"Том 3. Лорд Аффенхем и другие" - читать интересную книгу автора (Вудхауз Пэлем Грэнвил)

Глава XVII

Не так уж легко оттащить плачущую деву от руля и осушить ее слезы, но Джос это все проделал. Рыдания сменились бульканьем, бульканье — молчанием.

— А теперь, — сказал он, — расскажи мне все по порядку. Салли судорожно глотнула.

— Прости, не сдержалась.

— Ничего, плакать полезно. Что же случилось?

— Я говорила. Он не берет картину.

— Ты что-то спутала.

— Нет. Все очень просто.

— Скорее — сложно.

— Просто. Он женится на леди Чевендер…

— Что?!

— Женится. Она зашла сегодня к нему, и они договорились. Он ее любил столько лет. Ты не знал?

— Понятия не имел.

— Так вот, раз они поженятся, зачем ему портрет? Понимаешь, он хотел на него смотреть и думать о ней. Неужели он даже тебе не сказал?

— Как-то не довелось.

— А ты сам не думал, зачем ему картина?

— Что же тут странного? Ранний Уэзерби! Но мы отвлеклись. Значит, ты пришла в гостиницу…

— Да. Он меня дожидался, ужасно бледный. Видимо, что-то съел.

— А!

— Ночью он чуть не умер. А утром она пришла.

— Так, так, так, так… Понимаю. Он лежит в изнеможении, после бессонной ночи, и тут входит она, принося отраду. Верно?

— Да, да! Ангел.

— Вот именно. Помню, я набросал стишки об этом самом явлении. Когда легко, горда и холодна (писал я), но стоит горю омрачить чело, она, подобно ангелу, и так далее.[58] Словом, мне все понятно. Леди Чевендер влетает в комнату, касается прохладным крылом пылающего лба, и мистер Дафф говорит ей: «Зачем мы расстались? Почему не ценили небесного блаженства? Начнем сначала!» Она соглашается.

— Да, наверное, так.

— Желудок — великая сила! До чего он только не доводит…

— При чем тут желудок? Мистер Дафф ее любил столько лет!

— А, прости, из памяти выпало.

— Трогательно, правда?

— Куда уж трогательней!

— Хотя для нас и плохо.

— Куда уж хуже! Ты говорила обо мне?

— Конечно. Я сказала, что мы поженимся.

— А он что?

— Удивился. Посоветовал сходить к психиатру.

— Какой милый!

— Он говорит, лучше уж за Джорджа. Ночью он много думал и решил, что в Джордже что-то есть.

— Как его скрутило, однако! Не думал, что желудок влияет на мозг.

— Он отдал Джорджу деньги.

— Это хорошо. Я уж беспокоился. А меня обратно не возьмет?

— Нет. Ночью он думал…

— Не вредно ли столько думать?

— … и решил, что ему так плохо из-за тебя.

— Вот гад какой! Я же спас ему жизнь.

— Да, я напомнила, а он сказал, что двух лет за это достаточно. Ты поил его вчера бренди?

— Почему «поил»? Предложил, он и накинулся. А что?

— Нет, ничего. Он считает, что с этого и началось. Все-таки желудок…

— Скорее мозг. Разум его туманен. Что ж, если он меня не берет, придется нам подождать. Конечно, рай — в шалаше, но у нас и на это нет денег. Лично у меня — пятнадцать фунтов. Заработать негде. Кому нужен художник?

— Мне.

— Это хорошо. Ты уверена, что не вернешься к лорду, благо. он теперь богат?

— Уверена.

— Господи! — вскричал Джос. — Если бы я не проспал, мы бы не встретились!

— Да?

— Да. Меня ждали к десяти. Но я заигрался в карты, проспал, и ты меня застала в кабинете. Какой урок! Буду опаздывать.

— И на свою свадьбу?

— На свадьбу… Когда она еще будет! Что нам делать, как ты думаешь?

— Не знаю.

— Что-то сделать можно. Люди все время женятся. Не богаты же они! Вот что, дай мне этот портрет, я отнесу его к себе и выйду погуляю. Может, осенит… в общем, жди. Скоро обо мне услышишь.

Когда он вернулся в усадьбу, дождь прошел, светило запоздалое солнце. Оно и выманило на прогулку лорда Холбтона.

И как тут не гулять? Он свободен от опрометчивой помолвки, в кармане — чек на крупную сумму. Если уж это не удачный день, то второй барон просто не знал, где они, эти дни.

Естественно, он пел романс и дошел до самых чувствительных пассажей, когда услышал особенно мрачный пассаж песни «Старик-река», а вскоре и увидел нового лакея.

Если один человек поет романс, а другой — «Реку», кто-то должен уступить. На сей раз уступил лорд Холбтон, немного жалея, что не удалось вывести любимую трель.

— Добрый вечер, — сказал он. — Как поживаете? Обычно он не был так приветлив, но чего не сделаешь на радостях! Тем не менее Джос, как и старик-река, катил свои волны вперед. Оглянулся он не сразу, а тогда мрачно буркнул:

— Здрасьте.

— Знаете, — сказал барон, — Салли мне о вас говорила.

— Да?

— Она говорила, что вы не лакей. Вы просто хотели быть там, где она.

— Да?

— Очень романтично. Они помолчали.

— Вы ведь знаете Даффа?

— Да.

— Служили, хе-хе, под его знаменами?

— Да.

— Странно, что мы с вами не встречались. Вы к нему ходили по службе, я — за деньгами, могли и встретиться.

— Да.

— А вот не довелось.

Джосу показалось, что он не совсем вежлив.

— Вас надо поздравить, — сказал он, чтобы это возместить.

— С чем?

— С деньгами. Я слышал, он их дал наконец.

— А, вот что! Дал, как не дать. После обеда еду в банк, пока не передумал. Мало ли что!

— А что?

— Да он вечно так. Разболеется, умилится — а потом приходит в себя, и все сначала.

Джос вздрогнул.

— Вы серьезно говорите?

— Куда уж серьезней!

— Значит, вы думаете… Ну, возьмем такой случай. Человек болен, к нему пришла дама, он решил, что любит ее…

— Кто, Дафф?

— Неважно. Это пример.

— По-моему, Дафф вообще не…

— Сказано, пример. Может так быть, чтобы он одумался?

— Что, что?

— Ну, пожалел.

— Если это Дафф — вполне.

Джос ощутил что-то такое, приятное. То была надежда.

— Вы мне подали мысль, — сказал он. — Уже уходите?

— С вашего разрешения. Подумать надо.

— О, подумать! — лорд Холбтон широко повел рукой. — Пожалуйста, не держу. Салли — большой привет.

Джос опять смутился.

— Простите, — сказал он.

— За что?

— Ну, за Салли. Мне так жаль…

— Как, уже?

— Нет, я вас жалею. Нетрудно понять, что вы чувствуете…

— Я? Дорогой мой, не волнуйтесь! Я очень рад, очень рад. Получу деньги — и в Италию. Надо ставить голос. Поверьте, все к лучшему. Да, да, да, она прелесть, но не для меня же! Лично я считаю, что жениться глупо. В жизни своей не женюсь! Только полный осел…

Джос мог бы с этим поспорить; мог бы — но не хотел. Он думал о том, согласен ли с лордом мистер Дафф. Если согласен, все в порядке.

Дойдя до дома, он поспешил к телефону для слуг и застал там Чибнела.

— Да? — говорил тот. — Уэзерби? Как раз пришел. Сейчас попрошу. Это вас.

Джос схватил трубку.

— Алло!

— Уэзерби? Кто-нибудь слышит? Джос огляделся.

— Вроде бы нет.

— Можете сейчас прийти?

— Смотря зачем.

— Несите портрет.

— Он вам нужен?

— Еще бы!

— А вы сказали, не нужен.

— Передумал.

— Да?

— Да. Вы меня поняли?

— Еще бы!

— Тогда — ноги в руки, — закончил мистер Дафф.