Глава 17

Юрий вскочил на лежанке, озираясь. Еще только светало, до подъема оставалось немного времени. Смог бы он прожить это время в том мире? Он не знал. Похоже, Шадаг и компания похищали Разумы, едва те отходили ко сну. Чтобы иметь больше времени для их использования.

Как бы то ни было, он мог считать, что ему повезло. Его потрясающая глупость могла стоить ему жизни. Он же своими ушами слышал, что Л'дари собирается ставить метки на тех, кто когда-либо летал. И ему, фальшивому конду, даже не пришло в голову, что он-то ведь тоже летал! В ином мире, иным способом, но летал.

Если жрец смерти и на нем поставил метку, то нет ничего удивительного, что он оказался за столом Шадага и компании. Размышления Юрия прервал тихо появившийся в комнате Проводник. На этот раз он выглядел иначе. Юрий не сразу сообразил, что только в обычном зрении Проводник выглядел человеком. Энергетический же контур его тела больше напоминал огромного усатого жука.

— Ты пересек границу между мирами. Что произошло?

— На меня случайно поставили метку Похищения Разума. Мой разум похитили, отправив в тело Вялого Безнога. Я смог вернуть его назад самостоятельно.

Жук-проводник обдал Юрия фонтаном желтой энергии. Видя, как желтый огонь стекает по его рукам, Кондрахин несколько удивился тому, что он ничего не ощущает.

— Такая метка ставится на верхушке головы. Я снял ее с тебя. Ты сможешь перед сном проверять голову? Метка выглядит, как белое кольцо, из которого вверх расходится разноцветный туман.

Юрий попробовал осмотреть свое тело, пользуясь энергетическим зрением. Он сразу обнаружил, что глаза ему для этого не требуются. Достаточно было подумать об определенной части тела, и он начинал его "видеть". Расположение и направление его взгляда никакого отношения к энерговидению не имели.

— Я смогу.

Проводник исчез. Окончательно проснувшись и придя в себя, Кондрахин осознал произошедшее. Скорее всего, Проводник успел бы выдернуть его из того мира. Но все же лучше, что он справился сам. Несколькими упражнениями Юрий привел в порядок кровяное давление, пульс и дыхание. Прятаться под башню сейчас ему совершенно не хотелось. Он предпочел отправиться на кухню, где встретил уставшего Тури.

— Нет, сейчас я тебя ничему учить не смогу, устал. Всю ночь выслеживал, чтобы город не покинул неведомый пришелец, враг мага.

— Кто он?

— Это неизвестно. Вначале думали, что это выдающийся левый самец и его друг, правый самец, колдун. Сейчас чародеи склоняются к мысли, что это пришелец из иного мира, легко меняющий облик. Колдун невероятной силы. Во Влумте сейчас собралось девять чародеев, чтобы остановить его.

Юрий усмехнулся, так, чтобы его недоверие не прошло мимо Тури:

— Если это колдун невероятной силы, кто мешает ему обратиться в баклана и улететь? Или стать самкой? Быть может, чародеи водят тебя за нос?

— Если и так, то они сами себя обманывают. Я службу исполнил и иду спать. А ты читай книги, ученик, не трать время попусту.

Внутреннее чувство подсказывало Кондрахину, что после передряг сегодняшней ночи соседство с грибком Маокуно ему на пользу не пойдет. Поэтому он вынес из-под башни несколько книг и уселся с ними во дворе. Возвращающиеся из оцепления левые самцы, которые входили во двор мелкими группами по пять-семь воинов, приветствовали нового собрата одобрительными возгласами.

Юрий натянул поверх своей одежды богатого горожанина черный плащ колдуна, и воины не сомневались в его роли. Но никто из них не подошел поближе и не стал мешать читающему ученику колдуна. Наблюдая за воинами, Кондрахин отметил царивший в отряде дух дружелюбия и беззлобного соперничества. "Они ведь ощущают себя избранными, борцами за достоинство и самостоятельность левых самцов. Вряд ли кто из них знает, что их командир — просто подручный тех правых самцов, независимостью от которых они так гордятся."

— Овиту, что нового в городе? Со мной все нормально. — Юрий решил не рассказывать своим товарищам, что действия жреца смерти чуть не угробили его. В конце концов, он был сам виноват. А рассказывать о том, как ты опростоволосился, среди кондов не принято. Люди в этом отношении все же не столь одинаковы.

— В город прибыло девять чародеев. Мне удалось узнать, что Оорд после воздействия заклятья полностью прекратил практиковать колдовство. Он считает, что это спасет его от действия заклятия. Колдун-майор и Эгис, помощник С'винта, руководят стражниками, что сейчас проверяют всех прибывших за последние три десятка лун. Я принял меры заранее, и мы благополучно прошли проверку. По документам мы находимся здесь уже шесть десятков лун. Все твои самоцветы я или продал или заложил. По документам я уже полтора десятка лун являюсь законным владельцем обоих квартир на нашем этаже, и еще двух торговых лавок. Тебя, по всем документам, нет — и не было.

— Насколько хорошо здесь регистрируют всех приезжих?

— До сегодняшнего дня левых самцов вообще не регистрировали, так что ты можешь рассказывать о себе все, что вздумается. Сейчас каждому жителю города городская стража собирается выдать документ. Но отряд Люмину не числится городским, так что тебя это опять не коснется.

В голове Юрия некстати появилась посторонняя мысль. Сейчас она не обещала никаких выгод, но кто знает, сколько ему еще придется пробыть на этой планете?

— Овиту, может тебе стоит открыть мастерскую, в которой будут изготовлять документы для горожан? Мне кажется, ты успеешь опередить всех, а свободные деньги у нас еще должны оставаться.

Если на Иоракау возникнут паспорта, то совсем неплохо оказаться причастным к их изготовлению. Это и сторонникам Кошру не повредит, и любым союзникам, которые в будущем встанут на сторону Кондрахина.

— Юри, ты великолепен!

Напарник пришел в прекрасное расположение духа. Что-что, а соображать он очень даже умел. Юрию же, выросшему в стране, где каждое движение, вплоть до вдоха, осуществлялось в соответствии с официальной бумагой, не надо было даже думать, чтобы распознать все выгоды затеваемого предприятия.

Он погрузился сначала в мир магии разных степеней совершенства, но затем отложил эти книги. Они описывали магические ритуалы, но Кондрахин прекрасно понимал — дело не в ритуалах. Любой действие, как обычное, так и магическое, требует достижения определенного внутреннего состояния. Если действие осуществляется в ином внутреннем состоянии, его результат может сильно отличаться от желаемого.

Даже в случае совершенно обычных действий, не требующих ничего особенного, внутреннее состояние часто оказывалось определяющим. Попробуйте продеть нитку в иголку, если вы возбуждены до такой степени, что руки трясутся. Ничего не выйдет. Насколько же больше значит внутреннее состояние при выполнении даже простейшего колдовства!

Поэтому и внешне правильное повторение обрядов и словесных формул, описанное в книгах, совершенно не давало результатов. В тех книгах не описывалось — и не могло описываться, как абсолютно индивидуальное — искусство достижения требуемого внутреннего состояния. Юрий знал, что на обучение этому искусству уходили обычно многие годы.

Время. Время решает все. Времени у него мало. Как срабатывает план Л'дари? Сейчас вполне достаточно, чтобы всего один чародей превратился в лишенное разума тело. Кондрахин рассчитывал, что после этого чародеи просто покинут город, признав победу их маленького отряда в колдовском противостоянии.

— Брат Бару! Ты напрасно вынес книги во двор. Нельзя этого делать. Вокруг воины, они не все умеют читать. Некоторые способны отнестись к книгам без должного почтения.

— Никто из них, учитель Тури, даже близко не подошел ко мне. А под башней мне холодно и думается хуже.

— Привыкай. Наше колдовское дело такое: вдали от всех, в тайне, скрывая свои мысли и знания. Даже от собратьев — колдунов правых самцов — у нас есть, что прятать. Они от нас не прячутся, считая, что левым самцам недоступно все их искусство. И ошибаются.

Тури с учеником спустились под башню, где Юрия охватило ощущение собственной тупости и пронизывающего холода.

— Ты интересовался дальновидением. Сосредоточься. Представь себе мысленно очень отдаленную точку в нужном направлении…

Они занимались до обеда. Кондрахин, используя подсказки учителя и некоторые свои приемы, смог освоить начальную стадию дальновидения. Он мог разглядеть, что творится в известных ему местах. Но Тури он об этом не сказал. Пусть учитель думает, что его ученик только осваивает навыки сосредоточения и настройки сознания.

Увидел же землянин, как по пескам вокруг города патрулируют чародеи верхом на ящерозубрах, как группы пауков прочесывают скалистые участки, как выше и ниже города перегородили Очибру цепями, проверяя все проплывающие лодки. Что происходило в самом городе, в сплошном мельтешении занятых делами кондов, он разобраться не смог.

За обедом Тури сказал ученику, что в городе произошла новая колдовская атака. Утром не смогли проснуться двое чародеев, а сейчас потерял сознание третий. Причину происходящего распознать не смогли. Чародеи отдали приказ — снять оцепление вокруг города. Отряды левых самцов возвращались в казармы.

— Чародеи вместе с отрядом Зоды ворвались в представительство ордена Кошру. Произошла стычка. Один из чародеев погиб, но левые самцы Зоды перебили всех жрецов и служителей. Зода потерял два десятка воинов.

Юрий задумчиво посмотрел на учителя. Что-то очень тот был откровенен. Конечно, левые самцы по своей природе не так склонны ко лжи и коварству, как правые. Это так, несомненно. Но колдун сейчас запросто выдавал ему очень важные, просто стратегические сведения. Доверяет? Или же левые самцы в принципе не собираются охранять тайны чародеев? Быть может, они все же искренне верят в свою самостоятельность — верят все?

— Теперь чародеи вступят в войну с орденом Кошру. И левые самцы тоже?

— Зода — тоже. Поклонники Создателя знают, что каждый из отрядов самостоятелен, он не отвечает за действия остальных.

"Может, пора переходить к активным действиям? Мне здесь война совсем ни к чему. Убрать чародеев, или Зоду этого, — куда ни шло, но война чародеев с орденом — это провал моего задания. Ведь получается, что ее организовал я."

— Могу я выйти сейчас в город? — Юрий спросил из вежливости. Тури явно не мог противостоять ему ни в каком смысле, и как казалось Кондрахину, прекрасно это понимал. — Я бы принес сюда кое-какую одежду и свои обереги. Надеюсь, оружие мне здесь дадут? Я бы не хотел выглядеть в городе колдуном. К ним сейчас слишком пристальное внимание.

Под вечер левый самец Бару вошел в свою квартиру, громко ступая новыми воинскими сапогами. На его металлическом поясе висел боевой кистень на длинной цепочке, собранной в петли. Обычный воин из отряда левых самцов. Сувело отсутствовал, Л'дари что-то жарил на кухне, а Овиту показывал их квартиру самке.

— Знакомься, это мой друг Бару. Он вчера вступил в отряд левых самцов, но нас он не покидает. Бару, это госпожа Яосси.

Самка слегка присела в традиционном приветствии, Кондрахин пробурчал положенные слова. Все трое застыли в ожидании. Ясно было, что появление Кондрахина кардинально меняло ситуацию для всех. Откровенного разговора при самке вести нельзя, а землянин собирался не много ни мало обсудить план устранения Зоды. И главная роль при этом отводилась вовсе не ему — он к ночи должен был вернуться в казармы, чтобы не вызвать никаких подозрений в отряде.

Самка, госпожа Яосси, вполне могла обладать колдовскими способностями. Поэтому Юрий даже не собирался вести при ней мысленного разговора. Не прибег к такому способу общения и Овиту. "Зачем напарник пригласил самку в квартиру? Он достаточно сдержан, а момент сейчас не такой, чтобы решать свои сексуальные проблемы". Хотя, что он, землянин, в этом понимает? Все же для брачного поведения правому самцу недостаточно просто показать свое жилище. Обязательно требуется представить левого самца, причем такого, которого самка не отвергнет.

Овиту, полагал Кондрахин, никак не рассчитывал на него в этой роли. Может, знал, что конд-то он фальшивый, а скорее заметил, что все встречные самки никак на могучего воина Юри не реагировали. Такое среди кондов случалось, и среди левых самцов, и среди правых. Тогда все же зачем он пригласил сюда самку? Может, дела торговые, колдовские или политика?

Госпожа Яосси, видимо, приняла Юрия за обычного, безмозглого, самца и продолжила разговор:

— Ласи ушел в иной мир, но все, кто за ним последовал, оттуда нас видят. Они незримо нам подсказывают… "Так вот оно что. Самка — миссионерка ордена Ласи. Склоняет к вечной жизни в ином мире тех, кто уверует в Спасителя. Но Овиту не настолько убогий, чтобы всерьез все это слушать. Ишь, как он на самку глядит. Да это же страсть, не иначе."

— Госпожа Яосси, Вы не слышали, сторонникам Ласи во Влумте документы выдавать будут? Сейчас всех подозрительных чародеи к допросам привлекают.

" Пусть миссионерка задумается, зачем она здесь, и что ее ждет."

— Я своей веры открыто не объявляю. Этот город слишком далек от земель ордена, а мы проповедуем только вблизи от наших поселений. Иначе уверовавшие не смогут посещать службы в наших храмах. Господин Овиту сам проявил интерес к нашему учению.

Овиту попытался сгладить возможную напряженность:

— Госпожа занята в городе наблюдениями за воспитанием птенцов. Я показывал ей наши самоцветы.

"Квартиру ты ей показывал, себя, своих друзей. И она это понимает, и я. Кому мозги пудришь, напарник? А меня показывать ты не собирался, мною перед самками гордиться незачем. Им требуется нормальный левый самец, а не самец млекопитающих. А вот как ты ей объяснишь, почему ты не хотел меня показывать?"

И тут Кондрахин сообразил, что объяснять это придется ему самому. И как другу, — чтобы не подвести напарника, позволить ему лучше выглядеть перед самкой. И как инопланетнику — чтобы не обратить на себя излишнего внимания самки.

— Теперь я к этим камням имею очень отдаленное отношение. Меня отпустили лишь до вечера, чтобы я забрал кое-какие магические предметы.

— Мой друг — ученик колдуна, — Овиту подыграл напарнику, переводя разговор на безопасную тему, — хотя он и сам способен многих научить магии.

— Оо, колдун! Но я не вижу у Вас на груди Священного Яйца?

"О том, что я вообще одет как воин, она промолчала. А ведь заметила! Овиту выбрал явно не дуру. Придерживай язык, Кондрахин!"

— Сегодня одежда колдуна привлекла бы лишнее внимание. А колдуны самостоятельных левых самцов вообще не пользуются Священными Яйцами, в отличие от самцов правых. Госпожа сведуща в магии?

Яосси грациозно присела:

— Сейчас я покидаю вас, друзья колдуны. Рада была познакомиться, и благодарна за приглашение. Надеюсь, мы еще встретимся, когда у всех будет больше свободного времени. Благодарю, господин Овиту, провожать меня не следует.

Когда самка удалилась, пришедший с кухни жрец смерти и землянин вопросительно уставились на Овиту. Слов не требовалось.

— Госпожа Яосси может быть нам полезна, если мы окажемся вблизи границ ордена Ласи. Она лелеет надежду обратить меня в свою веру, пусть. Я стараюсь ее не разочаровывать.

— Где Сувело? — Юрий решил отложить вопрос с самкой на будущее. Было не до нее. — С ним все в порядке?

Жрец смерти покачал головой:

— Не все. Сегодня погибли наши собратья из торгового представительства. Нас мало, и гибель каждого собрата для нас — большая утрата. Сувело очень переживал, и удалился к себе в пещеру. Смерть каждого из них он чувствовал, воспринимая все их предсмертные страдания. Он стар, ему потребуется время, чтобы вернуться к нормальному самочувствию.

Голос жреца смерти был тих. Сам он, против обыкновения, двигался медленно. Но на вопрос Юрия ответил отрицательно. Он в порядке. Готов к любой схватке.

— Я принял меры, и любой прилетевший сюда чародей получил свою метку Похищения Разума.

Овиту добавил:

— Четверо из них уже в бессознательном состоянии, а остальные ищут причину случившегося. Сомневаюсь, что они переживут эту ночь.

— Так, — повелительно произнес Юрий, — о чародеях — забыть. Сегодня ночью должен умереть Зода. Я не смогу быть с вами, подозрение не должно упасть на левого самца. Слушайте, что я придумал…

Как Кондрахин и ожидал, Л'дари решительно взялся за покушение на главаря левых самцов. Сам землянин мог предоставить немногое: оружие, план, устроить вызов Зоды в определенное время в нужное место. За оружием отправился Овиту. Он, одевшись в плотную рыбацкую куртку с капюшоном, спустился на западные улицы. В это время Юрий установил связь с Еруане.

— Ты жив и свободен, Еруане? Рад. К углу твоего дома подойдет сейчас один конд в рыбацкой куртке. Принесет сорок сидов. Отдашь ему самострел с десятком стрел. Оружие заверни в мешок и засунь туда что-либо громоздкое. Не пытайся проследить за ним, никому не говори об этом. Дело очень опасное. Удачи.

Закончив, Кондрахин сложил в короб некоторые магические предметы, похищенные им в хранилище С'винта. "Большой шар для управления погодой, Теневая Сеть — укрывает от дальновидения, Острие Грома — чтобы восстановить магические силы, используя энергию атмосферы. Пусть Тури попробует отказаться от этих сокровищ!"

— Значит, ты запомнил. Только диск Желтка спрячется наполовину, Зоду выглянет в окно. Если промахнешься, я смогу удержать его у окна еще некоторое время. Когда Овиту принесет самострел, опробуй его.

Л'дари нетерпеливо кивал, слушая Юрия. Плохо, конечно, что жрец никогда не пользовался самострелом. Оставалось надеяться, что из самострела — аналога земных арбалетов — на два десятка шагов он не промахнется.

Посылать на дело Овиту тоже было нельзя. Напарник в это время должен находиться вместе с колдуном-майором, чтобы суметь предупредить жреца смерти о предпринятых стражниками мерах. На себя Кондрахин взял обязанность побудить Тури в нужный момент позвать Зоду. Чтобы подкрепить свою просьбу, он и брал с собой предметы, представляющие для колдуна неизмеримую ценность.

Когда в комнате под башней ученик открыл свой короб, клюв колдуна широко открылся:

— Это твои обереги? Откуда?

— Их назначение я узнал лишь сегодня, а появились они у меня вчера поутру. Мне их продал на рынке бедняк, правый самец. Сказал, они пригодятся начинающему колдуну. Я отдал сотню сидов. Много?

Тури едва переводил дух от восхищения:

— Их ценность неизмерима. Никто в городе не смог бы выплатить их настоящей стоимости.

Наверное, колдун что-то сообразил, потому что его энтузиазм сразу угас.

— Недавно ограбили сокровищницу чародея. Воистину, ты купил краденое. О, горе нам!

— Не огорчайся, учитель. Ведь комната под башней принадлежит чародею? Если это его обереги, то их нахождение в его комнате естественно. Да и кто знает, что они находились в сокровищнице?

Тури не успокаивался. Он бегал по комнате от стены к стене, и волевые импульсы Кондрахина не оказывали на него никакого действия. Тогда Кондрахин попробовал применить некоторые приемы скрытного введения в гипноз. Колдун успокоился, он даже позволил вывести себя во двор. Теперь Юрий мог высказать любое утверждение и Тури воспринял бы его без критики.

— Вызови Зоду, учитель. Пусть высунется в окно и посмотрит, не меняется ли погода. Сейчас вызови.

Колдун, осторожно держа большой стеклянный шар под мышкой, уставился в сторону города. Когда его клюв раскрылся, до Юрия донеслись напевные звуки заклинаний, сквозь которые с трудом пробивалось имя главаря отряда. Землянин покосился на горизонт. "Желток садится. Л'дари уже должен сидеть на крыше напротив окна. Вызывай же!"

— Смотри, Зода, я вызвал тучи. Смотри на небо!…

Колдун продолжал заклинать главаря, а Кондрахин раздумывал над тем, что он скажет Тури наутро. Сейчас он отправит его спать, приказав забыть вызов Зоды. Но не получится ли так, что наутро колдун все вспомнит?

Когда от Овиту пришло сообщение, что Зода получил в грудь стрелу, и при этом никто не поднял тревоги, Желток уже покинул небеса. Одна из малых лун, Кошелка, бросала на опустевший двор отряда слабый свет. Над городом неспешно собирались тучи. Может, то был естественный ход событий, а может, их вызвал Тури. Сейчас учитель спал безмятежным сном, а Юрий в подземелье башни старательно читал о правилах пользования большим шаром.

"Только под открытым небом — понятно. Когда на небе не меньше двух лун или одна из лун и светило… Непонятно, но запомним. Обязательно вблизи реки или моря. Ладно. В присутствии самок магия не действует… Вот как?"

Там имелось столько ограничений, что Юрий удивился, что хоть кто-то иногда мог воздействовать на погоду. Проще освоить использование Острия Грома. А Теневая Сеть вообще защищала любого, кто ею пользовался, даже не колдуна.

Утром по отряду Люмину быстро разнеслась весть о смерти Зоды. Левые самцы тоскливо толпились во дворе, ожидая своего командира. Тури, который плохо помнил произошедшее вчера, обратился к ученику:

— Почему я вчера вызывал Зоду?

— Ты пользовался большим шаром, на небе появились облачка, и ты хотел поделиться радостью с кем-нибудь еще.

— Почему я вызвал именно Зоду? — колдун отряда мучительно пытался что-то вспомнить. Юрий не сомневался, что он рано или поздно вспомнит. Необходимо было придать мыслям Тури определенную направленность.

— Я предложил тебе вызвать кого-либо не из нашего отряда. Среди прочих назвал Зоду. Если бы ты вызвал Люмину, он бы точно пожелал узнать, откуда у нас обереги чародея. А Зода не стал бы этим интересоваться.

— Ты не понимаешь моего положения. Зоду застрелили, когда он высунулся в окно. А высунулся он потому, что его позвал я. Я — виновник его смерти!

Тури обхватил голову руками и сжался в углу. "Хорошо, что мы под башней и мысли колдуна не могут пробиться через толщу нитей грибка. Сейчас бы его многие смогли прослушать". Юрий оттащил учителя от стены на середину комнаты.

— Учитель, ты ошибся. — Кондрахин вкладывал в свои слова максимальную силу внушения. — Зода был обречен. Орден Кошру никогда не простит ему нападения на свое представительство. Они убили его, а твои упражнения с большим шаром случайно совпали по времени. Да, кстати, — после захода Желтка над городом собрались тучи! Я сам видел. Твоя магия действует!

Кондрахину пришлось еще долго успокаивать колдуна. В конце концов жадность пересилила: стоило Тури объявить, что он вызывал Зоду, и ему пришлось бы рассказывать о происхождении оберегов. Почти наверняка помощник чародея отобрал бы у левых самцов принадлежащее ему по праву имущество. К тому времени землянин уже разузнал все подробности смерти знатного левого самца. Зоду обнаружили со стрелой в груди в его собственном доме, возле окна, рано утром. Выяснили, что убийца стрелял с крыши соседнего дома.

Жители дома, обычная семья среднего достатка, подозрений не вызвала. Забраться же на крышу их дома особого труда не представляло, там было множество пристроек и опорных колонн, от которых в разные стороны отходили поддерживающие крыши балки. Ночью это мог сделать любой прохожий. Расследующий дело колдун отряда попробовал было обратиться за помощью к чародеям, чтобы те взяли след убийцы. Но все чародеи, прибывшие накануне в город, оказались или мертвыми, или находящимися в бессознательном состоянии.

Убийство приписали уцелевшим сторонникам Кошру. "Не ошиблись. Надеюсь, орден воздержится теперь от войны. Я попросил Л'дари разузнать об этом, ответ должен поступить к вечеру. Тогда и решим, что делать дальше. Если орден не удовлетворится смертью Зоды и чародеев, придется мне ночью навестить казармы отряда Зоды. Не хотелось бы, но это лучше большой войны".

Юрию оставалось только ждать. Он бродил по двору среди обеспокоенных воинов, пока не пришел Люмину. Командир отряда сразу обратился к Юрию.

— Бару, ученик колдуна. Я тебя помню, только не было времени поговорить. Где Тури?

— Под башней, занимается.

— Мы поговорим там. — Люмину сказал это неотступно следующему за ним Акасе, делая запрещающий жест рукой. Главарь не желал присутствия при разговоре правого самца.

"Знает Люмину, что в комнате под башней мысленная связь невозможна? Должен. Значит, отсылая колдуна, он проявляет инициативу и самостоятельность. То ли он не полностью марионетка чародеев, то ли просто набивает себе цену. Посмотрим."

Внизу Юрий громко окликнул учителя, давая тому возможность припрятать обереги чародея. Тури вышел навстречу командиру, спокойный, уверенный в себе.

— Мне требуется ваш совет. — Люмину не тратил времени на длинные рассуждения. — Я отказался выступить против ордена Кошру, Повву тоже. Зода согласился, теперь он убит. Многие самцы его отряда просятся к нам. Колдун-майор этого не одобряет. Но стоящие за ними чародеи все пали в борьбе с неведомым пришельцем из иного мира. У нас очень удобный момент, чтобы обрести полную самостоятельность. Тури?

Колдун отряда не колебался. Юрий знал, что он, как и воины, верит в действительную самостоятельность их отряда. Люмину явно знал больше, но помалкивал. У него имелся свой план, но его он колдуну не раскрывал.

— Мы не ссоримся с орденом Кошру, берем воинов Зоды, а колдуна-майора можно и припугнуть, пользуясь моментом. Сейчас он побоится использовать магию. К тому же пришелец никогда с левыми самцами не враждовал. Он вроде бы и сам пользуется обликом левого самца.

Люмину утвердительно кивнул, добавив:

— А если он прятался у Зоды, то из его отряда перейдет к нам? Принимая его бойцов, мы бросаем вызов магу и чародеям.

"Замечательный поворот событий. Раз убили Зоду, фальшивого левого самца ищут среди его воинов. Глупо, но снимает с меня подозрения".

— Бросаем, — колдун не изменял решения, — момент подходящий.

Главарь отряда перевел взгляд на Юрия.

— Что скажешь ты, Бару?

Юрий развел руками:

— Военной и колдовской силы у нас достаточно. А как со средствами?

Люмину неопределенно ответил, что об этом он позаботится. Если колдун и его ученик готовы бросить вызов чародеям, то пусть они готовятся к возможной атаке. Об остальных делах он позаботится сам. С этими словами главарь отправился в казармы, успокаивать встревоженных воинов.

За прошедшие несколько дней все успокоилось. Чародеи умерли, новые в город не пребывали — боялись. Орден Кошру удовлетворился смертью Зоды и чародеев. С колдуном-майором прибывший посланник ордена договорился о возобновлении действия торгового представительства. Бойцы Зоды разошлись по другим отрядам левых самцов. Всякая магическая активность правых самцов в городе прекратилась.

Кондрахину пришлось всерьез заняться проблемой госпожи Яосси. Он не ошибся при их первой встрече — его другом Овиту овладела настоящая страсть. Причем, похоже, не взаимная. Овиту всюду таскал с собой Яосси: в богатые купеческие дома, в дом колдуна-майора, на выступления певцов. Следовало признать, что самка вела себя сдержанно, никак не компрометируя ни себя, ни его.

То, что Овиту бесповоротно бросил все силы на завоевание сердца госпожи Яосси, стало ясно, когда он представил друзьям левого самца Ворапе. Не уродливый, грамотный, сведущий в торговых делах, умеющий держать в руках меч, Ворапе вполне мог пригодиться друзьям. В иное время такое пополнение отряда могло бы не вызвать возражений, но сейчас все понимали, куда метит Овиту. Только он сам этого не признавал.

— Ты, Юри, по своему положению числишься самостоятельным левым самцом. Ты член нашего отряда, даже главный, никто не сомневается. Но твоя роль — это не роль левого самца.

Юрий прервал его:

— Могу сказать больше — я вообще не конд. Этот облик я принял для маскировки. Думаю, ты догадывался. Но ты приглашаешь Ворапе, чтобы склонить госпожу Яосси к созданию семьи. Дело твое, но мы еще не закончили борьбу с магом. К тому же она — миссионерка Ласи. В каком качестве ты ее интересуешь? Как новообращенный? Овиту!

Напарник не смутился. Он говорил спокойно, холодно:

— Госпожа Яосси поможет нам в борьбе. Ее вера не препятствие. Ты вообще не с Иоракау, Сувело и Л'дари — сторонники Кошру, я — самостоятельный правый самец, госпожа Яосси верит в Спасителя, Ворапе — просто левый самец. Наш отряд объединяет не вера и не половые признаки, а общее дело.

"Да, напарник, тебе пальца в рот не клади. Возразить нечего." Юрий не нашелся с ответом. Тихо сидевший в углу медлительный Сувело спросил:

— Яосси и Ворапе разделяют наши цели? Ты с ними говорил?

— Я с ними говорил — в общем. Они согласны, что следует покончить с господством мага в этой области и вообще на Иоракау. Они готовы отдать силы нашей борьбе, но они не знают о наших делах и прошлом каждого из нас. Я думаю, мы не должны сообщать им все сразу. Пусть втянутся в борьбу постепенно.

Л'дари скептически ухмылялся, выслушивая речи Овиту. Наконец, он не выдержал:

— Ты можешь обмануть Юри — он не такой, как мы. Можешь обмануть Сувело — он уже стар. Наверное, тебе удастся обмануть Ворапе — ты умнее его. Но меня, да и твою самку ты не обманешь. Тобой движет желание создать семью, и все свои доводы ты изобрел, чтобы скрыть это.

— Первое, — Овиту сохранял спокойствие, его не поколебали доводы жреца смерти, — что я скажу: твоя правота не исключает моей правоты. Для создания семьи требуется согласие самки и левого самца. Возможно, если вы согласитесь, возле меня появятся самка и левый самец. Но это еще не означает их согласия войти в семью. Второе: если мы все желаем, чтобы на Иоракау установился более гармоничный мир, мы должны свести между собой всех, кто что-то значит в нашем мире. Нам мало левых самцов, верующих, самок, правых самцов. Есть еще Союз Мореходов, самки Зеленого Мыса. Наш отряд должен расшириться, включить в себя представителей их всех.

Юрий слушал ошеломленно. Планы Овиту ушли на несколько шагов вперед его собственных. Он рассчитывал устранить или нейтрализовать мага — и эта цель была почти достигнута — и оставить Иоракау развиваться естественным путем. Сейчас он мгновенно понял: этого слишком мало. На место мага придет другой, быть может, худший. Что сейчас требовалось этому миру, так это объединяющая их всех цель. Цель общепланетного мастаба. И Овиту был глубоко прав — без самок Зеленого Мыса, без Мореходов он не мог ни понять этого мира, ни помочь ему.

"Хорошо, что эту идею высказал конд. Я здесь чужой, я могу сметать препятствия, а строить — пусть конды делают это сами. Это их мир, не мой." Юрий вопрошающе посмотрел на обоих жрецов.

— С общей идеей согласны?

Заметив утвердительный кивки, он повернулся к Овиту:

— Яосси и Ворапе тоже согласны? Они знают?

Овиту нехотя произнес:

— Разговор с ними был предварительный. Боюсь, они видели в моих словах только уловку, чтобы завлечь их в семью. Смог же Л'дари понять меня только так.

Жрец смерти вздохнул:

— Но ведь ты действительно хочешь создать семью. И именно с этой самкой, другие тебя не интересуют. Нам-то зачем врать?

— Конечно, хочу. Но я с вами, я не бросил нашего дела.

Пришли к общему решению, что с госпожой Яосси и Ворапе должен говорить Юрий. Если они согласятся участвовать в общем деле, согласятся в принципе, окончательное предложение им сделает Овиту. Времени у Кондрахина хватало. Его учитель, Тури, дав ему еще несколько уроков дальновидения, погрузился в изучение оберегов высшей магии.

Они уже опробовали Теневую Сеть — она надежно защищала от удаленного колдовского глаза. Теперь колдун осваивал воздействие на погоду, то читая над большим шаром заклинания, то совершая над некоторыми его участками сложные движения пальцами. Перешедший к ним от Зоды ученик колдуна, Ференно, тоже с увлечением залез в дебри использования заклинаний высшей магии. Они спали по очереди, все оставшееся время посвящая чтению книг и попыткам воплотить прочитанное. Результатов, как и предполагал Кондрахин, практически не было. Это еще более раззадоривало учителя и Ференно.

В итоге землянин остался предоставленным самому себе. Учитель даже радовался, когда Юрий отпрашивался у него в город. С Ворапе удалось договориться сразу. Непритязательный, совершенно безынициативный левый самец соглашался участвовать вместе с Овиту в любой авантюре. При этом он не был совсем уж идиотом, просто его ума хватало лишь на то, чтобы определить превосходящего его по интеллекту самца — хоть левого, хоть правого — и следовать по жизни за ним.

Госпожа Яосси, которую Юрий встретил как бы случайно, согласилась уделить ему немного времени.

— Я поняла, что другие друзья господина Овиту являются поклонниками Создателя Кошру. Удивительно, как они подружились с тобой.

— Со мной? — Кондрахин переспросил, желая увериться, что самка сразу верно определила лидера их группы. — Почему со мной, а не с господином Овиту?

— Юри, это же очевидно! Правые самцы, быть может, умны и дальновидны, но вся энергия и сила заключена в самцах левых. Без них в этом мире не сможет произойти ничего. Возле каждого правого самца: лорда, купца, колдуна, даже мага обязательно есть левый самец. Он не всегда широко известен, часто совсем не умен, но без него правый самец остался бы никем.

Самка внимательно смотрела на Юрия. Они стояли на площадке, откуда начиналась Южная лестница. Отсюда можно было видеть, как Очибру плавным изгибом огибала известняковый утес. По лестнице из верхних кварталов Влумты спускались вниз зажиточные горожане. Кроме них, на площадке находилось еще не меньше десятка разных кондов, многие привели своих взрослеющих птенцов.

— Госпожа Яосси, а где вы живете? Может, разговор лучше продолжить у вас?

— Ты очень странный левый самец. Мне еще Овиту рассказывал о тебе такое, что я ожидала увидеть что-то удивительное. Разве ты не знаешь, что бессемейная самка не может приглашать к себе никаких самцов, ни левых, ни правых? Такое допускается только на Зеленом Мысу.

"Вот и влип. Слава Создателю, хоть где-то на этой планете можно попросту поговорить с самкой. Теперь меня заподозрят, что я шпион Союза Самок. Пусть так."

— Я никогда не был там, госпожа. Мне подумалось, что раз орден Ласи проповедует равенство всех самцов и самок, то можно пренебречь условностями ради дела. Разговор у нас может оказаться серьезным, не хотелось бы иметь неподалеку чужие уши.

— Равенство существует лишь перед лицом Спасителя, и после, в вечной жизни. А обычные правила поведения у нас не отличаются от здешних. Ты интересуешься нашей верой?

"Она все время уходит от темы. А давить на нее здесь я не могу. Похоже, придется потратить немало времени."

— Что-то читал в одной из книг. — Юрий решил воспользоваться той же тактикой. Пусть разговор перепархивает с предмета на предмет. — Если нельзя пойти к Вам, госпожа, то мы можем отправиться на нашу квартиру. Комнат у нас много.

— О чем же таком, Юри, ты желаешь со мной говорить? Я даже заинтригована. И, пожалуй, слегка возбудилась. Овиту тоже там будет?

"Она то ли решила, что ее приглашают на брачную процедуру, то ли издевается надо мною. Отличить я не смогу. Нормальному мужику ни за что не разобраться в тонкостях птичьей трехполой любви."

— Разговор пойдет о судьбах мира, — брякнул Кондрахин откровенно.

Но такая прямота привела его к цели намного быстрее, чем всякие сложности. Яосси не пошла к ним на квартиру, и не пригласила его к себе. Она старалась по возможности соблюдать все условности и ритуалы. Их разговор продолжился в лодке, на реке. Самка сидела у руля, успешно с ним управляясь, а Кондрахин взял на себя парус.

— Ты никогда не задумывался, сколько в этой жизни зависит от принятого способа выведения птенцов? Я расскажу тебе, в чем разница между нами и прочими самками Иоракау. На юге почти все самки неграмотны, они зачастую вообще не воспитывают птенцов. В результате большинство левых самцов пригодны лишь для сражений или простейшей работы, да и правые самцы ограничиваются умением управлять собственным домом или небольшим отрядом. Там выводятся огромные выводки — по 12–15 птенцов! И кладки самки делают очень часто. Но многие из птенцов погибают от болезней.

— Я знаю, госпожа. Бывал на юге.

Яосси его как будто не слышала. Перекладывая руль, когда их курс пересекался со встречными лодками, она продолжала:

— На плато Симул самки грамотнее, выводки не больше 8–9 птенцов, кладки реже. Левые самцы достигают больших успехов, выходят в колдуны, создают свои отряды. Их учат в специальных школах, а тех, кто не удался видом или разумом, отправляют на юг. Умирают птенцы не так и часто, эпидемий здесь не случается.

Яосси сделала паузу, глядя на Юрия. "Она явно меня обращает в свою веру. Но еще не сказала ни слова про Спасителя Ласи. Издалека заходит, или цель этого разговора вообще другая? Но она же клюнула на фразу о судьбах мира, уж в этом-то я не мог ошибиться. Слушай, Кондрахин, мотай на ус."

— На Зеленом мысу, где ты не был, самки превосходят по грамотности самцов. В кладках по 2–3 яйца, и не каждая самка несется. А те, что несутся, за всю жизнь делают 1–2 кладки. Все птенцы выживают, и среди левых самцов там почти столько же колдунов, как и среди правых. Но колдовство самцов не так уж развито. Там самки — знатоки магии.

Яосси замолчала, вопросительно взглянув на Юрия. Землянин как раз готовился сменить курс и отдал самке соответствующую команду. Парус при повороте хлопнул, вбирая в себя ветер. Яосси продолжила:

— Вот три типа отношений и соответствующих им уровней плодовитости. На юге — отсталость, высокая плодовитость и высокая смертность. На плато Симул — все среднее, но им нужен юг, чтобы он забирал излишки населения. На Зеленом Мысу — никакой плодовитости, развитое общество и, — нехватка самцов. Бегут оттуда самцы, как левые, так и правые. Часть бежит сюда, на плато Симул. Это те, кто надеется чего-то достичь, опираясь на магию. Я вначале решила, что вы из таких.

— Но мы оказались много хуже? — Юрий уже начинал понимать, что образованная самка совсем иначе смотрит на существующий порядок вещей.

— Вы не с Зеленого Мыса. Я хорошо знаю тамошних самцов, они во множестве приходят на наши земли. Часто они принимают нашу веру, чтобы легче было войти в семью. Воспитанные у нас самцы их не любят. Не любят за слабоволие, леность, лукавое хитроумие. Да и вера их часто внешняя. Они ответят за себя перед Спасителем в вечной жизни, но в жизни этой они подают плохой пример другим. Так о чем хотел поговорить ты?

Что же, Яосси четко определила свою позицию. То ли она сама по себе обеспокоена, то ли это — ее задание. Кондрахин склонялся к последнему, но существенной разницы для него не было. Яосси высказалась по отношению ко всем основным силам Иоракау. Неприязнь к Союзу Самок, безразличие к остальным. При этом, как вдруг подумалось Юрию, собственные сексуальные проблемы ее волновали меньше всего. "Бедный Овиту. И как Л'дари сразу распознал, что самкой движут иные соображения? Великая вещь — опыт."

Теперь Юрий изложил ей план Овиту. Он не сказал, кто этот план разработал. Он упирал на то, что их военных и колдовских сил хватит на то, чтобы справиться с любым противодействием.

— Это ты, Юри, преувеличиваешь, что свойственно всем самцам с юга. Одного отряда Люмину против вас вполне хватит. Самостоятельных левых самцов никаким колдовством не проймешь. Да и против чародеев вы выстояли, лишь потому, что не выступали открыто. Иначе бы вас сейчас здесь уже не было. Но сам план разумен. Я пойду с вами. Если надо, отправлюсь даже на Зеленый Мыс.

Когда Юрий подвел лодку к причалу, самка легко выскочила из лодки. Она прошла два шага. Затем остановилась и медленно обернулась.

— Я думала, — произнесла Яосси огорченно, — что ты предложишь мне войти в семью Овиту. Он сам не решается.

— Я не гожусь для семьи. Но скоро с Овиту будет новый левый самец. Если он Вам не понравится, Овиту подберет другого. Счастливой луны, госпожа Яосси!