"Чужая в чужом море" - читать интересную книгу автора (Александрович Розов Александр)3 – ТЕКУЩИЙ МОМЕНТ. Дата/Время: 1 сентября 22-го года Хартии. Место: США, Гавайи - Меганезпия, Ист-Кирибати, Гонолулу, Ала-Ваи – Пальмира, Большой мост.----------------------------------------------------------------- Жанна Ронеро, Green world press. Репортаж №1. Aloha, foa. На пути в страшную Меганезию. ----------------------------------------------------------------- Меганезийский округ Ист-Кирибати соприкасается со штатом Гавайи, США, не на 15 параллели Северной Широты, как записано в Сайпанском Пакте, а прямо в яхтенной гавани Ала-Ваи, которую можно увидеть из окон высотных зданий Гонолулу. Именно Здесь швартуются легкие флаеры-амфибии меганезийской ассоциации «Waikiki Mega Rickshas» (WMR), конкурирующей с американской компанией «HAL» за пассажиров южного и западного направлений. «WMR» в два с половиной раза дешевле, но «HAL» летают почти вдвое быстрее. Кто из них безопаснее - никто точно сказать не может. Таксист, который везет меня из Honolulu International Airport в Ala Wai Yacht Harbor, шутит: «Конкуренция рулит! За 10 лет наши авиа-перевозчики скинули 20 процентов цены, а меганезийские этажерки прибавили 30 узлов скорости». На мой осторожный вопрос: «Почему этажерки?» он коротко отвечает: «Увидите, мисс», и смеется… Когда я вижу этот флаер, пришвартованный к пирсу, то решаю, что он похож, все-таки, скорее не на этажерку, а на 30-футовый прогулочный катер с остекленным салоном и дизайном «Hi-Tech». Если следовать этой аналогии, то поперек катера, над ютом и над баком, приделаны по овальному крылу (так что, если смотреть сверху, вся конструкция оказывается похожа на литеру «H»). Кроме того, над ютом торчит высокий киль, а над баком – труба, похожая на турбореактивный агрегат обычного авиалайнера. Этажерка стоит на воде, у пирса, делая вид, что она действительно катер. Впрочем, по борту идет яркая надпись зеленым по белому: «US Honolulu – MZ Palmyra-Atoll - MZ Lanton – MZ-Tonga-Nukualofa - NZ Auckland». Не верится, что эта штука может пересечь по воздуху половину Тихого океана (пусть и с тремя посадками), но видимо, все-таки, может. Рядом с этим флаером, двое копов-янки болтают с гавайцем, одетым в лимонно-желтые шорты и пеструю красно-бело-черную рубашку. Я отвлекаю их от этого занятия своим вопросом: «Где тут регистрация, контроль, посадка и все такое». Оказывается, прямо здесь. Копы фиксируют мой выезд из США. Субъект в желтых шортах, оказавшийся не гавайцем, а меганезийским пилотом, смотрит на листок, который я распечатала, когда покупала по интернет место на этот рейс, улыбается, и говорит: «Ваше место 3B. Это правое кресло с левой стороны. Хотите - проходите, садитесь, а хотите – постойте пока здесь, покурите или позагарайте. Мы полетим (он смотрит на часы) через 24 минуты». Постояв четверть часа, и послушав болтовню пилота с копами (о девушках и о барах, в которых этих девушек лучше всего клеить), я лезу в салон флаера. Внутри он похож на маленький автобус. По пять рядов двойных кресел справа и слева. Кабина водителя отделена от салона только прозрачной полу-перегородкой. В хвосте дверца. Табличка «WC». Под ней плакатик: «Don’t use the toilet for exit! Hole is too narrow!». Юмор… Я улыбаюсь, устраиваюсь на месте 3B, засовываю свой небольшой багаж под кресло, предварительно достав ноутбук и кое-какие бумажки, которые намерена прочитать по дороге, и настраиваюсь на работу. Все-таки, я уже на борту меганезийского судна.... Еще несколько минут. Пилот занимает водительское кресло, бросает короткий взгляд в салон (19 мест из 20 заняты и, видимо, больше ждать уже некого), и громко объявляет: «Aloha, foa! Мы летим на Пальмиру, потом в Лантон, потом на Тонга, и финишируем в Окленде, на Аотеароа. Если кому-то это не подходит, лучше скажите об этом сейчас!». Одни пассажиры смеются, другие растеряно молчат. Я присоединяюсь к первым. Затем раздается негромкое гудение, за окном видно, как быстро удаляется берег острова Оаху. Этажерка отрывается от воды и, постепенно набирая высоту, разворачивается к югу. Я открываю новый файл на своем ноутбуке и пишу: «Меганезия: первые впечатления». Личных впечатлений пока нет - до атолла Пальмира 800 миль. Еще раз перечитываю памятку от правительства США (специально для туристов, прилетающих на Гавайи): *** Note: Меганезия, как страна с экстремистским политическим режимом, признана особо неблагоприятной для туризма. Отправляясь туда, вы подвергаете свою жизнь опасности! *** Затем я начинаю листать цветной буклет «Welcome to Meganezia» с фото атоллов. Мое занятие тут же привлекает внимание соседей. Слева, у окна - молодой парень, судя по эмблеме на футболке (зеленое колесо с синим ободком и надписью «HPU - Holomua Me Ka Oiaio»), студент Hawaii Pacific University. Справа, через проход - мужчина лет 30, в деловом костюме, похожий на страхового агента. Он-то и начинает разговор… ----------------------------------------------------------------- - Эти меганезийцы мягко стелют, не так ли? - сказал он, кивая на буклет. - Выглядит красиво, - согласилась Жанна. - Красиво. Пока не столкнешься с INDEMI. - А что это такое? – спросила она. - Это меганезийское гестапо, - пояснил страховой агент, - тех, кто попал к ним в когти, больше никто никогда не видит. - А вы уже бывали в Меганезии? - Да. Транзитом. Я часто летаю так в Новую Зеландию. Они ее называют Аотеароа. У нашей фирмы филиал в Окленде. Меганезийские рейсы дешевле. Это бизнес… Студент, не поворачивая головы, произнес: - Я балдею, когда люди рассуждают, как знатоки Меганезии, хотя ни разу не вышли из зала для транзитных пассажиров. Это по-настоящему круто. - Вы меганезиец? - холодно спросил страховой агент. - Нет, американец, - ответил парень и, повернувшись к Жанне, добавил, - я из Фриско, Калифорния, а учусь в Гонолулу. Декс Мелвин. А вы, мисс? - Жанна Ронеро, Галифакс, Новая Шотландия, Канада. - Тоже транзитом через Меганезию? - Нет, - ответила она, - Как раз наоборот. Я журналист, еду делать репортаж о стране. - Осторожнее там, - буркнул страховой агент, - А то оглянуться не успеете... - А я лечу под парусом пройтись, - сказал Декс, не замечая его реплики - Ребята из университета Аваруа пригласили. - Вы не первый раз в Меганезии? - спросила Жанна. - Второй, - ответил он, - В прошлом году мы ходили по островам Гилберт. Но тогда я летел через Тарава, так удобнее. А в этот раз идем от Тинтунга, на двух катамаранах, зигзагом по Островам Кука, сначала - по Верхним, потом - по Нижним, а домой мы полетим с Раротонга. Остальные наши подтянутся завтра, а я, как бы, в оргкомитете. Сидящие впереди парень и девушка, похожие на малайцев, синхронно обернулись. - На Аитутаки будете? – спросил парень. - Наверное, будем. А что? - По ходу, мы там живем, - пояснила девушка. - Упс! - сказал Декс, - O vai to oe ioa? - O Tairi tou ioa, e o Haoto oia, - ответила она, и после пузы добавила - E pai i teie mahana Rapatara, pae i muri iho ua fare, y tiai haere mai oe. Декс развел руками (разговорника из tour-guide тут было не достаточно) и сказал: - Aita iau. Молодые меганезийцы рассмеялись, и Хаото пояснил: - Таири говорит: мы сейчас на 5 дней летим на Рапатара, а потом вернемся домой на Аитутаки, и ждем вас в гости. - Нас 7 человек, - предупредил американец, - Четверо наших и трое ваших. - А у нас канистра самогона и полная лагуна рыбы, - невозмутимо ответил меганезиец. - Заметано, - сказал Декс, и они хлопнули по рукам. Таири, тем временем, повернулась к Жанне, - Если хотите, полетели с нами. - На Рапатара? - уточнила та. - Ну, да. Это один из островов Тубуаи. - Но это ведь, кажется, довольно далеко. - 800 миль отсюда, - сообщил Декс. - Aita pe-a, - ответил Хаото, - Нет проблем. У нас «Reikan-Re». Легко долетим за 3 часа. Тамошний ariki, в смысле король, отличный дядька, и вообще там весело… - Король? – переспросила Жанна. - Мы, по ходу, ему помогаем с инженерией, - пояснила Таири, и скромно добавила – не бесплатно, ясное дело. - Настоящий король острова… Звучит заманчиво. Страховой агент вытащил из портфеля прозрачную папку и пробурчал. - Смотрите, мисс, как бы вас там не изнасиловали и не съели. Про этот Рапатара даже в прессе написано. - Непременно изнасилуем, - весело пообещала Таири, - потом съедим без соли, а кости бросим акулам. - Почему без соли? - спросила Жанна. - Для драматического эффекта, - пояснила меганезийка. - Вы, все-таки, прочтите на всякий случай, - сказал страховой агент и протянул канадке распечатку с сайта «Evangelical Times». Она задумчиво хмыкнула и прочла вслух: - Клайв Уилсон. Ужасающие человеческие жертвоприношения в Меганезии. Под маской ультра-модернизации на «Островах Свободы» процветают дикие ритуалы каннибалов и демонопоклонников. Автор увидел все это своими глазами на острове Рапатара. Слово «Rapatara» происходит от искаженного на туземный манер слова «raptor». Остров назван так потому, что он посвящен культу хищников-людоедов… - Чего-чего?! – хором воскликнули Хаото и Таири. - По ходу, Rapa-tara на утафоа значит: «место, где растет кукуруза», - сообщил один из пассажиров-меганезийев. - Я читаю, что написано, - пояснила Жанна, демонстрируя ему распечатку. - Что за бред! - возмутился Хаото и достал из кармана жилетки-military миниатюрный ноутбук, - как там? Evangelical Times, «The horrific human sacrifice in Meganezia?». Ага! - Читай вслух! – потребовала Таири. - Легко, - сказал он, - Значит, так. Остров Рапатара это один из самых глухих уголков пользующегося дурной славой архипелага Тубуаи. Именно тут в 1790 году туземцами были съедены несколько моряков с британского корабля «Баунти». Автор этих строк, отправившись с научно-исторической миссией по маршруту «Баунти», смог попасть на запретный остров только благодаря приказу, подписанному координатором Меганезии. Эта бумага служила нам охранной грамотой: нарушителей приказа координатора здесь расстреливают без суда вместе с семьями… Joder, foa, хватит ржать! Или читайте сами! Это было обращение к группе молодых меганезийцев, сидевших в трех рядах впереди. Они захихикали после слов: «запретный остров», а фраза про расстрел нарушителей вызвала у них громкий хохот, хлопки и свист. Шум затих, и Хаото стал читать дальше. - Эта бумага позволила нам попасть на берег лагуны в полнолуние, когда проводится главный и самый страшный ритуал: жертвоприношение девственницы большой белой акуле. На наших глазах четверо сильных мужчин втащили на помост, укрепленный над водой, отчаянно сопротивляющуюся туземку лет 20. С нее сорвали всю одежду. Ноги несчастной развели далеко в стороны, и привязали к двум перекладинам бамбукового креста. Жрец, лицо которого было скрыто под ужасающей акульей маской, наклонился над юной туземкой и проверил, что она девственна… Тут Хаото и Таири заржали хором, а следом захохотали те молодые меганезийцы, что смеялись полминуты назад. Четверо меганезийцев постарше, сидевшие в хвосте салона, тоже включились. Они звонко хлопали себя по коленям и громко комментировали. - Joder! Cuando se encontraron en Meganezia 20-ano virgen?! - De puta madre! Autor trajo el una virgen desde America! - Que en America no podia su jodan? Ella esta tal terrible? Под новый взрыв хохота, Таири стала объяснять Жанне: - Понимаешь, найти в Меганезии 20-летнюю девственницу это как поймать в Канаде живого динозавра. Люди говорят: автор привез девственницу с собой из Америки, она была такая страшная, что ее никто не... - Хей! Слушайте дальше! - перебил ее Хаото, - …Убедившись, что туземка еще не знала мужчины… (снова взрыв смеха), - ...Жрец дал знак, по которому крест стали опускать в воду. Когда девушка была погружена по пояс, в воде появился огромный самец белой акулы, не менее 20 футов в длину. Морской хищник описал вокруг жертвы несколько кругов, перевернулся на спину, и стал виден его чудовищный мужской орган… Идущая между рядами девушка согнулась от приступа смеха, потеряла равновесие, и шлепнулась на парня из меганезийской кампании, который сидел рядом с проходом. - Ani oe, bro! - Aita pe-a, - ответил он, - ты откуда, гло? - Атафу, Токелау, - сказала она, - а ты, бро? - Манра, Феникс-Кирибати. Почти соседи. Хаото восстановил дыхание и продолжил чтение: … - Девушка завопила от ужаса и боли, когда самец акулы стал грубо совокупляться с ней, но через несколько минут потеряла сознание. Тогда крест вытащили на помост, и жрец, 5-ю ударами каменного топора отрубил несчастной жертве конечности и голову. Затем разрубил на части туловище. В это время, самец акулы, возбужденный запахом крови, попавшей в воду, плавал вокруг помоста. Туземцы начали кидать в воду куски жертвы, и акула мгновенно их проглатывала, пока от тела девушки не остались только сердце и печень. Их туземцы разрезали на мелкие части и съели сырыми. Вслед за тем, началась отвратительная сексуальная оргия. У меня нет слов, чтобы это описать… - Joder, - выругалась девушка из Атафу, - на предыдущее у него слов хватило, однако. Молодой парень - меганезиец из кампании, сидевшей впереди, пригляделся к Жанне. - Iri, glo! Я видел тебя по TV, на пресс-конференции координатора Торреса в Монреале. Ты на пари хотела снять с него ошейник безопасности и чикнула по шее отверткой. - Пилочкой для ногтей, - уточнила канадка, - Я случайно. Эта штука была скользкая. - Ты, гло, не за ту штуку хватала! - вмешалась девчонка, тоже сидевшая впереди. Парень возразил: - Я читал в «Ontario Scan», что до той штуки она тоже добралась. Жанна знала, что из этого инцидента, какие-то особо наглые пресс-стрингеры за 3 дня раздули порно-роман о ней и координаторе правительства Меганезии. - «Ontario Scan», - фыркнула она, - в этой желтой херне легко напишут, что королева Англии трахалась с лохнесским монстром. - А я бы попробовала по приколу, - заметила девчонка. - С Торресом или с монстром? – уточнил парень. - Ну… - она задумалась, - … Я бы начала с Торреса, хотя… Жанна покачала головой и улыбнулась. - Я поступила скромнее: поставила ему бутылку «viking-vine» после TV-эфира. - За такую ерунду целую бутылку? - удивилась девчонка, - Да мужчине надо гордиться, что его царапнула красивая женщина. Тем более, так эротично, прямо в студии! Один из меганезийцев постарше привлек к себе внимание громким свистом, и спросил: - Eo orivaa pahi-pai flyka hamani-haapii no Rapatara? - E reira, - ответила Таири. Тут чуть ли не все меганезийцы, находившиеся в самолете наперебой закричали что-то крайне доброжелательное и одобрительное, а кое-кто даже захлопал в ладоши. - В чем дело-то? - поинтересовалась Жанна. - Дядька вспомнил, что на Рапатара сконструировали палубную флайку «Orivaa». Это дешевая модель, популярная у рыбаков. Она может взлетать с юта мини-траулера. - На тросе, как воздушный змей, - уточнил парень с Манра, - При встречном ветре или, если штиль, при скорости судна 7 узлов. Но флайка зачетная, за такую цену. - Статейка-то, выходит, заказная, - заметил долго молчавший Декс, - лично я, на месте той фирмы, которая делает флайки, подал бы в суд на эту сраную газетенку. Нечестная конкуренция. Я бы выбил из этого гребаного сочинителя все дерьмо! - Янки дело говорит, - поддержала девушка из Атафу - Надо будет сказать королю, - согласился Хаото, - А ты быстро соображаешь, бро. - Ха! - сказал студент, - Не зря же в нашей стране даже у кошки есть адвокаты! Двое молодых американцев в переднем-правом ряду начали неудержимо ржать. Таири повернулась к Жанне. - Так что, гло, летим с нами к каннибалам-акулопоклонникам. - При такой интриге? Еще бы! - ответила канадка. … ----------------------------------------------------------------- Жанна Ронеро, Green world press. Репортаж №2. Меганезия – первое знакомство. Дети природы. ----------------------------------------------------------------- С высоты птичьего полета атолл Пальмира похож на толстую, зеленую в красную крапинку канцелярскую скрепку. Вообще-то эта скрепка имеет длину 5 миль – по океанийским меркам это изрядный кусок суши. Зеленый цвет происходит от густой растительности, а красные крапинки – это крыши домиков. Дороги и километровые взлетно-посадочные полосы базы ВВС по обе стороны лагуны, достаточно темные и бросаются в глаза только перед самой посадкой. Этажерка приводняется в лагуне и подруливает к причалу Большого Моста (арки, переброшенной через канал, который соединяет открытую в океан западную часть лагуны с почти замкнутой восточной). Формальностей - ноль. Пилот открывает дверь флаера и мы спокойно выходим на территорию Меганезии, не предъявляя никому никаких бумаг. Девушка в широких бриджах, синей майке с белой надписью «Police» и черной матерчатой портупее с торчащей из кобуры рукоятью какого-то внушительного стреляющего инструмента, улыбается нам, говорит традиционное «Aloha foa» и начинает флиртовать с пилотом. Я растерянно спрашиваю у Таири, что теперь делать, и получаю прагматичный ответ: «завтракать, viti-viti, очень быстро, потому что через полчаса мы полетим дальше». В порядке пояснения, меганезийка указывает рукой на скопление столиков под навесом рядом с основанием арки Большого Моста в 200 метрах от причала. Хаото и Таири уже ведут себя так, будто мы с Дексом их гости. Или здесь так принято, или просто мы им чем-то понравились. Хаото подходит к стойке, обменивается с парнем-барменом двумя короткими фразами, бросает в прозрачную коробку несколько купюр (я соображаю, что это – меганезийские фунты), и сообщает нам: «Берите чашки, тарелки, и набирайте туда все, что нравится. Это, типа, как шведский стол». Ну, вот, нас уже угощают… Мы с Дексом набираем себе более-менее знакомых блюд (салат, яичница с беконом) и наливаем какао (по рекомендации Таири). По ходу дела, я интересуюсь, что означает аббревиатура «RSE» на входе в кафе. Таири объясняет: «Recuzo Sin Explica - Отказ без объяснений. Если персонаж антипатичен, то его тут не обслужат. У нас это почти везде. Обычное дело. У вас в Северной Америке так же в клубных кафе, ага?». Но от меня так просто не отвяжешься. Я уточняю свой вопрос: что означает несколько перечеркнутых пиктограмм рядом с обсуждаемой табличкой? Таири пожимает плечами: «Это просто! Здесь не обслуживают в стельку пьяных людей, людей с крупными домашними животными, мусульман и практикующих миссионеров». На мою реплику, что в цивилизованных странах запрещена дискриминация по признаку религии, дается ответ: «Мы по-другому цивилизованы». Декс спрашивает, не боится ли владелец кафе проблем с мусульманами из-за этого значка? Хаото отвечает: «Не боится, нет исламиста – нет проблемы» и делает поясняющий жест указательным пальцем, при этом звонко цокнув языком. Таири делает драматически-серьезное лицо: «Здесь у нас военно-фашистский произвол, вы не знали?!». Декс смеется - я не понимаю, почему… Тут, как раз под реплику о произволе, к лестнице, спускающейся от кафе прямо к воде, подкатывает какая-то плавучая военная машина, покрытая сине-зелеными разводами морского камуфляжа, и похожая на 20-футовую треугольную голову плывущей змеи из голливудского триллера про гигантских мутантов. По бокам головы торчат два гребня, что еще более усиливает ассоциацию с голливудским монстром. Я делюсь этим своими впечатлениями с Таири, и она дает альтернативную версию: «А, по-моему, не змеиная голова, а кошачья: у нее же ушки! Эту модель называют «MoonCat». Классная штука». На «голове», тем временем, открывается люк, оттуда прямо на лестницу выпрыгивает парень в мешковатом комбинезоне болотного цвета, бегом поднимается, берет из рук бармена мешок с какими-то прозрачными контейнерами, кричит «Mauru-roa!», прыгая через ступеньку, спускается обратно, и ныряет в люк, который тут же захлпывается. В потрохах машины раздается тихий металлически-шелестящий звук, она поворачивает свой нос в сторону середины лагуны, внезапно срывается с места и, проглиссировав по спокойной воде, взлетает и свечкой уходит в бело-голубое небо. Хаото, проводив ее взглядом, сообщает: «Океанский магистральный патруль. Зашли за хавчиком. Не летать же пол-дня голодными». И они с Дексом начинают экспрессивно спорить о сравнительных качествах меганезийского «MoonCat» и нового «Sea-Stealth» вооруженных сил NATO. Мужчинам только дай повод поговорить об оружии… Таири, заметив мой интерес к снующим по лагуне маленьким лодкам, начинает объяснять мне разницу между разными «proa»: традиционными «vaa-hoeie» и модерновыми «ahi-reoo». Потом она смотрит на часы и решительно говорит «Horo!». Полчаса почти прошли. Мы возвращаемся к нашей этажерке. Рядом с ней сейчас пришвартована лодка, которая ближе к «vaa-hoeie», хотя 2 ее поплавка надувные, а не бамбуковые и, помимо паруса, у нее имеется ультра-модерновый компактный подвесной движок. Пилот снова курит, но уже не с девушкой-копом (та осматривает чей-то недавно прибывший гидроплан), а с колоритной толстой пожилой туземкой, одетой лишь в серебристый платок, обернутый вокруг монументальных бедер. Четверо подростков лет 12, трое мальчишек и девчонка, таскают из лодки в багажный отсек этажерки какие-то увесистые пластиковые мешки. Подростки совершенно голые, если не считать ярких матерчатых браслетов на левом плече, над бицепсом. Пассажиры-американцы (те, что с первого ряда) наблюдают эту сцену не без некоторого чувства превосходства: «Дикари», - негромко говорит один из них другому. «Дети природы, - соглашается тот, - Туземцы-утафоа, их тут оберегают». В этот момент что-то мелодично звенит. Девчонка-подросток резко останавливается на пол-пути от этажерки к лодке, вынимает из браслета какую-то яркую круглую штучку, прижимает ее к щеке чуть ниже уха, замирает, прислушиваясь, а затем говорит: «Ua te parao este chineese oper-sys joder teie». Снова прислушивается и говорит: «Clean it up oe bene install kiwi-OS… Aita pe-a e o maita juntas global upgrade per software compartible». Дети природы. Туземцы… Девчонка убирает мобайл в браслет и бегом бежит к лодке. |
|
|