"Родишься только раз" - читать интересную книгу автора (Юрца Бранка)

Бабушка

Мы с Кириллом уже крепко спали, когда нас разбудила мама.

— Бранка, проснись, бабушка приехала!

Кирилл никак не просыпался, и мама потянула его за ноги.

— Кирилл, проснись, у, нас бабушка!

— Бабушка? — изумилась я. — Из Крапивы?

— Из Крапивы! Подумайте только! Вставайте!

Голос у мамы был нежный и теплый — ведь она уже несколько лет не видела свою мать.

Нас разделяла государственная граница. Бабушка жила далеко, почти на краю света.

Наконец мы с Кириллом сбросили с себя одеяла, спрыгнули на пол и кинулись в освященную кухню.

За столом сидела наша бабушка. Ее согнутые руки с узловатыми суставами на длинных пальцах лежали на столе. Она посмотрела на нас своими проницательными, удивительно добрыми глазами и заулыбалась всеми бороздками своего морщинистого лица.

— Ой, какие вы уже большие! — воскликнула она. — Я приехала как раз вовремя. Встреться мы на улице, я бы вас ни за что не узнала.

Бабушка обняла и поцеловала нас.

Мне показалось, что она стала еще меньше. Наверное, из-за черного платья, перетянутого в талии кушаком, а может быть, из-за черного платка, из-под которого выбивались седые пряди.

Мама и папа сияли от счастья.

Бабушка привезла нам с Краса приветы, немного свежего порывистого ветра, срывающего черепицу с крыш, шум могучих сосен за деревней, терпкий запах обожженного солнцем можжевельника, того самого, что растет на сельском выгоне, немного небесной лазури и красноту земли с красских виноградников.

Мы все выпили вина, которое налила нам бабушка своей узловатой рукой.

Родители растерянно засуетились, не зная, чем попотчевать бабушку. Я и в самом деле не могу вспомнить, чем мы ее угощали.

Помню, чем бабушка нас угощала. Как сейчас, вижу ее пальцы, развязывающие узелок с гостинцами, который она достала из корзинки. Запахло копченым мясом. Вот оно лежит перед нами, нарезанное тонкими ломтиками. Мы все взяли по кусочку — такого чудесного мяса можно было отведать только у Тышлеров.

Потом бабушка порадовала нас красскими жареными пирожками. В такую даль везла она их в завернутой кастрюльке.

— Ханета, — обратилась бабушка к маме, — подогрей пирожки! Подогрей их, видишь, у Бранки и Кирилла уже слюнки текут..

— Лучше оставим их на завтра, завтра тоже день будет..

— Ханета, видишь, как им хочется пирожка?! Подогрей их. Кто знает, может, я вас больше не увижу..

Мама сдалась.

Мы с Кириллом облегченно вздохнули. Значит, полакомимся пирожками еще сегодня.

Потом папа достал из кармана часы и отправил нас спать.

Не помню, сколько дней гостила у нас бабушка, чем мы ее угощали и как она уезжала. Однако один прискорбный случай и по сей день тяжелым камнем лежит у меня на душе.

Я с подругами возвращалась из школы. У моста мы остановились, чтоб проститься с Миной, жившей у самой Дравы. И в эту минуту кто-то позвал меня.

Я оглянулась на голос, но не увидела никого, кроме спешащих во все стороны пешеходов.

Меня опять окликнули.

— Бранка, смотри, вон та старуха зовет тебя, — сказала Драгица.

Я посмотрела в сторону аптеки и увидела бабушку в черном платке, завязанном кончиками вперед, и в длинном, чуть не до земли, черном платье. И тут она мне показалась такой чужой и далекой, словно пришла из какого-то другого мира.

— Бранка, ты ее знаешь.?

— Нет, не знаю…

И повернувшись к бабушке спиной, я схватила Драгицу за руку и быстро зашагала а сторону Франкопанской улицы.

Бабушка вернулась под вечер. Увидев меня, она обрадовалась:

— Бранка, я тебя звала, звала…

— Где?

— У моста. Я звала тебя, а ты…

— Бабушка, ты ошиблась. Это была не я…

Я покраснела как зарево и, затеребив от смущения край фартука, до боли подогнула ногу.

— Голову даю на отсечение, что это была ты! Свою птичку-невеличку я ни с кем не спутаю… — И она лукаво покосилась на меня.

— Бабушка, а почему бы мне не откликнуться?

— Ума не приложу, почему ты меня не признала.

— Но это же была не я!

Пришла мама.

Мы прервали наш разговор и больше к нему не возвращались.

Предчувствие не обмануло бабушку. Больше мы ее не видели. Она умерла, так и не успев еще раз побывать у нас.

Мама не поехала на похороны. Между нами пролегала государственная граница. Чтоб поехать в Крапиву, надо было выправлять заграничный паспорт и итальянскую визу. К тому же билет стоил денег. Так вот и случилось, что в тот самый день, когда бабушку опустили в могилу на деревенском погосте, мама сидела дома и безутешно плакала.

Я тоже горько плакала.