"В долинах Рингваака [Рыжий Лис]" - читать интересную книгу автора (Робертс Чарлз)

Глава XV Погоня за оленем

Вскоре после пожара хлынул долгий проливной дождь — он насквозь промочил тлеющие в лесу мхи, пни и корни, наполнил водой ручьи и пруды, возвратив земле Рингваака и жизнь и надежду. Но черный жестокий шрам, опоясавший верхние склоны хребта и простиравшийся от дальних озер до глухой долины Оттэнунзис, все еще обезображивал ландшафт и не затягивался. Наступит новая весна, шрам начнет понемногу покрываться травой и кустарником, но даже два поколения народившейся зелени не изгладят его с лица земли окончательно. Рыжий Лис смотрел на эти следы пожара с мрачной ненавистью — сколько погибло прекрасных мест для охоты! Луг у ручья все-таки остался и не очень пострадал — поскольку на нем не было кустов, огонь тут задерживался недолго и корни травы в земле не выгорели. Едва прошел дождь, как свежая изумрудная растительность покрыла весь луг от ручья до самого леса, — среди обугленных, черных урочищ он сверкал и лучился, словно драгоценный зеленый самоцвет. Рыжий Лис привел свое семейство к старой норе над лугом, которая оказалась в целости. Теперь, когда луг окружало пустое пожарище, нора была в большей безопасности, чем раньше: сюда не мог уже явиться ни один неожиданный гость. Лисята быстро росли и скоро достигли размеров матери; унаследовав отцовский дух независимости, они стремились к самостоятельной жизни и через несколько недель все до одного разбрелись в разные стороны. У лиса это вызвало чувство облегчения: он мог теперь вернуться к тем приятным занятиям, которые пришлось оставить с появлением детенышей. Гораздо чаще лис стал наведываться на соседние фермы: он знал, что после гибели своего приятеля, черно-пегого пса, полукровка-гончий утратил почти всякий интерес к охоте. Лис, конечно, зорко следил за тем, чтобы не попадаться на глаза Джэйбу Смиту, но в остальном держал себя без всяких стеснений. Правда, однажды гончий унюхал его свежий след и погнался за ним почти с былой настойчивостью, но когда Рыжий Лис, которому надоела эта игра, стал на месте и повернулся к псу с оскаленными зубами, тот сразу вспомнил какое-то неотложное дело на своей ферме и понесся туда как вихрь.

Жизнь лиса текла теперь однообразно, без приключений, хотя сам он отнюдь не скучал: мир был полон для него бесконечно интересных вещей. Лис так зрело владел своим охотничьим искусством, так хорошо понимал своих не столь уж многочисленных врагов, что мог бы уберечься от опасностей, сохраняя лишь обычную для зверя осторожность. Но и сейчас жизнь нередко требовала от него напряжения всех умственных способностей, которыми он так щедро был одарен природой и замечательными предками, а неизменные победы, одерживаемые лисом при тяжелых обстоятельствах, породили в нем горделивую самоуверенность — такая самоуверенность вполне могла заманить его когда-нибудь в ловушку.

Шла последняя неделя сентября, вечернее солнце опускалось к горизонту; хорошенько выспавшись, Рыжий Лис лежал и потягивался под своим можжевеловым кустом. И тут он увидел, что футах в десяти от куста стоит и с выражением враждебного любопытства смотрит на него стройный длиннорогий олень. Лис знал, что сейчас у оленей был брачный сезон, когда самцы постоянно ищут повода для драки. Но лис знал также, что у этого изящного гордого зверя нет ни малейшего извинительного предлога, чтобы напасть на него. Поэтому лис, еще раз беззаботно зевнув и потянувшись, сел и с добродушным видом поглядел на посетителя. Каково же было его изумление, когда олень, рассвирепевший, по-видимому, оттого только, что рыжий зверек под кустом можжевельника не проявил перед ним никакого страха, с грациозной яростью прыгнул на лиса, нацелив на него свои острые копыта.

Если бы на лиса вдруг наскочил один из обгорелых пней, какие во множестве торчали рядом на пожарище, он удивился бы не больше, чем сейчас. Однако при всем своем удивлении лис не растерялся. Он мгновенно отскочил в сторону, увернувшись от смертоносного копыта. Но разгневанный олень гнался за лисом, делая громадные прыжки; он вновь и вновь наскакивал на зверя с длинным пушистым хвостом, ловко ускользающего от нападения. После каждой неудачи олень все больше выходил из себя; но вот, наконец, он совсем запыхался и замер на месте — его рыжеватые бока судорожно вздымались и опадали. Он уставился на лиса и в нерешительности глядел на него с полминуты. Лис сидел в десяти ярдах от него, храня невозмутимый, безразличный вид. Затем, придя к выводу, что он допустил оплошность, олень галантно отвернулся и побежал прочь.

Однако ему не пришлось удалиться так просто. Кровь Рыжего Лиса уже бурлила. Ведь нападение оленя было совершенно беспричинно и бессмысленно. Между лисицами и оленями всегда поддерживались мирные отношения, их интересы нигде не сталкивались. Рыжий Лис решил показать этому надменному щеголю, что его дерзкая проделка обойдется ему не дешево. Низко припадая к земле, как все лисы, он бросился вперед и, подобно псу или одинокому волку, нападающему на лося, мгновенно вцепился зубами в заднюю ногу оленя.

Оскорбленный до глубины души, олень повернулся и нанес сильный удар копытами, желая уничтожить нахального врага. Но Рыжий Лис был уже вновь недосягаем. После двух-трех тщетных атак олень оставил мысль о расправе и, даже не взглянув на лиса, горделиво тронулся в путь, показывая всем своим видом, что если и есть на свете такие ничтожества, как лисы, то они недостойны его внимания. Но не успел олень ступить несколько шагов, как почувствовал, что в его заднюю ногу опять вонзились длинные лисьи зубы.

Теперь, когда олень вновь повернулся головой к лису, в глазах его был не только гнев, но и тревога. Он стоял и смотрел на врага, потрясая своими гордыми рогами и ударяя оземь великолепно выточенными копытами. Алис начал бегать вокруг него, бросаясь то в одну сторону, то в другую и заставляя измученное животное поворачиваться вокруг собственной оси: олень не хотел спускать с лиса глаз ни на секунду. Однако, улучив момент, тот ловко подскочил к оленю и вновь укусил его за заднюю ногу. Олень, теперь совершенно растерявшийся, прыгнул высоко в воздух и понесся по лугу — скоро он перемахнул через ручей и удирал уже по горелому лесу.

При таком триумфе сердце Рыжего Лиса исполнилось гордостью — он возгордился еще больше, когда заметил у норы свою подругу, которая, как оказалось, давно следила за схваткой. Любой другой лис подобным торжеством вполне бы удовлетворился. Но Рыжий Лис по-прежнему жаждал наказать оленя. В те времена, когда за ним упорно гонялись два пса, желтый и черно-пегий, лис многому у них научился. И теперь, вспомнив этих псов, он, как охотничья собака, бросился вслед за оленем, стараясь не выпустить его из виду.

В ту минуту олень, устав от долгой борьбы с лисом, остановился и посмотрел назад. К своему удивлению, он увидел, что его рыжий враг, плотно прижимаясь к земле и вытягиваясь во весь свой рост, мчится к нему по усеянному черными пнями пожарищу. Олень в панике кинулся бежать и скоро скрылся от лиса. Затем он опять остановился, перевел дыхание и, согласно своим оленьим привычкам, прошел немного назад и лег наземь, головой к грозящей опасности. Оленю хотелось отдохнуть — бока его тяжело вздымались, широко раздутые ноздри трепетали, — но не успел он отдышаться, как неумолимый рыжий преследователь выбежал из-за кустов вновь. Хотя сердце оленя готово было лопнуть от напряжения, он вскочил на ноги и опять побежал, прыгая через валявшиеся на земле обгорелые стволы и корни.

Олень убегал от лиса и ложился дважды или трижды, но с каждым разом лис нагонял его все быстрее, так как силы оленя иссякали. Скоро пожарище осталось уже позади — они неслись по густому, одетому осенней листвой лесу. Унюхать след оленя лису здесь было труднее, чем на пожарище, и олень мог бы гораздо быстрее укрыться от лиса, но его одолевала страшная усталость. Увидев, что лис отстал где-то за чащобой, олень остановился, будучи уже не в силах сделать хотя бы шаг. Ноги у него дрожали, он едва не падал, но, склонив гордые рога, олень стоял и ждал последней схватки с этим недоступным его разуму врагом, которому он столь опрометчиво бросил вызов.

Прошло мгновение, и лис был уже рядом. Олень неистово бросился на него, но лис отпрянул в сторону и стал делать круги, обдумывая положение. Затем он, отойдя футов на двадцать, сел и начал хладнокровно разглядывать несчастного противника. Он заметил, что в глазах оленя таится испуг, что его воспаленные ноздри трепещут, бока вздымаются, колени дрожат. Победа явно была одержана, месть осуществлена. Лис раздумывал, что же ему делать дальше. Побежденный зверь был еще жив, а лезть в решительную схватку и подставлять себя под острые оленьи копыта лис не стремился. Когда лис гнался за оленем, это была для него отнюдь не охотничья экспедиция, в нем говорило лишь одно желание — смыть нанесенную ему обиду. Наконец, хотя и не без явного колебания, лис поднялся, облизал морду, бросил торжествующий взгляд на униженного врага и побежал прочь по кустам, надеясь где-нибудь поймать мышь или зайца. Ошеломленный олень смотрел ему вслед с полминуты, а потом, не сходя с места, подогнул колени и лег, чтобы хоть немного собраться с силами.