"Обвенчанные утром" - читать интересную книгу автора (Клайпес Лиза)

Глава 26

Лео, стоявший в дверном проёме, стягивал перчатки так непринуждённо, будто впереди у него была уйма времени. От его вида у Кэтрин пересохло во рту. Она нуждалась в нём. Она жаждала, чтобы её обняли и успокоили, и он это знал. Если она сейчас пустит его в свою комнату, нет никаких сомнений в том, что случится дальше.

В конце длинного коридора послышались шаги, и Кэтрин вздрогнула. Она поспешно схватила Лео за отвороты сюртука, втащила через порог в комнату и захлопнула дверь.

— Тсссс! — прошептала она.

Лео тут же выставил вперёд руки, зажав Кэтрин между собой и дверью.

— Ты знаешь, как заставить меня замолчать.

Голоса зазвучали громче, люди в коридоре приближались.

С улыбкой глядя в её напряжённое лицо, Лео громко заговорил:

— Маркс, я вот думаю, а что если…

Девушка раздражённо втянула в себя воздух и прижалась ртом к губам Лео — что угодно, лишь бы он замолчал. Лео послушно затих, с жадным, неприкрытым удовольствием вернув поцелуй. Она чувствовала его жар и твёрдость даже сквозь несколько слоев элегантного наряда. Не заботясь о последствиях, она после недолгой возни с одеждой, просунула руки ему под сюртук, поближе к теплому телу.

Кэт застонала, но звук замер у неё на губах. Его язык проник глубже, и от этих движений в животе у девушки перекатывались волны удовольствия. Её ноги ослабели, исчезло чувство равновесия. Сбились, потревоженные их поцелуями, очки. Лео аккуратно снял их с её носа и опустил в свой карман. Нарочито медленно он повернул в замке ключ, заперев дверь. Кэтрин стояла молча, разрываясь между желанием и осторожностью.

В полной тишине Лео прошёл в комнату и зажёг лампу. Чирканье спички… слабый огонёк. Кэтрин незряче моргнула, вглядываясь в переполненную тенями комнату и его тёмный силуэт прямо перед собой. Она жаждала его прикосновений, тело сводило судорогой от ощущения какой-то интимной пустоты внутри.

Она слепо отвернулась от Лео, давая доступ к ряду крючочков на спине. Он схватился за платье сзади и ткань на её груди натянулась. Последовала серия ловких рывков, платье свободно повисло и соскользнуло ниже. Она почувствовала, как его губы бегло гладят нежную кожу у основания шеи, на мгновение даря восхитительное тепло. Он спустил платье до талии, потом до бёдер. Кэтрин двигалась, помогая ему, выступила из вороха розового шелка на полу, скинула туфельки. Лео развернул её и расстегнул корсет, на секунду задержавшись, чтобы поцеловать по очереди каждое плечико.

— Распусти волосы. — Она поёжилась, ощутив на коже его дыхание.

Кэтрин послушалась, начала вынимать из пучка шпильки, собирая их в горсть. Потом положила шпильки на туалетный столик, подошла к кровати, забралась на матрац и стала напряженно ждать, пока он разденется. Вглядываясь в интригующие расплывчатые контуры его тела, на котором играли тени, она мечтала заполучить очки обратно.

— Не щурься так, любовь моя. У тебя устанут глаза.

— Я тебя не вижу.

Он подошёл ближе. Живое воплощение мужской грации в каждой линии.

— А на таком расстоянии ты меня видишь?

Она оглядела его с ног до головы.

— Отдельные части.

Лео приглушённо рассмеялся и лег на неё, опершись на руки. Соски девушки напряглись под тонкой сорочкой. Они крепко прижимались друг к другу животами, его возбуждённая плоть восхитительно заполнила соответствующую впадину на её теле.

— А сейчас? — прошептал Лео. — Я достаточно близко?

— Почти, — с трудом ответила Кэтрин, впиваясь взглядом в его лицо, впитывая каждую бесподобную чёрточку. — Но не совсем, — проговорила она между неровными вздохами.

Лео наклонился и завладел её губами, накрыв их своим ртом во вспышке чувственного удовольствия. Она утонула в этом поцелуе, одновременно щедром и требовательном. Он нежно исследовал её рот, встречая робкие ответные движения её языка. Она впервые проникла языком ему в рот и тут же почувствовала его яростную реакцию.

Лео со стоном потянулся к горловине сорочки и потащил, помогая Кэтрин снять её через голову. Потом с мучительной медлительностью начал распутывать завязки на её панталонах, пробегая пальцами вдоль талии, стягивая тонкий муслин с бёдер. Скоро за панталонами последовали чулки и подвязки, и она оказалась полностью обнажённой.

Кэтрин пробормотала его имя и, обвив руками за шею, попыталась снова притянуть к себе. Она изогнулась, плотнее прижалась к нему и задохнулась от восхитительного ощущения его тела, грубого и одновременно шелковистого, мягкого и твёрдого, как сталь.

Он приблизил губы к её уху, поиграл губами с мягкой мочкой и прошептал:

— Кэт, я сейчас зацелую тебя всю с головы до ног и обратно. А ты при этом должна лежать совершенно неподвижно и всё мне позволять. Ты сделаешь это для меня, правда?

— Нет, — твёрдо ответила она, — не думаю.

Лео на секунду отвернул лицо. Когда он снова посмотрел на неё, глаза его горели весёлым изумлением.

— На самом деле это был риторический вопрос.

— На риторический вопрос имеется очевидный ответ, — возразила она, — а на твой вопрос — нет… — Она внезапно замолчала, не способная ни говорить, ни думать, потому что он принялся покусывать и лизать чувствительную кожу её шеи. Рот его был горячим и нежным, прикосновение языка напоминало бархат. Он медленно двигался вниз по её руке, задерживаясь во впадинах локтя и запястья, лаская бьющиеся на нежной коже жилки. Всё её тело покалывало от осознания того, что он с ней делает и что ещё будет.

Рот Лео прогулялся назад вдоль руки к груди, оставляя за собой мокрую горящую дорожку. Он окружил поцелуями розовый сосок, не касаясь его, и Кэтрин почувствовала, как к горлу подкатывает стон.

— Пожалуйста, милорд, — всхлипнула она и зарылась пальцами в его волосы, пытаясь направлять его движения.

Он не поддался, схватил её за запястья и заставил вытянуть руки вдоль туловища.

— Не двигайся, — нежно напомнил он, — или ты хочешь, чтобы я начал всё сначала?

Она закрыла глаза и огорчённо застыла, только грудь тяжело вздымалась. Лео тихо и безжалостно рассмеялся, а потом снова принялся покусывать её под грудью. Когда он, наконец, провел губами по заветной вершине, у Кэт вырвался крик. Он медленно приоткрыл рот, захватил сосок и принялся посасывать. Ей стало жарко, тело непроизвольно приподнялось. Он положил руку на её напряженный живот, успокаивающе погладил его, одновременно снова прижимая к матрацу.

Она просто не могла лежать без движения, пока Лео мучил её, возбуждая, но не давая освобождения. Невыносимо… однако, иначе он бы не позволил. Он спустился губами вниз, к животу, лизнул и нежно подул на пупок. Она ослабела и истекала потом, у неё намокли корни волос, тело изнывало от восторга и боли.

Его рот скользнул вдоль беззащитного лона, пробрался к внутренней поверхности бёдер, язык нежно ласкал её то справа, то слева… где угодно, кроме влажного пульсирующего центра.

— Лео, — простонала она, — это… это нехорошо с твоей стороны.

— Знаю, — ответил он, — раздвинь ноги.

Она подчинилась, дрожа, позволяя вести себя, открывая своё тело всё больше и больше. Его рот возбуждал её и одновременно приводил в бешенство. Он покусывал её бёдра, исследовал нежные впадинки под коленями, целовал лодыжки, посасывал большие пальцы ног. Она с трудом подавила умоляющий стон, потом ещё один, она вся сгорала от нетерпения.

Целую вечность спустя Лео вновь добрался до её шеи. Кэтрин раздвинула бёдра, умирая от желания, чтобы он взял её, но он вместо этого перевернул её на живот. Она разочарованно взвыла.

— Что за нетерпеливая девица, — рука Лео прошлась по её ягодицам и проникла между бёдер. — Вот, надеюсь, это до поры до времени удовлетворит тебя? — Она почувствовала, как он раздвигает набухшую плоть. Его пальцы скользнули во влажную глубину, и её тело блаженно напряглось. Они двигались внутри, а он целовал её спину. Она почувствовала, что невольно трётся об его руку, задыхаясь от удовольствия. Ближе… ближе… но освобождение оставалось недостижимым.

Наконец, Лео снова перевернул девушку и только тогда, увидев его застывшее покрытое бисеринками пота лицо, она поняла, что он мучил не только её, но и себя. Он завёл ей руки за голову и раздвинул её ноги. На секунду Кэтрин охватила паника от ощущения собственной беспомощности перед нависшим над ней мощным телом. Но, когда он одним сильным ударом вошёл в неё, страх исчез, уступив место волне удовольствия. Он скользнул свободной рукой ей под затылок, наклонился и поцеловал в шею, её глаза закрылись, и она откинула голову назад.

Всё исчезло, кроме ощущений и жара, волнами прокатывавшегося сквозь неё и становившегося всё больше с каждым медленным сладким толчком. Всякий раз, устремляясь вперёд, он слегка покачивал бедрами, повторяя это движение снова и снова, пока она не покраснела и не начала всхлипывать от взрыва наслаждения. Он оставался в ней, двигаясь во время каждого спазма, затем она обмякла и затихла. Шепча нежные слова, он уговорил Кэт обнять его одной ногой за талию, а другую поднимал, пока она не оказалась у него на плече. Эта новая поза открыла её, изменила угол между ними, и, когда он снова проник в неё, оказалось, что он ласкает иную точку внутри неё. Последовал ещё один взрыв удовольствия, столь острого и стремительного, что она едва не задохнулась. Она лежала под ним неподвижно, ноги девушки дрожали, а он был в ней так глубоко… она не думала, что это возможно. Она достигла нового головокружительно сильного оргазма, но, прежде чем затихли его последние толчки, он стремительно вышел из неё и взорвался сам, его член яростно бился на её животе.

— Ох, Кэт… — произнёс он через некоторое время. Он всё ещё лежал на ней, сжимая руками простыню.

Она повернулась к нему и коснулась губами уха. Эротичный аромат секса и влажной кожи наполнил ноздри Кэтрин. Она ладонью погладила напряжённую спину Лео, провела по ней ногтями, и он вздрогнул от удовольствия. Как замечательно оказалось лежать вот так с мужчиной, ощущать, как его плоть внутри тебя уменьшается и как успокаивается его пульс. Какое ошеломляющее единение тел, влаги, ощущений, томительная боль и пульсация там, где они прижимаются друг к другу.

Лео поднял голову и посмотрел на Кэт.

— Маркс, — проговорил он нетвердым голосом, — ты не совершенна.

— Я знаю, — ответила Кэтрин.

— У тебя отвратительный характер, ты слепа, как крот, из тебя никудышный поэт и, по правде говоря, над твоим французским произношением ещё работать и работать. — Опираясь на локти, Лео взял её лицо в ладони. — Но когда всё это прилагается к тебе, получается самая совершенная из известных мне несовершенных женщин.

До нелепости довольная, она улыбнулась.

— Ты прекрасна так, что не описать, — продолжил Лео, — ты добрая, забавная, страстная. А ещё у тебя острый ум, но я готов смотреть на это сквозь пальцы.

Её улыбка увяла.

— Ты собираешься снова сделать мне предложение?

Его взгляд был полон решимости.

— У меня в кармане специальное разрешение от архиепископа. Мы можем пожениться в любой момент в любой церкви. Если ты скажешь «да», к утру мы уже можем быть женаты.

Кэтрин отвернулась, зарылась лицом в матрац. Она должна ответить — и ответить честно.

— Я не уверена, что смогу когда-нибудь сказать «да».

Лео замер.

— Ты имеешь в виду именно моё предложение или чьё угодно?

— Чьё угодно, — призналась она, — только, когда речь идёт о тебе, отказать очень сложно.

— Ну что же, это обнадёживает, — произнёс он, хотя его тон говорил об обратном.

Лео поднялся с постели и принёс Кэтрин влажное полотенце. Потом встал у кровати, внимательно глядя на девушку.

— Ты вот о чём подумай, — сказал Лео, — свадьба практически ничего между нами не изменит, разве что даст нам возможность заканчивать все ссоры гораздо более приятным способом. И я, конечно, получу неограниченные законные права на твоё тело, твою собственность и твою личную свободу, но я не понимаю, что в этом такого пугающего.

От этой шутки Кэтрин почти захотелось улыбнуться, несмотря на подступившее отчаяние. Обтёршись, она положила полотенце на ночной столик и натянула простыню до плеч.

— Хотела бы я, чтобы люди были похожи на те часы и хитроумные механизмы, которые так здорово мастерит Гарри. Тогда всё, что со мной не так, можно было бы починить. А пока у меня многие детали работают вкривь и вкось.

Лео сел на край кровати, пристально глядя в глаза Кэт. Вытянув мускулистую руку, он завладел её затылком, не давая двигаться. Его рот властно терзал её губы, пока голова у девушки не закружилась, а сердце не заколотилось как сумасшедшее. Потом он поднял голову.

— Я обожаю все твои детали именно в их нынешнем состоянии. — Он отстранился и нежно погладил её напряжённый подбородок. — Ты сама можешь, по крайней мере, сказать, что тепло ко мне относишься?

Кэтрин сглотнула.

— Я… а разве это не очевидно?

— Так скажи это, — настаивал Лео, поглаживая её шею.

— Зачем мне говорить то, что и так ясно?

Но он, чёрт его возьми, настаивал, прекрасно понимая, как ей тяжело это сделать.

— Это же всего лишь слова, — его большой палец гладил нервно бьющуюся жилку у основания шеи Кэтрин. — Не бойся.

— Пожалуйста, я не могу…

— Скажи это.

Кэтрин не могла встретиться с ним взглядом. Её бросало то в жар, то в холод. Наконец, она глубоко вздохнула и дрожащим шёпотом выдавила:

— Я те…тепло к тебе отношусь.

— Ну вот, — прошептал Лео, начиная теснее прижимать её к себе, — было так уж страшно?

Тело Кэтрин страстно желало прижаться к его теплой приглашающей груди. Но она выставила вперёд руки, сохраняя существенное расстояние, и заставила себя произнести:

— Это неважно. На самом деле от этого только хуже.

Лео разжал объятия и бросил на неё насмешливый взгляд.

— Хуже?

— Да, потому что я никогда не смогу предложить тебе большего. А ты, что бы ты там ни заявлял, в действительности хочешь такой же семьи, как у твоих сестёр. Чтобы всё было, как у Амелии с Кэмом: преданность, близость… тебе хочется всего этого.

— Мне вовсе не хочется близости с Кэмом.

— Не шути так! — отчаянно оборвала Кэтрин. — Я серьёзно.

— Прости, — тихо ответил он, — иногда серьёзные разговоры заставляют меня чувствовать себя неуютно, вот я и спасаюсь шутками. — Он на мгновение умолк. — Я понимаю, что ты хочешь мне сказать. Но что если я скажу, что простого влечения и теплого отношения мне будет достаточно?

— Я тебе не поверю. Потому что знаю, как ты будешь несчастен, глядя, как живут в браке твои сёстры, вспоминая, как преданы были друг другу твои родители, и зная, что наша семья по сравнению с этим — подделка. Пародия.

— А почему ты так уверена, что наши чувства не разовьются в нечто большее?

— Просто знаю. Я заглядывала себе в душу, там этого просто нет. Я именно об этом и говорила. Я не думаю, что смогу хоть когда-нибудь доверять настолько, чтобы полюбить. Даже тебе.

Выражение лица Лео не изменилось, но она почувствовала, как под маской самоконтроля вскипело что-то тёмное, нечто, сродни гневу или злобе.

— Дело не в том, что ты не можешь, — сказал он, — ты просто не хочешь.

Лео осторожно отпустил девушку и стал собирать одежду. Одеваясь, он с убийственной вежливостью, от которой ей стало холодно, произнёс:

— Мне нужно идти.

— Ты злишься.

— Нет. Но если я останусь, всё закончится тем, что я снова займусь с тобой любовью, а потом снова сделаю тебе предложение — и так до утра. А даже я не могу бесконечно выдерживать отказы.

На губах у Кэтрин вертелись слова, полные сожаления и вины. Но она проглотила их, чувствуя, что он только рассердится. Лео не из тех мужчин, что боятся вызова. Но он начал понимать, что брошенный ею вызов может оказаться непосильным, как загадка без ответа.

Лео оделся, натянул сюртук и снова подошёл к кровати.

— Не пытайся предсказать, на что ты способна, а на что нет, — прошептал он, приподняв пальцами её подбородок. Потом наклонился, прижался губами ко лбу Кэт и добавил: — Возможно, ты сама себя удивишь. — Он подошёл к двери, открыл её и убедился, что в коридоре никого нет, потом оглянулся через плечо на Кэтрин. — Запри за мной дверь.

— Спокойной ночи, — с усилием произнесла она, — и… мне очень жаль, милорд. Я бы хотела, чтобы всё было иначе. Чтобы я могла… — Она замолчала и с несчастным видом покачала головой.

Задержавшись на минуту, Лео бросил на неё изумлённый взгляд, в котором сквозило предупреждение:

— Ты проиграешь эту битву, Кэт. И будешь безмерно счастлива, потерпев поражение.