"Три минуты с реальностью" - читать интересную книгу автора (Вольфрам Флейшгауэр)

6

Репетиции «Танго-сюиты» стали для нее настоящим испытанием на прочность. Музыка казалась совершенно неуместной в этих стенах. Похоже, Бекманн был под большим впечатлением от Пьяццолы, но сам ничего в этой музыке не понимал. Предлагаемые им фигуры не имели к музыке никакого отношения. Сейчас она изучала план репетиций. Произведение состояло из четырех частей:

I. Très minutos con la realidad 167 (группа)

II. Libertango 168 (соло и группа) Novitango 169 (соло)

III. Cite Tango 170 (две пары) Michelangelo'70 (группа)

IV. Mumuki (соло и группа)

Она должна была участвовать в первой и четвертой частях. В составе группы. Во время репетиций сольной партии для второй части она вместе с другими стояла с краю в репетиционном зале и наблюдала за Мариной Фрэнсис. Австралийка была великолепна. Но Хеерт продолжал ее мучить. Джульетта только удивлялась. Он требовал от нее изменений в стиле, совершенно для нее неестественных.

– Отбрось грациозность! – то и дело кричал он. – Глубже! Тяжелее!

И показывал движения так, как себе представлял. Марина нервничала. Совершенно нетипичная ситуация: ей никогда еще не требовалось столько времени, чтобы поймать нужное настроение. Но Хеерт был безжалостен. Все время ее прерывал. Было очевидно, чего он добивается, и на третий день произошел скандал. Марина наорала на него и в ярости покинула зал. Хеерт бросил в угол свой блокнот и пошел за ней. Через двадцать минут вернулся один. Джульетта почувствовала, что пахнет жареным.

– Второй состав для «Либертанго» и «Новитанго»! – крикнул он. – Сольная репетиция. Первая Надя. Потом Джульетта. Поехали. Занять позицию.

Это было как удар тока. Джульетта – солистка второго состава! Она чувствовала направленные на нее со всех сторон взгляды. «Ну это же ничего не значит, – успокаивала она сама себя. – Готовность выйти на замену и только…» Ее все равно никогда не поставят в основной состав – разве что разразится эпидемия гриппа и обойдет стороной именно ее. Но в любом случае это знак. Мэгги Коулер демонстративно покинула зал. Как она узнала пару дней спустя (проговорился психотерапевт), Мэгги прямиком понеслась к Вивиане и еще в приемной начала кричать: «He's just obsessed with her!» 171.

Тереза растерянно уставилась на Хеерта. Джульетта чувствовала себя так, словно ее голой ведут по рыночной площади. Но увидев, как танцует Надя, сразу поняла, что все и в самом деле продумано заранее. Хеерт смотрел, как Надя танцует, почти не исправляя ее. Нетрудно было понять, чего он добивался на самом деле: отстранить Марину и найти возможность утвердить на соло Джульетту. Она не знала, куда спрятать глаза. Тереза странно поглядывала на нее. Была в курсе его планов? Ну конечно. Она знает обо всем, что происходит за кулисами. Да и сам коллектив – это ведь оголенный нерв, который все-все замечает, даже то, чего нет на самом деле, а лишь кому-то привиделось.

Она не хотела этой роли. Не хотела танцевать соло: вдруг оказаться на сцене совершенно незащищенной. Она чувствовала себя одинокой, опустошенной, слабой. У нее сейчас просто не было сил переносить те низости, с которыми неизбежно придется столкнуться при столь быстром взлете на самый верх. А ее кожа словно из бумаги. Малейшее прикосновение, и она порвется. Единственное, что еще держит ее, это танец. Порядок. Дисциплина. Полная самоотдача в заданных границах. Своих границ не осталось. Цели не было. Не было честолюбия. Так как же могло случиться, что именно в таком, абсолютно разобранном состоянии ей придется что-то выражать , что-топоказывать перед многочисленной публикой? Что такого увидел в ее танце Хеерт? Она совершенно пуста, ей нечего высказать. Правда, она сама чувствовала, что предложенная ею трактовка «Либертанго» породила в репетиционном зале особую атмосферу. Видела по лицам танцоров, по тому, как они подходили, занимали места. Услышав первые такты, она вдруг вспомнила Эктора. Между той атмосферой удушливой жары, невольно пробуждаемой музыкой, и филигранной точностью движений, требующейся от нее здесь, лежит непреодолимая пропасть! Танцевать иначе невозможно. Хореография неверна. Это движение оттопыренной ногой с широким размахом под пронзительный вскрик бандониона – попытка палить из пушки по воробьям! Она просто не может иначе: приходится подавлять воздушность движений, приглушать их внешнюю направленность. В ее движениях нет ликования. Да и откуда бы ему взяться? Из музыки? Но эта пьеса в высшей степени двойственна, как ледяной огонь. Марина выбрала страстность. Надя изображала холодность, контроль. Но ни та, ни другая трактовка не была полной.

Добравшись до заключительного пассажа, особого, размеренного пассажа скрипок, Джульетта была словно в трансе – равнодушно скользя мимо мужчин, всех мужчин. У нее было чувство, что в «Либертанго» нашел свое выражение весь спектр смыслов этого танца: тоска одиночества покинутой женщины, спрятанная под небрежной презрительной ухмылкой шлюхи.

Когда она закончила, некоторое время стояла тишина. Потом у входной двери зааплодировали.

Хлопала Марина Фрэнсис.