"Осознанное сновидение" - читать интересную книгу автора (Стивен Лаберж)

Во время оргазма во сне происходит обратное. Сначала возникает эротический сон, который приводит к ощущению оргазма в мозге. Очевидно, что в этом случае импульсы, посылаемые мозгом к гениталиям, могут подключить рефлекс эякуляции. Поэтому осознанное сновидение может быть «мокрым» только во сне.

Наши данные были получены в результате только одного исследования с привлечением двух испытуемых, поэтому при дальнейшей их интерпретации необходима определенная осторожность. Тем не менее я рискну заключить, что сексуальная активность и переживание оргазма во время осознанного сновидения вызывают в организме физиологические изменения, очень схожие с теми, что происходят во время подобной активности в состоянии бодрствования.

Важным исключением является незначительное увеличение сердечной деятельности в момент сновидного оргазма. Во время бодрствующей сексуальной активности этот показатель в два-три раза выше. Этот факт может иметь практическую пользу. Для людей с больных сердцем секс является опасным, а иногда и фатальным упражнением. Секс в сновидении безопасен для всех, а для многих парализованных людей он может стать единственной формой сексуальной разрядки.




Значение проведенного эксперимента


Мы показали, что секс в сновидении похож на секс реальный, пение и счет похожи на реальное пение и счет, время сновидения похоже на реальное время. Ну и что? Вы вправе спросить, какое значение все это имеет для вас. Позвольте мне объяснить, каким образом все полученные результаты могут приобрести огромную важность для каждого сновидца.

В эксперименте с пением и счетом мы просили испытуемых сделать две вещи: во-первых, выполнить поставленную задачу во время бодрствования, во-вторых, всего лишь представить себе ее выполнение. Рассмотрев воображаемое пение и счет, мы обнаружили, что ни одно из этих действий не влечет заметного повышения активности мозга. В то же время пение и счет во время осознанного сновидения повышает эту активность почти так же, как и реальное выполнение этих действий. Это говорит о том, что осознанное сновидение (а значит, и любое сновидение вообще) больше похоже на реальное действие, чем на работу воображения.

Согласно теории, поддерживаемой многими психологами и нейрофизиологами, мозг человека, воображающего какой-то объект, работает примерно так же, как и во время действительного восприятия этого объекта. Если это так, то воображение (или память) и восприятие различаются лишь степенью, определяющей яркость и насыщенность переживания. Однако воображаемое яблоко нельзя ни пощупать, ни попробовать.

Образы и воспоминания – это лишь смутные отражения, лишенные яркости настоящего восприятия. С другой стороны, иногда бывает очень трудно различить внутренние и внешние переживания, как это бывает с людьми, склонными к галлюцинациям. Наша способность отличать воспоминания прошлых переживаний от текущего восприятия, несомненно, помогает нам выжить. Если бы наш далекий предок, встретившийся лицом к лицу с саблезубым тигром, был охотником, которого часто бы посещали яркие образы всех виденных им тигров, то он наверняка не знал бы, от кого из них убегать, и был бы съеден! В результате у него не было бы потомства и никому бы из нас не досталось такого ужасного воображения!

Поблагодарим эволюцию за то, что большинство из нас унаследовало способность различать внутренние и внешние события, исключая, конечно, сновидения. Это исключение объясняется тем, что во время БДГ-сна часть мозга, подавляющая яркость образов, сама оказывается подавленной и позволяет воспоминаниям и умственным образам существовать с не меньшей яркостью, чем при восприятии во время бодрствования. Именно так мы обычно их и переживаем, ошибочно принимая за внешнюю реальность, пока нам не посчастливится обрести осознанность.

Есть основания полагать, что различие в степени яркости восприятия имеет нейрофизиологическую основу и объясняется соответствующим различием в интенсивности разрядки нейронов в мозге. Свидетельства осознанно сновидящих, так же как и результаты описанных ранее экспериментов, позволяют сделать вывод, что уровень активности мозга во время осознанных сновидений совпадает, а очень часто и превосходит подобный уровень, сопровождающий восприятие во время бодрствования.

Яркость восприятия – самый главный критерий, с помощью которого мы судим о реальности происходящего. В известной истории Самуэль Джонсон пнул камень, чтобы продемонстрировать, что он считает «реально реальным». Однако если бы каким-то невероятным образом он в этот момент очутился в сновидении, то камень, который бы он пнул во сне, мог с легкостью оказаться довольно твердым и «реальным». С точки зрения мозга все, что кажется реальным, реально на все сто процентов.

Если собрать воедино все результаты нашей работы в Стэнфордской лаборатории, то они явятся убедительным доказательством того, что события, происходящие во внутреннем мире сновидений (в особенности, осознанных), вызывают в мозге сновидца физические изменения не менее реальные, чем аналогичные события внешнего мира. Результаты экспериментов, собранные в этой главе, доказывают, что некоторые виды деятельности во сне воздействуют на мозг и тело спящего так же, как и соответствующие реальные действия. Это хорошо соотносится с тем фактом, что обычные сновидения, переживаемые сновидцем, полностью реальны, и нет ничего удивительного в том, что некоторые из них (особенно, осознанные) кажутся даже реальнее, чем физический мир. Можно поспорить с бытующим на Западе мнением, что сновидения – всего лишь ничто, лишенное смысла и реальности. Напротив, все, что мы делаем в сновидениях (или оставляем несделанным), может воздействовать на нас во много раз сильнее, чем то, что мы делаем (или не делаем) во время бодрствования.

Я верю, что наши открытия найдут себе множество великолепных применений. Основными областями их использования могут стать философия, психофизиология и нейрология. Все эти три дисциплины уже давно проявляют интерес к взаимосвязи между умственным и физическим миром. Проблема «разума-тела» на самом деле является совокупностью проблем, вернее, одной, но принимающей множество форм. Среди этого разнообразия форм достойное место занимает возможность связи между субъективными (ментальными) событиями сна и объективными (физическими) событиями, происходящими в мозге сновидца. На это я отчасти могу дать ответ: события во сне тесно переплетаются с событиями в мозге. Для того, чтобы эта модель психофизиологического переплетения могла дать более точную картину реальности, требуются дополнительные исследования. И даже если в дальнейшем обнаружатся некоторые недостатки нашей модели, все равно эмпирически она доказала несостоятельность дуалистических концепций сновидений, таких, как традиционное мнение о том, что душа (или «астральное тело») летает но миру сновидений, полностью освободившись от тела и мозга.

Результаты наших исследований могут вдохновить психологов, нейрофизиологов и психофизиологов на продолжение попыток поиска связи между объективно измеренными физиологическими реакциями и субъективными переживаниями. Мы находимся в самом начале пути к определению взаимоотношений мозга и разума, однако возможно, что наша работа в Стэнфорде позволит человечеству приблизить тот день, когда микро космосу человеческого мозга откроется структура разума.




Глава 5. Переживание осознанного сновидения





Давайте сразу начнем с главного – предоставим слово сновидениям:


В компании своего друга я брел по постепенно поднимавшейся горной тропе. Насколько хватало глаз, единственным, что двигалось здесь, был молчаливый туман, окутывавший тайной величественные пики. Внезапно мы очутились возле узкого, шаткого моста, соединяющего края ущелья. Когда я посмотрел вниз, в бездонную пропасть, меня вдруг сковал страх; казалось, ничто не в состоянии заставить меня продолжить путь. «Знаешь, Стивен, – сказал мой друг, заметив это, – ты ведь не обязан идти дальше и можешь вернуться обратно». Он повернулся в ту сторону, откуда мы пришли, – пройденный путь казался мне огромным. В тот же момент в сознании промелькнула мысль: «Если бы я мог осознать, что это сон, у меня не было бы причин бояться высоты». Было достаточно нескольких секунд, чтобы окончательно увериться в том, что я действительно сплю. Ко мне вернулось самообладание, я перешел мост и проснулся.

В другом сне, описываемом Энн Фэрэдей, анонимная сновидица оказалась перед неприятной дилеммой: ей нужно было либо отдаться «фантастическому любовнику» и впоследствии быть задушенной им, либо просто никогда больше не заниматься любовью. Энн Фэрэдей пишет, что возрастающее желание жить полной жизнью и не превращаться в живого мертвеца заставило женщину выбрать первое. Но когда ее вывели на арену, она вдруг обрела осознанность. Стремясь получить как можно больше от своего осознанного сновидения, она решила перехитрить всех, продолжив игру. В тот момент, когда она улыбнулась, представив, как проснется и в конце концов будет свободна, пространство сна расширилось, а краски стали ярче. Она стала подниматься вверх. Когда сцена сменилась, женщина почувствовала, что летит… Позднее в своем осознанном сне она обнаружила, что «по-прежнему страстно стремится к любви», однако теперь не было причин беспокоиться о возможной потере, потому что она «смогла насладиться более приятным переживанием»[62 - Faraday, A., The Dream Game (New York: Harper amp; Row 1976), pp. 39–40.]

Вот как Оливер Фоке описывает один из своих осознанных снов: