"Социализм как явление мировой истории" - читать интересную книгу автора (Шафаревич Игорь)

§ 1 Общий обзор

Начиная со Средних веков и вплоть до эпохи Реформации в Западной Европе учения хилиастического социализма облекались в религиозную форму. Несмотря на их многообразие, для всех них была характерна общая черта — отрицание многих сторон учения католической церкви и острая ненависть к самой церкви. Поэтому их развитие протекало внутри еретических движений того времени. Мы сейчас рассмотрим несколько наиболее типичных средневековых ересей.

Движение катаров (катары значит по-гречески чистые) охватило Западную и Центральную Европу в XI в. Оно пришло, по-видимому, с Востока, непосредственно из Болгарии, где предшественниками катаров были богомилы, очень распространенные там в Х веке. Но происхождение этих ересей более древнее. Среди катаров было много разных толков. Папа Иннокентий III насчитывал до 40 сект катаров. К тому же были и другие секты, которые во многих основных положениях своего учения сходились с катарами: петробрузиане, генрихиане, альбигойцы. Их обычно объединяют в группу гностически-манихейских ересей. Дальше мы, чтобы излишне не усложнять картину, опишем весь комплекс общих им представлений, не указывая каждый раз, в какой именно из этих сект большую роль играли те или иные взгляды (см. подробнее об этом в 9, т. I, 10 и 11).

Основной мировоззрения всех разветвлений этого движения было признание непримиримой противоположности материального мира, источника зла, — и мира духовного, как сосредоточения блага. Так называемые дуалистические катары видели причину в существовании двух богов — доброго и злого. Именно злой бог создал материальный мир: землю и все, что на ней растет, небо, солнце и звезды, а также человеческие тела. Добрый же бог — это создатель духовного мира, в котором есть иное, духовное небо, иные звезды и солнце. Другие катары, называвшиеся монархическими, верили в единого доброго Бога, творца мира, но предполагали, что материальный мир создан отпавшим от Бога его старшим сыном — Сатаной или Люцифером. Все течения сходились на том, что враждебность двух начал — материи и духа — не допускает никакого их смешения. Поэтому они отрицали телесное воплощение Христа (считая, что тело Его было духовным, лишь имевшим видимость материальности) и воскресение мертвых во плоти. Отражение своего дуализма катары видели в разделении Священного Писания на Ветхий и Новый Завет. Бога Ветхого Завета, создателя материального мира, они отождествляли со злым богом или с Люцифером. Новый Завет они признавали заповедями доброго бога.

Катары полагали, что Бог создал мир не из ничего, что материя вечна и мир не будет иметь конца. Что касается людей, то их тела они считали созданием злого начала. Души же, по их представлениям, не имели единого источника. У большей части человечества души, как и тела, были порождением зла — такие люди не имели надежды на спасение и были обречены погибнуть, когда весь материальный мир вернется в состояние первозданного хаоса. Но души некоторых людей были сотворены благим богом — это ангелы, некогда соблазненные Люцифером и заключенные в телесные темницы. В результате смены ряда тел (катары верили в переселение душ) они должны попасть в их секту и там получить освобождение от плена материи. Для всего человечества идеалом и окончательной целью в принципе было всеобщее самоубийство. Оно мыслилось или самым непосредственным образом (с осуществлением этого взгляда мы встретимся позже), или через прекращение деторождения.

Эти взгляды определяли и отношение к греху и спасению. Катары отрицали свободу воли. Обреченные на гибель дети зла никакими средствами не могли избегнуть своей гибели. Те же, кто получал посвящение в высший разряд секты, уже не могли грешить. Ряд строгих правил, которым они должны были подчиняться, объяснялся опасностью быть загрязненным греховной материей. Их неисполнение показывало просто, что обряд посвящения был недействительным: либо посвящаемый, либо посвящавший не обладал ангельской душой. До посвящения полная свобода нравов вообще ничем не ограничивалась, так как единственным реальным грехом было грехопадение ангелов на небесах, а все остальное — неизбежное следствие этого. После посвящения ни раскаяние в совершенных грехах, ни их искупление не считалось нужным.

Отношение катаров к жизни вытекало из их представления о зле, разлитом в материальном мире. Продолжение рода они считали делом Сатаны, верили, что беременная женщина находится под влиянием демона, а каждого рождающегося ребенка тоже сопровождает демон. Этим же объясняется их запрет мясной пищи — всего, что произошло от соединения полов.

Та же тенденция приводила к полному отходу от жизни общества. Светские власти считались творением злого бога, им не должно было подчиняться, идти в их суд, произносить клятву, брать в руки оружие. Убийцами считались все, применяющие силу, — судьи, воины. Очевидно, что это делало невозможным участие во многих областях жизни. Больше того, многие считали запретным любое общение со стоящими вне секты, с «мирскими людьми», за исключением попыток их обращения (12, с. 654).

Еретиков всех толков объединяло резко враждебное отношение к католической церкви. Они считали ее не церковью Иисуса Христа, но церковью грешников, вавилонской блудницей. Папа — источник всех заблуждений, священники — книжники и фарисеи. Падение католической церкви, по их мнению, произошло во времена Константина Великого и папы Сильвестра, когда церковь, нарушив заветы Христа, посягнула на мирскую власть (согласно так называемому «Дару Константина»). Отрицались таинства, в особенности — крещение детей, так как дети еще не могут верить, — но также брака и причастия. Некоторые ответвления движения катаров — котарелли, ротарии — систематически грабили и оскверняли церкви. В 1225 г. катары сожгли католическую церковь в Брешии, в 1235 г. — убили епископа в Мантуе. Стоящийв 1143–1148 гг. во главе манихейской секты Эон де л'Этуаль объявил себя сыном Божиим, Господином всего сущего и по праву владения призывал своих последователей к ограблению церквей.

Особенно был ненавистен катарам крест, который они считали символом злого бога. Уже около 1000 г. некий Левтард проповедовавший близ Шалона, разбивал кресты и иконы. В XII веке Петр из Брюи разводил костры из расколотых крестов, за что и был в конце концов сам сожжен возмущенной толпой.

Церкви катары считали кучами камней, а богослужения — языческими обрядами. Они отрицали иконы, заступничество святых, молитвы за умерших. В книге инквизитора-доминиканца Рейнера Саккони, автор которой сам 17 лет был еретиком, утверждается, что катарам не запрещалось ограбление церквей.

Катары отрицали католическую иерархию и таинства, но имели собственную иерархию и собственные таинства. Основой организационной структуры секты было ее разделение на две группы — «совершенных»

(perfecti) и «верящих»

(credenti). Первых было немного (Рейнер насчитывает их всего 4000), но они составляли узкую группу руководителей секты. Из «совершенных» составлялся клир катаров: епископы, пресвитеры и дьяконы. Только «совершенным» сообщались все учения секты — многие крайние, в особенности резко противоречащие христианству, взгляды не были известны «верящим». Лишь «совершенные» были обязаны соблюдать многочисленные запреты. Им было, в частности, запрещено отрекаться от их учения при каких-либо условиях. В случае гонения они должны принимать мученическую смерть, «верящие» же могли для вида посещать церкви и в случае гонений отрекаться от своей веры.

Но зато положение, которое занимали «совершенные» в секте, было несравненно выше положения священника в католической церкви. В некотором отношении это был сам Бог, и так ему поклонялись «верящие».

«Верящие» были обязаны содержать «совершенных». Одним из важных обрядов секты было «поклонение», когда «верящие» трижды распростирались на земле перед «совершенными».

«Совершенные» должны были расторгнуть брак, они не имели права прикасаться (в буквальном смысле) к женщине. Они не могли иметь никакого имущества и всю жизнь обязаны были посвятить служению секте. Им было запрещено иметь постоянные жилища — они должны были находиться в постоянных странствованиях или пребывать в особых тайных убежищах. Посвящение в «совершенные» — «утешение»

(consolamentum) и было центральным таинством секты. Его нельзя сравнить ни с одним из таинств католической церкви. Оно соединяло в себе: крещение (или конфирмацию), посвящение в священнический сан, покаяние и отпущение грехов, а иногда — и соборование умирающего. Лишь принявшие его могли рассчитывать на избавление от телесного плена: их души возвращались в свое небесное жилище.

Большинство катаров не надеялось исполнить строгие заповеди, обязательные для «совершенных», и рассчитывало получить «утешение» на смертном одре. нaзывавшееся «добрым концом». Молитва о ниспослании «доброго конца» на руках «добрых людей»

(«совершенных») читались наравне с «Отче наш».

Часто, когда больной, принявший «утешение», потом выздоравливал, ему советовали покончить жизнь самоубийством, которое называлось «эндура». Во многих случаях эндура ставилась как условие «утешения». Нередко ей подвергали стариков или детей, принявших «утешение»

(конечно, при этом самоубийство превращалось в убийство). Формы эндуры были разнообразны: чаще всего голодная смерть (в особенности для детей, которых матери переставали кормить грудью), но также кровопускания, горячие ванны, сменяющиеся резким охлаждением, напиток с истолченным стеклом, удушение. И. Доллингер, разбиравший сохранившиеся архивы инквизиции в Тулузе и Каркассоне, пишет:

Из этих общих представлений вытекали социалистические учения, распространенные среди катаров. Как элемент материального мира они отрицали собственность. «Совершенным» была запрещена индивидуальная собственность, но сообща они владели имуществом секты, часто значительным.

Катары пользовались влиянием в различных слоях общества, в том числе и в самых высших. (Так, про графа Раймонда VI Тулуз ского писали, что в его свите всегда присутствовали переодетые в обычное платье катары, чтобы в случае внезапной близости смерти он мог получить их благословение). Однако в основном проповедь катаров была обращена, по-видимому, к городским низам. Об этом свидетельствуют, в частности, названия разных сект: Populicani («народники») (некоторые исследователи видят здесь, впрочем, испорченное название павликиан), Piphler (тоже от «плебс»), Texerantes (ткачи), Бедняки, Патарены (от сборщиков трепья, символа нищих). В своей проповеди они говорили, что истинно христианская жизнь возможна лишь при общности имущества (12, с. 659).

В 1023 году в Монтефорте катары были преданы суду по обвинению в пропаганде безбрачия и общности имущества, а также в нападках на церковные обычаи.

По-видимому, призыв к общности имущества был довольно распространен среди катаров, так как о нем упоминается в некоторых направленных против них католических произведениях. Так, в одном из них катары обвиняются в том, что этот принцип они провозглашают демагогически, сами же его не придерживаются:

Безбрачие совершенных и общее осуждение брака встречается у всех катаров. Но в ряде случаев греховным считается только брак, но не блуд вне брака. (Надо помнить, что «не прелюбосотвори» признавалось заповедью злого бога). Тем самым эти запреты имели своей целью не столько обуздание плоти, сколько уничтожение семьи. В сочинениях современников все время встречается обвинение катаров в общности жен, «свободной» или «святой» любви.

Св. Бернард Клервосский в 1130–1150 гг. обвинял катаров в том, что они проповедуют против брака, но находятся в свободном сожительстве с женщинами, бросившими семью (10, с. 16). В этом его поддерживает Рейнер (9, 72–73). Такое же обвинение против мани хейской секты, распространившейся в Бретани около 1145 г., содержится в летописи архиепископа Руанского Гуго из Амьена. В изданной в XII веке книге против ересей Алан из Лилля приписывает катарам такие взгляды:

Ересь катаров распространилась в Европе с необычайной скоростью. В 1012 году сообщается о сектантской группе в Майнце, в 1018 и 1028 — в Аквитании, в 1022 — в Орлеане, в 1025 — в Аррасе, в 1028 — в Монтефорте близ Турина, в 1030 — в Бургундии, в 1042 и 1048 — в епископстве Шалон на Марне, в 1051 — в Госларе и т. д.

Бонакурсус, бывший раньше епископом катаров, писал около 1190 г. о положении в Италии:

А епископ Миланский утверждал в 1166 г., что в его епархии больше еретиков, чем правоверных.

В одном сочинении XIII века насчитывается 72 епископа катаров. Рейнер Саккони говорит о 16 церквах катаров. Все они тесно связаны и, по-видимому, возглавлялись папой, который находился в Болгарии. Созывались соборы, на которых присутствовали представители из многих стран. Например, в 1167 г. в Ст. Феликс близ Тулузы открыто происходил собор, созванный еретическим папой Никетом или Никитой, на котором присутствовали массы еретиков, в том числе из Болгарии и Константинополя.

Но особенно большой успех имела ересь на юге Франции — в Лангедоке и Провансе. Туда неоднократно посылались миссии для обращения еретиков. С такой миссией был там и св. Бернард Клервосский, утверждавший, что церкви опустели, никто не причащается и не крестит детей. Миссионеры, как и местное католическое духовенство, избивались, подвергались угрозам и оскорблениям.

Дворянство южной Франции активно поддерживало секту, видя здесь шанс поживиться церковными землями. Более 50 лет Ланге док был под властью катаров и, казалось, окончательно потерян для Рима. Папский легат Петр из Кастельно был убит напавшими на него еретиками. Несколько раз папа объявлял крестовые походы против ереси в Провансе. Первые из них окончились неудачей благодаря поддержке, которую оказывало катарам местное дворянство. Только в ХУII веке после более чем тридцатилетних «Альбигойских войн» ересь была побеждена. Однако влияние этих сект продолжало сказываться еще несколько столетий.

В создании учений этих сект особую роль сыграли два мыслителя, и позже оказывавшие непрестанное воздействие на еретические движения Средних веков и Реформации: Иоахим из Флори и Амальрих де Бена. Оба жили в XII веке, умерли вскоре после 1200 г.

Иоахим был монахом и аббатом. Его учение было создано, по его словам, отчасти на основании изучения Священного Писания, отчасти явилось результатом откровения. Оно основывается на понимании истории человечества как процесса постижения Бога. Иоахим разделяет ее на три эпохи: Царство Отца от Адама до Христа, Царство Сына от Христа до 1260 г. и Царство Духа, которое наступит в 1260 г. Первая была эпохой рабского подчинения, вторая — сыновнего повиновения, третья будет эпохой свободы, по словам апостола — «Там, где Дух Господень, там и свобода». В эту эпоху народ Божий будет пребывать в мире, избавленный от трудов и страданий. Это будет век смиренных и бедных, люди не будут знать слов «твое» и «мое». Монастыри охватят все человечество, и Вечное Евангелие будет читаться мистическим разумом. Эра совершенства будет достигнута в рамках земной жизни и человеческой истории руками смертных людей. Этой эпохе будут предшествовать страшные войны и явится Антихрист. Свидетельство этого Иоахим видит уже в разложении современной ему церкви. Страшный суд начнется с церкви, а Антихрист станет папой. Избранники Бога, обратившиеся к апостольской бедности, будут воинством Христа в этой борьбе. Они победят Антихриста и объединят все человечество в христианстве.

Характерной чертой учения Иоахима является взгляд на историю как на детерминированный процесс, течение которого можно предвидеть и расчитать: он рассчитывает, например, что для первой эпохи понадобилось 42 поколения, для второй — 50…

При жизни Иоахим был верным сыном церкви, основал монастырь и боролся в своих писаниях против катаров. Но потом сборник выдержек из его произведений был осужден как еретический — вероятно, ввиду его влияния на еретические секты.

Амальрих был магистром теологии и читал ее в Париже. Излагал он свою систему не полностью, только наиболее безобидные ее положения — и все же на него была подана жалоба в Рим. Папа осудил его систему и в 1204 г. отозвал с кафедры. Вскоре после этого Амальрих умер.

Амальрих был идейно связан с Иоахимом из Флори. Он также воспринимал историю как ступени откровения Бога. Сначала был закон Моисея, потом закон Христа, лишивший силы закон Моисея. Теперь настало время третьего откровения. Оно воплощено в Амальрихе и его последователях, как раньше было воплощено в Христе. Они теперь стали Христом. Сохранились три основные положения этого нового христианства.

Первое:

Второе:

Третье:

Эти положения толковались так, что следующие учению Амальриха способны путем экстаза достичь состояния тождества с Богом. В них Святой Дух воплощается во плоти, как и в Христе. Такой человек не может грешить, ибо его дела — это воля Божия. Они становятся выше закона.

Таким образом, у амальрикан царство Духа воспринималось скорее как духовное состояние людей — членов секты, чем как цель активного преобразования мира, хотя и второе толкование не было им вполне чуждо.

В XIII и XIV веках по всей Франции, Германии, Швейцарии и Австрии распространилась секта, учение которой было близко ко взглядам амальрикан. Ее последователи называли себя братьями и сестрами свободного духа или «свободными духами».

Основным ядром доктрины этой секты была вера в возможность «преображения в бога». Так как душа каждого человека состоит из божественной субстанции, то такого состояния «божественности» может достигнуть в принципе каждый человек. Для этого он должен пройти многолетний искус в их секте: отказаться от всякой собственности, семьи, от своей воли и жить, собирая милостыню. После этого он достигает состояния «божественности» и становится одним из «свободных духов». Сохранились многочисленные описания мировоззрения секты, данные «свободными духами» — либо раскаявшимися как, например, Иоганн из Брюнна, 8 лет находившийся в этом состоянии, а до этого 20 лет проходивший искус (14, с. 56), либо допрошенными инквизицией — как Иоганн Гартман из Аст манштеттена близ Эрфурта (15, с. 136), Конрад Канлер из Эйхштед та (16,с. 110), Герман Кюхенер из Вюрцбурга (16, с. 119), Константин из Эрфурта 17, с. 160), и другие. Они сходятся на том, что «божественность» — не временный экстаз, а постоянно длящееся состояние. Гартман охарактеризовал это состояние как

Иными словами, «свободный дух» освобождался от всех нравственных и моральных ограничений. Он выше Христа, который был смертным человеком и, вступив в их секту, достиг «божественности» лишь на кресте. Он становился полностью равным Богу, «без каких-либо различий». Ввиду этого его воля есть воля Бога, и понятие греха для него становится бессмысленным.

Распространенные в секте взгляды с различных сторон характеризовали эту безгрешность «свободных духов», их свободу от моральных ограничений. Так, «свободный дух» — царь и властитель всего сущего. Ему принадлежит все, и он может всем распоряжаться по своему усмотрению, а кто ему в этом воспрепятствует, того он может убить, будь это хоть сам император. Ничто, совершенное плотью такого человека, не может ни уменьшить, ни увеличить его божественности. Поэтому он может предоставить ей полную свободу:

Близость с любой женщиной, хотя бы сестрой или матерью, не может загрязнить его и лишь увеличит ее святость. Многочисленные источники (Иоганн Герзон из Иль де Франс, 1423; Вильгельм Прокуратор из Кельна, 1325; цистерцианский аббат монастыря близ Клагенфурта, 1326; и другие) сообщают о ритуалах секты, включавших беспорядочное соединение полов. В Италии эти «мессы» называли «барилотто», в Германии сообщается о специально для этого предназначенных убежищах «парадизах».

Современный исследователь Г. Грундман (18) обращает в связи с этим внимание на то, что как раз в позднем Средневековье, для того, чтобы придерживаться сколько угодно свободных взглядов и практики в области отношений полов, не было никакой нужды принадлежать к какой-либо секте. Основа этих «месс» была чисто идеологическая. В душе достигшего «божественности» «свободного духа» происходил полный разрыв со всей прежней жизнью. То, что раньше было для них кощунством (и оставалось им для остальных «грубых» людей), становилось знаком конца одной исторической эпохи и начало другой — нового эона. Так они могли осознать и выразить свое новое рождение, разрыв со старым эоном.

Очевидно, что «свободные духи» не нуждались в том пути спасения, который предлагала католическая церковь: покаянии, исповеди, отпущении грехов, причащении. Более того, церковь была им враждебна, ибо узурпировала право вязать и решать, принадлежавшее им одним. Резкая антицерковность пронизывает все высказывания «святых духов» и выражается в люциферианстве, поклонении Сатане, часто возникавшем в их секте.

В центре идеологии секты стоял не Бог — а Человек, обожествленный, избавленный от представления о своей греховности, ставший центром мироздания. Поэтому в их учениях столь большую роль играл Адам — не грешник Ветхого Завета, но совершенный человек. Многие из «свободных духов» называли себя «новым Адамом», а Конрад Канлер — и Антихристом, «но не в дурном смысле». Нам представляется, что здесь, в масштабе этой небольшой секты, мы впервые сталкиваемся с моделью идеологии ГУМАНИЗМА, позже проявившейся в масштабе всего человечества.

Ярким примером воздействия секты на социальную жизнь являются события во время антипапского восстания в Умбрии в 20-е годы ХТУ века. Учение «свободных духов» было широко распространено среди дворянства этой области и стало идеологией антипапской партии. В борьбе с папой и городскими коммунами это учение оправдывало применение всех средств, отказ от всякого милосердия. Узаконенным и обычным стало избивать все население взятых городов, включая детей и женщин. Глава восстания граф Монтефельтро и его последователи гордились разграблением церквей, насилиями над монахинями. Их высшим божеством был Сатана (17, с. 130).

Но самое широкое влияние секта оказала посредством воздействия на более бедные слои, в особенности на движение беггардов и бегинок — широко распространенные объединения живших в безбрачии мужчин и женщин, занимавшихся ремеслом или сбором подаяния. Из этих слоев составлялся внешний, экзотерический круг участников секты, в то время как достигшие «божественности» «свободные духи» составляли узкий эзотерический круг. В разделении на два круга организация секты напоминает катаров, да и сама вера в «божественность» членов избранного круга может рассматриваться как дальнейшее развитие исключительного положения, которое занимали «совершенные» у катаров.

Широкие массы, составлявшие экзотерический круг секты, как показывают многие протоколы допросов инквизиции, были плохо осведомлены о крайних положениях ее учения. Для них «божественность» «свободных духов» оправдывала их право на духовное руководство. В этих кругах основное значение имели те положения учения, которые провозглашали в самой крайней форме идеи общности и отрицали основные институты общества: частную собственность, семью, церковь, государство. Именно здесь мы встречаемся с социалистическими сторонами учения секты. Так, утверждение

неоднократно приводится как один из элементов учения секты (например, 15, с. 53). Призывы к сексуальной свободе часто были прямо направлены против брака: грехом считалось соединение полов в браке. Такие взгляды высказывала, например, группа «HOMINES INTELLIGENTALES», действовавшая в Брюсселе в 1410–1411 гг. (9, т. II, с. 528). Провозглашение равенства «свободных духов» Христу имело целью уничтожение иерархии — не только на земле, но и на небе. Все эти идеи распространялись главным образом в среде нищенствующих беггардов, которых божественные руководители призывали к полному освобождению от этого мира. Так, Эгидий Кантор из Брюсселя говорил:

Под влиянием «Братьев свободного духа» находилась возникшая в Италии во второй половине XIII века секта, члены которой называли друг друга «апостольскими братьями». Секта эта учила, что близится предсказанное Иоахимом явление Антихриста. Католическая церковь отпала от заветов Христа. Она — Вавилонская блуд ница, зверь с 7 головами и 10 рогами из Апокалипсиса. Отпадение ее произошло во время императора Константина и папы Сильвестра, в которого проник дьявол. Предстоят великие смуты, которые закончатся победой другой, духовной церкви — секты апостольских братьев, общины святых. Миром будет править святой, папа, поставленный Богом, а не избранный кардиналами, так как все кардиналы к тому времени будут убиты. Но и сейчас секту возглавляет поставленный Богом вождь. Ему должно оказывать беспрекословное повиновение. Ради защиты веры дозволено все, любые насилия над врагами. Но преследования, которым католическая церковь подвергает апостольских братьев, — величайший грех. Секта проповедовала общность имущества и жен.

Это учение странствующие апостолы проповедовали народу. В качестве прокламаций распространялись письма вождя секты — Дольчино. Наконец, в 1304 г. была сделана попытка претворить эти учения в жизнь. Набрав около 5000 членов секты, Дольчино с этой армией укрепился в гористом районе на севере Италии, грабя окружающие деревни и уничтожая церкви и монастыри. Три года продолжалась война, пока лагерь Дольчино не был взят приступом, а сам он казнен.

Более подробно этот эпизод описан в биографии Дольчино в Приложении.

Сожжение Яна Гуса в 1415 г. дало толчок антикатолическому движению гуситов в Богемии. Более радикальная часть гуситов сделала своим центром хорошо защищенный городок близ Праги, который они называли Табор (Фавор). Сюда стекались проповедники из еретических сект всей Европы: иохамиты (последователи Иоахима из Флори), вальденсы, беггарды. Среди таборитов были широко распространены хилиастические и социалистические теории. Были и попытки практического их осуществления. Приведем краткую характеристику взглядов таборитов на основании сочинений их современников: будущего папы Энея Сильвия Пикколоми ни, Пшибрама, Вавржинеца (Лаврентия из Бжезина).

В 1420 г. наступит конец мира — consumalio saeculi. Однако этот термин выражает лишь конец «старого мира», «господства зла». Произойдет немедленное устранение всех «злых». Наступит «день мщения и год возмездия»:

«Отменяется» и прекращается Христов закон милосердия,

Наоборот, надо действовать

Необходимо, чтобы

Кто воспрепятствует пролитию крови недругов Христа, будет проклят и наказан так же, как и они. Все крестьяне, не присоединившиеся к таборитам,

Установится Царство Божие на земле — но не для всех, а только для «избранных». «Зло» не устранится из мира, но будет подчинено «добрым». Все верные должны сосредоточиться в пяти городах, тому же, что вне этих городов, не будет пощады при Страшном суде. Из этих городов они должны править всей землей, а те города, которые будут им сопротивляться,

В частности,

Закончится этот период пришествием Христа. Тогда

Когда Христос с ангелами спустятся на землю, тогда воскреснут праведники, умершие за Христа, и вместе с ним начнут судить грешников. Жены будут зачинать, не зная мужчин, и рожать без мук. Никто не будет ни сеять, ни жать.

Проповедники призывали

Один из проповедников говорил, что

Любимой песней таборитов было:

Когда начнется царство праведников,

В монастырях табориты неизменно уничтожали библиотеки.

Таким образом были обобществлены деньги в общине. Были выделены «смотрители за кадками», которые следили за неукоснительной сдачей денег и распределяли общественные средства.

Один из пунктов программы таборитов гласил:

Проповедники учили:

Беггард из Бельгии основал среди таборитов секту адамитов, которая обосновалась на островке на р. Лужнице. Сам он называл себя Адамом и сыном Божиим, призванным воскресить мертвых и осуществить предначертания Апокалипсиса. Адамиты считали себя воплощением вездесущего Бога. Скоро, считали они, кровь затопит мир по уздечку коня. Они в этой земле — коса Божия, они посланы для отмщения и уничтожения всей скверны на земле. Прощение — грех. Они убивали всех подряд, по ночам сжигали села, города и людей, ссылаясь на то, что в Библии сказано:

Так, в городе Прчице они

На собраниях они ходили без одежды, считая, что только так они становятся чистыми. Брака у них не было — каждый мог выбирать женщин, как вздумается. Стоило кому-либо сказать: «для этой дух мой воспламенился» — и Адам благословлял их: «Ступайте, плодитесь, размножайтесь и населяйте землю». По другим источникам у них господствовало ничем не ограниченное смешение полов.

По приказу Яна Жижки адамиты были истреблены более умеренно настроенными таборитами.

Долгое время рассказы об адамитах (как и многие сведения о таборитах) считались выдумкой их врагов. Начало такому взгляду положил французский просветитель, гугенот Исаак де Бособр, а в наиболее крайней форме он выражен в книгах марксистского чешского историка Мацека. Однако уже Энгельс отметил:

Интересно, что недавно вопрос об адамитах подвергся обстоятельному критическому разбору со стороны марксистских же историков Е. Вернера и Эрбштоссера (15, 16 и 17). Они показали существование давней традиции «адамитства», культа имени Адама, в движении «Братьев свободного духа». Сведения о богемских «адамитах», если учесть естественные искажения, объясняющиеся замкнутым, эзотерическим характером их учения, вполне согласуются с той картиной общеевропейского движения «свободных духов», которую мы суммировали в предшествующем разделе.

Например, Мацек считает

приведенное нами выше место из «Старой летописи»:

По его мнению, это высказывание опровергается другим местом у Пшибрама, где говорится, что в Таборе запрещалась близость между мужем и женой: «если же увидят или проведают о встречах супругов, их избивали до смерти, иных бросали в реку». Однако именно оба эти места вполне согласуются с традицией «свободных духов», проповедовавших неограниченную сексуальную свободу и в то же время — греховность брака, что, например, имело место в группе «Homines intelligentales», действовавшей в Брюсселе почти одновременно с чешским адамитами.

Император и папа призвали к крестовому походу против таборитов, но те не только разбили крестоносцев, но и перенесли войну в соседние страны. Их набеги, получившие в гуситской традиции название «Прекрасных походов», производились ежегодно в 1427–1434 гг. Некоторые страны они опустошали, унося с собой добычу, в других, например, в Силезии, оставляли гарнизоны. В одной песне того времени говорится:

«Мейсен и Саксония погублены, Силезия и Лужиры в развалинах, Бавария превращена в пустыню, Австрия разорена, Моравия истощена, Богемия перевернута вверх дном». Отряды таборитов доходили до Балтийского моря, до стен Вены, Лейпцига и Берлина, им уплатил контрибуцию Нюренберг. Чехия была разорена. В «Хронике старого коллегиата» говорится:

Но и вся Центральная Европа подвергалась страшному опустошению. Папа вынужден был пойти на уступки. На Базельском соборе в 1433 г. было достигнуто соглашение с гуситами, в результате которого они возвращались в католическую церковь. Но более радикальная, таборитская часть гуситов не признала соглашения и была уничтожена в бою под Липанами в 1434 г.

Во время войн 1419–1434 гг. гуситы не только разоряли соседние страны — они несли туда свои хилиастические и социалистические идеи: их манифесты читались в Барселоне, Париже, Кембридже. В 1423 и 1430 годах были выступления сторонников гуситов во Фландрии. В Германии и Австрии влияние гуситов сказалось еще и через 100 лет, в эпоху Реформации. В самой Богемии разгромленные табориты дали начало секте «Богемских братьев» или «Unitas fratrum», в которой прежнее нетерпимое отношение к католической церкви и мирской власти соединялись с полным отказом от насилия, даже для самозащиты. С этой сектой мы еще встретимся дальше. Она существует и по сей день.

Эпоха Реформации вызвала новый взлет социалистических движений. Уже в предреформационное время Германия была полна хилиастическими настроениями. Проповедники обличали грехи этого мира и предрекали скорое возмездие. Широко были распространены астрологические предсказания различных бедствий: наводнений, голода, восстаний, «когда в реках будет течь кровь». В ходу была поговорка:

Изобретение книгопечатания неслыханно увеличило воздействие этих идей. Любой крестьянин или ремесленник мог видеть листовку, на которой было изображено крестьянское войско с развернутым знаменем, дружно шагающее в будущую революцию, и перепуганные князья, прелаты и папа.

Эти настроения особенно ярко проявились в движении анабаптистов, которое охватило Германию, Швейцарию, Австрию, Чехию, Данию и Голландию, а в следующем столетии перекинулось и в Англию. Само название секты, как это часто случалось, было дано со стороны, ее противниками; по-видимому, его пустил в ход Цвингли. Движение же существовало задолго до этого (его участники называли друг друга «братьями»). Название «анабаптисты» («перекрещенцы») объясняется тем, что члены секты не признавали действенности крещения детей и часто совершали второе крещение над взрослыми. Впоследствии члены секты стали называть себя баптистами.

В основе учения анабаптистов (см. 22, 23,24, 25 и 26) лежало уже встречавшееся нам раньше представление об отпадении католической церкви от истинного учения Христа, которое совершилось во времена императора Константина. Сектанты считали себя непосредственными продолжателями христианства времен апостолов и в связи с этим отрицали всю «традицию» католической церкви, то есть все стороны ее учения и организации, не заложенные в Евангелиях. Они не признавали верховной власти пап, считали, что спасение души возможно и вне католической церкви, и стояли на точке зрения всеобщего священства. Из Писания они признавали священный характер только за Евангелиями, да и в них только за непосредственными словами Христа. Особое значение имела Нагорная проповедь, заповедям которой они считали необходимым буквально следовать. Смысл Евангелия, согласно их учению, раскрывается через вдохновение и сейчас любому достойному, как в былые времена апостолам и пророкам.

Анабаптисты считали, что убийство является смертным грехом при любых обстоятельствах, и отрицали клятву. С этим был связан отказ от участия во многих сторонах жизни. Вообще в их учении большую роль играло противопоставление «истинных христиан» — «миру» или «ложным христианам», которое в переломные моменты переходило в воинственные призывы к «истреблению безбожников».

В организации анабаптистов было много напоминающего катаров. Руководство всем движением принадлежало общине апостолов, которые, отказавшись от брака и собственности, вели жизнь странников. Они путешествовали парами, причем старший посвящал себя делам веры и организации секты, а младший помогал ему в практических вопросах. Из числа апостолов избирались епископы, руководившие деятельностью секты в разных районах. Для решения принципиальных вопросов созывались съезды епискрпов: «синоды» или «капитулы». Например, рассылая приглашения на капитул в Вальдсхуте в 1524 г., Бальтазар Хумбайер писал: «Старый обычай апостольских времен состоит в том, чтобы в трудных для веры обстоятельствах те, кому поручено слово Божие, собирались ради христианского решения» (24, с. 376).

Часто съезжались епископы со всей Европы. Так, в Базеле, по-видимому для участия в капитулах в 1521–23 гг., побывали «братья» из Швейцарии — ее немецкой, французской и романской части, — из Фландрии (Белтин), Саксонии (Генрих фон Эппендорф), Франконии (Штумпф), Франкфурта на Майне (рыцарь Хартмут фон Кронберг), Голландии (Роде), Англии (Ричард Крок, Томас Лип сет), Савойи (Анемунд де Кокт) и другие (24, с. 378 и далее). На капитуле в Аугсбурге в 1526 г. присутствовало более 60 из «старейших братьев».

Социальные воззрения анабаптистов не были едиными. В «Хронике» Себастиана Франка (XVI в.) о них говорится:

Много сведений об анабаптистах содержится в книге Буллингера, написанной также в XVI в. Описывая секту «Свободных братьев», появившуюся вблизи Цюриха, он пишет:

В другом месте тот же Буллингер сообщает:

В начале 20-х годов XVI в. анабаптисты отказываются от тайного, глубоко законспирированного характера своей деятельности и вступают в открытую борьбу с «миром» и католической церковью. Так, в 1524 г. в Нюрнберге состоялось широкое тайное совещание, на котором присутствовал один из самых влиятельных литераторов анабаптизма Денк, «пикард» Хетцер, Хут из «старых вальденских братьев» и другие «братья». Многие были схвачены в Нюрнберге, но Денк бежал в Швейцарию. Там состоялось новое совещание «братьев» из разных стран, на котором было решено перейти к открытому второму крещению. Решение было приведено в исполнение в Цюрихе и Сент-Галлене. По-видимому, это было символом перехода всего движения к открытой борьбе — так же поступили в 1457 г. чешские братья на совещании в селении Лота, когда решили публично продемонстрировать свой раскол с католицизмом.

В Сент-Галлене в 1525 г. была введена форма из грубой серой материи с широкими серыми шляпами, обязательная для всех членов общины. Запрещались любые виды общественной жизни, развлечения. Анабаптистов называли «монахами без клобуков». Руководители общины анабаптистов в Цюрихе проповедовали, что

Эти события сопровождались странными явлениями. Члены некоторых групп на своих собраниях ходили голыми и, чтобы быть как дети, ползали по земле и играли шишками. Другие сжигали Библию и с криками «Здесь! 3десь!» били себя в грудь, чтобы указать место, где находится животворящий дух. Один из них, по приказу отца, убил своего брата в подражание жертве Христа (23, с. 701).

В Швейцарии анабаптистам не удалось подчинить себе реформа ционное движение (в значительной мере благодаря противодействию Цвингли). Изгнанные швейцарские анабаптисты бежали в Чехию и там слились с богемскими братьями. Они способствовали созданию больших общин, построенных на их коллективистских принципах. Была введена общность имущества. Все заработанное «братьями» сдавалось в общую кассу, которой заведовал особый «раздатчик». «Добрая полиция» контролировала всю жизнь общин: одежду, жилища, воспитание детей, браки, работу. Был точно предписан характер одежды мужчин и женщин, час, когда все были обязаны ложиться спать, время работы и отдыха. Вся жизнь «братьев» проходила на глазах друг друга: было запрещено готовить что-либо для себя, совместные трапезы были обязательными. Холостые спали в общих — отдельно мужских и женских — спальнях. Дети (с 2-х лет) отлучались от родителей и воспитывались в общих детских домах. Заключение браков решалось старейшинами. Они же предписывали каждому его профессию. Члены общины отказывались от любых контактов с государством: не служили в армии, не обращались в суд, но сохраняли пассивно-враждебную позицию, отвергая любое насилие (см. 27, 39).

В Германии же анабаптизм принимал все более революционный характер. В Тюрингии, вблизи границ с Богемией, центром движения стал город Цвикау. Так называемые цвикауские пророки возглавлялись анабаптистским апостолом Клаусом Шторхом. Они считали, что избранные Богом могут общаться с ним непосредственно, как в апостольские времена, отрицая, что церковь способна дать спасение. Науки и искусства, по их учению, не нужны для человека, ибо то, что необходимо для спасения, уже заложено в нем Богом.

В подражание Христу Шторх окружил себя 12 апостолами и 70 учениками. «Пророки» предсказывали нашествие турок, воцарение Антихриста, истребление безбожников и приход 1000-летнего царства Божия, когда будет одно крещение, одна вера.

Сохранилось изложение учения Шторха, содержащееся в изданной в конце XVI в. в Эрфурте книге Вагнера

Книга написана на основании показаний очевидцев, знавших Шторха. В ней приводятся такие пункты его учения:

Этот первый взлет движения анабаптистов совпал с крестьянской войной 1525 года в Германии. Наиболее ярко социалистические учения того времени отразились в деятельности Томаса Мюнцера. Его биография более подробно изложена в Приложении, и поэтому здесь мы скажем лишь вкратце о его учении. Мюнцер учил, что единственным владыкой, царем земли является Христос. Князьям он поручил функцию, немного лишь отличающуюся от роли палача, да и ее они должны исполнять по прямым указаниям избранников Божиих. Если же князья не подчиняются их руководству, они должны быть перебиты. Власть Христа реально воплощается в общине избранных, узком союзе, резко ограниченном от остального населения. Такой союз он действительно пытался организовать.

Мюнцер захватил власть в городе Мюльхаузене, в котором восставшие жители изгнали городской совет. В городе и окрестностях разрушались монастыри, уничтожались иконы, избивались монахи и священники. Мюнцер учил, что все имущество должно быть общим. То же требование стояло и в программе его союза. Современная этим событиям летопись рассказывает, что в Мюльхаузене была проведена и практическая попытка осуществления этих принципов. Перед глазами Мюнцера уже вырисовывались черты коммунистического государства будущего, руководимого союзом «избранных», вооруженных «мечом Гидеона».

Однако собранное князьями войско вскоре подступило к городу. Сторонники Мюнцера были наголову разбиты, а сам Мюнцер казнен. (Подробнее об этом см. 28 и 39, с. 199–253).

Участие анабаптистов в Крестьянской войне еще более озлобило против них власти. По всей Южной и Средней Германии покатились массовые преследования анабаптистов, сопровождавшиеся страшными жестокостями. Это временно привело к спаду воинствующих и социалистических настроений, но через несколько лет они снова выходят на поверхность. Хроника Себастиана Франка сообщает, что около 1530 года в Швейцарии стали брать верх братья, которые допускают оборону и войну, если она ведется из необходимости. «Таких братьев было большинство».

На анабаптистских «синодах» падало влияние более умеренного «апостола» Денка и на первый план выдвигался бывший сотрудник Мюнцера Гут, проповедовавший установление полной общности земных благ. Он говорил:

Гут создал новый союз, целью которого было «избиение всех властей и господ». Предполагалось «установить власть Ганса Гута на земле» и сделать столицей Мюльхаузен. Большинство членов союза не знали о наиболее радикальных из этих планов. В них был посвящен только узкий круг членов, называвшихся «знающими».

В 1535 г. советники императора Карла V представили ему доклад, в котором говорится, что

Сгущающаяся атмосфера проявляется в карикатурных эксцессах, которые, однако, вскоре будут превзойдены реальностью. Так, скорняк Августин Бадер объявил себя царем нового Израиля, сделал себе корону и царские одежды. Он был осужден в Штутгарте (23, с. 703).

В 1534–1535 гг. этот подъем воинственных настроений в анабаптизме приводит к новому взрыву, который можно рассматривать как попытку анабаптистской революции в Северной Европе. Основные события разыгрались в Северной Германии, куда все последние годы стекались анабаптисты, гонимые в Южной и Центральной Германии. Центром этих событий стал город Мюнстер.

Воспользовавшись борьбой между католиками и лютеранами, анабаптисты захватили большинство в городском совете Мюнстера, а после этого и полностью подчинили себе город. Все, не согласившиеся принять второе крещение, были изгнаны из Мюнстера — а предварительно ограблены. После этого в городе было обобществлено имущество — все должны были отдать свою собственность под надзор назначенных для этого диаконов. Наконец, было введено многоженство, и женщинам, начиная с некоторого возраста, было запрещено уклонятся от брака.

Апостолы анабаптистов шли из Мюнстера по Германии, Дании и Голландии, проповедуя второе крещение и призывая верных на помощь Мюнстеру. Испуганный этим движением епископ Вальдек, под властью которого раньше находился Мюнстер, и соседние князья собрали войско и окружили город. Осада продолжалась более года. В городе в это время один из анабаптистов — Иоган Бокельзон, или Иоанн Лейденский — был провозглашен царем Мюнстера и всего мира. Он завел пышный двор, множество жен, и сам на площади рубил головы непокорным. Тем временем восстания анабаптистов происходили во всей Северной Германии и Голландии — им удалось даже ненадолго захватить ратушу в Амстердаме.

В конце концов властям удалось справиться с положением. В 1535 г. Мюнстер был взят приступом, Бокельзон и другие вожди анабаптистов казнены. Более подробное описание этого эпизода содержится в Приложении.

После разгрома в Мюнстере в движении анабаптистов опять обозначился раскол на более мирное и на воинственное, агрессивное течение. В 1536 г. вблизи города Букхольт в Вестфалии произошел «синод». Баттенбург поддерживал взгляды анабаптистов из Мюнстера — о борьбе силой оружия, о близости царства и т. д. Противоположную позицию занимали последователи Уббо Филлипса. Это течение и взяло верх. Но и его сторонники не осуждали своих противников по существу, говоря, что, если Баттенбург и прав, время «Царства избранных» еще не пришло, и пока не следует стремиться отнять власть у безбожников. С этого момента начался отход движения анабаптистов на континенте от политических целей. Более крайние его представители под названием фамилистов эмигрировали через Голландию в Англию. Интересно, что уже на «синоде» в Букхольте присутствовали англичане. Один из них, по имени Генри, принимал активное участие в организации «синода» и оплатил путевые расходы делегатов (30, с. 76–77).

В Англии в начале XVII века иммигрировавшие из Голландии и Германии анабаптисты смешались с издавна существовавшим там движением лоллардов. Английская революция 1643 г. совпала с новой вспышкой активности всех этих сект. Восстание в Мюнстере и Иоанн Бокельзон снова стали популярны. В книге, исходящей из среды квакеров, говорится, например:

В защиту мюнстерского восстания выступил и Лильборн — один из самых популярных вождей крайнего течения в пуританской армии (в памфлете «Основные законы свободы»).

В написанном тогда памфлете «Ерисиография»' среди учений английских анабаптистов приводится:

В середине XVII в. в Англии распространилась секта «Рентеров», учение которой поразительно близко взглядам «Братьев свободного духа». Они считали, что все сущее божественно и лишь человек вносит в мир разделение на Добро и Зло. Мистически это преломлялось как тождество: Дьявол есть Бог.

Это приводило к отрицанию морали и демонстративному, принципиальному аморализму. Так, Кларксон рассказывает, что когда он был рентером, он стремился «каждым движением своего сердца» к краже, обману, злу и насилию и к совершению любых преступлений (за исключением убийств) — ибо верил, что Бог создал лишь добро, и воровство или обман не существуют, но придуманы людьми (132,с.78).

В социальной области рентеры отрицали собственность и брак. В памфлете «Последняя проповедь рентеров» говорится:

Э. Хайд в памфлете «Чудо» приписывает им такой взгляд:

Их обвиняли в совершении ритуалов, включая пародию причастия и беспорядочное соединение полов, как в «барилотто» и «парадизах» «братьев свободного духа».

Против рентеров был направлен парламентский акт, осуждающий тех, кто проповедует,

В 1650-х годах массы рентеров присоединились к квакерам, так что в это время между обоими течениями трудно провести четкую границу. Религиозный подъем среди многочисленных анабаптистских течений подогревался в тот момент еще и негодованием по поводу внешней политики Кромвеля: заключения мира в Нидерландах разрушало надежду на распространение власти «святых» на всю Европу.

Проповедник из квакеров, Джеме Нейлор, имел одно время громадный успех, даже среди приближенных Кромвеля. Распространился слух, что он второй Христос. «Отныне твое имя не Джеме, а Иисус», — писали ему. Когда был назначен его въезд в Бристоль, начались такие волнения, что современники считали вероятным превращение Бристоля в «Новый Иерусалим» — второй Мюнстер. Нейлор въехал в город верхом, за ним следовали тысячные толпы. Но он столкнулся с солдатами Кромвеля, которые к этому времени прошли всю гражданскую войну. Толпу разогнали, а Нейлора схватили и посадили в тюрьму. Его дело несколько месяцев обсуждал парламент. По-видимому, оно имело политический характер. Возможно, опасались восстания анабаптистов. Сначала Нейлора хотели казнить, но начались волнения, было подано много петиций с просьбой о помиловании. Кровель высказался за смягчение приговора. Нейлора били кнутом и заклеймили. Толпа приверженцев окружила эшафот, они целовали Нейлору ноги, руки и волосы (33, с. 264–274 и 34, с. 256–263)

Интересно, что имя рентеров возрождается еще раз полтора столетия спустя: так в 1820-х годах называлась одна из групп методистов. Именно из их проповедников вышли первые организаторы английских тредьюнионов, приобретшие в секте навыки народных ораторов (31, с. 167).

Ярко выраженный социалистический характер имело движение, участники которого получили название «диггеров»

(копателей). Внешне оно проявилось в том, что небольшие группы людей стали, начиная с 1649 г., захватывать общинные земли для совместной их обработки. Однако эта попытка организации коммун была лишь демонстрацией, лишенной практических последствий, а реально значительной была литературная деятельность диггеров.

Наиболее крупной фигурой среди них был Джерард Уинстенли. В нескольких памфлетах Уинстенли проповедует свою основную идею: незаконность частной собственности на землю. Он сообщает, что имел видение, «глас и откровение», и что его проповедь — это изложение того, что было ему открыто.

Уинстенли так же отрицательно относится к торговле и деньгам:

Отрицанием частной собственности, торговли и денег ограничиваются социалистические требования Уинстенли. Он явно выступает против более крайних взглядов:

Уинстенли постоянно заявляет себя также врагом насилия, убеждает читателя, что диггеры будут добиваться своих целей лишь мирными средствами. Однако пафос проповеди иногда заносит его и дальше, он явно подымает свой голос против любой частной собственности, призывая

Он рисует апокалиптическую картину борьба агнца и дракона:

и говорит своим противникам:

Диггеры составляли лишь одну из групп более широкого радикального движения в эпоху английской революции. Сторонников этого движения называли левеллерами— «уравнителями». Один из них, лондонский купец Вильям Уолвен, призывал

Современный ему памфлет приписывает Уолвену такие взгляды:

Автор сообщает, что Уолвен никогда не опровергал этих утверждений.

Отражавшая взгляды левеллеров газета «Умеренный» писала по поводу казни нескольких грабителей:

В памфлете того времени «Люди, открывшие Англию, или принципы левеллеров» сказано:

О близком левеллерам памфлетисте, Генри Мартене, говорится:

В отличие от проповедовавшего отказ от насилия Уинстенли, крайние группы левеллеров пропагандировали террор. Из их среды вышел памфлет «Устранение — не убийство». Попытка левеллеров поднять восстание была легко подавлена армией Кромвеля.

Почти во всех течениях левеллеров социалистические тенденции соединялись с той или иной формой атеизма. Даже Уинстенли, ссылавшийся на голоса и откровения и любивший цитировать пророков, писал о христианстве:

Овертон опубликовал книгу «Человек целиком смертей», или трактат, в котором при помощи богословских и философских доводов доказывается, что

Последователи Овертона образовали секту «засыпающих душ», они считали, что вместе со смертью засыпает и душа.

Эпоха английской революции была последним большим взлетом сектантского движения. После нее из истории исчезает столь характерная фигура пророка — апостола*. Исчезают и сами секты, с такой устойчивостью сохранявшие свои черты более 600 лет.

Социалистические течения этой эпохи тоже носят переходный характер. С одной стороны, они сохраняют явные следы своего происхождения из учений сект. Это видно в ссылках Уинстенли на видения, откровения и голоса, в его попытках вывести свои взгляды из толкования Писания. Можно указать и на прямые связи с европейскими сектантскими движениями. О некоторых путях, по которым анабаптизм проникал в Англию, было сказано выше. В период, предшествовавший революции, прямые связи не прерывались. Так, в это время в Англию переселился епископ богемских братьев Ян Амос Коменский. Он был выслан из Англии в 1642 г., однако его влияние еще долго сохранялось. Один из влиятельных памфлетистов из среды левеллеров, Самуил Хартлиб, перевел сочинения Ко-менского на английский язык.

Но, с другой стороны, многие произведения левеллеров написаны в чисто рационалистическом духе и не носят уже никаких следов религиозного мышления. Некоторые из них относятся к только что зарождавшемуся тогда литературному стилю социалистических утопий. Таково сочинение Хартлиба Описание знаменитого королевства «Макария», в котором излагается картина жизни, полностью подчиненной государству. В этом же стиле написано и наиболее значительное произведение Уинстенли «Закон свободы». Поэтому оно относится к теме следующей главы.