"Сталин. Детство и отрочество" - читать интересную книгу автора (Леонидзе Георгий)

ДЗЕОБА

Весть, что сын в семье родился, Мигом разнеслась в квартале. Лишь открыл отец калитку. Поздравлять амкара стали. Отложив и пест, и шило, Кинув на плечи «багдади», Трижды колыбель целует Он с улыбкою во взгляде. У счастливца молодецки Полы загнуты за пояс… На подносе деревянном Хлеб лежит, луной покоясь. На столе — вино «Атени» Ради маленького сына. Блюда ждут гостей желанных У цветистого кувшина. Рыбки, нежные, как сливки, С голубою чешуёю; Курица на плоском блюде, Жир на ней застыл росою. На дворе гудят метели, Злые зимние буруны. Где же злаки с огорода? Где найдешь ростки тархуна? Где же ранний лук росистый, Изумрудный и жемчужный? Не достать его зимою, Если веет ветер вьюжный! Поздравители приходят — Мастера и земледелы, В сапогах с налипшим снегом, С бородой заиндевелой. Снег стряхнув и сняв папахи, Поклонившись, молвят чинно: — Поздравляем с прибавленьем. Воспитай для Картли сына! * * * Садится великан безмолвно, Боец, чье имя знаменито. Его плечо — в четыре пяди, А грудь — из мшистого гранита. Ходели предлагает другу Благословенное вино, Чтоб горечь не гнездилась в сердце, Михо знакомая давно. Его кулак, с башку баранью, Горийцев прославлял в боях; С Михо тягаться не посмел бы Архотец крепкий, даже ках! Бок-о-бок с ним — подобный глыбе, Эгнаташвили Иакоб. Кто ни сходился с палаваном, Тому он памятен по гроб. Борцов неустрашимых доблесть Его осилить не могла; Ему дивились все у храма, Где тень от купола легла. Михо на ялике рыбачит, В реку закидывая сеть. «Что ж, если славно поработал, Тебе пойдет на пользу снедь!» Как ладно скроены ребята! Любой могуч и крепкогруд. Сердца, как у детей, правдивы, Но все ж заботы их гнетут. * * * Амкары величавы В черкесках тьмы черней. Звенят о чашу чаши И песни — веселей! За гроздья наливные Пьют гости без конца. Уже звучат дудуки И бередят сердца. Отец гостеприимный Не из семьи скупцов. Известно, хлебосолы — Не ниже храбрецов! — Когда огонь запляшет, Я знаю, гость спешит. Когда кричит сорока, Я знаю, гость спешит. Друзей улыбкой встречу, Пусть гость ко мне спешит! О, гости дорогие, Не сладок пир без вас! Что горек хлеб без гостя, Постиг любой из нас! А нету вас, и солнце Не греет в знойный час! * * * Дудуки слух ласкают песней, И произносит тамада За тостом тост еще чудесней: — Твой сын да будет юн всегда! Пусть долг сыновний не забудет, Окрепнув телом и душой! Пусть матери опорой будет И возвеличит край родной! И чтоб семья почет узнала, Пускай заветы дедов чтит, Служа народу, как забрало И верный в испытаньях щит. * * * Волынщик уже на пороге, Волнующий льется напев, — Так птичка звенит у дороги, К весенней поре подоспев. Волынка над люлькой играла, Да так, что хоть к сердцу прижми, И близких она прославляла, И предков, забытых людьми. И звонкая песнь не смолкала, Простые слетали слова; Их дудка легко рассыпала, Как белую пыль — жернова. Как весело тянется ужин! — Сидят рука об руку все; А в песне — не слез ли жемчужин Печаль в первозданной красе? А в песне и сила стальная, И горе, что в сердце впилось. Откуда же удаль такая С печалью несохнущих слез?! Напевы звучат, не смолкая, О радости будущих дней. Дорога для чаш круговая В кругу охмелевших гостей. Селянин Мой плетень, зачем ты гнешься Под пятою богача? Почему так тускло светишь В бедной хижине, свеча? Почему дорогу нашу Заградили глыбы льда? Неужель темницей будет Наша родина всегда? Мы все трудимся, но где же Хлеб и сладкие плоды? Почему нужда и голод Нам достались за труды? В Грузии девятивратной Для бесправных нет ворот. Воронье над нами кружит, Наше сердце зло клюет. Черствый хлеб едим с рожденья И бобов, как манны, ждем. Пыль с камней нам служит пищей, А вода из луж — питьем. Плотовщик Я багром затоны пеню, С вала я плыву на вал. Сна и отдыха не зная, Словно шест, я тонок стал. На плоту шагая тесном, Вижу, будто из тюрьмы, В светлом утреннем тумане Стран неведомых холмы. Я б хотел уплыть далеко, Не страдать в краю родном И уже не возвращаться В закоптелый старый дом! Кузнец От зари и до заката Я кую у горна сталь; Поседел, но в этой жизни Буду сытым я едва ль!

Гончар Глину мну и обжигаю, Но из кувшинов моих Вина пенные струились На пирушках у других. Портной Я князей одел в черкески, От работы взор потух. Мне ж достались лишь заплаты На дырявый архалух. Волынщик Говорят, что в неком крае Людям впрок идут труды; Там земля растит обильно Хлеб янтарный и плоды. Небо людям не враждебно, Мук не знает человек; Говорят, разбой и зависть Позабылись там навек. Там поденщика не встретишь, Неимущих не гнетут, Не простерт никто во прахе, Уважают вольный труд. Всюду там в почете право И не стер улыбку гнет; Если пахарь пашет поле, Хлеб созревший сам пожнет. Пахарь Если было бы возможно Видеть это хоть во сне! Плотник Только птицы побывали В той индийской стороне… Старый селянин Люди, бог, земля и небо Пребывали древле в мире, И усатые колосья Золотились в вольной шири. А земля в союзе с тучей Людям благ давала много, Но однажды делом грешным Человек прогневал бога. И господь неумолимый, В возмущенье горделивом, Растоптал пятой колосья, Словно буря, мчась по нивам. Старый пес, увидя это, Стал взывать, скуля и лая: — Пощади пшеницу, боже! Мир помилуй, умоляю! Может быть, виновны люди. В чем моя вина, однако? И зачем голодной смертью Умирать должна собака?! Я всего лишь пес голодный, — Зерен горсточку хоть мне бы! Хоть на кончике колосьев Мне оставь немного хлеба! Внял всевышний песьей просьбе, Не лишил его подачки… С этих дней нам служит пищей Хлеб, оставленный собачке. Железнодорожник Друзья, мы хлеб едим собачий И еле сдерживаем гнев. Стригут нас, братья, как баранов, И загоняют в темный хлев! Оковы прочь! Вздыхать довольно! Спасти нас может лишь борьба. У ног господ валяться хватит, Познав лихой удел раба. Иной судьбы добиться может Вольнолюбивая душа, — Когда вода прорвет плотину, Все на пути снесет, круша! * * * Принесли гостям любезным Лозы с данью виноградной; Но рассказ не умолкает О судьбине безотрадной. Об одном твердят: — Достались Нам несчастья все на свете! Раны горестного сердца, Может быть, залечат дети. Сыновья, мы к вам взываем! Ждем заслуженной защиты. Горек хлеб для нас насущный, Кровью нашею политый. Нет земли, и плуг заржавел. Мы нужду до дна испили. Покосились наши избы, Не дождавшись изобилья. Вовсе нас добра лишили, Захирели мы в работе. Мы боролись одиноко, Вы же вместе в бой пойдете! * * * Уходит ночь молочная, Закованная в льдины. Петушья песнь полночная Летит к заре рубинной. Покинув хату дымную, Шагают гости пьяно; На снег, на тропку зимнюю Следы легли туманно. А стол, людьми покинутый, Как поле после схватки — Кувшины опрокинуты И чаши в беспорядке. Надеждой успокоена, Хатенка серебрится: То месяц глянул воином Из облачной бойницы. И туром отбегающим Гремит порыв метели, Но ветер нестихающий Не слышен в колыбели. Младенец улыбается, И мать не чует боли, Любуется, а мается: Взрастить сынка легко ли? — Узнает жизнь тревожную Мальчонок мой — скиталец, Как галька придорожная Иль неокрепший палец. Создатель, долю лучшую Нам ожидать доколе?! Трудом себя измучаю, Чтоб сын учился в школе. Как люди неученые Страдают, нам знакомо! Уж, солнцем позлащенная, Светлеет кровля дома. Отец глядит восторженно, И радость не убудет, — Работой приумноженной Для сына хлеб добудет. — Измучен жизнью старящей, Слабея понемногу, Я обрету товарища И верную подмогу. Грудь подвязав передником, Он станет мне опорой, Чтоб даже привередникам Слепил, как мастер, взоры. Работой занят мирною, Заботясь и о храме, Взращу я в жертву жирную Овечку с бубенцами.