"ИБИ. Марк" - читать интересную книгу автора (С. Трофимов)

У входа в мрачное здание нас встретил тощий парень в белом халате. При виде его майор притих и после пары натянутых фраз поспешно удалился. Лаборант провел меня в небольшую комнату и кивнул на кушетку. Я улегся, вытянув ноги. Парень наклеил мне на виски и шею несколько датчиков, что-то вколол в предплечье и вышел.

А за окном сияло летнее солнце. Его лучи щекотали мои ресницы. Веки начали смыкаться. Время шло, но тощий лаборант, как видно, не спешил. И снова вспомнилось, как мы с Тузом и Пашей отбили грузовик. Я прикрывал, а они переносили раненых. Боевики обходили с фланга. Двигатель чихал и глох. Туз матерился у капота. А потом пуля вонзилась в скалу у самой моей щеки, и осколки камня рассекли мне бровь.

Когда мы оторвались от погони, я проморгался, поднял голову и посмотрел на синее небо. И солнце вот так же слепило глаза и обжигало кожу. В кузове на куске брезента лежали раненые ребята. Мы сидели по бортам и ждали, когда из укромной засады полыхнет огонь. Я чувствовал нутром, что у нас нет ни шанса на прорыв кольца. Но был приказ, и у наших ног стонали лучшие друзья, за жизни которых мы отвечали. Они хватали за одежду, просили пить, а мы не могли отвести глаз от сектора обстрела, и палец на спусковом крючке немел от напряжения.

Потом грузовик выехал на окраину города. Потянулись линии бурых домов, ряды гаражей и темные очертания фабрики…

Я попытался открыть глаза. Это уже был сон. Какой еще город? Какая фабрика? Они встретили нас у Бекеша. Я видел, как лопалась грудь Пашки, и как клочья красной плоти брызгами разлетались в стороны. Машину занесло. Я дал очередь по темным фигурам. Туз снес с дороги горящий «газик», но не успел пригнуться, и заднее окно кабины замутилось кровавыми разводами. Я вскочил на ноги. Тяжесть пулемета помогала держать равновесие, и я косил их под корень, с ликующей радостью ожидая момента, когда нас бросит в кювет, а потом в зияющую пропасть…

– Садись, садись. Мы въезжаем в тоннель.

Меня дернули за штанину. Я упал и ухватился рукой за борт. Вокруг резко потемнело, и только сзади остался блеклый светлый круг. Какой еще тоннель…

Рядом сидели люди. Многие курили. Я видел красные огоньки. Я чувствовал, как чьи-то тела прижимали меня к борту.

– Ты сегодня какой-то странный, Марк, – прошептал голос у моего уха. – Что ты дрожишь, как идиот?

Мы выбрались из темноты, и я увидел насмешливые глаза высокого рыжего парня. Это был Клим – мой старый испытанный друг. Как и все остальные люди в машине, он существовал только во сне. Но я узнал его. Я узнал этот серый разрушенный город, в котором теплилась жизнь моих сновидений. И снова в лицо хлестал холодный свистящий ветер, а в небе вспыхивали алые зарницы, предвещавшие вакуумную бурю.

Раздался треск разряда. Грузовик остановился на перекрестке, и мы начали прыгать через борт. Кто-то толкнул меня в спину, я повалился на тротуар, и тут накатила первая грозовая волна.

Чудовищный грохот распял людей на мокром асфальте. В глазах помутилось от слез. Сквозь туман забытья я увидел корявое дерево, похожее на ель. Когда мне удалось добраться до ствола, гигантский молот громового раската расплющил мое тело и наполнил мозг вибрирующей тишиной. Из носа пошла кровь. Глаза болели от чудовищного давления.

А огромный дом передо мной распадался на части. Двадцатиэтажная громадина лениво и бесшумно осела вниз и накрыла грузовик, под которым прятались люди. Металлическая балка пронеслась в метре от дерева. Ее визгливое шипение было единственным звуком, ворвавшимся в безмолвие контузии. Увернувшись от куска бетонной плиты, я пополз к воротам парка, где меня обычно встречала Мария.

Слева зияла бездна. Сначала шла мостовая, а потом… ничего. Будто в материи мира образовалась дыра диаметром в пять метров. Ее пустота выворачивала меня наизнанку.

Когда дождь кончился, я подошел к горе обломков. Скорбь по товарищам царапнула сердце жгучей болью, но ее тут же смыла волна нелепой радости. Из-под крошева бетона выглядывал уголок чемодана – чемодана с дневным пайком на всю бригаду. Отныне он был мой и только мой.

А наши уже толпились у подъезда. Я увидел у Марии какие-то странные черные волосы. Вчера она выглядела маленькой пухлой блондинкой, а теперь почему-то казалась необычно худой и сутулой. Но я мог бы узнать ее где угодно. На любом перекрестке города, в любой пятиэтажке слева от старого парка я всегда находил свою верную и любимую Марию.

Они все поняли. Я видел в их глазах восхищение и радость. Они обнимали меня, цеплялись за плечи и похлопывали по спине.

– Ну, Марк! Вот это да! Какая удача!

А я умылся и побежал наверх – к нашим крошкам, ради которых мы, молодые парни, ежедневно отправлялись на верную смерть, вырывая у судьбы не только секунды жизни, но и еду для своих семей. Старики внизу обступили Марию. Она с гордостью смотрела мне вслед.

– Марк сдает с каждым днем, – ворчал одноглазый Ной. – Не отпускай его завтра, Мария. Пусть он отдохнет.

Я усмехнулся и поднялся по каменным ступеням до рухнувшего пролета на четвертый этаж, затем свернул в коридор и сделал пару шагов. Они повернулись ко мне.

– Марк? Ты что-то забыл? – спросила Мария.

Я ошеломленно рассматривал их лица. Страх обрушился на меня камнепадом пугающих мыслей. Почему я здесь? Почему я не в детской на третьем этаже? Мне оставалось пройти коридор, свернуть налево, но я оказался внизу, в столовой… И у Марии какие-то странные черные волосы…

Сердце дрогнуло в предчувствии беды, но я собрал свою волю в кулак. Поднимаясь еще раз по лестнице, я следил за каждым шагом. Ступеньки вели наверх. Разве можно было требовать другого доказательства? Вот разрушенный пролет, ведущий на четвертый этаж, коридор… и очертания столовой, из которой я только что поднялся.

Встревоженные лица и тихий шепоток…