"Дело о похищенном медалисте" - читать интересную книгу автора (Кузнецова Наталия)

Глава VII КТО УВЕЗ БАНГА?

В больницу к Матвею Юрьевичу ребята прибыли к четырем часам, то есть к тому самому времени, когда посещение больных было разрешено официально. И потому зашли к нему в палату все втроем.

— Здравствуй, Оленька. Так вот какие у тебя друзья, — приветливо встретил их хозяин Банга. — Приятно, что не забыла о моей просьбе. Правда, Арина у меня уже была, ей сегодня удалось сразу после обеда сюда проникнуть. Она мне сказала, что с Бангом все в порядке. А вы его видели? Как, по-вашему, он не очень по мне тоскует?

Лешка, метнув взгляд на брата, покачала головой.

Вроде нет. Он у вас что надо.

Это правда. Лучший представитель породы. Высота в холке восемьдесят два сантиметра, — с гордостью сообщил Матвей Юрьевич. — Доверчивый только очень. Когда он щенком был, у нас племянник маленький гостил, ну и понятно, что любую агрессию мы в нем старались подавлять. С тех пор он ко всем подряд доброжелательно относится.

А как вы себя чувствуете? Скоро вас выпишут? — решил перевести разговор в более безопасное русло Ромка.

Мне стало лучше. Но выйду отсюда только через неделю, а то и две, — вздохнул больной, но со щекотливой темы не свернул. — Ужасно не хочется здесь валяться, когда на улице такая благодать. Я смотрю в окно, уже почки набухли, вот-вот первые листочки на деревьях появятся. Мы бы могли сейчас с Бангом по лесу гулять! На озеро бы съездили, есть у нас одно свое, заповедное, мало кто о нем знает.

Мужчина вдруг улыбнулся, и лицо у него стало добрым-добрым.

А знаете, я один раз от него за большое дерево спрятался, а он не заметил этого и забегал, заскулил, как маленький ребенок. Испугался, что я его бросил. Не знает, глупенький, что никогда и ни при каких обстоятельствах я не отдам его никому на свете.

Лешка уже второй раз слушала, как Матвей Юрьевич рассказывает о Банге и о своих чувствах к нему, и внутри у нее что-то екало и сжималось. Что же с ним будет, когда он узнает правду? И что станет думать о ней, о них всех, утаивших ее от него? Чтобы скрыть жалость и страх, она через силу улыбнулась и тут же отвела глаза в сторону.

Но Матвей Юрьевич успел перехватить ее взгляд.

А глаза-то у тебя какие! Прямо васильковые! — воскликнул он. — Тебе говорили об этом?

Лешка смутилась и пожала плечами.

И знаешь, — продолжал Кузнецов, — у меня есть один сервиз, твои глаза напомнили мне цвет его росписи. Изумительно красивая.

Этот сервиз у вас и украли, да? — тут же встрял Ромка.

Нет, не его. Воры унесли другой, красного цвета с узорами, из так называемого восточного ассортимента. Подобные вещи предназначались для продажи в Турции или Персии, и там они успешно конкурировали с западноевропейскими марками. В конце девятнадцатого века мой предок производил множество традиционных восточных предметов: блюда для плова, пиалы, кальяны… Но этот восточный сервиз был особый, эксклюзивный, как теперь говорят. Наверное, его изготовили специально для какого-нибудь вельможи.

А соседка ваша сказала, что у вас еще и очень ценное блюдо пропало.

Увы, и оно тоже, — вздохнул Матвей Юрьевич. — У моего прадеда было восемнадцать предприятий. И изготавливавшийся на них фарфор, как правило, был ориентирован на массового потребителя. Однако порой на некоторых заводах выпускались и весьма редкие вещи. А начало двадцатого 1 века стало временем модерна и потребовало новых дизайнерских идей. Вот Матвей Кузнецов и обратился к Михаилу Врубелю, и знаменитый художник некоторое время трудился на фарфоровом поприще. Блюдо, которое у меня украли, как раз и было им расписано. В стиле модерн также выпускали вазы, сахарницы. Самая изящная ваза из моей коллекции тоже исчезла, — вспомнил он и продолжил: — Но таких изделий было немного, и выпуск дорогих уникальных вещей скоро прекратился. А потом, после семнадцатого года, все заводы были национализированы, продукция их стала безликой, и настоящий кузнецовский фарфор, даже и не самого высокого качества, превратился в антиквариат. Матвей Кузнецов ни о чем этом уже не узнал: он умер в одиннадцатом году. На том и завершилась более чем столетняя история знаменитого российского фарфора.

А начало ее было таинственным и даже, Поговаривали, криминальным. Бытовала такая расхожая история: чтобы приобрести первоначальный капитал, владелец небольшой кузницы и мелкий торговец Яков Васильевич, дальний предок мой, прадед Матвея Сидоровича, убил и ограбил загулявшего купца. А потом вместе с сыновьями Терентием и Анисимом недалеко от Гжели приступил к строительству фарфорового завода. И было это в десятом году девятнадцатого века.

Впрочем, об этом можно говорить бесконечно. И о том, как приращивался их дальнейший капитал, и об их замечательной продукции. А заинтересовался я необычной историей своей семьи совершенно случайно: обнаружил в старом хламе небольшую чашку с клеймом одной из кузнецовских фабрик, стал выяснять ее происхождение, а потом, неожиданно для себя, прямо-таки «заболел» коллекционированием изделий своих предков.

Как же вор все это сумел пронести, а? И блюдо, и сервиз, и вазу? — Сыщицкий зуд не покидал Ромку ни на секунду.

Я не знаю, — покачал головой Михаил Юрьевич. — В тот день шел дождь, преступник, естественно, не разулся, и грязные следы вели от входной двери к шкафу и обратно, а больше никуда. Да, и еще он зачем-то чересчур долго топтался в прихожей, оставив там кучи грязи. Вот отчего я сразу заметил пропажу. А главное, пока Арина у меня жила, самые разные люди в доме толклись, и ничего не пропало, а стоило ей от меня съехать — и нате вам! В тот же день и обокрали!

Да, и вещей жалко, и странно все это, — поддакнул Ромка, как вдруг глаза его заблестели, и он заявил: — Но вы не огорчайтесь. Мы постараемся вам помочь вернуть ваш антиквариат.

Вы? — удивился Матвей Юрьевич.

Вот именно. Мы ведь…

Лешка поняла, что Ромка сейчас начнет хвастаться, какие они замечательные сыщики и что раскрыли уже не одно преступление, но сочла его похвальбу преждевременной. Она схватила брата за рукав и вскочила сама.

Нам пора.

Ромка с недовольством взглянул на сестру, но умолк и, поднявшись вслед за ней, пообещал:

Мы к вам еще придем.

Конечно, приходите, я буду вам рад, — улыбнулся коллекционер.

Распрощавшись с новым знакомым, они вышли из больницы на яркое солнышко.

Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Слышал такое выражение? — Лешка пихнула брата в бок. — Зачем заранее настраивать человека на хорошее? А вдруг у нас ничего не выйдет?

Он бы нам и не поверил, — вставил Венечка. — Идемте лучше искать Дожика. Может быть, он до сих пор где-нибудь неподалеку от своего дома бегает?

Он бы тогда к себе домой и пришел, — возразил Ромка.

Тогда бы все собаки домой приходили, а не терялись!

Венечка прав. Я считаю, что его надо искать хотя бы для очистки нашей совести. Чтобы можно было сказать хотя бы самим себе, что мы сделали все возможное, — прервала их спор Лешка.

И где ж вы его искать собрались? — скептическим тоном спросил Ромка.

Послушайте меня, — завладел вниманием друзей Венечка. — Санькина бабушка говорила, что Банг от Саньки на выставку убежал. И сам Санька это подтвердил. Так вот, мне почему-то кажется, что там его и надо искать. Бродячих собак на ВВЦ полно, он мог к ним примкнуть. А когда мы его найдем, — мечтательно добавил мальчик, — то отдадим Матвею Юрьевичу только тогда, когда он из больницы выйдет. А до этого Банг у меня поживет.

А что, это мысль, — поддержала его Лешка. — Сходим завтра на выставку, а, Рома? Если, конечно, ты ничего другого не можешь нам предложить.

Я сейчас усиленно размышляю, на это тоже время нужно, — обиделся юный сыщик. — Но если вы так настаиваете, то, так и быть, погуляем там завтра.

А сегодня давайте вокруг своих домов его поищем, — распалился Венечка. — Вдруг он решил ко мне вернуться? Или в вашем районе бегает, Лешка же его там впервые встретила.

Чем черт не шутит, — сказал Ромка. — Что ж, придется домой пешком идти.

Они шли медленно, делая большие зигзаги, заглядывая во все закоулки. На длинном пути от станции метро «ВДНХ» до «Проспекта Мира» им попалось множество бродячих собак, но ни одна из них не походила на большого пятнистого дога.

Может быть, нам завтра повезет, — сказала Лешка при расставании с Венечкой.

Домой они с Ромкой, не чуя ног, вернулись на метро.

Однако Венечка настоял, чтобы на ВВЦ они тоже добирались пешком, каждый из своего дома. И хотя Ромка больше не верил в эту затею, он нехотя потащился за сестрой.

Мозгами надо ворочать, а не ногами, — ворчал он всю дорогу. А Лешка проворно и деловито исследовала все встречавшиеся на ее пути скопления мусора. Но все снова было безрезультатно.

Пока они ждали Венечку у входа — ведь путь, который ему предстояло преодолеть, был гораздо длиннее, — Лешка предавалась воспоминаниям. Трудно сосчитать, сколько раз за последний год она побывала на ВВЦ. И по делам, и так просто. А сколько здесь произошло всяких событий! Лешка улыбнулась, припомнив, как прошлым летом Ромка учинил слежку за Маргаритой Павловной и

Жан-Жаком в надежде, что они выроют из земли настоящие сокровища, золото и драгоценности, но в тайнике оказались совсем другие вещи… А как им было хорошо вдвоем с Артемом, когда на зимних каникулах они забежали в цветочный павильон попить душистого чая! За столиком кафе в том павильоне Артем поведал ей сюжет сочиненного им фантастического рассказа и предстал перед ней совсем другим человеком, ранимым и романтичным[3]. Долгожданное лето вот-вот наступит, и он вернется к ним из своей Англии. Вот будет здорово!

Лешка стала мечтать о том, как они снова поедут к Артему на дачу, но появившийся на главной аллее запыхавшийся Венечка напомнил ей о реальности, то есть о необходимости отыскать собаку, без которой не сможет жить их новый знакомый, хороший человек Матвей Юрьевич. Вообще-то ей не верилось, что Банг может быть на выставке, но раз уж решили искать его здесь, то надо довести начатое дело до конца.

Давайте проедем на вагончиках в самый конец, а оттуда пойдем пешком и заглянем во все ее закоулки, — предложил Венечка.

Собаки не в закоулках бегают, а в людных местах, там, где еда, — возразил Ромка. — А не вдарить ли нам, кстати, по шашлычку? Лично я, пока сюда шел, устал и проголодался. Лешка, у тебя ведь есть деньги?

У тебя они тоже есть, — откликнулась сестра.

Сначала твои потратим, потом мои. Мои мне нужнее, — безапелляционно заявил ее брат, и Лешка молча вздохнула. Ему всегда все нужнее, а спорить с ним бесполезно — все равно не переспоришь.

Ну и где твои собаки? — спросил Ромка, когда они, основательно обив ноги, миновали фонтан «Дружба народов» с золотыми красавицами, олицетворяющими бывшие республики СССР, и развел руками: — Нет их нигде.

Приглядев шашлычную недалеко от бывшего павильона «Здравоохранение», друзья присели за один из стоявших на тротуаре столиков, заказав два огромных шашлыка на троих и взяв каждому по стакану пепси-колы.

Ромка с наслаждением жевал свой шашлык и жмурил глаза от яркого солнышка. Венечка ел медленно, хмурил бровки и без конца оглядывался. Оглянулась и Лешка. И вдруг, откуда ни возьмись, к ним подбежала большая желтая собака. Она припадала на одну лапу, а глаза у нее были жутко тоскливыми. Лешке стало безумно жалко эту собаку. Она кинула ей куски недоеденного шашлыка, и псина в одно мгновение их проглотила.

Но тут из-за находившегося рядом прилавка выскочил молодой парень и замахнулся на собаку. Она сразу же покорно отбежала в сторону, но парень на этом не успокоился. Подняв с земли камень, он с силой кинул его ей вслед.

Какой гад! — не удержалась Лешка.

Не всем же посетителям нравится, когда у столиков толкутся бродячие псы, — рассудительно заметил ее брат, а она вздохнула:

— И когда только у меня свой приют будет!

Неужели Дожик тоже так побирается? — прошептал Венечка.

Ромка покровительственно положил руку ему на плечо.

— Не терзай себя напрасно, все будет окей! Мальчик с надеждой поднял к нему лицо.

Ты уверен?

Конечно!

Тогда доедайте скорее и пошли его снова искать, — решительно заявила Лешка.

Но сколько они ни бродили, Банга на выставке они так и не нашли.

Может быть, завтра снова сюда придем? — Венечка просительно заглянул в Ромкины глаза.

Не вижу никакого смысла, — покачал тот головой. — Я тебе пообещал, что мы его найдем, но это вовсе не значит, что именно здесь.

И ты не видишь в этом смысла? — обратился мальчик к Лешке.

Ей стало жалко Венечку.

Если хочешь, то пока наш детектив будет применять свои методы дедукции, мы с тобой сюда вдвоем сходим.

Но на другой день уже и Венечка убедился, что собаки на выставке нет. Когда они с Лешкой понуро шли к выходу, она вдруг увидела свою Светку под руку с Ланой. Заметила и Светка Лешку, а Лана смерила снисходительным взглядом маленького Венечку.

Здравствуйте, — не смогла не остановиться Лешка. — Вы что здесь делаете?

Гуляем. Сейчас пойдем в китайский павильон, там ночнушки клевые, — ответила Светка. — А вы?

Мы тоже гуляем, — приняв беззаботный вид, ответила Лешка. Не рассказывать же им, что они с Венечкой ищут того самого дога, который так напугал Лану в день Светкиного рождения. Все равно не поймут.

Они расстались, и Лешка с завистью посмотрела вслед двум подругам. Хорошо им! И душа у каждой из них ни за кого не болит, и собак никаких им не нужно разыскивать.

А Венечка все никак не мог успокоиться.

Лешка, а давай его завтра искать там, где больница, — махнул он рукой в другую сторону, через дорогу от метро. — Что, если он недалеко от своего дома бегает и там по помойкам еду себе ищет?

И с такой Венечка смотрел на нее надеждой, что Лешка не смогла ему отказать. И на другой день снова уговорила брата пойти с ними.

Сначала Венечка считал количество смердящих мусорок, но потом сбился со счета.

Мне теперь эти доверху набитые всякой гадостью контейнеры долго сниться будут. Нет, это не метод, — наконец признал он, обрадовав порядком уставшего Ромку. — Сколько времени уж ходим! Все московские помойки нам не обойти!

Я вас предупреждал, — проворчал Ромка. — Пойдем к метро?

Лешка кивнула, взглянула вперед и увидела ту самую пятиэтажку, в которой жил и работал Георгий. Это было неудивительно, так как ходили-бродили они по концентрической окружности, а потому и вернулись к исходной точке, откуда исчез Банг.

Может быть, еще раз его расспросить? Задать ему какой-нибудь хитрый вопрос, чтобы он себя как-нибудь выдал? Может быть, он все врет: продал кому-нибудь собаку и теперь боится в этом сознаться? — сказала она.

Можно, — согласился Ромка. — Вдруг и в самом деле при разговоре с ним отыщется какая зацепка.

Они свернули к пятиэтажному дому, позвонили во вторую квартиру, но, как и следовало ожидать, дверь им никто не открыл. Выйдя из подъезда, друзья устало опустились на знакомую скамейку. Откинувшись на деревянную спинку, Лешка расслабилась и, закрыв глаза, опустила руки вниз. И вдруг в ее ладошку ткнулось что-то холодное, мокрое и очень знакомое. Девочка вздрогнула, а потом улыбнулась. Огромными печальными глазами на нее смотрел медно-золотой, с длинными кудрявыми ушами американский кокер-спаниель. Лешка погладила собаку и обернулась. Следом за песиком спешила хозяйка — девочка лет десяти.

Бонни, ко мне, — крикнула она.

А по утрам с ним кто гуляет? Ты? — приподнялась навстречу девочке Лешка.

Я, — кивнула хозяйка кокера.

А ты случайно не видела здесь дога, белого, с черными пятнами? Он такой большой, что его трудно не заметить.

Видела, — кивнула девочка. — Один раз только, не помню, в какой день. Он один здесь бегал.

— Один? И его никто не искал? Девочка покачала головой.

Я не знаю. Он из этого подъезда выскочил, а мы с Бонни его испугались и сразу ушли домой.

Значит, ты не знаешь, куда он потом делся? — раздумчиво проговорила Лешка.

А его один дядька к себе в деревню увез, — вдруг откуда-то сбоку раздался тоненький голосок, и рядом выросла еще одна девчонка, в синей, не по росту большой куртке, из-под которой торчала цветастая юбчонка.

Какой еще дядька? — нахмурился Ромка.

Ну, он к дяде Васе приезжал, а потом они из дома вышли, собаку увидели, в машину ее заманили и увезли.

— Ав какой квартире этот дядя Вася живет?

А в первой.

Не сговариваясь, друзья кинулись обратно в подъезд, и Ромка что было сил надавил на звонок квартиры, на которой была прибита медная табличка с цифрой «один». Через некоторое время послышались шаркающие шаги, и дверь открыл неопределенного возраста мужчина в спортивных грязных штанах, обвисших на коленях, и синей майке. Он обвел ребят мутными глазами и дыхнул на них перегаром.

Чего надо?

Это вы увезли нашу собаку? — без всяких предисловий спросил Ромка.

Какую собаку? — изумился мужик.

Та же девчонка в цветастой юбке выглянула из-за Ромкиного локтя и пропищала:

А к вам дядечка приезжал, а как утром уезжать, он собаку в машину посадил и увез. Большую, белую. Что, не помните? Вы ему еще помогали ее подманивать.

Мужик наморщил лоб, припоминая, а потом оперся о косяк и с недоумением вытаращился на детей.

Ну, и увез, и что из того? У Николая в деревне кобель околел, а тут их вон сколько голодных по помойкам шастает!

Так он же чужой! — не сдержалась Лешка, — Как это — чужой? Нормальные хозяева (мужик сделал ударение на последнем слоге) своих собак одних не выпускают.

Это очень ценная собака, а хозяин ее — в больнице! — выкрикнула Лешка, но ее перебил Венечка. Голос его дрожал и прерывался:

Вы нам адрес своей деревни скажете или нам в милицию идти заявление писать?

Да в Перелевке он, — махнул мужик рукой. — Надо же, из-за чего базар устроили, из-за кобеля паршивого. И вообще в деревне собаке лучше. Там и молочка попьет, и при деле будет — двор охранять.

— Без вас разберемся, где ему лучше, — ответил Ромка, а Венечка деловито достал блокнот:

Немедленно говорите, как туда ехать.

Ты, что ль, туда поедешь? — покосился на него мужик.

Не ваше дело, кто!

Туда надо на электричке с Киевского вокзала, а потом еще на автобусе. И пехом два километра. А на машине в сто раз быстрее. Минут за пятьдесят можно добраться, — из-под руки мужика выглянул невысокий мальчишка, очевидно, его сын.

А кто это такой, Николай? — уже обращаясь к мальчишке, спросила Лешка.

Дядька наш, с деревни, — охотно ответил тот.

А ты что, не мог ему сказать, что собака не бездомная, что она вот здесь живет? — и Венечка указал рукой на вторую квартиру.

Где-где? — разом удивились и отец, и сын. — Сроду здесь никакой собаки не было!

Пока они так беседовали, никто не заметил, как открылась дверь подъезда и рядом с ними появился Георгий. Он, видимо, слышал их разговор и рассерженно уставился на своего соседа.

Так это ты у меня собаку увел!

Откуда я знал, что она твоя? Я ее у тебя отродясь не видел, — ответил Василий. — Ты ее прятал, что ли? И почему тогда она одна гуляла?

Она у меня один день всего и жила. А утром на улицу выскочила и пропала. Я-то все думал, куда она могла подеваться, а это, оказывается, ты подшустрил!

А почему я тебя в то утро не видел? А, ясно, ты встать поленился. Это же в семь часов было, а ты в это время, насколько я знаю, никогда не поднимаешься. — Мужик нахмурил брови и, что-то сообразив, ткнул пальцем в трех друзей: — А что ж они говорят, что она ихняя?

Ну, в общем, тут дело сложное, — уклонился от ответа Георгий.

Вот именно, и поэтому вы в него больше не суйтесь, — не преминул нагрубить ему Ромка. — Как можно одну собаку в незнакомый двор отпускать?

На десять минут всего. А потом я и сам испугался, оделся и за ней выскочил. Но ее уже нигде не было, — проговорил Георгий, оправдываясь. Лешке показалось, что он даже не обратил внимания на грубость ее брата, поскольку и в самом деле чувствовал себя виноватым.

А Венечка закончил писать адрес.

И что теперь?

А теперь мы пойдем к Арине, — Лешка в упор смотрела на Георгия, — и скажем ей, что по вине некоторых собаку увезли куда-то к черту на кулички. И дадим ей этот адрес.

И через несколько минут друзья уже были у Арины. К счастью, девушка оказалась дома.

Мы знаем, где Банг. Его дядька из дома, где ваш Георгий живет, в деревню увез. Вот его координаты, туда надо срочно ехать, — Венечка переписал адрес на другой листок и передал его Арине. — А все потому так случилось, что ваш друг с ним гулять не вышел, а отпустил утром во двор одного.

Девушка всплеснула руками.

Как же он мог! А впрочем, это на Гошку похоже. Боже мой, и зачем он влез В это дело, ну кто его просил! И как же теперь быть? Сегодня уже поздно туда ехать, да и не на чем, а завтра у меня очень важные переговоры по поводу гастролей за границей, я не могу подвести целую группу. И когда они завершатся, я понятия не имею. Могут и допоздна продлиться.

Она присела и задумалась.

Может быть, Володю попросить? Сейчас я ему позвоню. И Галке заодно.

Она взялась за телефон, но у Володи было все время занято, а ее подруги не оказалось ни дома, ни на работе.

Я с ними сегодня же переговорю, — пообещала Арина. — Попрошу кого-нибудь из них туда завтра съездить.

Можно мы вам вечером позвоним, и вы нам скажете, согласились они ехать или нет? — спросила Лешка.

Звони, конечно.

Ромка, даже не верится, что уже завтра Банга домой привезут и все наши волнения позади останутся. Ведь кто-нибудь из Арининых друзей да и съездит за ним в деревню! — С этими словами Лешка поздно вечером набрала Аринин номер телефона и, когда девушка сняла трубку, с замиранием в голосе спросила: — Ну что, они согласились?

Завтра они оба, с сожалению, заняты, — сказала Арина. — Но мы с Володей поедем туда послезавтра. Если Банг там находится уже много дней, то и еще один, я надеюсь, как-нибудь переживет.

Понятно, — вздохнула Лешка. И стоило ей положить трубку, как им с Ромкой позвонил Венечка.

Ну что, кто завтра едет за Дожиком?

А никто, — с разочарованием ответила Лешка. — Арина занята, все ее друзья тоже, и потому она отложила поездку на послезавтра, не сказала даже, на какое время.

Так не пойдет, — решительно заявил мальчик. — А давайте мы сами туда поедем на электричке? Нам же объяснили, как. Зачем бедному До-жику лишний день у чужих людей мучиться? А если вы против, то я и один могу!

Почему против? Я согласна, — заявила Лешка.

Я тоже, — лаконично сказал Ромка в трубку параллельного телефона.