"Союз обворованных" - читать интересную книгу автора (Хазарин Андрей)

Глава 3 Очная ставка

С бабушками мне повезло меньше, чем другим. Не то чтоб они у меня какие-то не такие были, просто недобор у меня по этой части, всего одна бабуля — Марья Антоновна. Как в «Ревизоре». Была когда-то, ясное дело, ещё одна, но давно умерла, я ещё на свет не народилась. Зато её мама, моя прабабка значит, баба Лиза, до девяноста шести дожила. Вот они вдвоем с бабой Машей и воспитывали меня аж до самых моих первых седых волос. Хотя мне сейчас всего… скажем так, чуть за тридцать, но седые волосы уже появляются.

Баба Лиза умерла уже, и теперь вся ответственность за мое воспитание лежит на хрупких плечах бабы Маши. Нет, я девочка из вполне благополучной семьи, дорогие родители имеются в комплекте, но им мои дела до лампочки. Поэтому, если что, я бегу к бабуле. Ей в жилетку плачусь, когда неприятности, с ней же по рюмочке выпиваю, если удача. А уж под праздники обязательно к бабуле иду, всякого вкусненького несу. Куда ж ей, с ее-то давлением, целый день у плиты стоять. А разогреть вроде ещё может, вот с подружками и отпразднуют.

До Нового года осталось всего ничего — четыре дня. И как назло, впереди у меня было целое суточное дежурство. Значит, для своих дел я никак не раньше двадцать девятого освобожусь. А наша пейджерная служба, как известно, работает без праздников и выходных. Так что по всему выходило мне дежурить как раз в новогоднюю ночь. Однако и оплачивалась такая работа соответственно. За праздничное дежурство дрались. А мне в этот раз само досталось. Так карта легла.

В общем, только тридцатого выходило у меня бабулю навестить. Ну, звоню ей, а она ехидным таким голоском говорит:

— Да нет, Катюша, ты лучше прямо на Новый год ко мне приходи. Если других дел не найдется…

А я ей так же ехидно и отвечаю:

— Да нет, бабуля, другие дела у меня как раз есть. Работаю я, сутки у меня.

Бабуля заохала для порядка, мол, как же так, в праздник… Но я её успокоила, что хозяин заплатит нормально.

— Так может, внученька, хоть днем тридцать первого забежишь? А вечером уж останется старая бабка под елочкой одна как перст…

Да уж, как перст. Будет полон дом, со всего двора бабки сползутся, ещё и пара дедков затешется, будут наливочку вишневую пить (вишня у них своя, три дерева во дворе стоят, бабки пацанов гоняют, чтоб не обносили раньше времени).

— Я перед праздником к тебе обязательно приду. Послезавтра, наверное.

— Так что, тридцатого?

— Ага, ба, тридцатого. Часика в три. Может, чуть пораньше. А то темнеет рано, а у меня на улице ни один фонарь не горит.

Бабуля встретила меня широченной ехидной улыбкой. Я её чмокнула в щеку и начала разгружать сумку с праздничными гостинцами. Спасибо, хватает теперь пластиковых судочков и лоточков. Это если бы то же самое, но в стеклянных банках, как раньше, я бы точно чемпионкой мира по тяжелой атлетике стала… или по перетаскиванию тяжестей с места на место. Говорят, такие соревнования в Индии среди слонов проводят. А что? Я девочка крупная, ну не слон еще… Так я ж молодая, вот через пару-тройку лет…

Баба Маша была не одна — на диване расселась старинная её подружка, тетка Настасья. Бабушке она ровесница, но спину держит, как молодая. Милицейская выучка, она в паспортном столе работала, только про то и разговоры всю жизнь. А вот язычок у нее… Мусорный, тоже милицейская выучка. Матом может так загнуть, что у бывалых мужиков уши в трубочку сворачиваются.

Вот сидят эти две голубки ядовитые и смотрят на меня. Я сумку разгрузила, шубу сняла, расчесалась и присела на диван.

— Что это вы, девушки, на меня так смотрите? Я что, юбку навыворот надела?

Бабулины взгляды на моду, честно говоря, довольно консервативны. И я бы так просто не стала подставляться, но по случаю мороза, грянувшего после оттепели, на мне были толстые джинсы и длинный свитер.

— Да нет, с юбкой все в порядке. А вот где это ты, девочка, вечера проводишь? Звоню тебе, звоню — а тебя все нет.

— Да так, ба. То с девчонками… То…

— …с мужиками по бардакам шляюсь, — закончила тетка Настасья.

Подумаешь! Такими приколами меня уже давно разозлить нельзя! А что по бардакам — много она их в своей жизни видела!

— Не, теть Настя, по бардакам не хожу! У меня для этого дела личная однокомнатная квартира имеется.

— Так какого ж ты, красотулечка, хрен знает с кем в наш «Комфорт» шляешься?

Я поняла, что собеседницы мои, заслуженные язвы республики, специально меня зазвали и теперь в четыре руки будут вправлять мозги насчет моего растленного существования. Ну, ведьмы, так просто я вам не дамся! Неизвестно еще, у кого яду больше!

— Ах, в ваш «Комфорт»? Ну, заезжала я сюда на днях, было дело. Все ещё на окна смотрела — кто из вас, соколицы вы мои зоркие, за входом следит. Выходит, ты, теть Настя, следила. Так я тебе сама показалась — прическу поправляла. Помнишь?

— Помню, — голос Настасьи опустился на пару тонов, — и с кем же ты заезжала?

Тут уж мне стало интересно, что же они увидели.

— А что, разве не видно было?

— Видно-то видно, только вот кого видно?

— Бабуля, я ж тебе сто раз уже рассказывала про мужчину своего, помнишь? Ну, Гарик, из старой моей фирмы, в отделе кадров работал…

— А, этот твой, приходящий… — бабуле было уже почти неинтересно.

— Ну да. Мой приходящий.

— А чего ж это он в постоянные не переходит? Шо ж ты, девочка, не по вкусу ему?

Ага, уже наше чураевское «шо». Скоро, значит, пойдет разговор на три этажа с переборами.

— А на фиг он мне в постоянные? — Этот вопрос надоел мне ещё год назад. И вообще разговоры на эту тему. Поэтому я начала грубить. Хотя при тетке Насте любая моя грубость не катит. — Это если он постоянным станет, мне ж его каждый день с работы дожидаться, психовать. Рубашки стирать, носки грязные он посреди комнаты бросать станет… И на других не посмотри, и туда не пойди, и того не скажи. В гости — только вместе. В отпуск только с ним… Скукотища!

— Катенька, а если любовь?..

— Ой, теть Настя, не гони! Какая любовь? Ты шо? — Меня на «шо» не возьмешь, они мне «шо» — и я им «шо». — Мужик он видный, но женатый.

— Так ты с ним, с женатым?

— А что, лучше, чем с холостым. Он же богатый и щедрый. В кабак водит, денег дает, а с меня — ни носков, ни кухни, ни детишек сопливых.

Тут бабуля возмущенно задергалась — все ж таки детский врач. А тетка Настя прет, как танк:

— А с тебя только, как вы щас говорите… трахаться?

— Тоже дело неплохое.

— Катенька, но ведь не по-человечески так…

Ну нет, бабуля, эту тему сразу закроем. Мне решать, с кем спать, а с кем нет. Мне решать, у кого деньги брать, а у кого нет. И вообще, лучше такой мужик, чем никакого…

В глазах любимой бабули в очередной раз вот такими буквами загорелось заветное слово «ЗАМУЖЕСТВО». А по мне, чем такое замужество, как у Гариковой жены, так лучше вообще никакого. А так — красота! Сама себе хозяйка, сама себе голова. Еще и на люди погулять выводят, сама бы я в «Комфорт» в жизни не попала…

Смотрю — а девушки-то приуныли, не проняли меня их разговоры о нечеловеческих отношениях. Сидят понурые, думают. Тут вдруг тетка Настасья голову поднимает. Глаза сверкают, улыбочка так ядом и сочится! Надумала, значит.

— Слушай, — говорит, — Катерина! Этот твой Гарик, он такой седоватый? И такая партийная улыбка, да?

— Ну, теть Настя, почему же партийная? Нормальная улыбка. Обаятельная. Ты ж видела его, чего спрашиваешь?

— А того спрашиваю, что аккурат вчера приехал он в этот ваш «Комфорт» вонючий с другой кралей!

— С другой? Чуть ниже меня, волосы длинные, черненькая? Так это не краля, это жена его.

И почему это моя реакция так на бабок подействовала? Ну, положим, не жена, но и не соперница, а союзница. Карина это. Ни ради меня, ни ради неё наш Гарик семью свою бросать не собирается. Да нам оно и не надо. А так, шерсти клок из его богатой шкуры урвать — очень даже неплохо. А между собой мы как-нибудь договоримся.

— Нет, милая, не черненькая такая, невысокая, а совсем даже наоборот! Еще выше тебя и волосы совсем белые. А фигу-у-уристая! Шубка на заднице только что не лопается!

Это что-то новенькое! Про Каринку я знала — но ещё одна?! Ну Гарик, ну половой гангстер! Жены плюс нас двоих ему, выходит, мало! Ревность — дело плевое, умные бабы говорят: «небось не сотрется». Но если этот козел надумал нас бортануть… Ну извините, тут уже разговор о материальной стороне идет!

Но все равно, не показывать же бабкам, что достали меня! А вот фиг им!

— Ну и что? Ну и подумаешь! Приехал и приехал. Слушайте, тетки, а с чего это вы так на клуб-то вызверились? Тихое место, скрипичный квартет играет, ресторан отличный…

— Ресторан рестораном. Только, девонька, нам можешь не рассказывать, что клуб тихий. Мы отлично знаем, зачем вы туда ездите!

— Нет, тетки, вы меня просто поражаете. Если бы это просто бардак был, на фига туда со своим самоваром ездить? С дамами, в смысле. Сами подумайте — ну, допустим, нужна человеку баба на ночь. Так что, за этим добром черт знает куда ездить, да ещё так, чтобы все кому не лень знали?

— Ну… — начала мямлить тетка Настасья. — Так… Выходит…

— Ага, так и выходит, что вы по-дурному себе в голову берете. Нормальный клуб, и не просто для богатых, а для интеллигентных. Элитный! Если выпивка — то самый шик, и по чуть-чуть, а не до поросячьего визга. А больше музыка, танцы красивые, не гопки, а как на балу. Актеры заезжие, иногда редкие фильмы… А вот летом, к примеру, был концерт старого джаза. Класс!..

Но девочек моих престарелых так просто с мысли не сбить!

— Значит, твой хахаль, Катерина, туда не одну тебя водит?! — бабушка решила за меня обидеться.

— А! — Я легкомысленно махнула рукой. — Скажи честно, бабуля, когда вы молодые были, так всегда на танцы с одним и тем же ходили?

— Ну… — А бабуля-то замялась! А бабуля-то покраснела! — Это ж совсем другое дело!

— Ничего не другое! То же самое! Сегодня он со мной туда съездил, завтра — ещё с кем-то! Его дело! И денежки, кстати, тоже его! Пусть что хочет, то и делает.

Тетка Настя уже поняла, что судилище не удалось. Засобиралась домой, Барсик у нее, понимаете, не кормленый, то-се. Я её проводила, двери за ней заперла и в комнату вернулась, бабуле компресс на поясницу класть. Но самой мысли покоя не давали. Что ж это ещё за фигуристая блондинка? Надо бы это дело как-то разведать…