже были специально заказаны карточные столики. Меню было продумано вместе с поваром и экономкой миссис Бислей. Были доставлены платья для Люсинды и мисс Блайт.

Люсинда проверяла список гостей, добавляя в него новые имена. В конечном итоге она была удовлетворена. Приглашения были написаны элегантным почерком мисс Блайт и разосланы за день до вечера. Уже начали поступать благодарные ответы.

Люсинда была достаточно проницательна и понимала, что на ее бал приедут чисто из любопытства. Она оставила общество при унизительных и таинственных обстоятельствах. Ей не дали возможности ни отменить назначенные визиты, ни придумать предлог для этого, ни вежливо попрощаться со знакомыми. Поэтому про нее неизбежно будут ходить сплетни и слухи. Это неприятно, но необходимо выдержать. Как только она перестанет быть новостью, сплетни быстро утихнут.

Люсинда хотела, чтобы ее бал запомнился более, чем ее дурная слава, она ставила на карту свою будущность – и готова была сделать все, чтобы бал имел невероятный успех. Она полагала, что гостям не придется жаловаться ни на недостаток развлечений, ни на недостаток вин и закусок.

Единственное, что ее печалило, – это болезнь мисс Блайт. Если мисс Блайт не выздоровеет полностью, это даст пищу слухам. Молодая и красивая женщина не может быть хозяйкой приема без влиятельного родственника либо респектабельной компаньонки.

Здесь мисс Блайт была фигурой более значительной, чем сама Люсинда. Но Люсинда знала, что, даже если мисс Блайт не оправится от болезни полностью, она станет настаивать на исполнении своей обязанности компаньонки. А ей совсем не хотелось, чтобы ее дорогая Тибби превозмогала силы из чувства долга.

До бала оставалась неделя. При любом течении болезни повода для тревоги нет, уговаривала себя Люсинда. Когда она будет в тот вечер приветствовать прибывающих гостей, мисс Блайт будет стоять с ней рядом.