"Тень Саганами" - читать интересную книгу автора (Вебер Дэвид)

Глава 11

— Добро пожаловать на станцию Талботт, капитан Терехов, коммандер Фитцджеральд.

— Спасибо, адмирал, — ответил за обоих Терехов, пожимая протянутую руку контр-адмирала.

Зеленый контр-адмирал Аугустус Хумало был на три сантиметра ниже Терехова, весьма смугл, тёмноглаз, и с начавшими редеть тёмными волосами. Широкоплечий, с большими сильными руками и мощной грудью, он, в последнее время, начал немного тучнеть. Адмирал также приходился дальним родственником королеве, и в его носе и подбородке было что-то винтоновское.

— Временами я думаю, что Адмиралтейство забыло, куда нас отправило, — широко улыбаясь, продолжил Хумало. — И поэтому я так рад вас видеть. Каждый раз, когда они по растерянности присылают нам современный корабль, это знак, что они помнят о нас.

Он усмехнулся, а капитан ответил вежливой улыбкой. Хумало жестом пригласил их присаживаться, а затем указал на стройную женщину-капитана второго ранга с крупным носом, которая ждала вместе с ним появления Терехова и Фитцджеральда у него в рабочей каюте.

— Мой начальник штаба, капитан Лоретта Шоуп, — представил начальник станции.

— Капитан, — приветствовал её Терехов учтивым кивком. Фитцджеральд тоже кивнул ей, а начальник штаба им улыбнулась. Затем Хумало уместил свою тушу в комфортабельное кресло, стоящее за столом, развернув его к Терехову и Фитцджеральду. Флагманом Хумало был КЕВ "Геркулес", старый супердредноут класса "Самотрейс". Его впечатляющие размеры отражались во впечатляющих размерах его кают, предназначенных для флагмана, но, к сожалению, супердредноут был устаревшим. Как ему так долго удавалось избежать отправки на слом, было за пределами понимания Терехова, хотя, если бы ему пришлось строить предположения, он бы поставил на то, что корабль провел большую часть своей службы флагманом на таких же малозначительных станциях флота, как эта. Конечно тот факт, что флагман являлся единственным кораблём стены, отправленным на станцию Талботт, и то, что ему было почти столько же лет, как и самому Терехову, сполна говорил об уровне сил, которые адмиралтейство было готово выделить для Талботта.

Но старый или нет, флагман оставался кораблём стены, и Терехов никогда не видел более роскошно меблированной каюты. Он и сам был вполне достаточно состоятельным человеком, и Шинед привила ему, по крайней мере отчасти, вкус к прекрасным вещам. Но грандиозность богатства Хумало становилась очевидной при взгляде на ковры ручной работы, гобелены с голографическими картинами, безделушки и хрустали в витринах шкафов, антикварное подарочное оружие, развешанное на переборках, и богато изукрашенные книжные полки, кофейные столики и стулья. Портрет королевы Елизаветы III, висящий на одной из переберок, смотрел на выставленное богатство, казалось, со слегка неодобрительным видом, несмотря на её улыбку.

— Очевидно, что ваше прибытие более чем желанно, капитан, — продолжал адмирал, — как и доставленные вами вести из дома. Я уже просмотрел депеши, переданные адмиралтейством с "Гексапумой". Похоже, ситуация на фронте как минимум стабилизируется.

— В какой-то мере, сэр, — согласился Терехов. — Конечно, я не думаю, что это слишком удивительно. Нам как следует досталось в первых боях, но и хевениты в Силезии получили изрядную трёпку. И, похоже, на момент атаки у них в строю было не настолько много подвесочных кораблей, как предполагалось наихудшим сценарием РУФ[16]. Сомневаюсь также, что они ожидали перехода анди на нашу сторону, или того, что анди разработали собственные подвесочные корабли. Так что, скорее всего, им предстоит серьёзная стратегическая переоценка. Да и тот факт, что они знают, что во главе адмиралтейства теперь граф Белой Гавани, адмирал Капарелли вернулся на место Первого Космос-лорда, а герцогиня Харрингтон назначена командовать новым Восьмым Флотом, должен тоже сыграть роль в их размышлениях.

— Несомненно, — согласие Хумало было быстрым, но несколько натянутым, и в его взгляде промелькнуло выражение некоторого неприятия.

Если Терехов и заметил это, то не подал виду, но Анстен Фитцджеральд реакцию адмирала определенно разглядел. Старпом "Гексапумы" соотнес отсутствие энтузиазма контр-адмирала со слухами о политических связях Хумало с Ассоциацией консерваторов, и мысленно скривился.

— Более вероятно, — продолжил Хумало, — что хевы откладывают дальнейшие активные операции пока не переварят технологии, которые свалились им в руки после того, как к ним переметнулись проклятые эревонцы!

— Я уверен, что это тоже играет роль, — согласился Терехов без какого-либо выражения на лице.

— Как я сказал, — продолжил через мгновение адмирал, — я только просмотрел депеши. У меня, естественно, пока не было времени разобраться со сводками разведки. А мой опыт говорит, что самые лучшие сводки не так информативны, как личные инструктажи. Могу ли я предположить, что вы получили соответствующий инструктаж?

— Так и есть сэр, — отозвался Терехов.

— Тогда я был бы признателен, если бы вы поделились своими впечатлениями со мной и капитаном Шоуп, — скупо улыбнулся Хумало. — Никогда не вредно знать, что думает текущее адмиралтейство о происходящем в твоем регионе, верно?

— Конечно, сэр, — согласился Терехов, откинувшись чуть дальше в кресле, и скрестив ноги. — Ну что ж, начну с того, что адмирал Гивенс ясно дала понять, что наша разведывательная сеть здесь, в Талботте, всё ещё на очень ранней стадии развития. С учётом этого, она подчеркнула необходимость для всех кораблей её величества в Талботте наладить как можно более близкие контакты с местными властями. Вдобавок…

Капитан продолжил тем же уверенным и слегка отстраненным тоном, который Фитцджеральд так часто слышал в последние полтора месяца, быстро и лаконично подводя итоги нескольких дней инструктажей разведки. Фитцджеральд был впечатлен как его памятью, так и манерой преподнести важную информацию. Но и слушая речь своего капитана, старпом наблюдал за реакцией Хумало. Адмирал слушал внимательно, но Фитцджеральду, тем не менее, показалось, что тот не услышал того, что хотел.

— … вот примерно и всё, адмирал, — закончил Терехов почти сорок минут спустя. — В основном, РУФ ожидает постепенное нарастание негативной реакции противников аннексии, проголосовавших против неё и проигравших. Останется ли эта реакция мирной, или перерастёт в акты силового сопротивления, на данный момент предсказать невозможно. Но существует обеспокоенность насчёт тех, кто может решить половить рыбку в местных водах, если они станут достаточно мутными. И адмирал Гивенс особо подчеркнула важность обеспечения безопасности терминала Рыси.

Внутренние антенны Фитцджеральда внезапно напряглись даже при столь слабом ударении в последней фразе его капитана. Он заметил, что брови капитана Шоуп практически предупреждающе сошлись, а лицо Хумало напряглось.

— Не сомневаюсь в этом, — в голосе адмирала прорезалось нотка раздражения. — Конечно, будь нынешнее адмиралтейство готово отправить дополнительные корабли в Талботт, мне было бы сделать это гораздо легче, не правда ли?

Терехов ничего не ответил, только спокойно посмотрел в ответ на адмирала, и Хумало усмехнулся. Его губы изогнулись в своего рода улыбке, и он покачал головой.

— Я знаю, знаю, капитан! — Сухо бросил он. — Каждый командующий станцией всегда хочет больше кораблей, чем располагает на самом деле.

Фитцджеральду показалось, что Хумало жалеет о своей секундной вспышке негодования. Словно считает нужным каким-то образом умиротворить Терехова, что было странным поведением для начальника в ранге контр-адмирала в беседе с простым капитаном.

— Но истина в том, — продолжал Хумало, — что, в данном случае, наше низкое положение в списке приоритетов нынешнего адмиралтейства означает, что мы просто не обладаем достаточными силами, чтобы быть везде, где нужно. От Рыси до системы Скарлет почти двести пятьдесят световых лет, а всё Скопление представляет собой объём в пять с половиной миллионов кубических световых лет — изрядно сплющенный, не сферу, а то он был бы ещё больше. Это почти в девять раз превышает объём всей Силезской Конфедерации, но у адмирала Сарнова кораблей в двенадцать раза больше чем у нас, несмотря на то, что он может в экстренном случае для дополнительной поддержки позвать на помощь андерманцев. И, могу прибавить, ему не приходится волноваться о терминале Сети.

Хумало повёл плечами.

— Я понимаю, что наличные силы приходится распределять в соответствии с приоритетами, а Силезия, особенно в свете нашего союза с анди, должна иметь преимущество. Коли на то пошло, население — и промышленность — Силезии в несколько раз больше, чем у Скопления, несмотря на меньший размер. Но, как бы хороши ни были резоны нынешнего адмиралтейства при распределении сил, выделенные мне размазаны слишком тонким слоем, чтобы обеспечить в нашей зоне ответственности хоть что-то похожее на настоящую безопасность.

"Это четвертый или пятый раз, когда он подчеркивает "нынешнее адмиралтейство" — подумал Фитцджеральд. — Не слишком уверен, что мне это нравится. Особенно в устах человека, столь тесно политически связанного с прихвостнями Высокого Хребта".

— Я понял, что наши силы будут распределены недопустимо тонко, как только прочёл свои приказы, сэр, — спокойно ответил Терехов. — Не думаю, что кто-либо дома удовлетворён количеством сил, отправленных в Талботт, и у меня сложилось впечатление — не только из инструктажей адмирала Гивенс, но, также, и по другим признакам — что адмиралтейство прекрасно осведомленно о тех трудностях, с которыми вы тут сталкиваетесь.

— Кхм! — буркнул Хумало. — Прекрасно, если это действительно так, капитан! Но, в любом случае, мне приходится принимать решения — непростые решения — о том, куда направить корабли, имеющиеся в моём распоряжении. Вот почему пикет Рыси настолько ослаблен, что вы, несомненно, заметили, когда прибыли. Это единственное место во всей округе, где мы можем рассчитывать на быстрые подкрепления из домашней системы, если дело примет дурной оборот.

— Я понимаю вашу логику, сэр, — признал Терехов. Что, тем не менее, на взгляд Фитцджеральда, не означало, что он согласен с ней.

— Ну ладно, — сказал Хумало, сортируя груду чипов с документами на столе, словно ища чем бы занять руки. Через пару секунд он аккуратно выстроил их и снова поднял взгляд на своих гостей.

— Спасибо за информацию, капитан Терехов, — произнес он. — Я признателен вам за доскональность, и ваш корабль, как и ваши очевидные способности, будут более чем желанны здесь, в Талботте. Боюсь, мне придется изрядно загрузить вас и ваших людей, но я совершенно уверен в том, что вы справитесь с любым вызовом, который может возникнуть.

— Благодарю вас, сэр, — пробормотал Терехов, и они с Фитцджеральдом поднялись при очевидном признаке того, что приветственная встреча подходила к концу.

— Капитан Шоуп проводи вас, — продолжил Хумало, вставая чтобы протянуть руку для прощального рукопожатия. Он пожал руку и Фитцджеральду, и вежливо улыбнулся.

— Системный президент Лалабиби пригласила меня на политический банкет в Тимбле завтра вечером, капитан, — сообщил он, пока провожал их к двери, словно только вспомнив. — Большинство старших представителей в Конституционном Собрании будут там же. Так же будет присутствовать баронесса Медуза. Она предложила, чтобы я привел с собой несколько старших членов моего штаба и капитанов. Я полагаю, что для Флота важно произвести хорошее впечатление, особенно учитывая наши обязанности и наличные силы, с которыми приходится работать. Надеюсь, вы и несколько ваших офицеров смогут появиться?

— Почтём за честь, сэр, — заверил его Терехов.

— Вот и замечательно! С нетерпением буду ожидать нашей встречи там, — широко улыбаясь сказал Хумало, когда двери открылись, и стоящий снаружи морпех вытянулся по стойке "смирно". — А теперь, — продолжил он, — оставляю вас на попечении капитана Шоуп. До свидания, капитан. Коммандер.

Створки закрылись прежде, чем Терехов успел вставить что-либо ещё, и они с Фитцджеральдом внезапно остались в коридоре наедине с Шоуп и осмотрительно безучастным часовым.

— Сюда пожалуйста, сэр. — У начальника штаба, был приятный сопрано, и её рука грациозно указала вдоль коридора.

— Спасибо, капитан, — поблагодарил Терехов, и все трое направились к причальным отсекам "Геркулеса".

— Адмирал, похоже, испытывает больший недостаток наличных сил, чем я ожидал исходя из сводок и полученных мною приказов, — заметил Терехов, когда они зашли в один из лифтов супердредноута и за ними закрылись двери. Сказано это было мило беспристрастным тоном, словно в праздной беседе, если не обращать внимания, что он выждал, пока ничьи другие уши не смогут их услышать.

— Это так, — согласилась Шоуп после едва уловимой паузы. Она взглянула на Терехова, карие глаза встретились с голубыми. — И, боюсь, он не настолько уверен, как хочет казаться, насчет того, что на принятии решения о приоритетности Талботта не сказались политические факторы.

— Понимаю, — произнес Терехов с легким кивком.

— На данный момент нам приходится жонглировать в воздухе слишком большим числом шаров, — продолжила начальник штаба, — и, боюсь, адмирал слегка напряжен.

— Уверен, что в его положении это же испытывал бы кто угодно, — ответил Терехов.

— Да. И это причина…

Лифт достиг места назначения, и Шоуп не договорила, что бы ни собиралась сказать. Она слегка улыбнулась Терехову и учтиво шагнула назад, чтобы позволить ему выйти первым.

"Жаль, — подумал Фитцджеральд, в свою очередь следуя за ней. — Она собиралась сказать что-то интересное. Как в том проклятии, о жизни в "интересное" время".

— Итак, — несколько часов спустя произнес Айварс Терехов, положив свой белый берет на стол в конференц-зале мостика и обведя собравшихся взглядом. Анстен Фитцджеральд, Джинджер Льюис, Наоми Каплан и капитан Тадислав Качмарчик, командир подразделения морской пехоты "Гексапумы", смотрели на него. Стюард Агнелли приготовила всем горячий кофе или чай, в соответствии с предпочтениями гостей, и теплоизолированные кувшины с обоими напитками стояли на подносе, в центре стола.

— У меня была возможность просмотреть разведданные коммандера Чендлера, начальника разведки адмирала Хумало, — продолжил Терехов, — а также установленные адмиралом правила и общие приказы по станции. Теперь я хотел бы кратко обсудить их с вами.

Головы собравшихся кивнули в ответ, и он слегка откинулся в кресле, обхватив чашку с кофе обеими руками.

— Полагаю, ситуация глазами присутствующих на месте всегда выглядит немного по-другому, чем находящихся в штабе, — начал он. — Учитывая то, что адмирал Хумало находился здесь с самого основания станции Талботт, он определенно в лучшем положении, чтобы осознавать местные условия, чем может быть кто-либо на Мантикоре.

— Нашими первоочередными задачами, как сказано в его общих указаниях, во-первых, является поддержание мира на планетах Скопления и между ними. Во-вторых, он обязан помогать правительству системы Шпиндель, и морской пехоте, имеющейся в распоряжении баронессы Медузы — что составляет всего один недоукомплектованный батальон — в поддержании безопасности Конституционного Собрания здесь, на Флаксе. Нашим третьим приоритетом является подавление пиратства, и, конечно же, генетического рабства в Скоплении и препятствование… авантюрам каких-либо внешних сил.

Он сделал паузу, оглядев аудиторию, но нужды уточнять, какие именно "внешние силы" мог иметь в виду в своих инструкциях Хумало, не было.

— В четвертых, — продолжил он, — мы должны помогать местным властям в подавлении любого незаконного сопротивления аннексии. Очевидно, что проигравшие голосование становятся всё более и более активными, и есть признаки того, что, по меньшей мере некоторые из них готовы переступить грань словесного выражения неудовольствия.

— В пятых, мы уже знаем, что наши карты местного пространства весьма неточны. Адмирал присвоил высокий приоритет обновлению наших астронавигационных баз данных, как путём сбора информации у местных лоцманов и торговых капитанов, так и путём проведения собственных систематических исследований.

— И, наконец, в шестых, мы должны "продемонстрировать флаг" не только внутри скопления, но также и вдоль его внешней периферии. Пиратство здесь, в Скоплении, никогда не было таким серьёзным как, скажем, в Силезии, но, тем не менее, имело место. Адмирал желает, чтобы корабли показали своё присутствие вдоль дуг Нунцио-Целебрант-Пекуод-Скарлет и Рысь-Монтана-Тиллерман, где им установлены постоянные патрульные маршруты. С одной стороны, мы должны служить рекламой преимуществ включения в Звездное Королевство, а с другой напоминать любым криминально настроенным личностям извне, что Её Величество сполна воздаст им за их маленькие проказы.

Он слегка улыбнулся при виде выражений их лиц.

— Как видите, это отнюдь не будет увеселительной прогулкой.

— Можно сказать и так, сэр, — заметила через секунду Джинджер Льюис. — Поскольку вы обсуждаете только общие распоряжения адмирала, могу ли я предположить, что у нас ещё нет конкретных приказов?

— Вы предполагаете верно, Джинджер, — согласился с кивком Терехов. — Однако, когда мы получим приказы, полагаю, мы окажемся довольно занятыми. Взглянув на список кораблей, становится очевидно, что Гексапума — самый мощный современный корабль приписанный к Станции. Не вижу причины, по которой адмирал может позволить себе не использовать нас по максимуму.

— Я могу это понять, сэр, — вставил Фитцджеральд. — Однако, если позволите, я пока не услышал ничего существенного о защите терминала.

— Да, это так, — согласился Терехов. — Перед нами две отдельные проблемы. Первая — охрана терминала; вторая — охрана оставшейся части Скопления. Тот факт, что даже для военного корабля терминал находится на расстоянии восьми дней пути от Сплита, ближайшей системы во всем Скоплении, не делает одновременное исполнение этих обязанностей проще.

Его голос был невозмутим, а лицо спокойно, но, на какой-то момент, Фитцджеральду показалось, что он заметил за этими голубыми глазами нечто ещё. Что бы это ни было, оно исчезло так же быстро, как появилось, — считая, что оно вообще было — и Терехов продолжил тем же сдержанным тоном.

— С экономической, астрографической и военной точек зрения, подлинно стратегическую ключевую зону скопления представляет собой Рысь, в том что касается Звездного Королевства. Но, в настоящий момент, с политической точки зрения Шпиндель, где проходит Конституционное Собрание, по меньшей мере столь же критичен. А необходимость поддерживать видимое наше присутствие в населенных звёздных системах Скопления представляет собой ещё один магнит, оттягивающий от Рыси наши наличные силы. В этих обстоятельствах, и принимая во внимание, что Рысь может быть усилена в кратчайшие сроки Флотом Метрополии, Адмирал Хумало решил, что его краткосрочными приоритетами должны быть поддержка политических процессов Конституционного Собрания, и помощь правительствам местных планет.

"Но что, по-твоему, следовало сделать адмиралу?" — мысленно поинтересовался Фитцджеральд. Не то, чтобы у него было хоть какое-то намерение задать этот вопрос вслух.

— Я понимаю, почему вы пригласили на совещание Наоми и Тада, сэр, — сказала секунду спустя Льюис. — Однако мне не совсем ясно, почему здесь я.

— Во-первых, потому, что вы — мой старший после Анстена офицер, — ответил Терехов. — И, во-вторых, потому, что, если я не ошибаюсь, мы будем использовать системы корабля по полной программе, без особого внешнего обеспечения. У адмирала Хумало три судна снабжения — четыре, учитывая один размещённый здесь — для обеспечения всех кораблей. Остальные сейчас находятся у Прерии, Монтаны и Скарлета, для обеспечения максимального перекрытия маршрутов его патрулей. У Монтаны и Прерии находятся также суда с боеприпасами. Однако, за исключением этого, по существу мы предоставлены самим себе и в плане текущего ремонта, и в плане общего материально-технического обеспечения.

— Очевидно, что Наоми будет серьёзно занята, если — или, возможно, следует сказать когда — мы повстречаем пиратов или работорговцев. И морпехи Тадислава будут по меньшей мере так же заняты, даже предполагая, что нам не придется высаживать на планеты отдельные отряды. Могу добавить, что практически уверен в обратном. Но в конечном итоге всё на корабле зависит от работы машинного отделения. Если у нас случится серьёзная авария, это образует большую брешь в имеющихся у адмирала Хумало силах. Так что, — Терехов внезапно улыбнулся, — ваше присутствие, в основном, мне нужно было затем, чтобы я мог подтянуть болты на вашем чувстве ответственности.

— Вот уж спасибо, сэр! — фыркнула с улыбкой Льюис.

— Не стоит благодарности. Это называется улучшением мотивации.

Несколько человек захихикали, а Терехов вернул спинку кресла в вертикальное положение.

— Очевидно, сейчас слишком рано продумывать действия иначе, чем в самых общих чертах, — сказал он более серьёзным тоном. — Единственное, на что мы можем рассчитывать, это на то, что Мёрфи захватит нас врасплох, как бы мы ни готовились к его неизбежному появлению. Когда это произойдёт, наша способность справиться с неожиданностью будет зависеть от наших быстроты и гибкости. Это одна из главных причин, по которым я пригласил вас на это собрание. Я собираюсь провести общее совещание глав всех служб в течение завтрашнего дня. Но именно на ваши службы придётся большая часть общей ноши, так что я хотел дать каждому из вас предварительную встряску и воспользоваться удобным для всех нас случаем, чтобы попытаться подбросить друг другу некоторые предварительные идеи.

— Например, майор Качмарчик, мне пришло в голову, что природа развития политической ситуации здесь в Скоплении, скорее всего потребует вмешательства морской пехоты. То есть вас и ваших людей, в той части, в которой это касается "Гексапумы".

— Да сэр. — Качмарчик был невысоким, крепко сбитым шатеном лет под сорок, с прической ежиком и ухоженными усами. Он казался слегка обособившимся от сидящих с ним за столом флотских офицеров, но его странно окрашенные янтарно-зелёные глаза твердо взглянули на капитана в ответ.

— Я предвижу довольно широкий спектр миссий для вас майор, — продолжил Терехов, — и природа политического уравнения потребует от вас определенной сноровки. Очень вероятно, что будут ситуации, в которых вам понадобится выступить в качестве кувалды, хотя я уверен, что все предпочли бы этого избежать. Но будут и ситуации, в которых от ваших людей потребуется исполнить скорее роли полицейских, чем боевых подразделений. Понимаю, что переключаться взад и вперед между этими ролями трудно, понимаю также и то, что подготовка и образ мыслей, которые требуются для них, в некоторой мере взаимно противоречивы. К сожалению, мы ничего не можем с этим поделать, поэтому хочу, чтобы вы сконцентрировались на подготовке ваших людей при необходимости действовать маленькими независимыми подразделениями. Я постараюсь избежать раздёргивания вас на мелкие группки, но не могу обещать, что вам не придется выделять для индивидуальных действий отделения.

— У меня хорошие сержанты, сэр, — ответил Качмарчик. — Но у меня недостаточно бойцов, а некоторые из имеющихся совсем ещё зелёные.

— Учту, — согласился Терехов.

Возобновившаяся война и неожиданное огромное увеличение территории Звездного Королевства вкупе с новыми кораблестроительными нормами привело к изменению размеров подразделений морпехов, размещаемых на мантикорских военных кораблях. Традиционно КФМ придавало роты легким крейсерам, и полные батальоны — включая придаваемые им роты поддержки — на корабли стены. Тяжелые и линейные крейсера получали "урезанные" батальоны: стандартные батальоны без рот поддержки.

В других флотах было принято придавать кораблям намного меньшие подразделения, но до войн с Хевеном основными задачами мантикорского флота были подавление пиратства и миротворческие операции. Разносить пиратские крейсера вдребезги было простым делом, но Флот обнаружил, что освобождение захваченных пиратами торговцев без гибели всех оставшихся в живых членов их первоначального экипажа требовало чего-то более деликатного, чем лазерная боеголовка или гразер. Абордажные команды, посылаемые для штурма и захвата этих кораблей, состояли из морпехов. Как и команды, посылаемые для поддержки досмотра подозреваемых в работорговле или контрабанде. Также как и отряды, высаживаемые в таких местах, как Силезия, чтобы разбираться с планетными массовыми беспорядками, нападениями на граждан Мантикоры и природными бедствиями.

В отличие от большинства других флотов — включая как ФСЛ, так и собственного союзника Звёздного Королевства Грейсон — мантикорские морпехи были также интегрированы в отряды борьбы за живучесть и назначались в расчёты бортовых орудий корабля, на котором служили. На "Гексапуме", например, подчиненные Качмарчика обслуживали полдюжины гразеров корабля. Корабли КФМ могли себе позволить так много морпехов потому, что те не заменяли персонал флота, морпехи исполняли те же самые функции, что и флотские.

Но такая практика требовала дополнительной подготовки морпехов. Чтобы получить людей, которые смогут умело выполнять многочисленные порученные им задачи, требовалось время, и это недешево обходилось. Что было одной из причин, по которым даже КФМ был вынужден провести переоценку ситуации.

Повышенная автоматизация, которая позволила Флоту значительно уменьшить потребность в персонале (и средствах жизнеобеспечения) и установить больше оружия и оборонительных систем, была ещё одной такой причиной. Сохранение традиционного размера отрядов морпехов стоило бы большей части этого преимущества. А ещё существовало то обстоятельство, что неожиданная экспансия Звездного Королевства потребовала дополнительных гарнизонов и миротворческих сил, что, особенно вслед за сокращением "мирного времени" списочного состава как Флота, так и морской пехоты, напрягло доступные ресурсы морской пехоты до критического состояния. Численность как морпехов, так и Армии увеличивались так быстро, как это было возможно, но Ахиллесовой пятой Звёздного Королевства всегда были человеческие ресурсы, не деньги и не производственные мощности.

Всё это объясняло, почему вместо четырёхсот пятидесяти четырёх мужчин и женщин, в трёх ротах, под командованием майора, придаваемых тяжелому крейсеру при "старой" организации, капитан Качмарчик (получивший на борту корабля диктуемое этикетом "повышение" до майора — поскольку на военном корабле не должно быть путаницы, кого называют "капитаном") имел едва сто сорок, составлявших его единственную роту. И даже при этом, они представляли почти половину всего экипажа "Гексапумы", численностью в триста пятьдесят пять человек.

— Нам придется сделать что сможем, — продолжил Терехов. — Я надеюсь, что, по большей части, местные правительства смогут разобраться с собственными внутренними проблемами. Поскольку, если мы вмешаемся, то рискуем, как "чужаки-империалисты", обострить негативные настроения послужившие причиной проблем. Я надеюсь, что если вообще потребуется наша помощь, то это будет либо разведывательная поддержка, использующая возможности наших систем, либо быстрый, энергичный удар по определенной цели.

— В соответствии с этим, майор, я бы хотел, чтобы вы с вашим офицером разведки просмотрели сводки коммандера Чандлер. — Терехов передал небольшой набор чипов с данными. — В них анализы по каждой из планет, основанные на самых последних данных, полученных от местных представителей сил охраны правопорядка. Конечно, большая часть этих данных возможно к этому моменту устарела, учитывая время пересылки, но это всё ещё лучшая из имеющейся в наличии информации. Советую обратить особое внимание на…

— Итак, Лоретта. Что вы думаете о нём?

— Прошу прощения, сэр? — Капитан Шоуп подняла взгляд от чипов с данными, которые она раскладывала по отделениям пакета. Она и остальной штаб только что закончили регулярный ежедневный доклад о положении на станции, и по корабельному времени было начало дня. Адмирал Хумало всегда предпочитал немного вздремнуть перед обедом, и все остальные уже ушли.

— Я спросил, что вы думаете о нём, — ответил Хумало. Контр-адмирал стоял спиной к ней, смотря на успокаивающие светящиеся глубины одного из его голографических гобеленов. — Конечно же, о капитане Терехове.

— У меня на самом деле ещё не было возможности сформировать о нём своё мнение, сэр, — сказала она после непродолжительной паузы. — Он кажется достаточно приятным.

— Да, именно так, — достаточно сдержанным тоном сказал Хумало. — Однако, он не совсем таков, каким я его представлял.

Шоуп ничего не ответила. Она просто стояла, терпеливо ожидая продолжения. Она была с Хумало с того самого момента, когда адмирала отправили в Талботт, и, практически против воли, стала испытывать к нему привязанность. Он мог быть разочаровывающим, колеблющимся и тщеславным, к тому же определено являлся одним из "политических" адмиралов Флота. Но при этом работал допоздна — одна из причин, по которым он любил вздремнуть днём — и каковы бы ни были его прочие недостатки, он был полон искренней решимости довести аннексию Скопления до благополучного завершения.

— Знаете, я читал доклады о Битве при Гиацинте, — продолжил секунду спустя адмирал. — Это должно было быть ужасно. — Он повернулся посмотреть на неё. — Вы читали эти доклады, Лоретта?

— Нет, сэр. Не читала.

— Гиацинт должен был быть нашей территорией, — начал Хумало, медленно возвращаясь к своему столу и усаживаясь за него. — По сути, это было так, когда туда отправили конвой Терехова. Гиацинт должны были сделать передовой станцией снабжения Восьмого флота, но прикрывающий его пикет подвергся ответной атаке хевов. В пикете не было кораблей новых типов, а хевы оказались в подавляющем большинстве. У командира пикета не было другого выбора, кроме как отступить, и когда Терехов прибыл туда, то угодил прямо в засаду.

Адмирал сделал паузу, играя одной рукой с богато изукрашенным кинжалом, который он использовал как пресс-папье.

— Знаете, хевы предложили ему сдаться, — продолжил Хумало пару секунд спустя. — Он отказался. У него не было ничего из подвесочных технологий, но была вся новая электроника, включая последние поколения средств РЭП и СКС[17], а грузовики его конвоя были загружены последними технологическими новинками, включая запасные части и МДР, предназначенные Восьмому Флоту. Он не мог допустить, чтобы они попали в руки врага, поэтому попытался вырваться с боем, и вывести за гиперпредел хотя бы грузовые суда.

— Ему удалось вывести двоих. Но он потерял шестерых, весь свой дивизион легких крейсеров и три четверти команды. Большинство из команд торговцев выжило, установив заряды самоуничтожения и спасаясь на шлюпках. Но его собственные люди попали в мясорубку.

Он посмотрел на кинжал с изукрашенной драгоценными камнями рукояткой, и вытащил его из ножен. Свет заиграл на остро заточенном клинке, и адмирал медленно повернул кинжал, смотря на отражение.

— Что бы вы сделали на его месте, Лоретта? — мягко спросил он, и она застыла. После секунды молчания он взглянул на неё.

— Я не пытаюсь вас подловить, — сказал он. — Полагаю, мне следовало спросить, каково ваше мнение о решении, которое он принял.

— Я думаю, это потребовало огромного мужества, сэр, — сказала она мгновение спустя, всё ещё напряженным тоном.

— Ну, в этом не может быть сомнений, — согласился Хумало. — Но было ли одного мужества достаточно? — Она с немым вопросом взглянула на него, и он слегка пожал плечами. — Война была уже почти закончена, Лоретта. К тому времени, когда он попал в засаду на Гиацинте, было совершенно ясно: что бы ни случилось, ничто имеющееся у хевов не сможет остановить Восьмой Флот. Так было ли это решение правильным, или нет? Следовало ли ему сдать свои корабли, позволить хевам заполучить образцы технологии, зная, что у них не будет времени ими воспользоваться?

— Сэр, — очень осторожно произнесла Шоуп, — вы говорите о трусости перед лицом врага.

— Правда? — он посмотрел ей в глаза. — О трусости, или о здравом смысле?

— Сэр, — начала было Шоуп и остановилась. Карьера Хумало была в основном карьерой военного администратора. Он командовал несколькими маловажными базами и станциями поддержки, некоторые из которых были довольно близки к фронту во время Первой Хевенитской войны, но сам лично не участвовал в сражениях. Могло ли оказаться так, что он боялся репутации Терехова?

— Сэр, — продолжила она секунду спустя, — никто из нас не был там. Все, что мы можем — это обсуждать задним числом человека, который там был. Я не знаю, каково было лучшее решение. Но я знаю, что у капитана Терехова было очень мало времени на то, чтобы его принять. И, со всем уважением, сэр, должна сказать, что сейчас намного очевиднее, что хевы проигрывали, чем это было тогда. И я полагаю, что стоит добавить, что если бы он сдался, и хевы заполучили в свои руки его корабли и грузовые суда, с неповрежденными системами и грузом, мы, вероятно, были бы в худшей форме в схватке с флотом хевов, чем сейчас.

— Значит, вы считаете, что он был прав, по крайней мере, учитывая ограниченность того, что он тогда знал?

— Полагаю, что да, сэр. Молю Бога о том, чтобы мне не пришлось принимать подобное решение. И уверена, что Терехов молит Бога о том, чтобы ему не пришлось принимать ещё одно такое же. Но думаю, что, учитывая имевшиеся у него альтернативы, он сделал правильный выбор.

Хумало выглядел обеспокоенным. Он вложил кинжал в ножны и, положив на стол, уставился на него. На какой-то миг его лицо выглядело осунувшимся и постаревшим, и Шоуп испытала внезапный прилив сочувствия. Она знала, что он удивлялся, почему его не отозвали, когда рухнуло Адмиралтейство Яначека, забрав с собой его покровителей. Было ли это потому, что пока ни у кого не дошли руки? Не находились ли в данный момент приказы о его отзыве на борту курьера, двигавшегося в Шпиндель? Или кто-то решил оставить его в качестве подходящего козла отпущения, если дела пойдут наперекосяк? Это, подобно Дамоклову мечу, висело у него над головой, а теперь, очевидно, что-то в Терехове его сильно встревожило.

— Сэр, — услышала она собственный голос, — простите, но мы уже давно работаем вместе. Я вижу, что что-то в капитане Терехове, или в его решениях на Гиацинте, или и в том и в другом, беспокоит вас. Могу я спросить что?

Губы Хумало на короткий миг изогнулись, затем он отложил кинжал в сторону, расправил плечи, и посмотрел на неё.

— Капитан Терехов, несмотря на недавнее повышение до капитана первого ранга, теперь второй по старшинству командир корабля на этой станции, после капитана Сондерс. И, по сути, третий после меня по старшинству офицер в Талботте. Вдобавок к этому, его корабль самый современный и, вероятно, самый мощный из тех, что у нас есть. Это делает его и его решения значительно более важными, чем это было бы где-то ещё, особенно учитывая дипломатические аспекты ситуации.

Он сделал паузу, не сводя взгляда с Шоуп, и начальник его штаба кивнула в ответ.

"Так вот, в чем дело, по крайней мере отчасти, — подумала она. — Он беспокоится, не значит ли прежняя работа Терехова в МИДе, что он здесь, чтобы помочь подтолкнуть нас к большей "политической восприимчивости", или чего-то в этом духе. А тот факт, что адмирал так не вписывается в нынешнее правительство, вероятно, заставляет его тревожиться ещё больше".

Но если это и было причиной, то Хумало предпочёл не признавать этого.

— Я вынужден спросить себя, являются ли его действия на Гиацинте результатом принятого правильного решения, равно как и отваги, — сказал вместо этого адмирал, — или же они означают что-то ещё. При наличии вокруг сотен потенциально взрывоопасных моментов, мне не нужен кто-то, чьим первым побуждением будет подлить масла в огонь.

— Сэр, капитан Терехов не показался мне горячей головой, — возразила Шоуп. — У меня не было возможности сформировать четкое мнение о его темпераменте, но он кажется мне довольно хладнокровным.

— Надеюсь, вы правы Лоретта, — вздохнул Хумало, — надеюсь, вы правы.