"Каббалистическая астрология. Часть 4: Диалектика, или Дома" - читать интересную книгу автора (Подводный Авессалом)

Глава 6 ПЕРЕХОД ОТ АДЖНЫ К САХАСРАРЕ, или ВТОРОЙ ДОМ

Ключевые слова: адаптация к среде; обкатка; контролируемые испытания готового объекта; апробация; установление обмена и связей со средой; выработка этики; гид.

Если третий дом означает процесс сборки объекта, то второй символизирует, например, операцию его продажи потребителю — как вариант перехода к полностью независимому существованию в среде. Второй дом торжествует во время покупки домохозяйкой универсального кухонного комбайна, способного выполнять любые — с точки зрения производителя — технические операции, необходимые при приготовлении пищи, включая чистку и резку лука, разделку мяса, перемешивание теста и последующее выпекание пирога. Однако хозяйку интересуют не только спектр возможностей, но также удобство и простота эксплуатации агрегата, и, не в последнюю очередь, его размеры и цена, и талантливый продавец, помогая ей проработать трудную втородомную ситуацию, не только быстро обучит ее основным приемам эксплуатации, но и доходчиво объяснит, насколько машина — по отношению к объему ее возможностей — занимает на кухне мало места и как она дешева по сравнению с аналогичной продукцией конкурирующих фирм.

В науке второй дом обозначается словом апробация, которое обычно относится к уже написанной, но еще не защищенной на ученом совете диссертации, проходящей, так сказать, предварительную обкатку на менее ответственных для диссертанта мероприятиях — например, в виде сообщений на конференциях, научных семинарах и т. п. При этом имеется в виду, что диссертация в целом уже готова к защите, а вот соискатель — не вполне, и ему предоставляется возможность прорепетировать ответы на каверзные вопросы, выучиться благодарить за критику и кланяться в заключение.

Аджновский объект по своей идее является универсальным — не в том смысле, что все может сделать, а в том, что все способен выдержать. Другими словами, он рассчитан на самостоятельное существование в определенной окружающей среде и должен быть готов войти в настолько тесное взаимодействие с ней, что она полностью как бы растворит его в себе, то есть включит в гомеостаз и перестанет считать сколько-нибудь инородным телом.

Разумеется, так сразу это не получается, и процесс адаптации объекта к среде (то есть второй дом как таковой) может быть очень непростым, включая в себя два существенных момента. Первый из них состоит в установлении связей между объектом и средой, второй заключается в определенной трансформации (с точки зрения объекта) самой среды, которая оказывается в известной степени жертвенной, сама приспосабливаясь к объекту. Сам же объект, находясь в рамках второго дома, существенно не меняется: он лишь учится функционировать в пределах внешнего мира, устанавливая с ним многочисленные связи, занимая место в различных процессах и демонстрируя при этом те свойства, качества и умения, которые были заложены в нем при его конструировании — в том числе и не предусмотренные заранее.

Яркий пример ситуации второго дома — рождение второго ребенка в адекватной среде, где его окружают мамки (то есть кормилицы) и няньки, вооруженные многочисленными пеленками, подгузниками, свивальниками, погремушками и прочими младенческими усладами. Конечно, момент рождения как разрушения основных структур матки и перерезания пуповины идет под восьмым домом, но начиная с первого самостоятельного входа здоровый ребенок может рассматриваться как по идее полностью приспособленное к жизни в окружающей его среде существо. Выражение "окружающая среда" в данном случае носит не только природный (то есть лес, горы, небо, звезды), а еще и биологический смысл (включая материнские внимание и грудь), но не более того. Безусловные (хватательный, сосательный, глотательный и прочие) рефлексы в сочетании с заботой окружающих дают младенцу возможность совершенно адекватной адаптации к внешнему миру, причем последний, насколько это касается ребенка, послушно разворачивается ему навстречу. Видимо, апробация основных жизненных систем новорожденного идет около сорока дней (традиционный срок, после которого ребенок переходит в состояние младенца) и присутствие в это время около него ангела-хранителя, споспешествующего успешному протеканию процессов второго дома, в это время особенно ощутимо.

Отличие второго дома от первого заключается в том, что от объекта под первым домом среда не ждет ничего конкретного — она обеспечивает ему все необходимые условия для самовыражения и принимает последнее в любом виде.

Что же касается объекта под вторым домом, то здесь ситуация в некотором смысле противоположна: среда заранее готовит для объекта определенную экологическую нишу, возлагая на него множество конкретных ожиданий, приблизительно соответствующих его природе и функциям, и как только включается второй дом, не замирает (в отличие от первого) в априорном восхищенном внимании, а начинает устанавливать с ним связи и всячески теребить, ожидая ответных действий и реакций в соответствии со своими априорными ожиданиями и, главное, актуальными потребностями.

Например, когда кинозвезда первой величины дает интервью телевизионной программе "У нас в гостях по субботам", у нее включается первый дом, и это означает, что она может, совершенно игнорируя ведущего, говорить о чем угодно, вспоминать истории из своего детства, делиться опытом приготовления творожной пасхи с миндалем и корицей или признаваться в любви к президенту своей страны. Однако если ученый высокого ранга приезжает на симпозиум по его узкой специальности и, прочитав свой доклад на заранее ожидаемую тему, начинает отвечать на вопросы своих коллег, у него включается второй дом: он должен защитить свою теорию или концепцию, и если он сумеет ответить по "гамбургскому счету" на актуальные практические вопросы и покажет, что его метод действительно способен заткнуть зияющие дыры в существовавшем до него лоскутном одеяле науки, то предлагаемая им концепция может претендовать на включение в современную (а может быть, и будущую) научную парадигму. Если же он, вообразив себя Чарли Чаплиным и Софией Лорен в одном лице, вместо того, чтобы отвечать по существу задаваемых вопросов, начнет рассказывать анекдоты и раздуваться от собственной важности (подменяя тем самым второй дом первым), то шансов на научный успех доклада у него не останется.

Включение второго дома может быть и постепенным (мама гуляет с малышом по дворику, потом по улице, берет его на загородные прогулки, в пеший поход с ночевкой, наконец, в трансгималайскую экспедицию), но чаще бывает все-таки резким: синтетическое бытие изолированного объекта кончается и он буквально погружается в нетерпеливо ждущую его прибытия реальность: автомобиль, сойдя с конвейера, начинает проходить обкатку; врач, окончив институт, поступает в ординатуру, молодые люди (с целью самовыражения или самопознания) устраивают публичные безобразия.

Последний пример довольно типичен для второго дома. Внешняя среда прекрасно понимает (чувствует), что включение второго дома это еще далеко не окончание, то есть переход объекта на уровень сахасрары и слияние с ней, и рассматривает объект как своего рода талантливого юношу, уже владеющего известным мастерством, но еще не нашедшего ему адекватного приложения и потому не всегда и не во всем предсказуемого и соответствующего внешним ожиданиям. Другими словами, среда имеет в виду, что объект под вторым домом в любой момент может слегка "взбрыкнуть", и именно поэтому при нем имеется сопровождающее или присматривающее опытное лицо и надпись типа "обкатка", "начинающий водитель", "молодой специалист" или что-нибудь в таком роде. Второй дом кончается, когда эта надпись убирается, наставник (незаметно или со скандалом) удаляется и скидок со стороны внешнего мира на молодость и неопытность больше ждать не приходится.

Например, в период жизни нашей страны, который сейчас именуют застоем, а по мнению автора ему больше подходит эпитет "всесторонней заботы", существовало понятие молодого, или начинающего писателя (поэта), каковая характеристика вовсе не имела отношения к возрасту литературного дарования: можно было быть молодым и в сорок, и даже в шестьдесят лет, лишь бы официально объявленная со стороны партии и правительства опека над данным литератором не была почти столь же официально снимаема (то есть второй дом отменялся); означенная же мера применялась в двух разных, но достаточно редких случаях: либо литератор становился "всенародно известным", то есть попадал в соответствующий номенклатурный список и соответственно издавался и награждался, либо же, наоборот, полностью терял доверие начальства и подвергался остракизму (литературному или политическому, то есть перестал быть печатаемым или высылался из страны). Но как "народных", так и "антинародных" писателей оказывалось довольно мало, а всех остальных второй дом, то есть звание "молодых" и состояние казенно-присматриваемых, сопровождал до смерти.

Опасности и препятствия. Первая опасность, возникающая при включении второго дома, заключается в том, что человек (группа) этого не замечает или, заметив, тут же вытесняет в подсознание, или же сознательно игнорирует. Причины для подобного поведения имеются, и достаточно серьезные.

Аджновское состояние объекта превращает его как бы в пуп земли, подчеркнутый микрокоcм, вокруг которого суетится большой услужливый макрокосм, то есть Вселенная. Окончание этого состояния и переход в хотя бы и заранее подготовленное, но достаточно уязвимое положение фрагмента внешней среды, настроенной к тому же далеко не так услужливо, как в прошлом, отчетливо ждущей от объекта определенных действий и активно входящей с ним в контакт, производит на него сильное и часто тревожное (вплоть до шока) впечатление, и объект, в порядке психологической самозащиты, может попытаться сделать вид, что вообще ничего не произошло и не происходит, и он как был в центре мироздания, ничего никому не обязанный, так в нем и остается. Что происходит в этом случае? Среда, не получив от объекта желаемых действий, в первую очередь в плане налаживания с ней контакта, активизируется в направлении объекта сама, уже в большой мере игнорируя гида объекта, специфического для второго дома и воспринимая объект как сахасрарный и при этом потенциально враждебный (поскольку он плохо в нее вписывается). Иногда после этого адаптация становится невозможной, то есть объект не проходит испытания, а иногда он вытесняется другим, может быть, и худшим по своим характеристикам, но более склонным к взаимодействию со средой, позиция которой в этой ситуации часто выглядит так: "Лучше, чтобы плохой объект работал как-то, чем хороший — никак". Или, как выразилась героиня песни Галича: "А что с чужим живу — так своего-то нет".

Здесь нужно иметь в виду очень важное обстоятельство: в ситуации второго дома активности объекта в среде требует на самом деле не она, а гид объекта, или, на метафизическом уровне, Мировой Разум, и среда в конечном счете выступает здесь как жертвенная структура, своего рода полигон, на котором объект проходит контролируемые испытания с целью его дальнейшего совершенствования — но уже не как такового, а с целью обучения функционирования в рамках и условиях будущей самостоятельной жизни во внешнем мире. Поэтому то, что объект воспринимает как повышенный интерес к нему со стороны внешней среды не есть следствие его необходимости для ее дальнейшего существования — во всех ночных (то есть первых шести) домах среда играет скорее жертвенную роль, то есть на ее энергии и информации объект развивается и совершенствуется, уменьшая свою и увеличивая ее энтропию.

Итак, первой ошибкой (и большой опасностью) для объекта является игнорирование включения второго дома. Второй, в некотором роде противоположной ошибкой служит другое игнорирование второго дома — когда он игнорируется как переходный и учебный процесс, и объект сразу пытается вести себя так, словно он уже полностью адаптировался к среде и ей совершенно адекватен, то есть уже находится на уровне сахасрары. При этом отвергается помощь гида и окружающая среда рассматривается как полностью "своя", и никаких специфических для адаптационного периода скидок объект от нее не ждет.

К чему приводит такое отношение, знает любой человек, пытавшийся прилететь в горы на самолете и тут же без акклиматизации взойти на вершину. Такие "герои" причиняют массу неприятностей не только своим товарищам по восхождению, но нередко и спасательным группам. То же относится и к так называемым "выходам в астрал", вызыванию духов и контактам с летающими тарелками: пока человек не готов духовно к столь высоким нагрузкам на свой организм, ему лучше держаться от "сеансов" и т. п. подальше, но даже когда он ощущает в себе эту готовность, первые (а также вторые, третьи и четвертые) "контакты" можно осуществлять лишь под четким контролем гида, который будет надежно защищать человека в весьма уязвимом трансовом и полутрансовом состоянии сознания от агрессивности астральных, ментальных и более тонких хищников.

Основная трудность второго дома — выработка правильной этики поведения объекта в среде, или поиск нужного информационно-энергетического баланса с ней. Объект должен научиться брать энергию и информацию из среды в том виде, как они оттуда поступают, и отдавать обратного то, что он может выдать, но не по принципу "на Тебе, Боже, что нам не гоже", а в том виде и в тех ситуациях, как и когда это нужно среде. При этом то, что объект берет из среды, для нее вполне ощутимая потеря, а то, что он ей возвращает, в основном условно-символично (так трехлетняя девочка помогает маме стирать), но все-таки оно может соответствовать потребностям среды, а может не соответствовать, и здесь разница принципиальна — но не для среды, а для объекта.

Этика, то есть общие правила, регулирующие поведение объекта в среде и его с ней обмены, это нечто принципиально новое для него, так как на аджновской фазе ничего похожего просто нет. Поэтому здесь роль гида особенно важна, и человек должен слушать его особенно внимательно. Эта ситуация встречается почти во всех волшебных сказках, когда герой только-только появляется в Тридевятом Царстве. Частично роль гида исполняет его внутренний голос или знание (откуда, например, Ивану-царевичу известно правильное обращение-заклинание к избушке "встань к лесу задом, ко мне передом"?), частично — встреченные по дороге мелкие зверушки или "случайные" знакомцы — но их слова и предупреждения нужно суметь услышать и воспринять как руководящие. В отличие от главного героя, его соперники (например, старшие братья) не слышат своего гида или не придают значения его рекомендациям — и в конечном счете не вписываются в обучающую реальность волшебного Царства. Для сюжетов волшебных сказок очень характерна тщательная проработка ситуаций второго дома, в которых необходимая этика манифестируется слушателю ярко и подробно, и характерно, что при нахождении правильного баланса от героя требуется гораздо меньше, чем он в итоге получает: ну подумаешь, в сущности, какая ерунда: пожалел зайца, защитил птенчиков от змеи — а какие могущественные силы начинают ему после этого преданно служить и каких грандиозных результатов он с их помощью достигает: жар-птица, заморская жена-царевна, полновесное царство для мудрого управления. Этот положительный для героя дисбаланс характерен для обучения под руководством гида (конек-горбунок, серый волк и т. д.) и кончается с включением второго дома и концом сказки — дальше герой живет, видимо, как и все прочие, в энергетическом равновесии со средой — пока у него не включаются дневные дома (то есть с седьмого по двенадцатый).

Второй дом в жизни пары может проявляться довольно остро, пока партнеры не усвоят золотое правило: если один из них заявил (словом или делом) себя как законченный объект, то другой должен стать для него средой. Например, супружеский диалог типа: "Ах, как я устал" — "А я работала не меньше тебя и к тому же женщина" — совершенно некорректен, даже если дама права по существу, поскольку ее ответ разрушает созданную мужем картину мира, где ей предназначено место сочувствующей и поддерживающей среды. Если эта ипостась жену по каким-либо причинам не устраивает, она может показать это мужу, не выходя из предлагаемой им реальности и производя тем самым в парном эгрегоре в целом гораздо меньшие разрушения: "Отдохни, дорогой, и поешь, а я пока поболтаю с подругой".

Второй дом в жизни пары может проявляться в следующих вариантах: один партнер как микрокосм, а второй как окружающая и обучающая среда; пара как микроскосм, а внешний мир как окружающая среда, к которой пара должна приспосабливаться; пара как микрокосм, а внешняя среда в виде парного эгрегора, испытывающего пару и отрабатывающего у нее этику поведения как друг с другом, так и по отношению к нему непосредственно. Любой практикующий астролог часто сталкивается с такой женской просьбой: помогите удержать мужа, который увлекся другой. Распространенный в данном случае психологический совет заключается в том, чтобы женщина переменила свое поведение и стала создавать для мужа более благоприятную среду: меньше ругала по мелочам, красила губы и избегала вопросов с пристрастием с последующими сценами ревности. Еще более эффективным (но и трудным по исполнению) будет решение женщины не создавать мужу среду, а стать ею самой — тогда, в силу свойственной супружеским парам магии, второй дом станет над ее мужем тотально, и очень скоро любовница окажется на роли отрицательного женского персонажа сказки, испытывающего его терпение наподобие злой мачехи-колдуньи — если только эта роль не занята уже слишком прочно самой женщиной.

В жизни семьи второй дом актуализирует проблемы выработки внутренней и внешней этики, то есть поведения домочадцев как внутри семьи, так и вне нее, но в связи с семейными интересами, когда семья представляется законченным объектом, адаптирующимся к остальному миру. Как правило, роль гида (которого иногда слушают, но чаще игнорируют) в семье играет всегда один и тот же человек, находящийся в ситуациях второго дома на самом сильном канале семейного эгрегора, то есть как бы являющийся его пророком.

Проработанный второй дом дает взыскательную, но априорно доброжелательную семью, готовую устроить квалифицированную апробацию любому выработанному умению любого своего члена. Например, семейный совет может заслушать отчет отца о проделанной за месяц работе (как на службе, так и в огороде), оценить качество правильного произношения младшего сына и выпускного сочинения старшего. Во внешнем мире такая семья воспринимается как энергичная, но контактная: с ней можно (и интересно) иметь дело. Мама сумеет устроить ребенка в элитарную школу, а он не будет слишком зазнаваться перед сверстниками, даже если его отец очень богат.

На низком же уровне проработки второго дома семья с большим трудом и скрипом вписывается в новую для себя обстановку, постоянно оказывается не комильфо. Внутри нее тоже живется непросто и словно холодновато, то есть семья как среда плохо адаптируется к своим членам как отдельным и независимым субъектам (и они, в свою очередь, не больно уважают семейный эгрегор и друг друга).

В жизни государства ситуации второго дома выражаются в его заинтересованном внимании к тем или иным нестандартным законченным проектам организациям, которые, как грибы, словно сами по себе время от времени появляются на казенном горизонте. Этика государства это не столько его законодательство, сколько принципы, которыми реально руководствуются чиновники и служащие, проводя законы и распоряжения госаппарата в жизнь. Включение второго дома это, таким образом, ситуации, когда живая жизнь решительно не влезает в установленные рамки, и методы управления ею волей-неволей приходится менять. Иногда это сопровождается изменениями в законодательстве и Конституции, иногда нет, но некоторая неуверенность властей и их оглядка на широкую общественность чувствуется весьма отчетливо.

Гармоничный второй дом дает государство, настроенное в целом терпимо к своим соседям, стремящееся избегать военных конфликтов и добивающееся гораздо большего в процессе мирных переговоров. Если же оно воюет и чувствует, что перевес не на его стороне, то найдет способ сдаться победителю так, чтобы он его не разграбил, а контрибуцию частично заплатят союзники, а частично она пойдет в длинную рассрочку.

Второй дом в жизни фирмы активен, например, в ситуациях освоения ею рынка, когда она, состоявшись как производитель, начинает предлагать свои товары потребителю и различным торговым фирмам, вступает в конкурентную борьбу, ищет оптовые заказы и т. д. Во внутренней жизни фирмы включение второго дома часто сопровождается возникновением деликатной этической ситуации, не предусмотренной этическим кодексом, принятым в ее коллективе — например, выходящим за определенные рамки ростом влияния одного из подразделений, необычным перераспределением каналов административной власти или просто слишком сильным скандалом в коллективе, который не удается замять. Все это означает, что эгрегор фирмы ставит ее сотрудников перед необходимостью перестроить чересчур замкнутую на себя внутреннюю этику и по-другому строить свои отношения друг с другом и со своей работой. В поисках выхода из такой ситуации часто возникают качественно новые контакты между сотрудниками и подразделениями, а также между фирмой и внешним миром. Ошибкой со стороны дирекции было бы настаивать на поиске выхода из ситуации в рамках устоявшихся методов или "закручиванием гаек" с целью повышения единства коллектива по схеме: зачинщиков бунта бить кнутом на конюшне, сочувствовавших им понизить на три месяца в должности, а всех остальных лишить премии, "чтоб знали".

Ситуация второго дома в книге это выход уже описанного со всех сторон героя "во чисто поле", где ему предстоит столкнуться с жизнью во всей ее красе и показать, на что он способен. Второй дом управляет именно первыми шагами героя в среде; как только он чуть-чуть осваивается, так что читателю становится в общем понятно, чего от него можно ждать и какие неприятности ему могут грозить, второй дом заканчивается. Талантливый писатель отличается тем, что именно в этих ситуациях показывает (явно или, лучше, косвенно) формирование этики героя, например, столкновение воспитанных в нем прежде убеждений с новой для него реальностью внешнего мира. Тонкость здесь заключается в том, что ситуации второго дома в чем-то обязательно немного сдвинуты, отстранены, сказочны: герою в том или ином виде должен помогать гид, а внешней среде необходимо принять вид отчасти испытательного стенда — оставаясь при этом как бы совершенно естественной и привычной читателю. Планеты второго дома покажут силы и ситуации, проявляющиеся в адаптации героя к среде, а положение второго дома в Зодиаке — материал, на котором она в первую очередь будет проходить и где он скорее всего споткнется.

Сильный второй дом дает человека, которому интересно заниматься практикой — точнее, испытывать на практике новые объекты. Это относится и к нему самому; например, овладев каким-то умением или методикой, он не успокоится, пока не применит их в жизни, хотя бы это оказалось совсем не просто.

Сам по себе объект в том виде, как он представлен на выставке или в магазине, для этого человека мертв, и ему хочется его оживить, погрузив в среду и научив там существовать — выполняя тем самым функции гида. Однако перед тем, как успешно действовать во внешнем мире, ему нужно провести непростую работу во внутреннем — выработать свою, очень индивидуальную этику, и почувствовать интонации собственного гида — внутреннего голоса, помогающего ориентироваться в незнакомой обстановке и определять свои права и обязательства в ней.

Этому человеку важно понять, что для него адаптация к любой внезапно изменившейся среде (а также адаптация к неизменной среде после существенных изменений) есть очень ответственный процесс, где цена ошибки довольно высока, хотя это и не сразу очевидно. В частности, для него чрезвычайно важно в ситуациях второго дома не подменять его первым (что приводит к игнорированию среды) и шестым (среду нельзя воспринимать как объект обработки).

Слабый второй дом дает человека, для которого не характерны проблемы адаптации к среде: чаще всего он живет от нее несколько удаленно, как бы за надежными крепостными стенами — в отличие от человека с сильным вторым домом, которого можно уподобить страннику или кочевнику. Увидев на выставке красивую импортную автомашину, он не задается в первую очередь вопросом, сколько может она пройти по отечественным дорогам, в глубине подсознания считая, что производителю виднее, из какого материала делать шины и какое давление в камерах оптимально.

Для него нетипично состояние щенка, брошенного хозяином в воду, и в роли этого хозяина он также стремится не выступать. Тем не менее, в какие-то моменты этические проблемы перед ним встают, и ему важно научиться видеть свой пусть не очень выразительный, но для всех без исключения людей ответственный второй дом, особенно когда он включается на материале транзитного потока, соответствующего положению этого дома в Зодиаке — здесь его проработка необходима.

Гармоничный второй дом дает человеку способность легко и органично вписываться в новую для него среду. У него, как правило, имеется отчетливый внутренний гид, который для надежности дублирован внешними, а кроме того, этот человек, как правило, ощущает внешнюю среду, к которой он должен приспособиться, как априорно доброжелательную и снисходительную к его промахам и упущениям — что совершенно естественно, ведь он еще только учится!

Выработка этики поведения в новой среде идет у него как бы сама собой, он практически не замечает этого процесса, но действует до поры до времени безошибочно. Соблазном здесь является занижение своих обязательств перед средой и слишком непринужденное принятие ее даров и услуг — вроде иначе и быть не может. Такого рода "естественная" неблагодарность со временем превращается в устойчивую привычку паразитизма за счет осваиваемой среды, осознать которую и тем более избавиться от которой очень трудно.

Издалека кажется, что этому человеку постоянно везет, деньги и удача сами плывут ему в руки при встрече с любой новой реальностью, словно та платит ему дань. Однако стоит присмотреться повнимательнее — какова дальнейшая судьба этой дани?

Пораженный второй дом дает большие и очень непросто решаемые проблемы адаптации человека к окружающей среде. Часто она кажется ему враждебной, агрессивной, не понимающей его возможностей и требующей от него того, что он в принципе не способен ей дать. Со временем он, правда, склонен признавать ошибочным многое в своем поведении, но гораздо труднее оказывается осознать неправильность общей этики, то есть главных установок и принципов, регулирующих его отношения со средой.

Субъективная трудность заключается еще и в том, что когда адаптация к среде, хуже или лучше, заканчивается, то второй дом выключается и человек может вполне успешно выйти (в чем-то) на уровень сахасрары и релаксироваться как часть уже знакомой среды. Однако как только он существенно изменится сам или изменится среда (а это при поражении второго дома бывает достаточно часто), все проблемы актуализируются снова, теперь уже на свежем материале.

Проработка идет в первую очередь через внимание к голосу своего гида (который в данном случае не так легко услышать и который дает далеко не всегда приятные указания) и понимание того, что испытания, предлагаемые средой, нужны в первую очередь мне самому, чтобы я на практике понял и закрепил как часть своей этической системы то, что без соответствующих испытаний и опыта никогда бы не заметил и не вообразил.

Положение второго дома в Зодиаке покажет, на каком транзитном потоке обязательно будут акцентированы процессы адаптации человека к новой для него среде и с какими специфическими трудностями он при этом столкнется. Эта адаптация всегда сопряжена с выработкой этики, то есть некоторого свода правил и принципов, которыми человек должен руководствоваться при взаимодействии со средой. Любая внешняя ситуация обкатки какого-либо нового объекта, то есть его апробации в условиях, близких к полевым, отзывается в организме человека обкаткой той или иной вновь сформированной части транзитного канала, управляемого вторым домом: в некотором роде первая служит символом второй.

Как судьба награждает человека? Черт готовит приказ, а Бог его не глядя визирует.

Сложности адаптации к новой окружающей среде сопряжены у этого человека с экзистенциальными кризисами, когда вдохновенно начинавшаяся жизненная программа или чрезвычайно ярко провозгласившая себя жизненная позиция, сталкиваясь с другими программами и позициями, обнаруживают свою несостоятельность или просто неспособность к нормальному сосуществованию в душе человека с себе подобными. Таким образом, "окружающая среда", как бы она ни выглядела номинально, всегда (чаще всего бессознательно) ассоциируется человеком с его собственным буддхиальным телом, а объект, к ней приспосабливающийся — с Боговдохновенной ценностью или Богом же посланной программой (например, талантом), которую нужно реализовывать. Если эта реализация проходит успешно (в первую очередь во внутреннем мире), то успешно проходит и адаптация человека к внешним условиям и обстоятельствам: он слышит голос гида и правильно формирует внутреннюю, а затем и внешнюю этику. Низкий уровень проработки аспекта дает некоторые тонкие (буддхиальные) этические нарушения — например, человек изменяет "всего лишь" собственной миссии, не оказывая посланным ею ценностям поддержки в плане адаптации в его экзистенциальной картине мира — а такие обстоятельства видимы со стороны лишь очень ясным духовным взором. Однако следствием будет искажение энергетики и временами тяжелые болезни буддхиального тела, что, конечно, скажется и на более плотных.

Не умея поставить точку, как справишься ты с запятыми?

Для этого человека адаптация в среде всегда прямо связана с его адаптацией в каузальном потоке — и в первую очередь с тем, как он реализует буддхиальные трансляции, пришедшие через канал Тельца в виде только начинающихся, но очевидно значимых цепочек событий. Если ему удается выработать этику поведения, при которой эти цепочки адекватно вписываются в жизнь каузального тела, то и все остальные проблемы адаптации к новым условиям (на всех телах) решаются гораздо легче.

Специфика аспекта заключается в том, что весь каузальный план, то есть событийный жизненный поток, словно постоянно ждет от этого человека чего-то, и он чувствует себя как молодой специалист, что-то умеющий, но плохо представляющий себе, как это можно применить на практике. Это "что-то" имеет однако, весьма тонкий характер: аспект дает умение завершать каузальные цепочки, приспосабливая их к общему событийному течению. Другими словами, этот человек откуда-то знает, где и когда нужно поставить точку, и как именно подвести тот или иной сюжет к желаемому благополучному или злополучному разрешению — и не ссылается при этом на "объективные" препятствия. Однако каким образом он использует этот свой талант и какую вырабатывает при этом этику и культуру каузального тела, зависит не от гороскопа, а от него самого.

Предлагаю основать общество защиты мысли от человека.

Для этого человека адаптация к окружающей среде и обстоятельствам — в первую очередь ментальная проблема; по крайней мере, ему кажется, что решать ее надлежит путем углубленных умственных рассмотрений, пищей для которых служат жизненные трудности. Эти рассмотрения, действительно, важны, но не с точки зрения своих плодов (о них речь в другом месте), а с позиций их включаемости в общую ментальную жизнь человека.

Проработка аспекта часто начинается с того, что человек ясно осознает, что для его успеха на любом практическом поприще необходимо ввести определенное этическое управление в процессы своего мышления; другими словами, хотя мысль, конечно, свободна как птица, но все же охотник выбирает, с кем ему работать: с коршуном, ястребом, соколом или стаей ворон. Есть мысли (точнее, ментальные медитации), имеющие особую важность как ментальные реакции на актуальные события, и эти медитации должны занять адекватное место в системе мышления человека и, более того, адекватно и своевременно закончиться, превратившись в астральные семена. Выработать соответствующие правила, то есть этику вписывания каузально-порожденных ментальных медитаций в рамки общей умственной жизни этому человеку помогает его гид, и ценность его рекомендаций такова, что они часто интересны и окружающим.

Девочка-подросток втайне от всех красит свое лицо.

В спальню врывается оранжевый попугай.

Радостный младенец с громким чмоканьем сосет пустышку.

Из всех проблем адаптации для этого человека наиболее актуальна задача правильного отыгрывания в своем астральном теле эмоций, семена которых прилетают из ментального тела, то есть эмоциональных реакций на умственные установки и тупики.

Большинство людей считает (а в демократических странах это даже отражено в конституциях), что мышление — частное дело человека, а уж об эмоциях и говорить не приходится. Однако карме и высшему "я" есть, в отличие от демократического государства, дело до всего, чем человек обладает, и астральные медитации здесь не исключение. В этом обладатель аспекта убеждается на личном опыте, и о том же шепчет ему на ухо его гид: "Тщательно следи за своими эмоциями, вызванными ментальными стимулами, правильно располагай их среди прочих своих чувств, и следи за их своевременным и адекватным окончанием…" (далее следуют конкретные указания, чей характер зависит от обстоятельств; астролог может многое сказать по положению в гороскопе Луны и характеру и аспектам планет во втором доме).

Вообще астральная этика — очень деликатная и нужная наука, и учителями здесь могут быть люди со вторым домом в Раке и Скорпионе — но сначала им нужно освоить ее для себя, а потом научить остальных. Второй в Раке особенно тонко чувствует где и как нужно заканчивать эмоцию, чтобы последующая трансляция в эфирное тело была наиболее эффективной (или по крайней мере причиняла минимум вреда).

Либо жизнь идет мимо, либо приходится через нее проламываться.

Этот человек ситуации адаптации к окружающей среде переживает эфирно: у него кружится голова, скачет давление, по спине пробегают мурашки неизвестного происхождения, временами подташнивает и т. д. Но это, так сказать, общие эфирные реакции; возможны и специфические, связанные с нагрузками на те или иные конкретные эфирные (а затем и физические) органы: боль в сердце, неприятные ощущения в желудке, печени, кишках… Чем лучше этот человек учится правильно регулировать свои эфирно-эмоциональные реакции, адекватно вписывая их в свой общий энергетический фон, тем лучше пойдет у него обкатка любых объектов, в том числе и на остальных телах и планах.

Гид поможет человеку выработать правильную этику ведения и окончания эмоционально-вызванных биоэнергетических реакций, то есть адекватные способы их включения в свою эфирную жизнь; умение в этих отношениях слушать и в случае необходимости сдерживать себя, не только сэкономит человеку множество визитов к врачу, но и, вполне вероятно, со временем даст ему опыт, ценный и для многих других людей.

Лианы низшего "я" не следует рубить на себе.

Для этого человека проблема адаптации к новым условиям тесно связана с его правильным поведением на физическом плане, в частности, умением встроить в него циклы напряжение-расслабление и еда-переваривание пищи. Грубые проявления этого аспекта могут заключаться, например, в необъяснимых запорах (или расстройствах) при перемене внешних условий жизни, различных не снимаемых естественным образом мышечных напряжениях и т. д. Все это можно, конечно, лечить обычными медицинскими приемами, но они часто оказываются малоэффективными. Истинное значение, или кармический вызов этого аспекта гораздо тоньше. Этот человек должен выработать адекватную этику поведения в физическом теле и плане, то есть главные принципы, руководствуясь которыми, он будет организовывать эфирно-инициированные цепочки своих внешних и внутренних движений, вписывая их в общий комплекс своих пространственных перемещений (последние часто бывают инициированы не эфирно, а физическим планом или собственной инерцией частей тела). Конечно, эта этика в основном постигается интуитивно, но при серьезной проработке аспекта человек может выразить многие ее моменты в словах: в целях поддержания здоровья в условиях имеющихся нагрузок когда и какой лучше заниматься гимнастикой, когда хорошо нагрузить свои связки и суставы, а когда лучше дать им отдохнуть, какие продукты предпочтительнее в зависимости от сезона и других обстоятельств, и эти правила (не являясь, конечно, универсальными) могут оказаться полезны многим.

А теперь скажите по совести: ну чем, кроме дивана, радует меня жизнь?

Этот человек будет адаптироваться в первую очередь на материале биоэнергетических медитаций, то есть разнообразных ощущений, в изобилии поставляемых его плотным телом. Однако главной целью адаптации будет (в отличие от второго дома во Льве) выращивание наиболее адекватных эфирной среде плодов, то есть итоговых биоэнергетических вибраций, поступающих впоследствии в астральное тело. Адекватность этих плодов ощущается человеком более чем определенно, и не только как очевидное улучшение настроения (оно будет лишь следствием), а как изысканное ощущение где-то на верхней грани того, что может дать плотное тело. Его испытывает мучимый жаждой человек через короткое время после того, как ему дали напиться чистой воды; так чувствуют себя влюбленные, обнявшиеся после долгой разлуки.

Второй дом это то, что человек так или иначе должен постичь на практике, и в данном случае он постигает зависимость своего эмоционального фона от качества итогов проведения эфирных медитаций. Даже самые напряженные биоэнергетические состояния, включающие разнообразные неприятные ощущения и боли, можно проводить, выращивая несмотря ни на что прекрасные эфирные плоды — но для этого нужно хорошо овладеть весьма интимными программами подсознания, коренящимися в древней животной природе человека, и здесь мы ждем от обладателей аспекта практических рекомендаций и разработок — в первую очередь этического порядка.

Отчаяние не есть отрицание надежды.

Отчаяние это отрицание жизни.

Этот человек проходит кармическую производственную практику, выращивая плоды — итоги эмоциональных медитаций. Вызов в данном случае заключается в том, чтобы суметь это сделать, так сказать, в полевых условиях, подвергаясь атакам злобных родственников (близких и далеких) и разнообразных астральных хищников, не имеющих, благодарение Господу, плотного тела.

Любая ситуация испытаний и обкатки готового к эксплуатации объекта, будь то поливальная машина или особенная программа подсознания, обязательно отзовется у этого человека эмоционально, и от того, насколько качественные плоды принесет эта эмоция, будут напрямую зависеть результаты основных испытаний. Вырабатываемая человеком этика проведения эмоциональных переживаний, особенно касающаяся формирования итоговых эмоций, чрезвычайно для него важна, а умение слушать голос гида, звучащий в этих ситуациях, понадобится при необходимости адаптации к изменившейся среде на любом плане.

Путешествие называется далеким, если заставляет путешественника забыть свою цель.

Для этого человека успешная адаптация к среде в первую очередь связана с его умением следить за выращиванием ментальных плодов, адаптируя этот процесс к своей умственной жизни в целом. Это совсем не так просто, как может показаться, особенно в нашей цивилизации, пытающейся подменить ментальным телом и его умственными усилиями жизнь всего оккультного организма. Когда ментальные медитации рассматриваются как естественная среда, в которой живет цивилизованный человек, специфика ментальных плодов и остатков становится неотчетливой, поскольку окончательные выводы тут же становятся промежуточными (вместо того, чтобы, прекратив размышления, быть отправленными в канал Козерога), и ум снова и снова кружит по давно утоптанной площадке. Чем более трафаретно и замкнуто на себя мышление человека, тем труднее ему приспособить к нему живой процесс выращивания плодов на ментальных деревьях нового, ранее неизвестного вида — приблизительно в этом заключается кармический вызов второго дома в Стрельце. Этому человеку необходимо выработать особую этику мышления и, главное, формирования практических выводов в ситуации адаптации к незнакомой среде, и если он это сделает, то решатся многие его проблемы адаптации и на остальных планах.

А можешь ли ты выстроить себе дом из кирпичей чужого самомнения?

Необходимость адаптации к изменившимся условиям окружающей среды у этого человека акцентирует проблему выращивания каузальных плодов, точнее, выстраивание этого процесса в событийный поток человека в целом.

Сложность этого заключается в частности, в том, что каузальный поток (то есть плотная карма) имеет свои законы и вполне определенный ритм, нарушение которого создает такие сильные завихрения, что человеку становится уже не до выводов: как говорится, не до жиру — быть бы живу. С другой стороны, каузальное тело тоньше ментального, и поэтому адекватно помыслить его законы не удается, в основном они постигаются интуитивно и скорее ощущаются, чем описываются ментальными моделями. Тем не менее, второй дом в Козероге (кармически) требует от человека выработки не противостоящей общему течению событий его жизни этики, то есть системы определенных правил, по которым он будет делать экзистенциальные выводы из завершающихся цепочек событий. Здесь нужно научиться балансировать между двумя крайностями: с одной стороны, не отвергать полностью (как Богом данной!) своей жизни, с другой — не заниматься ее прямым или косвенным безоговорочным одобрением (попустительствуя тем самым своему низшему началу), но искать интересные и содержательные уроки, преподносимые жизнью данному человеку и только ему — и при проработке аспекта методы, которыми он будет пользоваться, окажутся полезными и многим другим.

Некоторым мудрецам удавалось расширить себе сознание больше, чем на 360о.

Для этого человека адаптация к среде требует в первую очередь душевных усилий, причем не простых, а в некотором смысле наитончайших — направленных на выращивание метаценностей, или итоговых ценностей, формирующихся как результат душевного развития в течение длительных периодов.

Вызов этого аспекта — успешное выращивание индивидуальных, то есть свойственных только данному человеку, метаценностей в буддхиальной среде, во многом занятой своими собственными процессами и зачастую очень мало помышляющей об атманическом и каузальном телах. Другими словами, буддхиальные медитации (тонкая карма) идут по своим законам, и пытаясь жить так, чтобы за уносящимися годами и десятилетиями оставался какой-то главный смысл, человеку нужно их учитывать, но, приспосабливаясь к ним, он в то же время должен стараться пронести и вырастить что-то очень свое, о чем можно будет поведать Богу (и только Ему), и Он внимательно, не отвлекаясь, выслушает и примет к Своему сведению исповедь человека.

Этика, которую человек должен выработать в течение жизни, относится в первую очередь к адаптации к его ценностным изменениям и усилиям по выращиванию тончайших плодов своей души — энергиям, становящимся духовной почвой, на которой растет цветок его миссии.

Как совместить жизнь в Боге с этикой человека?

Этот человек (кармически) должен научиться адаптироваться к своим духовным процессам, уловить аромат роста и цветения своей миссии и, приспосабливаясь к ней, в какой-то мере познать правила чередования духовных тупиков и идеалов, смены которых активизируют в нем новые ценности, таланты и добродетели.

Смена идеалов или временное их выключение заставляет человека изменить способ видения его предназначения и жизни в целом, и вот к этим-то (чаще всего нелегким) переменам и должен научиться приспосабливаться рыбий второй дом, и не только приспосабливаться, но делать это так, чтобы, с одной стороны, не нанести большого ущерба цветку миссии, а с другой — сделать так, чтобы его отсыхающие листочки имели подходящую для переработки каналом Овна кондицию. На содержательном языке это означает, что идеалы время от времени, конечно, меняются, как и способ видения человеком своей жизни в целом, но хотелось бы, чтобы это оборачивалось не катастрофической перестройкой, а более или менее подготовленной и плавной сменой ценностной картины мира. Соответствующая этика, то есть правила корректного практического обращения с атманическим телом и планом, частично открываются человеку при проработке аспекта, хотя ему чаще всего очень трудно сформировать их в словах.

Планеты, находящиеся во втором доме, покажут, какие энергии нужно будет мобилизовать и какие ситуации проработать для успешной адаптации в среде как его самого, так и различных внешних и внутренних объектов, к которым он имеет отношение. Второе значение аспекта — влияние второго дома на планету, принцип которой будет включаться в непременном сопровождении ею типических ситуаций, и, следовательно, ее проработка неизбежно пойдет под аккомпанемент той или иной обкатки или апробации соответствующих энергий.

Планета во втором доме покажет силы, которые человеку необходимо найти в себе и употребить для адаптации, но априори он совершенно не уверен в том, что из этого что-нибудь получится. И действительно, он должен найти вполне определенную этику, которой следует подчинить эти силы, чтобы адаптация прошла успешно, а иначе и объекту, и окружающей среде не сдобровать. Непроработанный аспект дает специфические грубость и неуверенность в ситуациях адаптации и страх агрессии со стороны среды на энергиях соответствующей планеты.

Правильное положение "я" это точка, из которой одинаково хорошо просматриваются внешний и внутренний мир.

Адаптация этого человека к новой для него среде потребует от него достаточно решительного поведения, в частности, осуществления принципиального выбора типа "быть или не быть". Его искушением при сильном Солнце будет грубое навязывание среде правил игры, а при слабом — чрезмерная пассивность в ситуациях адаптации и нежелание осуществить выбор тогда, когда это совершенно необходимо. Проработка аспекта начинается с того, что человек берет ответственность в ситуациях адаптации полностью на себя (в частности, перестает проецировать ее на среду), учится слышать голос гида и уважать внешнюю реальность как своего учителя.

Влияние второго дома на Солнце скажется в том, что всякая подготовка к принципиальному выбору будет у этого человека иметь оттенок апробации того или иного объекта внешнего или внутреннего мира и приобретет этическое звучание. Другими словами, всякий его выбор задевает не вполне исследованную часть внешней среды и потому должен производиться не просто так, а следуя определенным правилам, которые человек должен сам выработать в течение жизни (кое-что о них подскажут аспекты Солнца и положение второго дома в гороскопе).

Комплекс среды: она хочет уничтожить меня целиком или частично при первой же возможности.

Далеко за пустыней Безразличия и хребтом Эгоизма лежит мой оазис Личной Жизни.

Адаптация этого человека к среде требует включения энергии заботы, однако ему не всегда сразу ясно, кто о ком должен заботиться: он о ней или же наоборот. Во всяком случае, при включении ситуации второго дома этому человеку делается неуютно и возникает (иногда смутное) ощущение, что надо навести уют, кого-то обогреть, накормить и т. д. На низком уровне проработки этим "кем-то" оказывается сам человек, который начинает интенсивно заботиться о себе за счет окружающей среды, и при гармоничной Луне это может у него долгое время неплохо получаться.

Проработка аспекта обнаруживает, однако, скорее противоположную этику адаптации: сначала человеку следует думать о насущных нуждах среды, и потом тоже, а уж она сама в некоторый момент позаботится о нем.

С другой стороны, любая ситуация заботы (независимо от того, проявляет ее человек или принимает) будет связана у него с непростым приспособлением к окружающей среде и потребует выработки специальной этики: кому можно помогать, когда, каким образом, при каких условиях и т. д.

Комплекс среды: изменения в окружающей обстановке лишат меня необходимой мне заботы; при частичной проработке аспекта комплекс модифицируется: мне не удастся справиться на практике с задачей помощи всем нуждающимся.

Адам, конечно, ел плоды с дерева познания, но он хотя бы не опрыскивал его ядохимикатами!

Для успешной адаптации к среде этому человеку придется прибегнуть к, так сказать, научному способу ее постижения и налаживания с ней связей и отношений: он (добровольно или принудительно) пытается установить законы, которым она подчиняется, или же наоборот, подчинить ее (и себя) определенным правилам, облегчающим адаптацию.

Этот аспект опасен соблазном наложения на среду предвзятых о ней представлений, в частности, априорно предполагаемых законов, которым она по идее должна подчиняться, и структур, которые для нее идеально подходят. Конечно, некоторые априорные соображения такого рода у человека могут быть, но ему следует помнить, что смысл второго дома это эмпирическая проверка, и во всяком случае не настаивать на своем, когда практика адаптации оказывается неудовлетворительной.

Проработка аспекта дает человеку возможность принять участие в разработке такого важного вопроса, как этика эмпирической науки. Не нужно думать, что запретив вивисекцию и ядерные испытания, люди закроют эту тему. Изучение природы должно быть очень тактичным и в любом случае санкционированным Планетарным Логосом — иначе мы имеем шанс погибнуть от собственной черной магии (в облике, скажем, научно-технической революции), как это по преданию случилось с цивилизацией Атлантиды.

Комплекс среды: она слишком хаотична и непредсказуема, и потому угрожает разрушением порядка и закона моего личного существования.

По-настоящему добрым может считаться лишь человек, умеющий переводить это качество из внутреннего мира во внешний.

Этому человеку для адаптации в среде нужно увидеть и ощутить в ней Божественное присутствие… однако это легче сказать, чем сделать. Смысл аспекта заключается в том, что любовь, заключенная в человеке, должна пройти испытание в условиях, близких к полевым, но все же под наблюдением гида, который в трудных случаях подскажет, какая часть окружающей среды нуждается в любовном внимании человека и каком именно.

Вообще второй дом символизирует последнюю фазу развития планетного принципа, когда ее энергии в человеке уже полностью синтезированы и остается лишь научиться использовать их на практике, — но это тоже оказывается совсем не просто и требует выработки специальной этики. В данном случае этика касается взаимодействия любящего Бога в человеке и внешней (по отношению к этому Богу) среды. Говоря более конкретно, человек должен понять, что именно в среде нуждается именно в его любви (а не, скажем, заботе (Луна) или деятельном участии (Марс)) и дождаться, пока это что-то его любви не попросит, и дать ровно столько и ровно такого качества, сколько потребуется — чтобы не плодить паразитов и не нарушать энергетический баланс проявленного мира.

На низком уровне проработки человек просто-напросто ждет, а не дождавшись — требует от среды любви (так, как он ее понимает), а когда недопонимает, очень обижается на всех, кроме себя.

Комплекс среды: вся ее любовь идет мимо меня или причиняет одни страдания.

Формируя себе среду, старайся о ней не забывать.

Адаптация этого человека к среде потребует от него больших усилий и конкретной работы — в отличие от предыдущего аспекта, где при должной любви она происходит словно по волшебству, сама собой. Человеку может казаться, что его работа нужна среде — но это чаще всего заблуждение. Главная его задача заключается в тестировании своих трудовых навыков в условиях, приближающихся к полевым, выработке правильной этики обращения с обрабатываемыми материалами и формами и совершенствовании умения слушать голос гида в ситуациях работы в изменившейся внешней среде. Типичная ситуация для Марса во втором доме, например, такая. Семилетний мальчик предлагает, приехав в гости к бабушке, помочь ей по хозяйству. — А что ты можешь сделать? — Давай, почищу картошку. — А ты уже умеешь? — Да. И вот он сидит перед пятью картофелинами и медленно, неуклюже, грязно и трудолюбиво их чистит.

Это довольно сложный, или, во всяком случае, беспокойный для его обладателя аспект, поскольку каждое свое новое умение, навык, технику человек пытается тут же приложить практически, и сталкивается зачастую с сильным ее сопротивлением; при этом важно преодолеть искушение как грубого навязывания среде своих действий и форм, так и попыток обиженного ухода под лозунгом: "не хочешь — не надо". В действительности "надо", но не среде, а самому человеку: научиться работать тонко и адекватно ее потребностям.

Комплекс среды: она хочет меня повредить или вовсе расчленить.

Познавая самого себя, ты быстро поймешь, что начинать лучше с других.

Этот человек для успешной адаптации к среде должен проявить такие качества, как широту и всесторонность охвата; попутно выяснится, насколько приложима практически его энергия синтеза.

Включение второго дома переживается им в некотором роде тотально: ему кажется, что если окружающая среда меняется, то она меняется целиком, то есть на место старой приходит новая, ни в чем на прежнюю не похожая и требующая адаптации по всем фронтам сразу: так бывает, когда человек одновременно меняет специальность, жену и страну обитания.

Если говорить о нуждах среды — так, как она повернута к человеку — то ему кажется, что он должен думать сразу обо всех ее проблемах, как это делают экологи и градостроители. С другой стороны, аспект дает человеку очень сильное ощущение всестороннего внимания к нему со стороны среды — но понять, чего именно она от него ждет (и что предлагает), не так-то просто.

На низком уровне этот человек может быть очень тщеславен и склонен использовать всякое изменение как в себе, так и в среде для сбора чужого внимания — а такие возможности у него найдутся. Проработка идет в направлении переноса внимания на среду и ее потребности синтеза, практикуясь в котором, человек может научиться слышать голос гида и формировать единые объекты как вовне, так и внутри себя в трудных, непривычных и даже незнакомых внешних условиях.

Комплекс среды: она хочет от меня слишком много и грозит мне утратой цельности.

Насколько же легче с тобой миру, пока ты есть — никто, и звать тебя — никак.

Для этого человека адаптация к среде носит характер личного испытания, в ходе которого он должен обрести индивидуальность, расширить сознание и обрести качественно новые способности. Эта адаптация проходит в подчеркнуто полевых условиях, когда внешняя помощь и поддержка сведены к минимуму и единственное, на что остается надеяться, это голос гида, диктующий, как правило, очень тонкую и своеобразную этику.

Изменившаяся среда поворачивается к человеку в первую очередь своей непонятной, неизведанной стороной, с непонятными законами и отношением к нему самому, но он, тем не менее, должен найти в ней свое место и понять и научиться исполнять возложенные на него обязанности.

Этот аспект часто дает страх, но в то же время и тайное желание перемен в окружающей среде, без которых человеку через некоторое время становится скучно и он чувствует, что не двигается в своем развитии и перестает чем-либо отличаться от всех остальных людей.

Комплекс среды: я боюсь, что не смогу ей соответствовать, поскольку это потребует от меня умений и качеств, которыми я очевидно не обладаю.