"Что нового, киска?" - читать интересную книгу автора (Поттер Александра)

ГЛАВА 5

Тот, кто представляет себе ад как огнедышащие недра земли, наверняка никогда не ездил по шоссе М1. Путешествие по нему в одиночку, если не считать собаку, болтливого уиппета, в застенках двадцатилетнего «жучка» с предельной скоростью девяносто километров в час – это зрелище похлеще любого фильма ужасов.

В Ноттингеме голод заставил Дилайлу сделать привал в придорожном кафе «Круглосуточный завтрак»: тарелка безвкусных бобов, непропеченный хлеб и подозрительная по цвету яичница. Дилайла продолжила путешествие, чувствуя легкую тошноту. В Лестере радио работало уже на последнем дыхании, и Дилайле пришлось внимать пению Тома Джонса в сопровождении оглушающего рокота мотора. Подпевку взял на себе завывавший Фэтцо. В Уотфорд-Гэп разверзлись хляби небесные. Испорченные «дворники» не справлялись с работой, Дилайла согнулась в три погибели и уткнулась носом в ветровое стекло, пытаясь разглядеть дорогу сквозь разгулявшуюся стихию. Поэтому до Лондона Дилайла добралась едва живая.

Окунувшись в суету большого города, она решила ехать туда, куда понесет ее поток машин. Она никогда не отличалась топографической хваткой и быстро оставила попытки разыскать адрес, указанный на визитной карточке Чарли. Дилайла решила обойтись без изучения карты Лондона и колесила по городу, время от времени наобум сворачивая направо – у нее работал только правый поворотник. Вскоре выяснилось, что она попала в богатый район. Вдоль дороги тянулись высокие белые дома за причудливыми железными изгородями. Дилайла свернула за угол и припарковалась позади громоздкого джипа с огромными, как у трактора, колесами и выступающими вперед железками вместо бампера. Вот как надо бороться с потоком машин: ездить на этаком танке.

«Жучок» вздрогнул и замер. Дилайла с минуту сидела не шелохнувшись и смотрела через боковое окно на идущих по улице людей: гуляющие за руку парочки, компании подростков в легких куртках и спортивных костюмах, мужчины с «дипломатами» и зонтиками. В глаза бросилась черно-белая вывеска с названием улицы на угловом доме: Пембридж-роуд, W11. Тот же индекс, что и на визитке Чарли. Дилайла взглянула на свое отражение в зеркале заднего вида и улыбнулась. Слишком удачно, чтобы быть всего лишь совпадением. Это судьба. Воодушевленная этой мыслью, Дилайла оглянулась на Фэтцо, сладко похрапывавшего на заднем сиденье.

– Пойдем-ка выпьем кофе.

Она взяла его на руки, спрятала под курткой и направилась куда глаза глядят по лабиринту узких улочек. Она с интересом посмотрела сквозь стеклянный фасад ресторана, полного посетителей среднего возраста, которым явно нравилось платить бешеные деньги за то, что на них глазеют прохожие. Дилайла улыбнулась, представив себе, как ее соседи в Брэдфорде отдергивают занавески, чтобы вся улица могла лицезреть их трапезу.

Завороженная видом больших домов, Дилайла прислушивалась к разнообразной музыке, доносившейся из окон квартир: голос Фрэнка Синатры перекрывал Элвиса Пресли, джаз – рэгги. Подул холодный ветер. Дилайла поежилась и плотнее запахнула куртку. Она свернула за угол, оказалась на широкой улице и направилась в сторону магазинов. Среди них обнаружилось маленькое кафе с запотевшими окнами и белой дверью, над которой было написано: «Кафе «Примадонна». Дилайла потянула за ручку, дверь взвизгнула. Внутри было тесно, стояли белые пластиковые столики и стулья, а по правую руку – длинная стойка. Пахло кофе и табачным дымом. В одном углу играла в карты компания ребят с фенечками на запястьях, в другом крашеные блондинистые девицы пили из высоких стаканов кофе и усердно налегали на сигареты.

– Что вы желаете?

Дилайла обернулась и увидела за стойкой бритоголового парня лет двадцати. Он расплылся в улыбке, протирая поцарапанную бутылками барную стойку. Дилайла улыбнулась в ответ.

– Только кофе.

– Капуччино?..

– Нет-нет, просто кофе, черный, без молока.

Капуччино – жуткая дрянь. Его подавали в «Эскарго»: полная чашка пены, а сверху немножко шоколада. Какой от этого толк? Дилайла работала на кофеине, как машина на бензине. За день она выпивала по меньшей мере шесть больших чашек крепкого черного кофе, желательно растворимого. Паскаль называл ее мещанкой, но ей было наплевать. Ей казалось, что нет ничего лучше, чем прорезать золотую мембрану на новой банке кофе, вдохнуть чудесный аромат и зачерпнуть полную ложку маленьких сухих гранул.

Бритоголовый улыбнулся еще шире прежнего.

– Что-нибудь поесть?

Дилайла взглянула на огромный буфет за его спиной: сушеное то, вяленое это. Должно быть, у них тут летом гораздо больше солнца, чем в Йоркшире.

– А можно рулет с сыром?

Бритоголовый рассмеялся:

– Конечно. Итальянская моцарелла, греческий алуми, швейцарский эмменталь?

– Как насчет английского чеддера? – спросила она, начиная заводиться. Что это такое? Сыры из разных стран, что ли?

Парень принялся энергично намазывать маслом багет, и Дилайла заметила, что у него очень проворные веснушчатые руки. Парень носил часы для подводного плавания, в диаметре гораздо шире запястий, и толстый серебряный браслет, который ритмично звякал о стойку. Дилайла взглянула на его лицо. Кончик языка высунулся изо рта – так старательно парень резал тонюсенькие ломтики сыра. Симпатичный. Даже, пожалуй, очень симпатичный, немного смешной из-за веснушек.

– Что предложить вашему другу? – Он смотрел на грудь посетительницы.

Дилайла аж подпрыгнула. Потом проследила за его взглядом. Из-под куртки торчал нос Фэтцо. Боковым зрением Дилайла видела красно-белую вывеску на двери: «Вход с животными воспрещен». Она напустила на себя неприступный вид:

– Спасибо, я с ним поделюсь.

Бритоголовый подмигнул и сказал шепотом:

– Не волнуйтесь. Я обожаю собак.

Дилайла улыбнулась. Пожалуй, он хороший парень.

– Садитесь. Я вам все принесу.

Дилайла взяла кофе, пакетики с сахаром и уселась неподалеку от аппарата кока-колы.

Над головой мерцала неоновая лампа. Дилайла взглянула на нее и вспомнила, как давным-давно Сандра предупреждала ее об опасности таких огней на дискотеках. Что она тогда говорила? От них слепнут, падают в обморок, а еще начинается рвота. Дилайла хмыкнула. Вот глупая корова.

– А вот и сандвич.

Дилайла оторвала взгляд от потолка и увидела бритоголового – он поставил перед ней тарелку и выдвинул стул.

– Спасибо.

Она откусила кусочек и стала старательно жевать. Через секунду она подняла голову и с удивлением обнаружила, что зал стал медленно вращаться, все словно пришло в движение – и столы, и стулья, и посетители. Дилайла тряхнула головой.

– Как вы себя чувствуете? – услышала она голос официанта над ухом.

– Спасибо, хорошо. – Она схватилась за столик. Ее мутило.

– Я принесу воды, – предложил парень и отошел от стола.

Дилайла хотела улыбнуться, но мышцы лица не слушались. Лицо бритоголового, его фигура слились в одно расплывчатое пятно. Дилайла встала, но почувствовала, что падает вперед, придавливая Фэтцо, который рвался и визжал. Она попыталась восстановить равновесие, выставив руки в стороны. Ничего не вышло: Дилайла врезалась в аппарат кока-колы, с грацией бегемота съехала со стула и исчезла под столом.

Чей-то язык лизал ее губы. Лизал быстро и страстно, потом перекинулся на лоб, скулы, коснулся ушей. Дилайла тихо застонала. Покрутила головой. Влажные прикосновения она ощутила уже на шее.

– Чарли? – пробормотала она и вытянула вперед руку, ожидая наткнуться на небритую щеку. Но рука нащупала очень мокрый нос.

Дилайла открыла глаза.

– Фэтцо!

Упругое тело Фэтцо подрагивало от радости, энергично вилявший хвост бил хозяйку по ногам.

– Он очень рад тебя видеть, – откуда-то издалека раздался голос.

Дилайла вытерла рукавом обслюнявленное лицо и приподнялась на локтях. Она лежала на овчинном коврике посреди маленькой кухни и видела перед собой зал кафе. В нем никого не было.

Бритоголовый стоял в дверях и озабоченно смотрел на нее.

– Что случилось? – спросила Дилайла.

– Ты упала в обморок… Должно быть, съела что-нибудь не то. – Парень нервно засмеялся.

Дилайла попыталась встать.

– Эй, осторожнее, – сказал парень и поддержал ее. – Ты нехорошо упала. Не спеши.

– Боже мой, мне так неловко… – Дилайла оперлась на его голую руку и осторожно перебралась в кресло с выгоревшей бархатной обивкой.

– Ничего страшного. Знаешь что, побудь здесь, а я приготовлю горячее питье. Как насчет чая?

Дилайла потерла шишку, которая выросла у нее на затылке.

– Было бы здорово.

– Кстати, меня зовут Сэм, – улыбнулся бритоголовый и протянул ей большую кружку чая.

– А меня Дилайла. – Она отпила глоток и посмотрела на собеседника. На парне была старая футболка с логотипом «Дей-Гло», который уже почти стерся, дырявые джинсы «Левайс» и полосатый передник. Парень казался симпатичным, но кто его знает… Ведь Дилайла видела его впервые, а вот, пожалуйста, сидит у него на кухне. В газетах полно фотографий сексуальных маньяков, и многие – очень симпатичные.

– Странное имя. – Он взял нож и склонился над раковиной.

Дилайла пропустила его слова мимо ушей. Ей частенько приходилось это слышать.

– Ты живешь поблизости?

– Нет, я приехала из Йоркшира.

– Да? Давно?

Дилайла сделала большой глоток.

– Сегодня.

– Сегодня? – В голосе Сэма слышалось изумление.

– Ага, – Дилайла энергично кивнула, чуть не расплескав чай. – Начало вышло не очень удачное, да?

Сэм потер подбородок, заросший светлым пушком, и наморщил лоб.

– Можно спросить, где ты остановилась?

– Спросить можно, но ответить не смогу.

– Ты хочешь сказать, что нигде?

– Ну… – Голос Дилайлы дрогнул – она представила себе пентхауз Чарли. – В общем, нигде.

Сэм засунул руку за пояс передника, свободно болтавшегося на бедрах.

– То есть тебе негде ночевать?

Дилайла раздумывала, стоит ли врать. Не хотелось, чтобы этот парень подумал не то. Она наслышана о том, как эти южные ребята относятся к девушкам с севера. А она еще некоторым образом сама упала к его ногам. Кстати, она успела разглядеть, что Сэм носил сандалии. Коричневые кожаные сандалии с пряжками. Нет, он не похож на сексуального маньяка. Разве маньяки носят сандалии? Дилайла решила говорить правду.

– Нет, я не знаю, где остановиться. Думаю подыскать какую-нибудь комнату, пока не выясню кое-что. – Иными словами, пока она отыщет Чарли.

Сэм засмеялся:

– Видишь ли, это тебе не Блэкпул. В Ноттингхилле нет меблирашек.

Дилайла разозлилась. Этот парень, по-видимому, принял ее за неотесанную провинциалку, которая никогда не ездила дальше Шеффилда. Она стиснула зубы:

– Да, конечно, я имела в виду отель.

Сэм понял, что перегнул палку. Он взглянул на Дилайлу. Та накручивала на палец прядь волос, совсем как маленькая обиженная девочка.

– Прости, я вовсе не хотел тебя задеть.

Дилайла извиняюще улыбнулась. Нет, он ничего, даже очень милый. Она нагнулась и погладила Фэтцо.

– Слушай, у меня есть одна знакомая, которая может тебя приютить. Ее зовут Вивьен, и она слегка чокнутая, но добрая. У нее есть свободная комната. Можешь пожить там несколько дней, пока не определишься.

Дилайла задумалась. Она представляла себе, как приедет в Лондон, зарегистрируется в отеле, посидит в баре, а потом позвонит Чарли и услышит в ответ: «Я безумно рад тебя слышать, немедленно приезжай ко мне». Ей вовсе не светило жить в комнате у какой-то чокнутой. Она легонько потерла затылок, который ощутимо ныл. Что и говорить, спускаясь с небес на землю, она здорово ушиблась.

А может, это судьба: предложение, кольцо, Джун, адрес на визитке. Даже эта чертова неоновая лампа. Она уже рискнула, почему бы не попробовать еще? Отель пробьет заметную брешь в ее сбережениях. Может, это и безумие, но если у знакомой Сэма есть свободная комната, почему бы не переночевать там пару раз, пока она не разыщет Чарли?

– Если ей это не в тягость, было бы здорово. Я рассчитываю разобраться с делами в самое ближайшее время. А то я тебе уже плешь проела.

Сэм улыбнулся:

– Она у меня и без тебя уже есть.

Шутка была не из лучших, но Дилайла рассмеялась. А начав смеяться, уже не могла остановиться. Она откинулась в кресле и почувствовала, как напряжение последних дней ослабевает, выплескивается вместе с громким смехом из темных глубин.

Сэм смотрел, как Дилайла, запрокинув голову, хохочет и вытирает рукавом слезящиеся глаза. Все-таки она странная, эта девица из Йоркшира. И что это она вдруг дернула из Ноттингхилла вместе со своей костлявой собакой? И кто, черт побери, этот Чарли? Он наблюдал за ней, пока она не перестала смеяться и не взглянула на него, широко улыбаясь. В уголках ее глаз от смеха появились морщинки, а на щеках появились ямочки. И Сэм решил отложить расспросы на потом. Что-то подсказывало ему, что они будут часто видеться и что это только начало.